Дворянская усадьба Южного Предуфимья (вторая половина XIX в.)

Фото Петра Владимировича Россинского, коллекция Т.В. Тарасовой:

В поместье П.В. Россинского в качестве репетитора побывал писатель Б.Д. Четвериков, оставивший его описание в рассказе «Свидание». «Астахову запомнилась эта давнишняя станция Дёма как тихая, пустынная низина. Если повернуться лицом к Уфе, то справа от железнодорожной насыпи, невдалеке от Белой и железнодорожного моста, находились постройки имения помещиков Россинских. […] В Уфе Россинские жили в кирпичном доме на углу Телеграфной и Ильинской, вблизи Земской управы. […] Астахов слышал, что сам Россинский, больной и старый, каждый год ездит лечиться в Ессентуки. Он был вдов, заправляла хозяйством и была на правах жены бывшая прислуга. Вот и всё, что знал Астахов об этом семействе.

Явившись в Дёму, он быстро разыскал дачу Россинских. Тут были два двухэтажных дома, конюшни, цветники и даже небольшой пруд и причаленная к берегу лодка, не хватало только лебедей. Сами Россинские занимали только один из домов, другой – красивый, с балконами, стеклянными башенками, с большой, засыпанной прошлогодними листьями верандой – пустовал. В этом пустом доме и отвели комнату для репетитора»¹⁰³.

Усадьбы семьи Россинских в Лекаревке, Юматово и возле железнодорожной станции Дёма просуществовали до советской эпохи. Потомки Россинских живут в Уфе, почётным гостем мероприятия при открытии мемориальной доски П.В. Россинскому († 1918) в 2015 г. стала внучка Людмила Михайловна.

Рядом с основным почтовым трактом из Уфы в Стерлитамак, на левом берегу речки Берсианки, недалеко от села Чесноковки стояла дер. Зубово. Зубовы – известная дворянская фамилия, ближайшие родственники Аксаковых (мать С.Т. Аксакова – Мария Николаевна, урождённая Зубова), история которых подробно изучалась¹⁰⁴. Зубовым принадлежало ещё имение в Касимово. А сельцо Зубовка в начале XIX в. находилось в общем владении дяди и тёти С.Т. Аксакова майора Сергея Николаевича Зубова, подпоручицы Надежды Николаевны Леонтьевой, а также коллежского ассесора Никиты Андреевича Гриденкина (с женой Марией Васильевной) и титулярной советницы Елизаветы Васильевны Сплендаринской¹⁰⁵.

На 1861 г. в Зубовке располагалось 6 дворянских владений, но Зубовы в Зубовке уже отсутствовали¹⁰⁶. У двух помещиков не было земли: Сплендаринской (2 муж. дворовых и 10 чел. крестьян, 1 ревизская душа) и Степановой (только 3 дворовых женщины). У двух отсутствовали дворовые, у Греденковой и Фёдоровой имелись одни крестьяне. В Зубовке сохранилось одно крупное имение Ребелинской (112 крестьян) с большой усадьбой, которую обслуживали 23 чел. дворовых (8 муж., 15 жен.). Всеми хозяйствами управляли старосты. В 1862 г. уставная грамота составлялась сразу на пять владений. Земли не были размежёваны¹⁰⁷.

Самая большая усадьба в Зубово принадлежала наследникам покойной надворной советницы Татьяны Ивановны Ребелинской: родной дочери Любови Васильевне Ребелинской¹⁰⁸, а также детям второй дочери, уже умершей Анны Васильевны Поляковой – Александру и Варваре Николаевичам Поляковым¹⁰⁹. Из восьми ревизских душ дворовых на 1861 г., обслуживавших усадьбу Ребелинских / Поляковых, после манифеста один был отпущен на волю, другой пожелал получить надел. Оставшиеся 6 рев. душ служили до 1863 г. Занимался переговорами с крестьянами и составлением документов от имени всех зубовских помещиков губернский секретарь Николай Васильевич Поляков.

