Они закрыли дом и пошли по улицам поселка, отмечая все произошедшие за время их отсутствия изменения. Какие-то деревянные дачки, заборы, участки еще оставались в первозданном виде, какими они и были во времена Союза. Но много где оказалось уже все перестроено в большие кирпичные или даже бетонные дома самых разнообразных форм и видов, с башенками, крышами под разными углами, стрельчатыми или наоборот – круглыми окнами. Конечно, если все это было видно из-за трехметровых заборов. Возле ворот стояли большие черные внедорожники или сверкающие лаком низкие спортивные купе, рядом с которыми скромная Фронтера Кирилла смотрелась бы печально. Рядом с такими местами Вера буквально преображалась, даже походка ее менялась, становясь летящей и плавной. На обычные дачи она не разменивалась.
Неожиданно дома расступились, и перед ними заиграла отблесками гладь Кратовского озера. Игорь жадно разглядывал пологий спуск к воде, мостик через речку Хрипань, маленькую железнодорожную станцию, кирпичную, с белой крышей. И, наконец, стоявший за ней поезд, составленный словно из игрушечных синих вагончиков с белой полосой на боку.
– Надо же, всё, как было! – пробормотал он, – А прокатиться на нем можно?
– Надо расписание посмотреть, – пожал плечами Кирилл, – Я уже не помню.
Поднявшись на станцию, они убедились, что слегка опоздали: поезд совершил уже последний на сегодня рейс и вернулся назад.
– Ну и ладно, значит, прокачусь в другой раз, – сказал Игорь, – Только помнится мне, что станция назначения называлась «Путь Ильича». Или я путаю?
– Так и было, – кивнул Кирилл, – Но поскольку Ильич у нас теперь не в почете, название сменили на «Юность». А памятник остался.
– Памятник помню.
– А остальное вспоминаешь? Где вы тут жили?
– Нет, всё-таки, когда маленький, всё видится по-другому. Да и вообще мне сдается, что мы по ту сторону железной дороги дачу снимали. Спрошу у матери, когда в Москву вернемся.
Домой они вернулись к вечеру, когда на дачный поселок уже опускались сумерки. Вера сразу ушла переодеваться в домашнее. Кирилл принес из дома упаковку баночного пива, вручил его Игорю и сказал ждать его в беседке. Вместо ожидаемого ржавого мангала у Кирилла оказалась новомодная жаровня для барбекю на треноге. Поколов чурки из оставшихся от ремонта крыши обрезков досок, он ловко развел огонь, дождался, когда прогорит основная часть до углей и закрыл заслонку. Из отверстий повалил дым, Игорь довольно хмыкнул. Сбегав в дом, он притащил большую кастрюлю с крышкой, за ним Вера несла еще одну. В первой кастрюле оказались замаринованные со специями «ножки Буша», и Кирилл сразу начал выкладывать их на решетку. Во второй кастрюле были просто куски плоско нарезанного мяса для жарки. Пока готовилась курятина, Вера сходила в дом еще раз и вернулась с тарелками, ножами, вилками и тремя стаканами для пива. А Игорь, которому работы не досталось, просто сидел за столом в беседке и смотрел, как в затухающем вечернем небе появляются первые звезды. Над жаровней курился дымок, отпугивая комаров, легкий ветерок шумел в сосновых кронах. В саду, словно фонарики, белели зацветающие вишни и яблони. Всё было хорошо и спокойно.
Первую порцию съели быстро, как и обычно бывает на свежем воздухе. Да и работа с последующей прогулкой тому поспособствовали. Ко второй приступили уже более вдумчиво. А там и просто разговоры под пиво и мясо начались.
– Ты как прошлой ночью, не замерз? – спросила Вера.
– Нет, наоборот, хорошо выспался. Я же говорил, что мне и в более холодных местах ночевать приходилось, а тут очень даже комфортно получилось.
Про ночное происшествие он решил не рассказывать – еще подумают, что у него с головой не в порядке.
