Чёрная сторона

– Здорово, как дела.

– Да, нормально,

– Чем занят?

– Вообще, ничем.

– Давай сходим, где мы были позавчера?

– Давай.

– Ну тогда заходи и вместе пойдем.

Глава 9

Встретившись с Лёхой, они отправились в клуб, где были на днях. Добравшись на трамвае, они шли через дворы, к тому дому, где находился клуб. На улице портилась погода, в небе плыли тяжёлые тучи, срывались мелкие холодные капли дождя. Под ногами хлюпала грязь. Пройдя через арку во двор, приятели шли к подъезду, входа в клуб. Теперь на стене висела вывеска клуба, служившая рекламой и приглашением. Спустившись под лестницу, друзья обнаружили вход открытым. В клубе было полно сигаретного дыма, образовавшего завесу из плывущего тумана. Посетители были в клубе почти тем же составом, что и в прошлый раз, когда они здесь были. Поздоровавшись с знакомыми за столиками, они подошли к стойке. Лицо Лёхи растянулось в улыбке, когда перед ним возникла его подружка. Спросив, как дела, они заказали у той пиво, и взяв кружки отправился за свободный столик. Присев, стали неспешно потягивать пиво, дружеская атмосфера, шутки товарищей, музыка. Сейчас он был почти счастлив, ему было хорошо. Темы разговоров не особо отличались интеллектуальностью, по большей части в них было много смешного, и много придуманного. В голове Саши затерялась мысль о смерти. Но от его час близился. И вот спустя продолжительное время через дверь клуба вошла компания. Лица были хмурыми с ввалившимися щеками и стеклянными взглядами наркоманов. Они озирались по сторонам, следом за ними зашли Юра и Борис, они рыскали глазами по клубу. На улице в машине ожидал Дмитрий. Вошедших в клуб первым заметил Александр, он сидел за столиком лицом ко входу. Лицо его выразило сейчас задумчивость и предчувствие чего-то недоброго. Вторым их увидел Альбатрос и изменился в лице, при виде Бориса и всей банды которая пришла с ним, он сразу догадался, в чем дело и что все они сейчас пришли по его душу. Среди посетителей нарастало замешательство, те их еще не заметили, но момент встречи близился. Альбатрос осознавал всю критичность ситуации своего положения, он был должен Борису и должен не мало, судя по сложившейся обстановке, было ясно, что ничего хорошего его ждет. Александр при виде Горенко стискивал зубы от злобы, он понимал, что этот парень не упустит возможности с ним поквитаться с перевесом сил на его стороне и воспользоваться моментом. И тут в его голове вспомнилось пророчество призрака. Нет умереть от рук этих ублюдков не за что! Просто так им это не удастся. Компания незваных гостей заметила тех, за кем они явились. Они окружили столик плотным кольцом. Из нее вперед вышли двое. Борис злобно глядел на Альбатроса, а Юра немного удивился, увидев Александра.

– Ну, что Альбатрос, пришло время, пошли

– Я, я, не понимаю в чем дело – растерявшись, начал тот в пол голоса.

– И ты здесь, сосунок? – обратился Борис к Александру. Тот узнал своего обидчика, теперь он понял, что ему не удастся уйти от них.

– Ты этого лоха тоже знаешь?

– Да, было дело.

Один Лёха был не в курсе дел, Борис был у него в гостях, приятель его друзей, но сам с ним мало общался.

– Пацаны в чем дело? – начал интересоваться Лёха

– Ты лучше молчи, если не хочешь в замес попасть

– Эй, да ты чё такое говоришь! – начал возмущаться Лёха. Через мгновение он был усажен в стул коротким ударом в голову, от которого у того зазвенело в ушах.

– На выход лохи!

– Или сейчас вас отсюда вынесем.

Александр все это время наблюдавший за этим, поддался волне адреналина в крови.

– Да вы чё!

Он резко встал и толкнул Юрка из кольца его братвы.

