После раскрытия Алекса Райли, инспектор и агент доложили обо всем, что они узнали Элизабет. Через несколько дней она смогла навести еще кое-какие справки об этом человеке.

– Я выяснила, что Райли на момент вступления в должность в наше отделение не состоял в террористической группировке. Он пришел к нам с безупречной репутацией, поэтому мистер Прайс его принял на работу. Наверняка, в дальнейшем, при проверке наших сотрудников, Райли постарался произвести впечатление о себе, как о человеке честном и порядочном. Или же на момент проверки он еще не был завербован террористами. В любом случае, этот парень сумел обмануть нас всех, еще и каким-то образом скрыть Стоуна, – сообщила Элизабет.

– Хорошая работа, мисс Хилл, – улыбнувшись, сказал Уокер, глядя ей в глаза.

От его проницательного взгляда девушка на секунду отвела глаза в сторону. Ее смущал такой открытый заинтересованный взгляд Уокера. Однако, Элизабет было очень приятно слышать похвалу от профессионала, тем более от лучшего сотрудника ФБР. К тому же, она заметила довольно привлекательную внешность инспектора.

– Получается, что этот Райли теперь будет руководить террористической группой? – спросил Эванс.

Он не вовремя задал вопрос, нарушив душевный разговор «взглядом» Элизабет с Уокером.

Девушка встрепенулась, не заметив, что все это время смотрела на инспектора. Элизабет вдруг показалось, что он начинает ей нравиться. В его взгляде и широкой улыбке, не покидающей его лицо до сих пор, читалось что-то особенное, новое для нее. Но она тут же отбросила эти мысли.

– Возможно, будет он, – кашлянув, ответила Элизабет, – Теперь нам нужно направить все силы на поиски этой террористической группировки.

– Я думаю у нас уже есть ориентир, – уверенно заявил Уокер, – Нужно поговорить с дежурным.

– Зачем? – удивленно поинтересовался Эванс.

– Я навел справки о нем. Оказалось, что действительно он работал как раз в то время, когда Райли исполнял, так сказать, свои обязанности. То есть в день, когда Стоун последний раз находился в пределах тюрьмы, – добавил инспектор.

– Получается, мистер Прайс нас не обманул, – сказал Эванс.

– Тогда дежурный запросто мог быть в курсе дела, – медленно проговорила девушка, – И кстати, скорее всего был свидетелем общения Стоуна с Райли. Я думаю, что именно дата 12 ноября 2003 год и является числом, когда Стоун сбежал из тюрьмы, разумеется, его незаметно провел через черный вход Райли. А запись была оставлена им же.

– Да, скорее всего так и было, – согласился Уокер, – Поэтому у нас есть все основания подозревать дежурного в сговоре с ним и участии в побеге Стоуна.

Глава 10

Элизабет с сотрудниками ФБР направились к дежурному полиции. Тот спокойно сидел на стуле у входа в отделение.

– Здравствуйте, – сказал инспектор, – У нас есть пара вопросов к вам по делу Стоуна.

Дежурный поднял невинный взгляд на полицейских и недоуменно воскликнул:

– Товарищи, какие могут быть ко мне, к дежурному отделения полиции, вопросы по делам преступников?!

– Самые, что ни на есть, прямые, – строго ответила Элизабет, – Имейте в виду: вы подозреваетесь в сговоре с Райли и Стоуном.

– Что вы говорите, мисс?! Не знаю я никаких Стоунов, – сказал дежурный.

Уокер недовольно посмотрел на девушку. Ему не понравилось, что та, сказав напрямую то, что хотели они узнать невзначай в разговоре, тем самым могла спугнуть соучастника.

– Послушайте, как вас… – начал Эванс.

– Кевин Джонс, – подсказал дежурный.

– Мистер Джонс, – продолжал Эванс, – Мы вас ни в чем пока не обвиняем, хотим просто узнать у вас информацию, которая, возможно, поможет расследованию.

– Скажите, насколько я знаю, 12 ноября 2003 года была ваша смена? – поинтересовался инспектор.

– Я не помню таких подробностей. Извините, прошло больше пяти лет… Я сейчас посмотрю в своем журнале, – ответил Джонс.

Он принялся копаться в своем потрепанном временем журнале, быстро пролистывая страницы и шепча себе что-то под нос. Уокер наблюдал за его действиями, слегка подняв брови. Ему казалось, что мистер Джонс специально тянет время.

– Ну что?! – нетерпеливо прервал занятие дежурного инспектор.

– Вот, нашел, 2003 год. 12 ноября – моя смена, – непринужденно сказал Джонс.

