– Ну как же, – искренне изумился тот. – нас – шестьдесят голов. По двадцать монет за каждого. Что здесь непонятно?
– Двадцать на шестьдесят, дает ровно одну тысячу двести монет. Откуда взялась остальная сумма? – спрашиваю я. Ладно, добавил бы еще по одной монете за каждого, но почему без одной монеты?
Хоббит приблизился ближе к моему персонажу, вызвав движение моих ближайших Витязей, двинувшихся так же ко мне, чтобы прикрыть меня в случае атаки.
– Ну, вы же понимаете, должен же я иметь хоть что-то с этой сделки? – подмигнул он мне. – Но, с другой стороны, могу же я сделать Вам скидку на свою персону?
– Откат, Витя, чистой воды. – подтвердила мама, продолжая смеяться. Похоже, она и не прекращала это занятие с того самого момента, когда хоббит соизволил мне представиться.
Мое нажатие на кнопку согласия на найм отряда полуросликов, и возле каждого из них провернулась золотистая монетка с цифрами. У всех, кроме предводителя, промелькнула сумма двадцать монет, а у последнего – семьдесят девять.
Мораль у моих воинов слегка просела. Пришлось срочно выделять отряд для охраны «переселенцев», под присмотром которого они и двинулись тут же в сторону Замка. Витязи получили распоряжение, сразу по выполнению задачи, вернуться ко мне, не заходя в сам город. Не хватало мне еще того, чтобы бюрократы задержали их под предлогом написания объяснительных и оформления выезда!
Поздно уже. Даю распоряжение своему отряду ставать на ночлег, ужинаю и бегом делаю домашние задания, благо, их немного.
***
Физ-ра идет лесом, все равно ничего не изменилось. Учитель все также бухает в подсобке, а мы гоняем мяч.
Мамы дома нет, так что, швырнув сумку в один угол, а одежду – в другой, я падаю в кресло.
Так, ага, она догадалась закрыть и заново запустить клиент, поэтому… И израсходовать все двадцать восемь минут призыва Былинного Богатыря!
Надо глянуть по логам, с чем это отряд столкнулся, что мама вызывала своего любимого Русланчика.
Гидра. Многоголовое чудовище, способное атаковать сразу во все стороны, в количестве двух штук. Да, согласен, стоящий противник, тем более, что мама, судя по всему, попробовала лично управлять миом персонажем с консоли, так что и уровень набрала, и только одного Витязя потеряла.
Судя по записям в журнале логов, как раз вернувшиеся хоббитские охранники оказали решающее значение в этой битве. Прямо с ходу, они атаковали одну Гидру с тыла, принимая на себя ее очередной удар, и отвлекая ее внимание от нападавших с другой стороны.
Богатыри, сражавшиеся бок-о-бок с Русланом, сами справились со вторым многоголовым чудовищем, не понеся потерь.
Еще одно личное сообщение от разработчиков. На этот раз мне был дан ответ по поводу высокоуровневого существа для моего Замка. Оказывается, я просто-напросто еще не развился до того уровня, когда можно начинать строить постройку для призыва хай-левела.
Словно дождавшись того момента, когда я дочитаю одно сообщение, мне в личку упало еще одно.
«Уважаемый Виктор. Вас беспокоит редакция головизионнного канала … . Нам очень понравились Ваши действия во время знаменитой «Битвы с Кланами» и то, как Вы опекали нашего журналиста. После согласования с администрацией Земель, мы бы хотели предложить Вам постоянный контракт, суть которого заключается в следующем.
Наш представитель будет постоянно находиться либо в Вашем Замке, либо, в случае, если Вы отправляетесь в поход или плаванье, рядом с Вашим персонажем. Вы будете давать разъяснения, отвечать на вопросы, а в случае, если по близости обнаружится интересная локация, в обязательном порядке будете отправлять туда своих воинов.
В случае, если Вы сейчас дадите согласие, оно Вас не обязывает ни к чему, так как оно, то есть Ваше согласие, всего лишь будет знаком для нас, что Вы, в принципе, согласны обсудить с нами наше предложение, и мы, имея его, в таком случае, обратимся уже к администрации Игры, с просьбой дать нам все дальнейшие разрешения и предоставить возможность для осуществления задуманного.
