Война миров. Второе пришествие

Глава 8

– Итак, слушайте меня. Теперь нет никакой другой власти, кроме той, что готовилась к сегодняшнему дню многие годы. Если хотите, думайте про этих скользких тварей в первую очередь, но я говорю вам – вы скоро поймете, что это не так. Я расскажу, откуда придет новая власть. Я расскажу, где нужно быть, чтобы остаться в выигрыше.

Сощуренные карие до черноты глаза говорившего оценили обстановку. Слушатели готовы к восприятию в нужном ключе. Нелишне и то, что настенные часы добавляют своим тиканьем долю напряженности и без того густой атмосфере.

«Самое время продолжить, не сбавлять темп», – подумал Кларк.

– Мы всегда жили для себя. Когда вокруг были законы, правила, мораль и традиции, мы всегда были в стороне. Мы всегда заходили со спины. Мы знали, где подветренная сторона. Я учил вас как не существовать. Как не попадать в списки, в статистику и в прогнозы. Когда тебя не видят, можно делать все, что угодно, все, что требует ситуация.

«Поза должна быть уверенной, – напомнил он себе. – Суетливые движения убьют замысел. Во взглядах уже чувствуется возрастающее понимание. Да, они погрузились в воспоминания, накладывают услышанное на свой личный опыт. Все так, думают они, все подтверждается. Истина обезоруживает. Теперь – связь с настоящим моментом».

– Рядом всегда были те, кто хотел разрушить наш мир и наши достижения. Мы были тенью, а тень нельзя ухватить. И сейчас они в прошлом, а мы еще здесь. Сейчас они бегут от тех, кто является просто их гипертрофированным портретом. Они увидели, что разница в масштабах мгновенно поменяла все местами. Теперь они прячутся по норам, бегут без оглядки. Пусть бегут. Мы подождем. Нам не привыкать выжидать. Мы будем выходить на поверхность, будем брать то, что нам требуется, и никто нас не остановит, потому что мы делали это всегда.

«Не упустить пик интереса. Они напряглись и готовы открыть глаза на свое будущее. Еще несколько манипуляций и они станут моими».

– Твари исчезнут, это неизбежно. И пусть они продлевают агонию, пусть отдаляют неотвратимое, но им не остаться здесь. Это закон эволюции, это химия, биология и прочая чушь. Просто верьте, потому что я говорю вам. И пусть это случится не быстро, мы выиграем и от этого. Мы станем только сильнее. И когда эти разбежавшиеся крысы вернутся, чтобы начать разгребать мусор, мы по-прежнему будем здесь. И они никогда не узнают, кто на самом деле хозяин положения. Мы позаботимся и об этом их неведении.

«Медленно вглядеться в каждого, небольшой личный контакт, как гарантия сказанного. – Могучее тело перенесло центр тяжести, приняв позу, не менее внушительную и спокойную. – Они приготовились к решающему броску, они увидели цель и осознали средства. Теперь можно закрепить результат».

– Передвигаться ночами. Только малыми группами. Контактов избегать. Собирать столько информации, сколько удержится в памяти. Брать только вещи, которые можно унести, не теряя мобильности. Создавать базы и склады распределено, избегать концентрации людей и признаков активной жизни. Ввести строжайшую экономию во всем. Отправляйтесь и помните, что время работает на нас.

«Цель достигнута, моя армия еще никогда не была такой сплоченной и воодушевленной. – Бритая голова слегка наклонилась вперед. – Им нужно только выдержать срок, но я позабочусь, чтобы сохранить их выдержку. – Мясистые губы шевельнулись в легкой улыбке. – План начинает исполняться».

Кларк остался определенно доволен собой.

Глава 9

В пыльной и тесной подвальной каморке, лишенной окон, прохладным сентябрьским утром было тепло от разгоряченного дыхания. Не успев побросать в угол мешки с провизией, участники вылазки накинулись на первые попавшие в руки банки. Жадно глотая жуткую смесь консервированных ананасов, лососины и оливок, дочиста вылизывали пальцы и тянулись к следующей порции. В оставшейся жизни покидать убежище не хотелось ни по какой причине.

