Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

Я начал практиковать самовнушение, как только переехал к Касу: «Мне день за днем становится во всех отношениях все лучше и лучше. День за днем, во всех отношениях…» Именно так Кас перевел на английский фразу Эмиля Куэ. Кто-то предпочитает выражение «каждый день» вместо «день за днем».

Куэ был непреклонен в том, что родители должны с ранних лет обучать своего ребенка этой практике:

«Родителям следует дождаться, пока ребенок не ляжет в постель и не заснет. После этого отец или мать бесшумно заходят к нему в комнату, приближаются к его кровати и шепотом 15 или 20 раз повторяют все то, что ожидают от ребенка. Это могут быть пожелания относительно его здоровья, сна, поведения и т. д. Затем они удаляются так же бесшумно, как и пришли, стараясь не разбудить малыша… Когда ребенок спит, его тело и сознание находятся в покое, однако его бессознательное «я» бодрствует. Таким образом, вы обращаетесь только к последнему, и, будучи очень доверчивым, оно без сопротивления принимает все то, о чем вы говорите. Мало-помалу ребенок становится таким, каким его хотят видеть родители».

Кас действовал именно так! Он приходил ко мне в комнату, когда я только засыпал, и повторял мне формулировки на позитивный настрой.

Всю жизнь Куэ лечил пациентов своими позитивными формулировками. Кас же использовал их, чтобы укрепить уверенность боксеров в себе. Я обычно практиковал эти фразы в течение дня. Мне нравилось позитивно высказываться о самом себе. Кас всегда говорил: «Если ты будешь следовать тем принципам, которым я учу тебя, то, возможно, и не станешь чемпионом, но добьешься успеха в любом деле».

Он учил меня следующему:

– Возьми парня, у которого в полной мере есть все качества, необходимые для успеха: красивое тело, прекрасная внешность, сексуальная привлекательность. Короче говоря, все просто идеально. Но лиши его уверенности в себе – и ты лишишь его жизни, поскольку он потерпит неудачу. С другой стороны, возьми кого-нибудь, у кого нет ничего, просто абсолютно, но всели в него уверенность – и ты положишь весь мир к его ногам. Уверенность порождает успех, а успех порождает уверенность. Уверенность, которую удалось как следует применить, вполне заменит собой гениальность.

Очевидно, именно поэтому у меня сейчас есть определенные проблемы. Кас заставлял меня думать, что я Бог.

Кас был не первым, кто осознал, насколько важна уверенность в себе для формирования настоящего боксера. У Джека Демпси менеджером был жулик и мошенник Джек Док Кернс. Мошенником его называли неспроста: такой человек, прежде чем раздеть до нитки, внушает своей жертве веру в собственную значимость. Кернс осознал подверженность Демпси чужому влиянию и приложил все силы, чтобы укрепить эту черту его характера. «Если бы Кернс сказал, что я могу одолеть белого медведя, у меня не появилось бы и тени сомнения в этом. Такой властью он обладал надо мной в то время, – рассказывал Демпси. – Знаю, что у меня был талант, но одновременно во мне жила невероятная самонадеянность. И я приобрел ее в результате общения с Доком Кернсом.

Кас не ограничивался устными формулировками. Он оклеил стены спортзала воодушевляющими высказываниями и поэтическими отрывками. Среди них было и стихотворение «Не уходи» (другое название – «Продолжай»), принадлежащее перу Эдгара Геста, одного из первых писателей США, востребованных в СМИ. Гест вел популярную авторскую колонку «Разговор за завтраком», в которой 3 марта 1921 года опубликовал следующие строки:

 
                   Когда все не так, как душа твоя ждет,
                   И путь утомительный в гору идет,
                   Когда денег нет, а долги велики,
                   И радости хочешь, но вздохи горьки,
                   Тревожно на сердце, и тягость в груди…
                   Немного расслабься, но не уходи.
 
