– Миша сегодня дома, – ответил Михаил, появившись в дверях комнаты.
– Ты?! – удивилась Ирина. – Каким ветром тебя занесло так рано? Что-то случилось?
– Разве мне запрещается приходить с работы вовремя?
– Нет, конечно, – смутилась Ирина. – Но всё это как-то необычно.
– Необычно, когда муж приходит домой вовремя, а жена находится неизвестно где, – пристально глядя в лицо Ирины, язвительно заметил Михаил.
– Тут ты прав, как всегда, – сказала Ирина и виновато опустила глаза. – Начальник попросил выполнить срочную работу – не могла же я ему отказать.
– Ну, да, я совсем запамятовал, что ты у нас безотказный человек. Зато хорошо помню, что моя жена раньше не умела обманывать. Или это замечательное качество осталось у нас в прошлом? – произнёс Михаил, обратив внимание, как слегка дрогнули плечи жены.
– Поговорить захотелось?
– Ты права, захотелось поговорить с тобой. По этому случаю я даже накрыл на стол. Иди, приводи себя в порядок и милости прошу к столу. Тебя ждёт бокал шампанского и очень вкусные бутерброды.
У Ирины от удивления приоткрылся рот, она ничего не понимала.
– Так что же за событие у нас такое, о котором я не знаю ни сном, ни духом? – улыбаясь, спросила Ирина, возвратившись из ванной и присаживаясь к столу.
Михаил открыл шампанское, разлил в бокалы. Затем очень внимательно посмотрел на жену и произнёс спокойным голосом:
– За нашу новую жизнь! – и в один приём выпил содержимое бокала.
– За что? – переспросила Ирина.
– За нашу новую жизнь, – повторил Михаил, поддевая вилкой кусочек колбасы. – Я всё знаю, дорогая, и поэтому тебе не стоит отпираться.
– Что ты знаешь? – спросила Ирина и голос её дрогнул. Она догадалась, о чём узнал муж, но не могла до конца поверить, что верёвочка их супружеских отношений, крепкая на вид, так неожиданно оборвалась. Лицо её начало стремительно наливаться багрянцем.
– Наверно, я во всём виноват, отдавая всего себя работе, забыв о семье, – высказался Михаил раздумчиво. – Не водил тебя в театр, не ходил с тобой и детьми в кино, не выезжал всей семьёй на природу, не жарил вам шашлыков. Даже в отпуске бегал через день на работу. Думал, наличие денег обеспечит благополучие, мир и покой. Видимо, я ошибался, раз получился такой печальный расклад. Но всё это ничуть не умаляет твою вину, Иринушка. Я никогда не смогу простить тебе предательства.
– Ты даже не хочешь меня выслушать? Тебе не интересно, кто он, и почему так произошло? – дрожащим голосом проговорила жена, цепляясь за откровенное признание, как за соломинку. Ей, очевидно, казалось, что её исповедь может смягчить вердикт мужа по факту её виновности. Не дожидаясь ответа, она принялась рассказывать, как полгода назад к ним на работу поступил новый мастер, как с первых же дней он понравился ей своим чутким отношением к людям, способностью понимать чужие проблемы, готового всегда прийти на помощь, не требуя ничего взамен. Как спустя всего месяц она по уши влюбилась в него и, как несмышлёная девчонка, потеряла над собой контроль, не в состоянии пробыть без этого человека и дня.
– Что дальше, Миша? – в слезах спросила Ирина, выговорившись. – Что мне теперь делать?
– Это вопрос не ко мне, милая, – рассерженно ответил Михаил. – Спроси своего возлюбленного, что он намерен теперь делать. Жениться на тебе или отречься. Не верю, чтобы мужчина, любя женщину, не строил для себя никаких планов. Ну, а если он отвергнет твою любовь, не позовёт с собой в даль светлую – тебе, очевидно, остаётся поступить, как Анна Каренина. Ты должна была хорошо подумать о будущем, прежде чем запрыгнуть в чужую постель.
