Czytaj książkę: «Ломая лёд», strona 4

Не отдавая себе отчета в том что делаю я потянулся к ее лицу и осторожно стер слезинку, желая точно также просто стереть все ее плохие воспоминания.

– Не за что. Посидим здесь немного? – мне очень хотелось оттянуть момент, когда нужно было везти ее домой.

– Хорошо… Обними меня, – её просьба прозвучала так неожиданно, что я на секунду застыл.

Я осторожно обнял её за талию. Ника сняла туфли, поджала ноги и прижалась ко мне, будто искала защиты. Её руки были ледяными, а тело слегка дрожало.

Мы молчали. В тишине было слышно, как бьётся моё сердце – бешено, неровно, как в тот день в детдоме, когда я впервые дал отпор обидчикам.

– Кто эта Милена? – вдруг спросила Ника. – Она выглядит… одержимой.

Я вздохнул. Правда была проста: Милена – блогерша, которая уже полгода преследует меня ради контента.

– Долгая история, – уклончиво ответил я. – Она считает, что имеет на меня какие-то права. Но это её иллюзии.

– А у тебя откуда этот шрам? – я осторожно провёл пальцем по едва заметному рубцу на её кисти.

– Обычная травма в юниорском сезоне, – она шевельнула пальцами. – Девочка на тренировке случайно проехала коньком по руке. У меня этих шрамов везде полно, я уже и не вспомню как все они были получены.

Да, чем больше я ее узнаю, тем более противоречивые чувства испытываю к фигурному катанию: с одной стороны я восхищаюсь силой духа Ники, а с другой стороны вижу, как мало видит обычный болельщик. Фигурное катание – это не только красота и грация, но и адский труд, травмы, слезы и иногда разрушенные мечты. Сейчас мне хотелось защитить Нику ото всего и показать обычную жизнь, но воспроизводя в памяти ее прокаты я понимал, что она еще не все сказала в спорте.

Я поднёс её ладонь к губам и поцеловал шрам. Ника вздрогнула.

– Алекс, здесь же никого нет… тебе не нужно…

– Я хочу, – просто сказал я, глядя ей в глаза.

Она покраснела, затем осторожно коснулась моего подбородка:

– А это? Тоже спорт?

– Не-а. Детдомовская дракаю

Тот день я запомнил на всю жизнь. Парни постарше в очередной раз решили поиздеваться надо мной, подкараулив возле актового зала после моих занятий по фортепиано. Они затащили меня в пыльный чулан и начали бить. Я терпел боль сколько мог, надеясь, что им надоест и они уйдут, но не тут то было. Главарь банды, Кирилл, достал нож и злобно усмехнувшись сказал:

– Парни, этому нежинке нужно подпортить личико, согласны? Может станет чуть мужественнее и перестанет быть таким отбитым придурком.

Он оставил глубокий порез ровно за секунду до того, как дверь в кладовку распахнулась и на ее пороге появился Макс.

– Отбитые здесь вы, – не выдержав заорал я и кинулся с кулаками на Кирилла, которого я уже устал бояться.

В той драке мы знатно потрепали друг друга, а потом я сдружился с Максом, который заставил меня научится давать отпор обидчикам. Было сложно, приходилось каждый раз идти против себя, но по другому в детдоме было просто не выжить.

– Прости, я не знала, – Ника ласково погладила мою щеку.

– Не извиняйся. Но признайся, ты обо мне ничего не знала до нашей встречи?

– Нет. Сначала был спорт, потом затяжная черная полоса, которая и сейчас не закончилась. Мне ничего не хотелось. Я то и книги читать начала не так давно, – с болью в голосе сказала она. – Наверно, мне уже пора домой.

– Алекс, у вас тут всё нормально? Ты вроде хотел поговорить, – незаметно для нас обоих в лаунже появился Олег Сергеевич.

– Да. Ника, ты сможешь посидеть здесь одна? Как себя чувствуешь? – если бы она сказала хоть одно «нет», я бы всё бросил и остался рядом.

– Мне лучше. Иди, я подожду, – поспешно разорвав объятия, ответила она.

Я пошёл вслед за продюсером в служебное помещение.

– Что хотел обсудить? – без предисловий спросил он.

