Взгляд этой женщины был пугающе сосредоточен. Руки скрещены в защитном знаке ментального заслона. Ни колебаний, ни страха в облике пожилой монахини не было. Неужели она собралась дать отпор всей семье Джекар? Похоже, она ощутила, что такое быть Защитником янтарного столпа. Нужно помочь ей! Даника отбросила духовую трубку и быстро села на каменный пол хранилища. Юная ученица сестринства Азеранны не могла ничего противопоставить мощи настоящего шинненола, однако знала способ помочь своей наставнице. Даника могла передать часть своей силы и духовной поддержки матушке Элайзе, чтобы укрепить её дар. Нужно сосредоточиться! Всё получится. Главное – верить.
Воздух в проёме портала хранилища заколебался, будто горячие потоки поднимались вверх от порога. Повелитель Улья попытался войти в окутанное сумраком помещение, но наткнулся на стену из едва заметно движущегося воздуха. Тогда государь отпрянул и применил к невидимой преграде всю мощь своего пламенного кулака. Стена устояла. Страшные по своей силе и скорости удары Повелителя обрушивались на ментальный заслон вновь и вновь. Но сестра Элайза выдержала всё. Даника открыла глаза, чтобы взглянуть на наставницу. Она вся мелко дрожала, но уверенно стояла на ногах. Сколько же мощи сокрыто в этой монахине?
Господин Джекар прекратил натиск и обратился к членам своей семьи.
– Удивительно, но я здесь бессилен. Ваш черёд вскрывать этот замок. А что до меня – раз нельзя пройти через эту дверь, придётся сделать новую.
Послышались удары и треск камня. Господин Джекар бил руками стену в двух метрах от входа в хранилище. Семиранд Джекар начал производить движения руками, будто разрезал воздух ладонями. На ментальном заслоне сестры Элайзы появлялись тонкие полосы, но они быстро затягивались. Леди Лорренис колебалась несколько секунд, затем начала помогать сыну. Её растопыренные пальцы царапали воздух, будто когти дикого зверя. На глади почти прозрачной преграды оставались страшного вида рваные раны, однако и они затягивались, не смотря ни на что.
Звуки ударов о стену изменились. Слышались удары о металлические листы. Каменный слой стены Повелитель уже разрушил. В хранилище осыпалась внутренняя облицовка стены. К ногам сестры Элайзы сыпались мелкие камни.
В это время между атаковавшими заслон родственниками происходил ментальный диалог. Семиранд Джекар вдруг взглянул на свою мать, его глаза сияли. Леди Лорренис посмотрела на него с неким удивлением и отвернулась. Затем она с бессильной злобой взглянула на сына и утвердительно кивнула головой. Госпожа Джекар свела ладони и начала разводить их в стороны, преодолевая незримое сопротивление. Даника почувствовала, как матушка Элайза всеми силами пытается сохранить целостность заслона, но сила, противостоящая ей, была велика. В центре заслона начал появляться разлом, который с каждой секундой становился всё больше в диаметре.
Глаза леди Лорренис наполнились слезами. Семиранд Джекар улыбался, его лицо сияло. Полупрозрачная проекция руки Джекара-младшего вытянулась через комнату и протиснулась через разлом в центре ментального заслона. Призрачная рука обхватила рукоять меча, что лежал на каменном полу хранилища.
Даника открыла глаза и обомлела. Клинок стража, движимый призрачной рукой, поднялся в воздух и повернулся острием точно в грудь матушки Элайзы. НЕ ПОЗВОЛЮ!!!!! В животе девушки всё онемело, в висках застучала кровь. Рука юной Защитницы янтарного столпа вытянулась и задрожала. Клинок внезапно замер в воздухе на расстоянии полуметра от монахини. Лицо Семиранда перекосило злобой, он зарычал. Даника вложила все свои силы, чтобы помешать юному Джекару совершить убийство. Клинок задрожал в воздухе и начал медленно вращаться. Острие меча не переставало целиться в сестру Элайзу. Силы, противостоящие друг другу, оказались практически равны. Это противостояние длилось несколько секунд, хотя для Даники они растянулись до больших временных величин.