Последние слова заставили вздрогнуть Ирину, они словно обожгли её, заставив осознать, что вся её жизнь с этого момента рушится навсегда. Не будет больше поцелуя мужа при уходе на работу, не будет его ласковых слов по вечерам, не будет больше ничего, что было прежде. Она собственными руками поломала свою жизнь и жизнь детям.
Ирина разрыдалась, уронив голову на стол. Рядом стоял нетронутый бокал с шампанским, который предстояло выпить за новую жизнь.
Несколько дней в доме царило предгрозовое затишье, а затем начались кошмары.
Сначала к нему в кабинет заявился любовник жены. Звали его Игорем. Это имя никогда не нравилось Михаилу, оно было для него созвучным со словом «угорь» – прыщ по-народному. Когда посетитель назвал своё имя, в голове Кацапова мелькнуло: «Очередной прыщ на моём пути, который следует выдавить вместе с кровью». Так уж случалось почему-то, но мужчины с этим именем всегда доставляли ему массу хлопот и неприятностей.
Игорь был моложе его на двенадцать лет – за несколько дней Михаил получил о нём подробную информацию – и выглядел весьма привлекательным мужчиной – рослый, статный, с лобастой кучерявой головой и ярко-голубыми глазами.
– Я виноват перед тобой, Михаил, – выпалил он без всяких предисловий. – Вот, явился к тебе сам, чтобы ты набил мне морду.
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас, – с вызовом сказал любовник жены. – Побьёшь мне морду, и мы будем квиты.
– Ты думаешь, кулаками можно всё исправить? – усмехнулся Михаил.
– Не знаю, – пожал плечами Игорь. – Но я соблазнил твою жену и должен за это ответить.
Михаил встал с кресла, подошёл к непрошенному гостю вплотную, впился в него взглядом и сказал:
– Нет, салага, бить я тебя не стану. Это слишком мягкое наказание для тебя. Синяки сойдут, и ты обо всём забудешь, а мою прежнюю жизнь уже не вернуть.
– Что ты предлагаешь?
– Я просто тебя убью и закопаю. А лучше утоплю в озере, но сначала дам тебе помучиться. В общем, у меня есть время, чтобы выбрать самый болезненный способ твоей смерти.
– Ну, знаешь… – лицо Игоря побледнело.
– А что ты хочешь? Соблазнил мою жену, разбил жизнь на «до» и «после» и хочешь отделаться какими-то тумаками? А где же мужское самолюбие? В былые времена за женщину дрались на дуэли. Но ты не достоин такой чести, потому что я не услышал от тебя слов о страстной любви к Ирине. Ты её не любишь и воспользовался её слабостью. Почему ты не предложил ей выйти замуж за тебя? Кишка тонка на серьёзный поступок?
На лбу Игоря выступил пот. Он совсем не ожидал такого поворота событий.
– Так я …– промямлил он и замолчал, не зная, что ответить.
– Не любишь, да? Стало быть, затуманил голову женщине, попользовался ею, а затем прыгнул в шлюпку и отчалил от берега? Так что ли?
Игорь громко сопел и продолжал молчать.
– Вон отсюда! – громко произнёс Михаил и вернулся в кресло.
Опустив голову, незадачливый любовник поплёлся к выходу.
На следующий день утром ему позвонила жена Игоря и предложила встретиться. Поколебавшись, Михаил всё же согласился. Место встречи выбрала она.
Вечером они встретились за городом. Женщина была одна. По всей вероятности, она прибыла сюда на такси, рассчитывая на то, что обратно они уедут вместе.
«Самоуверенная особа, однако», – отметил Михаил, выходя из машины, и направился к женщине.
– Полина, – представилась она. – Жена Игоря.
– Слушаю вас, – сухо произнёс Михаил, не называя своего имени.
– Вы, как мне сказали, деловой человек, поэтому постараюсь быть краткой, – женщина бесцеремонно принялась разглядывать его с ног до головы.
– Что же вы замолчали? – выдержав сверлящий взгляд женщины, спросил Михаил.
– У меня к вам будет очень деликатное предложение, – глаза Полины вдруг заблестели нескрываемой одержимостью, лицо от волнения загорелось румянцем. – Я очень хочу отомстить Игорю.