– Поведение Татьяны. Олег Сергеевич, я устал от этих подколов. Сегодняшний скандал и травма Ники – в какой-то мере её рук дело. Это она пригласила Ольховскую и привела журналистов. Завтра вместо клипа все будут обсуждать, как меня «делят девушки». Что дальше? В следующий раз Милена не просто порежет руку, а устроит что-то похуже?

– Ты изменился, Алекс. Раньше тебя не волновало, что пишут в газетах. Влюбился? – задумчиво спросил Олег Сергеевич.

– Только не надо нотаций про вред отношений для карьеры, – отрезал я.

– И не собирался. Встречайтесь на здоровье. Я же рассказывал, как обжигался с подопечными на этой теме? Свои ошибки не повторяю. А с Татьяной разберусь, – пообещал он.

– Отлично. Тогда я пойду?

– Да. Кстати, подтвердили твоё участие в «Огнях мегаполиса» в понедельник. Ты и Ника.

– Спасибо! – я широко улыбнулся и выскочил за дверь, торопясь обратно к Нике.

Она всё ещё сидела на диване, нервно кусая губу.

– Поехали домой?

– Да…

В машине мне нестерпимо хотелось оттянуть момент расставания.

– Умираю, как хочу есть.– Я жутко голоден. Давай заедем за фастфудом? – предложил я, выруливая на дорогу.

– Только если никто не узнает, – улыбнулась она.

Мы взяли еду на вынос и ели прямо в машине. Настроение Ники улучшилось, и она призналась, что раз в месяц тайком покупала бургер после тренировок.

– Ну скажи честно, это же лучше тех канапешек из клуба? – смеясь, спросила она, макая картошку в соус.

– В сто раз!

– Ну что, наверно по домам? —сказала она, когда мы какое-то время

пасибо тебе за отличное завершение вечера, – смущенно улыбнулась она.

– Кто сказал, что он закончен? Покатаемся по городу?

Ника

С момента закрытой презентации клипа прошла еще неделя. Как и задумывала Алина, появления на публике с Алексом продолжало приносить свои плоды. Несколько раз ей звонили с не только с рекламными предложениями для меня, но и с предложениями выступить в шоу и дать мастер-класс, но, к сожалению организаторы не были в курсе, что допинг-запреты распространяются и на шоу с госфинансированием, и на незначительные мастер-классы. Было ли мне больно? Еще как. История с клипом вскрыла слишком много проблем и обид, о которых мне хотелось забыть, но теперь никак не получалось. Кроме этого мои мысли все чаще занимал Алекс, и чувства, которые я испытывала рядом с ним, пугали меня и заставляли теряться. Он нравился мне, но доверять до конца я ему не могла. Слишком часто важное для меня люди предавали меня тогда, когда их поддержка мне нужна. Да и на что я могла рассчитывать со его стороны? Наша сделка рано или поздно закончится и скорее всего мы больше никогда не увидимся, поэтому лучше всего будет не сближаться с ним еще больше, чтобы не сделать себе больно. Алекс и так узнал обо мне слишком много и стал свидетелем моих слез.

Сегодня мне снова предстояло перебороть себя и принять участие в съёмках шоу «Огни мегаполиса». Добираясь до студии на метро, я пыталась отвлечься от тревожных мыслей о предстоящем выходе на публику – ведь мне предстояло оказаться рядом с Алексом и ведущим Павлом Сороколетовым, известным своими провокационными вопросами. Чтобы не изводить себя переживаниями, я погрузилась в чтение нового мирового бестселлера – фэнтези-романа о драконах.

AlexCrow: Земля вызывает Нику! Ты с утра не берёшь трубку. Решила сбежать от своего фиктивного парня и бросить его на шоу одного?

Я действительно игнорировала его звонки. Не хотела привыкать к тому, что кто-то интересуется моей жизнью, и уж тем более – обременять Алекса своими проблемами. Тот вечер после вечеринки пробудил во мне чувства, от которых я пыталась убежать. Забота, защищённость, лёгкость – всего этого мне так не хватало все эти годы. Но начинать привязываться к Алексу, ждать его сообщений и встреч… Нужно ли это ему? Я не хотела быть навязчивой.

NikaIce: Привет, я уже в метро.

