– Макс! Быстро! – чьи-то торопливые шаги, где-то недалеко охнула Вита, – было что-то не обычное? Думай!
Возникло секундное молчание и тревожный голос Макса быстро произнес:
– Вроде ничего. Но позавчера я ее нашел в твоей комнате.
Я подняла голову, мысли прояснились, ничего не кружилось не болело и было очень легко.
– Хватит меня держать, все в порядке, – я обвила руками шею Лиена и легко соскочила на землю. Отряхнула платье и повернулась к мужчинам:
– Возможно действительно устала, – но не закончила фразу, ошеломленно глядя на то, что происходило перед моими глазами. Макс и Лиен стремительно удалялись. Я была так изумлена, что потеряла несколько секунд:
– Эй! – крикнула я, – я тут!
Но на мой крик никто даже не обернулся. Я побежала следом за ними, и тут, набрав скорость как породистый скакун, сквозь меня пролетела Вита. Я остановилась, ошарашенно осознавая, что сейчас произошло. Сквозь меня? Я сошла с ума? Посмотрела на свои ладони, даже ущипнула себя, все в порядке, я чувствую боль. Что это было? Я побежала вслед за ними и догнала у входа запыхавшуюся Кати. Она открыла дверь, и я скользнула внутрь. Лиен уже поднимался по лестнице, и было понятно, что он что-то несет на руках. Или кого-то. Я побежала за ними по коридору. Дверь в комнату Лиена была открыта, и я тихонько зашла внутрь. Он аккуратно склонился над своей кроватью и опустил на черную мохнатую шкуру… меня. Я охнула и прижала ладонь ко рту. Медленно подошла и в каком-то оцепенении оглядела свое тело. Глаза были закрыты, темно-синие тени под ними создавали совершенно безжизненный вид. Черты лица заострились, губы посерели. Покойника и то краше в гроб кладут. У кровати стояли Макс и Лиен, а в комнату торопливо вбежали Вита, Кати и Ксанта. Лица у всех были встревоженные. Быстрым шагом подошла Вита и присела на край кровати:
– Ну что же ты, девочка, – она ласково убрала с моего лица растрепавшуюся прядь волос и взяла за руку, – сердцебиение частое, но ровное.
– Что это может быть? – Рус обошел кровать и встал с другой стороны.
Вита потрогала мой лоб:
– Такая холодная, – растерянно пробормотала она.
– Кажется, я догадываюсь что произошло, – Лиен подошел к прикроватной тумбе, на которой стояла злополучная шкатулка и открыл ее:
– Сарррахт! – вдруг выругался он.
Макс поднял на него глаза.
– Нет одного браслета.
– Какого? – Макс тоже шагнул к шкатулке.
– Черного, – фразы Лиена были отрывистые и какие-то жесткие.
Они помолчали, обдумывая ситуацию. Наконец Макс нарушил молчание:
– В любом случае, если бы она надела розовый, было бы еще хуже.
Лиен кивнул, и Рус не выдержал:
– Кто-нибудь объяснит, что происходит?
Макс вздохнул и перевел взгляд на герцога. Но тот молчал, думая о своем. Макс будто собираясь с силами, выдохнул и сказал:
– У Лиена хранилось два артефакта. Огромной, просто невероятно мощи. Некие накопители силы. Энергии, магии, как дополнительный резервуар. Владелец получал усиление своих способностей почти вдвое, и практически бесконечный резерв. Оба браслета Лиен делал сам. Черный – сразу после того, как его забрала Дева. В благодарность за избавление от всего, от чего он бежал. Связал его с Пеленой, зачаровал, и ждал, когда наступит время. Он был уверен – Дева нуждается в нем. И первое время она и правда вела себя так, словно вокруг него, – Макс кивнул в сторону Лиена, – был сосредоточен весь ее мир. Но он жестоко ошибался. Деве нужен был Палач, который бы выполнял все ее желания и прихоти, и кода он понял это, убрал артефакт в шкатулку. Он не смог его уничтожить, вещь была слишком сильной, и спрятал здесь, чтобы в том мире никто не мог до него добраться.
– А розовый? – прошептала я.
– А розовый? – повторил мой вопрос Рус.
– Второй артефакт принадлежал жене Лиена.
В наступившей вдруг тишине мне показалось, что я слышу собственное сердцебиение.
