Глава двенадцатая, теперь точно последняя
Арбалет смотрел прямо в лицо Гуркиша. И, управляя повозкой, гоблин буквально нёсся навстречу выстрелу. Курок нажат, и болт без каких-либо угрызений совести или раздумий поспешил к своей цели.
Коба бежал через всю повозку, чтобы заслонить друга своим неуязвимым задом, но совершенно не успевал.
Зато успела Кашка. Она швырнула подвернувшийся под руку чугунный котелок в голову Гуркиша. От удара тот отрубился и стал заваливаться на бок как раз в момент выстрела. Арбалетный болт пробил край уха, пригвоздив гоблина к стенке и не дав свалиться с облучка.
Коба как раз выпрыгнул на козлы, перехватил руль и вывернул повозку, чтобы не столкнуться с пароездом. Тут же уклонился от валуна, потом от стаи грифов, доедающих труп койота.
Позади раздался ритмичный лязг, означающий, что погоня продолжается.
Коба ругался сквозь зубы и отпихивал висящего на одном ухе бесчувственного Гуркиша, который норовил ткнуть носом в глаз новому вознице, как бы давая советы по управлению повозкой.
– Отстань от меня, сморщенный павиан, пока я не бросил тебя тем грифам! – ругнулся главарь огро-гоблинской банды.
До выезда из ущелья оставалось совсем немного, когда пароезд поравнялся с подпрыгивающей на обломке арбалетного снаряда телегой.
– Плюющийся гоблин, ты нужен моему повелителю, – мрачно произнёс чёрный бронированный гонщик. – Остановись и пойдём со мной.
– А зачем я ему нужен?
Но тот не ответил, а только наклонил свой аппарат, чтобы толкнуть повозку на ближайшую скалу. Видя это, Коба плюнул в третий раз, только уже не в мрачного всадника, а в одно из передних колёс его пароезда. К восторгу честной компании, бронебойная слюна угодила прямо в ступицу, из-за чего колесо оторвалось и укатилось бесы знают куда.
Преследователя это не смутило – шлем его по-прежнему ничего не выражал. Он только сместил центр тяжести так, чтобы не касаться земли отломанной частью машины. Занятый азами эквилибристики, он уже не мог развивать ту бешенную скорость, и постепенно отставал от повозки.
Коба, Кашка и Гуркиш (последний в отключке) выехали из ущелья. Росинанта бежала, надсадно хрипя и молила лошадиных богов об изобретении никотина в этом мире.
– Вон мост, – указала огрша левее.
Через другое ущелье, которое растянулось ниже, был действительно перекинут мост. Выглядел он так, будто кто-то очень сильный разрезал каменную колонну вдоль и положил над пропастью срезом вверх. Со временем концы этой колонны раскрошились и образовали съезды и заезды на мосток. На какие-либо перила не было даже намёка.
Коба осадил кобылу перед въездом. Росинанта переводила дыхание, воспользовавшись остановкой. Кашка наконец вырвала арбалетный болт из стенки и уха Гуркиша, бережно переложила гоблина в повозку. Чёрный пароездист, кажется, был ещё далеко.
– Э, ребзя, нам точно нужно на ту сторону? – спросил Коба, осторожно глядя в ущелье. По дну текла речушка, которая с такой высоты напоминала синюю бечёвку.
– Да брось, по этому мосту даже на слоншадях ездили. Это такие громадные лошади с длинным носом и большими ушами, – на всякий случай объяснила Кашка.
– Ты сейчас описала гоблина-переростка.
Они будто забыли о погоне, увлечённо обсуждая всякие глупости. А тем временем уже знакомый лязг «ту-ту-туту-туц» стал приближаться. Коба начал истерить:
– Да я не смогу провести повозку по этой узенькой штуке! Нам нужен нормальный водитель. Зачем ты так сильно ушатала этого сморчка?
Кашка только развела руками. Коба на всякий случай похлопал по щекам приятеля, ущипнул его и даже попробовал лизнуть. Ничего не помогало.
А двухколёсный трицикл уже был не так далеко, как хотелось бы.
– Может ты разберёшься с хмырём? – гоблин с надеждой посмотрел на девушку-огра.
– Он бездушен, его не одолеть, – покачала головой та.
– И чего? Мы всегда будем от него бегать?