В поместье Ребелинских имелся пруд, мельница, купленная в марте 1847 г. у штабс-капитана Михаила Гриденко. Ещё одна дочь Т.И. Ребелинской – губернская секретарша Надежда Васильевна Фёдорова дворовых не имела. В 1864 г. ссуда за выкуп крестьян в размере 9960 руб. была выдана всем вместе (Л.В. Ребелинской, А.Н. и В.Н. Поляковым и Н.В. Фёдоровой)¹¹⁰.

Наличие совладельцев, видимо, повлияло на судьбу общего поместья. К 1874 г. существовало лишь небольшое имение Полякова (122 дес.), а жене коллежского секретаря Надежде Васильевне Фёдоровой принадлежали земли, но возле деревень Авдон и Мысовцево, вдали от Зубово, в Казанской волости (до начала 1880-х гг.). По данным переписи 1895 г. никого из этих помещиков в Осоргинской волости не было¹¹¹. Видимо, ещё при жизни совладельцев, примерно с 1870-х гг. была уничтожена или продана старинная усадьба.

Тогда же последний раз упоминаются среди здешних землевладельцев и Мещериновы, владельцы второй по численности дворовых усадьбы в Зубово на 1861 г. У них служили 6 ревизских душ, одного отпустили на волю после реформы, оставшиеся трудились до 1863 г. Это были новые обитатели Зубово.

В один день, 16 сентября 1853 г. надворный советник Николай Иванович Мещеринов¹¹² и жена его Александра Николаевна разными долями купили землю с крепостными у вдовы майорши Надежды Никитичны Мальковской (урождённой Гриденко, в июне 1812 г. она получила землю от матери коллежской ассесорши Марьи Васильевны «Гриденкиной»). Не известно, приобрели одновременно Мещериновы в Зубово усадьбу или выстроили новую, но в 1863 г. они сдали крепостных в казну за 3900 руб., а в 1870-е гг. распродали оставшиеся угодья.

В 1860-е гг. исчезают из Зубово и помещики Гриденко (правильное написание фамилии). Поместье принадлежало из дворян девице Александре Никитичне Гриденко¹¹³, в 1862 г. она единственная сама подписалась на уставной грамоте, возможно, проживала в Зубово. Это поместье было разделено в июле 1827 г. между матерью М.В. Гриденко¹¹⁴ и детьми, кроме названной Н.Н. Мальковской, штабс-капитаном Михаилом Никитичем Гриденко¹¹⁵ и сёстрами Александрою, Марьею и Варварою «Гриденковыми», последняя по мужу титулярная советница Мамина.

Последняя из сёстёр, незамужняя А.Н. Гриденко тоже сдала своих крепостных в казну в 1863 г. за 3900 руб. Землевладельцы Гриденко упоминаются в 1874 г., затем исчезают из судьбы дер. Зубово, вместе с усадьбой, если она была.

Единственными из «старых» дворян сохраняли земли представители рода Сплендаринских, которые наследовали поместье Е.П. Сплендаринской – майор Николай и подпоручик Пётр Степановичи¹¹⁶ Сплендаринские. На 1861 г. в усадьбе титулярной советницы Елизаветы Петровны Сплендаринской служили 2 ревизских души дворовых (остались до 1863 г.). Провинциальный секретарь П.С. Сплендаринский в 1864 г. сдал крепостных крестьян в казну (на 1872 г. жил в Златоусте)¹¹⁷.

Наверняка, в единой усадьбе служили дворовые люди коллежской ассесорши Анны Петровны Степановой, урождённой Сплендаринской, сестры Елизаветы Петровны. По X ревизии она числилась среди наследников Е.П. Сплендаринской вместе с майором Михаилом и подпоручиком Петром Сплендаринским.