Расслабленным движением Джек откинулся спиной к стене. Щербатая штукатурка уколола между лопаток. Он принялся изучать мистера Чи. Тот расположился напротив, на перевернутом ведре. В который раз Джек обратил внимание, как странно мало складок на простой рубахе китайца. Эти национальные одеяния Джек всегда представлял себе именно такими – просторными, с частыми застежками и широкими рукавами. За всю жизнь Джек не общался близко с представителями этого народа, но то, что видел сейчас, как нельзя более красочно иллюстрировало доходившие до него сведения.

«В его присутствии даже ход мыслей как-то меняется. Успокаиваюсь я, что ли, – подумал Джек. Объект его изучения спал, сохраняя любимую строгую сидячую позу. – Хотел бы я тоже так легко отключиться».

– Сэр, могу я поделиться своим наблюдением? – спросил Дикси.

– Валяй.

– Мне кажется, вам не стоит быть таким строгим с мисс Пети, – он исподлобья глянул на Джека. – Это ваши дела, но пока вы выздоравливали, она действовала очень храбро.

– Не забивайте себе голову, Дикси, – сказала Аннет. – Я вела себя глупо, уже хотя бы потому, что нас могли услышать. Хотя вы, Джек, меня удивляете. Я не ждала от вас подобной выходки. Одно дело – еда, но снимать с человека обувь, пусть он даже, как вы говорите, бандит, это…

– Мы на войне, моя дорогая. Тебе придется с этим смириться, – сказал Джек. Спорить ему не хотелось.

– В своих фильмах вы почему-то такие роли не играли.

– В фильмах, если ты еще не поняла, вообще многое что отличается. Ты просто слишком молода.

– Ваши комплименты на меня больше не действуют. – Она, кажется, вернулась к своему обычному настроению.

«Насупившаяся девчонка, – подумал Джек. – Когда же до нее дойдет реальность происходящего? Отсюда надо драпать, поджав хвосты, а она рассуждает о морали. И теперь мне придется выслушивать ее нравоучения всю дорогу. Вот только будет ли эта дорога…"

– Сэр, я еще кое-что заметил, там, на вокзале.

– Вот чего я не пойму, это как ты ориентируешься в темноте, Дик?.

– Немного тренировки… Но позвольте, я расскажу. Когда мы были около той лавки, мне показалось, я увидел вдалеке открытый люк. Я сразу подумал, что в этом есть что-то странное. Но только сейчас, поразмыслив, я понял, в чем дело.

– Что может быть странного в открытом люке, Дик?

– Он был открыт аккуратно, сэр. То есть крышка не отброшена взрывом или покорежена чем-то, а просто вынута и положена рядом с люком. Я думаю, сэр, что те парни вылезли именно оттуда. И собирались вернуться.

– Укрытие?

– Или просто подземный проход в другое место.

– Что ты предлагаешь, сходить в гости?

– Не совсем. Дело в том, что мы уже слишком долго находимся в этом подвале. Конечно, пока вы не могли двигаться, но сейчас, я считаю, нам надо искать другое убежище. Нас могли заметить. Кто угодно, хоть те же бандиты. Я предлагаю переселиться туда.

– Смело. А если там вооруженная банда?

– Этот риск не больше, чем сидеть здесь, с одним выходом наружу, и ждать, пока нас заметят. Надо уходить, сэр.

– Аннет, что ты скажешь?

– Опять вы со своими бандитами! А вдруг там такие же несчастные выжившие горожане, как и мы, и им нужна помощь? А у нас есть доктор, вы не забыли?

– Куда уж тут…

– Мистер Дикси дело говорит, – сказал мистер Чи.

От неожиданности Аннет вздрогнула. Прищуренные глаза китайца смотрели на Джека. «Интересно, он давно слушает нас? – подумал Джек. – Странный все-таки тип».

– То есть согласны все, я правильно понял?

Джек не видел смысла сопротивляться смене дислокации, тем более, что это могло приблизить то время, когда они смогут вообще покинуть этот город, эту страну, этот остров… Нахлынули воспоминания о недавнем перелете на дирижабле во Францию, куда он часто отправлялся после очередных съемок, но Джек усилием воли загнал видение поглубже. Еще миг, и эти сладкие мысли превратились бы в щемящую боль от безвозвратной утраты.