– А ты где служил? – спросил Кирилл, – Говорил, что на Севере, а где именно?
– Погранвойска. Знаете, где небольшой кусочек границы с Норвегией? Вот, в тех краях.
– И как оно там?
– Да, как и везде, разве что зимой холодно и на белого медведя наткнуться можно. А так, рота молодых дуболомов в казарме, да вольер с собаками. Собака нам хорошая досталась, с которой в наряд ходили, это да.
– Собака из вас самой умной была? – не удержался Кирилл.
– Конечно. В отличие от нас, ее командир просто так по лесу не гонял.
– А вас гоняли? – спросила Вера, – Зачем?
– Чем бы солдат ни занимался, лишь бы задолбался – слышала? Вот, чтобы не направили свою энергию в ненужное и опасное русло. Но мы всё равно умудрялись. Как-то бежим мы кросс по лесу с полным вооружением, а там дедок-грибник навстречу: «Куда бежите, сынки?» Ну, а Антоха ему в ответ: «Норвежские егеря прорвались, нас на перехват послали!» Что тут началось… Местное население ружья похватало, в сельпо все патроны смели подчистую…
– Вот вы приколисты, – рассмеялся Кирилл, – Чуть войну не устроили! У нас на точке такого и близко не было!
– Вот, что у нас за народ? – вздохнула Вера, – Как вообще можно было подумать, что к нам норвежцы вторгнутся?
– А что не так? – удивился Кирилл, – Страна входит в НАТО, в прошлую войну они против нас на Ленинградском фронте воевали.
– Мало ли, что было! Они же культурные, они европейцы!
– Кто – норвежцы? – изумился Игорь, – Видел я их там, такие же валенки, как и наши, если не хуже. Сами воевать не полезут, а за компанию – запросто.
– Да с чего вы решили, что с нами кто-то воевать собирается? Будем вести себя прилично – никто на нас не нападет.
– Прилично – это как? Сдавая все позиции одну за другой?
– Какие позиции? Надо просто правила соблюдать, по которым все в мире живут, и хорошо живут!
– Ну да, как же, невидимая рука свободного рынка… – с ехидством произнес Кирилл и оглянулся на Игоря с видом: «ну, я же тебе говорил!»
– Подожди, вас так учат, что ли? – спросил Игорь.
– Ну да. Есть определенные правила, законы экономики, и только у нас этого не понимают, оттого так и живем.
– Хорошая теория. Жаль, только, с реальностью не сочетается никак.
– Это с нашей реальностью не сочетается! А в других странах это общемировая практика.
– Давай разберем на примерах. Вот, Франция, например, в области продовольствия – самодостаточная страна? Да, она и себя обеспечивает и на экспорт много чего отправляет. Цены там высокие, по сравнению с какой-нибудь Румынией или Болгарией? Да. Далее, в Румынии или Болгарии придумывают хитрый план – поставлять свое дешевое продовольствие во Францию и на этом разбогатеть. Получится у них?
– Ну, наверное… – произнесла Вера уже чувствуя подвох.
– Ни черта у них не получится. Франции не нужно, чтобы свои крестьяне остались без работы и устроили какой-нибудь очередной «марш на Париж», а у них за этим дело не станет.
– Но как Франция сможет их остановить? Таможенные барьеры? Это незаконно, они в ВТО.
– Да элементарно. Скупить в той же Болгарии все вызывающие опасения предприятия и тихо закрыть. Получится и недорого, и эффективно. Но это чисто экономический способ, бывает и похуже.
– Точно. Вот как ты относишься к Японии? – подхватил Кирилл.
– Ох, Япония… я так мечтаю… стоп, а при чем тут Япония?
– При том, что это оккупированная до сих пор страна, у которой нет своей армии, зато есть огромная военная база США.
– Ну и хорошо, не тратят денег на армию и отлично живут! – не сдавалась Вера, – Вот нам бы так!
