Неуклюже покачиваясь, космическое судно поднялось в воздух и устремилось к горизонту по пути солнечного ветра, оставляя после себя плотный конденсационный след. Капитан пристально вглядывался сквозь лобовое стекло на открывающиеся перед ним территории. Он высматривал огни городов, небоскрёбы, дороги, движущийся транспорт, любые другие признаки развитой цивилизации. Цивилизации, которую необходимо спасти от гибели. Цивилизации, которая спасёт его от одиночества и бесконечных скитаний по пустоте.
Лес трубчатых многогранных стволов, окутанных полупрозрачной дымкой, простирался на далёкие километры к линии горизонта. Реки, озёра, различные изменения рельефа планеты – всё в этой местности казалось скрытым грибными наростами от посторонних глаз. Убегая от рассвета, космолёт догонял уходящую ночь, плавно погружаясь в неё. Снаружи темнело. Вдруг к северу от корабля забрезжило мягкое белолунное сияние. Его фотоны узким облаком растекались вдали – чем больше оно приближалось, тем его свет становился всё ярче и отчётливее. Капитан скорректировал курс. Его корабль, словно пришпоренный мустанг, устремился прямо в скопления сверкающих огней.
Световое пятно увеличивалось в размерах. Из него сталагмитами вырастали высокие корпуса небоскрёбов. Правильные формы этих зданий, симметричность и упорядоченность расстановки указывали на то, что они были творением разумных существ. Природа навряд ли смогла бы создать что-то подобное самостоятельно.
"В отчёте сканера космических тел было указано, что здесь есть разумная жизнь. Я обязательно должен её найти." – рассуждал Айзек, вглядываясь в приближающийся город. Его терзало беспокойство.
Подлетев к инопланетному поселению, космолёт плавно снизился до высоты птичьего полёта, утонув в сиянии мегаполиса.
Город спал. Несмотря на повсеместную иллюминацию, вокруг царили тишина и покой. Капитан, словно по коридорам фантастического планетарного музея, передвигался на своём корабле мимо неподвижных экспонатов – высоких и низких домов, возведённых неизвестным ему разумом. Строения были выполнены в самых разных причудливых формах: фрактальные полусферы, призматические многогранники, устремлённые ввысь гиперболоиды. Вросшие в грунт, они обвивались тонкими флуоресцирующими сетями, тянущимися с самих оснований построек и связывающими их между собой. Эти необычные нити и были причиной такого сильного сияния, наблюдаемого на большом расстоянии отсюда.
Но можно ли было считать их признаком наличия жизни в данной местности?
Путешественник посмотрел вниз на примыкающие к зданиям территории. Земля на них была покрыта светло-фиолетовыми образованиями, напоминающими мягкий махровый ковёр. Точно такие же наросты Айзек видел совсем недавно на маяке.
Город, словно причудливый ночной цветок, сияя, расцветал в темноте, как будто бы ожидая наступления грядущего утра.
На востоке резаной раной заалел рассвет. Его сияние проливалось с небес на землю, смывая с её поверхности застоявшуюся ночную тьму. Словно потушенные водным потоком, городские огни погасли, лишив мегаполис той фантастичной, сказочной особенности, выделяющей его на фоне разросшейся вокруг грибной цивилизации. Инопланетные здания слились с окружающими их безлиственными деревьями. Айзек наблюдал за пробуждением расположенного под ним населённого пункта сквозь стекло обзорного иллюминатора капитанского мостика, и пробуждение это, вызванное затуханием фосфоресцирующих нитей, стало сопровождаться еле заметным копошением в пучине поглотивших землю миксомицетных зарослей. Сначала в одном, потом в другом, в третьем месте – казалось всё пространство вокруг стало неестественно трястись и вибрировать. Взволнованный терриец смотрел как заворожённый на начавшуюся вокруг суету, не смея отвести взгляд. В этом было что-то неправильное, что-то, что пугало, тревожило одинокого путешественника.
Пару минут спустя повсеместное копошение достигло своего апогея и сразу же прекратилось. Айзек одёрнулся. Тысячи, сотни тысяч глаз воззрились на него через прозрачную толщу иллюминатора. Исполненная очей планета всматривалась в него, глубоким молчанием пытаясь утопить его в своих объятиях. Капитан закрыл глаза. Страх, холодный и липкий, словно машинное масло, окутал его расслабленное от испуга тело. Под ногами пропала опора. Вместо неё появилась невесомость и пустота. Пустота снаружи, пустота внутри. Пустота, наполненная непроглядной тьмой. В эту тьму не хочется всматриваться, не хочется светить в неё фонарём в поисках выхода. Её хочется только избегать.
Но всматриваться больше некуда.
Выхода нет.