Ладонь неосознанно легла на грудь, и Кевин уставился на себя. Он опять не разделся, и снова рубашка помята, опять в брюках без ремня и босой. Как будто бездомный, но при своем особняке, как будто одиночка, но в сердце полно разномастных чувств к одной-единственной женщине.

Кевин осмотрелся, и уставился на раздражающий глаза светильник. С недовольным вздохом поднялся и пошел к нему, находу стягивая с себя рубашку. На миг замер с вещью в руке, а затем, выругавшись, отбросил в сторону.

Просто все это время он бережно пытался сохранить порядок, оставленный после Джоан, но эта неделя без нее все больше вводила его в состояние бешенства.

Кев выключил ненавистную лампу, и тьма полностью окутала мужчину. В этом огромном доме остался только он и едва различимые в лунном свете очертания малознакомых предметов.

Зло цыкнул и вновь включил светильник. Направился к барной стойке, порылся по шкафам: пустые бутылки из-под вермута – ничего путного, там и тут осталось выпивки на пол стакана.

Направился на кухню, открыл нижний шкафчик и вытащил оттуда бутылку с красным вином.

Уставился на нее и с грохотом поставил на стол.

– Черт возьми, Джоан, да как все это понимать!

Он столько раз звонил, столько сообщений ей написал, но в ответ ни единого слова. Он все эти дни готов был на стену лезть, а Джоан словно испарилась. Как будто ее и не было никогда в его жизни.

Только вот вокруг до сих пор витал восхитительный сладкий запах земляники. Кевин ощущал его всюду, он уже пропитался им и не хотел его ни на что менять. Может поэтому он давно не курил? Может поэтому предпочитает не пить? Лишь бы всегда ощущать ее рядом.

Кевин вздохнул, скрепя зубами от собственной растерянности.

В его голове черти плясали под музыку науськивающей злости и неуверенности, но ощущение неправильности происходящего не покидало мужчину.

А разговора никак не получалось.

Однако вломиться в дом, полный охраны, это как войти без оружия в клетку к бешеным псам – идея не самая умная.

Кевин снова уставился на бутылку с красным вином.

– Ладно, – вздохнул он и убрал ее обратно в шкафчик. Вернулся к дивану и глянул на валяющуюся рядом комком рубашку. Аккуратно сложил ее и снова поглядел в окно. – Скоро рассвет.

– Эд, это плохая идея, – Элин, нервно теребя рукава своего красного свитера, ходила следом за беснующимся мужчиной.

– Ты слышала, что она сказала?! Слышала?! Никуда она не поедет! Чувства у нее! Она знать его не знает! Он дикарь! Этот Фойс ей не пара!

– Эд, послушай, – взмолилась Элин, но тот, поднял руку в знак протеста.

– Джоан уезжает в Лондон! И это не обсуждается! Побудет у сестры и все ее "чувство", – ненавистно выплюнул он это слово, – как ветром сдует. Вот увидишь!

– А может позволить ей решать самой? – неуверенно произнесла Элин, наконец, перестав ходить за мужчиной по пятам.

Эд замер и недоуменно уставился на нее:

– Что ты несешь? Она еще ребёнок! А он просто пользуется ее наивностью!

– Эд, Джоан давно не маленькая, а Кевин… Он не стал бы…

– Так ты его теперь защищаешь? – накинулся с претензиями на нее Эдвард, а Элин напугано и совершенно потеряно затрясла головой.

– Нет, милый, конечно нет.

– Тогда прекращай все это и иди поговори с ней. Меня она не слушает! И еще! – взялся он за дверную ручку. – Если впустишь его, можешь собирать свои вещи и проваливать, – Эд хлопнул дверью, а Элин вздрогнула. Что-то сломалось внутри нее.

Женщина осталась совсем одна в кабинете. Как растерянный напуганный ребёнок покрутила она головой и нерешительно направилась на первый этаж в спальню Джоан.

Остановилась напротив деревянной двери, ведущей в комнату девушки и замерла с поднятой рукой.

Сколько раз с самого ее детства она отчаянно пыталась постучать и поговорить. Сколько раз пыталась попросить прощения, но за эти шестнадцать лет у нее так и не получилось.

В армии она была совершенно бесстрашным солдатом, но как же труслива она оказалась в ипостаси женщины.