– Слушай дальше. Японский автопром начался с копирования американского, но очень быстро ушел вперед. Японцы такие – сами мало чего изобрели, но чужого усовершенствовали навалом. В общем, в какой-то момент они вместо примитивных и косячных автомобилей начали выпускать качественные и высокотехнологичные. И мало того, начали поставлять их в США. Американские огромные прожорливые рыдваны с технологиями из 50-х конкурировать с ними не могли. Знаешь, что было дальше? Американцы просто силой продавили договор, что у себя японцы могут продавать всё, что угодно, а вот на внешний рынок – попроще и похуже. Знаешь, насколько они отличаются? И почему наши жители Дальнего Востока с радостью берут подержанные тачки из Японии и смотреть не желают на их же европейские версии?
– Да это ты байки какие-то мне рассказываешь!
Игорь улыбнулся, слушая их спор. Похоже, что у брата и сестры были две совсем разные картины мира, можно сказать – противоположные, поэтому переспорить другого никому из них не удавалось.
– Теперь ты понимаешь, что если можешь за себя постоять, то правила одни, а если нет, то совсем другие? – продолжал Кирилл.
– Но вот я не дерусь, а меня никто не обижает! – привела аргумент Вера.
– Конечно не обижает, кто же захочет от старшего брата по рогам отхватить?
– Нет, я такого не понимаю. Наверное, я слишком мирная.
Вера зябко поежилась и накинула на плечи шаль.
Действительно, на улице сильно похолодало. Есть уже не хотелось, и они просто сидели и смотрели на догорающие угольки.
– О, я кое-что вспомнил! – вдруг оживился Кирилл.
Он поднялся с места, пошел в дом и вернулся оттуда с остатками коньяка и двумя рюмками.
– Для удачного завершения вечера! – произнес он, наполняя рюмки себе и Игорю, – Верке не наливать, ей уже достаточно.
– Да и вам после пива ни к чему! – буркнула девушка.
– Нормально, на свежем воздухе всё выветрится. А Игорю еще наверху спать. Не хочешь поменяться, кстати?
– Не, мне там хорошо! – ответил Игорь, принимая рюмку.
На самом деле он уже несколько раз чувствовал чей-то чужой взгляд, и как бы не со стороны мансардного окна. Но коньяк должен был помочь от этих недоразумений.
В общем, бутылку они допили полностью.
День третий
Стояло теплое летнее утро. Игорь привычно свернул с улицы к знакомой калитке, открыл ее и пошел по дорожке, мощеной плитками, к даче. Он уже дошел до середины, когда навстречу вышел Кирилл, пожал ему руку и скрылся в доме. Но Игорь шел дальше, к беседке, где ждала его девушка с длинными черными волосами…
Игорь приоткрыл глаза, пытаясь сообразить, где он находится и что происходит. Образ девушки в беседке потихоньку исчезал из сознания, и он уже понял, что лежит на топчане на втором этаже дачи, в мансардной комнате, а кругом стоит темная глухая ночь. И, когда он увидел женский силуэт возле двери, то даже не удивился. На этот раз он не стал включать свет, а лишь приподнялся, ожидая развития событий.
Силуэт пошевелился, девушка сделала приглашающий жест рукой и выскользнула из комнаты. Игорь встал, мимоходом отметив, что в комнате как-то особо сыро и холодно, и вышел вслед за гостьей в коридор. Она была совсем рядом, он сделал уверенный шаг вперед… и с размаха врезался в угол лбом.
Когда из глаз перестали сыпаться искры, он ощупал стены вокруг себя, и понял, что стоит в маленьком закутке у единственного окна в коридоре, выходящего на другую сторону крыши. За окном угадывался лишь ствол близко росшей сосны, а дальше была непроглядная темень. Девушки в коридоре не было. Куда она делась? Ушла в соседнюю комнату? Даже не пытаясь найти выключатель, он прошел до следующей двери и осторожно заглянул в темный проем. Черт, здесь же ставни закрыты, вообще ничего не видно! Тем не менее, он сделал шаг вперед, и тут кто-то мягко обхватил его руку в темноте. Игорь дернулся, налетев на дверь, рядом что-то тупо грохнулось и зазвенело.
