Пламя одержимости

Глава 11

– Странно опять оказаться здесь, – заметил Карвер.

Эбби кивнула. Школа Саманты – средняя школа имени Христофора Колумба – все еще не оправилась от вооруженной осады, которой подверглась месяцем ранее. Здесь уже удалось навести относительный порядок, заменив сломанные двери и кое-где нанеся свежий слой краски. Но библиотека все еще ремонтировалась после пожара. На входе стояла новехонькая рамка металлодетектора, а во внутренних помещениях установили дополнительные камеры наблюдения.

Эбби видела эту школу каждое утро, забрасывая сюда Сэм по дороге на работу, но Карвер с того ужасного дня так здесь ни разу и не побывал. У него осталась своя доля воспоминаний с той поры – равно как и пара шрамов, не позволяющих окончательно выбросить их из головы.

Вместе с учениками и их родителями они прошли школьными коридорами к актовому залу. Перед дверью его стоял стол с большой обрамленной в рамку фотографией Карлоса Рамиреса – учителя, погибшего во время захвата заложников. Стол был завален цветами, фотографиями и записочками. Эбби остановилась перед ним, жалея, что не догадалась принести цветы. Она сделала все, что могла, чтобы вытащить Рамиреса живым, но иногда по ночам ее все еще преследовали вопросы вроде «а что, если…» или «надо было бы…».

Явно догадавшись, что творится у нее на уме, Карвер обнял ее за плечи.

– Пошли, – мягко произнес он. – Давай-ка зайдем, пока все хорошие места не захватили.

Они вошли в тускло освещенный зрительный зал. Хотя явились они на двадцать минут раньше, три передних ряда были уже заполнены. Ради Сэм Эбби хотела сидеть в первом ряду. И вот теперь…

– Эбби!

Это был Стив, махавший ей из первого ряда. Ну конечно… Боязнь опоздать к намеченному времени граничила у Стива с манией. «Прибыть вовремя» означало для него уже быть на месте как минимум за полчаса. Частенько, еще будучи женатыми, они могли заявиться к кому-нибудь в гости, когда хозяева все еще были в душе или лихорадочно наводили порядок перед приходом остальных гостей.

– Я приберег тебе местечко! – крикнул он через толпу.

Эбби вздохнула, направляясь к нему. Ее бывший муж сидел рядом с миссис Прэтчетт, заместительницей директора школы, и место слева от него оставалось свободным.

– Привет, Стив, – сказала она.

– Хорошо, что я пришел пораньше, – сказал он, улыбаясь ей. – В конце концов, это очень важный вечер для Сэм.

– Я тоже пришла пораньше, – сказала Эбби. Вообще-то она вовсе не то собиралась сказать. Хотела поблагодарить его за то, что не забыл про нее. Хотя, с другой стороны, дорога к ссоре со Стивом всегда была вымощена благими намерениями.

– Садись. – Он похлопал по сиденью рядом с собой.

– Спасибо, что подумал обо мне, но…

– Эй! – Взгляд Стива остановился на ее спутнике. – Да это же Джонатан Карвер! Герой дня!

– Ну, я сказал бы, что тут и без меня героев хватало, – отозвался Карвер, неловко улыбаясь. – Если кто-то и был настоящим героем того дня, так это Саманта…

– О, не стоит так скромничать! – рассмеялся Стив, вставая, чтобы пожать Карверу руку. – Сэм сказала мне, что вы бросились прямо в огонь, чтобы спасти ее. Тут не у каждого пороху хватит… Так вы здесь вроде почетного гостя или чего-то в этом роде?

– Нет, вообще-то я с Эбби.

– О? – Стив нахмурился, явно сбитый с толку. Затем его глаза широко распахнулись. – О!

Где-то с год назад Стив, в очередной раз забирая детей, случайно познакомился с парнем, с которым Эбби тогда недолго встречалась. И Эбби мгновенно заметила его оценивающий взгляд – в голове у него словно зажужжал компьютер, проводя автоматическое сравнение. Покровительственная улыбка Стива тогда указывала на то, что замена до его собственных представлений о себе явно не дотягивает.

Теперь лицо у него тоже претерпело заметную метаморфозу, поскольку, поняв, что Карвер встречается с его бывшей женой, он наверняка провел такое же математическое сравнение. Интересно, какой же балл заработал Карвер согласно этому «стивометру»?

Ну, он был тем парнем, который, как выразился Стив, бросился прямо в огонь, чтобы спасти его дочь. В то время как от самого Стива толку было в основном как от козла молока. Так что вот так.