Каждый день Элин корила себя за принятые решения, за несказанные слова, но продолжала молчать и видеть свои кошмары.

Она пыталась забыть прошлое, пыталась уничтожить его следы, но шрам, как оказалось, нельзя свести из-за сложностей с сосудами. Словно сама жизнь наказала ее за слабость. И час за часом, год за годом, Элин видела в зеркале тот ужасный момент и слышала душераздирающий крик ребёнка, но уйти все равно не могла.

Она полюбила Эдварда сразу как увидела, однако не допускала мысли о связи с мужчиной, женатым на ее подруге. Хотя, о чем речь, он и не замечал ее, а Элин вздыхала о нем длинными бессонными ночами.

Но все изменилось, когда Марты не стало. Арлин искал утешения и нашел в женщине, любящей его до глубины души. И в этом стремлении излечиться от боли, они забыли… Они так бесчеловечно забыли о Джоан – ребенке, что остался без материнского тепла.

Все это было огромной ошибкой.

Элин постучала.

«Входите».

Она осторожно открыла дверь, и плечи ее горестно опустились. К ней обратился ледяной взгляд карих глаз. Снежная королева, не иначе. Горделивая и величавая, неприступная и пугающе холодная.

А чего она ожидала? Слез? Джоан редко плачет, так редко, что Элин часто забывала о ее горе.

– Что вам нужно? – спокойный тон обжег хуже огня. Как давно Джоан не была такой? Как давно не казалась мертвой? Со встречи с бесенком? Это ведь он помог ей снова ожить.

– Джоан, я пыталась отговорить твоего отца. Но ты же знаешь, как он упрям.

Девушка отошла от окна, сквозь которое смотрела во двор, сделала несколько шагов к Элин и совершенно спокойно взглянула на уродливый шрам, разделивший ее щеку на несколько частей.

Некоторое время в комнате царило гнетущее молчание, а затем Джоан произнесла:

– Вы предали меня. Предали тогда и предаете сейчас.

И словно убила.

Элин задрожала всем телом. До груди, наконец, добралась та самая пуля, что некогда лишь коснулась ее щеки – женщина окончательно разочаровалась в себе.

– Убирайтесь, Элин. Я больше не желаю вас знать.

Сержант в ужасе охнула и выбежала из комнаты. Не разбирая дороги, понеслась по коридорам особняка к маленькой комнатке, что долгие годы служила ей «домом» в этом огромном родовом гнезде семьи Арлин.

Элин закрыла за собой дверь и рухнула на колени. Сдерживая всхлипы изо всех сил, зарыдала и, схватив со старенького кресла подушку, уткнулась в нее лицом и заорала так, будто это смогло бы помочь ей избавиться от накатившей волной нестерпимой боли.

И тут ее телефон зазвонил.

Женщина уставилась на мобильник и утихла:

– Алло, – торопливо стирая слезы с щек, ответила она.

«Выходи давай, «Джульетта». Дело есть».

Замерла.

«Береги мою дочурку, Эл…Если впустишь его, можешь собирать вещи… Вы предали меня…»

Элин всхлипнула и трясущимся голосом ответила:

– Я сейчас приду.

Сержант поднялась, подошла к маленькому прямоугольному зеркалу на стене и глубоко вдохнула. Повернула лицо полубоком и тоскливо посмотрела на большой рубец:

– Наверное, это напоминание от тебя, Марта. Чтобы я не забыла зачем ты приняла меня в семью. Прости меня, подруга. Прости за слабость. Я все исправлю.

Элин твердым шагом направилась к входным дверям, на мгновение замерла в них, осмотрелась…

Повернула ручку и вышла за порог. Больше ее не впустят в этот дом.

Сержант прошла по каменной дороге и оказалась по другую сторону ворот от мужчины, что зло глядел на нее.

– Без костюма. Значит не по работе? – сама, не зная зачем, подметила Элин, видя, что Кевин одет в серый свитер и синие джинсы.

В руке он терзал телефон, то крепко сжимая его, то переворачивая с боку на бок, но это единственное, что выдавало в нем тревогу. В остальном весь он будто был из камня: расправил широкие плечи, глядел уверенно и свысока, с каплей ненависти и щепоткой иронии. Так он смотрел на всех, кого считал своими врагами. Как истинный бес, готовый кинуться и убить с улыбкой на устах.