Землю сохранили. На 1881 г. при дер. Зубовке П.С. Сплендаринскому принадлежало 50 дес., а Наталье Михайловне Сплендаринской – 40 дес.¹¹⁸ В 1895 г. за чиновником П.С. Сплендаринским в Осоргинской волости числились два участка в 20,93 и 90,19 дес., но без усадьбы. Последний участок в 1912 г. принадлежал уже П.П. Сплендаринскому, сельскохозяйственные угодья сдавались в аренду, усадьбы не существовало. Лишившиеся крепостных и строений, потомки помещиков старались не продавать землю, получая доходы от арендаторов.

В трёх верстах выше по течению Берсианки находились три небольших поместья, расположенных в версте один от другого, центром которых было село Березовка (потом они составили единое общество).

Здесь стояла каменная церковь во имя Рождества Христова, по версии Р.Г. Игнатьева, построенная в 1780 г. помещиком Фёдором Ивановичем Третьяковым, с приделом Св. Николая Чудотворца, при храме числились две каменные часовни в Таптыково и в Ключах (Третьяковке)¹¹⁹.

На 1861 г. в селе Березовке (Христорождественское) находилось поместье Манжос (16 чел. крестьян, 37,5 дес.) с усадьбой (19 чел. дворовых, 11 муж. и 8 жен.), в сельце Вавиловке (Христорождественское) стояла усадьба Вавиловой (20 дворовых, 8 муж., 12 жен.), крепостных насчитывалось 11 чел. (270 дес.). Наконец, в сельце Алакаеве (Рождественская) имелось поместье Черепановой (6 чел. крестьян, 170 дес.) с крупной усадьбой (29 дворовых, 11 муж., 18 жен.).

Не найдены документы о помещиках Манжос¹²⁰, владельцев крохотного поместья в самой Березовке¹²¹. Зато вдова титулярного советника Екатерина Матвеевна Тарасова под залог 145 дес. при с. Христорождественском в 1863 г. взяла 450 руб. у вдовы поручика Варвары Андреевны Солениус, и не возвращала¹²².

Владения этих мелких помещиков лежали вперемежку и, кроме того, рядом находились такие же небольшие, но ненаселённые участки земли. Так, на лето 1861 г. специальному межеванию подлежало сельцо Христорождественское, Алакаево тож, владения Вавиловой, Тарасовой, Черепановой и др. общей площадью в 900 дес. 240 саж.¹²³

Размежевание назначили после полюбовного раздела земель при Зубовке и Христорождественском 10 августа 1860 г., на который согласились все владельцы: титулярная советница Анна Матвеевна Вавилова, титулярная советница Екатерина Матвеевна Тарасова, титулярная советница Авдотья Васильевна Черепанова (с ней судились крестьяне, требуя вольности в 1849 г.¹²⁴), поверенный от казачьего урядника Зота Матвеевича Черепанова – титулярный советник Василий Николаевич Черепанов¹²⁵, был ещё пятый участок наследников покойной титулярной советницы Епистинии Матвеевны Кинишенцовой (с 1843 г. находившийся у казны). В начале XIX в. сельцо Христорождественское, Алакаева тож, принадлежало поручику Матвею Даниловичу Алакаеву. Его дети и были владельцами земель.

Все они являлись соседями (большинство без крепостных) помещицы сельца Христорождественского, Алакаево тож, титулярной советницы Евдокии Васильевны Черепановой (урождённой Третьяковой). Крепостные были приобретены у М.Д. Алакаева, который продал крестьян «на вывод» из села Алакаево Сызранского уезда Симбирской губернии, а также из Христорождественского, в 1816 г. из дворян коллежской регистраторше Фионе Матвеевне Третьяковой, видимо, тоже дочери.

В поместье Е.В. Черепановой велось хозяйство (упоминались господское гумно и мельничное место в общем владении), при барской усадьбе состояло 11 ревизских душ дворовых, из которых одного после X ревизии отпустили на волю, остальные 10 душ захотели получить надел. Крестьяне и дворовые в уставной грамоте упоминаются вместе, все были на издельной повинности (барщине). Наверняка, фактически в маленьком поместье дворня и «обычные» крестьяне не различались.