– Пацаны бейте их! – призвал он посетителей Александр глядя по сторонам и ища в глазах посетителей ответа. Многие повернулись на стульях и увидев, что хозяину их клуба угрожает компания сомнительной наркоманской внешности типов начали вставать из-за столиков. Увидев это, банда отправила на улицу одного из своих за подкреплением. Недолго думая, незваные гости, стали вынимать из-под одежды куски арматуры. Посетители клуба в свою очередь начали вооружаться подручными средствами в ход пошли пустые бутылки и стулья. Начался погром. В одного из банды полетел стул, затем бутылка. Ошибкой и очень непростительным промахом для посетителей клуба было то, что они позволили одному из них уйти на улицу. Когда, гости были практически зажаты, через двери клуба вбежала подмога в разы превосходящая тех, кто находился сейчас в клубе. Матерные выкрики, звук битого стекла, ударов наполнили стены клуба. Побоище набирало обороты. Трое товарищей, с отчаянием обреченных боролись за свою жизнь. Альбатрос высокий ростом и с длинными руками, отбивался, пытаясь держать дистанцию. Лёха пускал в ход, всё что попадалось на тот момент ему под руки. Но сопротивление длилось не долго, численный перевес взял свое. Посетители клуба все уже были на полу. Многих из них продолжали пинать. Лёха получив, в самом разгаре бойни арматурой по голове потерял сознание, Альбатроса порезали ножом и сломали предплечье, он, скорчившись от боли, продолжал получать пинки в бока. Александр, не обладая развитыми навыками ведения уличного боя выбыл раньше остальных, но находился в сознании, его ударом по ногам сбили пол, после чего он пятился по полу назад. Сзади он получил удар коленом в затылок и всем телом подался вперед. Не успев, приземлится на пол, он получил удар ботинком по лицу. Тот пришелся ему рядом с носом. От которого онемела вся правая сторона лица и раздалась острой и тупой болью. Он распластался на полу и продолжал наблюдать за происходящим с высоты ботинок. Перед глазами мелькали грязные ботинки, которые неслись к его голове, ударяя с разных сторон. Свернувшись в позу эмбриона вжав в плечи голову, закрываемую руками, он продолжал быть на полу. Тело от ударов затекало кровью в разных местах, каждый из которых болью отдавался в голове. С каждым разом боль становилась острее, от повторных попаданий. С каждым следующим ударом надежда встать становилась всё меньше. Попытки мышц к уклонам от ударов и для того, чтобы встать с пола становились всё больнее. Со стороны агрессоров также были потери несколько из них получили серьёзные травмы, несколько лежали на полу корчились от боли, некоторые вышли на улицу, оставляя за собой на полу след из пятен крови. В клубе творился полный разгром, атаковавшие уже принялись громить оборудование заведения войдя в раж, как вошел Дмитрий.

– Хватит!

Некоторые перестали добивать поверженных, другие продолжали.

– Я сказал, достаточно! – с гневной интонацией повторил он. Но многие так и не слушали его слов продолжая вандализм. Осознав, что его слово в данный момент не работает, он вынул из борта своего пальто внушительных размеров блеснувший оружейной сталью ствол калибра магнум. Спустя мгновение, его дуло было направлено в сторону, не слушавших его вандалов через долю секунды указательный палец надавил на спусковой крючок. Из дула ствола вырвался язык пламени. И один из наркоманов упал на пол, забрызгав кровью отстреленной голени всё вокруг. Остальные, увидев, что с ними может сейчас произойти прекратили погром. Они уже увидели, что тот направил дуло пистолета на следующего из них. В клубе стало тихо, но ещё раздавались стоны пострадавших. Стоявшие в разных местах молодчики Дмитрия тяжело переводили дыхание, лица практически всех были в кровоподтеках рассечениях и порезах. Дмитрий направился через зал переступая через обломки мебели и хрустя своими дорогими туфлями по битому стеклу переступал пятна крови, Подойдя к тем, кто ещё не давно оказывал сопротивление один находился без сознания, другой стонал, держась за сломанную руку, третий дрожал, боясь открыть голову. Дмитрий наклонился к Альбатросу, стонавшему от боли. На лице наклонившегося к нему появилась ухмылка садиста с злым холодным блеском в глазах.