С уважением, редакция головизионного канала …»
Я озадаченно откинулся в кресле. С одной стороны, меня так и подмывало, ткнуть в подтверждение и дать согласие на это все. С другой – сразу всплывали несколько вопросов.
Первый, откуда они узнали мой новый ник, если мы с мамой отфильтровали список старых контактов, любезно предоставленный нам разработчиками, оставив там Сашку да маминых партнеров?
Второй, не скрывается ли в их предложении какая-нибудь ловушка? Нет, дождусь, пожалуй, маму, посоветуемся с ней, тогда и решим. Слишком уж наша семья стала зависеть от этой игры, чтобы я сам принимал подобные решения.
Надо же, мелькнула у меня в голове мысль. Я уже начинаю думать совсем как взрослый! Перед принятием каких-либо решений начинаю задумываться, а не повредит ли это лично мне, или семье, полезно ли это, и нет ли каких-то подводных камней. Взрослею? Или старею?
Вернувшаяся домой мама полностью поддержала мою предусмотрительность и осторожность. Она трижды внимательно перечитала письмо, после чего сама составила ответ, смысл которого заключался в том, что почти в каждой строчке упоминалась возможность для нас отказаться от любых предложений, отсутствие на нас любой ответственности и так далее.
Отправляем ответ и я приступаю к дальнейшему изучению подземелья.
Обнаруженные бревна и две кучки золота пополняют наши запасы ресурсов, а мой отряд продолжает свое продвижение вперед.
Дорога, мощенная камнем, приходит откуда-то сбоку и ведет нас вперед, позволяя заметно ускорить наше продвижение вперед.
Стоящая прямо на пути ветряная мельница вызывает у меня некоторое недоумение, кто здесь может пользоваться услугами мельника? На мой, заданный при встрече, вопрос, тот неопределенно пожимает плечами ,словно отвечая «а я откуда знаю, приносят, я мелю…»
В обмен за защиту, мельник передает мне одну меру серы (как было написано во всплывшей надписи, «противно пахнущей»), после чего обещает на следующей неделе дать еще чего-нибудь.
Небольшой палаточный лагерь, разбитый вокруг костра оказывается лагерем наемников, командир которых, в обмен на пять сотен полновесный золотых монет, предлагает моему персонажу научить его одному секретному приему.
Я с интересом соглашаюсь и даю добро на списание соответствующей суммы с моего счета, после чего всплывшая надпись извещает меня о том, что в моем путевом журнале появилась запись о специальной комбинации клавиш, нажав которую во время боя, я, вернее, мой персонаж, нанесет определенный комбоудар с повышенной Атакой.
Просматриваю записи и тут же разучиваю ее, доводя нажатие последовательности кнопок на консоли до автоматизма. Каждый последующий взмах меча сопровождается шлейфом, вначале сероватого, а потом желтого цвета, который следует за лезвием моего оружия.
Обелиск, с очередным кусочком карты и беседка Опыта. А еще, десяток Минотавров, за спинами которых явственно виднеется отблеск чего-то интересного.
Хм, а что, если… Я отдаю команду Богатырям и птицам Сирин отойти подальше, и стоять в резерве, не вмешиваясь в битву. Бабы Яги получают распоряжение летать как можно выше, стараясь ослабить соответствующими заклинаниями рогатых. Та же задача, только с земли, достается Волхвам, среди которых, между прочим, уже четверо выросли в уровнях до Старших.
Я же, во главе Витязей, спешившись сам, и ссадив на землю тех из них, кто был на конях, веду их в бой.
«Опутывание корнями»! И рогатые противники, вместо того, чтобы набрав сумашедший разгон, врубится в наши ряды, вынуждены прорубаться сквозь разросшиеся внезапно на их пути и у них под ногами заросли густого и колючего кустарника. Естественно, что выходили они не все разом, поэтому мы имели возможность принимать их небольшими «партиями».
Некоторые из минотавров явно шатаются, словно обессиленные. Хотя, почему «словно»? Ведь почти так и есть. «Неловкость» вынуждает их спотыкаться, ронять себе и друг другу на ноги ужасающего вида секиры…
У меня проходит откат, и я придаю «Силу» своим воинам. Ха, количество здоровья, которое они начинают снимать каждым своим ударом с врагов, заметно возрастает, причем прямо на глазах!
