“Видно, спрятался…”.
– Пацан, ты тут в прятки решил со мной поиграть? Совсем ненормальный что ли? Вот доберусь я до тебя, теперь точно к директору пойдёшь объясняться.
Тед прислонился к кабинке, схватился за ручку, немного подождал и дёрнул рукоятку таким образом, что щеколда отлетела на пол со звуком, будто кто-то открыл свежую банку кока-колы.
– Ох, блять, пацан! Ты чё ебанулся?!?
Энди висел вверх тормашками, ногами зацепившись за сортир, а его глаза были широко открытыми, зрачки расширенными. При всём, при этом, они не моргали.
“Этот мальчик лежал на полу и смотрел, словно мне в душу”, – так он потом объяснялся директору.
Тед – обычный охранник школы. Он по своей натуре был добрым. У Теда были выразительные глаза с круглым лицом, а также с курносым носом. Притом у него была жена Анна и трое вполне сносных детей, которые уже достаточно выросли, чтобы хорошо зарабатывать на жизнь. Тед доволен своими детьми не только потому, что они давали 16 процентов от своих зарплат, (благодарность), но и поскольку нашли дорогу в своей жизни. Он считал это главным.
45-летний мужик наслаждался жизнью, пока не увидел, какое поганое поколение сегодня растёт. Ведь, как помнил Тед, Андрей был тихоней. И если спокойные мальчики вытворяют такое, то, что вытворяют тогда буйные?!? – Теодор без движения сидел на своём рабочем месте и воспроизводил будущие заголовки газеты.
– Что у тебя за родители, до которых невозможно дозвониться? – сказала миссис Дейзи, классная руководительница Энди. Она была пухленькой, средних лет. Однако, похоже, от волнения миссис Дейзи сбросит добрую половину собственного-же веса. Она смотрела на него, а Андрей смотрел, но вникуда. Его глаза были пусты, словно как у рыбы, которую повесили на сушку.
– Думаешь, будет ребёнок? – сказал Энди, поглаживая её волосы. Они с Ариной лежали на белой кровати, усыпанной лепестками роз. А сверху будто капель: цветочки падали, кружась, осторожно приземляясь на постель. И должно быть, не заканчивались. Никогда.
– И не один, это точно. – Она гладила свой животик, а другой рукой массировала грудь Энди.
Так он ровным образом уснул, даже не успев заснуть.
– – -
Пришёл Андрей в чувство только вечером у себя в комнате. Он включил лампу, что стояла на рабочем столе, и взглянул на настенные часы: чуть больше двадцати трёх часов.
“Что так тихо? А ведь сквозь сон я слышал чьи-то рыдания! Либо это был просто сон такой, либо у меня (вдруг он вспомнил, что уснул далеко не естественным путём) паранойя? *призадумался. Не, бред какой-то.”.
Он постепенно открывает дверь в ожидании опасности: “Хорошо, что она не скрипит.”. Войдя в коридор, Энди услышал чью-то суету на кухне. “Как будто кто-то режет… фрукты? Родители обычно (всегда) кушают в кафетерии. Когда приходят, то ложаться спать, попутно заглядывая, сплю ли я. (Хоть какое-то у них уделение внимания к сыну…). Но это… что это? Может быть это грабитель, который решил перекусить? Видимо, он просёк ту фишку, что я один дома, поэтому не просто ворует, а готовит целые салаты! Так. Вот что за бред, а?”. Завидев маму через щель между лестницей и карнизом, Андрей вспомнил, что… “Да у них же только начинается отпускной! Боже, как же я забыл! Неделю назад листок на холодосе висел, но я тут же снял и выкинул в мусорку!…”. Энди начал бить себя по голове. Неожиданно кто-то берёт его сзади за плечи. Сердце застучало ещё сильней.
– Пройдёмте, молодой человек. – Голос до боли был знаком. Он, как выяснилось оказался грубым. Как раз по такому звучанию становилось понятно, что это папаня собственной персоной. “Господи, как же я рад! Наконец-то я увижу своих родителей! Наконец-то поговорю!…”.
– Мне передали, что ты обдолбался?!? – не отрываясь от резки фруктов, сказала мать, когда Энди под контролем Марка вошли на кухню. “Вот это приветствие! И как это вообще понимать?!?”. Андрей встал как вкопанный и начал быстро моргать. – Это так? – продолжила Эрика, между тем как та была к нему спиной, скорее всего приготовляя салат из фруктовых плодов.
– Нет, – сказал Энди. Но по маминым глазам ему стало понятно, что она всё прекрасно знает. “Стойте! Я ведь был в туалете…, КАК Я ОКАЗАЛСЯ У СЕБЯ В КОМНАТЕ?!?”. И тут нахлынули на него воспоминания. “Ёёё, какой же я жалкий…, докатился до такого уровня, что даже в лице собственной матери упал…”.
Эрика не стала оспаривать дело. Она глубоко вздохнула.
– Я сделала овощной салат. Теперь ты на правильном питании! – сказала Эрика.
"Не понял. А я думал фруктовый… ".
– Но, мама, я не хочу…
– А надо! – она, обернувшись, стукнула по столу.
Увидев салат из-за маминой спины, Энди всё-таки согласился, в силу того, что тот выглядел аппетитным.
Эрика стала задумываться о том, что не воспитывала разумно сына, при этом не уделяя должным образом совсем никакого внимания.
“Ну хотя бы один час перед сном! Не могла бы ты выделить время, что ли детёнышу?… Неужели это было так трудно? Ну и что, что если он поздно бы лёг… Ребёнок ведь просто нуждался в любви! Что ты наделала, дура!!! Почему же ты раньше этого не осознавала? В делах всё была, да? И это всё ради грёбаных денег? Режимом, который ты сама же и выдумала для его благополучия?!?…”. – Она отвернулась к плите. – “И кем же стал твой сын после всего этого? Правильно, Эрика, – наркоманом!… А мать ли ты вообще?…”. – Она впала в раздумье… Потом вдруг выпрямилась. – “Всё! Отныне с этого дня я буду держать под контролем его здоровье и психику во чтобы то ни стало!”. – Она обернулась, посмотрев на своего сына. – "По крайней мере, я должна!".
– Вкусно?
– Ещё как мам! – доедая остатки еды, еле выговорил Энди.
– Теперь мы повеселимся или ты пойдёшь спать?
Вот этого вопроса Андрей никак не ожидал. “Что-то странное стало в моих родителях. Особенно в маме… Не. Играть стрёмно. Пойду-ка я спать.”.