Исповедь миссис Рид. Часть 4
– Вы вступили в половую близость с соседом, – тихо сказал священник. – И хотя вы сделали это ради сына, но грех был совершен, и вы разделили его с Лукасом поровну. Ни одна женщина не должна порочить тело свое, даже во спасение. Ваше тело подарено вам Отцом нашим небесным, и только Он вправе распоряжаться им. Вашему сыну Он послал испытания, чтобы воспитать в нем мужество. Господь не создает никаких препятствий не по плечу человеку. Маленький Джон получил урок, и ему нужно было сделать выводы и найти в себе стержень, иначе он так и останется на вашем попечении. Вы не поверили в Промысел Отца небесного и возомнили себя владыкой. Вы не только опорочили тело, но и извлекли выгоду из человеческой похоти.
– И что же мне теперь делать, святой отец?
– Десять молитв за искупление грехов и вечерняя служба в это воскресенье.
***
– Моя мама была очень зла на дядю Лукаса, она кричала так же, как кричит, когда видит крысу, – сказал Майкл.
– Мои предки тоже были не в восторге оттого, что теперь меня не с кем оставить, – добавил Тони.
– Будем теперь сами по себе, – кинул Джо.
– Ага, как черепашки-ниндзя.
– Но у черепашек был Сплинтер, – сказал Тони.
– А у нас есть Джон, из-за которого дядя Лукас и разбушевался, – заметил Майкл.
– Да, интересно, что наговорил этот мелкий говнюк дяде Лукасу?
– Что бы он ни наговорил, мы должны проучить его за это, да, парни?
– Да, Майк, ты прав, Джон так просто от нас не отделается, он еще пожалеет, что наябедничал дяде Лукасу.
– Джон такой тупоголовый, что, если постучать по его лбу, раздастся звон, как от мамкиной кастрюли. Но мы еще не таких дебилов ставили на место, пару тумаков хорошенько встряхнут кочан капусты на его плечах, – Майкл протянул ладонь перед собой, чтобы парни положили на нее свои ладони.
Джо, Тони и Тим протянули руки.
– Я хочу лишь одного: чтобы Джон плакал, как моя сестра Джессика, когда я отрываю головы ее куклам, – невнятно сказал Джо.
Парни закивали головами, словно игрушечный бейсболист на панели у дальнобойщика.
– Майк, у меня есть несколько баксов, чтобы купить Hershey's, – сказал Тони.
По пути на работу
Энн: Представляешь, Джон и Майкл знакомы!
Салли: В смысле? Откуда ты это взяла?
Энн: Вчера Джон спросил, какая фамилия у Майкла, а когда я сказала, он остолбенел. И Майкл тоже странно отреагировал, увидев фотку Джона, но он не признался.
Салли: Вот это интересно…
Энн: Они не только знакомы, их еще что-то связывает. Ты бы видела реакцию Джона и реакцию Майкла. Они оба онемели, узнав друг про друга.
Салли: Но почему тогда Майкл тебе не признался, что знает его?
Энн: А вот это мне и предстоит выяснить.
29 ноября. Утро
Как хорошо, что я все еще записываю свои мысли в телефон, как мне рекомендовал школьный психолог. Это помогает. Раньше все переживания были запутаны, а теперь я могу разложить их по полочкам. Сейчас я еду на работу и понимаю, что скорей хочу оказаться в офисе MetLife. Меня там ждет интересная работа, похвала от боссов и, конечно же, зависть Энн.
***
Джон и Энн сидели в небольшом кабинете размером с гараж для одного автомобиля. Их компьютеры были развернуты друг к другу. На следующий день, как Энн пришла в офисном костюме и с чистой головой, Джон повернулся к ней лицом, но, когда она вновь надела потрепанные джинсы, он пожалел об этом. Сегодня мисс Росс снова выглядела сногсшибательно. Несмотря на то что она рано вскочила и устроила допрос Майклу, Энн успела позаботиться о внешнем виде. Мистер Рид отметил это, но ничего не сказал.
Они работали в молчании. В кабинете раздавались лишь щелчки мыши и стук кнопок клавиатуры. На самом деле эти двое хотели говорить: Энн – о Майкле и Джоне, а Джон – об Энн и Майкле. Им так сильно этого хотелось, что они боялись начать. Все как в жизни: все, что по-настоящему важно сделать, – делать ужасно страшно.