Выражение лица у ее бывшего мужа было в эту секунду настолько придурковатое, что Эбби пожалела, что у нее нет телефона в руке, чтобы сразу его зафотать. Можно было бы потом распечатать эту фотку и, пожалуй, даже вставить в рамку. Но, к сожалению, теперь приходилось довольствоваться лишь простым воспоминанием об этом прекрасном моменте.

– Гм… классно! Просто классно… – Стив все продолжал кивать с застывшей на лице улыбкой.

– Нам нужно два места, – сказала Эбби, – так что, пожалуй, мы сядем сзади.

– О, это совсем ни к чему! – Заместительница директора быстро поднялась. – Можете занять мое место.

– Да нет, ничего страшного, – поспешила успокоить ее Эбби.

– Не о чем говорить. – Улыбнувшись ей, миссис Прэтчетт ушла.

– Ладно, это очень любезно с ее стороны. – Ухмылка Стива потеряла свой отчетливый блеск. – Я, гм, подвинусь влево, чтобы вы оба могли сесть вместе.

Эти слова словно доставляли ему физическую боль.

Чуть ли не впервые за последнее время Эбби ощутила укол жалости к нему. Он приберег для нее место, а теперь вот застрял здесь, чувствуя себя третьим лишним рядом с Эбби и ее великим героическим кавалером… Присев рядом с ним, она положила руку ему на плечо.

– Спасибо, что занял для меня место, Стив, – произнесла Эбби, улыбнувшись ему. – Это и вправду было очень заботливо с твоей стороны.

Он улыбнулся в ответ.

– Да о чем речь!

Тут у нее зазвонил телефон.

– Ой, надо же было отключить звук! – всполошилась Эбби, доставая его из своей сумки. Судя по высветившемуся на экране номеру, звонили из Вайоминга.

– Мне надо ответить, – сказала она Карверу. – Через минутку вернусь.

Тот в ужасе уставился на нее, поняв, что Эбби оставляет его наедине со Стивом. Что ж, придется обоим как-то найти общий язык…

Она вышла из зала.

– Алло?

– Лейтенант Маллен? Это шеф Пауэлл.

Начальник полиции Дугласа…

– О, здравствуйте! Спасибо, что перезвонили.

Эбби оставила для него сообщение с подробным описанием того, что узнала от сестры Гретхен Вуд.

– Послушайте, лейтенант, я получил ваше сообщение, и, как уже сказал Бентли, мы дадим вам знать, если будут какие-то подвижки.

– Это я уже поняла, – ответила Эбби, поглядывая на часы. У нее уже не было времени, чтобы гладить этого мужлана по шерстке. – Я просто хотела убедиться, что вы в курсе этой зацепки, поскольку Мейген сказала…

– Нету тут никакой зацепки, – перебил ее Пауэлл. – Просто Гретхен Вуд пару раз посещала эту церковь, прежде чем поджечь дом Йейтса. Я не понимаю, какое это имеет отношение к делу.

– Ну, как я упомянула в своем сообщении, Мейген опознала Моисея Уилкокса как того, кто читал проповедь в той религиозной группе…

– Наши детективы еще раз побеседовали с Мейген, и теперь она уже не совсем уверена, что правильно опознала его. А еще они пообщались с местным проповедником церкви Братства Лилии, и он совершенно четко заявил, что никогда не видел человека, подходящего под описание Моисея Уилкокса.

– Церкви Братства Лилии? – недоуменно переспросила Эбби.

– Это та церковь, о которой говорила Мейген. В которую ходила Гретхен Вуд.

– Это не церковь, это небольшая религиозная группа, скорее, даже секта…

– Церковь Братства Лилии – это определенно не секта, лейтенант. Она действует здесь уже много лет. А еще они управляют молодежным лагерем для трудных подростков неподалеку от города. Они успели проделать просто потрясающую работу с некоторыми детьми, которых принимали в этом лагере.

Эбби недоуменно нахмурилась. Должно быть, это какая-то ошибка… Может, детективы неправильно поняли Мейген? Или Моисей просто использовал помещение этой церкви как место для своих проповедей, или же…

– Мои детективы убили целый день, ища ветра в поле, – недовольно буркнул Пауэлл. – В то время как нам еще нужно опросить знакомых Гретхен Вуд, просмотреть записи с дорожных камер, изучить ее излюбленные места тусовок… Наверняка в Нью-Йорке всё по-другому, но здесь у меня только два человека, которые занимаются практически всем. В последний раз прошу – перестаньте вмешиваться в наше расследование.

В трубке послышались короткие гудки.

