Очерки мифологии восточных славян. Люди и Боги

4 Велес в древнерусских письменных документах.

Надо сразу сказать, что упоминаний о Велесе-Волосе в летописях и других древнерусских документах сохранилось крайне мало. Языческих записей, относящихся к периоду христианизации Руси не сохранилось вовсе. Жрецы не вели записей, передавая сакральную традицию устно. Те же письменные источники которые существовали, планомерно уничтожались христианскими клириками и светскими властями. Процесс уничтожения языческого наследия продолжался на протяжении нескольких веков и закончился с нашествием монголо-татарского войска на Русь. Сохранились памятники древнерусского письменного творчества до монгольского периода в которых присутствуют черты языческих верований. Например, в «Слове о полку Игореве», мы встречаем имена языческих богов и можем понять из текста, что автор прекрасно знаком с древнеславянской религией. В монгольский и послемонгольский период, подобные произведения исчезают. Исследователи считают, что языческие капища, существовавшие параллельно с христианскими храмами, располагались, обычно, за пределами городских укреплений и в момент Батыева нашествия были уничтожены в первую очередь. Не уцелели и языческие жрецы, жившие при капищах. Христианские же храмы, построенные внутри городов, пережили татарское нашествие, выжила и христианская религия.

Русское язычество подорванное гонениями не смогло пережить нового удара и исчезло практически не оставив о себе письменных свидетельств.

Конечно, можно в качестве источника рассматривать Велесову книгу и подобные произведения, но достоверность таких текстов крайне сомнительна. Большинство ученых считают подобные книги откровенными подделками. Поэтому, пользоваться материалами сомнительных с точки зрения подлинности книг мы не будем, ограничившись достоверными источниками.

Первые упоминания о Велесе-Волосе мы находим в договорах русских князей с Византийскими императорами. Летописи рассказывают нам о договоре Олега с греками : «В лето 6415 от сотворения мира (911г) Цесарь же Леон с Александръмъ мир сътвориста с Ольгьм, имъшеся по дань и роте заходивъше межю собою, целовавъше кръст, а Ольга водивъше на роту и мужа его по Русъскому закону и кляшася оружием своимъ и Перунъмъ, богъмъ своимъ и Волосъмъ скотиемъ богъмъ и утвердиша мир". Интересно то, что во втором договоре между русскими и греками от 945 года, имя «Скотьего бога» не упомянуто. Следующий документ представляющий для нас интерес – это договор с Византией от 971 года, заключенный между князем Святославом Игоревичем и императором Иоаном Цимисхием : «В лето 6479 (971г) … Если же вышесказанное я и те кто подвластен мне, не соблюдем, пусть будем прокляты богом, в которого веруем, Перуном и Велесом, скотьим богом, и да пожелтеем как золото, и да будем иссечены собственным оружием. И не сомневайтесь в правде того, что ныне изобразили на золотой дощечке, написали на этой хартии и скрепили своими печатями…». Из летописных документов нам известно, что русские особенно почитали двух богов Перуна и Волоса-Велеса, так-как приводили их имена в качестве гарантов мирных договоров. Надо так же отметить, что христиане из числа русских послов, присягали в церкви Илии пророка, отождествляемого в дальнейшем с громовержцем – Перуном. На основании данного факта мы можем сделать вывод, что образ Перуна оставался священным и для христиан, изменилась лишь форма его почитания. Упоминания имени Велеса в важных дипломатических документах говорит об особой значимости этого бога, не только для простого народа, но и для официальных лиц, являвшихся представителями власти. Многие ученые считают, что Велес упомянут в договорах, как бог, именем которого клялись купцы, громовержец же был гарантом со стороны князя и дружины. Последние исследования говорят о том, что культ Велеса был распространен и в дружинной среде. К тому же, договор от 971 года заключался после битвы, в атмосфере постоянной готовности к дальнейшей войне. Вряд ли, в такой ситуации при его подписании присутствовала большая группа купцов с русской стороны, между тем, имя Велеса в этом договоре упомянуто. Вопрос о связи Перуна с оружием, а Велеса с золотом так же остается открытым. В тексте договора прямо об этом не говорится. Русские послы клянутся именами языческих богов и говорят, что в случае неисполнения клятвы пожелтеют как золото и будут иссечены собственным оружием. Поэтому возможность некоей связи между Перуном и оружием, мы оставим на совести интерпретаторов.