– Мистер Рид, у меня новое задание, – зашел мистер Стюарт. – Мисс Росс, – кивнул он Энн.
Девушка была рада приходу Лиама, потому что напряжение в кабинете достигло пика. Теперь она могла выдохнуть, что и сделала, улыбнувшись помощнику финансового директора.
– Задача для вас вместе с мисс Росс, – мистер Стюарт положил на стол Джона айпад и жестом подозвал Энн. – Нужно сделать календарь, который будет висеть на стенах наших партнеров, и это должно быть что-то оригинальное, – он посмотрел на Энн, – и что-то очень стильное, – он похлопал Джона по плечу. Мужчина с зализанными назад волосами начал листать фотографии в Pinterest. – Ничего из этого нам не подходит, должно быть нечто новое, свежее. Мистеру Хиллу нужен не очередной инструмент маркетинга, а произведение искусства. Нужна новая Мона Лиза в мире настенных календарей.
– Срок? – твердо спросил Джон.
– Правильный вопрос, мистер Рид, – улыбнулся мистер Стюарт. – Одна неделя.
***
– Эй, девчонки! – выходя из машины, крикнул Джо.
– Отвали, – ответила выпившая Салли.
Подруга потянула ее от Джо.
– У меня в машине…
– Говорят тебе – отвали! – дерзко ответила тихоня из клуба.
– У меня в машине твой друг, танцевала с ним, помнишь? – толстяк обратился к Салли и указал на машину, в которой сидел пьяный Майкл.
– Майкл! – воскликнула Салли.
– Ага, это он, король танцпола, – подтвердил Джо. – Давайте мы подбросим вас до дома. Чего вы будете ездить по ночам в такси со всякими насильниками?
– А что, если насильники – это вы? – вдруг спросила подруга Салли.
– О, ты умеешь говорить, а не только посылать всех вокруг? – заметил Джо.
– Иди ты!
– А твоя подруга с зубками, – сказал он Салли.
– Энн, дорогая, пускай они нас подвезут, я уверена, что Майкл со своим другом никакие не насильники.
– О, у нее еще и имя есть.
– Для тебя я мисс Росс, – отрезала девушка.
– Как скажете, мисс Росс, – Джо поклонился. – Я почти не пил, поэтому довезу вас в целости и сохранности. В этой красотке, – он указал на припаркованный у клуба Ford Focus, – вы будете как алмазы в сейфе у ювелира.
Салли посмотрела на подругу так, как смотрят проголодавшиеся котятки. В глазах Энн было смирение.
***
– Мисс Росс, если мы с вами будем работать с десяти до шести с часовым перерывом на обед, то у нас есть тридцать пять часов на задачу.
– Никогда не думала, что одна рабочая неделя – это тридцать пять часов. Аж жутко.
– Конечно, если мы будем задерживаться на работе, то времени будет больше, но я не люблю задерживаться и опаздывать.
– Я заметила.
– Предлагаю не терять ни минуты и начать поиск референсов.
– Хорошо, но давай сперва пообедаем. У тебя еда с собой?
– Сегодня вторник, поэтому у меня ростбиф.
– А завтра?
– Завтра среда – китайская лапша с креветками.
– Ты и вправду такой зануда? – удивилась Энн. – На первом этаже буфет – может, разнообразишь рацион?
Джон испугался, будто ему предложили подержать гадюку. Он достал контейнер с ростбифом, а потом посмотрел на Энн.
– Решайся, мистер Рид, однажды тебе придется выйти из своей ракушки.
Джона охватили сомнения. Он заерзал на стуле, стал крутить руками, расправляя плечи, будто коллега позвала его не на обед, а на схватку с Чаком Норрисом. Джон смотрел на Энн, но видел перед собой бездну, в которую он должен был прыгнуть.
– Я не уверен, что мне там понравится.
– Зато ты уверен, что с ростбифом все в порядке?
– Да.
– Если ты живешь по расписанию, то когда у тебя выделено время для сюрпризов?
– Я не люблю сюрпризы.
– А как ты узнаешь что-то новое, если новое не допускаешь в свою жизнь?
– Зачем мне узнавать что-то новое, если я много чего знаю старого?