Слеза покинула ресницы леди Лорренис и полетела вниз, устремившись к каменному полу помещения у входа в хранилище. Время её падения обратилось вечностью для женщины, что её обронила. Множество мыслей пронеслось в голове госпожи Джекар за время полёта крохотной солёной капли. Однако время беспощадно и решение должно было быть принято. Леди Лорренис колебалась, пока слеза падала на пол. После сомнений уже не было. Была безграничная горечь и ощущение неотвратимости судьбы. Но сомнения отступили. Слеза коснулась пола и распалась на дюжину мелких брызг.
Клинок стремительно вонзился в грудь сестры Элайзы и вышел наружу из её спины. Руки леди Лорренис бессильно упали, сама она медленно опустилась на пол и закрыла лицо руками. Семиранд Джекар одобрительно вскрикнул. Затем обратил взор на первую госпожу Улья и перестал радоваться. Семиранд заботливо поднял леди Лорренис с пола и помог ей дойти до скамьи у стены помещения, где аккуратно усадил. Кровь брызнула изо рта монахини, однако она всё ещё стояла на ногах. Ментальный заслон тоже стоял. Пока ещё держался. Даника с трудом поднялась и на непослушных ногах подошла к пронзённой мечом наставнице. Лицо ученицы монахини перекосил беззвучный крик, слёзы хлынули из разноцветных глаз, растворяя окружающую её печальную картину.
Повелитель Улья пробил стену насквозь. Из пролома показался кулак, затем в комнату хранилища проник свет. Постепенно пролом в стене расширялся. Листы металла гнулись, пропуская в комнату всё больше света. Камни летели под ноги Данике. Сестра Элайза завалилась на бок и упала на пол. Даника обнимала её и без остановки рыдала. Ментальный заслон медленно исчез из проёма.
Верминаль вдруг отстранил внучку от уже мёртвой монахини и поднял с пола. В его руке странно пульсировал воздух, вращаясь вокруг призрачного марева Камня ночи. Старик поднял вверх тёмный кристалл и крепко прижал к себе Данику. С морщинистых губ слетело несколько слов.
– Феррумас сингра вартира!
Сиреневыми искрами озарилось помещение хранилища. Похитители камня испарились в воздухе как дым. Исчезли в мгновение. Словно и не было здесь старика и его внучки.
Повелитель Улья огляделся. Сын сидел на скамье с заплаканной Лорренис. Мёртвая монахиня лежала на полу хранилища с мечом в груди. Из полуразрушенной стены всё ёще падали на пол камни. Глухой звук от их падения отражался от стен хранилища. Халит эль Джекар очень хотел закричать, ударить кого-нибудь кулаком или просто выругаться. Однако лица стражей, показавшиеся из дверного проёма соседней комнаты, заставили его одуматься и взять себя в руки. Эту битву ты выиграл, мастер. Но мы ещё увидимся. Обязательно встретимся.
Глава 11.
Снежная буря постепенно теряла силу, и небо начало светлеть. Пейзаж за толстым лобовым стеклом потрёпанного вездехода медленно менял яркость и окраску, но продолжал оставаться однообразным. Алекмар приосанился и встряхнул головой, когда в кабину вездехода вошёл Укатомб. Тот шумно кашлянул и поставил ящик с инструментами на пол за пассажирским сиденьем.
– Всё в норме, парень? – поинтересовался наёмник.
– Да. Идём верным курсом и пока ни во что не врезались, – хмыкнул через плечо сиплым голосом Алек.
Гольм плюхнулся в сиденье пассажира и внимательно осмотрел приборную панель. Удостоверившись, что всё сказанное юным водителем верно, наёмник откинулся в кресле и шумно выдохнул. Засунув ладони между своим затылком и спинкой сиденья, стрелок окинул оценивающим взором спутника. Тот явно устал, но виду старался не подавать. Было заметно, что ему непривычно и некомфортно столько времени проводить за рулём. Хорошо держится.
– Крыша в норме. Теперь оттуда не затягивает холод снаружи, по крайней мере, так сильно, – констатировал наёмник.
– Это хорошо. Судя по кряхтящим звукам, которые ты производил там сзади, работа была проделана немалая, – парень посмотрел на стрелка и слегка улыбнулся.