– Хотите сделать это с моей помощью? – усмехнулся Михаил. – Тогда, мадам, вынужден вас разочаровать: я не буду вашим сообщником. Мне не нужны ни скандалы, ни сплетни, ни унизительные разборки в милиции.
– Вы не смейтесь, я не предлагаю вам его побить, – быстро заговорила Полина, опасаясь, что Михаил не захочет выслушать её предложение, над которым она билась все эти дни, развернётся и уйдёт. И тогда весь её план рухнет, муж не испытает тех страданий, которым он подверг её, преданную ему жену. – У меня есть план, как наказать обоих голубков.
Михаил молчал, и Полине показалось, что он согласился с её намерением. Она обрадовалась и зачастила взахлёб:
– Мы накажем их обоих. Пусть знают, как это тяжело переносить измену, пусть прочувствуют на своей шкуре эту нестерпимую боль унижения. Я предлагаю вам себя в отместку, идёмте в вашу машину, я готова отдаться вам прямо сейчас! Мы должны это сделать!
Последние слова были произнесены с такой решимостью, что Михаилу почудилось, будто женщина начнёт раздеваться перед ним немедленно, доказывая свою готовность отдаться незнакомому мужчине в отместку мужу-обидчику.
Широко раскрытыми глазами Михаил смотрел на Полину, и только тут обратил внимание, насколько она хороша. И одежду она подобрала на встречу такую, которая плотно обтягивала всю её прекрасную фигуру. На какой-то миг ему показалось, что перед ним стоит героиня фильма «Кавказская пленница» Наталья Варлей. После выхода этого фильма Михаил много раз ходил в кинотеатр, чтобы полюбоваться этой прекрасной артисткой. И вот сейчас она явилась к нему в образе Полины. Было невероятное сходство личностей.
Он даже тряхнул слегка головой, чтобы отбросить наваждение.
– Вы согласны? – вывел его из оцепенения голос Полины. – Что же вы молчите? Соглашайтесь. Я доставлю вам такое наслаждение, о котором вы не могли и мечтать.
Всё происходило так быстро и неожиданно, что Михаил впервые по-настоящему растерялся. Общение с женщинами на интимную тему осталось в далёкой молодости. После брака с Ириной он не позволил себе ни одной интрижки, хотя встречалось немало женщин, которые открыто вешались на него, провоцируя на измену жене.
В считанные секунды Полина бросилась ему на грудь, обвила шею горячими руками, принялась страстно целовать.
Сознание Михаила помутилось, он почувствовал, что теряет над собой контроль, готов был подхватить женщину на руки и отнести в машину.
И всё же в последний момент нашёл в себе силу, расцепил объятия и оттолкнул Полину.
– Не надо этого делать, – прохрипел он, тяжело дыша. – Садись в машину, я отвезу тебя в город.
Полина полоснула его испепеляющим взглядом, затем устроилась на заднем сиденье. До города оба они не произнесли ни слова. Выходя из машины, она выпалила со злостью:
– Дурак ты, Кацапов. Теперь мне понятно, почему твоя жена разлюбила тебя.
– Почему? – вырвалось у него, но Полина прошла мимо, отвернув голову, и не ответила на жгучий вопрос.
После встречи с женой Игоря события стали развиваться более трагично. Пока он был на работе, на домашний телефон стали поступать звонки отвратительного характера. Ирина тоже была на работе, дети оставались одни. Когда звонил телефон, трубку брала дочь. Ей исполнилось шестнадцать лет. Звонила женщина. Не удосуживаясь представиться, она сходу начинала оскорблять Ирину, называя распутной бабой, проституткой, используя при этом нецензурные слова.
– Как вам не стыдно такое говорить? Моя мама совсем не такая! – пыталась вразумить незнакомую женщину дочь, но своими ответами лишь больше распаляла нахалку. Так повторялось по нескольку раз в день. Анна пожаловалась матери, на следующий день Ирина отпросилась на работе.
Всё повторилось строго по расписанию. Женщина звонила в одно и то же время. Только когда она слышала в трубке голос Ирины, её буквально прорывало. В адрес Ирины неслись угрозы, одна страшнее другой. Жена бросала трубку, но звонки тут же возобновлялись. Пришлось отключить телефон.