Следующее упоминание Велеса, мы находим в «Повести временных лет». В записи от 980 года, рассказывающей о возведении князем Владимиром, капища с шестью идолами языческих богов, среди которых Велес отсутствовал. Летописец говорит, что идол Велеса находился в Киеве «под горой», вероятно, на киевском Подоле, в нижней части города, то есть в торгово-ремесленном районе города, у пристани, на реке Почайне. Надо сказать, что пристанью в основном, пользовались купцы из Новгорода и северных земель, особо прочитавшие Велеса, поэтому место где стоял идол Велеса было выбрано не случайно. Для северян он был родным, исконным богом. Велес покровитель богатства и торговли, где же ещё если не в торгово-ремесленном районе, находится его идолу? Есть еще одна причина для такого выбора места : Велес бог подземного мира, пастырь мертвых, его идолу положено было стоять в низине, а не на холме, возле княжеского терема. Известна связь между богами нижнего мира и водой – реками, озёрами и колодцами. По древним поверьям река это путь в страну мертвых и, часто, древние люди отправляли лодки с покойниками вниз по реке, в надежде что умерший, таким образом, окажется в стране предков. Это еще одна возможная причина выбора места для возведения идола Велеса в нижней части города, у реки.

В «Житии князя Владимира», святитель Дмитрий Ростовский повествует о свержении языческих идолов в Киеве и упоминает при этом об участи идола Велеса. В 988 году : «А Волоса идола… Веле в Почайну реку воврещи». Примечательно, что кумир Велеса скидывают в реку, и в этом действии мы можем увидеть аналогию с древним погребальным обрядом. Старого бога, как бы хоронят, отправляя в нижний мир, вниз по реке.

Еще одно свидетельство особого отношения к Велесу на Руси донес до наших дней Авраамий Ростовский, в XI веке, писавший о Ростовском идоле Велеса так: «Чудской конец поклонялся идолу каменну, Велесу». Из этого сообщения следует, что еще в XI веке северяне, «чудской конец» поклонялись Скотьему богу. Это еще один довод в пользу северного происхождения культа Велеса. Интересно, что племя Чудь относилось к финно-угорским народностям тесно контактировавшим со славянами. На основании того что Велес был особо почитаем финно-угорским племенами, некоторые учёные делают вывод, что от них славяне и заимствовали традицию поклонения «Скотьему богу». Однако, Велесу поклонялись на территории всей Руси и объяснить такую широкую географию распространения культа Велеса финно-угорским влиянием, вряд ли возможно. К тому же, контакты между славянскими племенами и финно-угорскими народами начались довольно поздно и трудно представить, что за два-три века культ Велеса заработал такую популярность среди славян. Скорее культ Велеса был перенят финно-угорскими племенами от славян и такая тенденция прослеживается довольно чётко.

Согласно одному из преданий город Ярославль был построен на месте древнего капища «Медвежий угол», где жрецы поклонялись Велесу : «Сему же многоказьненному идолу и кереметь (капище) створена быть и волхов вдан, и сей неугасимый огонь Волосу держа и жертвенная ему кури». По легенде жрецы отказались принимать христианство и князь Ярослав Мудрый убил огромного медведя жившего в храме, а жрецов разгромил, разрушив при этом и капище. Во время основания города Ярославля в данной местности обитало племя меря, которое ученые относят к финно-угорской группе. Еще в IX веке меря начала ассимилироваться славянскими племенами и, таким образом, мы опять видим локализацию культа Велеса на территории северных славян и финно-угорских племён.