– А теперь скажи своим волкодавам пусть открывают.

– Бесенок, – выдохнула Элин. Она прекрасно знала этот грозный тон. Шутки кончились. – Зачем ты пришел?

– За Джоан.

– Ты не можешь просто взять и увести ее.

– Она моя.

– Она не вещь, Кевин.

– Не вещь. Она прекрасная женщина и она моя.

– Кевин.

– Я хочу с ней поговорить. И если она сама скажет мне уйти – я уйду. Мне плевать и на тебя, и на твоего Эдварда, но Джоан я никому не позволю обижать.

Элин с горькой надеждой на понимание произнесла:

– Джо сказала я предала ее.

– А это так?

Воспоминания вернулись с прежней болью, и Элин быстро сморгнула горькие слезы:

– В тот день я пыталась спасти Марту, поверь… Но до сих пор не знаю, могла ли я бежать быстрее, – сержант сжала свои ладони в кулаки. – Марта была прекрасной женщиной, была настоящей матерью. Она отдала жизнь за свое дитя. А я… А я отдала бы жизнь за Эдварда, – сержант искала прощения в серых туманных глазах. – Эгоистично, лицемерно, но это правда. – Элин заплакала, поняв, что Кевин ее откровения не принял. – Я всю жизнь поступала неправильно. Делала всё, лишь бы Эдвард был счастлив, совершенно забывая о себе и о Джо, предавая Марту. Но я всегда была там лишней… Он так и не полюбил меня.

Кевин выслушал ее внимательно, однако вновь раздраженно прорычал:

– Впусти.

Элин смиренно кивнула и отошла от ворот:

– Откройте, – рявкнула на охранника в будке, и тот нажал на рычаг.

Ворота открылись, и Кевин решительно вошел на территорию особняка. Однако на мгновение задержался рядом с тихо плачущей женщиной и вздохнул:

– Мне казалось, что только я не могу вырваться из прошлого, но нет. Я такой не один. – И уверенным шагом направился в особняк.

Не успел он войти в дом, как услышал громкие крики Арлина старшего:

«Я сказал ты поедешь! Это не обсуждается!»

«А ты заставь!» – гордо произнесла Джоан.

«Ты растеряла остатки разума из-за своей влюбленности, Джо! Думаешь ты нужна этому мужлану? Он через день забудет о тебе! Да он поди уже сейчас с другой развлекается!»

«Бред! Кевин никогда так не поступит! Не смей говорить гадости о человеке, которого совершенно не знаешь!» – нарастала ее злость.

«И ты его не знаешь! Мало провести с ним пару недель! Через месяц ты разочаруешься в нем! Не веди себя как ребёнок!»

«Это ты относишься ко мне, словно я дитя, но я давно выросла! Я повзрослела еще тогда, шестнадцать лет назад!» – и это был крик души, полный горечи и обиды.

Арлин притих, а вот Джоан начала бушевать:

«Я знала, как тебе было плохо и молчала обо всем! Я ни разу ни обвинила тебя ни в чем, а ведь ты уже через месяц после похорон предпочел маме Элин! Я не сказала ни слова, когда ты хотел отправить меня с глаз долой в интернат! Ни сказала ничего о том, что видеть не могу этот шрам на лице Элин, потому что понимала, как тебе тяжело, понимала, что ты нуждаешься в ней! А ты!? Тебе нужно было понять меня всего лишь раз! Принять мое единственное решение! Но ты на это не способен! – до хрипоты в голосе кричала Джоан. – Я всегда была благодарна небу за то, что ты остался жив! Но сейчас, я предпочла, чтобы рядом со мной была мама! Она бы поняла какой Кевин замечательный человек и прекрасный мужчина», – уже тихо произнесла девушка эти слова.

А Кевин стоял у закрытой двери спальни, словно у последнего рубежа, и слушал ее слова. Сердце переставало колотиться, как бешеное, вулкан внутри успокаивался, а на душе становилось несказанно легко, будто многовековая тяжесть, наконец, покинула его.

Однако вместо них по телу расползался гнев на Эдварда, на Элин и на все то, что эти двое заставили пережить Джоан.

– Моя девочка, – грустно улыбнулся он и толкнул рукой дверь. – Привет.