Михаил, возвратившись с работы, обратил внимание на вынутую из розетки вилку с телефонным шнуром, спросил:
– Что это значит?
Дочь посмотрела на мать и ушла в свою комнату.
– Ты можешь объяснить, что у нас происходит? – строгим голосом спросил Михаил жену.
Ирина с зарёванными глазами рассказала ему обо всём.
Михаил, не раздумывая, подключил телефон, который вскоре зазвонил. На другом конце провода словно дежурили, с нетерпением дожидаясь восстановления связи.
Как только стало понятно, что звонит та самая террористка, которая угрожала жене, он закрыл дверь в прихожей и начал разговаривать с ней таким циничным жаргоном, которому мог позавидовать уголовник с большим тюремным стажем. Опыт, приобретённый на севере, неожиданно пригодился.
Когда иссяк воровской лексикон, Михаил от угроз перешёл на нормальное общение. Голос сделался ровным, выражения взвешенными. Создавалось впечатление, будто трубку взял другой человек.
– Вы всё поняли, гражданка? – спросил он вежливо. – Имейте в виду: все ваши предыдущие звонки зафиксированы на записывающем устройстве. Это основание для возбуждения уголовного дела. Лет несколько побыть на зоне я вам обещаю. Пробить ваш адрес и фамилию не составит для меня особого труда. Мои связи позволяют это сделать.
– Я всё поняла, – послышался в трубке испуганный голос присмиревшей женщины. Михаил положил трубку.
Больше звонков не поступало.
Ирина продолжала молчать и слонялась по квартире, как неприкаянная. Так прошло ещё несколько дней. Михаил не торопил жену с принятием решения, внутренне подготавливая себя к неизбежному разводу.
В тот трагичный день он вернулся с работы раньше обычного. Поводом для этого стал звонок от Игоря. Тот сообщил, что два дня назад на него напали несколько парней, избили до потери сознания и отвезли в пустующий дом в деревне. Там, связанный по рукам и ногам он провёл эти дни без пищи и воды, пока его случайно не обнаружил сосед.
Игорь сообщил также, что похищение организовала сестра Полины, которая собирается похитить и Ирину, чтобы привезти её в этот же дом, связать их вместе и оставить на мучения.
Михаил знал, что Ирина находилась в это время дома одна. Дети с утра были в школе. Это самое подходящее время для похищения. Он бросил все дела и поспешил на помощь.
Запыхавшись, он позвонил в квартиру. К двери никто не подходил. Заподозрив неладное, он быстро достал ключи и открыл дверь.
– Ирина, ты дома? – крикнул он, ворвавшись в квартиру.
Комнаты оказались пусты, жены не было нигде.
«Неужели эти сволочи успели выманить её на улицу?» – с тревогой подумал он, обратив внимание на отсутствие халата и домашних тапочек жены.
Он направился в ванну, чтобы окончательно убедиться в отсутствии жены в доме.
Дверь ванной комнаты оказалась запертой изнутри, через щёлку виднелся свет.
– Ирина, выйди на минутку, мне надо кое-что тебе сказать, громко произнёс Михаил, дергая за ручку двери. Внутри стояла полная тишина, Ирина не отзывалась.
– Окрой, не будь ребёнком!
И тут его осенило. Он вспомнил свои слова об Анне Карениной. Михаил рванул дверь на себя, вырвав с потрохами хрупкий замочек. Ирина с петлей на шее стояла на коленях. Бельевая верёвка, привязанная к полотенцесушителю, натянулась под тяжестью обмякшего тела жены…
– Что же ты натворила, глупая, – прошептал Михаил, извлекая голову жены из петли.
Он вовремя ворвался в ванную комнату. Ему удалось привести в чувство Ирину. Положив её на диван, склонился над ней.
Сделав усилие над собой, Ирина тихо спросила:
– Затем ты это сделал?
– Чтобы вернуть тебя детям, – попытался улыбнуться Михаил. – Они не должны остаться сиротами.