В более позднем апокрифическом сказании относящемся к семнадцатому веку, об ильменских (северных) славянах говорится : «Сии ж князи словено-рустии… сию причестнейшую епистолию йпочитаху вельми и обесиша ю в божницы своей по правую страну идола Велеса и честно поклоняхуся ей, и праздник честен творяху в начальнвй день примоса месяца». В апокрифе видна связь между «Скотьим богом» и северной традицией приильменских словен. Это отнюдь не говорит о том что Велес почитался только на севере. Его культ был развит повсеместно, но самые глубокие корни его почитания мы можем проследить, как раз, на территории расселения Новгородских славян и финно-угорских племен. Резонно будет предположить, что почитание Велеса переняли именно финно-угорские племена, стоявшие на более низком уровне развития чем славяне.

В Густинской летописи, письменном памятнике начала XVII века говорится: «Вторый (идол) Волосъ, бог скотий, бяше у них (язычников) во великой чести». Упоминание очень краткое и говорит только об особом почтении к Велесу у язычников. В «Хождении Богородицы по мукам», апокрифическом христианском сочинении, датированном двенадцатым веком, Велес прямо соотносится с нечистой силой. Автор говорит что язычники прозвали богами те предметы, которые Бог сотворил для трудов наших : «…прозвав это богами : солнце и месяц, землю и воду, зверей и гадов; всё это те люди сделали из камней, – Траяна, Хорса, Велеса, Перуна в богов превратили и были одержимы злым бесом, и веровали и до сих по во мраке находятся, потому здесь так мучаются». Автор апокрифа ставил своей задачей показать ложность языческих богов, приравнивая их к бесам. В христианской мифологии превалирует идея о том, что любая вера, кроме веры в Христа является верой бесовской и происходит от Сатаны. Такой безапелляционный подход к языческим верованиям, не помешал христианской религии успешно ассимилировать древнюю религию славян. Переосмыслив языческие обряды и переименовав языческих богов, христиане успешно включили их в состав своих верований, сделали частью христианской мифологии. На данный момент совершенно точно установлено, что многие христианские праздники на Руси имели языческое содержание и совершенно не христианское значение в глазах простого народа. Вера в языческих богов на Руси прочно переплелась с христианством, создав уникальную самобытную синкретических религию – «народное христианство». Языческие боги утратив свои имена, стали ассоциироваться с христианскими святыми, придав им неповторимый Русский колорит и, явно, не христианские черты.

Как мы уже говорили, Велес с приходом христианства на Русь, сближается с нечистой силой и даже с самим Сатаной. В такой обстановке, простые люди не смогли забыть широко почитаемого и любимого бога, и народное сознание перенесло качества и функции Велеса на христианских святых. Учёные считают, что признаки Велеса можно проследить у любимого народом святого Николая Угодника и святого Власия. Русский народ сделал этих святых христианской церкви, преемниками культа Велеса на Руси. Именно об этом мы поговорим в следующей главе .

Христианство и культ Велеса.

1 Христианские святые и Велес.

После прихода на Русь христианства, древняя религия предков не была забыта, она приобрела новые формы, соединившись с христианскими верованиями и, продолжила существовать вплоть до наших дней. Имена языческих богов были заменены именами христианских святых, но сохранилась языческая суть древних обрядов, ритуалов и праздников. В культе святых на Руси, без труда можно различить, под легким налетом христианства, корни языческих верований. Так функции Велеса, после христианизации Руси, перешли к двум святым – Николе Чудотворцу и Святому Власию, хтоническая же ипостась «Скотьего бога», связанная с миром мертвых, стала ассоциироваться с Сатаной, чёртом и нечистой силой. Сразу надо отметить, что Чёрт в русском фольклоре совсем не равен Сатане и христианским демонам западной Европы. На западе, такие персонажи несли ярко выраженную, отрицательную окраску, они являлись воплощением абсолютного зла, противостоящего Богу и были посланы на погибель роду человеческому. В Русской же мифологи, Черт существо, хотя и наделенное отрицательными качествами, но отнюдь не ужасное. Согласитесь, русского Чёрта трудно назвать воплощением абсолютного зла, вселяющего ужас в сердце простого обывателя. Черт существо принадлежащее другому миру, живущее по своим непонятным для людей законам. Он аморален и алогичен, но при этом не лишен своеобразного обаяния. В русских народных сказках этот персонаж, часто, оказывается в дураках, он игрок, и нередко проигрывает начатую игру. Черт воплощает в себе хаотические, природные черты и действует как стихийный дух, нарушающий привычный порядок вещей. Велес в ипостаси трикстера, имеет схожие характеристики, и мы можем сделать предположение, что Черт как персонаж, есть христианское переосмысление языческого представления о хтонической сущности Велеса. Некоторые черты языческого бога, не вписавшийся в лекало христианских догматов и моральных законов, были перенесены на различную нечисть, в том числе и на чертей .