– Предлагаю выйти сейчас же. Отдохнули мы достаточно, а время очень дорого. Мы могли наделать шума, возвращаясь сюда с мешками. Эх, Дик! Скажи ты сразу, нам не пришлось бы тащить все это обратно.

– Простите, сэр.

– Главное, что ты вообще что-то заметил в этом мраке, так что не бери в голову.

Сборы были недолгими – принесенное так и лежало в мешках. Чуть посидев еще, подхватили груз и вышли из комнатушки. Мелкие обломки кирпича на полу негромко захрустели под тяжестью осторожно ступающих фигур, все тише по мере приближения к выходу на поверхность.

На этот раз повезло, добрались до места никем не замеченными. Только когда шли через зал ожидания, расположенный ближе всего к привокзальной площади, почудился отдаленный неритмичный звук. Ничего знакомого в нем не было, это насторожило, но звук удалился настолько, что исчез, так и не дав себя запомнить.

Отряд поспешил дальше. Минутой спустя уже осматривали большой круглый люк, ведущий в подземные уровни вокзала. Тяжелая чугунная крышка с круговой надписью, стоптанной до блеска бесчисленными подошвами пассажиров, действительно аккуратно лежала рядом. Под нее были подсунуты щепки, чтобы было удобнее поднять в следующий раз.

Дикси отставил мешок и сунул голову в отверстие. Затем оперся руками на края, спрыгнул вниз. Неглубоко раздался шлепок приземления, затем тихий голос:

– Все чисто.

Следующей осторожно спустили Аннет, потом пожитки. Когда все мешки со скарбом оказались внизу, Джеку, оглядывавшему окрестности, пришла в голову идея. Его силуэт заслонил утренний свет в круге на потолке, и двое внизу услышали:

– А не запастись ли нам поплотнее?

– Что вы хотите, сэр?

– Джек, только не говорите, что вы решили сходить еще за одной парой сапог!

– Уверяю тебя, что буду держать себя в руках. Мы с мистером Чи сейчас быстренько сходим туда и набьем еще один-два мешка. Мне совсем не хочется возвращаться сюда в третий раз. Дик, побудь здесь с Аннет да оглядись получше, что там у вас внизу.

Джек выпрямился.

– Простите, мистер Чи, что не спросил сначала у вас. Так вы не против пройтись по магазинам?

Китаец кивнул и первым направился к двери. Джек догнал его двумя шагами, и скоро их силуэты уже мелькнули по ту сторону огромных, во всю стену, витрин.

Солнце только взошло. Причудливые тени от нагромождения вагонов и обтекаемой махины бомбардировщика лежали на кирпичных стенах. Мелькая в косых лучах, бьющих через витрину, торопясь и роняя взятые с полок банки, они набивали последнюю пару мешков всем, что попадалось под руки. Взгляд Джека остановился на небольшом ящичке рядом с кассой. Он взял его в руки, повертел. Переносной радиоприемник на тонком кожаном ремешке был цел и невредим, ни один посетитель, побывавший здесь с момента начала войны, так и не заинтересовался им.

«Ну да. Сначала пища для желудка, потом остальное. Да и зачем кому-то этот бесполезный теперь хлам?» – Пальцы Джека машинально прикоснулись к рычажку выключателя.

– …нас слышит! Всем, кто нас слышит… – оглушительный крик вырвался из динамика приборчика, рванулся наружу, эхом поскакал по безлюдным просторам вокзала, потонул в беспорядочной трескотне помех. Джек дернул регулятор громкости, сердце бешено заколотилось. Он посмотрел на мистера Чи и встретился с вопросительным взглядом.

– Это нам пригодится. Кто-то способен еще выходить в эфир. Давайте поспешим к нашим и расскажем, – сказал Джек. Ремень приемника он перекинул через плечо и переместил коробочку за спину.