– Меня заклеймили позором перед ними, – мученически проговорила Ирина. – Мне не смыть этого клейма. Путь в даль светлую для меня закрыт – приглашения туда не состоялось. Я вспомнила твои слова про Анну Каренину, потому что потеряла смысл жизни…
– Не говори так, – строго сказал Михаил. – Интерес к жизни потерять нельзя. Надо жить вопреки любым вызовам судьбы. Жить, каких бы гадостей она не преподнесла человеку. Поняла?
– Я не смогу…
– Сможешь, – заверил он. – Всё уже позади. Больше тебя никто не посмеет обидеть. Я тебе обещаю. Про то, что сегодня произошло, дети не должны знать. Всё образуется. Ты мне веришь?
Ирина не ответила, а лишь очень внимательно посмотрела на него и закрыла глаза. Михаил постоял над ней некоторое время, затем вышел из комнаты и затворил за собой дверь. Вызывать врача он не стал – опасался огласки, которая могла повлиять на психику детей.
С разводом решил повременить, а через некоторое время пришлось выбросить эту мысль из головы, поскольку жизнь дала ему очередную затрещину…
***
Наконец, впереди показался еловый лес. Его нельзя было сравнить с темнохвойной тайгой, которая опоясывала посёлок Лисьи Гнёзда. Там она простиралась на многие десятки километров, а здесь был всего лишь небольшой лесной массив. Но и эти низкорослые ели и пихты, подступившие к небольшой безымянной речушке, уже радовали глаз.
Михаил Кацапов ехал без остановок уже больше трехсот километров. Он решил остановиться и сделать привал. Нужно было отдохнуть и подкрепиться.
Перед мостом через речку был съезд с автотрассы, который, по всей вероятности, вёл к понравившемуся лесному островку.
Кацапов сбросил скорость, свернул с дороги и спустился к реке. Проехав по берегу с полкилометра, остановился у крайних деревьев, заглушил двигатель и вышел из машины.
Вокруг стояла мёртвая тишина, сквозь которую пробивался едва уловимый ухом тихий шёпот речки. Это была прекрасная мелодия, созданная самой природой. У неё не было ни начала, ни конца. Отрадная музыка лилась здесь от ранней весны и до поздней осени, пока эта неприметная речка не прикрывалась ледяным панцирем.
Михаил Александрович вытянул руки в стороны, потянулся, затем положил ладони на затылок, оглянулся вокруг.
– Лепота-а! – произнёс он негромко, любуясь красивой панорамой.
Он достал из багажника мелко поколотых дровишек, развёл небольшой костёр для антуража, расстелил рядом коврик. Затем принёс из машины приготовленные заранее бутерброды и термос с чаем.
«Как правильно я сделал, решившись на эту поездку», – с удовлетворением подумал Кацапов, заглянув в безоблачное небо. Оно слепило яркой синевой, напомнив ему те далёкие дни детства, когда он, сидя на горячем прибрежном песке, запрокинув голову, заворожённым взглядом смотрел в небесную бездну. Смотрел и мечтал о будущем. Как давно это было! И как хорошо, что появилась возможность вновь испытать трепет души от встречи с родными местами!
О поездке на малую родину он мечтал много лет. Думал, что с выходом на заслуженный отдых наконец-то появится долгожданная свобода, и он незамедлительно отправится в посёлок с удивительным названием Лисьи Гнёзда!
Но не тут-то было. Человек предполагает, а Бог располагает. Видать, не до конца ещё он, раб божий Михаил, испил горечь из своей чаши жизни, чтобы низошла на него небесная благодать.
После страшной драмы, когда Михаил вернул жену к жизни, в их семье закончилось благополучие навсегда. Пожалев жену и детей, он не ушёл из семьи и делал всё возможное, чтобы никто из родных или знакомых не догадался о разломе их семейных отношений. Более того, со стороны могло показаться, что он стал уделять жене и детям даже больше внимания, чем раньше. По выходным они всей семьёй стали выезжать на природу – за грибами, на рыбалку, просто отдохнуть на озере с шашлыками.