–Здравствуй Женя, добрый вечер не правда ли?

Тот не чего не стал отвечать.

– Что с тобой, раньше ты был разговорчивым, а сейчас сделал вид будто мы и незнакомы вовсе? Так нельзя, совсем нельзя, я пришёл тебе кое о чём напомнить, и сейчас мы продолжим восстанавливать твою память.

– Я, я понял

– Нет, не правда, если бы ты понял, я бы не пришёл к тебе.

– Слушай, Дмитрий, можно мы ещё одного возьмём на прогулку? – спросил того Боря;

– указывая на Санька, который лежал на полу корчась от боли.

– Да, кто-то же ещё должен ему составить компанию. Боря с Юрой и ещё двое, стали поднимать их с пола. Дмитрий вышел первый на улицу. Они издавали стоны боли и попытки вырваться, но сейчас у них не было шансов.

– Ай, ай рука, пустите!

Мотая головой, срывался его голос, ноги тормозили за пол. Но ничего не получалось. Санька волоки Боря и Юра. У того один глаз уже заплыл кровью, губы во рту стали похожими на рваную тряпку, из которой свисали красные слюни. Голова гудела от боли, в разных местах и полностью, он сейчас видел все окружавшее одним глазом, удары сердца пульсировали в ушах и каждый его удар пульсировал по телу болью, оно билось в его груди как зверь попавший в капкан, перед лицом неминуемой расправы. Он с трудом видел сейчас тех, кто его тащил. Лицо одного из них выражало удовольствие и жестокость одновременно, потом исказилось жестокостью, и Санёк ощутил плевок в лицо. Он хотел ответить тому, но шевелить рассечёнными отекшими губами было больно. Тела друзей протащились по ступенькам подъезда. Далее были погружены как два тяжёлых мешка в багажник машины Дмитрия. Когда Санёк увидел, что падает в багажник, зрачки расширились от ужаса. Ноги перекинули и впихнули в пространство багажника, вслед за туловищем. Далее раздался звук закрытия багажника и наступила темная, душная и зловещая тишина, через которую донеслись звуки закрывающихся дверей, пуск двигателя и далее его гул, вместе с тряской дороги. Альбатрос молчал, было слышно, как стучат зубы. Александр старался, меньше шевелиться, каждое движение ему сейчас причиняло пронзительную боль, которая раздавалась в голову волнами и пульсированием крови, близившаяся гибель, которую сейчас он осознавал и ощущал и что в этом багажнике останутся последние минуты его жизни, перед гибелью. Власть страха сковывала пронзительным льдом кровь, ему сейчас находясь в багажнике, захотелось чтобы именно сейчас наступила смерть, но эта дорога всё длилась и длилась, и сейчас была для них как сама вечность. В это же самое время, те кто были в салоне этой машины, на перебой бахвалились своими, как они считали недавними подвигами друг перед другом, только Дмитрий молчал и вёл машину, в его прищуренных глазах было что-то совсем не человеческое и жестокое, даже скорее изуверское. Спустя множество поворотов, светофоров и съезда с главных городских дорог, свет фар обнажил из густоты темноты, очертания заброшенного здания, служившего когда-то небольшим помещением речного вокзала, в его обвалившихся, полуразрушенных стенах, гулял, заунывно завывая ноябрьский ветер. Машина остановилась. На улице, с сильными порывами ветра, колко впивался в одежду и открытые ему участки тела, промозглый холод дождя, который срывался из тёмного неба поздней осени. Заброшенное здание стояло на краю, обрыва, подножие которого выходило к воде. Дмитрий вышел и раскрыл зонт, который попытался у него вырвать порыв ветра, подняв ворот пальто, он щурился от холодного ветра с мелким дождём. Следом вышли остальные, открыли багажник, и вывалив в грязь двух пассажиров багажника принялись их пинать.