– Хотя бы для того, чтобы расширять кругозор, а если ты хочешь преуспеть в дизайне, это первое, чем стоит тебе заняться. Иначе так и будешь только готовые элементы по линейке расставлять.
Джона затрясло. Кажется, он разозлился. Было непонятно, на Энн или на себя, но то, что он почувствовал, заставило отодвинуть ростбиф в сторону и встать со стула.
29 ноября. Обед
Сегодня я впервые ел не ростбиф во вторник. Обедал в буфете с Энн. Черт, кому скажи – не поверит. Я не знаю, как она меня обхитрила, что я пошел за ней, но я впервые обедал не один. Да, мне было страшно. Там было много людей и ужасная суета. Я был в шаге от того, чтобы запаниковать, и меня спас лишь разговор с Энн. Когда меня стал накрывать страх, мисс Росс как-то быстро поняла это и увлекла разговором. После обеда с Энн я чувствую себя героем, вернувшимся с войны со множеством медалей на груди. После переезда в Нью-Йорк у меня впервые не было панической атаки в публичном месте. Мне кажется, что сейчас я счастливей Эйнштейна, после того как он открыл теорию относительности.
***
Энн: Дорогая, а этот рыжий Стив не такой зануда, как показался на первый взгляд. За обедом мы с ним интересно побеседовали.
Энн: Ты знала, что от Земли до Марса 255 миллионов километров? И чтобы преодолеть это невероятное расстояние, понадобится 210 дней. И еще Джон знает 20 цифр после запятой в числе пи. Впечатляет сильней, чем знание фамилий бейсбольных игроков. Правда?
Салли: Камень в огород Майкла!
Энн: Ой, да ладно тебе. Просто с ним жутко скучно: кроме как о бойцах ММА, бейсболистах и сортах пива, и поговорить не о чем.
Салли: Энн, ты там не влюбилась?
Энн: Что ты такое говоришь? Если Майкл не уделяет мне должного внимания, то это не значит, что я тут же влюблюсь в Джона.
Салли: Но ты их сравниваешь.
Энн: А ты сама ни разу не сравнивала своего Джо с тренером из World Class?
Акт 3
Команда Эй Джей
– Джон, а ты знаешь, если сложить первые буквы наших имен, получится аббревиатура Эй Джей? – заметила Энн.
Джон не отреагировал, и Энн почувствовала себя нелепо.
– Думаешь, это не креативно? «Эй Джей Тим».
Парень молча что-то искал в интернете.
– «Эй Джей Супербренд», а? Мы сможем открыть собственное агентство. Идея на миллион. Не находишь?
– Не нахожу! – наконец ответил Джон.
Когда Энн поняла, что дальнейшие рассуждения о нейминге их команды бессмысленны, она спряталась за монитором и вернулась к работе.
В кабинете стояла тишина, которая нарушалась только звуком нажатия кнопок. Раньше Энн не замечала этой тишины, хотя всегда работала без музыки и разговоров. Тишина с Джоном стала какой-то особенной. Она была осязаемая, словно ее можно было потрогать, ткнуть в нее пальцем. И Энн это восхитило.
Она зашла на Pinterest, чтобы поискать референсы, как предложил Джон, но вместо того, чтобы ввести в поле поиска нужные теги, она залипла на рекомендации: абстрактные узоры, стрит-арт и фотографии с необычными ракурсами и стилем – и не заметила, как провалилась в мир прикольных картинок. Энн потеряла счет времени, а когда оторвала взгляд от монитора, поняла, что уже прошло несколько часов.
Все это время Джон накидывал варианты дизайна календаря. Он тоже не заметил хода времени. Девушка так увлеклась мелькающими изображениями на экране, что забыла о желании поговорить с Джоном о Майкле. Но Джон не забыл о своем желании поговорить с Энн о Майкле. И когда мудборд на тему календаря был готов, вместо того чтобы подозвать мисс Росс и показать, что у него вышло, он сказал:
– Я знаю Майкла Брауна.
– Что? – очнулась Энн.
– Я знаю твоего парня, Майкла Брауна.
***
– Сперва закинем тебя, а потом твою подружку, – сказал Джо Салли.
Толстый парень пробивался сквозь огни ночного города на черном Ford Focus. Майкл молчал.