Барыня, Е.В. Черепанова, была неграмотная. «За неумением ея грамоте» подписывались сын, писец 2-го разряда Александр Васильевич Черепанов или муж Василий Николаевич Черепанов. В 1863 г. имение было сдано в казну за 950 руб. сер.¹²⁶

Такая же судьба постигла соседнее поместье в сельце Христорождественском, Алакаево тож, титулярной советницы Анны Матвеевны Вавиловой. Землю она получила по духовному завещанию отца, поручика Матвея Даниловича Алакаева, засвидетельствованного в сентябре 1809 г. в Симбирской палате гражданского суда. Кроме того, в 1852 г. ей досталось имение с крепостными штабс-капитана Михаила Петровича Баранцева возле сельца Баранцево (недалеко от Угличинино в соседней Булгаковской волости). Офицер задолжал деньги, объявили торги, но покупателей не нашлось и поместье досталось А. М. Вавиловой.

Помещица проживала в своём маленьком имении, в 1862 г. сама подписала уставную грамоту. Дворовых было 5 ревизских душ, землёй они не пользовались и надела не получили. В октябре 1863 г. имение А.М. Вавиловой было взято в казну как мелкопоместное за 1500 руб. (10 рев. душ и 45 дес.)¹²⁷.

Часть земли под названием «пустошь Вавиловская» площадью 135 дес. 964 саж. в августе 1866 г. была обмежёвана, «за слабостию здоровья матери моей Титулярной Советницы Анны Матвеевны Вавиловой Коллежский Ассесор Иван Михайлов Вавилов руку приложил»¹²⁸.

Оставшиеся после передачи крепостных с наделом земли распродавались. На 1874 г. при с. Березовке сохранялись владения титулярной советницы Евдокии Черепановой (131 дес.), в 1895 г. дворянам А.В. Черепановой, Н.Ф. Голубеву и В.С. Вязьминой принадлежал участок в 7,03 дес. без усадьбы. В 1912 г. дворянин А.В. Черепанов имел при Вавилово 126,41 дес. земли, вся сдавалась в аренду, усадьба отсутствовала.

При Зубовке последние помещики, жившие в Уфе, сохраняли остатки былых владений, сдавая их в аренду, но жилые усадьбы давно исчезли, либо стояли маленькие летние дачки.

Далее, в шести верстах выше по течению Берсианки лежало знаменитое Осоргино и прилегающая к нему в версте Дебовка, как часть единого дворянского «куста». Фрагмент карты Генерального межевания начала XIX в. показывает своеобразную географию Осоргино¹²⁹, состоявшего из расположенных недалеко друг от друга барских усадебных комплексов с окружающими крестьянскими подворьями. Раздел единого «материнского» поместья произошёл около 1811 г.

История дворянского «гнезда» в Осоргино уникальна для Уфимского края. Здесь переплелись сразу несколько факторов: 1) наличие имений в других уездах, 2) роль служебной карьеры наследников, когда поместье становится дополнительным источником доходов, а не основным жильём, и, наконец, 3) демографическая ситуация. Из рода Осоргиных вышел знаменитый русский писатель Михаил Андреевич Ильин (литературный псевдоним Осоргин) (1878–1942)¹³⁰.

К началу XIX в. в крае складывается определённая система медицинского обслуживания, по крайней мере, очень богатые семьи постоянно обслуживали профессиональные врачи. Это приводило к сокращению детской смертности, что, при традиционно высокой рождаемости, приводило к большому числу наследников. Даже самые крупные поместья начинали дробиться.

Основатель огромного хозяйственного комплекса, раскинувшегося сразу в нескольких уездах Оренбургской губернии, Фёдор Васильевич Осоргин (умер до 1809 г.¹³¹) имел пятерых (выживших) детей. Единственный сын получил в наследство южные, самые плодородные имения в Бугурусланском уезде и ряд других. В 1809–1812 гг. коллежский ассесор Савва Фёдорович Осоргин служил Оренбургским губернским предводителем дворянства, был известной личностью в крае.