– Ну, а ну ка, отойдите не пачкайте машину, оттащите их ближе к пристани – сказал им Дмитрий;

– Смотрите, только Альбатроса не убейте!

– Ну это само собой.

– А со вторым мне всё равно что будет.

Те протащили их по грязи к обрыву, почти на самый его край. Дмитрий стоял молча и смотрел как двое катаются по грязной земле от ударов, приобретая её цвет. Ему также были слышны, доносившиеся возгласы. Альбатрос уже совсем не понимал, где находится под ним земля, где лево и право, удары прекратились, и он увидел, как над ним склоняется фигура, в колеблемом ветром длинном пальто.

– Ну что думаю, что ты вспомнил, сколько и кому ты должен?

Тот, превозмогая боль, смог только слабо кивнуть в ответ.

Ну вот и ладно.

Он развернулся и направился к машине. Юра и Боря принялись тем временем за Санька, с веселым и озверевшими рожами садистов, они пинали его обессилевшее тело. Его одежда полностью пропиталась мокрой, холодной грязью, по которой он скользил. Капли дождевой воды, растворялись на его лице, принявшем цвет грязи и крови, он сейчас уже одним глазом иногда мог видеть темное небо. Снова и снова летели удары, выбивая искры, удары ботинок не было видно сквозь грязь, он то приподнимался от пинков, то бухался снова в грязь. Уже из рассеченных опухолей кровь, которую он терял смешивалась с грязью и дождём. Он только тихо хрипел, ребра сломались боль возросла на порядок сильнее. Донесся звук сигнала машины Дмитрия.

– Всё хорош – отошёл на несколько шагов и собрав силу пнул Санька. Санёк, перекатившись, покатился покатости, за которой был край обрыва. Санёк  ощутил под собой пустое пространство, секунды ветра и удар, всем телом, по которому прошли последние нервные импульсы и словно скачок напряжения электросети, от которого перегорает электроника, последний нервный импульс тела разорвал его сознание, словно перегоревшую лампочку. Мир в его голове оборвался как рвётся магнитная лента кассеты в магнитофоне.

Сев в кожаные кресла авто, убийцы, вытирали от дождевой воды и капель крови лица. Дмитрий плавно вдавил педаль, колёса авто провернули грязь и найдя сцепление увезли их от того места

– А Альбатрос там не окоченеет там? – поинтересовался Боря.

– Нет, скорая сейчас его подберёт, а вот второму она уже не понадобиться.

– В смысле? – сглотнув ком спросил тот

– В прямом, о чем задумался Юр, никак о своей зарплате?

на светофоре и отрыл подлокотник, содержимое которого скорее напоминало сейф с наличными, взял несколько пачек наличных в одно движение руки и протянул их тому.

– Можешь не пересчитывать.

Сознание Альбатроса уже проваливалось в небытие, как стали доносится затяжные звуки сирены и вспышки огней спец сигналов.

Далее он чувствовал под собой носилки и послышались голоса работников скорой.

– Неплохо так его отделали.

Глава 10

Эпилог

На утро следующего дня, распластавшийся на камнях берега реки труп лежал лицом обращённым в небо, в котором застыло выражение предсмертной боли, ветер то и дело трепал его склеившиеся от крови и грязи пряди волос. Небо смотрело в него свинцовым монотонным фоном, из которого падали мелкие белые хлопья первого снега. Постепенно снег покрывал раскрытую ладонь, и всю эту недвижную фигуру, застывшую в неестественной посмертной позе. Тихое утро, после ненастной ночи. Снег падал в его грязь превращаясь в её часть. Кот в квартире Александра сидел на его постели и ждал завтрака, не понимая, где сейчас его хозяин. В университете, на лекции преподаватели не услышав ответа на фамилию Александра несколько раз поставили напротив его графы в журнале, не догадываясь, что её можно и вовсе вычеркнуть теперь. Ближе к обеду в почтовый ящик с номером его квартиры, почтальон, не достучавшись в дверь бросил телеграмму его родителей в почтовый ящик.

