Он сидел за деревянным столом напротив арестованного и курил сигарету фирмы Capri. Тусклый свет от слабой мощности настольной лампы слегка падал на стол с лежащими на нем папками, освещая строгое лицо полицейского и резкие черты лица со злыми глазами Стоуна. Стоун не сразу сдался наряду полиции, которых вызвала Эмили, он оказывал сопротивление, из-за чего сейчас на его виске была алая струя крови, тонкой змейкой растекавшаяся по всей щеке и шее.

Арестованный долго не отвечал на заданный вопрос, тем самым выводя из себя дознавателя. Наконец, тот, не выдержав, соскочил со стула и схватил Стоуна за ворот куртки.

– Отвечай на вопрос, сволочь! – прикрикнул он на него.

В свою очередь, Стоун оттолкнул полицейского, за чем последовал ему удар в челюсть.

– Я хотел отомстить, – процедил арестованный сквозь зубы.

– Как же могла провиниться перед тобой юная девочка? – усмехнувшись, спросил дознаватель.

– Не она, ее отец, – сказал Стоун, – Он меня засадил в эту клетку несколько лет назад!

Полицейский внимательно слушал неторопливый рассказ арестованного. Было заметно, что терпеливо слушать, как Стоун неохотно проговаривал отдельные фразы, давалось ему с трудом.

– Да, я хотел убить его дочь. Не отрицаю, – продолжал Стоун, – Таким образом я бы напомнил ему о его когда-то совершенной ошибке… Ведь, если однажды отобрать у человека что-то очень дорогое для него, то он поймет и воспримет это, как наказание судьбы. Так я бы его проучил…

– Нет, твоя точка зрения неверна. Это заблуждение твоего недалекого ума. Это сублимация представлений людей, которые хотят мести, – возразил полицейский, – Вот скажи, если бы тебе удалось убить дочь твоего врага, неужели ты бы стал счастлив?

Дознаватель развел руками и многозначительно глянул на Стоуна. Тот промолчал.

– Объясни, почему в твоем личном деле написано, что ты умер пять лет назад? – напрямую задал вопрос полицейский.

Стоун закатил глаза и вздохнул, равнодушно устремив взгляд в сторону.

– Это вас не касается… И вообще, я разве виноват, что в вашем отделении сотрудников никак не контролируют? – раздраженно воскликнул он.

Полицейский промолчал. Было ясно, что арестованный не из тех, кто на первом же допросе раскрывает все карты. Такие, как правило, молчат до последней капли крови. Так ничего и не добившись от Стоуна, дознаватель отправил его в камеру до выяснений обстоятельств.

Глава 7

Элизабет сосредоточенно просматривала документы, находясь в своем кабинете. Через некоторое время в ее кабинет постучали:

– Мисс Хилл, разрешите войти?

– Входите, – машинально ответила она.

– К вам сотрудники из ФБР, – сказал дежурный, пропуская вперед Эванса и Уокера.

– Добрый день, мисс Хилл, – начал Уокер, – Разрешите, мы вам зададим несколько вопросов, касающихся пропажи личного дела Стоуна.

– Да, – подняв глаза, сказала Элизабет.

– Начальник вашего отделения, мистер Прайс, сказал, что это вы взяли из архива личное дело Роберта Стоуна. Зачем оно вам понадобилось? – задал первый вопрос Эванс.

– Это моя работа, – непонимающе ответила Элизабет, – Я изучала его дело.

– Вы понимаете, что для нас вы являетесь подозреваемой в сговоре со Стоуном? – спросил Уокер, глядя на девушку.

– Нет, что вы! – оправдывалась Элизабет, – Я брала его документы исключительно для изучения. Ко мне обратилась за помощью Эмили Вуд…

– Мы знаем о ней и о происшествии в лесу, – перебил ее Эванс, – Однако, это не является веским основанием полагать вас непричастной к преступной деятельности Стоуна.

– Я пробила по базе данных номер автомобиля, из которого следили за девочкой и обнаружила, что Стоун является владельцем этой иномарки, поэтому я и взяла его личное дело, – продолжила рассказ девушка.

Элизабет удивленно смотрела на обоих сотрудников.

– Вы могли совместно задумать убийство девочки, только ваш план не сработал и вы, мисс Хилл, решили перейти на другую, более выгодную для вас, сторону. Тем самым выставляя своего соучастника единственным виновным, – повысив голос, воскликнул Уокер после минутного молчания.

– Это неправда. И не кричите на меня! – сказала девушка возмущенно.

– Почему тогда вы не удосужились поставить в известность начальника полиции о том, что жив опасный преступник? Да и в принципе, о вашем самостоятельном ведении расследования? – усмехнувшись, спросил Эванс, недоверчиво глядя на Элизабет.

– Я не успела. Нужно было действовать быстро. Девочка находилась в серьезной опасности, – ответила она, – А вы уже нашли того, кто украл дело Стоуна у меня?

– Нет, это оказалось не так просто. Отсутствуют какие-либо уловки: следы, мотив… Мы однозначно имеем дело с профессиональными преступниками. Причем мне кажется, что один из них наперед знает о всех дальнейших действиях людей, причастных к Роберту Стоуну, – сказал Уокер, – В том числе находимся мы с мистером Эвансом и вы, мисс Хилл.

– Это какая-то крыса, которая может пронюхивать все информацию. И эта крыса явно работает на Стоуна, – добавил от себя Эванс.

Сотрудники ФБР почувствовали, что Элизабет все же не причастна к деятельности Стоуна. Тем более они заранее изучили ее дело и проверили камеры архива. Просто они, как опытные сотрудники, хотели убедиться в честности мисс Хилл.

– Подождите, – внезапно сказала Элизабет, – Я, кажется, догадываюсь: когда мне довелось изучать дело этого Стоуна, я заметила, что в документах было сказано, что тот был участником одной из крупных террористических групп Америки.

– И что? – спросил агент.

– Это означает, что, возможно, сейчас мы имеем дело с той самой террористической группой, которая восстановилась. Как мне сообщили, на допросе Стоун сказал, что хотел отомстить отцу девочки из-за того, что тот когда-то засадил его в тюремную камеру. Если верить ему на слово, то картина вырисовывается довольно ясная, – ответила Элизабет.

Уокер одобрительно кивнул и посмотрел на своего коллегу. Было заметно, что они не ожидали таких профессиональных мыслей от молодой, как им казалось вначале, неопытной девушки.

– Посмотрите, – воскликнула девушка, указывая на одну из записей среди лежащих документов на ее столе, – Здесь говорится, что Роберт Стоун был посажен в тюрьму в октябре 2003 года по обвинению в похищении Агаты Вуд, сестры отца Эмили Вуд.

– Значит Стоун говорил правду, – сказал Уокер, – Отец Эмили обвинил его в хищении своей сестры.

– Да. И это обвинение было подтверждено, – заявила Элизабет, – Однако, после прочитанной мною записи идет следующая: «умер при невыясненных обстоятельствах в тюремной камере».

Сотрудники подошли к Элизабет, рассматривая показываемые ею документы.

– Причем обратите внимание: печати нет и почерк отличается на последней записи, – заметил Эванс.

Инспектор задумчивого глядел то на записи, то на девушку и, наконец, сказал:

– Вы правы, мисс Хилл. Стоит узнать кто же оставил эту запись про таинственную смерть преступника. Хотя, как я думаю, почерк может отличаться от того, что на тот момент был просто другой секретарь, а печать могли просто забыть поставить.

– В этом есть логика, – добавил Эванс.