Они схватили мешки и шагнули к выходу. Грязная лохматая собака, пригнув голову, стояла над бесчувственным бандитом. Она оскалилась, приготовилась защищать добычу. Путь был отрезан. Зверь зарычал. Джеку не осталось ничего другого, кроме как вытащить из-за пояса пистолет. Одичавшее животное напряглось, приготовилось к прыжку. Выстрел разорвал напряженную тишину, отдача рванула руку назад. Пуля прошила собаку навылет, и та рухнула на лежащего человека, облезлый хвост дернулся и замер. Усыпленного китайцем бандита даже выстрел не разбудил.

– Скорее! – крикнул Джек.

Наделав столько шума по своей вине, он испытывал единственное желание поскорее покинуть это злополучное место. Они выскочили из дверей и повернули к спасительному люку. Но было уже поздно.

Со стороны привокзальной площади донесся механический звук. Неритмичные, беспорядочные удары металла почти сливались в сплошное тарахтенье, к которому примешивался рык двигателя. Последовал сильный удар о твердое препятствие, часть стены со стороны зала ожидания обвалилась, вспучив клубы пыли, взлетевшие до потолка.

Странная, невиданная машина предстала перед изумленными напарниками. Длинный, сверкающий в утреннем солнце корпус поддерживается множеством ног, которые быстро переставляются независимо друг от друга, чем рождают тот самый неровный шум. Машина напоминает приземистого многоногого жука, голова которого прикрыта щитком из темного стекла. В хвостовой части возвышается суставчатая опора, держащая перекошенное набок устройство. Оно безвольно свисает раструбом к земле, поврежденное во время прохождения через дыру в стене, в суставе слабо искрит. Между кабиной и опорой виднеется куча переплетенных клубком труб или толстых кабелей. Все это быстро покрывается слоем пыли, медленно оседающей после вторжения машины.

Марсианское происхождение машины не вызвало сомнений, Джек сразу уловил в ее конструкции много общего с треножниками. Но спутники чудовища оказались поистине удивительными. По обе стороны от машины не торопясь выступили из провала неясные сначала фигуры. Неуклюже передвигаясь, они догнали машину и замерли в красноватых рассветных лучах, будто специально давая возможность себя рассмотреть. Гуманоидные существа, скрытые за металлическим каркасом, в промежутках между деталями которого проглядывает красноватая кожа. Нижняя часть головы охвачена респираторным приспособлением, за спину отходят гибкие шланги. Над маской поблескивают ничем не прикрытые, большие округлые глаза. В согнутых руках зажато оружие с коротким стволом.

Тяжелое тело навалилось на Джека, сбросило на рельсы с края перрона – мистер Чи среагировал без промедления. Мешки с добычей остались лежать у дверей лавки. Проклиная себя за жадность, приведшую их сюда, Джек стал пробираться вдоль грузовой платформы.

«Нам не добраться до люка. Он как ладони, и нам придется вылезти наверх».

Джек перешагнул через труп артиллериста и остановился. Мелькнула догадка – наверху, на платформе, стоят гаубицы. Он дернул мистера Чи за рукав и зашептал:

– Нам придется принимать бой. Это безумие, но они нас все равно обнаружат. Глупо просто ждать этого. Вы умеете стрелять?

– Я стрелял из пистолета.

– Держите его, я попробую использовать эти пушки над нами. Мне доводилось их видеть раньше, возможно, они еще работают. Это даст нам шанс.

Лязг механического жука раздался вновь. Машина медленно приближалась.

– Я отвлеку их, – сказал китаец и полез под вагон. Он решил отойти как можно дальше от Джека, чтобы хоть как-то рассеять внимание врагов.

Джек осмотрелся, прикинул, как половчее забраться на платформу. Ему показалось, что машина сменила направление – неторопливые шаги слышались теперь со стороны. Джек догадался, что машине преградил дорогу тот самый пассажирский вагон, за которым они укрывались этой ночью.

«Обходит его с другой стороны, это мне на руку».

Грохнул пистолетный выстрел. Джек рванулся наверх, ухватился за поручень. Пушка была перед ним. Выглянув из-за нее, увидел, что марсианская машина почти обошла преграду, но кабина еще повернута в сторону.

«Молодец китаец!»