 Саш это твои папа и мама, пока ещё задерживаемся, на несколько дней. Деньги на продукты, должны уже прийти, получишь их на почте, будь умницей и не скучай, а также не забывай покормить Мурзика. Пока целуем тебя Саша!

Вечером стемнело, и снег укрыл грязные улицы белым ковром, в темноте пустого коридора квартиры Александра, раздался звонок телефона, много раз и очень долго, а затем перестал, через час он зазвонил снова, потом через полчаса и так повторялось несколько раз…

Слушая длинные гудки, она волнительно крутила в пальцах провод и кусала губы, недоумевая почему он не отвечает на её звонки.

Часть 2 Начало аномалии (расследование убийств)

Глава 11

Тело почти полностью укрыли снежинки, возле трупа кружила ворона. Вдоль берега реки, как обычно и этим утром бежал студент мед академии, приехавший учиться из другой страны, по собственному желанию, вопреки всем скандалам с родителями. Он, как и вчера, бежал сегодня по этому маршруту, считая, что это, несомненно, принесёт ему пользу, даже сегодня, несмотря на выпавший снег. Сегодня, как и вчера, покинув рано утром, съёмную квартиру многоэтажки, приступив к пробежке, направился в сторону реки, а далее вдоль берега. Он и его друзья снимали квартиру в многоэтажке, оплачивая свое проживание ее хозяину долларами, которые им высылали родители. Сейчас он бежал и слушал в наушниках ритмичную электронную музыку, грязь летела в разные стороны из-под его кроссовок, выглядел он сейчас, впрочем, как и всегда странно. Он уже давно привык к этому, за годы пребывания в этой стране. Хотя он и до этого, почти всегда выделялся среди друзей даже то, что он решил, учиться в другой стране, отличало его от многих остальных выпускников его школы. Когда он вышел на улицу, ещё было темно и он поначалу замерз, но преодолев несколько сотен метров, начал согреваться. В этом городе он был не один, с ним учились ещё двое его земляков Марк и Пол. Они сейчас спали, в то время бежал вдоль берега реки, вдали ему виднелся старый заброшенный речной вокзал. Пар вырывался из его рта, и он всё ближе и ближе становился к этому зданию. Достигнув его подножия он остановился, опустив голову упершись руками в колени. Он пытался перевести дыхание, подняв свой взгляд, неожиданно его внимание привлекло, распластавшееся на камнях тело. Подойдя, он невольно вздрогнул, от вида избитого и посиневшего лица, с застывшей маской боли и слипшимися следам крови и грязи. Нагнувшись, он   приподнял из снега холодную руку. Дэвид как бы это не было странно, был не простым студентом, впрочем как и те с кем он приехали, они уже несколько лет проходили обучение в мед академии, а также арендовали отдельные помещения морга, до учёбы в России они на родине, прошли специальные курсы мед подготовки, а также числились в не совсем понятной для них программе, хотя тогда по законам их же государства, они не могли дальше заниматься экспериментами, перед которыми их ставила эта программа, по всей видимости их учёба в России была прикрытием их программы. Он сейчас вбежал в подъезд своей многоэтажки почти насквозь мокрый от пота. Войдя в лифт, и еле переводя дыхание, он продолжал размышлять о недавней находке, с одной стороны , ему было жаль того, кого он сейчас обнаружил на берегу, но он также понимал, что другого такого шанса, судьба ему не подарит и он уже был в предвкушении интересного дня занятий в их лаборатории. Войдя в квартиру, он первым делом направился к телефону, набирать номер подстанции скорой помощи, на которой они в прошлом году, проходили практику, тогда они с товарищами ездили по вызовам. Затем, он набрал номер милиции. После разговора с дежурным он пошел разбудить своих товарищей. Рассказав о находке, все трое не успев позавтракать, стали в спешке одеваться. Спустя минуту, в их дверь раздался звонок. На пороге стоял водитель скорой. Они, прихватив на ходу свои куртки и сумки поспешили наружу. Усевшись в теплый салон скорой, они свернули через дворы, и съехали на берег, Дэвид указывал путь к месту гибели Александра. Подъехав к тому месту, они вышли у и стали осматривать, место его недавней гибели. На руке трупа сидела ворона, державшая в клюве кусок плоти, выдранной из кисти руки. Они прогнали падальщика, и пока дожидались милиции, выстраивали между собой версии того, следствием чего могла стать смерть этого бедняги.