– Жене? – ошеломленно переспросила Вита.
Я смотрела во все глаза на герцога, и увидела, как окаменело его лицо.
– Да, – качнул головой Макс, – она была очень сильной магичкой, но никогда не использовала силу во вред. Она была ученым, много читала, изучала и однажды… однажды ей привезли древний артефакт. С ним она провела много времени, чтобы понять как он активируется. Около года она пыталась найти хоть что-то, что позволит ей разгадать его загадку. И когда она совсем отчаялась ей в голову пришло решение, почти такое же, как нашей Эльке.
«Нашей Эльке». Внутри меня что-то сжалось, и меня накрыло необъяснимое теплое чувство.
– Сандрия капнула своей крови прямо в сердцевину артефакта.
«Сандрия, – подумала я, – выгравированное имя на внутренней стороне браслета»
– И он ожил. Она пробудила древнюю темную магию и уже не могла остановиться, превращаясь из цветущей жизнерадостной женщины в скрытное, злобное, бледное подобие себя в прошлом. Творила темные заклинания, накладывала тяжелые чары, даже занималась некромантией. Лиен сразу почувствовал перемены, но Сандрия с легкостью убедила его, что у нее все под контролем. Он очень сильно любил свою жену. И в какой-то момент понял, что уже ничего не изменит. Сандрия закрывалась в лаборатории, и он часто слышал оттуда голоса. Разные, от рычащих и визжащих до спокойных, но которые, одним словом, вселяли в человека ужас. Он пытался прекратить все ее исследования, но Сандрия спорила с ним, ругалась, клялась, что наложит на себя руки и Лиен снова отступал. Он просто не понимал, что делать. Как-то раз он услышал из-за дверей лаборатории крик, это был голос его жены, и она звала на помощь, он выбил дверь и попал в момент какого-то заклинания. Сандрия… она стояла внутри пентаграммы и ее пожирал черный огонь. Он пытался добраться до нее, но тщетно, вокруг был начертан защитный контур, который не позволял никому проникнуть внутрь. И умирая от бессилия он стоял и смотрел как сгорает его жена. Она мучалась очень долго, а он не мог ничего сделать. В тот момент он сам умирал – от горя. Когда огонь стих, исчез и контур, и все, что осталось от Сандрии – это ее браслет. И тогда… он проклял богов, а Дева пообещала избавление.
Все время пока Макс рассказывал, я смотрела на Лиена. Он с такой силой сжимал зубы, что казалось – я слышу их скрип. Его глаза наполнились тоской, мое сердце снова сжалось и я, протянув руку, нежно погладила его по щеке. В этот момент он закрыл глаза и чуть подался в сторону моей ладони. Это было так неожиданно, что я резко одернула пальцы. Он открыл глаза, и помедлив, повернулся к стоящим в комнате.
– То есть ты хочешь сказать, что Эль, когда была в твоей комнате, нашла этот злополучный браслет и надела его? – глаза Руса наполнились гневом, – о боги, зачем ты вообще держал его на виду? Почему не убрал куда подальше?
– В дом никто не может зайти без приглашения, – глухо ответил Лиен, – а прислуга предупреждена. Запрет на мою комнату – строжайший. И непреложный.
Рус вдруг быстро осмотрел мои руки:
– А где он? Где браслет? Он исчез? Стал невидимым?
– Я не знаю, – Лиен тоже быстрым взглядом окинул меня, – я же не отдал его! Я не знаю, как он активируется!
Мужчины почти со злостью смотрели друг на друга. Вмешалась Вита.
– Ну-ка, – она с неодобрением оглядела обоих, – вы что тут устроили? Хочется рычать – вон, – она кивнула на окно, – на улицу. Два волчонка, – уже тише пробормотала она, и присела на край кровати.
Я тепло улыбнулась. Травница не даст в обиду ни меня, ни себя. Вита приподняла мою голову и обернулась к Максу:
– Помоги.
Он перехватил из ее рук чашку и аккуратно попробовал влить содержимое мне в рот.
– Что это? – немного успокоившись спросил Лиен.
– Травы. Поддержат силы какое-то время.
Макс расстроенно покачал головой. Принимать отвар мое тело категорически не хотело, и он лился по губам и подбородку. Но вкус трав я все же ощутила. Вита встала:
– Приготовлю еще один отвар. Кати и Кстанта мне помогут, – и уже на пороге она обернулась, – Рус, твоя помощь тоже не помешает.