Джек скользнул глазами по гаубице. Она была совершенно цела. Опыт участия в военных фильмах не пропал даром. Джек знал, где у этого оружия элементы питания, помнил, как наводить на цель, где рычаг пуска. Он рванул на себя турель, обеими руками вцепившись в рукояти наведения, она легко развернулась. Затем замкнул контакты, и разгонные катушки на стволе слабо загудели. Батареи сохранили заряд, лента в затворе, осталось только выстрелить.

Из-за вагона показались гуманоиды. Под прикрытием могучего спутника они обследовали местность. Шланги поблескивали металлом при каждом повороте голов. Наружный каркас сгибался в суставах, повторяя движения ног и рук. Джек принял решение. Ствол чуть сдвинулся, прицел поймал группу шагающих фигур. Пушка с огромной скоростью послала снаряд, мгновенно перезарядилась. Механизм сработал безупречно. Сбитые с ног, тяжелые вражеские солдаты повалились на перрон, загрохотали железом. Защитные каркасы сложились, приняв совершенно одинаковые позы под действием какой-то автоматики. Теперь они напоминали свернувшихся калачиком спящих детей, головы выступали наружу и не шевелились.

Не пытаясь объяснить увиденное, Джек сделал еще один выстрел по другой группе, с тем же успехом, пока большая машина поворачивала корпус в его сторону. Мелко семенили ноги под днищем, натужно справляясь с разворотом на месте. Корпус зацепил вагон, машину шатнуло в сторону. Суставчатый кронштейн в хвосте машины дернулся, но боевое устройство было выведено из строя.

Джек пригнулся, выглянул из-за пушки. Бегло оценив обстановку, решился еще на один выстрел, уже по огромному жуку. Все гуманоиды были повержены. Крови или, тем более, оторванных конечностей Джек нигде не обнаружил. Это была более чем странная реакция на разрыв гаубичного снаряда. Но анализировать некогда, пальцы надавили спусковой рычаг.

Механического жука бросило назад, ноги заскрежетали по каменному покрытию. Удар пришелся в лобовую броню, и снаряд срикошетил. Джек приготовился к повторному выстрелу, решив целиться в ноги, но последовавшие тотчас действия машины заставили его повременить. Машина не собиралась атаковать. Почуяв, вероятно, уязвимость положения, марсианин решил ретироваться и одним толчком послал механическую тушу за вагон. Джек увидел над крышей вагона покачивание бесполезного оружия.

Скрытая преградой, машина остановилась. Над вагоном вспучилось и засверкало свободными от пыли участками переплетение труб, лежавших в кузове. Они извивались, выпрямлялись, появлялись над краем крыши, снова уходили вниз. Резкими движениями, подходящими больше осьминогу или кальмару, клубок гибких ног и щупалец переместился к лежащим солдатам и стал собирать их. Каждое щупальце хватало одного гуманоида, как подбирают упавшую на землю вещь, сворачивалось и прижималось к корпусу железного паука.

Тел оказалось больше, чем могла подобрать эта конструкция. Она скрылась из виду и взгромоздилась на своего носителя, закрепилась в кузове. Бронированная машина направилась к пролому, хорошо видимому теперь позади.

Джек, не раздумывая больше ни секунды, выстрелил вслед, но не попал. Это уже не имело значения, скорее, просто акт выражения превосходства над обращенным в бегство противником. Микроскопическая победа, одержанная по чистой случайности, но неожиданно придавшая сил человеку, который уже почти смирился с судьбой. Казалось, на этот последний рывок было потрачено слишком много сил.

В стороне мелькнула тень, и Джек увидел мистера Чи, идущего обратно с пистолетом в руке. На лице китайца читалось удовлетворение. Он остановился и сказал:

– А мески лучсе забрать. Нас узе здут.

Не в силах ответить что-либо членораздельное, Джек с трудом перевалился через борт платформы на перрон, чувствуя, как нервное напряжение почти лишает его контроля над телом. Он поплелся за мешками, но поднять не смог. Даже болтающийся за спиной радиоприемник ощущался непосильной ношей. Китаец проявил наблюдательность и проговорил:

– Вы есе очень слабый, я сам понесу.

– Спасибо, – прошептал Джек и потащился следом.