 
                   Жизнь странная штука, и что тебя ждет?
                   Какой будет в жизни твоей поворот?
                   Как много их, тех, кто ушел от борьбы,
                   Подумав: «Навечно застрял я в пути»,
                   Но ты не сдавайся, хоть медленен шаг,
                   И ты победишь, пусть и силен твой враг.
 
 
                   Успех часто ближе, чем кажется тем,
                   Кто слаб и трусливо не ждет перемен,
                   Не может он выдержать тягость пути,
                   А вскоре победу бы мог обрести.
                   Узнают, но поздно они, наконец,
                   Как близок к ним был золотой их венец.
 
 
                   Успех ведь изнанка провала, паденья —
                   Серебряный отблеск на тучах сомненья.
                   Не можешь сказать ты, победа близка ли,
                   Но ближе она, чем ты видишь из дали.
                   Борись, когда видишь, что тьма впереди,
                   Все, кажется, плохо, но не уходи^[32].
 

* * *

Кас постоянно заботился о том, чтобы укрепить мой разум. Он любил вести со мной такие разговоры:

– Надеюсь, ты понимаешь, что твой мозг тебе вовсе не закадычный приятель? Ты должен постоянно бороться с ним, ставить его на место.

Для Каса человеческое сознание было нечто вроде мышцы: чем больше ты его тренируешь, тем сильнее оно становится. Он любил напоминать, что сознание способно в любой момент сыграть с человеком злую шутку. Парень может быть в отличной форме, но если он не хочет драться или боится своего противника, он убедит себя, что изнемог от усталости, и найдет удобное место на канвасе^[33], чтобы прилечь.

Кас всегда говорил, что лучше всего учить на собственном примере. Именно так он и поступал, когда боролся с катарактой, развившейся в поврежденном глазу. Каждый день он практиковал позитивные формулировки, концентрируясь на исцелении. Затем он прикрывал здоровый глаз и произносил: «Я кое-что вижу. Мое зрение становится все лучше». Кас был категорически против общественной системы здравоохранения. Он соглашался с Эмилем Куэ в том, что сознание человека способно вылечить любую болезнь. Он часто говорил Ленни Дэниелсу, одному из своих бывших воспитанников, который получил работу в дорожной полиции штата Нью-Йорк, чтобы тот в телефонных разговорах не жаловался на болезни:

– Никогда никому не говори, что заболел, потому что именно этим сам же и навлечешь на себя хворь. А если кто-нибудь поинтересуется, как у тебя дела, отвечай: «Отлично!» В конечном итоге ты сам поверишь в это, и все действительно станет отлично.

По мнению Каса, чтобы обеспечить контроль над сознанием, важно уяснить необходимость жесткой дисциплины. Он не уставал повторять, что дисциплина – это «когда ты делаешь ненавистное дело так, словно тебе оно нравится». Поистине монашеская позиция! Наверное, именно поэтому у меня теперь столько тараканов в голове, и я живу, подавляя свои желания, безостановочно тренируясь, и при этом страдаю дурью. Черт! Достигнув такого уровня организованности, ты становился в глазах Каса настоящим профессионалом. Вспоминается примечательный диалог между ним и Мухаммедом Али на шоу Джимми Джейкобса. Они говорили о профессионализме.

Али: В нашем разговоре о боксерах вы упомянули, что Флойд Паттерсон был профессионалом. Но разве не любой, кто трудится за зарплату или зарабатывает, выступая на ринге, считается профессионалом?