Давайте теперь поговорим о святых православной церкви, перенявших функции Велеса. На Руси имя Николая Чудотворца получило известность очень рано. Так в Киевском Софийском соборе, построенном в середине XI века Ярославом Мудрым, в числе наиболее почитаемых святых присутствует и мозаичное изображение святителя Николая. Однако, особенное почитание этого святого в пределах Руси начинается со второй половины одиннадцатого столетия. К этому периоду образ христианского святого ассимилирует образ Велеса, и Николай Чудотворец становясь его преемником в сознании людей, продолжая традиции языческого почитания «Скотьего бога». Николай Чудотворец (Никола Угодник) прибавляет богатство в доме, его основная функция покровительство достатку и благополучию в хозяйстве. Николай Угодник, мужицкий Бог, становится в поверьях русского народа подателем урожая и защитником домашнего скота. Крестьяне верили, что его «любит Матушка Сыра-Земля», и что благодаря его заботам колосится рожь и пшеница, созревают другие злаки. Николу Чудотворца считали покровителем диких животных и просили оградить домашний скот от нападения волков которые, как считалось, служили святому за место собак. Русский народ создал множество легенд в которых святой общается с лесными зверями и, даже, управляет ими. Например такая легенда :

«Однажды, с далекого пути ехал крестьянин к себе домой. Дорога была дальняя, и не успел тот до темна до дома своего добраться, вот и пришлось ему остановиться в лесу ночевать. Делать было нечего, распряг волов, наложил им сена, а сам сел у костра. Вдруг видит, собралось на холме зверей видимо не видимо. Испугался мужик, глядит там и волки, и лисы, и медведи, а те сидят все вместе и не шевелятся. Как страх потух, решил посмотреть он что там и к чему. Когда подошёл ближе видит – сидят звери все в кругу, а по центру сам Николай Чудотворец сказки им рассказывает да указания раздает. Вот сколько помощников у Святого Николая».

Никола покровитель путешественников и мореплавателей, заступник за сирот и неправедно заключенных в тюрьму. Этому святому на Руси посвящены два праздника : «Никола вешний» и «Никола зимний», последний православные празднуют 19 декабря. Эта дата совпадает с началом Велесовых дней и церковный праздник накладывается на языческий. Празднование же поражает своим языческим символизмом, абсолютно не имеющим отношения к христианским традициям. По преданию 19 декабря Никола Угодник спускается с небес и обходит всю русскую землю за один день. Вся нечистая сила бежит от святого. В северных губерниях Европейской России существовал обычай закалывать в честь Николая Угодника бычка-"микольца", которого специально три года откармливали всей деревней. Мясо бычка частично передавалось в церковь «для святого Миколы», частично съедалось во время коллективного пиршества, так называемой «Миколиной братчины». Во многих областях России с Николина дня справляли «Никольщину». Праздновали несколько дней, обязательно в складчину, с большим количеством пива или браги из зерна нового урожая. В эти дни русский народ предавался пьянству и чревоугодию. Такая распущенность и невоздержанность носила ритуальный характер и, зачастую, резко осуждалась Православной церковью. Вместе с тем, низшее духовенство лояльно относилось к вольностям допускаемым в эти дни и, нередко, сельские священники сами принимали участие в языческих обрядах приуроченных к празднику Николы Зимнего.