Рус бросил взгляд на мое тело, заколебался, но все же вышел вслед за женщинами.
Макс с Лиеном остались вдвоем.
– Иди тоже, – буркнул Лиен, – я посижу.
Макс пристально посмотрел на него, кивнул и тоже вышел. Мы остались одни. Лиен подтащил к кровати мягкий пуф, и усевшись на него взял мою руку в свою. Я села рядом и смотрела на Лиена, судорожно перебирая в голове варианты контакта, но как на зло ничего на ум не приходило. Лиен помолчал, и накрыл второй рукой мою ладонь. И я с удивлением ощутила в своей бестелесной руке слабый отзвук тепла.
– Знаешь, – заговорил он, и от звука его голоса во мне все перевернулось, – ты так отважно смотрела на меня тогда, на тракте, но при этом у тебя был очень забавный вид.
Я улыбнулась, и к глазам почему-то подступили слезы. Он разговаривал со мной так, словно прощался.
– Я думал это случайность, думал, что мы больше никогда не встретимся, но я бы еще вечность стоял и смотрел как ты взглядом будто бросаешь мне вызов, – он усмехнулся и продолжил, – а потом ты меня спасла. Кого ты спасала? Монстра. Чудовище. Но ты сделала выбор и вытащила меня тогда, когда я уже стоял на краю.
Он поднял глаза на меня, лежавшую на кровати:
– Ради меня никто никогда не рисковал жизнью, понимаешь? И когда я очнулся, волк уже знал, что будет предан тебе до конца. А ты стала Хранительницей. Мы ликовали вместе со зверем, хотя, наверное, он больше, потому что моя душа до сих пор черства как камень. Но ты капля за каплей пробиваешь стену, которую я возводил много лет.
Я слушала Лиена, и в моей душе рождались странные чувства. Радость от того, что он рядом, тепло от его слов, и какое-то другое, совсем не понятное, но такое живое, что мне очень хотелось обнять его и утешить.
– Эль, – сказал он совсем тихо, – вернись. Ты мне нужна.
Три слова. Ты. Мне. Нужна. Они перевернули мое сердце с ног на голову, я отдалась новому чувству без остатка, перестав искать отговорки и оправдания. И еще долго сидела рядом с ним вглядываясь в каждую черточку этого, ставшим таким близким, лица.
Мы пробыли вместе весь день и ночь. Лиен сидел молча и больше ничего не говорил, а я лежала рядом с собой, пытаясь собраться с мыслями. Утром пришла Вита, осмотрела меня, провела рукой над моим телом и прикусила губу:
– Из нее уходит жизнь.
Я приподнялась на локте и возмущенно воскликнула:
– Как это уходит? Я же здесь!
Лиен закрыл глаза и лицо его стало страшным.
– Прости, – так же шепотом ответила Вита и застыла рядом. Никто не знал, что делать. Рус и Макс весь день провели в библиотеке пытаясь найти хоть что-то, что хоть немного прольет свет, но все бесполезно. Несколько раз заглядывала Кати, но встретив взгляд Лиена тут же исчезала. В доме все ходили так тихо, что приходило в голову только одно – кто-то умер. Я изо всех сил гнала эти мысли прочь, но и сама видела, что моя жизнь утекает как песок сквозь пальцы. В моей бестелесной оболочке уменьшилась чувствительность и наступила апатия, как несколько дней назад, когда я еще была одним целым. День уже близился к вечеру, как вдруг Лиен вскочил, и резко распахнув дверь увидел Кати – она дежурила в коридоре, на случай если я приду в себя, или Лиену что-то понадобится.
– Руса сюда, быстро, – рявкнул Лиен, и Кати, не помня себя помчалась по коридору. Через пару минут в комнату ввалился мой брат, а следом Вита, перепуганная до смерти.
– Что с ней? Она в порядке? – посыпались вопросы.
– Так же, – мотнул головой Лиен, – но… – он повернулся к Русу, – позови ее. Ты связан с ней Зовом Крови.
Я села на кровати, и ощутила, как в моей душе поднимается надежда.
– Должно получится, – Лиен запустил руку в волосы, – это очень сильная привязка.