AlexCrow: Как настроение? Сдала тот зачёт, о котором рассказывала?

NikaIce: Настроение… Если честно, нервничаю. Этот ведущий – настоящий провокатор. Посмотрела пару выпусков и теперь морально готовлюсь к подвохам. С зачётом всё нормально, но я выжата как лимон.

AlexCrow: Умница! По поводу Павла не переживай, всех собак спустят на меня чтобы поднять рейтинги.

NikaIce: Я всего лишь учила до утра… Почему ты так спокойно говоришь о том, что тебя будут провоцировать?

AlexCrow: "Всего лишь"? Ты проделала огромную работу. А я просто привык – не реагирую на провокации. Им нужны скандалы, мне – упоминания в медиа. Когда понимаешь правила игры, всё становится проще.

Я смахнула последнее сообщение оставив его без ответа, так как чуть не прозевала свою остановку. Вместе с толпой пассажиров я протиснулась к эскалатору и через пару минут оказалась на улице.

Тут же по спине пробежали мурашки – кто-то пристально смотрел. Алекс стоял у входа в метро и махал мне рукой.

– Ты же должен быть в студии. Почему здесь? – спросила я, подходя ближе.

– Не хочу идти туда один, – просто ответил он, беря меня за руку.

За время нашего знакомства я заметила, как Алекс любит прикосновения. Сколько бы я ни твердила себе, что это ничего не значит, сердце все равно бешено колотилось.

– Ты какая-то тихая, – заметил он по дороге. – Все в порядке?

– Да. Просто устала после сессии. Рада, что этот кошмар позади.

– Отметим закрытие сессии? – улыбнулся он.

– Надо подумать, – попыталась увильнуть я.

Если он продолжит предлагать встречи, я не выдержу и соглашусь, даже зная, что потом будет больно.

– После интервью точно стоит отметить. Ты все еще нервничаешь? – его пронзительный взгляд заставил меня потерять дар речи.

– Я стараюсь не думать о вопросах. Мечтаю только о том, как завалюсь спать на двенадцать часов, подальше от прессы, которая теперь не дает проходу. Да, работа – это хорошо, но я не привыкла, чтобы каждый мой шаг разбирали под микроскопом, – устало потерла глаза.

– Ты читаешь все, что пишут? – удивился Алекс.

– Алина показывает каждую статью, радуется нашему успеху. Да и трудно не заметить, когда все соцсети пестрят заголовками.

– Ника, совет: перестань это делать. Я тоже сначала следил за каждой публикацией – это только мешает. А пишут далеко не всегда правду.

Его слова заставили меня вспомнить яркий заголовок «Олимпийская надежда России. Почему на грядущей Олимпиаде нужно ставить на Нику Властовскую?». Когда я увидела статью с этим названием, мне не стало приятно от высокой оценки прессы, а стало страшно подвести страну, тренеров, родных и себя. А обо мне и фигурном катании пишут все же не так много, как об Алексе.

– Как ты с этим справляешься? – спросила я у входа в студию.

– Включаю холодный расчет. Пусть пишут, пока это полезно для карьеры. Иначе невозможно было бы работать, – он открыл передо мной дверь.

В лифте мы молчали. На пятом этаже нас встретила суматоха подготовки – стилисты, ассистенты, техники.

– Здесь мне придется тебя оставить, – Алекс отпустил мою руку. – Увидимся перед выходом.

– Удачи, – постаралась я улыбнуться как можно увереннее и пошла в гримерку за девушкой, которая уже ждала меня.

Следующий час стал пыткой. Визажист и стилист оказались сплетницами, обсуждавшими всех знаменитостей. Я уже обрадовалась, что меня оставили в покое, как одна из них спросила:

– Ну и как тебе удалось его подцепить?

– Простите? – я не сразу поняла, что вопрос адресован мне.

– Да ладно, не притворяйся. Чем ты его взяла? Внешность у тебя обычная, фигура так себе… Должно быть, у тебя есть особые таланты?

На секунду я онемела. В ее словах была доля правды – я действительно не блистала красотой. Но ее намеки на наши с Алексом отношения…

Дрожа от ярости, я вскочила из кресла, схватила вещи и выбежала из гримерки.