Как там, раз, два, три, четыре… и, Н-НА!
Череда моих ударов не просто убивает минотавра, выбранного мною как цель, нет. Вначале от его тела отлетает отрубленная рука с зажатой в ней секирой, потом срубленная грудная пластина доспеха, отбитый правый рог и, наконец, голова!
Всплывшие улыбающиеся рожицы над головами моих Витязей свидетельствуют, что подобное хорошо влияет на их Мораль.
Угрюмая рожица, натолкнувшись на невидимый щит, отлетает прочь от голов минотавров. Понятно, значит, их напугать подобным зрелищем не получится. А жаль…
Запаса энергии на проведение подобных комбоударов, судя по полоске в верхнем левом углу экрана еще достаточно, и я, выбрав следующего минотавра, повторяю трюк.
Ха, плюс уровень для меня!
Воодушевленные моим примером, Витязи усиливают натиск, уничтожив остальных минотавров, и получив несколькими своими представителями по повышению.
– Мам, а почитай, пожалуйста, пока, кто там у нашего Замка в хай-левелах есть? – прошу я.
– Уже посмотрела. – даже в мамином голосе слышна улыбка. Вот как ей это удается?
– И кто у нас?
– У нас есть выбор из двух вариантов. Один больше подходит в том случае, если бы ты выбрал темный путь развития. Ушкуйники, Чернобог и так далее. Кощей Бессмертный. Лич, если это тебе о чем–то говорит.
– Бррр, не особо приятный тип, честно говоря. Это я про лича. Некромант, представитель нежити… Нет, однозначно нет. Даже и плюшки слышать не хочу.
– А, ну, тогда Змей Горыныч. Сын Гидры и Черного Дракона, в бою с которыми несет штрафы из-за почтения перед родительскими юнитами. Может атаковать сразу три цели огнем, плюс одну хвостом и лапами. Имеет, как представитель драконов, некоторую сопротивляемость магии, хорошо переносит атаки кислотой и ядами. Летающий. Правда, имеются некоторые сложности с содержанием в Замке…
– Ладно, построим, разберемся.
– Уверен? – осторожно переспросила мама.
– На все сто! – самоуверенно ответил ей я.
Эх, знал бы я тогда, чем обернется моя самоуверенность…
Тем временем, в Замке назревала очередная проблема.
Прибывшие хоббиты, будучи расой, не взятой мною у Дракона, естественно, вызвали дополнительно общее падение Морали, которое, сложившись с уже имевшимся неудовольствием от моего самоуправства и игнорирования «заветов старины», вылилось в почти полную остановку всех процессов. Стража, находящаяся в Замке, гасила протесты своим присутствием лишь там, где находилась в данный конкретный момент.
Внезапное решение возникшей проблемы мне подсказала мама.
После пятиминутного совещания с ней, я отправил в Замок гонца, который, согласно механике игры, и должен был доставлять туда мои непосредственные распоряжения, касавшиеся жизни населения. Строить Здания, я мог и удаленно, а вот… впрочем, обо всем по порядку.
Примчавшегося конного Витязя встретили настороженной тишиной. Почти все население Замка собралось возле моего Кремля, тихо гудя, словно потревоженный улей.
Боярин орлов выступил вперед и обратился к гонцу с вопросом, зачем тот прибыл. Вместо ответа, Витязь протянул тому свиток, перевязанный красной бечевкой и скрепленный моей личной печатью. Развернув поданное, боярин прокашлялся и начал читать его вслух.
Суть моего послания заключалась в том, что мы с мамой решили бить бюрократию её же оружием. Первым пунктом письма шло недоумение, неужели мной, Витей Рюрикичем, было подписано разрешение на проведение акций протеста и забастовки? Нет? В таком случае, по какому праву во вверенном заботам боярина Орлова, на время моего отсутствия, Замке, имеют место быть всевозможные проявления недовольства? Сим распоряжением я, Князь Витя, постановляю, что каждый, желающий выразить свое недовольство, обязан подать прошение на разрешение подобного выражения заранее, не раньше трех дней до планируемой акции протеста. На нем должны быть визы: начальника замковой стражи, в чьем ведомстве лежит забота об обеспечении порядка во время проведения любых массовых мероприятий, волхвов, которые должны обеспечить своевременную медицинскую помощь вольным или невольным жертвам массовых беспорядков, и лично моя, заверяющая то, что я даю добро на выражение несогласия с моими действиями.