Арлин старший стоял к нему спиной, на миг он ошалело замер, а затем медленно обернулся. Зато Джоан увидела вошедшего сразу, и вздох облегчения сорвался с ее губ. Она улыбнулась сквозь слезы и пошла к Кевину.

– Ты куда собралась? – отец ухватил ее за запястье и погрозил пальцем. – Мы еще ничего не решили!

– Папа, хватит! – резко она дернула руку, но тот лишь еще крепче сжал ее.

Джоан напугано взглянула на Кевина, а он уже «оголял клыки».

Эдвард кожей почувствовал, как атмосфера в комнате изменилась. Серые глаза наполнились яростью, и через них на Арлина глядел дикий зверь, ожидающий команды «рвать».

– Отпусти ее.

Эдвард неохотно убрал руку, и Джоан тут же оказалась в объятиях Кевина.

Арлин злобно скривился, глядя на них:

– Элин!

Сержант показалась в спальне и виновато посмотрела на него:

– Что?

– Я, кажется, тебе прямо объяснил, что будет, если ты позволишь себе вольность.

– Так точно, – холодно произнесла Элин и гордо распрямилась. – Я немедленно соберу свои вещи. Но, хочу, чтоб вы знали – я впервые не жалею о своем решении, мистер Арлин.

Его будто оглушило. Эдвард попытался что-то сказать, но кроме несвязных звуков ничего не произнес, и, недовольно фыркнул, прекратив свои терзания.

– Да вы все с ума посходили! – наконец, выдал он и быстрым шагом вышел из комнаты, пройдя мимо Элин, будто ее там и не было.

А женщина проводила его опустошенным взглядом и обратилась к Кевину:

– Он может вызвать полицию.

– Да, – Кев поцеловал Джоан в губы, улыбнулся ей и пошел следом за Эдвардом.

– Что же теперь будет? – тревожно взглянула девушка на Элин, а та грустно улыбнулась.

– Теперь, милая, все будет хорошо.

Кевин догнал Эдварда уже у выхода. Одним резким движением руки, он захлопнул открытую им дверь и уставился на Арлина.

Тот, заскрипев зубами, поднял голову и посмотрел на своего оппонента:

– Что вам нужно, мистер Фойс?

– Хочу предупредить.

– Угрожать вздумали? – скрестил мужчина руки на груди и повернулся к Кевину всем корпусом.

А тот улыбнулся:

– Понимайте как хотите, но если вы и дальше будете принуждать к чему-то Джоан, то непременно пожалеете об этом.

– Ты! – Эдвард не стерпел подобного тона и ткнул пальцем в грудь Кевина. – Ты влез в нашу семью, испоганил всю нашу жизнь, испортил все мои планы на будущее, а теперь еще смеешь угрожать?! Да что ты о себе возомнил!? Ты не понимаешь с кем связался!

Кевин недовольно глянул на палец, что мял его свитер и зло зыркнул на беснующегося мужчину, а затем тихо, но пугающе грозно произнёс:

– Я предупредил, тебя, Арлин. Не зли меня. – И направился обратно в спальню.

И хотя вслед ему неслись проклятия и угрозы, он улыбался.

Вернулся в комнату Джоан и на мгновение позволил себе просто посмотреть на нее.

Она сидела на кровати рядом с Элин. Сержант держала ее руки в своих, тихо похлопывая по тыльной стороне ладони, а та положила голову на ее плечо.

– Поедешь? – протянул Кевин ей руку.

Джоан счастливо улыбнулась и, подскочив, крепко его обняла.

– Я боялась, ты не позовешь.

– Как я могу, – погладил он ее по шелковым волосам. – Диван без тебя крайне неудобный, и дома как-то одиноко и, вообще, без тебя меня мучает бессонница.

– Так ты только поэтому зовешь меня к себе?

– Нет конечно. Ты же навела такой порядок. Мне просто не хочется тратить лишних денег на домработницу, – засмеялся Кев.

– Кевин! – обиженно отвела взгляд девушка, а он нежно коснулся пальцами ее подбородка и потянул снова посмотреть на себя:

– Прости, неудачная шутка, – погладил ее щеку. – Девочка моя, я зову тебя не к себе, я зову тебя с собой. Понимаешь?

Она кивнула и снова его обняла.

– Я отправила основной состав охраны, но, ворота никогда не остаются без надзора, – произнесла Элин и подошла к ним. – Вам лучше ехать сейчас.