– Здесь направо, – тихо произнесла Салли.
В свете неона Энн выглядела куда приятней Салли, и оба парня, посматривавшие в зеркало заднего вида, это заметили. Майкл не мог дождаться, когда прыщавая Салли выйдет из машины, чтобы наконец нормально поговорить с Энн. Джо хотел того же, что и Майкл, поэтому, как только автомобиль остановился около многоэтажного дома, он вышел и быстро открыл заднюю дверь перед Салли. Та не стала долго прощаться.
– Парни, я запомнила номер машины, поэтому поаккуратней с моей подругой.
– Конечно, – Джо игриво поклонился, – не переживай, мы будем инкассаторами этого сокровища.
Майкл повернулся к Энн и утонул в ее улыбке: кажется, шутка его полного приятеля пришлась ей по вкусу. Их глаза ненадолго задержались друг на друге, а потом в машину плюхнулся Джо. Он вдарил по педали, и автомобиль сорвался с места. Майкл изредка поглядывал на Энн, а Энн на Майкла, и, хоть всю дорогу говорил водитель, ребята были заняты едва уловимым флиртом, не понимая, почему им так хочется кидать робкие взгляды и молчать. Молчание не было испытанием для них. Молчание стало их способом общения. И началом их отношений.
***
Энн молчала. Она не знала, что сказать. Конечно, она хотела завести такой разговор сама, но, когда его завел Джон, как бы между делом, она потеряла равновесие. Джон смотрел на Энн, а Энн смотрела на Джона. Такое уже было когда-то. Майкл однажды так же любовался ей, а теперь такой же взгляд был у рыжего парня. История повторилась. Майкл давно не обращал на нее такого внимания, а она соскучилась по этому взгляду, она не хотела, чтобы мистер Рид отводил глаза. Теперь вместо черных глаз на нее смотрели карие, вместо темноволосого парня с поломанным носом – рыжий с веснушками. Вроде ситуация та же, только человек был другой. Все поменялось, а чувство нет. В ней что-то проснулось, что-то старое, что-то, что она забыла, и это что-то вновь разожгло в ней огонь. В груди стало тепло, она почувствовала странную легкость. Ей показалось, что она бежит по полю в летнем сарафане, на голове венок из нежных цветов, а вокруг танцуют бабочки. Энн не сидела в офисе напротив Джона – она была в другом месте, и там ей было хорошо.
Девушка встала из-за своего стола и подошла к Джону. Она села на край его рабочего стола так, что юбка выделила контур бедра.
– Он друг твоего детства? – тихо протянула она.
– Майкл никогда не был моим другом, – глядя в пол, произнес Джон.
– Почему? Вы не смогли поделить с ним девчонку?
Джон вместо ответа повернулся к Энн и бросил взгляд на аппетитные формы. Он аккуратно сглотнул слюну, а потом посмотрел ей в глаза.
– Или когда вы были знакомы, о девчонках еще не думали?
Парень возбудился, по его телу пробежала холодная волна, голова приятно закружилась, и он уже не мог думать о Майкле. Сейчас он думал о мисс Росс, о ее ногах и округлостях. Он смотрел в ее глаза и боялся отвести свои, хотя смотреть он тоже боялся. Сейчас Джон хотел сорвать всю одежду с Энн и разложить ее прямо на офисном столе. Эта идея пришла как ощущение. Парень не понимал этого буквально, он просто желал освободиться от собственных оков и почувствовать свободу. Так он воспринимал свое влечение к девушке.
– Мистер Рид, о чем вы думаете?
Вопрос Энн вернул Джона в кабинет. Его налет возбуждения сдуло ветром, и он снова почувствовал себя связанным тяжелыми цепями.
– Майкл Браун доставил мне много неудобств в детстве, и я очень удивлен, что ты встречаешься с ним. Необычно услышать про него вновь спустя столько лет, – Джон перевел взгляд на монитор, – и я больше не хотел бы говорить о нем.
***
– Значит, ты учишься в колледже на дизайнера? – спросил Майкл, растягивая слова, потому что был пьян.
Он настроил зеркало заднего вида так, чтобы Энн попадала в него полностью. Толстяку, конечно, это не понравилось, но он ничего не сказал, потому что еще в детстве привык к своевольному поведению друга.