Кас: Такие люди, конечно, могут называться этим словом, но у меня другое мнение. У обычного человека мастерство ассоциируется с уверенностью. Например, у какого-то боксера есть хорошие навыки, он участвует в боях за деньги и потому считается профи. По моему же мнению, человек является профессионалом, если он способен заставить себя делать то, что необходимо для достижения поставленной цели, – будь то бокс или какая-либо другая сфера. Я могу согласиться на поединок с тобой и при этом бояться тебя. Однако если я развил в себе дисциплинированность, благодаря которой совершу то, что мой разум, опыт и подготовка научили меня делать для победы, то, независимо от эмоций, я одержу верх, если это вообще в моих силах. Такая дисциплинированность – это то, что делает профессионала таковым. Если человек способен дейстовать так, как требуется, независимо от своих чувств, он профи. Это относится к любому виду деятельности. Если кто-то собирается стать профессионалом, ему потребуется определенный опыт, чтобы узнать различные аспекты того вида спорта, в котором он выступает. В нашем случае речь идет о боксе. После того как он приобретет этот опыт, ему удастся стать настоящим мастером. При этом спортсмен должен обладать дисциплинированностью, чтобы суметь применить имеющиеся знания таким образом, как это требуется для достижения желаемых результатов.

Али: Считаете ли вы меня профессионалом?

Кас: Да, по-моему, ты достиг этого уровня. Думаю, что это произошло во время схватки с Чувало^[34]. Таково мое мнение.

Али: Вы хотите сказать, что все бои с Сонни Листоном^[35] или Флойдом Паттерсоном, все поединки на Олимпийских играх не сделали меня профессионалом?

Кас: Определенно нет. Объясню, почему я считаю, что ты достиг вершины именно в том бою. Тогда ты сознательно, не дрогнув, принимал удары, что свидетельствовало о хорошо развитой дисциплине. Ты реагировал не так, как тебе обычно было свойственно. Ты делал именно то, что приказал себе, не обращая внимания на внешнее физическое воздействие.

Также Кас являлся сторонником созидательной визуализации. Согласно этой теории, тот, кто стремится взобраться на вершину, должен по своей природе быть тем, чьего уровня он хочет достичь. Если я хотел стать чемпионом в супертяжелом весе, я должен был начать жить, как он, даже будучи всего лишь четырнадцатилетним пацаном. Уже в этом возрасте я мысленно был бойцом-чемпионом, потому что проводил свои дни так же, как он. Я ежедневно усердно тренировался и думал, как римский гладиатор. Кас учил меня постоянно чувствовать себя, словно я на войне, и при этом быть внешне спокойным и расслабленным, чтобы никто не догадался о моих ощущениях. Не следует вести себя так, как полагается во время боевых действий, пока они не начались. В то же время Кас часто предупреждал меня, что не стоит быть слишком спокойным и самоуверенным. «Чем значимее человек, тем в большей опасности он находится, – говорил он мне, полагая, что абсолютная безопасность подобна смерти. – Если человек чувствует, что он полностью защищен, ему лучше ценить это состояние, поскольку в любой момент можно его лишиться». Поразительная по своей глубине мысль.

Кас учил нас, как тренировать сознание, и время от времени делился собственными достижениями в этой области. Это были необычные откровения. Он всегда утверждал, что лучше меня знает, о чем я думаю. Как-то он сказал, что видит, как крутятся шестеренки в голове почти каждого, кто стал объектом его исследования. Для него это было все равно что сыграть с кем-нибудь в покер на выходных. Если соперник был достаточно изучен Касом, даже при попытке скрыть свои соображения он все равно невольно выдавал их тем, как вел игру и делал ставки.

По словам Каса, если он достаточно долго работал с каким-нибудь спортсменом, то точно знал, чего следует от него ожидать. Это действовало по следующей схеме: Кас погружался в свое внетелесное состояние, в котором он мог наблюдать за самим собой со стороны. При этом в его голове возникала картинка, благодаря которой он точно знал, как любой из его боксеров будет реагировать на ту или иную ситуацию. Он словно видел шестеренки, вращавшиеся в голове бойца. Ему представлялось, что он сам и есть этот боксер, что он проник в голову этого парня. Невероятно круто!