– А ты? – поглядел на нее Кевин.

– А я прикрою.

– Как тогда.

– Как тогда, бесенок. Я свой пост передала, – протянула она ему руку.

Кевин крепко ее пожал:

– Я принял. – Как-то тоскливо улыбнулись они друг другу.

Кевин кивнул сержанту и, держа Джоан одной рукой за плечи, повел девушку из огромного особняка.

Он настороженно глядел на охрану у ворот.

Уже знакомые молодой паренек и его опытный поседевший напарник, внимательно смотрели на идущих.

Юнец было кинулся к ним, но морщинистый охранник остановил его, выставив руку вперед:

– Откройте, – крикнул он человеку в будке. – До свидания, мисс Арлин, – повернулся к ней, когда высокие ворота открылись.

– До свидания, Фред, – улыбнулась она старому охраннику.

– Мистер Фойс. – Они просто кивнули друг другу, сказав что-то без слов, и Кевин усадил Джоан в джип.

Всю поездку он молчал. Молчал, когда помогал выйти Джоан из машины, молчал, когда открывал перед ней дверь в свой дом.

А она соблюдала тишину, ожидая, когда Кевин заговорит сам.

Он остановился в пороге собственного дома, бросил ключи в тарелку, стоящую на невысокой тумбе, и, вдруг, спросил:

– Ты ждала меня?

– Каждый день, – нежно посмотрела она на него.

Кевин молча махнул головой и вновь в комнате повисла тишина.

– Почему не отвечала на мои звонки? На сообщения?

– А ты звонил? – она чуть удивленно вскинула брови и расстроенно прикрыла глаза.

– Довольно много раз.

– Отец забрал телефон. Он приехал в академию и попросил поехать с ним, поговорить. Знаешь, на минуту, я понадеялась, что мы найдем общий язык. Но все получилось иначе, – Джоан тяжело выдохнула. – Прости, что заставила тебя переживать.

– Знал бы я, что дело обстоит так. Пришел бы сразу.

– Ничего, я знала, что жду не напрасно.

– Правда? – улыбнулся Кевин. – Столько уверенности.

– А как же иначе. Я ведь твоя, – Джоан торопливо подошла неуверенно обняла его. – Помнишь?

– Да, – Кевин шумно выдохнул и крепко сжал ее в своих руках. – Я испугался, правда испугался, что остался без тебя.

– Не надо, – взяла она его лицо в свои ладони. – Я не оставлю тебя, Кевин. Не бойся.

Но он лишь головой покачал, прижав ее ладонь к своей щеке сильнее:

– Из-за меня у тебя все наперекосяк. Я решил…

– Нет, – уверенно осекла она. – Наоборот, с тобой я, наконец, разобралась в своей жизни. И если отец не способен этого принять, я уеду от него. Теперь я ничего не боюсь, ведь у меня есть такой защитник!

Кевин усмехнулся, не отрывая взгляда от бездонных карих глаз:

– Мысль о том, что я тебе осточертел ужасно разозлила.

– Не хотел быть брошенным?

– Не хотел быть брошенным ТОБОЙ.

Девушка смущенно улыбнулась, а в глазах поселилось радостное сияние.

– Пойдем-ка со мной, – Кевин взял ее за руку и повел на второй этаж.

Они прошли мимо хорошо знакомой ванной комнаты, мимо гостиной с кинопроектором, мимо ненавистной спальни, которая сейчас была закрыта, и остановились у белой двойной двери.

– Нам сюда, – открыл он ее перед Джоан.

Девушка изумленно охнула и на ее лице расцвела восхитительная лучезарная улыбка, от которой у Кевина дыхание перехватило.

– Теперь нам не придётся ютиться на диване.

Это была спальня в бежево-коричневых тонах. На большом окне висели легкие нюдовые тюли, а поверх них тяжелые шоколадные шторы. На широком подоконнике стояли белые горшки с живыми цветами, а по центру комнаты у дальней стены, расположилась просторная кровать, застеленная шелковыми простынями.

Джоан радостно приложила ладони к губам и благодарно посмотрела на Кевина:

– Спальня для нас?

– Да.

– С чистыми простынями, – захихикала она.

Он покачал головой, весело усмехнувшись:

– С чистыми.

– Когда же ты успел?

Лицо Кевина мигом похмурнело:

– У меня было немало времени.