– Нет. Я уже побеждала бессмертное существо – Карло-ли-ннейскую кобру. В тот раз я проезжала мимо поместья Карла Ли.
***
Карл Ли Нней был известным учёным эльфом. Он занимался тем, что пытался навести порядок в фауне этого мира, и хоть как-то систематизировать зверюг. Эльфу как раз доставили в зверинец пару представителей царства царапства (так он его тогда называл)…
– Тормози! Стой!
***
– Давай ты в другой раз расскажешь о своих подвигах, – остановил её Коба. – Я понял, что нам нужно выиграть время. Затеряться в Столице и подготовиться.
Огрша кивнула.
– И водить ты точно не умеешь?
Она снова кивнула.
Гоблин ещё раз почесал лысину. Делать нечего. Аккуратно въехали на мост.
Росинанте было всё равно. Она просто шагала на другую сторону. А вот повозка продолжала подпрыгивать на обломке стрелы, торчащей в колесе, норовя опрокинуться в бездну. При каждом таком скачке Коба зажмуривался и ругался. Когда банда была уже на середине, их преследователь подъехал к мосту. Так как балансировать на таком узком пространстве не было возможности, он спешился и повёз пароезд рядом с собой.
Тут Какуюкрошку озарила прекрасная героическая идея: обвалить мост вместе с чёрным хмырём. Она свесилась из повозки, выбрала самое уязвимое – по её прикидкам – место, всадила в него металлический прут и изо всех сил ударила по нему плоской стороной секиры.
Сначала раздался треск, а затем куски моста стали отваливаться и падать вниз.
– Сдурела, дубина с косичками?! – завопил Коба и нажал на педаль ускорения.
Шпоры тут же укололи Росинанту. Кобыла рванула вперёд, волоча за собой телегу.
Чёрный бездушный хмырь сразу вскочил на пароезд и рванул вперёд. Он лавировал между провалами в каменном мосту. Ось, оставшаяся на месте оторванного колеса, то и дело чиркала и высекала искры.
– Это полуось, вообще-то, – изрёк Гуркиш, приходя в себя.
– Да иди ты в печь! Полуось тебе в ноздрю – причитал Коба.
Мост рушился. И обвалился совсем, когда путешественники выбрались на другую сторону.
– А где чёрный бездушный хмырь? – поинтересовался морщинистый гоблин.
– Здесь я! – отозвался чёрный бездушный хмырь откуда-то из-под повозки. – И, если у меня нет души, это не значит, что мне не обидно.
Оказывается, он извлёк откуда-то трезубец, и перед самым обрушением моста зацепился за телегу. Свой пароезд он тоже вытащил, сжав его своими бездушными чёрными бёдрами.
– Как же тебя, паскуду прилипчивую, тогда называть? – спросил Гуркиш, не вполне ещё понимая, где находится, и кто вокруг него.
– Раньше меня звали Маркел. Но теперь называйте меня Мрак-ел.
Заржали все. Особенно Росинанта. А Кашка, пользуясь моментом, высунулась и перерубила древко трезубца.
Мрак-ел сразу же начал отставать. Лошадь тоже хотела начать отставать, но взявший управление полуобморочный Гуркиш не дал ей этого сделать. Он с удивлением поковырял пальцем в новой дырке своего уха, но ничего не сказал.
Когда Коба перелез обратно багажное отделение повозки, огрша хлопнула его по плечу.
– Молодец, лысый малец, – сказала она. – Может тебя за такую езду возьмут героическим извозчиком.
– Лучше не надо.
Огро-гоблинский транспорт мелкой рысцой подкатывался к Столице. Уже из далека видно было, что это не замшелая и пыльная Стоница и не болотный городишко. Каменные стены, иглы каких-то башен, черепичные крыши.
Гоблины зачарованно любовались видом.
– Вот где жизнь, братка, – выдавил Коба. – Тут пиво льётся рекой, и ни одной кирки и надзирателя.
– Нам что-то ещё надо было сделать в Столице, патрон, – отозвался его соплеменник. – Только я забыл – что именно.
– И я.
У въезда в город стояла очередь из телег, карет и даже пароездов. А вот у выезда, который располагался слева, не было ни души.
– Он снова догоняет, – крикнула Кашка, следившая за кормой.