Рус посмотрел на Виту, и она неуверенно развела руками:
– Мы не узнаем, если не попробуем.
Брат серьезно кивнул и подошел ко мне. Взял мою руку в свою и закрыв глаза сосредоточился.
«Эль, Элька, – его голос вдруг прозвучал прямо у меня в голове, и я подпрыгнула как ужаленная, – Рус! Рууууус!» – завопила что есть силы, и видимо это прозвучало так громко для него, что он охнул и отшатнулся.
– Что? Что такое? – заметался Лиен.
– Она ответила мне, только орет как ненормальная, – Рус вдруг рассмеялся, – попробую еще раз.
Я услышала, как шумно выдохнули Лиен с Витой, все это время они почти не дышали. Рус снова взял меня за руку. «Элька, где ты? – он замолчал, и я, испытывая целый калейдоскоп чувств, попробовала говорить чуть тише, – Я тут, братик, я все время тут была, но вы… вы меня не слышите и не видите, Рус, я не знаю, как попасть обратно, в нее» – я махнула рукой, в запале и не вспомнив о том, что брат меня действительно не видит. Рус снова приоткрыл глаза и пересказал мои слова:
– Она все время была здесь, она нас видит и слышит, – Лиен вдруг переменился в лице и оглядел комнату:
– Здесь? Она все время была здесь? – Рус кивнул, и вновь вернувшись ко мне спросил: «Эль, почему я только разговариваю с тобой? Я должен тебя позвать, а ты должна вернуться, – он замолчал, и я поспешила ответить, – не знаю, возможно ты пока не зовешь? – Рус ухмыльнулся, – Нет. Я зову тебя, ты моя сестра, я нуждаюсь в тебе, вернись».
Мою оболочку вдруг как будто сдернули с кровати и со всей силы швырнули в тело. Я ощутила тяжесть своих рук, попыталась пошевелиться, и поняла, что уже ничего не вижу, мои глаза закрыты, и я снова одно целое. Кое как разлепив веки я увидела ошеломленное лицо Лиена и стоявшей рядом с ним Виты. Она прижала ладони к щекам и расплакалась:
– Ты вернулась.
Мне вдруг стало очень холодно. Руки и ноги окоченели, а губы перестали слушаться. Рус провел пальцем по моим бровям и изумленно спросил:
– Это что? Снег? И губы синие…
– Оставьте нас, – вдруг отрывисто сказал Лиен, и когда на его просьбу никто не отреагировал, крикнул, – все вон!
Вита схватила Руса за руку и прямо выволокла из комнаты. Лиен стянул с меня рубашку, затем быстро разделся сам и заключил меня в крепкие объятья. Мою кожу обожгло словно огнем, боль была настолько невыносимой, что на глазах выступили слезы. Я провалилась в какое-то забытье, но упасть совсем Лиен мне не давал. Он не останавливаясь растирал мою обнаженную спину, гладил руки, шептал какие-то слова. Я не разбирала смысла, но отчаянно цеплялась за звук его голоса. Его губы вдруг нашли мои и я ощутила, как ускорилось мое сердце, разгоняя остывшую кровь. Я ответила на его поцелуй и движения его рук стали менее быстрыми, он сжимал меня, словно боялся отпустить хоть на миг. Наконец он отстранился и посмотрел на меня.
– Лиен, – шептала я, и он, не в силах устоять снова целовал мои губы, щеки, шею.
– Только не уходи, – разобрала наконец я его шепот, – не уходи, пожалуйста.
Сердце вдруг кольнула боль, и я потянулась к нему своими руками, обвила его торс и закрыла глаза:
– Нет сил…
– Я знаю, девочка, возьми мои…
Я слабо потянулась к нему и ощутила, как тело наполняет какая-то новая энергия, расслабилась, позволяя ей проникнуть в каждый уголок моего тела, но вдруг какая-то сила выдернула меня из его объятий, и я рухнула в темноту.
Я пришла в себя и поняла, что лежу на том же самом каменном ложе, которое видела в воспоминаниях Лиена. Руки мои были разведены в стороны и заключены в оковы. Над телом копошился маленький тщедушный старик и когда я от неожиданности дернулась, он лишь повернул в мою сторону голову и злобно выплюнул:
– Тихо лежи!