В туалетной кабинке я изо всех сил сдерживала слезы. Именно сейчас хотелось быть уверенной и красивой, а я чувствовала себя жалкой. Противоречивые чувства к Алексу, осознание собственной неполноценности, одиночество – все нахлынуло разом.

Их мыслей меня вырвал звук нового сообщения. Открыв мессенджер, я увидела то, из-за чего почти перестала волноваться…

Анонимный отправитель:

Думаешь я забыл о тебе, Ника? На последних видео ты такая шикарная! Повзрослела и теперь ты мне еще больше нравишься. Я сейчас около твоей квартиры. Жду не дождусь когда мы с тобой порезвимся, после твоих съемок.

Сталкер, которого я так боялась, все-таки вернулся. По телу пробежал холод, руки задрожали. Паническая атака была близка, но я собрала волю в кулак – сейчас нельзя было давать слабину. Заблокировав телефон, я вышла из туалета, отложив решение проблемы на потом.

– Вы Ника? – окликнул меня молодой человек с планшетом.

– Да.

– Вас уже ищут. Выход на площадку прямо по коридору, – он указал направление и поспешил дальше.

Я ускорила шаг и чуть не столкнулась с Алексом, выходившим из своей гримерки.

– Осторожнее, – он молниеносно обнял меня за талию, внимательно всматриваясь в лицо. – Ты дрожишь. Что случилось? Только не говори, что всё в порядке.

Он читал меня как открытую книгу, чувствовал малейшие изменения настроения. И снова я не знала, как реагировать на эту проницательность. Как же сильно все запуталось!

– Я расскажу после съемок. Обещаю.

– Ладно. Ты прекрасно выглядишь. Не волнуйся, всё будет хорошо. Сделаем пару фото?

Я никогда не верила в комплименты, да и делали мне их всего пару раз в жизни, но сейчас, хоть я и убеждала себя в том, что это всего лишь слова, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Подожди! Давай кое-что поправим, – я потянулась к его идеально уложенным волосам, пытаясь отвлечься от нахлынувших эмоций. – Твой стилист явно хотел сделать тебе "медвежью услугу".

– Я тебе доверяю, – коротко ответил он и посмотрел на меня каким-то непонятным взглядом, в котором читались нежность и полная уверенность.

С наслаждением запустила пальцы в его мягкие волосы, придавая причёске лёгкую небрежность. На мгновение представила, как могла бы свободно прикасаться к нему без всяких причин… Как отвечала бы на его взгляды, не отводя глаз…

Закончив с волосами, я расстегнула тугой воротник его рубашки, нежно провела пальцами по шее, затем по плечам, спускаясь к рукам, которые всё ещё обнимали меня, и закатала рукава.

– А я уж подумал, ты решила меня полностью раздеть, – Алекс не удержался от ухмылки.

Его слова вернули меня в реальность, заставив покраснеть.

– Тебе часто говорят, что ты дурак? – попыталась отшутиться я, скрывая смущение.

– Прямо сейчас это сказала ты, – усмехнулся он, доставая телефон. – Фото?

– Да, конечно, – я нервно поправила волосы, не решаясь обнять его.

– Эх, Ника, из тебя бы вышла плохая актриса, – прошептал он мне на ухо, притягивая к себе. – Смотри на меня.

Я замерла, утонув в его синих глазах, где плескалось столько невысказанных чувств, что становилось больно. Его цитрусовый аромат сводил с ума, и я не хотела сопротивляться этому ощущению.

– Готово, – его хрипловатый голос вернул меня в реальность.

На фотографиях мы выглядели как страстно влюблённая пара: горящие взгляды, лица в сантиметре друг от друга, мои приоткрытые губы, будто ждущие поцелуя. И всё это – искусная ложь, о которой нельзя забывать.

– О, так мои дорогие гости уже здесь? – наш момент разрушил появившийся ведущий.

Павла Сороколетова боялись и ненавидели. Его шоу было билетом в большую медийность, хотя каждый участник знал – команда ведущего выкопает любой компромат, а сам Павел не постесняется задавать самые неудобные вопросы.

Сегодня я нервничала не только за то, какие вопросы Павел задаст мне, но и за Алекса. Да, он справлялся с давлением прессы намного лучше меня, но отлично зная это неприятное чувство, когда тебя заставляют говорить о том, о чем ты не хочешь, я просто не могла не переживать.

