– Предложение должно складывается из продукта и цены?
– Цена ниже той, которую предлагают фирмы Земли. Думаю их исторические традиции программирования, которыми они так кичатся, уже больше рекламный лозунг, чем реальный продукт. Они эксплуатируют идеи, которые были созданы еще до экспансии космоса. Думаю мы составим им неплохую конкуренцию. И что бы дать пищу для размышления посмотрите итоговый расчет полезного взаимодействия, которое выдала наша программа, руководствуясь открытыми данными о вашей компании и поставленной задачей освоения кометы.
На стену монитор под таймером, который кстати подходил к последней минуте, выскочил график и таблицы. Пробежав глазами по ним Ева почувствовала зуд удачной сделки.
– Все это очень интересно Агата. Но мне не хватает данных для рекомендации компании к сделке. Вы сами напомнили мне о Венере, а там ситуация выглядела куда заманчивее с какой-то стороны. Ваше же предложение пока смахивает на авантюру, а если прищуриться то и на промышленный шпионаж.
– О, – секундная заминка выдала замешательство собеседницы. – Вы намекаете на шпионский софт внутри нашего продукта?
– Да. Вы предлагаете мне систему логистики всей нашей компании. Кто поручится, что эта система ограничится только возложенными на нее задачами.
– Хм. Возможно нам стоит командировать одно из разработчика этой системы для небольшой презентации и опытной эксплуатации этой системы на выбранном вами полигоне? Так вы сможете оценить производительность системы и её перспективы.
– Ваше предложение заинтересовало меня. Мне нужно обдумать его. Оставьте, пожалуйста, ваши координаты моему секретарю.
– Обязательно. Всего доброго.
– До свидания.
Таймер на стене показывал 00:00.
Глава 3.
Спустя 3 месяца Пьер Маскинс, прибыл на Луну с кейсом космодолларов для встречи акционером «Союза Старателей Дарпова» Дмитрием Бустовым. Встреча была назначена только через трое стандартных земных суток, и Пьер направился в забронированный отель при космопорту. Он зашел в номер отеля и, окинув более чем скромное убранство комнаты презрительным взглядом, плюхнулся на кровать. Номер угнетал своей непрезентабельностью. Кровать, дверь кабинки санузла, торчащая из стены плашка небольшого столика, с монитором терминала над ним, и пластиковый стул. Нужно срочно было что-то придумывать для того, что б не умереть со скуки, особенно после трехмесячного плена в корабле. К тому же Пьеру предстояло провести переговоры с одним из корифеев астероидной добычи и бизнесменом редкостной хватки. Требовалось обдумать свои слова и возможности. Часть суммы денег, которой он располагал для этих переговоров, могла при определенных умениях осесть в его кармане и Пьер просчитывал комбинации. Пьер, в плавном прыжке на крыльях незначительной гравитации, прыгнул на кровать.
Дмитрий Бустов в настоящее время проходил в лабораториях Луны очередное очищение организма от тех пагубных привычек, которые не собирался бросать. Нужно было угадать с суммой, которую он захочет за то, что бы склонить других акционеров «Союза Старателей Дарпова» к подписанию договора на транспортную поддержку с их компанией. «Союз» намеревался выиграть торги на грант по добычи ископаемых с кометы, выставленным "Центрального Ресурсного Управления Марса". Куш был огромен, а «ТранспортСпейсКомпани», на которую работал Пьер, очень хотела урвать часть этого пирога.
От тяжких дум его отвлек вызов его коммуникатора, который он носил в виде цепочки, спускающейся с его ушей к затылку за спину.
– Три минуты вашего времени куплено для разговора. Соединяю. – произнес интерфейс коммуникатора женским голосом с придыханием.
«Чертов бизнес тариф» – подумал про себя Пьер и ответил на звонок.
– Здравствуйте Пьер Маскинс! – приятный голос молодой девушки, прозвучал в ушах Пьера.
– Здравствуйте.
– Меня зовут Агата. Я представляю лабораторию пластической хирургии. По открытому списку прибывших на поселение Луна, мы узнали, что вы вновь посетили нас. Мы хотели бы узнать, понравились ли Вам наши услуги, которые были оказаны вам пять лет назад?
– Да. Ваша работа прекрасна, – Пьер улыбнулся и повернулся к своему отражению на стене мониторе.
Лицо совершенных, безупречно правильных форм, с широкими скулами, прямым средним носом и нешироким ртом. Гладкая кожа, выглядящая постоянно чуть загорелой, без затрат времени на спа и солярий. Гладкие черные волосы, струящиеся на плечи. Атлетичное тело пловца и мнемонически вживленная грация, наделяла все движения нечеловеческой точностью. И только глаза, серые с голубыми вкраплениями еще хранили память о том Пьере, которого тогда даже не звали Пьером. Работа пластических хирургов Луна была впечатляющая. За пять лет лицо и тело стало как родное, а активная разгульная жизнь, которую вел Пьер, никак не сказывалась на его нем, даже утром.
