– Не смеши, Олег,– прыснула в кулак Ленка, – вдруг заметит, неудобно получиться. Это хороший знакомый моей матери.
– Ой, да ладно. Когда это тебя останавливало? Кто когда-то налил высокопоставленным гостям воды в ботинки и свалил все на кота?
– Ты знаешь, как мне потом влетело? Не хочу так больше, – Ленка хитро взглянула на меня. – И вообще, моя мама говорит, что с такими людьми надо дружить.
– Ты, наверное, и мужа себе такого найдешь? – не удержался я.
– Да никто мне не нужен! – она странно на меня посмотрела и отвернулась.
Что-то я, похоже, не то сказал. Не очень у меня получается понимать девчонок. Особенно ту, которую люблю. Наверное, опыта маловато. Да и где-то в глубине души тлела обида: нет, не на Ленку, не на ее родителей, а вообще, на эту дурацкую ситуацию в целом. Угораздило же влюбиться в девушку не своего круга! Образ жизни, окружение Ленкиной семьи были неимоверно далеки от меня, и я прекрасно представлял, как отреагировала бы ее мать на то, что ее дочь встречается с сыном обычного шофера и медсестры.
Наконец поток выступающих закончился и нас начали вызывать на сцену для вручения дипломов. Настал черед и нашего «В» класса. Всех ребят мы провожали громкими аплодисментами. Все-таки мы были очень рады друг за друга. Странно как-то, сколько в мире вражды и зависти, а наш класс, все двадцать четыре человека, смогли настолько сдружиться, сродниться, что сейчас чувствовали почти физическую боль и тоску расставания. Нет, конечно, были и ссоры, и недопонимание, но с этими проблемами, какими бы сложными они ни были, мы всегда справлялись. Мы очень много времени проводили вместе, часто собирались после уроков, придумывали какие-то игры, занятия, всегда увлекались чем-то новым, интересным. Нам было весело и хорошо рядом. Часто выручали друг друга, всегда были готовы прийти на помощь. А когда у Саши Борзова умер отец, мы собрали сколько смогли денег и вместе с классной руководительницей пришли на похороны. Наверное, это и называется настоящей дружбой.
Ничего, целое лето впереди; а сегодняшний вечер и ночь мы точно проведем вместе!
– Для вручения диплома на сцену приглашается Олег Зорин!
Эта фраза прозвучала для меня довольно неожиданно: в своих мыслях я, оказывается, уже был далеко. Ленка еле заметно толкнула меня под локоть, я подмигнул ей и начал пробираться на сцену.
Директор произнесла несколько слов обо мне и вручила диплом. Я поднял его над головой, слушая аплодисменты, пытаясь разглядеть выражение лиц моих родителей. Так ничего и не увидев, я освободил место следующему выпускнику.
После окончания торжественного собрания мы еще раз условились с ребятами встретится в парке, и я пошел искать отца с матерью в толпе у входа в актовый зал. В воздухе стоял оживленный гул, все родители поздравляли детей, у некоторых мам я замечал слезы на глазах. Надеюсь, моя мама не плачет. А то мне еще тоскливее станет. Я нашел их, стоящих у подножия школьной лестницы и о чем – то беседующих.
– О чем сыр-бор? – весело спросил я.
– О, Олег, а мы как раз про тебя разговаривали и про твоих одноклассников.
– Ладно, мам, пап, пойдем куда-нибудь, где посвободнее, – я осмотрелся, взял маму за руку, и мы отошли к памятнику, стоящему недалеко от школы.
– А ну-ка, показывай диплом! – папа требовательно протянул руку. Я отдал ему аттестат, родители некоторое время молча изучали мои достижения.
– Поздравляю, Олежка, – наконец услышал я мамино одобрение. Она обняла меня, и мне стало немного неловко.
– Спасибо, мам.
– Сын, обнимать тебя не буду. Но тоже – поздравляю. Мы и не заметили, а ты взрослый стал совсем. Горжусь тобой! – отец пристально посмотрел и крепко пожал мою руку. Заметно, что они очень волнуются.
– Да ладно вам, это же только девятый класс! Да и гордиться особо нечем. Целых четыре четверки в аттестате.
Для меня эти четверки были не очень приятны. Я рассчитывал, что аттестат будет с отличием. Но как ни старался я, мои родители и даже наша классная Ольга Николаевна, но общий язык с одной пожилой и принципиальной учительницей мы так и не нашли. (Вот здесь неточно: четверок четыре, а виновата одна учительница. Выглядит некорректно обвинять в оценках учителей, тем более фраза звучит из уст родителей. Думаю, это нужно изменить или убрать. Не диплом, а аттестат)
– Как раз именно таким дипломом и надо гордиться. Тем более эти четверки не по твоей вине.
– Не знаю, мам. Если бы тогда я не стал с ней сориться…
– Ты тогда был прав, но кто же знал, что она все близко к сердцу примет и запомнит аж до выпускного. Ладно, ничего уже не изменить. Ну что, домой?
– Да, но я ненадолго. Мне надо переодеться, а потом мы всем классом пойдем рассвет встречать. Пап, сможешь меня назад к школе подбросить?
– Да, конечно. А разве такая традиция все еще существует – рассвет встречать? – удивленно спросил отец.
– В том-то и дело, что нет, но Ольга Николаевна предложила, а мы поддержали.
– Молодцы, думаю, не пожалеете.
Дома я наскоро переоделся в старенькие спортивные брюки и «мастерку», на ходу хватая холодные мамины пирожки с клубникой, и вот по безлюдным проулкам села мы с отцом подъезжаем к школьному двору:
– Олег, а домой как доберешься потом?
– Нас, кто далеко живет, отец Макса обещал подвезти.