Пар стоял столбом, и совсем скоро пароезд с Мрак-елом – уже на всех трёх колёсах – значительно сократил дистанцию.
– Но как?! – выдохнули гоблины.
«Запаска, жабьи дети!» красовалось на плакате над машиной.
Гуркиш взмахнул ремнём и направил Росинанту в сторону выезда из города. Они вихрем влетели в ворота, не обратив внимание на окрики орков-стражников.
В центре большой площади стоял фонтан с крокодилами. Возле него толпе зевак декламировал стихи закутанный в пальто до самых рожек знакомый силуэт:
– Глаголет знахарское племя,
Что недуги все излечит
Только время
И тушёная коровья печень.
Не является медицинской рекомендацией. В случае недомогания обратитесь к знахарю, – добавил он.
– Шапшанхел? Шмышол? – хором удивились Коба и Гуркиш.
Они опомниться не успели, как этот мутный тип оказался в повозке.
– Приветствую, господа. Впервые в Столице? Я – камневик. А звать меня Шветохват. Как насчёт небольшой экскурсии?
Стоило ему закончить, как Кашка схватила его и метнула в фонтан на радость крокодилам.
– А-а, так вот для чего они нужны, – пробормотал Коба.
Мрак-ел уже выметнулся на площадь. И под «ту-туту-ту-туц» его пароезда погоня переросла в настоящий стрит-рейсинг. Узкие, извилистые улочки мелькали перед несущейся повозкой. Огрша хватала всё, что попадалось по дороге и кидала в преследователя: бочки, лотки с яблоками, тощих прохожих. В одном из переулков, Кашка не глядя, попыталась схватить даже орка, но он был с ней примерно одной комплекции. Это и стало роковой ошибкой. Сопротивляющийся орк уцепился за край здания, Росинанта дёрнула посильнее, одна из петель шлеи лопнула, высвобождая оглоблю. Та, в свою очередь упёрлась в мостовую, и телега опрокинулась.
Вся куча-мала по инерции пролетела через переулок и приземлилась на просторной и практически пустой площади перед красивым зданием. Коба почему-то пролетел дальше всех и врезался своим неуязвимым задом в здоровенную статую огра. Та пошатнулась и грохнулась с постамента. Голова и конечности, разумеется, откололись.
– Это же Коба! – крикнул кто-то на площади.
Означенный Коба тут же заозирался. Кроме обломков повозки, валяющихся приятелей, незнакомого орка и Мрак-ела на пароезде, перед красивым домом стояло несколько больших клеток. В одной из них сидели гоблины. Те самые, которых он оставил у ворот Стоницы.
– Пророчество сбылось! – произнёс старый гоблин.
– Да завали ты, мох пенёчный, – прикрикнул на него Улага. – Достал уже со своими пророчествами. Вытаскивай нас, Коба!
Но тот даже не успел тронуться с места. На балкон красивого здания вышел огромный огр. Он осмотрел площадь и вскричал:
– Кто разрушил статую моего деда?!
– Нашего деда, – вмешалась Кашка, поднимаясь из-под обломков повозки.
– Какаякрошка?! – удивился здоровяк.
– Да, Бусдупог, это я.
– Называй меня полностью, сестра! – завопил он. – Я вождь Болезненный Удар Сучковатой Дубиной По Голове, а не мальчишка. Стража, взять этих малявок!
– О, так это и есть твой брат, – удивился Коба.
Странно, что он удивился этому, а не тому, что его за набедренную повязку поднял Мрак-ел и собирался было сесть назад на свой пароезд.
– Стой, чёрный хмырь, – крикнул вождь-огр. – Этот гоблин разрушил статую моего… кхм… нашего деда. Он будет казнён.
Гоблины и огрша зароптали. Мрак-ел же остался невозмутим. Он всё равно сел на своего железного коня, держа свою добычу в руке.
Из красивого здания – Кашка пояснила, что это дом предков – высыпал небольшой отряд огров. Они тут же кинулись на чёрного гонщика. Тот встретил одного нападавшего закованным в латную перчатку кулаком, другого боднул рогатым шлемом. Но ещё пара прихвостней Бусдупога за ногу стащили Мрак-ела с пароезда. Шлем звякнул о брусчатку. Коба вывалился из рук пленителя и шмякнулся плашмя.