– О да. Я полностью удовлетворен.
– Не хотели бы вы заглянуть к нам? У нас есть для вас специальное предложение!
Пьер засмотрелся на отражение и ответил не сразу:
– Не думаю. Моя внешность меня более чем устраивает. Вряд ли вы можете мне еще что-то предложить?
– Прекрасно. Но может быть вы заинтересуетесь в смене цвета и формы глаз? Судя по нашим данным вам пошли бы прекрасные темные глаза! Пронзительные и чуть-чуть вздорные!
Пьер встал и подошел к монитору терминала, превратившегося в зеркало. Серые радужки его старых глаз терялись на фоне лице. Взгляд был бесцветен и даже, казалось, немного испуган. Пьер сглотнув комок неприятных воспоминаний своей старой жизни и ответил:
– Думаю грамотная политика скидок с вашей стороны могла бы способствовать моему решению.
– Безусловно! – девушка на той стороне явно была обрадована и поторопилась объяснить, как можно было к ним попасть.
Спустя два часа электрокар такси привез его в лабораторный купол медицинских трансформаций. На входе его ждал сопровождающий: высокий молодой человек, с длинными подвижными пальцами хирурга и холодным взглядом медика. Он был лыс и одет в белую тогу. Непокрытые руки его покрывал узор синих вен на бледной коже. Он провел его по лабиринту коридоров в приемную лаборатории пластики. За единственным столом в отсеке сидела девушка в сари. Совершенное бело-мраморное лицо и хрупкое точеное тело выдавало в ней модифицированную модель, которая уже своим видом рекламировала услуги, предоставляемые лабораториями Луны. Она улыбнулась ему и предложила присесть в кресло.
– Пьер Маскинс. – представился он и она закивала в знак узнавания.
– Здравствуйте! Я Мира – ваш менеджер.
– Мне звонила Агата, – почему-то вспомнил Пьер.
– О. Возможно. – ответила она, не переставая улыбаться. – Так что бы хотели еще улучшить в себе?
Жесты её и мимика были словно отточенные движения автомата сборки на конвейере, что могло быть как результатом тренировок, так и мнемо-программированием рефлексов этой куколки.
– Глаза. Только глаза.
– Замечательно решение. Давайте подберем вам то, что полностью отразит вас и вашу индивидуальность.
Но тут на поверхности её стола выскочила красная пиктограмма срочного вызова. Она на секунду растерялась, но извинившись, вышла из комнаты. Пьер недолго полюбовался полетом её стройной фигуры и облокотился на стол, намереваясь предаться скуке, которая видимо будет вечно сопровождать его в этом путешествии. Он бросил взгляд на стол-монитор своего менеджера и вдруг глаз его запнулся на очень знакомой фамилии. На мониторе была вызвана картотека пациентов лаборатории и вторым в списке был Майкл Джонатан Третий, нетленный глава "Центрального Ресурсного Управления Марса". Именно с его легкой руки был организован щедрый грант на экспансию кометы, которая пересекала Солнечную систему. Пьер не раздумывая включил видеозапись на своем коммуникаторе и коснулся пальцем второй строчки.
Первый же взгляд на карточку заставил сердце Пьера колотиться со скоростью пульсации плазмы в токамаке. В графе диагноз значилось «Мертв». А дата была более чем трехлетней давности. Выходило, что «Центральное Ресурсное Управление Марса» имитировало деятельность главы своей компании и теперь, прикрываясь его именем, прокручивало махинации с бюджетом доброй половины компаний Марса, которые входили в конгломерат компании. Не иначе в этом был замешан совет директоров, непосредственно подчинявшихся Майклу Джонатану. Пьер в лихорадке просмотрел еще несколько документов, выяснив причину смерти, и быстро свернул файл. Усевшись обратно на стул он попытался успокоиться и, когда Мира вернулась, он был уже само очарование. Знание секретов мира сильных сего окрыляло его и Пьер был настроен на успех с этим шедевром пластической хирургии.
Тем временем на другой стороне Луны Дмитрий Бустов, с которым Пьер собирался встретиться, страдал. Страдал за годы увлечения крепкими сигарами и хорошим виски. Он ничем не мешал этой страсти и она уже стала его второй натурой. Как только его благосостояние достигло того уровня, когда эти развлечения стали ему по карману, Бустов перестал себе в них отказывать. Поднявшись с низов на текущий момент Дмитрий Бустов был одним из акционеров «Союза Старателей Дарпова».
Он был довольно толст в свои 63, но считал, что всегда успеет согнать жирок с крепких мышц, которыми его наградила работа в шахтах на астероидах «Свободной Лиги». Кругло лицо его было словно вырублено из куска гранита, а приземистое тело было словно небольшой каменный астероид. Глаза же был необычайно живые, с вечным хитроватым прищуром.
