Следующие два с половиной года я провела, словно в раю. Видения больше не беспокоили, Эрни ни разу не напоминал мне о том страшном сентябрьском дне. Он относился ко мне как к обычной девушке, за что я была безмерно ему благодарна. Порой мне самой казалось, что я могу быть обычной, выдохнуть и не думать о плохом. Я снова начала мечтать. Будущее не казалось мне легким, но, по крайней мере, оно было уже не таким пугающим.
Все сломалось в один холодный день в середине марта.
С утра все было хорошо, Эрни уехал на съемки еще до того, как я проснулась.
«Люблю тебя. Хорошего дня и давай где-нибудь поужинаем вечером» гласила записка, оставленная им на холодильнике. Я улыбнулась своим мыслям. Раз уж вечером у нас планируется ужин не дома, то день я обязана провести за работой. Я наскоро позавтракала и отправилась в свою домашнюю мастерскую. Вчера я нарисовала эскизы новых украшений и мне не терпелось воплотить их в жизнь.
Я проработала все утро и половину дня и уже собиралась было пойти на обед, как почувствовала, что что-то не так. Рука, в которой я держала бусины для будущего браслета, дрогнула и разжалась. Бусинки с грохотом упали на паркет, но я этого уже не заметила. Меня снова затрясло, а голову сдавило. Сейчас будет видение. Только не снова.
Меня снова выкидывает из тела и вот я смотрю на мир чужими глазами. Беру в руки телефон, со своим фото на заставке, смотрю время. Пятнадцать пятьдесят девять. Улыбаюсь, думаю о том, что скоро съемка закончится и можно будет позвонить Лисе и спросить о наших планах на вечер…
– Эй, Эрни, – ко мне подошел Стив, второй каскадер. – Режиссеру не нравится сцена с мотоциклом, надо переснять.
С сожалением откладываю телефон, беру шлем и иду готовиться.
Если честно, не люблю мотоциклы, у меня не получается водить их идеально. Но здесь вроде бы ничего сложного, просто разогнаться и резко затормозить.
Съемка началась, завожу мотор и вот я уже лечу вперед на огромной скорости, надо досчитать до трех и тормозить. Раз, два, три… Ничего не происходит. Не успеваю испугаться, еще раз изо всех сил выжимаю рукоятку переднего тормоза. Ничего. Слышу далекие крики. Впереди бетонная стена. Удар. И больше я ничего не вижу и не чувствую.
Я кричу и понимаю, что это снова я, Лиса. Я сижу на полу в своей мастерской и не могу вздохнуть от ужаса.
Я только что видела смерть Эрни.
Мне нельзя сейчас паниковать. Лиса, соберись.
Хватаю телефон и набираю Эрни. Не снимает трубку. Ну да, разумеется, на съемках он может взять в руки телефон только во время перерыва. Проклятье!
На секунду прикрываю глаза, пытаясь понять, что делать дальше. В видении Эрни смотрел на часы. Пятнадцать пятьдесят девять. Перевожу взгляд на экран телефона. Четырнадцать сорок. У меня чуть больше часа, но я должна успеть. К счастью, я знаю, адрес сегодняшней съемки Эрни. Ставлю телефон на автодозвон, хватаю ключи от машины и куртку. Ехать далеко, я могу не успеть, но я должна попытаться. Завожу машину, выжимаю педаль и резко выезжаю на улицу, едва не зацепив проезжающий мимо грузовик. Плевать. Проскакиваю перекресток на красный, но даже не замечаю этого. Эрни, возьми же трубку! Но его телефон молчит, а паника все больше и больше накрывает меня.
Так проходит почти час. Я просто мчусь по автомагистрали, стараясь не думать о том, что могу опоздать. Очень хочется плакать и орать от ужаса, но нельзя.
В пятнадцать сорок пять в трубке, наконец, раздается такое знакомое:
– Лиса? Что случилось?
– Эрни, срочно уходи оттуда! – я не замечаю, что буквально ору и явно пугаю своего парня. – Уходи с площадки, прошу.