– Долго еще? – выплыла из-за моей головы темная богиня и скользнула по мне равнодушным взглядом. Потом повернулась в сторону и улыбнулась:
– Здравствуй, любимый, давно не виделись.
Я проследила за ее взглядом и увидела Лиена, он стоял чуть поодаль и с изумлением наблюдал за происходящим.
– Что здесь происходит? – он попытался сделать шаг и уткнулся в невидимую стену. Дева рассмеялась:
– Ничего не напоминает, милый? Ты снова не можешь ничего сделать? Вот жалость, – она театрально вскинула руки и снова рассмеялась, потом повернулась к старику и нетерпеливо спросила:
– Ну?
– Да почти, – старик кистью рисовал на моем теле какие-то знаки, – мы ее истощили, но тут какой-то новый источник, я не могу его перекрыть.
Дева махнула рукой в сторону Лиена:
– Это его, все равно, давай начинать. Мне все равно, сдохнет она или выживет.
– Тогда все, – осклабился старик, и протянул ей длинный кинжал.
Плачущая взяла клинок обеими руками и встала сбоку от меня. Я бросила на Лиена последний взгляд, пытаясь вложить в него все, что могла. Я прощалась. А Лиен, ревел от ярости в своей клетке, бросаясь на нее снова и снова. Дева подняла руки над головой и сказала, обращаясь к нему:
– Смотри, милый, теперь уж точно никто не встанет, между нами, – я зажмурилась, ожидая удара, как вдруг кто-то воскликнул:
– Сестра! Остановись!
Я раскрыла глаза, а Дева издала звук, очень похожий на рычание.
– Не вовремя, Лана!
– Разве так встречают родных, сестренка? – из стены вдруг вышел бородатый мужчина в полном военном обмундировании.
Дева застонала:
– Всполох, ну ты то зачем тут? Это мои дела.
Бородач ногой ловко придвинул стул и уселся на него:
– Соскучился, милая.
Я смотрела во все глаза. Всполох? Тот, который огненный? Тот самый? Бог? Мой мозг отказывался верить увиденному.
– Тот самый, девочка, – усмехнулся бородач и перевел взгляд на Деву. Она опустила руки и с досадой сжимала рукоять клинка. К мужчине подошла девушка в длинном белом платье, на голове у нее был венок, и я с удивлением поняла, что в переплетении листьев угадывались маленькие звездочки. Луноликая! Мой взгляд метался от одного божества к другому, затем я нашла глазами Лиена. Он сидел на полу обхватив голову руками и с тоской взирал на тех, кто однажды отказался с ним общаться.
– Это не ее путь, сестра, – Лана подошла к Деве и вынула из ее рук клинок, – у нее другая судьба, и она уже сплетена Яйвой.
– Мне все равно, – глухо ответила Дева, – я тоже плету судьбы.
– Ты плетешь паутину, милая, – усмехнулся Всполох, – а нити судьбы – это нечто иное.
– Он принадлежит мне! – вдруг крикнула Дева, – и я не отдам его никому! У нас договор!
– Договор расторгнут, – холодно ответила Лина, – мы были свидетелями.
– Заключала его я, и только я могу решить, что с ним делать.
– Нет, сестра, частичка тебя есть в этом браслете, – Лана вдруг свела мои руки вместе, и помогла мне сесть, а я с удивлением увидела у себя на запястье темное украшение, – и когда Эль расторгала договор, ты могла прийти и возразить, но ты не пришла. Тебе важнее было высушить девочку, призвав ее сюда, и шантажируя Волка заключить новый договор, снова причинив ему страдание и боль. Однажды ты уже это сделала, – тихо закончила Луноликая.
– У них своя дорога, сестра, – гулко продолжил Всполох, – и не тебе решать идти им или нет.
Дева с ненавистью посмотрела на меня, и вдруг расслабилась. Зловещая улыбка коснулась ее губ, и она проговорила:
– Да будет так, – и повернувшись к Лиену добавила, – но ты должен знать. Твоя жена жива. Она преданно служит мне уже много лет, и я уж постараюсь, что бы она прожила еще вечность, – Дева рассмеялась, глядя в потрясенное лицо Лиена, – и уж поверь, если ты навыдумывал себе что-то новое, – она кивнула в мою сторону, – забудь об этом навсегда.