Также, устанавливается сбор с протестующих. За каждого участника протеста необходимо внести в казну одну золотую монету.
Завертевшийся счетчик опыта мгновенно добавил мне еще один уровень, а символ массовых волнений, висевший над Замком, тут же погас. Боярин торжественно поднял вверх свиток и произнес в гробовой тишине.
– Князь свою волю явил. Любой, желающий выразить протест, обязан подать прошение заблаговременно и оплатить пошлину.
После чего эта бородатая скотина извлекла из недр своего бездонного одеяния лист пергамента, приложила к нему ОДНУ золотую монету, и демонстративно подкинула это все вверх.
Пергамент исчез, монетка капнула в казну, а в левой стороне экрана появился символ, символизировавший, что у населения Замка есть прошение к моей персоне.
Щелчком на иконке раскрываю его.
Жалоба. Мне на меня. Что я, такой сякой, немазаный, сухой, соизволил проигнорировать порядок вывода войск из Замка, нарушил инструкцию, не заполнил соответствующие пергаменты. Просьба – рассмотреть и примерно наказать наглеца.
Хохотали с мамой долго. Оба. От души.
– Витя, иди, наверное, спать, все равно, ты уже набрал максимум на сегодня.
– Да, к тому же у нас завтра… – я прикусил язык. Ну вот, кто меня просил начинать эту фразу? Естественно, что мама тут же прицепилась к ней, как клещ.
– Что там у вас завтра?
– Да ничего страшного, контрольная по геометрии.
– А ты к ней готовился?
– Да! – гордо отвечаю я маме, и в подтверждение, извлекаю из сумки тетрадь, в которой мы сегодня на уроке что-то решали. – Вот, видишь, делал задания, готовился.
– А, ну хорошо, умничка. Иди тогда, отсыпайся. Что завтра строить? Я сегодня Причал построила.
– А что… – я задумался. В принципе, основные здания для нормального плаванья уже были построены, хотя… Школа мореходов была бы очень кстати. Пассивное увеличение скорости хода всех моих кораблей, да еще и наложенное на мое личное управление кораблем, должно было дать в итоге хороший результат. Изложив маме свои мысли, я даю ей соответствующее указание и все-таки иду спать.
Ну, или любоваться эльфийкой, вольготно расположившейся на стенке моей комнаты.
***
Контрольная, ха! Берем листик с заданиями, сидим весь урок над ним с умным видом, после чего сдаем его обратно, вложив в тетрадь с якобы написанными решениями, соответствующие купюры.
– Витька, – на перемене меня окликнул Сашка. – у тебя уже какой день?
– Восемнадцатый, вроде, скоро выйду «в мир». А что?
– Да так, просто уточнил.
– Не бойся, я не забыл про наш союз и договоренность. – успокаиваю я своего друга и, повернув голову, натыкаюсь взглядом на Станиславу, которая, подперев голову, грустно смотрела в окно и думала о чем-то своем.
– Стась, ты чего грустная такая, а?
– А? Вить, привет… Да ничего страшного, так, просто…
Краем глаза я заметил, что рядом, словно случайно, оказалась одна из «кобылок». Стоит, будто бы случайно тут оказалась, но видно, что она вся во внимании.
– Стася, может пойдем сегодня вечером куда-то?
– Нет, Вить, извини, у меня сегодня очень неотложное дело.
Ирка громко фыркает, но делает вид, что просто раскашлялась.
– Ладно, а завтра? – интересуюсь я у Станиславы.
– Давай завтра и посмотрим, оки? – отвечает она мне с какой-то напряженностью в голосе.
На последней перемене Сашка подходит ко мне и, глядя мимо, тихо просит меня выйти в коридор, причем желательно так, чтобы оказаться вне видимости класса.