Несколько секунд Эбби просто стояла у двери, глядя на столик с портретом Карлоса Рамиреса. Кто-то поставил в самом его центре зажженную свечу. Эбби уставилась на крошечное пламя и представила, как эта свеча вдруг опрокидывается, поджигая многочисленные фотографии и письма, разбросанные вокруг нее. Сжигая все дотла.

Сглотнув, она подошла к столику и, воровато оглядевшись по сторонам, задула свечу. А потом вернулась на свое место.

Карвер со Стивом отчаянно пытались поддерживать хоть какой-то разговор. Как поняла Эбби, речь шла об обивке стульев в зале, которую, по мнению Стива, недавно заменили.

– Извините, – тихонько произнесла она, усаживаясь между ними. – Работа.

Переведя телефон в беззвучный режим, быстро открыла на нем интернет-браузер и забила в поисковую строку «Церковь Братства Лилии».

Первая же ссылка в результатах поиска привела ее на веб-сайт церкви. Согласно его разделу «О нас», церковь Братства Лилии представляла собой религиозную христианскую организацию, призванную привести людей по всей стране к осознанию их роли в Царстве Божьем. Тут и вправду перечислялись различные программы, ориентированные на проблемную молодежь, приюты для бездомных и развитие лидерских качеств. Эбби быстро просмотрела десятки восторженных отзывов и фотографий подростков, ремонтирующих дома, раздающих еду и одежду и играющих с маленькими детьми на улице.

Принадлежала ли церковь в Дугласе к этой организации? Мог ли Моисей прятаться за фасадом этого христианского учреждения?

Огни вокруг нее потускнели, и ропот толпы постепенно стих. Эбби убрала телефон обратно в сумку. Позже можно будет разобраться во всем этом более основательно.

На сцену вышла Саманта со своей подругой Фионой, и Эбби захлопала вместе со всеми остальными. Несколько секунд спустя к девочкам присоединился мальчишка – Эбби знала, что его зовут Питер и что он гитарист. Предыдущий гитарист, с которым играла Сэм, так и не вернулся в школу после того жуткого дня.

Фиона устроилась за ударной установкой. Сэм достала из футляра скрипку. Но затем, к полному удивлению Эбби, вместо того чтобы вскинуть ее к плечу, подошла к микрофону.

– Здравствуйте, – произнесла она, и голос у нее слегка дрожал. – Спасибо всем вам за то, что пришли. Как вы все знаете, месяц назад наша школа подверглась нападению вооруженных людей. Во время нападения некоторые из нас… пострадали.

Голос ее затих, и Сэм закрыла глаза.

У Эбби сжалось горло. Ей захотелось подняться на сцену, обнять свою дочь – объявить всем, что концерт отменяется, потому что это слишком больно для ее маленькой девочки. Она вцепилась в подлокотники кресла, заставляя себя оставаться на месте.

Через несколько секунд Сэм вытерла глаза тыльной стороной ладони.

– Простите. Во время этого нападения был убит наш учитель, Карлос Рамирес. Некоторым из нас… ученикам и учителям, все еще трудно справиться с этими воспоминаниями. Иногда бывает тяжело заснуть или оставаться в одной и той же комнате слишком надолго. Гм… Если кому-то из вас это дается с трудом, дайте нам знать, потому что у нас есть групповые встречи, на которых мы говорим об этом, и это очень полезно.

Сэм судорожно вздохнула.

– Во всяком случае, одной из вещей, которыми мы с Фионой после этого занимались, была работа над музыкой, которую мы написали. И мы бы хотели сыграть ее для вас. Первая пьеса называется «Выхода нет».

И они начали играть.

Эбби уже слышала фрагменты этой их новой композиции, когда Сэм репетировала дома. Но она никогда не слышала, как они играют ее вместе. Началась она с барабанного боя – размеренного, как сердцебиение. А потом Сэм присоединилась к нему серией резких нот на электрической скрипке. Ритм ускорился, вступила гитара, и все это слилось в неистовый суматошный шквал. А затем вдруг внезапная пауза, надолго затянувшаяся – слишком надолго: глаза Сэм неподвижно смотрят куда-то в пространство, широко раскрытые и пустые, и лишь глухие удары барабана каждые пару секунд.

Выхода нет…

Эбби смутно уловила, что чувствовала Сэм, когда писала это. Ощущение, будто ты в ловушке, боишься даже пошевелиться, а опасность подстерегает за каждым углом. Сумела представить, через что прошла ее дочь в тот день.

Но на поверхность всплыли и более ранние воспоминания.

О том, как маленькая девочка бежит по коридору, полному дыма. Слыша крики своих родителей и других людей, ставших ей семьей. Потом взрыв, обжигающий укус пламени на шее… Пальцы Эбби машинально потянулись к старому шраму.