Плачущая повернулась к светлым богам:
– Можете забрать девчонку и… этого, – махнула рукой в сторону Лиена, – он мне больше не нужен. Его ждет скорая встреча с дражайшей супругой.
Лана улыбнулась и подошла ко мне:
– А это тебе, пожалуй, больше не нужно, – она обхватила браслет двумя руками, и я увидела, как он осыпался песком сквозь ее пальцы, потерла запястье, и вдруг на месте браслета снова проступила татуировка хранительницы, – идите, – светлая махнула рукой, и мы вновь очутились в комнате у Лиена.
Я ощутила касание его обнаженного тела к своему и покраснела. Лиен молчал и пристально смотрел на меня. Я положила ладони ему на грудь и опустив глаза, прошептала:
– Твоя жена жива, – опять всего три слова перевернули мой мир.
– Эль, – тихо позвал он.
– Разве мы сможем, Лиен? – мои глаза вдруг наполнились слезами, – ты сможешь? – я вскинула на него взгляд и увидела в них такую тоску, что сердце мое сжалось.
Нет, – он тяжело вздохнул, мгновение помедлил и встал с кровати. Повернулся ко мне спиной, молча оделся и не оглядываясь вышел за дверь. А я, лежала и горько плакала, потому что понимала – стену, которая сейчас встала, между нами, не обойти.
***
Три дня мы не виделись совсем. Вита приходила проверять мое состояние несколько раз в день, Рус забегал реже, но был не особо разговорчив, просто сидел в кресле и молчал. И эта оглушающая тишина была невыносимо тяжела для меня. Когда он, после того как мы встретились с богами пришел первый раз, то спросил прямо:
– Эль, что у вас с Лиеном?
Я напряглась, но взяв себя в руки смогла ответить:
– Ничего.
Он упрямо тряхнул головой:
– Я же вижу, что-то изменилось. Тебя так расстроило, что он женат? Ты влюбилась что ли?
Ох, уж этот Рус. Я заставила себя улыбнуться:
– Я что с ума сошла? Влюбиться в семисотлетнего демона, имеющего жену, божественную любовницу и огромный послужной список? Я пока еще в своем уме, Рус.
– Тогда почему вы почти перестали общаться?
– Мы немного повздорили.
– Ты мне врешь, Эль.
– Рус, – я смотрела на него и понимала, что, если он продолжит задавать свои глупые вопросы, я снова разревусь, – я тебе когда-нибудь врала?
– Нет, – он покачал головой, – вот это-то и странно.
Я улыбнулась, а он, вдруг поддавшись порыву, обнял меня и поцеловал в висок.
– Я не дам тебя в обиду, сестренка, – и отстранившись посмотрел мне в глаза, – пусть только попробует обидеть.
После этого он заходил еще несколько раз, но уже молчал.
На третий день мне стало гораздо лучше, я перестала мерзнуть, и Вита с удовлетворением отметила, что моя сила накапливается также как и раньше, и она не видит причин откладывать отъезд. Лиен не пришел ни разу. Зато Макс, считавший своим долгом развлекать болезную, ежедневно рассказывал мне о том, как печален и неутешен его брат, тоскующий о том, что жизнь несправедлива и полна всяческих неожиданных неприятностей. И что он собственноручно, практически ежеминутно смахивает слезы горечи с прекрасных очей рыцаря.
– Какого рыцаря? – недоуменно спросила я.
– Ну, Лиена.
– Он что, плачет что ли?
– Ну образно, Эль. Грустит.
– Ааа, – многозначительно протянула я. Представить рыдающего на плече у Макса Лиена было сложно.
Мы обменивались шутками, и время с Максом пролетало незаметно. Наконец, к вечеру четвертого дня нас всех собрала в гостиной Вита. Я прособиралась чуть дольше, никак не могла выбрать платье, но потом махнула рукой, и наугад выдернув из шкафа первое попавшееся, спустилась в низ. Перед дверями гостиной я все же заколебалась, мелькнула предательская мысль «почувствовать себя хуже», но я, стоически выдержав неравную схватку с самой собой решительно повернула ручку. И тут же увидела Лиена. В его глазах мелькнули языки пламени, и он медленно меня оглядел. Задержал взгляд на моих губах, спустился ниже, и в моей голове моментально возникла картинка наших переплетенных обнаженных тел. Мои щеки вспыхнули, и я пробормотала нечленораздельно приветствие.