– Павел! – Алекс холодно улыбнулся, протягивая руку.

– Какая встреча! Восходящая звезда сцены и забытая фигуристка. Очень любопытно. Надеюсь, мы с вами соберем хорошие рейтинги, – продолжал он пожав Алексу руку.

– Рада быть у вас в студии, – сказала я, стараясь не показать, как ремарка о моей карьере задела меня.

– Постойте здесь, снимем ваш выход и устроитесь поудобнее, – указал он в сторону съемочной площадки и подозвал оператора.

Нервная дрожь вернулась, и я бы так и застыла на месте, если бы Алекс не потянул меня за руку.

– Пойдём. Обещаю, не дам ему тебя съесть, – подмигнул он.

Хотелось верить, что он действительно защитит меня, хотя после стольких предательств я почти разучилась доверять.

Мы вошли в небольшой, ярко освещённый зал под гул аплодисментов. Алекс тут же повёл меня к диванам для гостей, по пути улыбаясь публике.

Моё внимание сразу привлекли фанатки Алекса в первом ряду – девушки в футболках с символикой его альбома держали огромный баннер с нашей фотографией со съёмок клипа. Но настоящим сюрпризом стали несколько девушек из моего фан-клуба, сидевшие в середине зала с небольшим плакатом – моё фото с того самого Чемпионата России, открывшего дорогу на Олимпиаду. Не думала, что после двух лет затворничества у меня ещё остались преданные поклонники. Их поддержка согревала душу.

– Я хочу подойти к ним, – кивнула я в сторону девушек.

– Иди, – Алекс отпустил мою руку, но дальше не пошел, остановившись возле своих фанаток, которые уже тянули к нему листочки, открытки, диски и прочую атрибутику для автографа.

Я поймала взгляд рыжеволосой девушки из троицы, улыбнулась и помахала. Она тут же встала и начала пробираться ко мне через ряды.

– Ника, привет! Как здорово тебя снова увидеть! Я Мила, мы встречались на соревнованиях, но ты вряд ли меня помнишь, – смущённо улыбнулась рыжеволосая девушка.

– Конечно помню! Так неожиданно вас здесь увидеть… Я и не думала, что кому-то ещё интересна моя жизнь, – искренне призналась я.

– Когда мы с девчонками увидели анонс шоу, сразу решили – обязаны прийти!

– Спасибо за поддержку, – с трудом сдерживая слёзы, поблагодарила я. – Может, сфотографируемся?

– Конечно! Ой, я совсем забыла! Мы с Оксаной, Олей и ребятами из группы подготовили тебе подарок.

Девушки передали корзину великолепных фиолетовых ирисов. Я поспешно смахнула предательскую слезу, надеясь, что никто не заметил.

– Давайте я вас сфотографирую! – предложила блондинка из фан-клуба Алекса.

Следующие несколько минут прошли в весёлой суматохе – групповые фото, селфи, автографы на открытках с моими старыми фотографиями с соревнований.

– Ника, мы так ждём твоего возвращения на лёд! Без тебя там не то, – обняв меня, сказала Оксана.

Я лишь натянуто улыбнулась. Два года вне системы, потерянная форма, страх перед возвращением в этот жестокий мир – всё это сжимало горло.

– Спасибо вам, правда! – поблагодарила я и, повернувшись, встретилась взглядом с Сороколетовым. Ведущий явно был недоволен задержкой.

Алекс, закончив общение с фанатами, молча протянул мне руку. Я без раздумий приняла её.

К радости Павла мы наконец-то прошли к диванам и заняли свои места. Вокруг нас тут же началась суета: операторы настраивали камеры, ассистенты прикрепляли микрофоны и проверяли звук, а когда все приготовления закончились началось интервью.

– Дорогие зрители, добрый вечер! С вами шоу «Огни мегаполиса», и я, его бессменный ведущий – Павел Сороколетов, – профессионально улыбнулся он. – Сегодня у нас в гостях автор хита "Пустыня во мне" Алекс Воронов и очаровательная чемпионка мира среди юниоров Ника Властовская! Давайте поприветствуем их!