Я, удивленный, выполняю его совет.
– Витька, твоей Стасе кинули предъяву! – выпаливает он жарким шепотом, постоянно оглядываясь по сторонам, словно опасаясь, что нас могут подслушать.
– Кто?
– «Дубль-пусто»! Сегодня после уроков, за школой у них стрелка, будут разбираться, кто имеет право с тобой встречаться.
– А ты откуда знаешь? – впрочем, глупый вопрос. Сашка, как и любой пацан, имеющий деньги в кармане, был не «сам». Скорее всего, его же пассия ему и шепнула тайком.
– Знаю. Что делать будешь?
– Стасю предупредить…
– О чем, идиот? Она и так в курсе. Ей же и назначили. Она спецом не стала тебе говорить, чтобы, во-первых, не выглядеть, словно насявала тебе, а во-вторых, чтобы ты не влез, не натворил глупостей. Вить, если хочешь, ты же знаешь, я – с тобой. Но учти, влезать в их драку нельзя ни в коем случае!
– А что делать?
– Не знаю. Все, что я тебе могу предложить, давай после уроков просто пойдем, типа по делам, за школу, и «случайно» окажемся там?
– Ок. Сашка, спасибо.
– Не за что. Если честно, мне Стася и самому нравится больше, чем «дуплет».
– Интересно, а как они меня делить собира…ются. – при этих словах я расстроился. В том, что две девчонки смогут побить одну, сомнений нет. Жалко Славку, очень жалко. И помочь я ей ничем не смогу. Ввязаться в бабские разборки – выставить и себя, и, самое главное, ее, слабаками.
Себя – что поднял руку на девок, ее, что не смогла сама отстоять своего парня.
Стукнуть учителям? Нет, на такое я не пойду по той простой причине, что это не по правилам. Так нельзя. Чтобы мы не творили, оно должно остаться между нас, учеников.
Звонок прервал мои размышления.
Едва только закончился последний урок, как перекрывая шум, Сашка проорал мне, что ему нужна будет, скорее всего, помощь. Надо принести что-то тяжелое домой из… вот хитрюга. Назвал магазин, который находился как раз за школой, правда, довольно далеко.
– Ок, сейчас, гляну кое-что в журнале, и пойдем. – отвечаю я ему, чтобы создать некоторый задел по времени.
Ну все, «дорогие» одноклассницы, теперь вы уже никак не сможете обвинить Стасю в том, что она пожаловалась мне.
Заметив мой, вскользь брошенный на нее взгляд, она едва заметно улыбается мне, одними уголками губ. Все поняла, да?
Стандартное место подобных разборок, хоть пацанячьих, хоть бабских. Прямо под трибуной школьного стадиона, так, чтобы не было видно из окон школы.
– О! Явился! Ну что, смотри, любуйся. Сейчас мы твою Стаю отметелим, а там будем решать, вдвоем тебя заездим, или по очереди! – радостно завопила одна из Ирок.
– Ну, что, кошка дранная, сейчас мы тебя так отделаем, что мамка вечером не узнает! – обратилась вторая к Станиславе.
– Стася, я тебя люблю! – успевая выкрикнуть я до того, как обе Ирки подходят к Станиславе.
То, что произошло дальше, ввергло в шок не только всех девочек нашего класса, но и пацанов, пришедших посмотреть на «бабскую драку».
Воспользовавшись тем, что Ирки шли не ровной шеренгой, а с разрывом между собой, еще и с отставанием, Стася шагнула между ними, нанеся удары с разворотом корпуса в челюсть сначала левой, а потом и правой рукой соответствующим противницам.
Обе упали на землю, высоко скинув ноги.
– Су-ука, ты что сделала? – неуверенно спросила одна из лучших подружек Ирок, делая шаг вперед. Впрочем, ее порыв был тут же остановлен ее же парнем, схватившим ее за руку.
– Я не понял, ты что, тоже на Витька претендуешь? Нет? Тогда стой молча!
Тем временем Стася вернулась к лежащим на земле противницам и аккуратно пощупала пульс на шее.
– Живы, обе, в ауте. – спокойно произнесла она, выпрямляясь. – У кого еще есть вопросы? Кто-то еще претендует на Витю? Нет? Тогда я иду домой.