Под одобрительные крики гоблинов завязалась драка («Что, опять?» – пробормотал наш герой). Огры и рыцарь осыпали друг друга ударами такой мощи, что незакреплённые предметы на земле подпрыгивали при каждом «бац» или «бдыщь».
– А ты чего разлёгся?! – наклонился к Кобе ещё один гвардеец вождя и хотел схватить его за нос.
На защиту товарища встала Кашка: она ударила сородича доской по голове. Тот качнулся, но устоял. Тут уже Кашке прилетел удар бронированным сапогом по лодыжке от Мрак-ела. Коба плюнул во владельца сапога и получил дубиной по плечу от огра.
Итак, в драке принимали участие три стороны: свита вождя, Огрша и Коба (куда запропастился Гуркиш?), а также Мрак-ел. Это было похоже на шахматы для трёх игроков. Бессмысленно и беспощадно. Тебе прилетает сразу с двух сторон, а ответить ты можешь только одной. Но гоблинам в клетке такое зрелище было по душе.
– Эзотическая палка! Активация! – завопил Гуркиш, внезапно вылезая из-за лежащей Росинанты (лошадь была цела, просто очень устала), и ударил по земле какой-то новой палкой. Видимо, он конструировал её всё то время, пока тут начинались разборки. Палка завибрировала, отдавая вибрацию в землю.
Посреди площади образовалась крупная трещина, разделив участников драки: пара огров остались с чёрным хмырём на одной стороне, а Кашка с Кобой – на другой, ещё несколько огров угодили в образовавшийся пролом.
Наша компания тут же подбежала к запертым гоблинам. Велев всем отойти, бывший вождь зелёного народца плюнул в пару прутьев, а огрша выломала их. После этого Коба обернулся, чтобы глянуть, как проходит сражение. Гоблин тут же присел, чуть не получив чёрным кулаком в глаз.
– Неужели вы думали, что пара жалких огров помеха для меня? – пророкотал Мрак-ел. – Без души я непобедим.
– Да что ты заладил-то про душу эту свою? – буркнул Коба. – Тоже мне необходимость.
В ответ хмырь только попытался снова ударить гоблина. Удар перехватила Кашка. Тогда второй кулак влетел ей в висок, и она осела на землю.
– Гуркиш, задержи его! – крикнул Коба и начал рыться в рассыпавшихся вещах.
Но вместо верного товарища, все гоблины, выбравшиеся из заключения, вступили в схватку. Они облепили Мрак-ела, мешая тому пошевелиться.
– Глупцы! Вам не сладить с моей бездушностью, – произнёс чёрный хмырь.
– Да задолбал ты, – сказал Коба. Он подбежал с какими-то тряпками в руках к скованному гоблинами Мрак-елу. Эти тряпки оказались штанами, меняющими личность. Наш герой одни за другими натягивал их прямо поверх лат на своего преследователя.
– Теперь за всеми этими слоями личностных штанов ты даже сам не заметишь, что у тебя нет души, – произнёс Коба, когда последние, голубые, брюки были надеты на рыцаря.
– Какая разница, что внутри, – согласился Мрак-ел. – Главное – какое положение в обществе ты занимаешь.
– Что? – удивился гоблин. – Я думал, всё как раз наоборот.
– Что ты можешь понимать, мелочь зеленозадая? – растягивая гласные, вымолвил хмырь, а потом обратился к держащим его гоблинам: – Да отпустите же меня, у вас все руки грязные. Я запачкаюсь!
Гоблины послушно отстранились. Мрак-ел встал и начал брезгливо отряхиваться.
– И ты теперь не охотишься за мной? – осторожно спросил Коба.
– У меня есть другие дела, – голос его наполнился загадочностью. – Ведь этот город – продолжение сточных канав, а канавы заполнены… Ну всякими гадостями. Нужен кто-то, кто очистит его.
Он сел на пароезд, зачем-то два раза газанул и под мрачно-загадочное «ту-туту-ту-туц!» укатил в закат, хоть и стоял полдень.
Но на этом драка не закончилась. Пришло время второго раунда.
Болезненный Удар Сучковатой Дубиной По Голове, наблюдавший за происходящим со своего возвышения, сообразил, что его подчинённые не справляются, и решил разобраться со всём сам.
Он просто с грохотом спрыгнул на площадь с балкона, создав в многострадальном пространстве ещё один разлом.