Мы с Алексом улыбались и махали в камеры в то время как зрители щедро аплодировали.

– Алекс, Ника, расскажите, как ваши дела? Чем занимаетесь в свободное от работы время? – начал Павел, когда зал стих.

Я вопросительно взглянула на Алекса, предлагая начать ему, и утонула в синеве его глаз. Сердце сначала замерло, затем забилось чаще. То ли от волнения, то ли от тех странных чувств, что он во мне пробуждал.

– Спасибо за приглашение, Павел, – перевёл взгляд на ведущего Алекс. – У меня всё отлично, иногда даже кажется, что Фортуна слишком благосклонна ко мне. Свободного времени мало из-за работы над новым альбомом, но в редкие свободные вечера люблю почитать или посмотреть что-то интересное.

– Последний просмотренный сериал?

– "Сверхъестественное", но я ещё в процессе.

– Я думал, назовёшь "Дома дракона" или "Внутри убийцы"…

– Пока только в планах, – усмехнулся Алекс.

Ведущий кивнул и обратился ко мне:

– Ника?

– У меня свободного времени побольше, чем у Алекса, но оригинальной я не буду – читаю, рисую, зависит от настроения, – выдохнула я. Пока всё шло не так страшно, как я боялась.

– Что читаешь сейчас? – заинтересовался Павел.

– Перескакиваю с книги на книгу, – честно призналась я. – Одновременно читаю "Авионер" и "Четвёртое крыло".

– У вашего поколения прямо помешательство на фэнтези. Никогда не понимал, что вы находите под этими яркими обложками? Третьесортное чтиво, – усмехнулся он.

Я почувствовала, как Алекс незаметно берёт мою руку и ободряюще сжимает.

– Что находим? Лично я – небанальные сюжеты и запоминающихся героев, у которых есть чему поучиться. Читаю ради эмоций, которые не всегда можно испытать в жизни, – нашлась я с ответом.

– Что ж, интересно, – коротко отрезал Павел, поняв, что его провокация не удалась. – Кстати о эмоциях и чувствах: расскажите, как вы начали встречаться?

Я знала, что он начнёт с личного, но не ожидала такого прямого вопроса.

– Ты начнёшь или я? – переглянулась я с Алексом.

– Давай я, – улыбнулся он.

– Минутку, а у вас что, разные версии знакомства? – перебил Сороколетов.

Боже, он готов цепляться к каждому слову, лишь бы поймать нас на нестыковке.

– Как раз наоборот, – парировал Алекс. – Всё просто: познакомились мы на кастинге в мой клип "Осколки льда". Название холодное, но мне хотелось снять что-то романтичное с отсылкой к фигурному катанию. Ника была одной из участниц и прошла отбор. На съёмках мы узнали друг друга ближе, обнаружили общие интересы… Переписки по вечерам, совместные походы в кафе и кино – в какой-то момент стало ясно, что друзьями нам не остаться.

– А до меня дошли слухи, что Ника дала тебе пощёчину на съёмках. Это правда? – глаза ведущего загорелись в предвкушении скандала.

– На самом деле… – начала я, но Алекс меня перебил.

– Правда, и я её заслужил. Зато какое яркое воспоминание!

Он говорил это так, будто действительно рад этому эпизоду, хотя мне было неловко.

– Чем же он заслужил пощёчину, Ника?

– Некоторые секреты должны оставаться между двоими, – холодно подчеркнула я, закрывая тему.

– Какие загадочные! Давайте поговорим о клипе. Как возникла идея объединить музыку и фигурное катание, Алекс?

Наконец-то о деле. Алекс пришёл говорить о творчестве, а вместо этого отвечает на эти бессмысленные вопросы.

– Идея витала давно, но не было подходящей песни. "Осколки льда" сошлось идеально – и название, и текст намекали на историю любви. Я хотел показать обычного парня, которого не замечает успешная девушка. У неё есть всё, у него – ничего, что он мог бы предложить. Со временем он добивается признания, а она осознаёт своё одиночество за спортивными достижениями. Они встречаются на её ледовом шоу и влюбляются, – вдохновенно рассказывал Алекс.

Я слушала его, открывая для себя новую грань его личности. С каким доверием он делился сокровенным перед незнакомыми людьми! Я бы побоялась распахивать душу перед людьми, которых практически не знаю.