Сын был счастлив, а вот дочь такие поездки раздражали. Ей было шестнадцать лет, и она понимала, что семейная идиллия вовсе не настоящая, а показушная, фальшивая. Если бы отец и мать любили друг друга по-настоящему, они бы не стеснялись целоваться при ней, как делали это прежде, и не стали бы спать порознь в разных комнатах, объясняя это надуманными причинами.
Аннушка из послушного и порядочного подростка через полгода, связавшись с дурной компанией, превратилась в циничную девицу, дерзила на каждом шагу. Никакие меры воспитательного характера на неё не действовали. Однажды, учинив очередной скандал с матерью, она ушла из дома к своему другу, который жил с престарелым дедом, сбежав от приёмных родителей. Молодые люди нашли друг друга.
Когда дочь призналась, что беременна – ей не было ещё восемнадцати лет. Михаил срочно познакомился с приёмными родителями будущего зятя и, как только молодые достигли совершеннолетия, сыграли для них свадьбу.
В то время ему казалось, что с появлением ребёнка дочь остепенится. Однако его ожидания не сбылись. Молодой зять, как оказалось, не был готов к раннему отцовству. Он часто зависал по сложившейся привычке на дружеских вечеринках, домой возвращался поздно и навеселе. Никакой помощи от него не было.
Результат не заставил себя долго ждать. Через год они с Аннушкой расстались, приёмные родители зятя потребовали от неё освобождения жилплощади. Возвращаться домой дочь категорически отказалась, переселилась с годовалой дочуркой у подруги.
Михаил проявил массу усилий, чтобы добиться для Аннушки отдельного жилья. Его начальник – близкий друг – после сумасшедших натисков подчинённого всё же пошёл ему навстречу, и вскоре дочь заехала в новую однокомнатную квартиру в доме для малосемейных.
Радость продолжалась недолго. Дочь снова примкнула к дурной компании и стала пропадать в ночных клубах, оставляя маленькую Кристину одну в четырёх стенах.
Через некоторое время у Аннушки появился ухажёр и она во второй раз вышла замуж. Степан – так звали нового зятя – оказался хорошим мужем. Ирина и Михаил облегчённо выдохнули.
Но и эта передышка продолжалась недолго. Степенный и покладистый Степан не позволял жене вольностей, пытался держать её в ежовых рукавицах.
Привыкнув к разгульной жизни, Анна в конечном итоге рассталась и со вторым мужем. Она стала менять мужчин, как перчатки. Кристине исполнилось пять лет, все приходящие дяди мелькали у неё перед глазами, и она каждый раз при встрече с бабушкой называла новые имена. У Ирины темнело в глазах, начало скакать давление.
К этому времени старшей сестре Любе стало тесно втроём в однокомнатной квартире. Её сын подрос, у него появились друзья и подруги, с вечерних прогулок он приходил поздно, когда Василиса Марковна уже лежала в постели. Парню хотелось посидеть за компьютером, поиграть, или же просто посмотреть поздние передачи по телевизору. Властная бабушка в приказном порядке требовала от него неукоснительного повиновения и загоняла в постель, поскольку он мешал ей спать. Между ней и дочерью стали происходить частые размолвки, грозя перерасти в крупный скандал.
После разговоров с Любой Михаил перевёз мать к себе, купив ей однокомнатную квартиру на одной лестничной площадке за стенкой.
Кристина стала под присмотром. И, к великому удивлению, у Аннушки в это время случился просвет в голове – она поступила в местный филиал областного университета. Выбрала профессию финансиста.
Жизнь, как взволнованная поверхность воды в озере, отогнав волны к берегу, наконец, успокоилась и заблистала под лучами солнца.
Однако, солнцу свойственно сиять на небе непостоянно. В любой момент ветер нагонит тучу, и она закроет светило.
Вот и для Кацаповых благостный свет с небес лился непродолжительно, хмурая туча принесла ненастье в их дом.
Дочь Аннушка внезапно тяжело заболела. Она таяла на глазах, превращаясь в былинку.
И опять Михаил бросился спасать дочь. Через друзей нашёл толкового врача, который поставил Аннушку на ноги, а после излечения отправил её с Ириной и внучкой Кристиной в южный санаторий.