– Преступники, выпустившие других преступников! Беглецы, ренегаты, маргиналы! – прорычал он глухо.
– Погоди, я записываю новые обзывательства, – откликнулся Гуркиш.
Коба уже приготовился плюнуть в вождя за весь свой угнетённый народ, но Кашка отстранила его рукой:
– Это моя героическая схватка. Идите пока в трактир. Я приду и расскажу вам о своём новом подвиге.
Замученные погоней и драками гоблины охотно согласились.
– Через переулок налево, в третьем доме будет забегаловка, – подсказала огрша.
Вся зеленая толпа побрела в указанном направлении. Позади раздались звуки ударов, рычание и невысказанные братско-сестринские обиды из детства.
Глава тринадцатая, которая вовсе уже не глава, а послесловие
– Я к ней уже даже привязался, – с укором сказал Гуркиш.
Две дюжины гоблинов во главе с бывшим вождём, которому снова был вверен этот титул, и его сморщенной правой рукой, шли по улицам Столицы.
– Ой, да что ей сделается? – махнул рукой Коба. – Она – величайшая героиня. Ну, судя по её рассказам. Лучше напряги извилины и вспомни, зачем мы тут, кроме пьянства.
– Кажется, ещё за жратвой.
– Пожалуй, ты прав.
Но Кобу всё равно не оставляло смутное чувство, что они забыли о чём-то важном. И что последствия этой забывчивости настигнут его в ближайшем будущем. Но все эти ощущения были такими зыбкими, и гоблин переключился на сородичей.
– Как вы тут вообще оказались? – спросил экс-вождь своё экс-племя.
– Согласно пророчеству, – выступил вперёд старый гоблин. – Было предначертано, что мы проголодаемся у стен Стоницы. Вторгнемся в город и учиним там дебош.
– Всё так, – подтвердил Нуинург. – Когда я вернулся, то сказал братве, что ты не дал конкретных указаний.
– Как не дал? – удивился Коба.
– Ты сказал, чтоб мы все вместе бла-бла-бла. Цитирую дословно.
– Ну может так и было, – неохотно согласился нерадивый отец народа. – А что после дебоша было?
– Пришла здоровенная баба с парой орков, и подавила наше восстание, – вклинился мелкий Сулсыгаш.
– Звали её, наверное, госпожа Груда? – уточнил Гуркиш.
Гоблины дружно кивнули.
– Она сказала, что не знает, что с нами сделает, – продолжил Нуинург. – Поэтому было решено отправить нас тому, кто знает, что с нами сделает. В итоге, нас посадили в клетку на колёсах и отправили к вождю. Вот и вся история.
Повествование закончилось вместе с дорогой. Гоблины стояли у входа в трактир с незамысловатым названием «Тир-трак». На вывеске была намалёвана мишень, в которую въехал пароезд на здоровенных колёсах.
Попарно зеленокожие носатые коротышки заходили в заведение. Пара орков-вышибал радостно оскалились, взглянув на стадо голодранцев.
Из-за барной стойки свесился ещё один крючковатый нос. Гоблин-бармен в камзоле, ковырявший столешницу ножиком, обратился к Кобе:
– Вы не ошиблись заведением? Тюремные катакомбы на другой улице.
– Нам всем по кружке пива, – радостно выпалил вожак компании.
– Оплата вперёд, – бармен подсчитал зашедших. – Всего с вас пятьдесят денег.
Деньги. Эта простая мысль никогда не приходила в голову Кобе, когда он мечтал о беззаботной жизни. Внутри будто что-то похолодело, отпало и стукнулось о дно желудка. Такая незначительная деталь: для красивой жизни в Столице нужны деньги. Где же их брать-то?
– Есть у кого эти драные деньги? – промямлил он, обратившись к своему племени.
– У меня четыре деньги, – сказал Гуркиш. Он вынул откуда-то из складок повязки четыре монетки и протянул Кобе. – Нашёл у чернокнижника в кармане.
Такие симпатичные кругляшки. Такие гладенькие и почти чистенькие. И такие одинокие. Им бы большую семью…
– А этого на сколько хватит? – спросил ударенный реальностью жизни гоблин.
– На две кружки, – одобрительно кивнул трактирщик. – Как сородичей, я угощу вас горстью сухарей в придачу.