Кас пошел еще дальше со своей дьявольской черной магией. Когда у него был тренажерный зал на 14-й улице, он брал бинокль, выглядывал в окно и наугад выбирал кого-нибудь из прохожих. Затем, по его собственному выражению, Кас посылал этому человеку «взгляд». И со своим умением сконцентрироваться мой учитель мог заставить парня остановиться, оглядеться, перейти улицу – то есть сделать все, что ему было велено на расстоянии. Кас практиковал телепатию. И, черт побери, я действительно собственными глазами видел, как это происходило. Кас был просвещенной личностью. Он стремился понять, почему порой, когда ты о ком-то думаешь, этот человек вдруг возникает перед тобой. Ему хотелось научиться делать подобные вещи в любое время.

Кас также утверждал, что с помощью телепатии может заставить своих боксеров наносить удары. Он рассказал Карузо историю о том, как однажды Рокки Грациано^[36] выступал на ринге, когда в зале сидели его мать, брат и сестра. Рокки уложил своего противника на канвас первым же ударом, но по завершении первого раунда заявил, что хочет прекратить бой. Он утратил веру в себя. Кас знал: если получится вернуть Рокки на ринг, боксер успешно продолжит бой, ведь среди зрителей была его родня. Кас добился своего, и во втором раунде Рокки дважды валил своего соперника с ног. По окончании второго раунда Грациано вернулся в свой угол и вновь заявил: «Кас, я больше не могу, я слишком устал. Хочу прекратить бой!» Кас ответил ему: «Какого черта, давай работай!» – и вытолкнул на ринг. Однако он видел, что его боксер трусит и не решается на серьезные действия, поэтому мысленно использовал свою волю, чтобы заставить Рокки нанести решающий удар правой. Противник был нокаутирован.

Мне всегда казалось странным, что Кас, будучи человеком, который увлечен идеями об управлении судьбой и усердно работает над собственным сознанием, мог одновременно верить в астрологию. Он был убежден, что по знаку зодиака можно определить, будешь ли ты хорошим боксером. Карузо как-то привел своего друга в Gramercy, и Кас сразу же поинтересовался, кто он по знаку.

– Близнецы, – ответил парень.

– Ну а чем зарабатываешь на жизнь? – последовал вопрос.

– Я столяр, – сказал парень.

– Тогда продолжай столярничать, – отрезал Кас и пошел по своим делам.

Однако встретив Мэтью Хилтона, канадского боксера в среднем весе, и узнав, что тот Козерог, Кас предрек ему чемпионский титул. И оказался прав. Мне тоже удалось успешно пройти тест. Я – Рак, а все чемпионы в тяжелом весе рождались только под тремя знаками зодиака, и Рак – один из них.

Еще одна странность Каса заключалась в том, что, прекрасно контролируя свой страх и увлеченно занимаясь этим процессом, он славился своей нелюбовью к полетам. Всякий раз, когда ему приходилось ехать на мои соревнования, он садился на поезд. Тем не менее учитель придумал рациональное объяснение этому страху и парировал шутки в свой адрес.

– Послушай, Кас, когда настанет твой час, тебе все равно придется уйти, – сказал однажды мой сосед Том Патти.

Кас улыбнулся:

– Да, но когда настанет время пилота, придется уйти всем.

Глава 4

Моя психологическая подготовка шла полным ходом, когда Кас вплотную приступил к работе над моими боксерскими навыками, привнося в физическую составляющую свой новаторский подход. Он изобрел новый стиль, который его недруги назвали «пик-а-бу»^[37]. Этот стиль родился под впечатлением от того, как работал на ринге Слэпси Макси Розенблюм. Этот боксер дрался 272 раза и был нокаутирован только дважды, при этом победил 233 раза. Розенблюм был симпатичен Касу по той причине, что научился драться по старинке: какое-то время ему надирали задницу, пока он не превратился в очень техничного боксера, способного постоять за себя. Стоя в центре ринга, Слэпси уклонялся от всех ударов противника. Он не был жестким панчером^[38], но мог измолотить до полусмерти самых опытных боксеров.