– Похоже, твой своеобразный юмор придаёт тебе сил, пацан. Что ж, это хорошо. Уважаю тех, кто не падает духом в моменты слабости.
– О чём ты? Я полон сил, – Алек быстро взглянул на спутника и прищурился.
– Передо мной можешь не храбриться, парень. Я своими глазами видел, как ты упал без дыхания, а затем восстал каким-то чудищем и задал жару страже Улья. Я не намерен терзать тебя вопросами об этом. Пока что. Однако мне хватает ума и опыта понимать, что такие трансформации должны тратить уйму сил… – буднично сказал Гольм.
– Ты встречал людей подобных мне? – удивлённо прервал речь наёмника Алекмар.
– Следи за приборами и поглядывай за стекло, пацан, – отрезал стрелок, затем продолжил свою мысль. – Да, я видел однажды нечто подобное твоему превращению. Лишь один раз до вчерашнего утра…
Укатомб будто внезапно вспомнил о чём-то. Он громко щёлкнул пальцами и поднял вверх указательный палец правой руки. Вдруг он вскочил с места и удалился в заднюю часть вездехода. Алекмар терпеливо ждал его возвращения. Через пару минут наёмник вошёл в кабину. В руках он держал оранжевую стеклополимерную флягу и два герметично запаянных в толстую серую фольгу свёртка. Стрелок бросил флягу на сиденье, внутри забулькала жидкость. Выдвинув освободившейся рукой небольшой столик из-под приборной панели, Гольм расположился в кресле. Он неспешно расположил оба свёртка на столике перед собой. Затем наёмник взял флягу и открутил её ярко красную крышку. Крышка повисла на короткой цепочке, наёмник припал к сосуду и сделал несколько глотков. Затем он шумно крякнул и протянул флягу водителю. Алекмар принял её из рук спутника и тут же поднёс горлышко к носу. Внутри была вода. Затем юноша сделал пару глотков, не теряя из виду показания приборов и следя за пейзажем позади изогнутого лобового стекла. Затем Алек, не отвлекаясь от управления вездеходом, отдал флягу стрелку. Наёмник едва заметно улыбнулся, глядя на действия юноши, и потянулся к серому свёртку перед собой.
– У тебя есть выдержка, парень. Ты обладаешь навыками выживания, к тому же стрессоустойчив. Растёшь в моих глазах с поразительной скоростью, – Гольм вскрыл один из свёртков и, отломив кусок его светло-коричневого содержимого, положил себе в рот и начал жевать.
– Мир вокруг диктует правила игры, Гольм из Улья. Все мы лишь фигуры на большой доске под названием жизнь.
– А твои метафоры, как всегда, утомительно скучны, Алекмар издалека. Однако, не лишены смысла, – наёмник доел содержимое свёртка, приоткрыл отсек под приборной панелью и бросил внутрь смятую обёртку. – Меняемся местами.
– Ты уверен? Я способен управлять вездеходом ещё долго, – Алекмар уверенно сжал рулевое колесо обеими руками в перчатках.
– Я не понял, боец. Дисциплина внутри этой боевой машины для тебя пока пустой звук? Сейчас я тебе поясню. Поступила команда старшего. Это не тот момент, когда надо думать. Стоит быстро делать. Повторяю команду. Быстро сел на моё место, боец! – Укатомб выпучил глаза и расставил руки в стороны, глядя на юного водителя перед ним.
– Понял. Делаю.
Алекмар быстро покинул кресло водителя и встал между сиденьями. Вездеход тряхнуло, машина сбавила ход. Гольм стремительно занял место за рулём вездехода. Машина плавно начала набирать нужную скорость. Юноша сел в кресло пассажира и отхлебнул из фляги. Затем Алек протянул руку к свёртку на столике перед собой, однако, остановил её на середине движения. Юноша повернулся к стрелку и серьёзным голосом обратился к новому невозмутимому водителю вездехода.
– Разреши угоститься, Гольм из Улья.
– Разрешаю, Алекмар издалека. Растёшь над собой, хвалю. Теперь ешь и ступай, постарайся немного поспать там сзади. Через пару часов меня сменишь.