– Спасибо, братец.
Две кружки были аккуратнейшим образом приняты из рук бармена, и также аккуратно перекочевали на свободный столик. Рядом опустилась миска с горсткой подсоленных сухарей. Гоблины столпились вокруг.
– Пьём сейчас по глотку из этой кружки, – скомандовал Коба. – А вторую осушим уже вместе с Какойкрошкой, когда она придёт. Эта огрша несколько раз нас спасла. Правда, несколько раз ещё чуть не убила. А ещё несколько раз спасала нас, когда делать этого не нужно было. Но всё же, она – наш товарищ. Она заслужила пиво. А ещё, у неё могут быть деньги.
Глава маленькой, но гордой шайки оборвышей посмотрел в кружку, которую держал двумя руками. Мутно-золотистая жидкость внезапно налилась лиловым свечением.
– Эй, Коба! – раздался надменно-кристальный голос. – Ты ещё помнишь меня?
– Да-а, – неуверенно ответил Коба, который, что-то такое лиловое и кристальное помнил.
– Чем ты занят, избранник чаши Ланабэле?
– Перевожу дух после целой кучи драк, погонь и неприятностей.
– О, это же очень важно, – саркастично ответил Кристалл из кружки пива. – А ты помнишь о своей миссии?
Ах вот о чём он забыл. Нужно отыскать чешущегося, пускающего ветры, лопочущего и ещё какого-то. Гуркиш должен помнить, как там правильно было.
– Конечно. Но ты сказал, что на это дело у меня ещё три года есть.
– Ну да, ну да. А узнал ли ты, куда именно тебе предстоит отправиться за слышащим, видящим, чующим, ощупывающим и вкушающим?
– Мы как раз собирались заглянуть в библиотеку академии, чтобы выяснить это, – вмешался Гуркиш.
– И, наверное, чтобы научить эту лысую обезьяну читать? – поинтересовалась кружка.
Коба проглотил обидное обзывательство, хотя бы потому, что оно было уже не первой свежести.
– Вы должны понимать, что на счету каждый день. Вам предстоит о-о-очень дальнее путешествие.
– Кругосветное? – уточнил морщинистый.
– По моим данным, насквозьсветное, – сказал Кристалл без тени иронии. – Так что марш узнавать точные координаты. Скоро выйду с вами на связь.
Коба почесал коленку, припоминая.
– Стой, великий Кристалл, – выпалил он.
– Ну чего ещё?
– У меня есть какая-то богатая часть тела. Скажи, что это?
– О, моя зеленушечка кривозубая. Это твоё золотое сердце.
Раздался бздынь, и жидкость перестала светиться.
– Попросить у трактирщика ножик? – поинтересовался Гуркиш. – Тогда нам на много пива хватит.
Коба щёлкнул надоедливого друга по носу вместо ответа. После этого он оглядел собравшихся и решил, провозгласить тост. Он уже было открыл рот, как кружка снова засияла лиловым.
– Ты не понял? – сказала кружка. – Я сказал, марш узнавать координаты. Никакого пива до выполнения миссии! А то превращу его в мочу. Отдавай кружку своим друзьям и шевели своими шкре́кскими ножонками.
Коба почти плакал, передавая кружку в руки своего верного Гуркиша. Он вышел из таверны, строго велев оставить вторую порцию и сухарик для Кашки.
Компания гоблинов догнала своего вождя уже на другом конце улицы. Они очень быстро управились с выпивкой вкруговую. Вторая же кружка пива, как и велел главарь, с сухариком сверху и запиской «Мы ушли в библиотеку» была оставлена бармену-гоблину на хранение.
После непродолжительного петляния по городу, гоблины вышли к перекрёстку двух дюжин дорог. На нём так и было написано. А ещё был дорожный указатель. На указателе были подписаны следующие направления: «к дому предков», «к дому потомков», «сухопутный порт», «отделение стражи», «Академия настоящей магии», «Академия САМОЙ настоящей магии», «улица гильдий», «торговый квартал», «мастерские», «кривая улочка, на которой тебя ограбят», «магазин Ог’Танара». Дощечка со стрелкой, на которой было написано «рынок», была перечёркнута мелом, сверху красовалась надпись «Иди к Ог’Танару». Было ещё несколько направлений, но гоблины, не дочитав их, начали спорить, куда им идти сначала.