В поединке со Слэпси вполне приличные бойцы неожиданно превращались в совершенно паршивых. Однако при этом за работой Макси на ринге наблюдать было неинтересно. Поэтому Кас трансформировал его стиль. В итоге боксеры двигались наступательно и действовали как агрессивные контратакующие панчеры. В 1959 году Кас поведал репортеру журнала Life о происхождении стиля пик-а-бу. По его словам, своим появлением стиль обязан естественному страху, который испытывает каждый боксер:

– Чтобы справиться с этим страхом, ты должен быть защищен – не какую-то долю времени, не бо`льшую его часть, но постоянно. Ты не можешь рисковать, используя открытую стойку, потому что, каждый раз делая это и ошибаясь, получаешь удар. А когда боксер пропускает сильный удар, он неизбежно робеет, поскольку считает, что уже начал портачить от усталости. И уходит в глухую защиту. Мой же стиль предполагает, что ты защищен с самого начала. Ты никогда не рискуешь. Правая рука всегда прикрывает печень, левая – солнечное сплетение. Оба кулака закрывают подбородок. Когда ты наносишь удар левой рукой, она действует наподобие поршня. Ты двигаешься словно сова, которая все полностью контролирует вокруг себя. Тебя не могут застать врасплох, а это значит, что ты не пропускаешь удары. Если ты не получаешь травм, боксирование превращается в удовольствие. Как только боец начинает наслаждаться тем, что происходит на ринге, его уже ничто не может остановить.

Кас знал, что достичь чего-то в боксе можно лишь с помощью повторения. Если ты пропускаешь удары, это делает тебя внимательным и заставляет воздерживаться от экспериментов. Пресса высмеивала моего учителя, называя его «осторожным Касом», но его племянница Бетти как-то пояснила, что осмотрительность – это их семейная черта наряду с готовностью к любому повороту событий. Карузо, один из первых бойцов, научившихся новому стилю, также объяснял его специфику этой чертой характера, присущей Д’Амато. Одновременно боксер указал на агрессивную составляющую, которую привнес Кас:

– Стиль пик-а-бу предназначен не только для того, чтобы вынудить противника постоянно промахиваться. Ты делаешь так, что он бьет мимо пару раз, а затем сам наносишь точный удар.

Кас понимал: когда противник раз за разом ошибается, это имеет для его психики разрушительные последствия. Прежде успешный панчер, который никак не может попасть по сопернику, а затем получает в ответ сокрушительный контрудар, начинает испытывать страх. И его явное преимущество неожиданно оборачивается слабостью.

Некоторые сравнивали этот стиль с движениями черепахи: руки двигаются вместе с корпусом, и когда соперник наносит удар, ты блокируешь его и идешь в наступление. Однако в действительности Кас был вдохновлен кошачьими повадками. Как-то он признался Юджину Циклону Харту, профессиональному боксеру, которого одно время тренировал: «Многим не нравится стиль пик-а-бу, а вот я часто, проснувшись, размышлял о том, как дерутся представители кошачьих. У меня раньше жила кошка. Она имела обыкновение впиваться в меня когтями и, прежде чем мне удавалось схватить ее за лапы, наносила сотни три ударов». Кас все события проецировал исключительно на боксерский поединок. Например, наблюдая, как дерутся два таракана, он восклицал: «Видел это? Он провел джеб!^[39]» Кошки очень проворны. Они делают резкие движения корпусом из стороны в сторону, совершают нырки и уклоны. Они – лучшая в мире машина для убийства. Кас велел мне учиться двигаться, как кошка.