– Кевин… – девушка грустно поджала губы.

Но он покачал головой, не желая больше говорить о том, что произошло:

– Я тебе пейджер куплю и попробуй его только из рук выпустить.

– Хорошо.

– Чуть что не так, сразу тревожную кнопку.

– Да.

– И никому о нем не докладывай!

– Ни за что!

Он уставился на Джоан, что с таким рвением с ним соглашалась и не смог сдержать улыбки:

– Вот же, чертовка.

А она вошла в спальню и поманила его за собой:

– Нужно опробовать приобретение, – многозначительно подмигнула Джоан и медленно потянула вниз тонкую лямку серого платья из шифона.

Оголив плечо, она вопросительно замерла, а Кевин, внимательно наблюдая, скомандовал:

– Дальше.

Джоан сняла вторую лямку и, расстегнула замок на спине. Платье соскользнуло с нее и упало на пол.

– Дальше, – Кевин снял с себя свитер и направился к ней.

Она обольстительно улыбнулась и бюстгальтер отлетел в сторону, а за ним и трусики.

– Вот так?

– Да, – на выдохе ответил Кевин и припал к ее губам.

Глава 11

Кевин проснулся и в первое мгновение испытал до омерзения приевшееся чувство одиночества. Но вот его рука почувствовала тепло, и он повернулся к девушке, что мирно спала и уже значительно сильно отлежала его запястье. То покалывало и горело, но Кевин счастливо улыбнулся. Очень бережно вытащил руку из-под головы Джоан и поднялся.

Увидел свою одежду на полу и расплылся в довольной ухмылке, вспомнив прошлую ночь. За такие ночи он готов душу дьяволу продать, только покажите где расписаться и, черт с ней с душой, зато он будет самым удовлетворенным мужчиной на свете.

Кевин ошеломленно покачал головой от собственных мыслей и спустился на кухню. Подошел к барной стойке, открыл холодильную камеру и, вновь улыбнувшись, достал оттуда бутылку с колой без сахара. Не так уж много времени прошло с тех пор, как кроме воды и алкоголя он ничего не пил.

Кевин весело хмыкнул, насладившись вкусом напитка, и только включил кофеварку, как в дверь позвонили.

Неожиданные гости его совсем не обрадовали. Кев нахмурился, взглянул на наручные часы:

«Только десять», – вдохнул поглубже и открыл.

– Мистер Фойс, – на крыльце стоял Эдвард, а по обе стороны от него два амбала. Они осторожно потянули свои пиджаки в сторону, показывая, что вооружены, на что Кевин абсолютно никак не отреагировал. Он внимательно оценил противников и уставился на Эда, который с недовольным видом смотрел на него.

– Мистер Арлин.

– Я хочу поговорить с вами. Спокойно поговорить.

– Поэтому пришли с компанией, – усмехнулся Кевин.

– Они на случай, если вы начнете снова мне угрожать.

– Не угрожайте Джоан, и я буду нем, как рыба.

Эд зло заскрежетал зубами, но увидев гнетущий уверенный взгляд Кевина, глубоко вдохнул и уже спокойно заговорил:

– Давайте поговорим.

– Парней своих за порогом оставьте. Не люблю вооружённых чужаков в доме.

Хоть и неохотно, но Арлин кивнул телохранителям, и те остались стоять на крыльце. Эдвард вошел в дом, осмотрелся и неторопливо прошел в гостиную.

– Думал вы в квартире живете.

– Многие считают, что я небогат, – пожал плечами Кев, внимательно наблюдая за гостем.

– А вы значит богаты? – Арлин хмыкнул, ненадолго глянув на хозяина дома.

– Скажем, я не беден, – улыбнулся ему Кевин и направился на кухню, прикинув по времени, что кофе готов. – Будете? – предложил он Эду напиток, а тот отказался.

– Спасибо обойдусь.

– О чем поговорить хотели? – Кевин с кружкой кофе в руках облокотился плечом на дверной косяк и уставился на мужчину, который искал себе место в комнате, но все никак не находил.

Кевин терпеливо выжидал и тот, наконец, сел на край дивана, словно на доску с гвоздями.

– Как вы, наверное, уже заметили, Джоан замечательная молодая девушка.

– Сложно было не заметить, – кофе дымился и грел ладонь, но жажда Кевина мучить перестала, и он просто держал его в руке.