– Я тоже заканчиваю колледж. Ты где учишься? Случайно, не в Сity Сollege?
– Там, – быстро произнесла Энн и прилипла взглядом к отражению Майкла.
– Значит, мы с тобой учимся в одном месте.
– Не могу поверить, – удивилась Энн, – ты меня разыгрываешь.
– Тогда посмотри на это, – Майкл достал свой читательский билет со штампом Сity Сollege.
– Из всех возможных вариантов я села в машину к парню из своего колледжа.
– Это судьба, детка, – посмеялся тот, а девушка немного смутилась.
– А Джо тоже учится там?
– Этот балбес? Нет! Он уже взрослый мальчик. Ему незачем грызть гранит науки, он работает, поэтому вовсю разъезжает на этой ласточке, – Майкл ударил по приборной панели. – Да, Джо?
– Да, босс! Поэтому ты всегда можешь докатить до любого ночного клуба с ветерком и опрокинуть пару рюмах. Водитель всегда при тебе!
Парни засмеялись, а Энн вжалась в заднее сиденье и о чем-то задумалась. Может, она стала фантазировать о финале этой встречи, а может, ей просто не понравился смех этих ребят. Но когда Майкл предложил обменяться телефонами, она согласилась и написала свой номер ручкой на руке парня. Девушка поступила так, потому что Майкл ей вроде как понравился. Он был милым, и еще загадочное молчание… Вдобавок Энн подумала, что раз они учатся в одном месте, то новых встреч не избежать, и пускай уж эти встречи будут между знакомыми людьми.
– Понравилась тебе девчонка? – спросил Джо, когда Энн покинула автомобиль.
– Да, на один разок можно.
– Если пригласишь ее на свидание, пусть возьмет с собой подругу для меня, только не эту прыщавую.
– Салли?
– Да, пускай возьмет с собой подругу, но только не Салли.
***
Энн: Салли, ты бы видела взгляд Джона! Он точно в меня втюрился. Он был сам не свой, когда я уселась на край его стола. Конечно, сделала я это специально: решила подразнить его. Так он чуть с ума не сошел! У него были глаза голодного волка.
Салли: Что же ты делаешь с рыжим Стивом! Парень, небось, девственник, а ты с ним так! Кстати, ты узнала про Майкла? Они знакомы?
Энн: Да, Джон признался, что знаком с Майклом, но говорить об этом не захотел. Там что-то неладное, наверное, они девчонку не поделили.
Салли: Хорошо, что Джо и Майкл разобрались с этим, а то бы мы сейчас с тобой не дружили, да и наши парни тоже.
Исповедь миссис Рид. Часть 4
Отец Паоло сидел в небольшой комнате с письменным столом. В его руках была книга Марка Твена «Приключения Гекльберри Финна». Священник считал, что эта история ему не по возрасту и не по статусу, поэтому хранил ее в тумбочке и читал, только когда был уверен, что его никто не увидит.
Была среда. Оставалось еще полчаса до прихода миссис Рид. Святой отец смаковал каждую страницу и, с удовольствием проживая приключения Финна, вспоминал о своем детстве в монастыре.
Родившись с заячьей губой, Паоло узнал, что такое быть ненужным. Молодые родители оставили его в приюте при церкви. Он мечтал скорее вырасти и заработать на операцию по исправлению своего дефекта. Из хирургической палаты, с новой губой, он вышел в двадцать два года – тогда-то он стал ближе к Богу, и, кроме Бога, у него никого не осталось.
Гекльберри Финн был тем мальчиком, каким хотел быть отец Паоло, но у него не получилось прожить такое интересное и свободное детство.
– Отец Паоло, – раздалось за дверью, – отец Паоло, вы здесь?
Мужчина вскочил с кресла и посмотрел на часы: они показывали без двадцати час. Он узнал голос Оаны Рид и быстро спрятал книгу в тумбочку, поправил воротник и спокойно вышел из кабинета.
– Миссис Рид, вы раньше обычного.
– Да, святой отец. У меня есть что рассказать. Пойдемте скорей в исповедальню.
Отец Паоло шаркающими шагами проследовал за коренастой женщиной. Миссис Рид была одета не так, как обычно: вместо серой, невзрачной одежды на ней было черное платье в белый горошек, а на голове красовалась шелковая косынка, а не привычный хлопковый платок.