Но уфимское поместье было распределено между четырёх дочерей, чьи усадьбы стояли напротив друг друга в виде своеобразного «коттеджного» посёлка. При этом трое дочерей (Надежда Лукьянова, Анна Гаславская и Акулина Племянникова) не оставили потомство мужского рода и ситуация с передачей земель в наследство дочерям (и дальнейшим раздроблением собственности) повторилась.

К моменту отмены крепостного права процесс деления осоргинской латифундии прошёл уже через несколько этапов. На 1861 г. здесь было пять дворянских усадеб: Нагаткиной (87 дворовых, 40 муж., 47 жен.), Ильиной (40 дворовых, 18 муж., 22 жен.), Дебу (33 дворовых, 18 муж., 15 жен.), Горельской (18 дворовых, 10 муж., 8 жен.) и Филиппович (13 дворовых, 6 муж., 7 жен.). По количеству прислуги первые три имения входили в число крупнейших в Уфимском уезде.

Единственной дочерью сохранившей наследство основателя селения Ф.В. Осоргина была Александра Фёдоровна, в замужестве Нагаткина. Видимо, не случайно именно ей принадлежал самый большой усадебный комплекс с просто огромным числом дворовых (87 душ)¹³².

Александра Фёдоровна вышла замуж за подпоручика Василия Борисовича Нагаткина, который в 1832–1834 гг. являлся Уфимским уездным предводителем дворянства¹³³. То есть семья постоянно проживала здесь.

Сохранились портреты Василия Борисовича Нагаткина (Уфа, 14 февраля 1850 г., на 66 году рождения) и Александры Фёдоровны Нагаткиной, которые хранятся в Самарском художественном музее (фрагменты)¹³⁴. На обороте холста есть надпись: «Этот портрет писан с Александры Фёдоровны Нагаткиной в 1850 году, февраля 14 дня в Уфе на 59 году от рождения».

Портреты, заказанные в Уфе в феврале 1850 г., подтверждают, что Нагаткины постоянно (зимний месяц) проживали в городе или пригородном поместье, до которого несколько часов езды на лошадях.

Семейство Нагаткиных было весьма состоятельным¹³⁵, имелось ещё имение в Бирском уезде. А также А.Ф. Нагаткиной принадлежало поместье в Бугурусланском уезде Самарской губернии, где на речке Кинель была даже устроена суконная фабрика. Под это производство и имение в Осоргино супруги А.Ф. и В.Б. Нагаткины брали большие ссуды в 1843 и 1847 гг. В итоге 18 января 1860 г. Александра Фёдоровна отдала суконную фабрику в аренду на 12 лет Фридрихсгамскому купцу Ф.М. Долгову «с платежём арендных денег» по 300 руб. в год¹³⁶.

Семья входила в состав местной «элиты». А.Г. Нагаткина состояла в членах дамского комитета Общества попечения о раненых и больных воинах в Уфе¹³⁷, двое Нагаткиных вошли в число первых гласных (депутатов) Уфимского уездного земского собрания в 1875 г.¹³⁸

Нагаткиным принадлежала самая большая усадьба в Осоргино. По X ревизии здесь числилось 40 рев. душ дворовых, к ним добавились 19 рев. душ, состоявших по этой ревизии в Бугурусланском уезде Самарской губернии, но проживавших в Осоргино. Затем одного уволили от обязательных отношений. А по акту от 4 июля 1860 г., утверждённому в Оренбургской палате гражданского суда, часть дворовых была передана во владение другим лицам (сыновьям и дочери Александры Фёдоровны и Василия Борисовича Нагаткиных).