У Кобы, конечно, почти не было выбора. Только вот в какую академию идти? Настоящей или САМОЙ настоящей магии? Ответ очевиден: кому нужна просто настоящая, если есть САМАЯ настоящая.
Остальные тоже выбрали себе направления. Они наскоро попрощались и разбрелись. Кто в одиночестве, а кто по двое, по трое.
Коба поманил своего морщинистого спутника и направился было в сторону Академии САМОЙ настоящей магии.
– Я не пойду с тобой, патрон, – глухо произнёс Гуркиш.
– Чё, опять?! – возмутился Коба, припомнив историю с изобретателем.
– Да что мне делать в академии? Я пойду в мастерские.
– Ну и вали. Как закончу в библиотеке, загляну к тебе, и отправимся в это насквозьсветное путешествие.
Гуркиш кивнул, махнул рукой и пошёл по той дороге, что вела к мастерским.
Коба остался один. Немного постоял, почесался и отправился к учебному заведению. Только на подходе к академии он понял, что приятель его в библиотеке очень бы пригодился. Он хотя бы читать умеет.
– Или делал вид, что умеет, – буркнул гоблин. – Ладно, может там картинки будут, или кто-то из местных мне подсобит.
Наш герой упёрся в ворота, на которых было написано что-то, напоминающее надпись на указателе. Он дёрнул за шнурок колокола. Судя по звуку, двери дома открылись, кто-то прошёл по каменным плитам к воротам и отодвинул засов.
Перед Кобой стоял человек неопределённого возраста, с щёткой седых усов, в квадратных очках и торчащими каштановыми волосами.
– Здравствуйте, добро пожаловать в Академию САМОЙ настоящей магии, – произнёс человек. – Вы, я так понимаю, наш новый ученик!
– Здрасьте. Мне бы в вашу библиотеку попасть.
– Не так быстро. Вы, наверное, не знаете, что телепатия – это часть СНМ, самой настоящей магии, и до этой части надо ещё добраться.
– Не знаю, – ответил Коба. – Это вообще зачем мне знать? Мне просто нужно понять, где найти этих… Слышащего, чующего, видящего и ещё пару пацанов.
Человек понимающе кивал. Но в том смысле понимающе, в каком обычно кивают люди, которые просто ждут, что вы закончите болтать, и дадите им сказать то, что, по их мнению, гораздо важнее.
– Да, да, – сказал человек. – Но давайте я вам сначала продемонстрирую СНМ. Хотите научиться проходить сквозь забор, который окружает нашу Академию?
– Конечно, – воодушевился Коба.
– Тогда, – он отстранился, давая гоблину войти. – Прошу.
Наш герой осторожно перешагнул порог и оказался во внутреннем дворике.
– Та-дам! – закричал человек. – Вы прошли сквозь забор! У вас явно талант к САМОЙ настоящей магии!
– Но я просто прошёл через ворота.
– А есть принципиальная разница?
Коба почесался и согласился, что разницы нет.
– Давайте теперь телепортируемся внутрь нашей Академии, – с воодушевлением продолжал усатый. – Для этого нужно сделать несколько волшебных действий при помощи ног. Ставьте правую вот сюда, а левую вот сюда.
Коба послушно передвинул сначала одну ногу, потом другую.
– Теперь повторите это… Хм… Около двадцати раз и окажетесь внутри дома.
Гоблин переставлял ноги, пока не упёрся лбом в дверь.
– Ага! Восхитительные результаты. Вы уже стали нашим лучшим учеником. А теперь пришло время повторить пройденный материал по прохождению сквозь стены.
– А сколько у вас уже учеников? – поинтересовался Коба.
– Это не важно, совсем не важно, – замахал руками человек. – Пройдите сквозь стену.
Коба на всякий случай потрогал стенку. Потом под пристальным и восхищённым взглядом своего наставника взялся за ручку двери, потянул и вошёл внутрь. Разразилась буря оваций.
– Это невероятно! – вопил усач. – Вы так легко справились. Были ли у вас в роду самые настоящие маги?
– Не знаю, – пожал плечами Коба. – А где библиотека?
Человек только замахал руками:
– Потом, потом. Давайте лучше зачислим вас в Академию, затем я покажу вашу комнату, где вы будете практиковать отправку сознания в иные измерения.