После того как на место прибыли сотрудники правопорядка, собрали то, что для них показалось ценным и сделав ряд фотографий, разрешили им забрать тело. Но Дэвида они попросили задержаться. Он присел, на один из прибрежных камней, вблизи места падения Александра и смотрел на другой берег за рекой, настроение его становилось мрачным и чем-то похожим на сегодняшний ноябрьский небосвод. От этого места даже после того, как увезли тело, исходило уныние смерти, участника ночной драмы. Дэвид сидел еще некоторое временами стряхивая с себя снег, который заметно усиливался его лицо было задумчиво-понурым. На полосе берега показалась машина. Дэвид встал с холодного камня. Подъехав к камням, и остановившись в нескольких метрах от него вышли двое в милицейских бушлатах. Один из них обратился к нему:

– Я так понимаю, ты первым обнаружил тело?

– Да

–Тебе придётся проехать с нами, зафиксировать показания.

Дэвид смотрел на говорившего с ним сейчас, ему сейчас стало страшно, страшно от того, что он попадает под подозрение, как первый кто обнаружил тело и ему ещё также было не комфортно от внушительного вида, разговаривавшего сейчас с ним сотрудника правопорядка, который даже на фоне своего коллеги, который отличался развитым телосложением, выглядел чуть ли не в два раза шире в плечах.

– Как к вам можно обращаться? невнятно с явным акцентом спросил он того

– Роман Викторович, а это мой коллега Игорь Сергеевич.