– Святой отец, вы не поверите! – воскликнула Оана.
Отец Паоло тихо выдохнул, едва успев сесть на свое место за сетчатой стеной.
– Мои сыновья подружились! Я не знаю, что между ними случилось, но они разговаривали! Вы представляете, они о чем-то говорили. Я слышала это своими ушами. Это Божья милость, не иначе!
– Сердце чистое ваше, помыслы благостные – вот и результат теперь имеете. Господь видит деяния наши и награждает за труды наши. Вы много работали и исповедовались искренне, вот и награда Божья.
– Если Рик начнет заступаться за Джона и присматривать за ним, то мне не придется водить его к Лукасу. Вы не представляете, как я этому рада!
– На все воля Божья. Не ждите многого от Отца нашего – и на сердце легче будет. Вся тревога – от ожиданий, от страстных желаний и помыслов нечистых. Бог дарит путь, а вам идти по нему, что бы ни попадалось на этой дороге. У каждого своя борьба, свои внутренние демоны, и каждый крест несет свой. И Рик, и Джон, и вы. Каждый пройти должен путь свой достойно. Вы можете лишь любовь дарить сыновьям своим и самой себе. Быть честной с собой и не изменять своим принципам, не продавать свою душу и тело за блага земные.
– Отец Паоло, – грустно сказала миссис Рид.
Святой отец заметил, как изменилось настроение женщины, и немного сжался от догадки о том, что она скажет дальше.
– Я вновь свое тело отдала соседу, Лукасу. Зажмурила глаза и представила, что меня нет в комнате, а он делал со мной то, что ему заблагорассудится. Я понимала, что могу расслабиться и получать удовольствие, потому что я женщина одинокая и с мужчинами у меня близость редкая, но не разрешила себе этого. Боялась, что если Бог узнает, что я телом своим торгую за удобства мирские, да еще и удовольствие получаю, то плохо совсем будет, и даже молитва за искупление не поможет.
Отец Паоло заерзал на месте то ли от злости, то ли от смущения, то ли от возбуждения. Он долго соблюдал целибат, но картинки в его голове вспыхивали каждый раз, когда Оана или другие прихожане рассказывали ему интимные подробности своей жизни.
– Дочь моя, – отец Паоло тихо сглотнул слюну, – Бог возобновил дружбу ваших сыновей, чтобы вы задумались о делах своих. Исповедь – это не только признание в совершении грехов, это и понимание, что греховным делам в жизни духовного человека не место. Прочтите молитву двадцать раз и приходите на воскресную службу.
Джон впечатляет боссов
Джон завтракал и думал о мятой рубашке в шкафу. Он ел и злился, зная, что она мятая. Его лицо было гладким, он уже выдернул рыжие волосы из шеи. Мистер Рид успел тщательно почистить зубы и сделать легкую разминку.
Когда каша из пакетика была съедена, он вымыл тарелку и поставил ее рядом с другой посудой. По дороге к шкафу с одеждой он заметил жирное пятно на столе и, схватив тряпку, стал его оттирать изо всех сил. Напряжение усиливалось. Он почувствовал себя слабым мальчишкой, не способным сопротивляться уличным хулиганам. Вспыхнули воспоминания: как Майкл бьет его по лицу и кричит, что его мать шлюха, что она спит не только с дядей Лукасом, но и со священником. Эти флешбэки не были яркими – скорее ощущения, чем картинки. Все это давно ушло в глубины памяти Джона, но чувство недовольства от жирного пятна и невыглаженной рубашки закинуло его в прошлое. Парень оказался в колодце. Он стоял по колено в воде, подняв голову. Над собой он видел длинный туннель с маленьким просветом. Паника стала такой сильной, что его парализовало. Такие приступы в последнее время были редкостью. Джон все чаще думал о работе и, как ни странно, о мисс Росс и все реже проваливался в колодец и сопротивлялся окружающему хаосу. Мозг Джона стал чаще хвататься за более приятные вещи, чем раньше, и его проблема вроде отступала, а вроде и нет. Он не замечал изменений в себе. Ему казалось, что все было так же, как всегда. Что он тот же парень, убегающий от хулиганов и от грязных слов о его матери.