Впрочем, осуществить задуманное ей удалось далеко не сразу. Откинув с плеча руку Сашки, который таким образом страховал меня на всякий случай от какого-нибудь необдуманного поступка, я подбегаю к Стасе, хватаю ее на руки и крепко целую в губы.
– Вить, донесешь мою сумку до дому? – тихо спрашивает она меня, когда мы, с трудом переводя дух, все же разъединяем наши губы.
– Да не вопрос, конечно же… милая… – неуверенно произношу я последнее слово.
– Знаешь, а мне нравится, когда ты меня так называешь.
Легкий хлопок в плечо. Сашка без единого слова сует мне в руки мою сумку, которую я оставил у него под ногами, когда бежал «поздравлять» победительницу.
Я оглядываюсь. Одноклассницы, те из них, кто считались лучшими подружками Ир, помогают тем подняться с земли.
– А где ты так драться научилась? В секцию ходишь? – спрашиваю я, закидывая обе сумки на плечо, и пытаясь взять ладошку Стаси в свою.
– Вить, не надо, не трогай! – она едва успевает выхватить ее из моих рук. – Больно. Очень…
Ее кисти прямо на глазах набухают.
– Ушибла?
– Ага. Пошли, попросим в магазине льда, или хотя бы смочим платок в холодной воде. Ты спросил, откуда я научилась так драться? Папка научил, давным-давно, еще в садике. Я уже и не помню, но родители рассказывали, что однажды я пришла вся зареванная. На вопрос, что случилось, выяснилось, что меня обидели мальчишки из моей же группы. Тогда, вместо того, чтобы пойти, жаловаться воспитательнице или родителям мальчишек, папка весь вечер ставил мне удар, учил меня бить не просто рукой, а добавлять разворот корпусом. А потом сел передо мной на корточки, намотал мне тряпку на руку, чтобы не отбить себе ее, и подставил свою челюсть для тренировок. Говорит, я его таки смогла свалить на пол. На следующий день, вечером, в группе, его ждала целая делегация разгневанных мамаш. На протяжении первой половины дня я отловила по одному, всех своих обидчиков, и отлупила их. Правда, вторую половину дня я провела в углу, но это того стоило. Вот как раз последнее я помню до сих пор. Пацаны, щеголяющие по группе с синяками и бланжами… Больше меня, с тех пор, никто не трогал. А для того, чтобы не терять силу удара, папка посоветовал мне отжиматься, да и гимнастика, как-никак, а дает все же физическую нагрузку.***
У меня словно пелена с глаз спала. Ведь Стаська то, единственная, из всех девчонок, выполняла все силовые нормативы на физ-ре!
– Так, а чего же ты такая расстроенная была на переменах сегодня? Ты же знала, что побьешь их! – удивился я.
– Дурачок ты, Витька. Папка меня всегда предупреждал, чтобы соизмеряла силу удара, потому, что ударом в челюсть человека можно не только вырубить, но и убить. Правда, как он мне говорил, прямым ударом у меня сил не хватит, а вот при падении на спину, мой противник может удариться затылком. Короче, боялась я, что убью дурочек…
*** У автора есть дочь, которая, в свое время, попала в садике в аналогичную ситуацию. Картина, вплоть до разговора с разгневанными мамашами – не выдуманная. Я, на полном серьезе, поставил удар своей дочери, после чего имел продолжительный разговор с другими родителями, воспитательницей и заведующей садиком. Весь спор мне удалось завершить фразой «сейчас время такое, что девочка должна либо уметь постоять за себя, либо уметь падать на спину и раздвигать ноги». В ответ папаши мне морду бить не стали.
***
Вечером я рассказал маме о произошедшем сегодня на заднем дворе школы.
– Ну, что я тебе могу сказать, Витя. Не знаю, как теперь у вас принято, но у нас, после такого, не то, что девочки не делали попыток отбить парня, парни не трогали «избранника». Так что, могу тебя обрадовать, тебе морду бить не станут. Ну, во всяком случае, в мое время бы не стали.
– Как у нас тут дела?