Сбросив вещи в люк, мистер Чи подстраховал Джека, пока тот спускался вниз, затем легко спрыгнул следом. Темнота подземелья вызвала у Джека резкую потерю ориентации, голова закружилась, он повалился на пол.

Глава 10

Погожим сентябрьским утром, петляя между кустами, растущими вдоль железнодорожного полотна, торопливо шагал человек.

На вид – лет шестьдесят, седые волосы по краям лысины в беспорядке, мятый пиджак хранит следы неудачных падений. Брюки на коленях вытянуты и засалены, как будто человек только и делал, что сидел и вытирал об них руки. Карманы пиджака пухнут от мелко исписанных бумажных листков разного калибра и даже цвета.

Человек постоянно озирается, вздрагивая от каждого шороха, иногда останавливается и подолгу стоит, будто ждет чего-то. То и дело поправляя очки, диоптрий которых хватило бы разжечь костер, он невнятно бормочет или, вдруг затихнув, кивает невидимому собеседнику.

За подкладку завалилась давно не нужная визитная карточка. На ней, рядом с вытертой фотографией, написано: доктор биологии, профессор Персифаль Уотсон.

Не так давно – уже светало – он вышел к переезду по дороге, ведущей от научного городка. Организованный как биологический филиал Института Марса, городок из нескольких просторных современных корпусов был построен десяток лет назад, и до последнего времени научная жизнь кипела в нем круглосуточно. Особым предпочтением это место пользовалось у заслуженных деятелей науки, людей в возрасте, которые, помимо удобного места работы, находили здесь еще и изумительную природу. В дубовых рощах неподалеку от городка не стихали оживленные споры об эволюционном развитии шестнадцати щупалец или о влиянии атмосферных различий на качество зрения марсиан.

Но шумные сборища на газонах были не для профессора. Только в уединении мог он рассчитывать на максимальную концентрацию, а с возрастом она стала требоваться все чаще.

Уотсон был в числе первых, кто исследовал доставшееся человечеству богатство. Бактерии, вирусы, микробы, спасшие планету, навсегда стали его единственной страстью. Тогда все было революционным, океан открытий – безбрежным. Ему часто не удавалось заснуть несколько суток напролет, потому что шквал новых решений и захватывающих перспектив заставлял использовать каждую секунду не только рабочего, но и личного времени.

Многие из тех первых исследователей остались его лучшими друзьями на всю жизнь. Они занимались разными сферами исследований – теорией межпланетных перелетов, микробиологией, химией, теплоэнергетикой. Но их навсегда объединили лихорадочные, пьянящие чувства первооткрывателей новой эпохи в жизни человечества. Многие уже ушли, но те, что еще остались в строю, с горечью наблюдали, как в науку приходит все больше шарлатанов и проходимцев, стремящихся обессмертить себя. Чтобы не видеть их лиц, профессор подолгу не выходил из своего кабинета.

Сейчас он спешил за помощью к давнему другу. Только на него Уотсон еще мог надеяться, на этого отшельника, скрывшегося ото всех, кто не хотел слушать его пророчества. Слабо разбираясь в географии, Уотсон выбрал вернейший способ добраться к другу, ведь он точно помнил, что железная дорога проходила недалеко от замка. Рисковать идти лесом он не имел права. Продираться через чащу без карты и компаса в его возрасте было бы сумасбродством. По рельсам – длиннее и дольше, но расстояние не имеет значения. Имеют значение только бумаги в кармане мятого пиджака. Бумаги, ради которых нужно выжить.

Сотня светлейших научных умов истово молилась сейчас за Персифаля Уотсона. Там, в корпусе биотехники, который небрежно пощадил случайный марсианин, сейчас могли думать только о его будущем успехе – так он успокаивал себя.

Здравый смысл взял верх, и они выбрали его – так казалось ему, когда он отправился в путь, едва осел черный газ.

Десяток национальностей, несколько поколений, все сошлись в том, что нужно спасти именно его идею – так он думал, поворачивая с дороги на насыпь.

На самом деле они просто избавились от него, чтобы, выждав еще немного, разбежаться самим в разные стороны в надежде, что тепловой луч их не найдет.