Но теперь бывалый рудокоп лежал опутанный трубками медицинских аппаратов в ванне с раствором, а сквозь его тело перетекали медицинские препараты и очищенные от злоупотреблений различные жидкости его организма. Никотиновая зависимость тяжело покидала его, а нехватка алкоголя угнетала затосковавший мозг. Один из медиков наклонился к нему и проговорил в наушники прозрачного шлема, покрывавшего голову Дмитрия:
– Может включить вам новое наше изобретение? Мнемомотивация. Ориентирует человека на повышение показателей и стремления к росту. В коммерческом или в личностном плане.
– Давайте. – голос Бустова звучал глухо и хрипловато, – Что-нибудь для карьерного роста.
На стенку шлема стал транслироваться фильм, главным участником которого был сам Дмитрий. В нем он был успешным директором собственной компании и находился в окружении роскоши. Дмитрий лежал, страдал от медицинских процедур, и смотрел фильм, ментально программируясь вставками 25 кадра и шепотом наложенного аудио потока. Его программировали на принятие решения, которое должно изменить всю его жизнь. Позже Дмитрий Бустов уснул, но шепот не прекратился и его грубое лицо расплывалось в хищной широкой улыбке.
Глава 4.
Рю впервые оказался в космопорте. Виза на отлет с Луны, выданная церковью, открыла перед Рю двери огромного купола, такого большого, что у него, всю жизнь прожившего в тесноте жилых блоков, свело кишки от ужаса. Мозг не мог поверить, как можно поддерживать надежную герметичность такого огромного пространства. Он вцепился руками в лямки своего ранца и побрел вдоль светящегося контура дорожки.
Внутри терминала деловито сновали люди, машины и роботы-манипуляторы БОЖ. Неспешно шагали низкие, по меркам жителей Луны, широкоплечие грузчики и работники поддержки. Их мощные мышцы выпирали из-под комбинезонов и бугрились под огромными грузами. Многорукие техники копошились возле аппаратуры. Выделялись высокие фигуры служителей церкви БОЖ. Их крупные модифицированные головы, торчали над толпой словно уродливые буйки. Отдельно у правой стены проходили регистрацию и решали свои насущные проблемы пассажиры прибывшие на Луну. В отличие от аборигенов Луны, где принадлежность человека к касте или профессии выражалась в одежде или её цвете, толпа пришельцев пестрела всевозможными цветами, фасонами и другими способами самовыражения. Старатели с астероидов, бизнесмены и фермеры с Марса, космолетчики, дальнобойщики, туристы. На Луне их ждали новые сельскохозяйственные культуры, технологии продления жизни и создания совершенной красоты, медицинские технологии и препараты. А с недавнего времени Рю должен добавить еще одну статью дохода поселения Луны, а именно софт, способный конкурировать с программами, распространяемыми из уцелевших бункеров на опустошенной Земле.
Рю двинулся вдоль правой стены, оглядываясь в поисках своего терминала. Слева была открытая панорама на пусковые шахты кораблей. Неуклюжие и неимоверно сложные, опутанные пусковыми штангами и кабелями, корабли были похожи на древних мастодонтов, провалившихся в яму. Вокруг них копошились какие-то мелкие точки, неразличимые отсюда.
Где-то на дальней парковке, в зоне ВИП его ждала космическая яхта, высланная за ним компанией "ТранспортСпейсКомпани". Рю почесал затылок, в который ему имплантировали неделю назад модуль памяти. Тот содержал в себе систему, написанную Рю. Ощущение инородного предмета внутри собственного черепа, холодило и вызывало чувство осквернения тела. То, что модуль обязан сохранить в неприкосновенности исходный код программы, даже ценой жизни носителя только добавляло нервозности.
Сверившись с указателями он подошел к створкам шлюза пропуска в ВИП зону. Премиленькая стюардесса окатила его обворожительной улыбкой и спросила разрешение на отлет из поселения и его личные документы. Она была облачена в темно-синее сари, которое постоянно меняло свой тон на более светлый или темный. Искусственная красота стюардессы очаровывала и притягивала. Просмотрев их, она улыбнулась Рю еще раз и пригласила его в зону бактериального контроля.
Он прошел в комнату, обставленную медицинским оборудованием с креслом-кушеткой посередине в которое и сел. Пожилой служитель медик в белой тоге с длинными тонкими пальцами подключил Рю к аппарату и вколол порцию антибиотиков и маркеров. Рю откинулся на кресло и терпеливо стал ждать конца процедуры.