В Новгородской губернии с Николы зимнего устраивали святочные посиделки со складчиной на артельных началах. В праздничной атмосферой устраивались вечёрки и совместные трапезы. Народные гулянья сопровождались обрядовыми песнями и присказками, порой, с эротическим подтекстом. По мнению ученых, соотнесение Николина дня со Святками в Новгородских землях обусловлено развитием здесь настоящего культа Николая Чудотворца. Никола был настолько популярен в северных губерниях России, что нередко стоял вровень по своей значимости с Иисусом Христом. Даже существовало поверье, что святой Николай мог бы стать Богом, но не захотел, и предпочел заступаться за обездоленных. По другой версии популярной на севере России, Святая Троица состоит из Спасителя, Богоматери и Николы Угодника. Нередко, на иконах Никола заменяет собой Иоанна Крестителя. Праздники посвященные христианскому святому носили разнузданный, нарочито шутовской характер, с ярко выраженными эротическими элементами, так как считалось что этот день соединял влюбленных и благоприятствовал молодоженам.

Как уже говорилось, Николе угоднику на Руси были посвящены два праздника в году. Интересно как этот факт объясняет народная легенда :

«Шли как-то вместе святой Николай и Касьян по лесу прогуливались. Тут навстречу им мужик ехал на телеге, и как только ближе подъехал , телега та и перевернулась прямо в болото. Стоит мужик и не знает что делать. То с одной стороны подойдёт то с другой, а всё никак не поднимет её из болота. Подумал немного, и говорит, обращаясь к святым : «О, почтеннейшие святые, не могли бы вы мне помочь достать мою повозку из болота»? На что Косьян недолго думая отвечает : «прошу прощения, но я не могу. Мне сейчас перед Богом представать , я же не могу прийти к нему в грязной рясе», а Святой Николай молча закатил рукава и помог мужику. И тут, как специально, вызывает Господь Бог к себе Касьяна и Николая. Видя грязную одежду Чудотворца, спрашивает его:

– Ты почему явился ко мне в таком виде?

– Я помогал мужику телегу из болота достать.

–Касьян ты же с ним был, так почему же ты чистый?

–Ну я же не мог предстать перед тобой в столь неопрятном виде…– отвечает Касьян.

– Раз такое дело, тогда пусть люди почитают Николая два раза в году : зимой и летом, а тебя Касьян раз в четыре года, да и то боясь».

Зимнего Николу, русский народ ассоциировал, с Морозом Ивановичем или Дедом Морозом. В этом облике Николай Чудотворец имел ярко выраженные признаки хтонического божества. Ясно видна его связь с миром мертвых, ведь значение корня «мор» тесно связано со смертью. По народным поверьям Дед Мороз жил в ледяной избушке в стране мертвых, куда можно было попасть, пройдя через колодец. Такой способ попасть в мир мертвых описан во многих народных сказках. Кроме того, раньше люди не ждали от Деда Мороза подарков. Народ сам одаривал зимнего дела, ему дарили подарки, люди оказывали уважение умершим родственникам и задабривали злых духов и не упокоенных мертвецов. Для этого устраивали колядки. Колядующие одевались как можно страшнее – шубы мехом наружу (волосатость говорила о причастности к миру мертвых… в быту шуба носилась мехом внутрь и выворачивалась, лишь, в ритуальных целях), надевали личины и жуткие хари, изображавшие злых духов. Такие страшилища стучались в окна и люди выносили им подарки и угощения. Самый старший из колядующих именовался Дед. Его и считали исполнителем роли Деда Мороза. Только в Петровскую эпоху, с проникновением западных представлений на Русь, Дед Мороз принял свой нынешний вид доброго рождественского деда. Как мы видим зимняя ипостась Велеса, связанная с миром мертвых и смертью, под влиянием христианства, трансформировалась в образ Деда Мороза или Николы Зимнего. В добром рождественском деде трудно разглядеть грозное хтоническое божество, владевшее миром мертвых, но все же некоторые признаки черноты сохранились и у него. В народных сказках Мороз может одарить богатством трудолюбивых и прилежных, но и заморозить до смерти нерадивых и злых. Герои « волшебных сказок», попавшие к Деду морозу выдерживают ряд испытаний, что связывает его образ с древними обрядами инициации, проводившимся в славянском обществе тысячи лет назад. Сам обряд давно потерял актуальность, смысл его был забыт и в сказках сохранились, лишь, смутные отголоски древних верований. В обрядах славян заметно желание откупиться и задобрить зимнего Деда. Такую тенденцию мы видим в ритуале кормления Мороза, распространённом у белорусов. Вечером пятого января, старший мужчина в каждой семье должен был выйти за порог дома и предложить Морозу ложку киселя или кутьи со словами : «Мороз! Мороз! Приходи кисель есть. Мороз! Мороз! Не бей наш лен, овёс, да канапи, в землю вколоти»! Этот обычай так же связан с ритуалом кормления духов предков, принятым у славян.