Практиковать пик-а-бу не так-то просто. Это очень тяжелая работа, потому что ты должен постоянно двигать головой, чтобы избегать ударов. «Двигай головой, двигай головой» – это была мантра Каса. Не каждому боксеру легко постоянно держать руки поднятыми. Энтони, отец моего соседа Тома Патти, тренировался вместе с Касом еще в 1940-х годах. Когда Энтони пытался настоять на том, чтобы Кас организовал ему поединок, тот отвечал: «Ты еще не научился держать руки поднятыми. Вот когда ты освоишь это дело, я устрою тебе бой». Затем он заставил Энтони тренироваться перед зеркалом, привязав его правую руку к шее, чтобы тот не опускал ее.

Чтобы в пик-а-бу работала защита, боксер должен постоянно двигать головой, уклоняясь от ударов противника. Для обучения своих боксеров этому приему Кас использовал устройство под названием «откидная, или скользящая, груша». Никогда нельзя было предугадать, что именно станет для Каса очередным источником вдохновения – кошки или тараканы. Когда Кас ездил на юг, планируя организовать бой для Флойда Паттерсона, один из богатых покровителей будущего соперника представил ему удивительного парня. Это был Бобби Ламар Счастливчик МакДэниел, обладавший уникальным талантом. Достав пневматическое ружье и сняв с него прицел, Бобби брал металлическую шайбу, похожую на пончик с отверстием в центре. Подбросив ее в воздух, он пулями очерчивал над центром круг. После следующего броска стрелок «рисовал» еще одну окружность. Затем он брал кусок ткани, заворачивал в него шайбу – и стрелял прямо через отверстие. Самое удивительное заключалось в том, что он мог в течение часа научить этому трюку любого, и его ученик никогда не промахивался. Это была какая-то фантастика! Оказалось, МакДэниел тренировал подсознание подобно буддистскому монаху – последователю практики дзен, – обучавшему стрельбе из лука.

Кас понял, что если проделать этот фокус с шайбой на темном фоне, то можно увидеть траекторию пули, выпущенной из пневматического ружья. Человеческий мозг способен на многое. Пуля летит со скоростью около 120 метров в секунду. Рука не в состоянии двигаться так же быстро. Теория Каса состояла в следующем: если твой глаз может оценить траекторию пули из «пневматики», то почему бы ему не отследить приближающийся выпад? Ты получаешь удар, потому что не тренировал свое тело параллельно с мозгом, чтобы уклоняться от него. Можно сделать так, что боксер продолжит двигаться после того, как нанесет удар. При этом он уже не в состоянии отступить и промахнется, а ты перейдешь в контратаку. Кас осознал, что может обучить боксеров скользящим ударам, и в итоге придумал свою откидную грушу.

Если быть точным, откидную грушу изобрел брат Каса, Ник, который был костоправом и жил на ферме на Лонг-Айленде. Флойд Паттерсон так пишет об этом в своей автобиографии: «Ник взял обычную кожаную боксерскую пневмогрушу для отработки скоростной работы рук и набил ее примерно пятью килограммами песка. Он подвесил грушу на цепи к потолку так, чтобы она находилась на уровне моей головы, когда я приседал. Суть работы со снарядом заключалась в том, что его нужно было толкнуть и дождаться, пока он вернется в прежнее положение. Я старался уловить мгновение, когда груша почти коснется моего лица. Главной идеей было уклониться от нее – проскользнуть мимо, – как боксер уворачивается от направленного в него удара».

Кас сразу же начал тренировать меня на откидной груше. Он считал, что боксеры пропускают удары потому, что остаются неподвижными, а их перчатки опущены слишком низко. Чтобы не попасть под удар откидной груши, ты должен одновременно уклоняться и «нырять». Это похоже на U-образное движение. Сначала было трудно этого добиться, но вскоре мне удалось отработать навык, и я стал уверенно применять его. В 1973 году Кас был в Лас-Вегасе на национальном чемпионате, где приметил многообещающего молодого боксера Джоуи Хэдли. Взявшись за обучение этого парня, Кас привез его в Кэтскилл и на первой тренировке сказал:

– Ты пропускаешь джебы. Первое, что мы должны с тобой отработать, – это исправить данную ситуацию.