Роман Викторович, на протяжение своей насыщенной и непростой жизни не расставался со спортом, поэтому с юных лет отличался, чрезмерно могучим телосложением от своих сверстников, а также железным характером и большой строгостью самодисциплины выдающегося спортсмена. Также на его личность не могли не оставить свой след годы военной службы, в Афганистане, где он себя проявил как пример того, каким должен и каким может быть солдат. Имея титулы в силовых и боевых видах спорта, до и после прохождения службы им интересовались в подразделениях особого назначения, различные спецслужбы тогдашнего СССР. Годы службы, в которой также нашли отражение в его характере и чертах лица, идя по улице в гражданском, его часто сторонились прохожие на улице. Также на личном фронте не ладились отношения с противоположным полом, девушки, со временем осознавая тяжесть его характера, старались потом скорее с ним расстаться, но сделать это так, чтобы у того на них в дальнейшем не осталось зла. Он это понимал, но легче не становилось, и каждый раз, после очередной попытки, наладить свою личную, с надеждой на семейную жизнь он отправлялся в развлекательные заведения, проводя вечер в компании девочек легкого поведения и алкоголя, но так было не более одного вечера, или ночи. На следующий день, у него всё продолжалось, как и обычно, здоровый образ жизни и самодисциплина. После того как СССР распался и на территории Чечни начались боевые действия, он, не раздумывая отправился туда. Вернувшись и получив внушительные боевые, он обзавелся крупногабаритным джипом, сменив советские жигули. Сбережения после распада СССР он хранил наличными у себя дома в иностранной валюте. Хоть могло и показаться, что он и не отстаёт от времени новой России, ему было всё в ней противно, начиная от киосков с иностранными товарами, модой на всё заграничное, заканчивая очередной войной, с которой он не давно вернулся, То что происходило сейчас на его родине, у него как у патриота своей страны, вызывало чувство глубокого разочарования и сожаления. Придя с войны, он подумывал устроиться на предприятие, которое работало со времен Великой Отечественной Войны, но после прихода к власти приватизаторов бывшей социалистической собственности, оказалось проданным по бросовой цене бизнесменам новой России, которые его распустили, уволив персонал на улицу, распродав оборудование и сырьё почти как металлолом и в последствии сдав бывшую территорию предприятия в аренду, под такие же сомнительные организации, каковой они сами являлись. Роман Викторович, после некоторых раздумий тогда пошёл в РОВД. Брать его не хотели, зная, что ему многое из того, чем они сейчас занимались придётся не по нраву, в том числе и неофициальные доходы, от противоправных действий в кооперативе с местным криминалитетом. Им совсем не нужен был конфликт с ним, да они особо и не хотели задумываться на тему того, чего можно ожидать от многократного ветерана боевых действий и некогда действующего бойца отряда спец назначения, который перестал рисковать  за благо новой власти, которая ему не нравилась и которую он совсем не  уважал. Но взять им его всё-таки пришлось, хоть даже и не с тем званием, с которым он вернулся с войны, он с первых дней вызвал у них зависть, не исключением из этого являлся и его огромный чёрный джип, стоявший на стоянке у их отделения. По работе он чаще ездил на служебных Жигулях. Сейчас он направлялся к моргу, в который не так давно увезли тело. Он сказал Дэвиду, что в отдел они поедут после визита в морг. Войдя в холл заведения, они немного поморщились от здешних запахов. Они шли, старясь меньше дышать. По коридору иногда провозили каталки. Пройдя несколько поворотов коридора, они остановились у входа в лабораторию. Пройдя внутрь после того, как студент набрал пароль, на замке, открывавшем стеклянную дверь. В её помещении было, светло и чисто, студент дал ему бахилы и халат, после чего сам надел тоже самое, особенно остро, после зловония снаружи сейчас ощущался чистый и свежий воздух, поступающий сюда из приточной вентиляции. Свет был острым и ярким отражаясь от белых поверхностей. Во внимание Романа также, попало новое оборудование, которое он до этого не встречал. Также он увидел здесь сотрудников из отдела суд мед экспертизы, которые взглядами сейчас здоровались с ним.

Перед ними возникла фигура девушки в белой униформе.

– Привет Дэвид.

– Хай – нелепо улыбаясь, ответил тот.

– Здравствуйте – немного робея, поздоровалась, та с его спутником в форме, который на мгновение задержал на ней свой тяжелый взгляд.

– Доброе утро, хотя скорее наверно уже день – ответил тот

– Ну, показывайте тело – обратился он, затем повернув голову в сторону Дэвида.

– Одну минуту.

Дэвид спросил у девушки, где Марк и Пол и направился в другую команту за дверью.

– Ты тоже иностранка? – спросил неожиданно лаборантку Роман.

– Нет, – потупив взгляд ответила та ему

– Мы учимся вместе.

– Понятно

– Пойдемте – сказал Дэвид, и они направились, туда, откуда он сейчас к ним подошёл. Там,

его товарищ Пол, открыв отделение криогенной камеры, выкатил выдвижной стол, на котором лежало синее тело Александра.

– Мы ничего пока ещё не трогали.

– Понятно – медленно ответил тот, осматривая труп. Причина смерти ему была ясна, скончался от падения с большой высоты, до этого был подвергнут жестоким побоям и тяжким телесным повреждениям, и также была рана левой кисти руки.

– Вы говорите, что тело не трогали, а это тогда что?

– Когда мы приехали за телом, ворона вырвала кусок

– Ясно, перекладывайте на стол.