– Ну, наконец-то, – Вита поднялась с дивана, – как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – я взяла себя в руки и села на освободившееся место.
Вита подошла к небольшому столику и налила стакан воды.
– Нам пора ехать, – она оглядела присутствующих, – мы и так задержались слишком долго.
– Мы едем тоже, – Макс встал, подошел к Лиену и положил руку ему на плечо, – во-первых, Эль снова Хранительница, во-вторых, мы не можем сказать, что в данном случае это значит, в-третьих, Лиену надо найти жену. В-четвертых, нам тоже нужны ответы.
Вита кивнула и продолжила:
– Предлагаю сделать по пути крюк и заехать в Северный Лес. Насколько я знаю там до сих пор живет один из самых старейших друидов. Он, к тому же, еще и провидец. Возможно, он смог бы нам помочь. Единственная загвоздка в том, что оборотней он еще примет. Меня, естественно, но магов, насколько я помню, не приветствует. Уж не знаю с чем это связано. В лес нас пустят это точно, но вот встречи вам, – она кивнула мне и Максу, – не обещаю. В любом случае, это хоть какой-то шанс узнать нужную информацию.
На сборы ушел оставшийся вечер – мы готовились уехать еще пять дней назад, поэтому удалось раньше лечь спать. Я проснулась прежде, чем Кати пришла меня будить, и потихоньку одевшись, спустилась вниз. Заскочила на кухню, она уже вовсю готовила, и попросила чашку горячего чая. Затем прошла в малую столовую. Свечи никто не зажигал, и предрассветная темнота еще вовсю боролась с ранним утром. Я проскользнула в двери и вдруг замерла, заметив темный силуэт у окна. Сердце забилось так часто, что сбилось дыхание.
– Эль? – силуэт повернулся и удивленно спросил голосом Лиена.
– Доброе утро, – я прикусила губу и мои мысли заметались в поисках выхода.
– Не спится? – я услышала, как он усмехнулся.
Я тихонько выдохнула и попыталась унять дрожь в ладонях.
– Нет, просто рано встала.
Лиен снова повернулся и глядя в окно тихо сказал:
– А вот мне не спится.
И на меня вдруг накатила такая тоска, я с уверенностью поняла, что возможно, это наша последняя встреча наедине, что настолько близко как сейчас у нас уже не будет возможности быть вместе, и пробежав от двери к окну сунула свои руки под его и крепко прижавшись, ткнулась носом в его спину.
– Лиен, – в одно слово я вложила столько нежности, что мне показалось она с головой накрыла нас обоих.
Он с шумом вздохнул и сжав мои ладони прижал их к своей груди. Минуту мы стояли молча, думая каждый о своем. Затем прозвучал его приглушенный голос:
– Я не знаю, что сказать. Я не могу тебе ничего обещать, это будет не честно, я не могу тебе рассказать о том, что чувствую, это будет несправедливо.
– Не нужно ничего говорить, – сдавленно прошептала я, – просто, будь рядом… сейчас.
Он кивнул. Мои глаза были закрыты, но я почувствовала его движение. И этот момент был настолько хрупким, что хотелось, чтобы весь мир застыл. Он мягко освободился от моих рук и развернулся. Я посмотрела на него и заметила, как блеснули его глаза.
– Моя маленькая, храбрая девочка, – он улыбнулся, и погладил меня по щеке.
Мои руки лежали у него на талии, а он, обхватив мою голову медленно потянулся к моим губам. Я не сопротивлялась. Я хотела почувствовать его поцелуй, чтобы навсегда оставить это утро в своем сердце. Он нежно прикоснулся ко мне, и я ответила. В той жизни, которую я помнила, я точно ни с кем не целовалась, и ощущения взорвались во мне таким огнем, что казалось у меня остановилось сердце. Я приподнялась на носках и обняла его за шею, а его руки обвились вокруг меня. Мир перестал существовать. Ровно до того момента, как мне принесли чай.