– Что практиковать? Нет у меня времени на такое. Мне просто нужна библиотека.
Усач нахмурился.
– Вы что, пытаетесь осуществить на меня ментальное нападение?! Я чувствую, как у меня ухудшается настроение. Ставлю защиту!
Он достал из кармана сложенную бумажку – Коба инстинктивно напрягся – развернул её, и уставился на картинку с парой щенков. Усач начал улыбаться.
– Отличная ментальная защита. Хотите такую же? Мой сосед, художник, сделает вам скидку на изготовление такого артефакта.
«Что за идиот?» – стало доходить до Кобы. – «Это же какой-то развод, а не академия».
– А вы обычную магию практикуете? – спросил он вслух.
– Что?! Все эти огненные шары, призыв духов, трансформация предметов? – спросил усач.
– Да.
– Нет! Это же глупые фокусы. У нас только САМАЯ настоящая магия. Я могу научить вас телекинезу (двигать предметы), телепатии, превращению воздуха в невоздух. Ещё вы сможете заставлять исчезать еду и воду. Да вы уже научились телепортации и хождению сквозь стены!
– Да, но телепортировался я просто переставляя ноги.
– А есть принципиальная разница?
– Да это ерунда какая-то. Я утелепортирываюсь отсюда.
Коба снова прошёл сквозь стену при помощи двери, и выполняя магические пасы ногами, покинул Академию САМОЙ настоящей магии.
Мужик ещё кричал ему в след что-то о магической атаке, и, кажется, даже плакал.
Гоблин вернулся к перекрёстку двух дюжин дорог, и оттуда двинул в направлении обычной Академии настоящей магии (не САМОЙ).
Этой академией оказался здоровенный особняк, с гигантской территорией, полной фигурных кустов, каменных скульптур, фонтанов и прочего. От ворот его проводили сначала в холл с красивыми лестницами, а оттуда по коридору с блестящим полом к кабинету завуча и велели ждать снаружи.
Через несколько минут ожидания, которые Коба занял ковырянием блестящего пола, его пригласили внутрь.
Эльфийка со светлыми волосами, заплетёнными в две тугие косы, уставилась на вошедшего. В этом кабинете зелёный коротышка в набедренной повязке и правда выглядел не очень уместно.
– Гоблин? – наполовину утвердительно произнесла завуч.
– Ага. А можно мне в вашу библиотеку? – сразу перешёл к делу наш парень.
– Нет, – удивлённо отрапортовала эльфийка. – Библиотека открывается только после третьего курса обучения.
– Но мне надо узнать, где искать слышащего, видящего, лижущего и других чуваков!
– Да. Такие данные точно есть в библиотеке. Но, повторюсь, она только для студентов старше третьего курса.
– А может вы сходите, прочтёте, и скажете мне? Или кто-то другой.
– Исключено, – отрезала строгая эльфийка. – Библиотека так не работает. Из неё невозможно вынести информацию и дать другим. Полученные там данные хранятся только в головах тех, кто её посетил. Ну что-то вроде того. Сложная магия.
– Тогда зачислите меня на третий курс, я схожу в библиотеку, а потом отчислите меня.
– Лихо придумано. Но это тоже исключено. Сложная академическая магия.
Коба начал сердиться. Магия усача была слишком простой, эта слишком сложная.
– А как быть тогда?
– Поступать к нам, учиться до третьего курса. Иных вариантов нет.
– А сколько это три курса?
– Три года, разумеется, – сказала завуч.
– А быстрее можно?
– У нас была пара случаев, когда ученики за полгода кончали курс.
Коба прикинул: болтаться по свету, надеясь за три года найти концы этих чуваков, или за полтора года гарантированно добраться до нужной информации и быстренько сгонять в насквозьсветное путешествие.
– Это мой случай. Я смогу быстро окончить учёбу. Зачисляйте меня.
– Отлично. Какую магическую школу вы закончили?
– Школу?
– Ну да. Мы высшее магическое заведение. К нам поступают по результатам выпускных экзаменов из школы.
– А ещё варианты?
– Сдать на супер отлично вступительный экзамен.
– А ещё?
Она стрельнула глазами из стороны в сторону, и краешком рта произнесла:
– Взятка.
– Сколько?