– Он натренировал меня на откидной груше, и я в результате научился двигать головой. После моего возвращения на ринг, когда соперники выкидывали джебы, я легко уклонялся, – вспоминает Хэдли. – И я подумал: «Чувак, как же это здорово! Надо было научиться этому несколько лет назад, тогда никто не побил бы меня».

Помимо тренировок с откидной грушей, Кас натянул между двумя стенами спортзала бельевую веревку, и боксеры должны были «качаться» и «нырять», как маятник, вверх и вниз, взад и вперед, низко пригибаясь, чтобы пройти под ней. Один из приемов, которые любил отрабатывать Кас в качестве контрудара, заключался в прыжке влево, после чего боксер наносил апперкот. Ты вводишь противника в заблуждение, отслеживаешь, куда он двигается, затем прыгаешь в ту сторону, где он не видит тебя, и апперкотом посылаешь его в нокаут. Кас рассказал Карузо, что он изобрел этот прием, когда проходил через вращающуюся дверь в офисном здании на Манхэттене.

Однако самым инновационным изобретением Каса стала методика под названием «мешок Вилли». Он разработал ее, когда тренировал Хосе Торреса перед поединком с Вилли Пастрано^[40]. Для тренировок использовались пять боксерских мешков, закрепленных на раме. На переднем мешке был нарисован силуэт человека, части тела которого имели нумерацию, как на мишени. Таким образом боксер видел последовательность ударов: № 1 – левый хук в челюсть, № 2 – правый хук в челюсть, № 3 – левый апперкот, № 4 – правый апперкот, № 5 – левый хук по корпусу (в печень), № 6 – правый хук по корпусу (в селезенку), № 7 – джеб в голову и № 8 – джеб по корпусу (в солнечное сплетение). Затем Кас записал на магнитофон перечисление этих цифр, и боксер должен был наносить удары по соответствующему номеру на «мешке Вилли». Вначале голос Каса называл очередной номер удара каждые пять секунд, но постепенно темп возрастал. Идея состояла в том, чтобы войти в состояние «дзен», когда за счет простого повторения достигается автоматизм действий. Ты словно находишься вне своего тела, снаружи, и действуешь инстинктивно, ни о чем не задумываясь.

Идея об этой методике впервые пришла в голову Касу, когда он наткнулся на информацию об одном европейском пианисте, который разработал собственную систему обучения музыкантов. Замысел относительно «мешка Вилли» окончательно созрел после поездок на ипподром, где Кас наблюдал за жокеями, которые хлестали своих лошадей по чувствительным зонам, и животные, реагируя на хлыст, ускоряли бег. Еще в 1940-х годах один из друзей Каса понял, как улучшить работу офисных секретарей. Он надиктовал на магнитофон фразы, которые произносились сначала медленно, а затем в более быстром темпе – по мере того как машинистки увеличивали скорость печати. Кас использовал эти приемы для того, чтобы боксеры учились энергично наносить удары.

Об этом нововведении рассказывается в документальном фильме, посвященном Хосе Торресу.

Кас: Эта методика развивает скорость, силу, точность, координацию и выносливость. В результате ее применения потребовалось около двух месяцев, чтобы Торрес смог выполнять комбинацию из шести ударов за четыре десятых секунды.

Репортер: В это трудно поверить!

Кас: Да, это так. Однако я в присутствии множества журналистов засекал секундомером результат пять или шесть раз подряд. Был задан вопрос о том, насколько востребована методика в том случае, если Пастрано будет постоянно двигаться. Дело в том, что боксеру достаточно замереть хотя бы на мгновение, и, если только у Торреса появится возможность пробить, то ему потребуется всего четыре десятых секунды, чтобы нанести четыре или пять ударов.

Репортер: У вас есть патент на эту инновацию?