– Она достойна самого лучшего, – Арлин вновь поднялся, словно ему было неудобно.

– Это вы сейчас случаем не про того юного спортсмена по имени Роберт?

– Как раз о нем. Он очень привязан к Джоан, а она привязана к нему. Они с давних лет вместе. У них невероятное взаимопонимание, они знают друг друга, верят друг другу. Они созданы друг для друга, – выделил Арлин последние слова, многозначительно посмотрев на Кевина, а тот чашку в руке покрепче сжал, чтобы не кинуть в этого кретина.

– Ближе к делу.

– Роб еще два года назад попросил у меня благословения на свадьбу с Джо. Мы с его родителями давно уже все обговорили. Просто я не хотел давить на дочь, поэтому и тянул с помолвкой.

Кевин сжал чашку с кофе так сильно, что ему показалось будто она захрустела. Он торопливо отставил ее на стол и хмуро уставился на непрошенного гостя.

– А Джоан в курсе? – поинтересовался, вытерев уголки губ пальцами.

– Не это сейчас важно, – фыркнул мистер Арлин и зашагал из стороны в сторону – Важно счастье Джо! – остановился он, продолжая держаться подальше от Кевина.

– Вы странный от слова "совсем", – Кев от шока руками развел. – Счастье Джоан без желания самой Джоан? Так не получится.

– Глупости, – Эдвард отмахнулся. – Я лучше знаю, что ей нужно.

– Сколько уверенности, – хмуро отозвался Кевин, понимая, что конструктивного разговора с этим человеком он построить не сможет.

– Я с самого рождения заботился о благополучии Джо! Я всегда думал только о ее счастье, так что у меня есть все основания быть уверенным в своей правоте, – чересчур громко произнес Арлин. – А вы, мистер Фойс, думаете только об алкоголе и грязных шлюхах. Считаете я не знаю сколько девиц побывало в этом доме? Что вы так смотрите? Я навел о вас справки! И поверьте мне, если не прекратите лезть не в свое дело, я обо всем расскажу Джо!

– Валяйте, – Кевин указал на входную дверь. – А сейчас вам пора.

Арлин ухмыльнулся:

– Вы должны понимать, мистер Фойс, что не достойны моей дочери!

– Вот как? – Кевин шумно выдохнул и оторвал плечо от косяка. – Последнее время часто это слышу. Кажется, и тот юнец глаголил такими же словами. С чего ж вы с ним так решили?

– Об этом говорят факты!

– Точнее, Арлин. Давай точнее, – Кевин неторопливо пошел к нему. – Какие факты? Я хочу их слышать.

– Что?! Ты настолько глуп, что сам не понимаешь?! – взбеленился Эдвард. – Да ты притащил Джоан в кровать, на которой спал с другими девками!

– А ты притащил Элин в кровать, на которой спала твоя жена! – подошел Кевин к невысокому мужчине в упор.

Арлин онемел. Он, словно задыхающаяся рыба, стал хватать ртом воздух и, вдруг, сел на диван и расслабил узел на галстуке.

– Мне казалось я умираю, – тихо произнес он. – Казалось, что умираю без нее, а Элин…Я всегда знал о ее чувствах…Это было неправильно с моей стороны…Но ты не представляешь, Фойс, как больно терять близких людей.

Кевин зло сцепил челюсть, так, что скулы свело. Перед глазами всплыло надгробие могилы матери, конверт с извещением о смерти отца, могилы ребят – сослуживцев, их рыдающие жены, их плачущие дети; и он торопливо зажмурился, пытаясь избавиться от этих воспоминаний.

Он всю жизнь только и делал, что терял, но у него были друзья, благодаря которым он умудрялся выкарабкиваться из каждого нового ада, подаренного ему жизнью.

Но ведь и Арлин был не один. У него был человек, ради которого стоило жить. Однако он пренебрег им.

– Чего вы хотите?

– Хочу, чтобы ты оставил Джо, сказал, что она не нужна тебе, отошел в сторону и позволил Роберту сделать ее счастливой. Пока ты маячишь перед ней, у парня нет шансов. Неужели это так сложно? Неужели ты не можешь оставить ее ради нее самой? Она ведь просто временная замена твоей бывшей жене, таблетка, что лечит тебя. Уж я-то понимаю какого это. Как хочется заглушить боль внутри, как хочется забить пустоту! Просто скажи ей об этом и отпусти.