Теперь уже таиться не имело смысла, он пошарил рукой по стене, опасаясь наткнуться на нечто холодное и страшное, нашел выключатель и щелкнул клавишей. Свет озарил сваленную им старую рогатую вешалку и пальто, в которое он, видимо, и попал в темноте рукой. Чертыхнувшись, он поставил вешалку на место, нагнулся за пальто и увидел вывалившийся на пол ключ. Игорь поднял его, повертел в руке и сунул в карман, подумав: «Завтра Кириллу покажу». Повесив пальто, он выключил свет и вышел в коридор, ожидая там уже увидеть разбуженных шумом друзей. Но они, видимо, после вечеринки спали крепко, никто не пришел. Игорь вернулся в свою комнату, подумав при этом, что не так-то и холодно, как ему показалось. Он выключил свет, немного подождал, глядя на дверь, да так незаметно и уснул.
Утро было тихим. Даже голова болела лишь в том месте, где он приложился об угол, а последствий употребления коньяка на пиво не чувствовалось совсем. Вот только от ночного происшествия было как-то не по себе. Игорь спустился вниз и обнаружил, что хозяева уже сидят за столом. Быстро сбегав к умывальнику, он вернулся, и лишь тогда заметил необычную мрачность Кирилла, меланхолично ковырявшего вилкой в тарелке. В сковородке лежала оставленная порция яичницы, а рядом, на второй – куски мяса от вчерашнего пиршества. Игорь принял свою порцию и тоже поковырял вилкой. На душе было как-то муторно, есть особо не хотелось.
– Откуда у тебя эта шишка на лбу, Игорек? – спросила Вера, – Вчера ее вроде бы не было?
– В темноте в открытую дверь вписался. – почти честно ответил он.
Вера покачала головой, явно отнеся разбитый лоб к последствиям неумеренных возлияний.
Несколько минут все сидели молча. Игорь отправил в рот несколько кусков яичницы и задумался. Веру он уже ни в чем не подозревал, но других догадок у него не было.
Наконец, Вера решительно встала и заявила:
– Ладно, можете страдать дальше, а я, пожалуй, за хлебом съезжу. Ну, а вы тут пока спойте «Черного ворона», вам пойдет.
Взяв рюкзачок, она выкатила из сарая велосипед и исчезла.
– Ты чего такой мрачный? – спросил Игорь.
– Сон дурной приснился. Про одну… одного человека, которого я, наверное, уже никогда не увижу.
– Мне тоже что-то странное снилось. Как будто, я приехал к тебе на дачу, иду по дорожке, а тут ты мне навстречу. Ну, мы поздоровались, ты в дом пошел… ты чего так смотришь?
– Ты это, гонишь, что ли? – вытаращился на него Кирилл, – Нам что, один сон на двоих приснился? Я встретил тебя на дорожке, и ты пошел к… ну, неважно. Как это вообще может быть?
– Так, теперь уже я не понял. Мы с тобой встретились во сне, что ли? А кто эта девушка в беседке? Это ведь не Вера там была?
– Давай, не будем об этом… – снова помрачнел Кирилл.
Игорь почувствовал себя окончательно сбитым с толку. Шмыгнув носом, он полез в карман за носовым платком, и вдруг наткнулся на что-то угловатое и железное. Достав из кармана ключ, он положил его на стол перед Кириллом:
– А вот это мне точно не приснилось.
– Где ты его взял? – изумился Кирилл.
– На втором этаже валялся.
Кирилл взял ключ, подошел к запертой двери в родительскую комнату и сунул его в замочную скважину. Замок щелкнул, и дверь открылась. Войдя внутрь, Кирилл остановился и огляделся. Игорь вошел вслед за ним.