«Глаз себя не видит» – так говорил отец Паоло. Джон вспомнил это выражение и смог-таки двинуться в сторону шкафа с мятой рубашкой. Может, и вправду он менялся, только не видел этого, потому что самому себя оценивать сложно.
Внутренняя война мистера Рида разгорелась с новой силой. По дороге на работу он все еще чувствовал налет панической атаки. Мысли крутились вокруг рубашки. Джону казалось, что он недостаточно хорошо ее отутюжил. Он не слышал разговоров людей и голоса из колонок, объявляющего остановки. Но он очень отчетливо различал крик у себя в голове – слова Майкла, что его мать шлюха.
***
– Твоя мать шлюха, долбаный ты членосос!
Друзья Майкла переглянулись, и в их глазах читалось ликование, что Майкл на их стороне и эти слова адресованы не им, а Джону.
– Из-за того, что она трахается с дядей Лукасом, с этим старым пердуном, нас никто больше не ждет на ферме, и это очень паршиво.
Тим, Тони и Джо слышали и раньше ругательства от Майка, но настолько отборные – впервые. Их родители, как и остальные жители Уэстфилда, любили выпить и пособачиться – это сильно расширяло словарный запас ребят. Похоже, Майкл слышал больше них, раз так уверенно чеканил дерзкие фразочки.
– Ты и твоя мамаша поступили очень плохо, а мы не любим, когда с нами поступают плохо, да, парни? – Майкл сделал пару шагов на Джона.
– Да, босс, – поддержали ребята за спиной.
Глаза Джона наполнились слезами, он сдержал подходящий к горлу крик и попятился назад.
Увидев реакцию рыжего пацана, Майкл завелся еще сильней. Беспомощность мальчишки в серой футболке вызвала в нем новую волну агрессии. Майкл уже захотел пустить в ход кулаки, но решил подлить масла в огонь.
– Ты причина всех неприятностей, – хулиган сделал еще один шаг на Джона, а тот – шаг назад. – Ты заноза! От тебя невозможно избавиться! Ты неубиваемый, как таракан. Сколько тебя ни бей, ты умудряешься откуда-то вылезти вновь.
Майкл шел твердым шагом на испуганного Джона, а Джон отступал.
Майкл был на взводе. Видимо, ему сильно досталось от отца из-за того, что Лукас запретил приводить его к себе. Отец Майкла даже выписал пару крепких затрещин.
– Что ты натворил, мелкий засранец? – кричал отец Майкла.
– Что ты натворил, мелкий засранец? – кричал Майкл на Джона.
– Ты создал нам с твоей матерью кучу проблем, – орал отец Майкла.
– Ты создал нам с парнями кучу проблем, – орал Майкл на Джона.
– Мы с твоей мамой горбатимся как проклятые, чтобы сынок что-то поел, а он нам такую свинью подкладывает! – не успокаивался отец Майкла.
– Мы с парнями горбатились как проклятые, пока ты отсиживался в своем сарае. Мы работали, как рабы, а ты, сопляк, сидел в своем замке, словно Рапунцель.
Джон не слышал, что говорил ему хулиган, но чувствовал давление. Кровь прилила к вискам и пульсировала, перед глазами стояла темная пелена. Он не смотрел назад, а просто двигался спиной. Джон хотел повернуться и убежать, но помешало каменное ограждение заброшенного колодца, в которое он уперся. Когда Джон летел вниз, он уже не слышал криков в свой адрес. Он не видел разъяренное лицо задиры. Теперь он ни о чем не думал. Он крутился в воздухе, ожидая встречи с водой на дне колодца.
***
– Это умопомрачительно! – в кабинет Джона и Энн ворвался мистер Стюарт. – Мистер Хилл и все члены совета директоров в восторге! Я ни разу не видел таких эмоций у боссов, а я вообще не думал, что они способны их испытывать. Большие люди скупы на эмоции, поэтому они и большие.
Энн посмотрела на Джона, он сидел смирно и не показывал своих чувств. Он никогда не показывал их, как и те, про кого говорил мистер Стюарт.