Знать бы ему заранее, чем обернётся эта поездка – нашёл бы другой вариант оздоровления.
На курорте дочь повстречала чеченца по имени Цхогал. Он восстанавливал здоровье после травмы позвоночника на борцовском ковре. С этого низкорослого кавказца и начались очередные беды.
Цхогал очень быстро завоевал доверие Аннушки почтительно-вежливыми манерами поведения. Она поверила в искренность этой хитрой лисы. Через пару месяцев чеченец приехал на Южный Урал и поселился у возлюбленной. Через девять месяцев Аннушка родила от него дочь и приняла мусульманство. Они прожили с Цхогалом ровно пять лет – пока тот учился в университете на платной основе. Платил за учёбу Михаил Кацапов.
Как только учеба была завершена, чеченец без раздумий отправился обратно на Кавказ. Следом за ним, продав квартиру, уехала и Аннушка с обеими дочерями.
Перед тем, как покинуть Каргапольск, она пришла к родителям и неожиданно заявила:
– С этого дня, Михаил Александрович и Ирина Петровна, я отрекаюсь от вас. Вы больше не являетесь моими родителями, а, следовательно, дедушкой и бабушкой моим детям.
– Что ты такое говоришь, доченька?! – испуганно вскрикнула Ирина.
– Ты пошутила? – спросил Михаил Александрович, не поверив словам дочери.
– Нет, я не шучу.
– Тогда скажи нам, какая муха тебя укусила на этот раз?
– Вы оба лжецы, и я решила вычеркнуть вас из своей жизни, – неожиданно оглушила дочь.
– В чём состоит наша ложь? – дрожа от возмущения, поинтересовалась Ирина.
– А то ты будто не знаешь?
– Не знаю.
– В том, что твой Михаил Александрович не является моим отцом.
– Это уже серьёзное обвинение, – медленно проговорил Кацапов, и вопросительно посмотрел на Ирину. – Для этого нужны достоверные факты. У тебя они имеются?
– Конечно, факт подтверждается моей группой крови, – с вызовом бросила дочь ему в лицо. У тебя – третья, у Ирины Петровны – вторая, а у меня – первая. Такого не может быть.
Михаил Александрович громко рассмеялся в ответ.
– Глупая ты девочка, – сказал он, просмеявшись. – Именно в таком сочетании родительской крови у ребёнка не может быть предсказуемого результата. Кстати, у твоего брата – четвёртая группа, по-твоему, у него тоже другой отец?
– Меня ваш сын больше не интересует, – сказала дочь. – И не нужно изыскивать других фактов о родстве.
– Мы можем пройти тест на ДНК, в конце концов, – попытался вразумить Анну Кацапов. – И поставим точку в твоих сомнениях раз и навсегда.
– Вы можете делать всё, что хотите. Меня ваша жизнь больше не интересует, а вам я запрещаю вмешиваться в мою. Понятно?
Самое скверное в этой истории было то, что при разговоре присутствовала Василиса Марковна. Она сидела на стуле бледная, разинув рот от невиданной дерзости своей внучки, и в разговор не встревала. Выслушав последние слова, она не выдержала и выплеснула ушат гнева:
– Как ты посмела такое говорить о родителях?! Они дали тебе жизнь, образование, обеспечили жильём, терпели все твои выходки! Как тебя называть после таких слов?! Ты просто стерва! Мерзавка неблагодарная! Чудовище! Вот ты кто! Ой, Матерь Божья, как ты могла допустить такой срам?! Как жить-то после всего этого?
Михаил смотрел на дочь и поражался её хладнокровию. Ни один мускул не дрогнул на её лице. Будто в ушах у неё был вмонтирован фильтр, который избирательно пропускал в голову информацию. Она словно и не слышала гневных слов бабушки.
«Это дело рук чеченца, – мелькнула догадка у него. – Это он внушал ей на протяжении пяти лет свою идеологию, вещал про главенствующую роль мусульманства среди других религий. Это он вбил ей в голову дикую мысль отречения от родителей».