Подогнав каталку, они водрузили на неё тело. С одежды трупа, посыпались отваливающиеся куски грязи. Роман принялся извлекать содержимое его   карманов. Поочередно выкладывая на стол проездной билет, деньги , ручку с блокнотом, студенческий билет. Осмотрев это всё внимательно, он сложил всё в полиэтилен, потом наклонившись снял цепочку с крестиком, и положил туда же.

–Ну что Дэвид, поехали в отделение.

– А Зачем? – спросил Пол у него.

– Составлять протокол будем, да ты не бойся, он просто расскажет нам как обнаружил тело, а мы это зафиксируем, и он будет свободен, пока. Так что, жду на улице в машине – обратился он, уже к Дэвиду.

Покинув лабораторию, он направился к выходу по коридорам. На улице он, вынул из кармана пачку сигарет и закурил. Опалив край сигареты бензиновой зажигалкой, неспешно выпуская струи синего дыма. Ему сейчас вспомнились события, его последних выходных. На них он посетил территорию закрытого завода, где стал участником в качестве бойца тотализатора, ему не настолько был интересен сам турнир, как возможность встретить там, того за кем он давно охотился, но это был не боец, а спонсор или чаще зритель, который приходил на эти встречи, сделать ставки, и обсудить криминальные планы, с коллегами по цеху. Роман хоть и периодически, участвовал в подобного рода мероприятиях, зачастую его целью в них были большие и легкие для него деньги, потому как с ним никто не мог справиться, предложения от спонсоров он не принимал, они к нему в дальнейшем стали бояться обращаться , зная что он представляет для них угрозу, несмотря даже на охрану. На этих мероприятиях, он становился почти легендой, а также не желательным и незваным гостем, о нём мало было известно, он ни с кем не общался, приходил один и уходил один, с большими деньгами, поймать его представлялось затруднительной задачей, потому как никто не знал, когда он появиться, к этому никому нельзя было быть готовым. Те, кто с ним конфликтовал из присутствовавших, были не из числа бойцов, потом пропадали, а свидетели этого, потом говорили, что лучше с ним не иметь дело. Даже если кто-то собирался устроить на него охоту, то заканчивалось тем, что в итоге, они становились для него жертвами. Он всегда чувствовал, когда за ним следили, и он очень быстро и легко находил тех, кто его заказывал, после чего внезапно появляясь у заказчика охоты на него, и у того по завершении короткой встречи с ним, появлялась сквозная дыра в голове. Его присутствию на этих мероприятиях никто не был рад, и с ним никто не хотел связываться, он честно отбивал свои бои, выступая сам за себя, и никогда в этой среде ни с кем не вступал в конфликты первый. После нескольких убийств тех, кто пытался с ним вести себя нечестно или агрессивно, все понимая, что он мешает всем, но встревать особо никому не хотелось. Однако его образ жизни и спорт для него не были самоцелью, в душе он всегда хотел спокойной и семейной жизни. Докурив сигарету и выпустив её из пальцев в лужу, рядом с ботинком, он сел за руль и наблюдал за студентами, которые периодически входили и выходили из здания. Глядя на них, он вспоминал сейчас свои студенческие годы, и сейчас у него в очередной раз возникла мысль, что возможно он тогда, будучи в их возрасте, сделал не тот выбор. Он порой ощущал, что жизнь проходит мимо него и особенно остро это он ощущал, после того, как не стало СССР, его родины, которая для него была светлым и добрым воспоминанием, и от того, что это теперь осталось не более чем воспоминание, ему бывало не по себе, как и от практически постоянного одиночества на протяжении жизни. Из его мыслей его вывела фигура, идущего к его машине этого иностранца- студента, который потом уселся на пассажирское место, слева от него и что-то у него спросил. Роман не расслышал или не понял его вопроса и молча завел двигатель. Машина не спеша, выехала по дороге, ведущей через редкую лесополосу от морга к главной дороге. Дэвид с тех пор, как не получил ответа на не особо важный вопрос, сидел молча, но по своей натуре будучи очень общительным, не мог долго находиться в чьем-либо присутствии молча. И решив в очередной раз заговорить, он спросил у того