– Этот календарь – дизайнерская находка, он визуально легкий, в нем так мало элементов и лишних знаков, это прекрасное минималистичное решение, вызывающее восторг. Синий логотип на белом фоне, числа и названия месяцев и ничего более, но в таком филигранном исполнении, что невозможно оторваться. Вы сделали что-то потрясающее, раз смогли впечатлить такого рассудочного человека, как мистер Хилл.
Энн радовалась, хотя ни одна ее наработка не была использована в итоговом календаре, о котором говорил мистер Стюарт. Она смотрела на Джона и радовалась за него. Ее реакция не поддавалась объяснению: она всегда хотела добиться высот в дизайне, а тут зеленый стажер обскакал ее. Джон не отводил глаз от мистера Стюарта, и то, как он смотрел на высокого мужчину с редкой сединой на волосах, восхищало ее еще больше. Джон был спокоен, словно ему говорили о бытовых вещах, а не восторгались его первой работой на должности дизайнера. Энн наконец-то призналась себе, что ее влечет к Джону необъяснимым образом. Он ей нравится. Ей нравится его мудрый взгляд, говорящий о богатом жизненном опыте, ей нравится его спокойствие и запах. Она не сразу отметила его аромат, но когда услышала его, то возжелала быть ближе.
– Мистер Хилл выражает благодарность за проделанную работу. Также он рассчитывает, что ваша команда и дальше будет создавать подобные шедевры.
Мистер Стюарт пожал Джону руку и удалился.
После ликований тишина в кабинете стала еще более очевидна. Энн и Джон мало разговаривали друг с другом, но их молчание не было таким ярким, таким громким, как сейчас.
– Мистер Рид, я поздравляю тебя!
Энн подошла к Джону, чтобы пожать ему руку, но вместо рукопожатия он вскочил и поцеловал ее в губы. Этот поцелуй был внезапным, как удар шокером. Джон и Энн потерялись где-то между сном и реальностью, словно поцелуй был в их мечтах, а не наяву. Когда Джон отпрянул от губ Энн, он посмотрел ей в глаза и покраснел. Джон занервничал и попятился от Энн, как однажды пятился от Майкла. Парень боялся, что она сейчас набросится на него и станет размахивать кулаками. Джон никогда не целовался, а сейчас с ним что-то случилось, и он сделал это. Он сам не понял, как это произошло, и не ожидал от себя такого, а теперь смотрел на Энн потерянным взглядом, чувствуя жар во всем теле.
– Извини, я не хотел, это получилось само собой.
Энн смотрела на него и молчала. Ее молчание сводило Джона с ума, он очень хотел, чтобы она ответила хоть что-то, хотя бы накричала на него, но она просто смотрела, и это холодное молчание резало его изнутри, словно он проглотил кинжал. Джон запаниковал и как будто снова оказался на дне колодца по колено в холодной воде. В воздухе повисло напряжение, каждый боролся со своими демонами, и каждому казалось, что эта схватка длится вечность.
Не выдержав, Энн сорвалась с места и набросилась на «рыжего Джобса». Она обхватила его шею и потянула к себе, впиваясь в губы. Ее страсть сорвала ограничение, как необузданный конь однажды сшибает ограду и убегает на свободу. Энн и Джон сломали свои границы и теперь кружили в танце свободы.
– Давай сегодня отпразднуем эту новость? – едва оторвав свои губы, сказала Энн.
Джон не слышал ее слов, он выбрался из холодного колодца, точно птица вырвалась из тесной клетки. Он парил в небе и уже не видел земли. Джон потерял связь с телом, он стал легким. Он не чувствовал границ, он был безграничным, он в один момент растворился в мире. Он пропустил через себя и рождение, и жизнь, и смерть. Он коснулся самой сути, он понял какую-то тайну и тут же забыл ее, вернувшись в себя.
– Джон, давай сходим в бар и отметим твою победу.
– Но это не только моя победа.
– Этот календарь сделал ты.
– Но ты была рядом. Благодаря тому, что ты была здесь, этот календарь стал таким. Иногда необязательно делать что-то, иногда достаточно быть рядом с тем, кто делает.
Энн смотрела на Джона, не выпуская из своих объятий. Она никогда не замечала глубину его карих глаз. Энн видела не просто глаза другого человека, это была часть Вселенной, ее небольшой элемент, а может, и ее край. Ученые до сих пор считают, что Вселенная бесконечна, однако Энн увидела ее границы в глазах Джона.