– Сладкая романтика. Тебя не смущает, что за тобой закрепился образ романтического героя? Даже сегодня в студии – сплошь женская аудитория. Не думал выйти за рамки и записать что-то более роковое? Привлёк бы мужскую аудиторию.

– А что плохого в романтических балладах? Мне не стыдно за то, что я делаю, и я благодарен фанатам за их поддержку. Рок? Не исключаю, но делать что-то в угоду кому-то – не моё.

– Что ж, принципиальный ты человек, Алекс! Ника, следующий вопрос для тебя: каково было выходить на лёд после двухлетнего перерыва? Не разучилась кататься? – усмехнулся Сороколетов.

– Я благодарна Алексу за возможность вернуться на лёд. Да, за такой срок теряешь ощущение, приходилось заново вспоминать элементы, которые раньше давались легко. Но как же здорово было просто кататься в удовольствие! Даже приходить домой без сил было радостно, – сказала я, сама удивляясь своей искренности.

Клип вскрыл старые раны, но и помог понять: я скучаю по льду. Давно забытые эмоции, драйв, желание доказать себе, что ещё что-то могу. От этого осознания стало одновременно радостно и тревожно. Нет, я же обещала себе больше не возвращаться к тому, что однажды сломало меня.

– Пока мы готовились к шоу, всплыла интересная информация. Говорят, на кастинге Ника выступила хуже других. Почему же ты выбрал именно её, Алекс? Может, мы чего-то не знаем?

От этих слов кольнуло в груди. Я знала, что мне нечем крыть, и почувствовала, как подступают слёзы. Нет, только не сейчас. Дома наплачусь вволю.

– Не знаю, кто распускает слухи, но явно этот человек не может смириться с поражением. Решение было за мной – я выбрал Нику. Увидел в ней идеальную девушку для роли. И она справилась прекрасно! Я знаю, как она самокритична. Она приходила на лёд первой и уходила последней, делая больше, чем требовалось. Не вижу смысла это обсуждать, – чётко сказал Алекс, мягко поглаживая мою ладонь.

У меня перехватило дыхание. Неужели он действительно так думает? Но я же просто делала свою работу. Да ещё и испугалась того поцелуя… Почему он защищает меня, несмотря на все проблемы, которые я ему доставила?

– Ну что ж, наверное, это просто слухи, – едко улыбнулся Сороколетов. – Ника, а не думала ли ты о возвращении в большой спорт?

Вот он – вопрос, которого я больше всего боялась. Что ответить, когда сама не знаю?

– Это сложно. Если вчера я бы сказала твёрдое "нет", то сегодня – "не знаю".

– От чего будет зависеть решение?

– От того, появится ли желание соревноваться, – пусть он уже отстанет!

– Ника, готовясь к шоу, мы не могли обойти тему твоего возможного возвращения и попросили заслуженного тренера России Лилию Касьянову дать комментарий о твоём катании в клипе. Посмотрим?

Ледяная волна страха окатила меня с головы до ног. Я прекрасно помнила, как на контрольных прокатах выжимала из себя все, чтобы заслужить похвалу этой женщины. Её комментарии, чудовищно болезненные, тем не менее помогали увидеть своё катание под другим углом, выявить слабые места. В первый взрослый сезон я несколько раз получала от неё похвалу – для меня это значило больше любой медали. Сейчас же от неё явно не стоило ждать ничего хорошего.

Я одеревенело кивнула и сильнее сжала руку Алекса.

На экране появилось заранее записанное видео. Лилия смотрела клип на смартфоне, а для зрителей показывали мой прокат, чтобы комментарии тренера были понятнее.

– Ника Властовская… Да, была многообещающей девочкой с потенциалом. Оценить её нынешнее катание? Да что там оценивать! – её голос звучал презрительно. – Одноразовая чемпионка, распустившая себя. Если хочет вернуться – а я очень сомневаюсь – сначала нужно похудеть. С таким весом в спорте высоких достижений будет просто невозможно. Да и фигурное катание уже не то – сейчас всё решает сложность. А Ника, насколько я помню, не владеет всем арсеналом четверных прыжков. Если вернётся – ждёт адская работа. Хотя… не думаю, что она вернётся.