Крепостных сельца Осоргино (110 душ) подпоручицы Александры Фёдоровны Нагаткиной уже в 1863 г. перевели на выкуп за 13 200 руб.¹³⁹ Итого, в имении А.Ф. Нагаткиной остались служить до 1863 г. 44 ревизских души. Обширный усадебный комплекс Нагаткиной, судя по уставной грамоте, находился рядом с крестьянскими домами. Жильё сельчан граничило с господской усадьбой Филипович и «господской усадьбой самой владелицы» (Нагаткиной) «и с Запада частию той же усадьбы, поселением дворовых людей и ржавцем» (болотным ручьём). Также стояла мельничная плотина, господское гумно было окопано канавой. Уставную грамоту подписала лично А.Ф. Нагаткина в 1862 г., видимо, проживавшая в имении¹⁴⁰.

Александра Фёдоровна к тому времени уже овдовела¹⁴¹, но до самой своей кончины оставалась хозяйкой имения при Осоргино. Вдова подпоручика 82-летняя Александра Феодоровна Нагаткина умерла «от рака» 17 декабря 1872 г., отпевали 20-го в Предтечиевском храме Уфы¹⁴² на Старо-Ивановском кладбище.

Перед отменой крепостного права мать перераспределила часть обширной дворовой прислуги среди родни. Так, сыновьям коллежскому секретарю Дмитрию досталось 6 ревизских душ дворовых, коллежскому регистратору Андрею Нагаткину – две, которые были «водворены Самарской губернии Бугурусланского уезда», а 6 рев. душ дворовых отошли к надворной советнице Клавдии Филипович и водворены в Осоргино. Видимо, сразу же в первые пореформенные годы началась и распродажа земли.

Сказался демографический фактор, у В.Б. и А.Ф. Нагаткиных было (выжило) 11 детей (Анна и Елизавета умерли в младенчестве), которым ещё при жизни родители выделяли часть собственности в виде недвижимого имущества или денег. По сведениям О.А. Титовой старшим был сын Николай (1810–1824), умерший в юности. Затем появился на свет Александр в 1812 г.

Александр Васильевич Нагаткин (23 августа 1812–21 февраля 1873) служил в армии, штабс-капитан, женат на Вере Андреевне из местных помещиков Топорниных¹⁴³, которая унаследовала от отца имение с усадьбой в деревне Калиновке (Веровка, Нагаткина) возле села Топорнино. Видимо, там семья и проживала после выхода мужа в отставку, имелось городское жильё. Судя по всему, на земли при Осоргино Александр Васильевич Нагаткин не претендовал. Он унаследовал имение (940 дес.) при селе Нагаткино Бугурусланского уезда Самарской губернии.

Дети А.В. Нагаткина – Варвара, Софья, Василий, Иван, Анна¹⁴⁴. Известно, что в Спасской церкви 9 февраля 1873 г. венчалась дочь София Александровна Нагаткина¹⁴⁵. Сын и тоже штабс-капитан Василий Александрович Нагаткин на рубеже 1870–1880-х гг. служил в Уфимском местном батальоне¹⁴⁶ (в 1883 г. капитан, командир 3-й роты). Брат Иван (Иоанн) Александрович Нагаткин – в 1880 г. поручик башкирского конного полка¹⁴⁷.

Следующий сын В.Б. и А.Ф. Нагаткиных Пётр (1818 г. р.) был трижды женат и, скорее всего, задолго до отмены крепостного права получил свою долю наследства. Связь с Уфой сохранялась. В Уфе проживал бывший военный, запасной гвардии поручик Михаил Петрович Нагаткин, супруга – Ольга Петровна. Когда 20 января 1893 г. у них родился сын Николай, в крёстные пригласили подполковника Василия Александровича Нагаткина и дворянку Марию Васильевну Нагаткину. Малыш прожил недолго, умер 12 декабря того же года¹⁴⁸.

В 1861 г. при распределении дворовой прислуги лишь двое последних сыновей В.Б. и А.Ф. Нагаткиных получили свою долю – Дмитрий и Андрей. Они оба к тому времени служили и, видимо, поддерживали с родительским поместьем тесные контакты.

Чиновник Андрей Васильевич Нагаткин (1820 г. р.) поздно обзавёлся семьёй, родилось несколько дочерей¹⁴⁹.