– Да тут то все в порядке. Школа мореходов достраивается. Я немного прошлась по подземелью, взяла уровень…
– И опять израсходовала все минуты вызова? – улыбнулся я.
– Кто о чем, а голодный о еде. Зато никого не потеряла! Ты Стасю домой то, провёл?
– Провёл, провёл, не волнуйся. Постояли, поболтали. Я ее пригласил завтра, после школы, в кафе сходить. Может, если интересное что будет, в кино пойдем.
– Одобряю.
Увы, но взять еще один уровень, мне так и не удалось. Все время попадалась всякая мелюзга, на которой Витязи постепенно росли, качались, а вот я, словно застыл, стоял на месте.
Найденные еще два артефакта мы роздали все тем же Богатырям. Наверное, было бы логичнее дать их Витязям, чтобы увеличить их Атаку и ускорить рост, но мы решили, что они могут погибнуть в боях, а вероятность потерять предмет при гибели юнита, была довольно высока.
Отрадой оказалась встреченная нами Академия боевых искусств. За две тысячи золотых монет мой персонаж мог единоразово улучшить либо свое мастерство Атаки, либо Защиты. С учетом того, что я бОльшую часть единиц характеристик вбросил в Силу, что давало мне Атаку, мы решили выбрать второе.
Запущенное мамой строительство Ладьи на Верфи закончилось и сейчас она, в буквальном смысле, оседлав калькулятор, подсчитывала, что и в каких количествах нагрузить в первое плаванье, с учетом сделанных и принятых заказов, прогнозов по развитию тамошних Игроков и так далее. В общем, высшая математика, экономика и так далее.
Обидным оказалось то, что ни она, ни я, не смогли переправить хоббитов на ее фермы. Как, собственно говоря, мы не смогли этого сделать и с моими обычными крестьянами. Мама, заходя в окно управления своими хозяйствами и выделив конкретного персонажа, могла без единой проблемы выставить его на продажу на общеигровой рынок, а вот запросить там же дополнительных рабочих для себя – нет.
Соответственно и я, мог купить кого угодно, но выставляя своих хоббитов на продажу, я предлагал их лишь игрокам Земель, но не Ферм.
Естественно, что соответствующее письмо было тут же набрано и отправлено разработчикам.
Я ушел спать, все еще пребывая под впечатлением от увиденного сегодня. И снилась мне Стася, раскидывающая голыми руками минотавров и гномов.
***
Утром я вскакиваю чуть пораньше, быстро собираюсь и, выскочив из дому, бегу не к школе, а к дому Стаси.
– Привет, как руки? – спрашиваю я у нее. Едва она выходит из дверей подъезда.
– Привет, а что с ними? – спрашивает она, улыбаясь, но сумку все же отдает.
– Ну, болят, нет? Покажи их… – прошу я.
– Да все с ними в порядке. – протягивает Стася мне правый кулак. Нормальная рука девушки, с чуть содранной, но уже зажившей кожей на костяшке. Не опухшая, не посиневшая. – Правда сжимать-разжимать кулак больно. Папка сказал, все правильно, просто рука не привычная к таким ударам.
– Сказала, из-за чего дралась? Из-за кого? – спросил я, не глядя ей в глаза.
– Дурачок, – ответила Стася, взяв меня за подбородок и повернув мое лицо к себе. – конечно же сказала. Он же сразу по рукам понял, что это не падение, а удар. А если уж ты меня сопровождал домой, то… Единственное, из-за чего он выразил сожаление, что теперь времена такие, что мы деремся, а не вы. – Она улыбнулась.
– А мне мама сказала, что и во времена ее молодости было точно также. – вставил я.
– Моя ему сказала точно то же самое.
– Твои на меня сердятся?
– Нет, за что. Это же мой выбор. Единственное, папка просил тебе передать, чтобы… – она хихикнула. – чтобы ты теперь меня не бросал.
– Угу, а то ты мне в челюсть съездишь, да? – пошутил я.
– Ну-у… он не так сказал. «Если он тебя бросит, ты очень сильно огорчишься, и может учудить что-нибудь, поэтому попроси его не бросать тебя».