Кас: Нет, у меня нет патента. Просто одной идеи недостаточно. Моя методика позволяет боксеру любого уровня наращивать свои возможности. Это очень похоже на то, как работает тяжелоатлет. Если он попытается сразу взять большой вес, у него ничего не получится. Но если спортсмен начнет с малой нагрузки и будет ежедневно увеличивать ее, то в течение определенного периода времени ему удастся поднять рекордный вес, о котором никому и не снилось.

В методике Каса замечательным было то, что ее можно было использовать прямо во время поединка. Находясь в своем углу, Кас выкрикивал определенные номера, а соперник и его тренер понятия не имели, что это означает.

Кас прекрасно владел техникой коротких ударов. Они наносятся на меньшей дистанции и оказывают большее воздействие в случае комбинации. Кас считал, что сила удара не имеет ничего общего с физическими особенностями боксера. По его мнению, главное – это жесткий контроль психологического состояния. Кроме того, Кас обучал технике комбинирования ударов, которые должны были быстро сменять друг друга. Он часто говорил мне: «Наибольшего эффекта от выпадов ты добьешься тогда, когда нанесешь два удара, которые будут выглядеть как один». Он считал, что скорость – это энергия. Для него слившаяся воедино пара ударов представлялась верхом мастерства. Кас также полагал, что сбивают с ног только те выпады, которых боксеры не видят. Таким образом, элемент неожиданности в боксе выступает не менее важным фактором. Согласно его концепции, самое главное – сочетать скорость, выбор времени для атаки, свои движения на ринге, точность, а также элемент неожиданности. Все эти составляющие должны уверенно и непринужденно демонстрироваться боксером, несмотря на воздействие противника.

Кас намного опередил свое время. Он общался с доктором Робертом Гроссом^[41], который вместе со своей женой основал Усадьбу здоровья Паулинга в северной части штата Нью-Йорк. От супругов Кас узнал о современных методах питания, а также о пищевых добавках. Кроме того, он научился базовым приемам мануальной терапии у своего брата Ника. Я тренировался настолько усердно, что повредил себе спину. Кас велел мне свесить одну ногу с лестницы и расслабиться, а затем треснул меня по спине и по шее. Как-то раз Кас настолько плотно поработал надо мной, что на следующее утро я не мог ходить, и пришлось обращаться к лицензированному специалисту.

* * *

Теперь, когда я жил в доме Каса, у меня был круглосуточный доступ ко всем старым фильмам о боксерских поединках. Иногда я смотрел их по десять часов кряду. Мне полагается докторская степень по истории бокса. Я стал боготворить некоторых боксеров прежних времен. Особенно мне нравился Джек Демпси. Помимо невероятной агрессии меня особенно впечатляли его огромная популярность и богатство. Демпси великолепно одевался, и многие известные женщины были его поклонницами. В свое время он был больше, чем бокс, больше, чем спорт, и даже больше, чем Малыш Рут^[42].

Также меня восхищал Джо Ганс^[43] – первый афроамериканец, ставший чемпионом мира в ХХ веке. Он считался одним из величайших легковесов всех времен и был известен как Старый Мастер. Но больше всего меня поразило то, как о нем писали белые расистские репортеры на рубеже веков. Они считали этого человека божеством, потому что никто не мог победить его. Он не проиграл ни одного боя до самой своей смерти от туберкулеза. Все поражения в его послужном списке объясняются тем, что он «сливал» бои, чтобы заработать для своей семьи. Но все знали: никто не способен его одолеть. Время от времени появлялись белые боксеры, которые бесконечно гордились собой и похвалялись: «Никто не собирался под меня ложиться. Я одолею любого в честном бою». И Ганс вырубал их на ринге с такой легкостью, что становилось даже смешно. Ганс, конечно, был менее опасен, чем Джек Джонсон^[44]. Но в своей весовой категории он являлся виртуозом.