– А продолжения твоей истории пока не ждать? – Алекмар уже набил рот едой.
Наёмник взглянул на неистово двигающего челюстями юношу и хмыкнул.
– Оставим истории на потом. Сейчас мне нужно подумать. Впереди ещё много работы. Но, помяни моё слово, я ещё сделаю из тебя приличного солдата. А теперь, ради всего, что тебе дорого в этой жизни, заткнись и иди спать.
+++
Даника оказалась внутри самой черноты. Все её чувства перемешались и смазались. Она не могла определить сидит ли она, стоит или лежит. Было неясным положение своего тела в пространстве. Иногда возникало обманчивое чувство полёта (или погружения?) куда-то. Вокруг неё была лишь тьма. Однако тьма не была статична. Чернота обволакивала тело Даники, при этом переливалась различными приглушёнными цветами и оттенками, которые она затруднялась описать или как-то интерпретировать.
Это безумие. И она очутилась внутри него. Стала его неформальным центром и одновременно всеми плоскостями, гранями и величинами. Сколько она здесь? Ответа не было в мыслях. О чём её последнее воспоминание? Нет чёткой картинки. Есть лишь отражение, фон, эмоциональная окраска. Печаль разбавленная гордостью. Какое интересное сочетание. Ясно только одно – не ясно ничего.
Даника не могла ничего сделать. Она не могла как-то повлиять на черноту вокруг неё. Она не могла вспомнить ничего. Даже своего имени. Могла лишь безмолвно наблюдать. Следить за собой со стороны своими же глазами. Безумие. Это продолжалось какое-то время. Затем она почувствовала боль. Лёгкая, будто едва различимое издали эхо, боль проникала в каждый мускул и нерв тела. Организм постепенно усиливал болевые ощущения, будто кто-то одновременно втыкал тысячи длинных игл в каждый участок её тела. Внезапно для Даники всё вокруг изменилось. Уже привычная для неё чернота обратилась белым светом. Все чувства обострились до предела.
Голова юной путешественницы закружилась в бешеном танце. Она почувствовала лицом холод. Глаза слезились, её слепило окружение. Всё вокруг было таким ярким, невыносимо ярким. Звуки оглушали, их было слишком много. Воздух обжигал лёгкие при каждом вдохе. Кожа будто горела и сильно чесалась. Она уже начала жалеть, что черноты больше нет. Вдруг её что-то подняло в воздух. Голос! Она услышала голос. Он бил по барабанным перепонкам, но с каждой секундой становился всё отчётливее и тише.
– Даника? Очнись, милая. Возвращайся. Иди на мой голос.
– Я.. Я здесь…
Внезапно поток мыслей и чувств захлестнул разум Даники. Он точно уронил бы юную странницу, если бы не державшая её рука Верминаля.
– Молодец. Что ты видела, дитя? – голос дедушки был спокойным и дружелюбным.
– Падение или погружение. Чернота, затем свет....
Постепенно окружение проявлялось, начали вырисовываться чёткие контуры. Даника стояла в снегу. Рядом был Верминаль. Девушка огляделась. Сумрак ночи и пурга. Вокруг них была вроде открытая местность, однако разглядеть что-то было крайне трудно из-за непогоды. Вдруг глаза юной путешественницы остановились на чёрных камнях рядом с ней. Колонны с чёткими гранями. Она знала это место! Руины. Первая точка эвакуации. Точно!
Моментально ясность мыслей сменила дурнота. Вместе с ней пришла тошнота. Данику тут же вырвало на снег рядом с ней.
– Ничего страшного. Скоро ты будешь в норме. Это всё последствия скачка.
– Какого ещё скачка? – тяжело дыша, спросила девушка.
Даника умыла лицо чистым снегом и вытерла лицо рукавом. Тело трясло мелкой дрожью. Снег попадал в слезящиеся глаза. Только сейчас она поняла как же ей жутко холодно. Они с дедушкой стояли без верхней одежды посреди ледяной пустоши.
– Смещение пространства и времени относительно заданного объекта или объектов. Я называю это «скачок».
– Я знаю это м-место. Как мы з-з-здесь оказались? – Даника выбивала челюстями быстрый такт, подходящий для подвижного танца.