Постепенно его стала одолевать тревога. Рю первый раз покидал поселение Луна. Впервые ему придется оторваться от поверхности, что бы провести несколько месяцев в корабле, мчащемся сквозь пустоту космоса. Осознание того, что через несколько часов он будет нестись сквозь пустоту, отделенной только корпусом из металла и пластика, полностью сковало его. А в конце Рю ждал совершенно другой мир. Там люди жили совершенно не так, как он привык. Он боялся презрения этих людей, боялся непонимания, но больше всего его пугали огромные пространства планеты без надежных стен. Паника все крепче сжимала Рю. Он подумал о гравитации Марса и им завладело видение, как его тело расплющивается под действием этой силы. Ему привиделись разорванная плоть, торчащие кости и пятно алой крови. Писк монитора, подключенного к нему, заставил его вздрогнуть и очнуться. К нему подошел медик и успокаивающим голосом спросил:
– Впервые отправляетесь в космос?
Не в силах ответить, Рю кивнул.
– Не волнуетесь. Все будет хорошо. Мы сейчас заразим вас нужными бактериями, что бы во время перелета ваша бактериальная флора не страдала очень сильно. Новые бактерии разовьются в вашем теле под присмотром наших аппаратов, а ненужные мы определим по маркерам и удалим.
– А гравитация? Я никогда не был на других планетах. Меня раздавит!
– Нет, ну что вы, – он легонько прикоснулся своей присоской на пальце к его плечу, проверяя температуру и пульс, – на корабле во время полета вы можете пройти курс реабилитации в барокамере и на граве-стенде. К концу полета вы будете абсолютно адаптированы к новым условиям.
– А бактерии?
– Не стоит волноваться. Максимум чего стоит опасаться это небольшой диареи или зуда.
Он на секунду оглянулся на замолчавший монитор и улыбнувшись сказал:
– Ну вот и все. Можете идти.
Рю перевел дух, оделся и прошел в дверь напротив и оказался в зале ожидания для пассажиров ВИП. Он остановился, пытаясь понять куда ему следует направиться дальше и вдруг заметил, что в его сторону движется по коридору между рядами мягких диванов странная парочка. Этих двоих мужчин казалось специально подобрали, что бы сделать максимально непохожими друг на друга. Одним был высокий молодой человек в строгом костюме черного с серебром и искусственным слишком совершенным лицом. Другой плотный мужчина в шароварах и рубашке гавайке был низок, широк в плечах и в то же время была скрыта грация в его движениях, говорившая о том, что низкая гравитация была ему знакома с малых лет. Лицо его было каким то рубленным и немного несимметричным.
– Пьер Маскинс, помощник руководителя представительского отдела Евы Батлум, "ТранспортСпейсКомпани", – представился молодой человек, когда они подошли. В руке его молниеносно оказался протянутый пластиковый прямоугольник визитки.
– Дмитрий Бустов, четвертый ранжированный акционер и второй генеральный директор «Союза Старателей Дарпова» – произнес толстяк и протянул руку с зажатой визиткой.
– Эээ. Рю, – ответил Рю, сглотнул сухое горло, и неловко забрал обе протянутые ему визитки двумя руками. Он подержал их в нерешительности, не зная куда их деть и спустя секунду сунул в карманы своих брюк.
– Прошу вас пройдемте на борт. "Орел Коммерции" уже готов к отлету, – произнес Пьер. И повел их к транспортному автомобилю в дальнем коне зала. – Господин Дмитрий Бустов приглашен вместе с вами на «Полюс Марса» для встречи с Евой Батлум.
Они двигались неторопливым шагом. Слева и справа в мягких диванах и в кабинках сидели люди. Панорама слева открывала вид на поверхность Луны, серую, с длинными тенями от расставленных валунов и флаг, полосатый с каким то рисунком в верхнем правом углу.
– Слушай Рю, – зычно вдруг обратился толстяк, – что же такого ты хочешь предложить Еве? Обычно софт покупается на том куске грязи, вокруг которой вы болтаетесь. Да и вообще я слышал, что вы не программируете, а молитесь своей чокнутой бого-машине!
– Ну он не бог. Это просто комплекс жизнеобеспечения с искусственным эмоционально-ориентированным разумом в качестве операционной системы контроля. Мы в своих программах должны доказывать ему с помощью своего эмоционального состояния, записанного с помощью терминального венца, что все идет только во благо людей и поселения. Это можно назвать молитвой, но не в том смысле, который употребили вы.
– Да ладно, не обижайся! – воскликнул Дмитрий и хлопнул Рю по плечу, отчего тот полетел вперед и наверняка приземлился у какого-нибудь кресла, если бы толстяк не схватил его предусмотрительно за ранец.
– Уууф! Держись. Держись! – рассмеялся Дмитрий и установил Рю на ноги, и повлек его дальше. – Ну так что же ты продаешь? Вот мы давно используем софт мозгляков с Земли. И в бурительнях на шахтах и в управлении. Он конечно дороговат, но и конкурентов у них мало.