Экран погас. На мгновение у меня потемнело в глазах. Это был приговор. Остатки самообладания уходили, но я понимала – не могу подвести Алекса. Плакать нельзя. Всё позже.

– Что скажешь, Ника? – спросил Павел после паузы.

– Я знаю свои недостатки. Нового не услышала, но мнение эксперта всегда ценно, – выдавила я, цепляясь за руку Алекса, как за якорь.

– Вижу, комментарий тебя расстроил. Не принимай так близко к сердцу, – холодно улыбнулся Сороколетов. – Расскажи, почему пропала из соцсетей на два года?

Я сжала руку Алекса так, что, наверное, оставлю синяки. Позже извинюсь… если он ещё захочет общаться после этого позора.

– Знаете, мне было тяжело видеть ежедневные заголовки о том, как допинг попал в мой организм. Каждое "сочувствие" лишь напоминало о провале на Олимпиаде. Я решила сосредоточиться на учёбе и замолчать. Не хотелось бы возвращаться к этой теме, – резковато ответила я.

Не скажу же, что еще одной причиной был тот чокнутый сталкер, из-за которого пришлось съехать и удалиться из соцсетей… А теперь он снова объявился, узнав мой адрес. От одной мысли меня затрясло.

– А мне и зрителям интересно, чем ты жила эти два года. Раньше ты везде появлялась с мамой. Где она сейчас? Познакомила её с Алексом?

В горле запершило от накатывающей паники. Больше всего не хотелось обсуждать маму, чьи надежды я так и не оправдала.

– Я поступила на тренера. Мне нравится, – сделала беззаботное лицо, игнорируя сковывающий страх. – Мама вышла замуж и переехала в другой город. Я осталась в Москве – здесь больше возможностей для развития.

– И у вас нет никаких конфликтов? Ты не обижена на маму? – неожиданно спросил ведущий, и по его взгляду стало ясно – он знает больше, чем показывает.

Ледяная волна страха окатила меня с головы до ног. Я помнила каждый прокат, каждое ее замечание, даже когда я завоевывала золото. Каждый скандал, когда ей казалось, что я стараюсь недостаточно.

– Конечно нет! – заставила себя улыбнуться я, чувствуя, как сердце разрывается. – В каком-то смысле я освободила ее. Безумно благодарна за все: за ранние подъемы на тренировки, за несколько работ, чтобы купить мне хорошие коньки… Но я видела, как она устала. Ей нужно было выдохнуть, а мне – научиться самостоятельности. В итоге все сложилось наилучшим образом. – Ложь горьким комом застряла в горле.

– Ты не ответила на вопрос, Ника, – настойчиво продолжил Павел. – Ты познакомила Алекса со своей мамой?

– Еще нет, но все впереди… если Алекс захочет.

– Что скажешь, Алекс? – ведущий повернулся к нему. – Хочешь познакомиться с Ксенией? Возможно, она станет тебе мамой, которой у тебя не было? – прозвучал прозрачный намек на его детдомовское прошлое.

Алекс напрягся, но ответил ровно:

– Никто не заменит мне маму, хотя я и помню ее плохо. Но буду рад познакомиться с женщиной, воспитавшей такую замечательную девушку, как Ника.

Я почувствовала, как ему неприятен этот разговор, но помочь ничем не могла.

– Кстати, Алекс, – не унимался Павел, – многие наши гости вспоминали тяжелые моменты из детдомовского прошлого: драки, борьбу за вещи… У тебя было что-то подобное?

– Нет, – ответил Алекс, всем телом выражая напряжение. – Я не могу вспомнить ничего плохого о тех годах.

Он лгал, как и я минуту назад. Что же он скрывает?

– И никаких психологических проблем? Это же так распространено среди…

– У всех есть какие-то проблемы, – перебил его Алекс. – Но ничего, что мешало бы мне жить.

– Ника, он точно не токсичный? – фальшиво улыбнулся Павел.

– Что вы! Он самый лучший, – я прижалась к плечу Алекса, вдыхая его цитрусовый аромат – единственное, что сейчас давало ощущение безопасности.

Алекс мягко поцеловал меня в макушку, отчего сердце бешено заколотилось.