– Мисс Эль? – заспанный голос Кати швырнул меня на землю, и я в испуге попыталась отстранится, но Лиен только крепче сжал меня в объятьях, – ох, – Кати заметила нас у окна, и моментально шагнула назад в дверной проем, – Ксанта, она, наверное, поднялась к себе, тут никого нет, – закрылась дверь, и я выдохнула. Лиен мгновение помолчал, потом сказал:
– Эль…, – я вдруг прижала ладонь к его губам, испугавшись слов:
– Нет, Лиен, не надо, – почувствовала, как подступают предательские слезы, – пожалуйста, – последнее слово я уже шептала.
Он накрыл своей ладонью мою и нежно поцеловал. Опустил наши руки и сделал шаг от меня. Я вдруг ощутила холод и отчаянное одиночество. Лиен выпустил мои руки и развернувшись быстрым шагом пересек столовую. У дверей он остановился, и обернувшись, посмотрел мне в глаза:
– Прости меня, – я скорее догадалась, чем услышала его слова. Дверь закрылась. Я развернулась к окну. Светлая полоса уже вовсю занимала горизонт. В голове было пусто. И только тяжелая печаль сдавливала мою грудь.
Глава 9.
Мы ехали довольно быстро, останавливаясь только для того, чтобы перекусить и размять ноги, до ночи нам нужно было попасть в Державец – последний небольшой городок, после которого мы свернем к Северному Лесу. К вечеру мы заехали в город и быстро нашли постоялый двор. Зашли внутрь, зал был полупустой и направились к стойке. За ней никого не было и оглянувшись в поисках стола мы прошли в глубь зала. Макс остался дожидаться хозяина. Входная дверь распахнулась, пропуская девушку и я машинально переключилась на ауру. Светло-зеленая, по ее краям набухали почки, вокруг которых пробивались зеленые листики. Травница. Девушка уверенно прошла к стойке, и я залюбовалась. Открытое привлекательное лицо, темные брови, маленький, чуть вздернутый носик, полные губы. Сзади, раскачиваясь при ходьбе ниже пояса висела толстая русая коса. Девушка была открытой, никакой защиты, но всякий, кто ее видел ощущал тепло и доброжелательность. Она уверенно направилась к стойке, и у Макса, который лениво оглядел вошедшую, вспыхнули глаза. Девушка подошла и протянув руку звякнула в небольшой звоночек, который не заметили мы. Макс чуть улыбнулся:
– Ух, какая.
Девушка бросила чуть испуганный взгляд в его сторону, но потом расслабилась:
– Какая?
– Красивая, – честно ответил Макс и широко улыбнулся.
Девушка смутилась и на щеках выступил румянец.
– А имя есть у такой красоты?
Она мгновение колебалась:
– Ромашка.
– Ромашка? – удивленно переспросил Макс.
– Да, – улыбнулась она в ответ, – не похожа?
– Скорее на розу, – Максу явно нравился их диалог, – тогда я Василек, – ухмыльнулся он.
– И правда, – Ромашка подняла на него глаза, – глаза вон какие синие.
Макс растерялся и в этот момент к ним вышел хозяин. Увидев девушку, обрадовался:
– Принесла?
Та кивнула, и протянула ему небольшой сверток.
– Вот спасибо, моя хорошая, – трактирщик перевел взгляд на Макса:
– Минуту, господин, только отнесу жене, она у меня больная, да вот добрые люди пропасть не дают, – кивнул он на девушку и торопливо вышел.
Входная дверь открылась и на пороге показался крепкий молодой человек с полугодовалым ребенком на руках. Он хмуро посмотрел туда, где стояли Макс с Ромашкой и спросил:
– Долго еще?
– Иду, – отозвалась та, – заберу пустую, и иду.
Дверь закрылась, и Макс снова посмотрел на девушку:
– Муж?
– А хоть бы и муж, – лукаво ответила Ромашка.
– Поняяятно, – разочаровано протянул Макс.
Они молчали, явно чувствуя себя неловко. Наконец пришел хозяин и передал девушке такой же сверток:
– Скажи Свору что бы зашел сегодня вечером, я отблагодарю, – мужчина тепло улыбнулся девушке.
Она забрала сверток и повернулась, но чуть помедлив уходить, подняла руку, зажатую в кулак, и протянула Максу. Кулак разжался и Макс с удивлением увидел на ее ладони чуть смятый цветок ромашки.
– Возьми. Станет грустно – оторви лепесток и съешь.
– Съесть? – снова удивился Макс.
– Да, – девушка вдруг улыбнулась, – прощай, Василек.