Девушка выпрямилась, но её качнуло, и она чуть не упала. Верминаль подхватил внучку и обнял. Вместе они начали неспешное движение в каком-то направлении. Как мог её родственник ориентироваться в такую погоду Даника понять не могла. Однако она шла вместе с ним. Жажда жизни подсказывала, что лучше в такую погоду идти хоть куда-то, чем стоять на месте.
– Держись за меня. Я же тебе только что объяснил про скачок. Ладно. Ты пока что плохо соображаешь. Старайся не нагружать разум. Пойдём со мной, разыщем укрытие от ветра и снега.
Через несколько минут продрогшие от ледяного ветра и припорошенные снегом путники вошли в Кегрольский лес. Дедушка что-то говорил, но Даника не вникала, ей просто нужно было слушать его речь. Голос Верминаля немного гипнотизировал и неким образом убаюкивал девушку. Она и не заметила, как местность вокруг неё изменилась. Даника вспомнила это место, как и руины, которые были рядом с лесом. В ночном лесу было немного теплее, но всё же очень холодно. И ещё странно.
Ночной Кегрольский лес был совсем иным. Когда Даника была здесь днём, ей он показался даже в чём-то привлекательным и, в некоторой степени, романтичным. Сейчас ей уже так не казалось. Чёрные стволы высоченных деревьев. Всё это посреди непроглядного мрака и странной пугающей тишины. Эхо бьющегося льда и крики ночных созданий где-то далеко в глубине чащи изредка нарушали почти осязаемое угрюмое безмолвие. Весь лес будто притаился, когда увидел замёрзших путешественников. Его кроны зловеще нависли над головами путников, словно чернильный сумрачный хищник, который ждал в засаде удобного момента для прыжка. Эта тишина начала пугать Данику. Всего несколько минут пребывания в этом лесу уже почти заставили её бежать назад в снежную непогоду, правящую бал среди холмов и полей.
Ещё этот пугающий призрачный свет. Его испускал синевато-фиолетовый камень в руке Верминаля. Он поднял его над головой, чтобы осветить еле заметную тропинку, которая петляла и уводила путников всё дальше вглубь ночного леса. Припомнив советы Алекмара по осторожности в Кегрольском лесу, Даника старалась не шуметь и смотреть себе под ноги. Через некоторое время Верминаль свернул с тропинки и приблизился к одиноко стоящей небольшой скале. При ближайшем рассмотрении скала оказалась обломком некой гигантской циклопической конструкции. Верминаль недолго искал у основания камня что-то известное только ему. Затем он удовлетворённо улыбнулся, послышались методичные щелчки откуда-то из под скалы. Верминаль осветил землю у основания камня в двух метрах от себя. Этот участок земли с мокрым снегом немного приподнялся над окружением. Старик осторожно приблизился к нему и что-то недолго искал в снегу под ногами. Наконец Верминаль достал из под снега цепочку и потянул за неё. Квадратная плита небольшого размера сдвинулась в сторону, открывая проход в земле такой же квадратной формы. Верминаль осветил с помощью камня получившийся лаз. Даника с удивлением обнаружила немного присыпанные мокрым снегом каменные ступени. Верминаль начал спускаться по ним.
– Пойдём со мной. Здесь тепло и безопасно, – поманил Данику за собой старик.
– Хорошо, – с осторожностью наступила на верхнюю ступеньку юная путница.
Когда они оба спустились по ступеням, Верминаль плавно нажал один из рычагов на стене. Люк над их головами с характерными щелчками вернулся на своё место, полностью скрыв их от внешнего мира. Второй рычаг включил электрические лампы, которые осветили убранство подземного убежища.
– Добро пожаловать в одно из моих тайных убежищ, дитя моё. Располагайся за столом. Сейчас я принесу тебе тёплый плед. Затем сделаю нам вкусный бодрящий напиток на местных травах. Подобного ему ты ещё не пробовала, готов поспорить.