– Угу, «учудить»…
Мы оба облегченно рассмеялись. Все-таки, девушка, это хорошо, приятно…
Едва мы вошли в класс, как я тут же обратил внимание, что мой сосед по парте, Олег, сидевший вместе со мной с самого первого класса, перебрался на другую парту, а моя стояла пустой, словно поджидая, что за нее сядут сразу двое.
Стася, даже не задержавшись ни на секунду, обошла ее и одним мягким движением села за нее, словно сидела там с самого начала. Все, что мне оставалось сделать, это занять свое место и подать ей ее сумку.
– Ребята, – начала урок наша классуха. – вчера вечером произошло одно, весьма неприятное событие. Две ваших одноклассницы, гуляя после занятий за школой, споткнулись и упали, да так, что обе получили повреждение челюстей и сотрясение мозга. Я убедительно прошу вас не лазить где не надо! – потом она помолчала, и добавила, гораздо тише. – Я знаю, что произошло на самом деле. Ребята, не делайте такого, пожалуйста…
Вечер прошел на ура. Сначала мы сходили на какой-то фильм, впрочем, о чем он был, я так и не понял, потому как, стесняясь и краснея, попросил билеты на самый последний ряд, а потом очень неплохо посидели в кафешке.
Стася поинтересовалась, откуда я беру деньги, впрочем, дав мне разрешение не отвечать, если мне не хочется или стыдно признаваться в том, что прошу их у мамы.
Я с гордостью заявил, что эти деньги заработаны лично мной. Она выразила осторожное недоверие, подкрепленное уточнением цены одежды на мне и так далее.
Меня понесло. В кои-то веки можно было кому-то, кто был не в курсе, рассказать и похвастаться своими подвигами. Я рассказал и о Землях, и о маминой ферме, караванах, Замке славян, морских походах, той самой битве, головидении…
Вначале Стася изображала из себя девушку, которая с широко раскрытыми глазами доверчиво глотает всю ту лапшу, которую ей вешает на уши ее кавалер, но потом, по ее вопросам, я понял, что она меня банально проверяет.
– Стася, давай честно, ты мне не веришь? – спросил я у нее.
– Хм, да вот, даже не знаю, как тебе ответить. Либо ты действительно тот самый Витя, о котором некоторое время назад столько говорили и показывали по головизору, либо ты очень хорошо изучил все, что с ним связано и сейчас просто заливаешь мне.
– Стася, чем мне доказать, что это я? Говори, я все сделаю!
– Все, говоришь? – хитро, и даже, как-то дьявольски, улыбнулась она.
– Не, ну разве что, если ты потребуешь бросить игру… я не смогу. Да, я понимаю, выглядит так, будто я на нее подсел… Да, собственно, так и есть. Просто… Я ведь на ней реально бабки зарабатываю… зарабатывал. Но скоро буду опять!
– Нет, Витя, такого я от тебя требовать не буду. Глупо это, хотя для глупой бабы, или как вы там нас между собой называете, может и прокатило бы. Нет, Витя, я не такая. Если ты – действительно тот самый Витя, и ты действительно зарабатываешь деньги этой игрой, я не буду требовать или просить, чтобы ты отказался от нее ради меня. Более того, если смогу, я буду тебе помогать. Знаешь, я стояла вчера там и не решалась поднять руку на девчонок, но твой крик, твое признание перед почти всем классом в любви, словно толкнуло меня под руку. Повтори это с экрана. Скажи перед всеми, что ты любишь меня.
– Хорошо! Стася, клянусь, в первом же эфире, как только будет такая возможность, я скажу это.
– Смотри, ловлю тебя на слове! – улыбнулась она.
Поздно ночью у меня не было ни сил, ни желания включать монитор и смотреть, что там и как. Я почти уверен, что мама хуже не сделает.
***
– Мам, привет, как дела? – заорал я прямо с порога.
Веселье и хорошее настроение било прямо через край. Во-первых, объявили результаты контрольной по геометрии, естественно, что мой результат был среди лучших. Во-вторых, провожая Стасю домой, я повстречал ее отца, который, отозвав меня в сторону, без угроз, абсолютно спокойно и по-хорошему, попросил ее не обижать, пояснив, что это она внешне такая тихая, а внутри это ходячий вулкан. И что она может выкинуть, обидевшись, он и сам не берется предсказать.