Характер выполняемых Николаем Чудотворцем функций, а так же особенности обрядов и ритуалов, совершаемых на Николу зимнего, однозначно говорят о языческих корнях культа этого святого на Руси. Образ угодника имеет те же черты, что и образ Велеса и не заметить этого просто невозможно. Надо отметить и тот факт, что почитался святой на ровне с богом или даже вместо Бога. На этот факт указывают и сообщения иностранцев о нравах, царивших средневековой России. Так об этом пишет Джакомо Казанова, посетивший Москву в 1765 году : «Среди прочих народов русские более прочих привержены чревоугодию и суевериям. Их покровитель, святой Николай, удостаивается большего числа поклонов и молитв, нежели все святые вместе взятые. Русский не молится Богу, он поклоняется святому Николаю и обращается к нему с любыми своими нуждами. Его изображения можно видеть повсюду: в столовых, в кухнях и всех прочих местах. Воистину это их семейный Бог. Каждый входящий в дом сначала должен поклониться к иконе, а уже потом приветствовать хозяина. Мне приходилось видеть московитов, которые, взойдя в комнату, где по какой-то невероятной случайности не было святого образа, бежали в соседнюю искать оный. Как и во всех доведенных до крайности религиях, сии обычаи суть пережитки язычества…». Де-Ту в начале XVII века, писал после посещения России, что суеверные московиты предпочитают день Николы вешнего самой святой Пасхе. Русские источники указывают на почтение, граничащее, а иногда и переходящее в обожествление святого Николая Угодника. Соответственно в фольклорных текстах образ Николая иногда заменяет имя Господа или закрепляется в составе Святой Троицы. Такое положение было характерно в России до начала двадцатого века.

Теперь благослови, Боже Господи,

Божья Мать, Пресвятая Богородица,

Свет сударь Никола Многомилостивый.( Шейн 1898-1900 с 379).

Или:

И говорит стар казак Илья Муромец:

– Уж вы ой еси руськи богатыри!

Надо нам итти во Божию церковь,

Во Божью церковь, Богу молиться,

Помолиться Спасу Вседержателю,

А затим и Миколу-то святителю,

А затем присветой Матерь-Богородице.( Ончуков 1904 стр 139)

Или

Ой, у Миколы милостивого батюшка,

У святой Троицы-Богородицы

Не в большой колокол ударили,

Не к обедне зазвонили.( Виноградов 1917 стр 131)