В убежище было сыро, но тепло. С потолка кое-где капала вода, в этих местах на каменном полу даже образовались небольшие лужи. В просторном помещении имелось несколько толстых подпорок. На каждой из них висел фонарь с электрической лампой. В воздухе витал сладковатый запах, источник которого Даника не смогла определить. Она прогулялась по убежищу. Здесь имелась большая кровать и внушительных размеров платяной шкаф. Деревянный стол и стулья соседствовали с небольшой электрической печкой. Около печки стояла большая деревянная бочка без крышки, она доставала девушке почти до груди. Внутри была талая вода. Имелся верстак с множеством полок и инструментов. У верстака стояло несколько ящиков с консервами и другими припасами.
Даника с интересом обошла убежище и присела на один из стульев у неказистого, но крепкого стола. Верминаль тут же пробежал мимо неё, успев набросить на девичьи плечи толстый колючий плед. Дедушка набрал в жестяной чайник воды из большой бочки и поставил на печку, затем направился к ящикам у верстака. Он покопался в них и вернулся к чайнику, открыл крышку и бросил туда пучок сушёных трав. Сам же сел напротив внучки и поставил на стол рядом с ней пачку полевого печенья. На упаковке из жёсткой бумаги и фольги Даника узнала герб Улья, синюю каменную башню в обрамлении из двух изогнутых серебряных сабель. Девушка тут же изменилась в лице. Верминаль посмотрел на печенье и отодвинул его в сторону рукой.
– Как ты, дорогая? – голос дедушки был наполнен добротой и заботой.
– Я… вспомнила её, дедушка.. Она теперь мертва. Её просто нет. Мы бросили её там во дворце!
Старик тут же поднялся со стула, обошёл стол и крепко обнял внучку. Он погладил её по голове и вытер слёзы ещё холодным платком, который извлёк из кармана своих штанов.
– Жизнь сестры Элайзы была уже не в нашей власти, дитя. Когда я увидел вас там, на полу хранилища ценностей, она уже была мертва.
– Но мы не смогли спасти её, дедушка. Я НЕ СМОГЛА ЗАЩИТИТЬ ЕЁ!
Солёные капли вновь полились из разноцветных глаз рыжеволосой путницы. Это был ещё один трудный, невыносимо тяжёлый день для неё. Верминаль это прекрасно понимал.
– Она сама выбрала свою судьбу, Даника. Ты или я уже ничего не могли поделать. Это была не наша битва. Это было противостояние двух сестёр, двух разлучённых людей, что некогда были родными. Против такой силы не устоять ничему в этом мире. Матушка Элайза была достойным человеком и одной из самых храбрых женщин, которых я знал. Я не предполагал, что во время нашего присутствия в хранилище, там появится вся семья Джекар. Это слишком сильные противники. У нас практически не было шансов. Но благодаря силе воли и крепости веры этой женщины, мы сумели выстоять и справиться с поставленной задачей.
– Они убили её. Мне не хватило сил.. – Даника опустила глаза и обхватила своими руками ладони дедушки.
– Прими одну истину, дитя. Всех в этом мире не спасти. Это не в нашей власти. Есть вещи, которые неподвластны нашему пониманию и нашей воле. Они происходят, потому что ДОЛЖНЫ произойти. Судьба привела сегодня сестру Элайзу на помощь правому делу, и, вероятно, только благодаря ней мы сейчас с тобой дышим. Будь благодарна ей, как благодарен я. И пусть воспоминания о ней будут только светлыми и добрыми.
– Хорошо, дедушка. Я запомню её. Никогда не забуду, – Даника вытерла последние слёзы.
– Вот и славно. А теперь тебе нужно выпить травяного чая и хотя бы немного поесть. Это был слишком долгий и трудный день для всех нас.
Чайник закипел и Верминаль наполнил керамические кружки ароматным напитком. Затем он вернулся к столу, поставил кружки на стол перед собой и присел на стул напротив внучки. С удивлением он обнаружил, что Даника открыла упаковку печенья, аккуратно оторвала от неё герб Улья и порвала его на мелкие кусочки. Она взяла предложенный напиток, с хрустом откусила печенье. На столе перед ней лежали мелкие обрывки сине-серебряного изображения. Верминаль без лишних слов взял клочки жёсткой бумаги и вместе с остальной упаковкой выбросил в пустой ящик под столом. Затем они с внучкой выпили чай и немного подкрепились. Чуть позже старик застелил кровать и предложил своей юной спутнице отдохнуть.