– Желаю весело провести время! А ты там будь поосторожнее, – отец помахал нам рукой, и огни машины, медленно удаляясь, растаяли вдали.
Большинство одноклассников уже собрались: кто-то стоял, кто-то сидел на скамейках. Заметно, что все с большим энтузиазмом восприняли идею небольшого похода: у ребят было приподнятое настроение, все охотно болтали и смеялись.
Светка тоже здесь была. Она выглядела донельзя счастливой и тараторила без умолку, что с ней довольно редко бывает.
Ольга Николаевна с тремя девчонками и Антохой Синельниковым что-то активно обсуждали. Наверное, Антон пытался уговорить классную руководительницу взять побольше шампанского, мотивируя это тем, что все равно не хватит. Ольга Николаевна сначала пыталась возражать, но потом махнула рукой и сдалась. (Эти подробности я тоже бы опустила. Вряд ли чувствующие себя взрослыми дети будут отчитываться перед учительницей. Кстати, по-моему, и сама классная не будет предлагать брать шампанское. Это инициатива детей, обычно не согласованная ни с кем)
Ленку же я нашел разговаривающей чуть поодаль, возле памятника, с Андрюхой Алотовым, Настей Соболевой и Ванькой Бачевским. Она тоже переоделась в старенькие облегающие джинсы и куртку довольно-таки большого для нее размера. Но даже в этой неказистой одежде она выглядела для меня великолепно и… трогательно как-то. Я подошел к ним и как раз застал возбужденную тираду Андрюхи.
– Ну, я и говорю тете Ире: «Теть Ир, отпустите Свету под мою личную ответственность. С нами и Ольга Николаевна будет. Вы же так редко куда-то дочку отпускаете. Пусть она хоть чуть развеется!». Она не нашлась от моей наглости что ответить, и мы с Ваньком, пока был момент, умыкнули Светку, – эмоции у Андрюхи, как всегда, били через край.
Это он про то, как они уговаривали родителей Светы отпустить ее с нами.
– О! Олег. Ты видишь в наших рядах Светлану Викторовну? А ты знаешь, каких трудов мне стоило это дело провернуть? – Андрюха, по всей видимости, решил еще раз поведать благодарному слушателю в моем лице чудесную историю спасения подруги из родительского плена, но я быстро пресек эту попытку.
– Андрюх, я все уже знаю. Тебя слышно было еще у парковых ворот. Вы мне лучше другое скажите: кого мы ждем?
– По-моему, никого. Надо просто Ольге Николаевне сказать, что все на месте, – Лена уже собралась подойти к учителю, но потом передумала. – Хотя, она и так уже заметила.
– Ребята, ну что, все собрались? Двинемся сначала к мосту, потом вдоль рощи, к трассе чуть не дойдем, там, в «плену кустов и деревьев», такое хорошее место есть, покажу. Я там недавно была, все подходит для нашего небольшого пикника. По пути зайдем в магазин, возьмем шампанского, шоколаду и чего-нибудь еще. Никто не против? Тогда пойдем. – Ольга Николаевна подождала, когда все пройдут мимо нее по аллее, оглянулась на белеющую между деревьев школу и пошла вслед за нами.
Добрались мы туда, когда уже заметно стемнело, хотя место было, как оказалось, не особо далеко. Просто, сначала ждали Лешку с Антохой, заскочивших в магазин за шампанским, затем любовались с моста на реку, бросали камушки, пугая рыб. Потом пришлось еще пропустить стадо коров, которых пастух, смуглый мужичок лет пятидесяти пяти, подгонял ударами кнута, заставляя быстрее двигаться к своим родным стойлам со свеженькой мягкой кукурузкой.
Пастух смотрел на нас и мечтательно улыбался, видимо, вспоминая свою молодость:
– Ребят, вы смотрите, дождь будет!
Мы только посмеялись в ответ. Какой дождь, когда на небе ни облачка?
Место Ольга Николаевна выбрала и правда очень хорошее: на берегу реки небольшой песчаный пляж, плавно переходящий в полянку, поросшую мягкой травой. Видимо, коровы сюда никогда не заглядывали, что очень странно. Стоящие плотной стеной деревья и кусты не давали праздным взглядам проезжающих по трассе людей нарушать тайное очарование этого места, и даже гула машин не было слышно.
Было заметно, что здесь довольно часто отдыхают. Небольшое пепелище ближе к пляжу, рядом заготовленные сухие дрова, несколько обгорелых кирпичей и деревянных рогаток, видимо, для готовки шашлыков. Притом, люди сюда приходят чистоплотные и культурные: ни одной бутылки, ни одной бумажки, ни одного стёклышка видно не было. Странно, что никто из нас не знал раньше про это место.
– Ну что, ребята, располагайтесь, – Ольга Николаевна окинула поляну грустным взглядом. – Это наше с мужем любимое место отдыха…. Было.
Муж Ольги Николаевны погиб в автокатастрофе два года назад.
Я сидел на траве, в одной руке держа стаканчик с шампанским, а другой задумчиво теребя травинку, и вполуха слушал Пашу Зенина. Он все пытался донести до меня выгоды обучения в классе гуманитарного профиля.
– Понимаешь, знать историю как своей страны, так и других, не менее важных государств, и понимать литературу, нетленные произведения – то есть мысли, чувства, переживания величайших гениев, умнейших людей – современников грандиозных исторических событий – это же понимать процессы и силы, движущие всем миром, – Пашка распалялся все больше и больше, как это с ним обычно бывает, когда он разговаривает о чем-то для себя важном. – Весь мир, понимаешь… А ты – «хочу в физмат, хочу в физмат», ну и что ты там такого найдешь? Никакой выгоды ни для жизни, ни для ума, мне кажется.