Самый младший сын Дмитрий Васильевич Нагаткин (1832–1893) был женат на Александре Григорьевне Резанцевой, дочери соседа помещика, дети – Александра, Мария и Вера¹⁵⁰. Д.В. Нагаткин входил в ряды местной культурной элиты, в 1873 г. коллежский секретарь Д.В. Нагаткин служил наблюдающим за учебной частью в пансионе для бедных воспитанниц Уфимской женской гимназии, а также занимал должность мирового посредника 2-го участка Уфимского уезда, на 1883 г. – член губернского статистического комитета, член-сотрудник Уфимского попечительного о бедных комитета, публиковался¹⁵¹. Дочь Александра Дмитриевна Нагаткина в 1883 г. служила преподавательницей в Мариинской женской гимназии в Уфе.

Кроме сыновей в семье Б.В. и А.Ф. Нагаткиных выросли три дочери – Софья, Клавдия и Варвара, которые тоже участвовали в распределении наследства. 28-летняя дочь вдовы подпоручицы А.Ф. Нагаткиной девица Софья Васильевна 5 октября 1859 г. вышла замуж (в Ильинском храме Уфы) за прапорщика 2-го Оренбургского линейного батальона 30-летнего Алексея Петровича Булгакова, сына владельца села Булгаково. Поручителем со стороны жениха выступил коллежский секретарь Владимир Фёдорович Ильин, со стороны невесты – штабс-капитан Александр Васильевич Нагаткин¹⁵². Зять (А.П. Булгаков) был богат, так что земли дочь не получила, в отличие от сестёр.

Другая дочь А.Ф. Нагаткиной – 25-летняя Варвара Васильевна 22 января 1860 г. вышла замуж за Оренбургского лесничего титулярного советника Дмитрия Петровича Пелино (31 год). Среди поручителей были братья невесты майор Пётр и губернский секретарь Дмитрий Нагаткины, представители известных образованных семейств края П.Г. Рязанцев и П.И. Сосфенов¹⁵³.

Сравнение размеров землевладения наследников А.Ф. Нагаткиной позволяет предположить, что вдова поделила своё имение на две примерно равных части. Одна часть в 322 дес. на 1881 г. принадлежала Варваре Васильевне Пелино. Поместье было продано до 1895 г. По переписи 1912–1913 гг. при Осоргино именно таким по размеру участком (322 дес.) владел дворянин Ф.О. Бочков (усадьба – 1,5 дес.).

Не забыла Александра Фёдоровна Нагаткина и свою другую дочь Клавдию, супруг – отставной надворный советник и кавалер Егор (Георгий) Матвеевич Филипович. Часть поместья им была выделена ещё до отмены крепостного права. В Уфе проживали также родственники мужа, другие Филипповичи¹⁵⁴.

В имении надворной советницы Клавдии Васильевны Филипович была усадьба при Осоргино, где числились 12 ревизских душ дворовых, двоих отпустили на волю, остальные служили до 1863 г.¹⁵⁵ Накануне реформы, в 1860 г. А.Ф. Нагаткина выделила своей дочери К.В. Филиппович 27 душ крепостных (крестьян и дворовых) и около 246 дес. земли (на которые пришлась часть долга, взятого ещё в 1835 / 1843 гг.)¹⁵⁶. Крестьян перевели на выкуп в 1865 г. за 4080 руб.¹⁵⁷

Клавдия Васильевна Филиппович умерла «от ревматизма» 20 октября 1870 г. в возрасте 53 лет. Овдовевший супруг 68-летний Е.М. Филипович 13 февраля 1872 г. третьим браком обвенчался с 46-летней мещанской девицей Фионой Фёдоровной Анисимовой. Поручителем был титулярный советник Иван Матвеевич Филипович. Но 2 марта 1874 г. Е.М. Филиппович скончался на 73 году жизни. Вдова надворного советника Хиония Феодоровна Филипович умерла 12 мая 1896 г. в 76 лет¹⁵⁸.