– Тебе нужен отдых. До приезда наших друзей ещё около девяти часов. Нужно будет встретить их недалеко от руин.
– Хорошо, дедушка, если смогу уснуть, – тихо ответила девушка.
Даника прыгнула под одеяло и серьёзно посмотрела на поцеловавшего её в лоб дедушку. Она ещё не совсем привыкла к своему родственнику, тем не менее, с каждым днём он становился для неё всё дороже и роднее. Даника в сердцах сказала несколько слов человеку, сидевшему перед ней на кровати.
– Когда-нибудь я обязательно смогу спасти всех, кто мне дорог. Когда у меня будет больше сил. Никто из них не умрёт!
Верминаль выслушал слова внучки без тени улыбки или сомнения в сказанном. Он лишь кивнул, встал с кровати и отошёл на пару шагов. Затем обернулся, будто что-то вспомнил.
– Судя по тому, как сестра Элайза описывала силу твоего дара, у меня есть все основания полагать, что ты сможешь абсолютно всё, если сильно этого захочешь. Поэтому так важно с осторожностью выбирать себе желания. Спокойной ночи, дитя.
+++
Алекмар проснулся от тычка рукой в плечо и голоса Укатомба.
– Подъём, боец. Нужна ещё одна пара рук и глаз, – стрелок кашлянул и направился в заднюю часть вездехода.
Юноша сел на лежаке и опустил на пол ноги. Двигатель работал на холостом ходу. Пейзаж за окнами вроде не двигался. Лишь снежинки беззаботно пролетали с другой стороны толстых потёртых стёкол.
– Мы остановились? – спросил Алек, заправляя одеяло своего спального места.
– Да. Необходимо связаться с группой Сухаря. Узнаем как у них дела и двинемся дальше.
– Ясно. Чем я могу помочь? – юноша зевнул, и почесался чуть ниже спины.
– Вот это правильный вопрос, – ухмыльнулся Гольм. – Садись на место водителя. Я остановился недалеко от Ущелья Крика. В самом Ущелье связи не будет. Логично наладить связь здесь. Следи за приборами и в окна посматривай. Движок не глуши. В общем, будешь типа часовым. Ты будешь нашими глазами и ушами, пока я налажу радиостанцию и свяжусь с остальными беглецами из Улья. Всё понятно? Вопросы есть?
– По обязанностям вопросов нет. Мне бы по малой нужде отлучиться… – юноша слегка улыбнулся и развёл руками.
– В задней части кабины, за креслом пассажира стоит кубическая ёмкость как раз для этих целей. Поднимешь дополнительное сидение, откроешь крышку, сделаешь дела, потом закроешь и нажмёшь на белую кнопку на стене кабины, – стрелок хмыкнул. – Хорошо, что мы выяснили это сейчас, а не в разгар какой-нибудь передряги.
– Спасибо, разберусь.
Алекмар спешно удалился в переднюю часть машины. Гольм же принялся настраивать оборудование для передачи радиосигнала. Спустя пару минут юноша уже сидел в кресле водителя и наблюдал за обстановкой. Погода, похоже, портилась. Из задней части вездехода послышались чертыханья Укатомба. Через минуту в кабине появился и сам наёмник. Он был явно недоволен и держал в руках небольшую газовую горелку. Ни слова не говоря, стрелок поставил горелку на пол кабины, рядом с дверью. Затем он опять скрылся в задней части вездехода. Алекмар с интересом наблюдал за его действиями, даже не пытаясь задавать вопросов. Лишних вопросов Гольм не любил. Это стало ясно после недолгого общения с наёмником. Укатомб вернулся в кабину. Он принёс верхнюю одежду и бросил её комком на пассажирское сидение. Между кресел поставил на пол сапоги военного образца.
– Это тебе парень. Одевайся. А то шатаешься тут еле прикрытый, словно ниммерийский дикарёнок. Как насчёт того, чтобы подышать свежим воздухом?
– Прогуляться я готов. Только, чур, не в Ущелье Крика. А тут – всегда, пожалуйста, – приветливо отозвался юноша.