В формулах народных заговоров прослеживается схожая тенденция, имя Николая Угодника встречается так же часто, как имя Христа или Пресвятой Богородицы. При этом, мы можем сказать, что практика лечения заговорами берет свое начало еще в языческих верованиях древних славян и, в дальнейшем, под воздействием христианства, лишь немного видоизменяется. Сама формула заговора остается прежней, лишь, имена языческих богов, в христианской традиции, заменяются именами святых. В этом свете, особенно показательно, насколько часто упоминается имя Николая Угодника. Через формулы народных заговоров, мы можем проследить преемственность традиций и еще раз убедиться в особом почитании Велеса на Руси. В заговоре от грыжи младенцу читаем : «Милостивый государь Спас и Причястая Мати Божия и Никола Чюдотворец и все снятии, пристанте, государи, к сим добрым словам». ( В. Срезенский 1913 стр 502). В других заговорах от болезней, Никола Угодник так же становится в один ряд с Господом и Богоматерью : «… На том море-океяне бел горюч камень, на том бел горюч камне сидит сам Госпоть, мать Божжа цэркоф, Николай Угодник, суды судит ы рядит, от хомутоф (название болезни) избавляет». (Азадовский 1914, стр 9)

Отразилась традиция почитания Николая Угодника и в иконописи. На Руси любая икона с его изображением считалась чудотворной. Самые почитаемые иконы принадлежали этому святому. Интересен тот факт, что зачастую, наряду с Иисусом Христом и Богородицей изображался Николай Чудотворец, занимая таким образом место Иоана Предтечи. В XVI веке была разгромлена секта проповедовавшая учение о том, что необходимо почитать только иконы с изображениями Христа, Богородицы и Николая Угодника, отставив почитание икон, посвященных другим святым. Сохранились свидетельства борьбы церковных иерархов с чрезмерным почитанием святого Николая у простого русского народа. Например Архиепископ Новгородский Феофан Прокопович, в том же шестнадцатом веке, считал нужным учить простолюдинов «дабы святого Николая не боготворили» связано такое поучение с тем «что память святого Николая выше Господских праздников ставят». ( Чистович 1868 стр 215).

Русская православная церковь, которая издавна боролась с традиционными поверьями и обрядами народа, как не парадоксально, сама в значительной мере способствовала их сохранению. По определению известного знатока народных верований С. А. Токарева, «многие языческие божества, низвергнутые с славянского Олимпа в преисподнюю, превратились в нечистую силу и тем самым закрепились в сознании верующего православного человека, как реально действующие существа». В то же время, крестьяне наделяли некоторых святых свойствами прежних языческих богов. Сама Русская православная церковь приспособилась к древнеславянской обрядности, даже включила ее в церковную практику. Характерно, что сельское духовенство, на которое возлагалась обязанность бороться с крестьянскими суевериями и языческими представлениями, противоречившими официальному православию, само способствовало их укоренению, даже принимало участие в исполнении некоторых обрядов, весьма далеких от православия.

Такое положение складывалось в результате специфической социальной ситуации на Руси, сложившейся в средние века. Низшее духовенство и миряне были малограмотны и плохо представляли себе каноны христианской веры, в результате чего, в народе широкое хождение получали апокрифические сказания и жития святых. Сельский крестьянин представлял себе христианство в виде набора полуязыческих обрядов и ритуалов, и не всегда правильно понятых христианских заповедей и таинств. В апокрифических произведениях, претендующих на христианское содержание, четко видно смешение языческой и христианской мифологии. Святой Николай является непременным участником таких произведений, наряду с Христом, Богоматерью и Ильей пророком, а зачастую и основным действующим лицом, выступая в них народным заступником и поборником справедливости. Считалось, что Господь Бог далеко, а Никола Угодник рядом, он поможет. При этом Николай, в народной интерпретации, хитрый и не всегда добрый святой. Часто он обманывает извечного соперника Илию пророка, а иногда, даже, подставляет Иисуса Христа под мужицкие палки. У Афанасьева мы находим показательную историю о соперничестве Николая Чудотворца и Илии пророка :