– Лиса, что такое? Я не могу уйти, осталась еще пара сцен…
Связь не очень хорошая, боюсь, что она вообще пропадет. Больше я не думаю, а просто выпаливаю на одном дыхании:
– Эрни, у меня было видение! Ты умрешь сегодня, осталось всего минут пятнадцать. Ты разобьешься на мотоцикле, когда вы будете переснимать сцену. У него откажут тормоза, и ты врежешься в бетонную стену.
Повисла тишина. Надеюсь, Эрни не думает о том, чтобы…
– Это будет мгновенная смерть, – добавляю я. – Ты не успеешь заключить сделку на бессмертие. Никому ничего не объясняй. Просто уходи сейчас.
– Хорошо, – Эрни был явно ошарашен, но, кажется, он уже приходит в себя. – Я выхожу.
– Да, – я киваю. – Я еду к тебе, дождись меня у ворот. Мне осталось ехать всего пару минут.
Подъезжая, я уже издалека вижу Эрни и чувствую, как напряжение становится чуть-чуть меньше. Резко торможу в крайней полосе и глушу двигатель. Я не поверю, что у нас получилось, пока не обниму его.
Смотрю на время. Пятнадцать пятьдесят девять. Эрни здесь, в поле моего зрения. Кажется, все хорошо.
Только сейчас до меня доходит, что я нарушила правило. Я предупредила человека о смерти, но иначе было нельзя.
Интересно, мне что-то за это будет?
Открываю дверь, выхожу на дорогу и чувствую чудовищной силы удар, а потом меня подкидывает в воздух, крутит и отбрасывает на много метров вперед. Я подаю, слыша хруст ломающихся костей. Мне не страшно и не больно, но я точно знаю, что умираю. Это не видение, это моя реальность.
Вот значит как. Чтобы снять свое проклятье, мне нужно было всего лишь спасти другого человека.
Зрение расплывается, но я замечаю, как Эрни со всех ног бежит ко мне.
Все правильно, так и должно быть. Только очень жаль, что нам было дано так мало времени вместе.
Последнее, что я вижу – это перекошенное от ужаса лицо Эрни. Его громкий, разнесшийся по всей улице крик, я уже не могла услышать.
Я умерла.
Жаль, что я не смогла забрать свое проклятье с собой.
Два месяца спустя
Квартира как всегда встретила меня звенящей тишиной и пустотой. Каждый день, возвращаясь домой, мне кажется, что Лиса здесь, в мастерской или на кухне, работает, готовит или просто слушает музыку, но, увидев меня, бросит все дела и с улыбкой выбежит мне навстречу. Каждый раз я на мгновение забываю, что она умерла, хоть и обещала, что этого никогда не случится. Я не могу винить ее. Если кто-то и виноват, то только я.
Перевожу взгляд на календарь и понимаю, что три года назад мы познакомились. Эта веселая рыжеволосая девушка сразу же привлекла мое внимание в скайпарке. А когда она так бесстрашно бросилась вниз, я подумал, что буду последним идиотом, если упущу шанс познакомиться с ней. В тот вечер я понял, что больше никогда не хочу ее отпускать.
Но смерть решила иначе.
Я всю жизнь считал, что ничего не боюсь. Наивный. Как раз этого и стоило бояться.
Наливаю себе выпить, но, кажется, в моем стакане не виски. Там коктейль из боли, злости, горечи и сожалений. Делаю еще один глоток и в этот момент мир перед моими глазами словно пошатнулся и не сложился обратно. Чувствую, как начинают дрожать руки, сжимаю кулаки с такой силой, что стакан трескается, но и это не помогает унять дрожь. Дышать становится очень тяжело, сознание уплывает, а потом я оказываюсь словно бы не в своем теле. Ничего не вижу, все вокруг белое… Это снег? Да, кажется, снежный шторм. Где я? Это вообще я? Кажется, в горах, дышать очень тяжело, должно быть высота слишком большая, а у меня закончился кислород в баллоне. Понимаю, что это конец, но продолжаю бороться изо всех сил, но потом сдаюсь и оседаю на снег. У меня больше нет сил. Веки тяжелеют и я проваливаюсь во тьму.