Кевин почувствовал, как лава внутри него закипает и сдержал свой порыв врезать этому мужику только из-за того, что он отец Джоан.

Кевин приблизился к Эдварду…

Джоан проснулась и растерянно осмотрелась. Кевина не было в кровати, и девушка, натянув на себя платье, вышла из спальни. Заглянула в ванную, в несколько комнат, и никого там не обнаружив, направилась к лестнице.

Пройдя чуть дальше по коридору, она услышала голоса мужчин. Было плохо понятно, о чем они говорят, и Джоан прибавила шагу, как замерла прямо у первой ступени.

«… она ведь просто временная замена твоей бывшей жене, таблетка, что лечит тебя. Уж я-то понимаю какого это. Как хочется заглушить боль внутри, как хочется забить пустоту! Просто скажи ей об этом и отпусти».

У нее сердце заколотилось как ненормальное. Джо испугалась.

Вот он вопрос, на который она так боялась получить ответ. Может пора его услышать? Пора понять, что на самом деле нужно Кевину? А может лучше сейчас уйти? Может лучше не знать?

Как ей себя вести с ним? Она всегда не уверена в том, что нужно делать, не уверена в том, чего он хочет, но зато она уверена в собственных желаниях, и Кевин самое главное из них. Он и свет ее, и тьма, и ночной кошмар, и сон наяву, с ним ей иногда хочется рыдать от обиды или кричать от счастья, и это прекрасно – это и есть жизнь. С ним она действительно живет. Он единственный, рядом с кем ей по-настоящему тепло.

Джоан осталась стоять на месте, наблюдая за происходящим внизу, и приготовилась вновь умереть.

Кевин приблизился к ее отцу:

– Оставить ее… – задумчиво произнес он, и сердце девушки замерло в ожидании. – Уж простите мне мою наглость, но нет. – Кевин иронично улыбнулся Арлину, а тот резко поднялся.

– Значит не договоримся?

– Нет. Она очень важна для меня.

– Ничего – не умрете!

– А вот мои друзья считают, я склонен к суициду.

– Да вы издеваетесь! – возмущенно всплеснул руками Арлин.

– Нисколько! – подыграл ему Кевин, повторив его же движение. – Но разве отдать добровольно свою жизнь – не суицид?

Арлин на миг задохнулся от собственной ярости:

– Знаете, что, Фойс, я надеялся, что вы нормальный взрослый человек, а вы лишь подобие…

– Отец!

Мужчины одновременно уставились на лестницу, один растерянно, другой расстроенно.

– Что тут вообще происходит? – Джоан ликовала. Она была безумно рада тому, что услышала. Кевин хочет быть рядом!

И девушка будто сорвалась с невидимой цепи. Будто освободилась от тяжких пут и смогла взлететь. Как долго она этого ждала, как долго мечтала освободиться!

– Милая, я просто хотел поговорить с этим человеком, но разве с дикарями можно о чем-то договориться! – осторожно начал Эдвард.

– Прекрати так говорить. – Джоан знала, как отец относится к людям, что не ведутся на его уговоры и это крайне злило ее. Ладно другие, она их не знала, она не понимала, как помочь, но Кевин!

– Милая, тебе не место здесь! – вновь попытался Арлин.

– Я сама решу где мне место!

– Милая, ты не сможешь стать с ним счастливой. Роберт просил у меня твоей руки… – Эдваврд попытался объясниться, но Джоан уже не желала слушать.

– Ты! – зло зарычала она, начав спускаться. – Ты решил все за меня?! Так?!

– Нет! Но с Робертом тебе будет лучше!

– Что?! – девушка потеряла остатки самообладание и пошла на отца, как танк едет на бедного кролика. В ее голове закончились всяческие оправдания его поведению. С нее хватит! – Не приходи больше и не шли своих пакостных псов! Иначе я назло тебе выйду замуж за Кевина и перепишу на него все то, что принадлежит мне от фонда Арлин, а это, папочка, ни много ни мало, тридцать процентов всего твоего богатства!

Арлин ошарашенно онемел, а затем нерешительно направился к дочери, но та гордо вскинула голову, предупреждая, что против, и он остановился. Раздраженно поглядел на Кевина и кивнул Джоан: