Улётный препод

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

«Хочешь покататься?»

Это было первым, что увидела Лиза, когда её телефон наконец-то включился.

Девушка застонала:

– О, Боже…

Ведь сообщение, что светилось на её экране, принадлежало Арслану Ильясовичу.

Оно все светилось и светилось. Удивительно долго и ярко.

Белкина с опаской посмотрела на свой телефон, словно сообщение в нем источало радиацию.

«Что мне делать? Как поступить? – вихрем поднялись мысли в её рыжей головушке. – Проигнорировать? А может, лучше вообще удалить свой профиль?»

От волнения у Лизы вспотели ладони.

Она потерла их о брюки.

Нервно закусила губу. Айкнула, потому что зубы сильно царапнули нежную кожу.

– Лиза! Ты там живая?! – за дверью послышался голос Иры Смоляковой.

Белкина вздрогнула. Крикнула в ответ:

– Живая! Иду!

Лиза хмуро посмотрела на свой телефон. Зашла – вышла в приложение, чтобы сообщение не светилось и перевела в беззвучный режим все оповещения с данного приложения.

– Прости, я немного задержалась, – извиняющимся тоном начала Белкина, как только открыла дверь.

Ира окинула подругу внимательным взглядом.

– С тобой точно все в порядке?

– Да, а что? – Лиза улыбнулась.

– А с лицом что? – подруга нахмурилась.

– А что с ним? – Белкина непонимающе посмотрела на Ирину.

– Синяк на скуле.

– Ой, – теперь пришел черед хмуриться Лизе.

Она шагнула назад, к зеркалу в коридоре. На правой щеке красовался маленький синячок.

Почему она его в ванной не заметила?

– Это где ты так? – Ира обеспокоенно разглядывала подругу.

– Упала, – Лиза обернулась. Щеки её чуть покраснели от стыда. – Неудачно встала, поспешила – и упала.

– Бедняга, – Смолякова сочувственно вздохнула. – У меня тоже всякие казусы случаются. Пошли? Занятия через полчаса, пока дойдем, пока что…

– Пойдем, – забирая сумку, улыбнулась Белка.

Погода сегодня выдалась теплая. Ярко-голубое небо озаряло ясное солнышко. В воздухе витал аромат осенних цветом и жухлой травы. Дышалось хорошо и легко.

Весь путь до университета Лиза и Ира делились впечатлениями о новом сериале, смеялись и изображали актеров. Получалось у них это, надо добавить, очень артистично. Подруги смеялись, и к тому моменту, когда они вдвоем зашли в корпус, настроение у обеих было на высоте.

Впереди показалась компания второкурсников. Высокая брюнетка широко улыбнулась Ире и Лизе:

– Ну, и как вам боевое крещение?

– В смысле? – Смолякова непонимающе посмотрела на брюнетку.

– А, ха-ха, – она рассмеялась, – узнаю себя год назад. Мы тоже были не в курсе. Проясняю – это все проходят.

– Кто – «все»? – Лиза округлила глаза.

– Все первокурсники, все, кому повезло попасть на поток к улётному преподу.

– Так это, что, была подстава? – Ира сжала кулаки.

Брюнетка одарила подруг загадочной улыбкой:

– Мм, сколько вам еще предстоит пройти. Признаюсь, даже немного завидую.

– А что, будет еще? Снова метлы? – Белкина вглядывалась в хорошенькое лицо в поисках ответа.

– Всё-всё, пока, я и так много сболтнула, не буду обламывать кайф – ни вам, ни нашему любимому преподу, – сверкнув белоснежными зубами, произнесла девушка и поспешила догонять своих одногруппниц.

– «Любимому»?! Ты это слышала? – голос Лизы завибрировал от протеста. – За что его любить?

Ира лишь пожала хрупкими плечами. Девушки поднялись в аудиторию и уселись вместе за одной партой.

Постепенно, помещение стало заполняться остальными студентами. Заспанные, зевающие, они расселись по своим местам и…

Замерли в ожидание Арслана Ильясовича.

Вдруг, брякающий звук в коридоре привлек всеобщее внимание.

Студенты обменялись напряженно-удивленными взглядами.

– Это чё за?… – не сумев сформулировать полностью свою мысль, выдохнул Горилла. Его щеки покраснели.

– Мамочки, а вдруг это восстание роботов? – послышался робкий женский голосок.

– Скорее уборщиц, – усмехнулся Енот.

Дверь распахнулась, и в проеме появился силуэт греческого воина.

У всех отвисли челюсти.

Лиза вытаращила глаза. Смотрела – и не верила тому, что видит. Шлем скрывал лицо воина, панцирь и копье в руках придавали ему устрашающий вид.

Античный воин, издавая металлический звук, прошел до стола, забрался на него и медленно, как в рекламе шампуня, снял шлем.

Тряхнул головой… Волосы засияли в лучах утреннего солнца

Так и хотелось добавить: «мой новый шампунь делает волосы шелковистыми и блестящими»…

Глазам всех студентов предстал Арслан Ильясович во всей своей красе.

– Македоняне! – прорычал препод. – Ваш царь приветствует вас!

Следом послышался хруст, и стол под Арслан Ильясовичем провалился.

Царь исчез так же эффектно, как появился.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В аудитории повисла гробовая тишина.

Первой её прервал Горилла:

– Он чё, помер?

– Да не, так задумано, – уверенно заявил Енот.

Лиза так не думала.

Она, забыв обо всем, побежала спасать человека.

Под столом слышалось какое-то шуршание, бряканье и почти что мат.

Впервые в жизни Белкина была рада слышать такую острую речь.

Значит, жив.

– Арслан Ильясович, – позвала она, заглядывая в дыру, – все нормально?

– А, Белка, добивать пришла? – показалась усмехающаяся физиономия препода. Глаза его сверкнули, как угольки. – Не дождетесь!

Он попытался встать, но латы закусились под обломки стола. Пыхтя и выворачиваясь, Арслан Ильясович невольно напомнил Белкиной рождений теленка прошлым летом. Роды тогда оказались сложными, и им всем пришлось попотеть.

На какой-то миг Лиза даже увидела вместо головы препода голову теленка. Лицо её озарила блаженная улыбка.

– Не стой, руку давай! – рявкнул Арслан Ильясович и нахмурился.

Он не привык, чтобы на него смотрели с таким умилением.

С восхищением – да!

Лиза протянула ладонь, и горячие властные пальцы сомкнулись на её запястье.

Она потянула Арслана Ильясовича, он потянул её на себя.

Силы были неравные, вес мужчины, да и латы, которые никак не хотели расставаться со столом, сделали свое дело.

Белкина рухнула прямо на препода.

Её грудь придавила голову Арслана Ильясовича, а сама девушка оседлала его тело.

Более комичной и одновременно провокационной картины в жизни Белки, да и самого препода, во время занятий еще не было.

Арслан Ильясович выпучил глаза, руки его самовольно потянулись к девичьей груди. Но препод опомнился за мгновение до опрометчивого поступка.

Ладони, уже успевшие принять форму округлостей, опустились на талию Лизы и приподняли её над собой.

Испуганная, застигнутая врасплох такой неприличной близостью, Белка резко дернула ногой, чтобы найти опору и встать.

И она нашла её.

Но это был не пол, а что-то…

– Ааа, Белка, твою мать, – заорал препод и со всей силы спихнул с себя девушку, посмевшую задеть самое святое.

Корень его жизни.

Лиза завалилась на левый бок, и теперь она и Арслан Ильясович оказались в плену учительского стола.

Когда девушка подняла взгляд, то обнаружила, что они окружены.

Все 13 студентов, выпучив глаза и нацепив на лица ухмылки, пытались понять, что же произошло.

– Кто-нибудь поможет нам встать? Горилла, дай лапу. Только не наступи на мои яйца, на сегодня уже хватит! – рявкнул Арслан Ильясович, и Лиза покрылась краской.

Только сейчас она осознала до конца причину злобного крика препода.

«О, Боже, – испуганно закрутилось в её голове. – Хотела помочь, а получилось – как всегда».

– Я здесь, я тут! – как верный пес, Волков, он же Горилла, протянул широкую ладонь преподу.

– Да не меня сначала вытаскивай! Белку, сначала Белку! – раздраженно выдохнул Арслан Ильясович.

Никогда он не мог подумать, что будет нуждаться в помощи, да еще, будучи в такой героической одежде!

Настроение и тема урока испарились мгновенно.

Боль медленно отступала, ясность ума возвращалась, и Арслан Ильясович обнаружил, что весь женский коллектив с нескрываемым интересом разглядывает его обнаженные бедра и трусы-боксеры.

– Ну, что, насмотрелись? – самодовольно вопросил препод. – У греков не было трусов, так что вам повезло! Хорошо, что я отступил от этой традиции!

Девушки смущенно захихикали, кто-то даже издал разочарованный вздох.

– Не грусти, все повидаешь в своей жизни! – ободряюще произнес Арслан Ильясович.

В следующую секунду Горилла подтянул к себе Белкину и приобнял её.

Препод буквально сфотографировал, как их тела случайно соприкоснулись.

– Хватит тискать её, поднимай меня! – приказал он.

Горилла выполнил его требование, и, наконец, Арслан Ильясович встал на свои ноги.

Вид у него был слегка помятый, но его обаятельная улыбка сгладила это.

– Итак, македоняне, – как ни в чем не бывало, продолжил препод, – сегодня я позволю вам почувствовать себя греческими воинами!

– А почему тогда мы – македоняне? – удивилась Анжела, она же Курица.

– Потому что в армии Александра Македонского были и те, и другие, – Арслан Ильясович улыбнулся, – иди-ка сюда, Курица.

Анжела, захлопав густо накрашенными ресницами, подошла к преподавателю.

– И ты тоже, Горилла, – Арслан Ильясович кивнул головой.

Высокий широкоплечий парень, совсем недавно тискавший Белку, подошел к преподу.

– Секунду! – Арслан Ильясович, обойдя хлам из стола, открыл шкаф и извлек из него еще одни, похожие что были на нем, доспехи.

– Одевай, – препод вручил панцирь Горилле, а Курице дал шлем и деревянный меч.

– Одевай, Курица, – Арслан выжидающе посмотрел на студентку.

– Ну, Арслан Ильясович, прическа испортится… – протянула она. – Я почти час волосы укладывала.

– Уложишь потом еще. Одевай шлем, иначе… – препод выразительно усмехнулся, и Анжела напялила на голову этот проклятущий шлем.

– Так, и тебе меч, – Арслан Ильясович кинул Горилле меч. Парень поймал его и с усмешкой оглядел «оружие».

Препод подошел к Горилле и помогу тому одеть панцирь.

Девчонки удивленно вытаращили глаза, когда их взгляду предстал Волков в греческих доспехах.

Даже Курица другим взглядом посмотрела на одногруппника.

Он сразу возмужал и уже не казался таким противным.

– Бей его, Курица, – скомандовал Арслан Ильясович и взглядом указал на Гориллу.

– Бить? – девушка нахмурилась. – Зачем? За что?

– Да просто бей, так надо. Мечом.

– Ну, ладно.

И Анжела ударила.

Правда, не по корпусу, спрятанному в доспехах, а по голове Волкова (он же Горилла).

Мечом, разумеется.

– Ай, Курица! – выдохнул парниша, а вместе с ним и препод.

– Курица! Ты чё? Надо было бить по панцирю, а не по голове! – Арслан Ильясович покачал головой.

– Какому панцирю?! Я не вижу тут черепаху! – изумленно глядя на препода, с вызовом заявила Анжела.

– Курица! Это доспехи так называются, – Арслан Ильясович стукнул ладонью по панцирю, что был на нём. – Полное название – металлическая кираса, обычно её делали из бронзовых дисков. Под неё надевали хитон.

Увидев непонимание в глазах большинства студентов, препод пояснил:

– Это такая одежда типа длинной футболки.

– А как они ходили в туалет? – вскинув лохматую голову, поинтересовался Енот, он же Денис.

– А это очень интересный вопрос, – Арслан Ильясович сверкнул белоснежными зубами, – учитывая то, что они не носили белье, воины мочились прямо в строю.

– Фу-уу, – в один голос выдохнули девушки.

– Фу не фу, это было, – препод окинул студентов веселым взглядом и снова посмотрел на Гориллу и Курицу. – Так. Дубль два. Курица, бей его по доспехам! Поняла?

– Поняла! – глаза Анжелы блеснули, и девушка обрушила всю мощь своего меча на доспехи.

Надо отдать должное выдержке Волкова. Он молча ждал, когда Курица закончит свою атаку.

– Всё, всё, Курица, – препод с трудом остановил Курицу, превратившуюся в амазонку.

Анжела шумно выдохнула и отдала меч Арслану Ильясовичу.

Тот вознес над её головой деревянное оружие.

Голосом, полным торжественности, препод произнес:

– Посвящаю тебя в почетные воины. Отныне – ты больше не Курица.

– А кто? – по глазам Анжелы было видно, что она вот-вот расплачется.

– Боевая Курица!

Аудитория взорвалась смехом.

Одна только Анжела не смеялась.

– Шучу я, шучу, – миролюбиво добавил Арслан Ильясович. – Ты теперь – Амазонка!

– Правда?! – Анжела запрыгала на месте и захлопала в ладоши.

– Правда. Если выполнишь задание. С тебя – доклад про амазонок.

Доклады были больной темой Анжелы. Все так долго, муторно, а еще она боялась публичного выступления…

Но для того, чтобы стать Амазонкой, она была готова по-настоящему постараться.

– А я? – пробасил Горилла. – Я – кто?

Препод чуть сощурил глаза. Криво усмехнулся и добавил:

– Ты еще не эволюционировал. Но, если подготовишь доклад о Филиппе Македонском, отце Александра Великого, может, случится чудесное перевоплощение. Именно труд отличает обезьяну от человека.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

– А он все-таки классный! – с воодушевлением сообщил Киселев Михаил, он же Бобер.

Большие глаза Мишки сверкали от веселья, когда он посмотрел на Лизу и Иру.

Подруги, удобно разместившись возле окна столовой, обедали. Сегодня на их подносах красовались куриный суп, картофельное пюре с запеченной рыбой и овощной салат.

– Я к вам присоединюсь, можно? – Мишка, оробев под пристальным взглядом Белки, вопрошающе приподнял густые брови.

– Да можно, чего ж нельзя, – Лиза вежливо улыбнулась в ответ.

Она заметила, что Киселев ни с кем особо не общается. Стеснительный парнишка, но честный и добрый.

Таким всегда непросто.

Лиза понимала его. Можно было сказать, что все они – она, Ира и Мишка, были похожи. Никто за их обучение не заплатил. Все трое – из провинциальных городков и небогатых семей

И каждый горел мечтой доказать всем, в том числе и самому себе, что достоин учиться в этом престижном университете.

– Да, классный, – Ирина, вздохнув, улыбнулась, – методы обучения, конечно, экзотичные, но они действенны, а значит, имеют место быть.

Смолякова легонько толкнула локтем подругу:

– А ты что скажешь?

– Я? – Лиза захлопала глазами. Щеки её порозовели. Это моментально заметила Ира.

– Ты какая-то красная, – Смолякова нахмурилась, – не заболела?

– Нет, – Белка замахала ладонями у пылающего лица, – день сегодня выдался такой… Жаркий.

– Не то слово, – усмехнулась Ира, – особенно учитывая то, что тебе довелось поваляться вместе с нашим преподом. Кстати, мы про это не говорили. Как ты после такой сцены?

Лиза стала красной, как помидорина. Глаза её лихорадочно засверкали.

– Да нормально. Неудобно, конечно, получилось. Я помочь хотела, а вышло… – Белка шумно вздохнула и, опустив взгляд, принялась расковыривать вилкой кусок рыбы.

Делала она это с таким остервенением, что Мишка, не выдержав, сказал:

– Ты кого так мысленно убиваешь?

– Что? – Лиза подняла на него глаза.

Михаил кивнул на рыбу, и девушка рассеяно рассмеялась.

– Да нет, я просто думаю, мне стыдно за сегодняшний случай.

– Да ладно, Белка, – попытался успокоить её Киселев, – все это поняли. И Арслан Ильясович наверняка тоже. Поди уже забыл давно, только ты одна саму себя мучаешь.

– Думаешь?

– Уверен!

«Давненько я не получал по своим коколям», – разглядывая в туалете свое совершенное отражение, размышлял Арслан Ильясович.

Он аккуратно застегнул ширинку. Поправил галстук и усмехнулся красавцу, глядевшего на него с зеркальной глади.

Взгляд Арслана Ильясовича изменился, когда он подумал о Белке.

Вот ведь рыжая бестия!

Свалилась на него в прямом смысле!

Так и тянет чертовку к нему.

То в коридоре, то в библиотеке, то теперь на занятиях…

От неё, определенно, одни неприятности.

Видимо, Лиза и неудача – родные сестры.

Пожалуй, от бешеной Белочки ему стоит держаться подальше!

С этими мыслями мужчина решительно вышел в коридор и, ослепляя всех своей улыбкой, направился в столовую. Разумеется, Арслан Ильясович предпочитал более изысканную кухню, но то, что подавали здесь, тоже подходило для его меню.

Сейчас он поест, а после – проверит задания и отправится на встречу с красоткой из фитнес-центра. Признаться, она удивительно долго ломалась, но Арслан Ильясович чувствовал – сегодня у них все случится.

Насвистывая веселую песенку, преподаватель почти забежал в столовую, и тут же столкнулся…

Да-да, именно с ней.

С Лизой Белкиной.

Девушка несла поднос с недоеденным обедом, и всё его содержимое вывалилось прямо на чистую, выглаженную рубашку Арслана Ильясовича.

Картофельное пюре растеклось по светло-синей ткани, кусок рыбы размазался по блестящему галстуку…

Безупречный вид преподавателя был испорчен.

– Белка… – грозно сверкая темными глазами, выдохнул Арслан Ильясович.

Лиза испуганно задрожала. Заморгала часто-часто. Прежний румянец слетел с её лица.

– Простите… – пропищала Белкина и упала в самый настоящий обморок.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Что-то обожгло щеки Лизы.

Девушка с шумом втянула в себя воздух и распахнула свои глаза.

Секундное замешательство.

Где она? Почему лежит в общественном месте?

И что это за место?

Оно кажется ей совсем незнакомым…

Почему все плывет, а внутри сжимается от стойкого ощущения, что она, Лиза Белкина, опять что-то натворила?

– Белкина! Лиза! Ты слышишь меня?

Требовательный мужской голос пробил гул в ушах.

– А? – Лиза сосредоточила взор и, наконец, остановила его на привлекательном мужском лице.

Мм, черные, как угольки, глаза глядели на неё так пристально!

На неё еще никогда так никто не смотрел!

Ну разве только мама, когда она, Лиза, заболела ангиной и валялась в постели с температурой под сорок.

Но это не в счет! То – мама.

А тут – мужчина.

Красивый такой, как с обложки журнала…

Настоящий, и его можно даже потрогать.

Лиза опустила взор на густую щетину, покрывавшую лицо красавчика. Блаженно улыбнулась, потянула ладонь и дотронулась до неё.

– Хм, какой колючий! – хихикнула Белкина.

– Видать точно сильно головой ударилась, – с тяжелым вздохом произнес…

Её преподаватель.

Преподаватель?!

О, Боже!…

Лиза дернулась, но мужские руки удержали её от попытки встать, а властный голос, прогремевший после, лишил всякого желания шевелиться:

– Лежи уже, Белкина. Ты уже набегалась сегодня.

Лиза сглотнула. Противная горечь с трудом протолкнулась по горлу.

Девушка поморщилась и выдавила из себя:

– Я испачкала вас… Простите, пожалуйста.

– Да ладно, кончай извиняться, – Арслан Ильясович как-то удивительно по-доброму улыбнулся. – Главное, чтобы головушка была цела. Доктор, каков ваш вердикт?

Лиза повернула голову в сторону раздающихся шагов и окинула взглядом место, в котором оказалась.

Светлые стены и потолок. Какой-то холодильник. Жужжит странно. Стеклянный шкаф с бутыльками…

В помещении, а это оказался университетский медпункт, разумеется, навороченный, было солнечно и вкусно пахло кофе. Здесь имелось все, в том числе и специалисты, способные оказать первую помоешь. В конце концов, для чего родители платят такие бабки за обучение своих отпрысков?

В кабинет прошла высокая и широкая женщина с удивительной милой, почти девичьей улыбкой, на лице. Щеки её налились румянцем – совсем, как спелые яблоки.

Лиза пробежалась взглядом по бейджику.

Афанасьева Елена Павловна, невролог.

– Скажу, что девочке очень повезло. Отделалась лишь испугом и легким сотрясением.

– Значит, сотрясение все-таки имеется? – Арслан Ильясович недовольно поджал губы.

Лиза, ощущая себя больным ребенком, родители которого раздражены его недугом, опустила взор.

Аккурат на рубашку препода.

Там живописно красовались остатки картофельного пюре. Девушка принюхалась. Сама она тоже пахла этим пюре и рыбой.

Так, получается, это Арслан Ильясович принес её сюда?

Прямо на руках?

Живописно представив эту картину, Белкина обреченно застонала.

Какой, блин, позор!

– Белкина, тебе, что плохо? – преподаватель наклонился над её лицом.

В нос ударил запах все той же рыбы. Девушку обдало волной стыда и замутило.

– Нормально, просто воздуха мало, – уклончиво ответила она.

– Павловна, осмотрите девочку еще раз. Внимательнее, – Арслан Ильясович метнул в сторону доктора напряженный взгляд.

– Да что её осматривать? – врач всплеснула руками. Но все-таки, подошла к пациентке.

– Давай, зайка, посмотри на меня, – включила фонарик и посветила в широко распахнутые глаза Лизы. Выключила.

– Не тошнит?

Белкина отрицательно мотнула головой.

– Голова не кружится?

– Если только чуть-чуть, – Лиза как-то виновато посмотрела на Арслана Ильясовича.

Тот шумно вздохнул.

– Могу сделать укольчик, – предложила Елена Павловна.

– Не надо укольчик! – Лиза медленно села и заставила себя улыбнуться. – Мне уже лучше. Правда. Можно идти?

– Идти можно, – невролог, окинув пациентку задумчивым взглядом, кивнула, – но только пусть тебя кто-нибудь проводит.

– Я провожу, – вызвался помочь Арслан Ильясович.

– Вот и хорошо. Только давайте так, пусть тогда Лиза дня три отдохнет. Как раз выходные. А уж в понедельник, если ничего не будет беспокоить, можно и на занятия. Но если что-то появится – тошнота, рвота, беспокойство, в общем, симптомы, которых раньше не было, сразу сюда. В выходные здесь будет другой врач, но тоже хороший специалист. А уж в понедельник я снова заступлю на рабочее место.

– Хорошо, – Лиза начала неспешно вставать. Преподаватель поднялся и протянул руку.

Девушка неуверенно посмотрела на раскрытую мужскую ладонь. Так не вовремя вспомнила она, как эта ладонь лапала блондинку в библиотеке…

– Хватайся, давай, – Арслан Ильясович в итоге сам взял Белкину за ладонь.

Удивился, что девичья рука, на первый взгляд казавшаяся хрупкой, вовсе не ощущалась таковой. Препод успел даже прощупать старые отметины от мозолей.

Мозолей?

Серьезно? Откуда у этой рыжей куколки могут быть мозоли?

Арслан чуть нахмурился.

А почему он не заметил это прежде, когда девушка помогала ему выбраться из подземелья сломанного стола?

Наверное, тогда он хорошенько шандарахнулся головой, а вот теперь – её черед.

Преподаватель подтянул Белку.

Она встала. Чуть покачнулась, вызывая этим очередную порцию поджатых губ у Арслана Ильясовича.

– Всё нормально, – поспешила успокоить его Лиза.

– Ага, – не спуская глаз со своей ученицы, согласился препод.

Стоило им только попрощаться с врачом и выйти на свежий, прогретый осенним солнцем, воздух, как Арслана Ильясовича и Белку обступили плотным кольцом почти все студенты, учащиеся на его потоке.

– Лиза, ты как? – первой начала Ира Смолякова. Её большие глаза выражали беспокойство.

– Белкина, что сказал доктор? – это уже подал голос Мишка. Он, пытаясь определить насколько все плохо, вглядывался в лицо Лизы.

– Лиза! – Курица, она же Анжела, нервно теребила свою сумочку. – Ты жива? Все хорошо?

– Все хорошо, – смущаясь от обилия такого внимания, ответила Белкина.

Но во всеобщем галдеже её почти никто не расслышал.

Все начали перебивать друг друга, обстановка нагнеталась, и тогда Арслану Ильясовичу пришлось брать всё в свои руки.

– Так, ребзя, угомонились тут! С Белкой все в порядке! Я сам провожу её! А вы – не мешайтесь под ногами.