« В давние времена жил-был мужик, Николин день завсегда почитал, а в Ильин день нет-нет да и работать станет. Николе-угоднику и молебен отслужит, и свечку поставит, а про Илью-пророка и думать забыл. Вот раз как-то идет Илья-пророк с Николою полем этого самого мужичка, идут они смотрят – на ниве зеленя стоят такие славные, что душа не нарадуется. «Вот будет урожай так урожай»! – говорит Никола. «А вот посмотрим»– отвечал Илья – «Как спалю я молнией, как выбью градом все поле, так будет мужик правду знать да Ильин день почитать». Поспорили и разошлись в разные стороны. Никола-угодник сейчас к мужику. «Продай, – говорит, – поскорее ильинскому попу весь хлеб на корню; не то ничего не останется, все градом побьёт». Мужик послушался. Прошло ни много не мало времени : собралась, понадвинулась грозная туча, страшным градом и ливнем разразилась она над нивою мужика, весь хлеб как ножом срезала. На другой день идут мимо Илья с Николою, и говорит Илья : «Посмотри, каково разорил я мужиково поле»! Никола-угодник в ответ ему заметил, что хлеб мужиком давно на корню продан. «Постой же, – сказал Илья, – я опять поправлю ниву, будет она вдвое лучше прежнего». Никла опять к мужику и заставил того выкупить побитое поле. Меж тем откуда что взялось – стала мужикова нива поправляться; от старых корней пошли новые, свежие побеги. Дождевые тучи то и дело носятся над полем и поят землю; чудной уродился хлеб – высокий да густой, сорной травы совсем не видать, колос налился полный-полный, так и гнется к земле. Пригрело солнышко и созрела рожь – словно золотая стоит в поле . Много нажал мужик снопов, много наклал копен, уже собрался возить да в скирды складывать. На ту пору идёт мимо Илья с Николою; узнает Илья, что поле мужиком выкуплено, и говорит : «Постой же, отыму я у хлеба спорынью: сколько бы не наклал мужик снопов, больше четверика зараз не вымолотит»! Никола-угодник к мужику и советует ему во время молотьбы больше как по одному снопу не класть на ток. Стал мужик молотить : что ни сноп то четверик зерна; все закрома, все клети засыпал рожью, и всё ещё много остаётся, пришлось строить новые амбары. Поставил он новые амбары и насыпал полнехоньки. Вот идёт как-то Илья-пророк с Николаю мимо его двора, посмотрел туда-сюда и говорит: «Ишь, какие амбары вывел! Что-то насыпать в них станет»? – «Они уже полнехоньки»,– отвечает Никола-угодник. «Да откуда же взял мужик столько хлеба?»—«Эва! У него всякий сноп дал по четвертак зерна; как зачал молотить, он всё по одному снопу клал на ток».—«Э, брат Никола! Догадался Илья-говори; это всё ты мужику пересказывает».—«Ну, вот выдумал; стану я пересказывать…»—«Как там хочешь, а уж это твоё дело! Ну, будет же меня мужик помнить»!—«Что ж ты ему сделаешь?»—« А что сделаю, тебе того не скажу». —«Вот тогда беда, так беда приходит!—думает Никола-угодник, и опять к мужику: купи, говорит, две свечи, большую да малую, и сделай то-то, и то-то. Вот на другой день идут вместе Илья-пророк и Никола-угодник в виде странников, и попадается им на встречу мужик несёт восковые свечи—одну большую рублевую, а вторую копеечную. «Куда мужичок путь держишь?» – спрашивает его Никола-угодник. «Да вот иду свечку рублевую поставить Илья-пророк; уж такой был милостивой ко мне. Градом поле выбило, так он батюшка постарался, да вдвое лучше прежнего дал урожай».—«А конечная-то свеча на что»?—«Ну это Николе!»—сказал мужик и пошёл дальше. «Вот ты, Илья говоришь, что я всё мужику пересказывают; чай теперь сам видишь, какая это правда»! На том дело и покончилось; смиловался Илья-пророк, перестал мужику бедою грозить; а мужик зажил припеваючи, и стал с той поры одинаково почитать и Ильин день и Николе день».