– Вспомните, мистер Джонс, в этот день ничего странного не происходило? Еще тогда работал у вас Алекс Райли, – спросил Эванс.

– Вроде не происходило. Вы меня спрашиваете так, будто я могу помнить все детали дня, который был пять лет назад, – обращаясь к Уокеру, ответил дежурный, – Но я ничем не смогу помочь вам. Единственно могу сказать, что мистер Райли долго здесь не работал. Он уволился спустя три недели.

Уокер переглянулся с Эвансом.

– Вы были знакомы с ним? Что можете о нем сказать? – задал вопрос агент.

– Близко не дружили, но познакомиться довелось, – не торопясь рассказывал Джонс, – Это человек довольно дружелюбный, приятный в общении. Райли был слишком молод, когда пришел сюда работать. Ну знаете, юношеский максимализм…

– К чему вы ведете? – прервала его Элизабет.

– Ни к чему, просто говорю, что знаю, – ответил дежурный, – Еще он был очень доверчивым.

– А с этого момента подробнее, – сказал Уокер, поставив стул спинкой к лицу и присаживаясь рядом с Джонсом.

– Однажды, нам звонили мошенники, чтобы вызвать наряд сотрудников. По их словам, кто-то ограбил магазин. Тогда мистер Райли принял звонок и собирался уже отдавать распоряжение по отправке группы полицейских на место предполагаемого преступления, – усмехнувшись, продолжал рассказ Джонс.

– И что? – спросил Эванс.

– Ничего, я подошел к телефону и отменил распоряжение – звонили мошенники. Я сразу это понял, – ответил дежурный.

– Вот как, – сказал Уокер, нахмурившись, – Хорошо, спасибо за информацию, мистер Джонс. Это все, что вы можете нам сказать?

Дежурный утвердительно кивнул головой.

Было около полудня, когда Элизабет и Уокер вышли из отделения.

– Что думаете? – прервала молчание девушка.

– Я думаю, что мы получили довольно нужную информацию, – сказал инспектор, вынимая сигарету из портсигара.

Элизабет, увидев, что тот собирается закурить, воскликнула:

– Мистер Уокер, курение вредит вашему здоровью.

– Кто вам сказал этот вздор? – усмехнулся Уокер.

Девушка растерялась.

– Переживаете за меня? – шутя спросил инспектор, с любопытством глядя на нее.

Элизабет смущенно отвела взгляд и перевела неловкий разговор на другую тему:

– Вы верите мистеру Джонсу?

– А почему ему нельзя верить? – вскинув брови, сказал Уокер, – Понимаете, мисс Хилл, не в его интересах покрывать того же Райли или Стоуна, если он с ним знаком. Мистер Джонс такой человек, который будет всячески стараться угодить вышестоящему человеку. Он услужливый. А Стоуна уже арестовали, следовательно, если ему известно что-то, то он не будет утаивать от нас информацию. Ведь он – не дурак, понимает, что мы рано или поздно раскроем банду Стоуна. А Джонс хочет остаться в выигрыше. Ему известно, что мы одержим победу в этой борьбе. А значит, если он обладал бы какой-нибудь информацией, то сам бы помчался к нам докладывать.

Договорив, инспектор закурил, пуская клубы дыма. Элизабет посмотрела на Уокера и спросила:

– Кстати, где мистер Эванс?

– Он остался поговорить с дежурным. Может ему удастся еще что-то узнать, – пожав плечами, ответил тот.

– Мистер Уокер, давайте перейдем на «ты»? – спросила девушка, сама не ожидав от себя такой смелости.

– Давай, – удивленно, сказал Уокер и улыбнулся ей.

Тут их беседу снова прервал Эванс, подбежав к ним.

– Я еще кое-что узнал от мистера Джонса, – тяжело дыша, проговорил он.

Инспектор перевел взгляд на говорящего и сказал:

– Рассказывай, что узнал интересного.

– Дежурный вспомнил, что в конце его смены, 12 ноября вечером, Райли отправил его домой: сказал, что сам закончит его работу. Под предлогом того, что ему все равно еще нужно долго сидеть за своей работой. В общем, тот специально убрал Джонса, чтобы он случайно не помешал и не препятствовал его плану, – выдохнув на последнем слове, сказал Эванс.

На лице Уокера появилось довольное выражение.

– Отлично, только делать поспешные выводы я бы не стал.

– Согласна. Я, например, сомневаюсь в правдивости слов дежурного. Кажется, он больше знает, чем говорит, – добавила девушка.

– Да, это разумеющиеся факты. Каждый человек говорит далеко не все, что думает и знает. Это страховка, чтобы никто не обвинил потом тебя, если что всплывет, – заявил инспектор.