– Это Цхогал внушил тебе всю эту чушь? – спросил он. – Он зомбировал тебя для такого разговора? Как ты смогла пойти у него на поводу? Ты же всегда отличалась своей независимостью, имела собственное мнение, боролась за справедливость! Когда ты успела утерять эти качества, дочь моя? Скажи нам, что это неудачная шутка, и мы воспримем этот инцидент, как глупое недоразумение. Ну же!
– Не смей больше называть меня своей дочерью, – потребовала Анна. – У меня другой отец, и я обязательно его найду.
Она развернулась и ушла.
А через месяц им с Ириной стало известно, что дочь продала квартиру, выписалась и уехала в неизвестном направлении. Больше всего удивил тот факт, что перед отъездом она развелась с Цхоганом, поменяла свои имя и фамилию на чеченские, тоже самое совершила и со старшей дочерью. Все эти события произошли в тайне от них.
После отъезда Анны у Василисы Марковны случился первый гипертонический криз, за ним последовал второй, третий…
К тому времени Михаил ушёл на заслуженный отдых и несколько лет держался рядом с матерью, опасаясь оставить одну.
А потом её сразил инсульт, она лишилась подвижности, речи и разума. Все заботы по ухаживанию за больной матерью легли на его плечи. Ирина держалась в стороне, помогая ему лишь в крайних случаях, когда оказание помощи требовало дополнительных рук. Он её не осуждал, приняв такое отношение к свекрови, как должное, поскольку сам когда-то не смог поехать на похороны её родителей.
Через полгода Василисы Марковны не стало. За две недели до смерти, когда мать перестала принимать пищу, а затем и воду, приехала сестра Вера с Дальнего Востока.
Михаил до последней секунды находился рядом с матерью, держал её за руку и прикладывал ухо к груди. Глаза давно сделались стеклянными, а её изношенное сердце никак не хотело сдаваться. Оно медленно сжималось и из последних сил проталкивало по венам кровь.
Михаил отчетливо слышал все предсмертные клокочущие и булькающие звуки в груди и не мог свыкнутся с тем, что он слышит последние признаки жизни родной матери. Ещё миг – и она отправится в вечность.
Лицо матери стало бледнеть со лба, затем побелел и заострился нос, она сделала последний вдох и затихла…
Михаил вздрогнул, из глаз выкатились слёзы.
– Нашей мамы не стало, – тихо проговорил он, зайдя в кухню, где находилась сестра. Последние дни та постоянно плакала, коря себя за то, что что не смогла приехать раньше, когда мать была с ясным рассудком. Ей хотелось о многом её расспросить, но она не успела. Заходить в комнату, где тяжело умирала мать, у неё не хватало сил.
Услышав скорбное известие, сестра громко разрыдалась.
Похоронили Василису Марковну вдали от мужа, на чужом для неё кладбище. Была вторая половина марта, по-весеннему светило яркое солнце.
После сорокового дня у Михаила созрело решение съездить на малую родину. Она звала его, грезилась во снах. Перед глазами простиралась тайга, он слышал её музыку, явственно ощущал пряные запахи хвои…
И вот сбылась его многолетняя мечта. Через несколько часов он прибудет на малую родину. Вечером обязательно взойдёт на косогор и полюбуется закатом. Увидит, как солнце, скатываясь за горизонт, окрасит тайгу в золотисто-радужный цвет. Пойдёт на то место, на котором стоял почти четыре десятка лет назад, отправляясь в новую жизнь. Вспомнит, какие задачи ставил в тот час перед собой и насколько амбициозными они были.
И только потом приступит к исполнению намеченного плана. Возведёт красивый памятник из гранита на могиле отца, такой же, какой он воздвиг на могиле матери, поблуждает по тайге, проведёт несколько ночей на берегу реки, поразмышляет о промчавшейся жизни. Только в такой обстановке можно попытаться найти ответ на мучавшие его вопросы: правильно ли он шагал по жизни, не поступаясь совестью во имя справедливости, был ли счастлив по-настоящему на чужбине, где нет прошлого, а есть лишь настоящее? Для него это было очень важно.
И лишь после выполнения основных пунктов своего плана, можно будет попытаться отыскать одноклассников и однокурсников, которые ещё здравствуют на этом свете и не покинули родной край в отличии от него.