Алек встал, снял обувь и начал натягивать на себя толстые штаны. Укатомб занял место водителя и принялся всматриваться в показания приборов и в начинающуюся вьюгу за бортом. Затем посмотрел на юного бойца перед собой.
– Это сменные вещи запасливого Сидница. Немного великоваты, но это не страшно, – наёмник кашлянул в кулак. – Я нашёл твой ремень в рундуке с оружием. Думаю, это тебя обрадует.
– Благодарю. Эта вещь мне дорога, – улыбнулся наёмнику юноша.
Алек примерил сапоги, затем надел толстую куртку, застегнул молнию и клёпки. Юноша прикинул капюшон на голову, обернул вокруг пояса и застегнул свой тактический ремень. Обнаружил добротные рукавицы и морозостойкую маску в карманах обновки. Облачившись в новую одежду, Алек присел, встал, сделал резкий выпад ножом, затем убрал оружие. Утвердительно закачал головой.
– Весьма неплохо. Спасибо за вещи, Гольм. Свободные и удобные.
– Не благодари. Теперь слушай. Брезент на крыше порвался во время нападения той твари и это доставит нам неприятностей. Антенну радиосвязи, похоже, завалило снегом, она замёрзла. На команды оперативного развёртывания отсюда техника не реагирует. А между нашей группой и группой Сухаря сплошные горные массивы. Плохой приём и передача. Придётся тебе выйти наружу, очистить антенну от снега и льда, раскрыть и повернуть её вручную. Я в это время покопаюсь в радиопередатчике. А то он ведёт себя как-то необычно. Сейчас я тебе всё растолкую.
Пару минут наёмник объяснял юношу правила пользования горелкой, краткое описание устройства антенны и своё видение плана устранения неполадки. Всё это время Алекмар изучал карманы куртки, набедренные карманы штанов, подсумки на своём ремне, а так же их содержимое. Юноша проверял застёжки и пуговицы на новой одежде, периодически утвердительно кивая на очередную реплику собеседника.
– Не похоже, чтобы ты меня внимательно слушал, парень, – сомнительно глянул стрелок на стоящего перед ним молодого человека.
– Я умею слушать, Гольм из Улья, – уверенно сказал юноша.
– Тогда сможешь легко повторить мои слова… – иронично хмыкнул наёмник.
К его большому удивлению, юноша взял в руки горелку и принялся рассказывать ему её устройство и технику безопасности при работе с ней. Затем тезисно, но точно пересказал порядок своих действий на крыше вездехода. Наёмник внезапно поймал себя на мысли, что слегка улыбается, слушая собеседника. Тут же наёмник стал серьёзным и поднял вверх руку со сжатым кулаком. Юноша замолчал.
– Вижу, Алекмар, ты умеешь слушать. Прости моё недоверие, но я должен был испытать тебя. У меня сейчас нет права на ошибку. Весь мой отряд это ты и я. И я хочу быть уверенным в каждом из нас.
– Это разумно. Ну, я пошёл? – буднично произнёс Алек.
Было заметно, что юноше надоело торчать в жестяной коробке и не терпится выйти наружу. Гольм не стал искать препятствий для исполнения его желания.
– Ступай. Мобильными радиостанциями сейчас лучше не пользоваться, так что помни условные сигналы. Одиночный стук – продолжай работу. Два стука – проверка, жди указаний. Три стука – бегом в кабину. Четыре стука – следующая фаза работ. Пять стуков – возврат к предыдущей фазе работ.
– Всё понятно.
– Возьми ещё защитные очки, – стрелок протянул парню очки, которые до этого момента висели на сгибе его локтя. – Может тебе стоит прихватить винтовку? Для уверенности, – добавил наёмник.
– Я достаточно уверен в своих силах, – Алекмар дотронулся до ножен на ремне.
– В таком случае, не медли, парень. Сделаем дело – поедем отсюда далеко и быстро.
+++
Гольм вскочил с места, услышав писк радиооборудования из задней части вездехода. Он быстро покинул кабину и приблизился к источнику звуков. Прибор показывал, что антенна на крыше приведена в рабочее положение. Наёмник быстро стукнул кулаком два раза в крышу над своей головой.