Когда все закончилось, все неистово захлопали, и Эбби присоединилась к остальным лишь через пару секунд, слишком ошеломленная, чтобы сразу отреагировать. Она плакала. Лицо Сэм на сцене тоже было мокрым от слез, но губы у нее изогнулись в чем-то похожем на улыбку.

Глава 12

Суббота, 11 июня 2005 года

Моисея постоянно будили кошмары, и он полночи не спал, читая Евангелие от Луки. И вот теперь, когда он стоял на улице, наблюдая, как группа его последователей разрисовывает стены местной церкви, в голове у него начинало глухо пульсировать.

Он пониже надвинул на лоб козырек бейсболки – солнечный свет лишь усиливал головную боль, – уже подумывая вернуться в свой номер в местном мотеле. Но местные должны были его видеть. Как свидетельство крепости их общины, и…

– Мистер Уильямс? Можно предложить вам водички?

Отец Портер присоединился к нему в тени, протягивая бумажный стаканчик. Моисей поблагодарил его и отхлебнул тепловатой воды.

– Просто невероятная работа! – продолжал Портер. – Я все никак не могу поверить, что вам удалось собрать здесь всех этих молодых людей в такую рань, да еще и в выходные. Вы ведь им даже ничего не платите!

– Благотворительность уже сама по себе награда, – мягко ответил Моисей.

Портер рассмеялся.

– Хорошая мысль, хотя я могу хоть целый год проповедовать о благотворительности и никогда не получу такого вот отклика.

Моисей вежливо улыбнулся. Ну конечно же, откуда взяться таким откликам у Портера – с его слабым подбородком, писклявым голосом и занудными пустословными проповедями… Этот человек и понятия не имел, как разговаривать с людьми. Как заставить их по-настоящему слушать.

– Вообще-то я удивлен, увидев вас здесь, на солнце, – продолжал Портер. – Как… как вы себя чувствуете?

Моисей напрягся. Услышал ли он легкий скептицизм в голосе священника? Может, Портер намекал, что все эти разговоры о проблемах с кожей у Моисея – просто враки?

В последние годы, появляясь на публике, он всякий раз надевал бейсболку и большие солнцезащитные очки, чтобы скрыть свое лицо. Старался бывать на улице только вечерами, в темноте. Все это оправдывалось его так называемой особенностью кожи.

Хватило бы всего одного человека, способного засечь сходство между ним и той знаменитой фотографией Моисея Уилкокса, которую всегда показывают в документальных фильмах о массовом убийстве в его секте. И тогда его частые кошмары станут явью. Полиция окружит его, посадит за решетку. И на сей раз не будет ни дыма, ни пламени, за которыми можно будет укрыться.

Но лицо Портера вроде как было полно искреннего сочувствия, а Моисей сомневался, что у этого человека хватило бы ума скрыть свои подозрения, если б таковые у него имелись.

Он прокашлялся.

– Сегодня мне немного получше. И это стоит мелких неудобств. Мне нравится наблюдать за тем, как мои люди проявляют доброту.

Портер улыбнулся и сочувственно кивнул.

– Если я могу что-нибудь сделать для вашей маленькой общины, не стесняйтесь попросить.

«Ты мог бы пригласить своих прихожан на наши семинары… Мог бы намекнуть им о необходимости ежемесячных пожертвований… Мог бы и сам внести свой вклад в наши фонды».

Существовало множество способов, которыми Портер мог помочь их маленькой группе, но Моисей знал, что подобные просьбы сведут на нет всю доброжелательность местных, которую ему удалось завоевать за последние пару месяцев. Пока что не стоит.

– Мы ценим подобное проявление чувств, но в этом нет необходимости, – ответил Моисей.

– Придете завтра в церковь?

– Конечно.

В этом-то весь и смысл… Чтобы Портер мог публично поблагодарить их, а последователи Моисея сумели воспользоваться дружественной атмосферой, чтобы пригласить кого-то из прихожан на следующий семинар.

– Прошу меня простить, – извинился Моисей, приметив приближающуюся Анну, и перешел через улицу, чтобы поговорить с ней наедине.

Эта молодая женщина присоединилась к его группе почти год назад. Поначалу Моисей нацелился на нее, потому что она была редактором местной газеты. Он полагал, что пара-тройка позитивных публикаций поможет убедить людей записываться на семинары. Но вдруг обнаружил, что у Анны просто-таки феноменальный талант к администрированию и финансам. Под ее вдумчивым руководством им удалось сократить свои расходы почти вдвое. Именно она предложила открыть общий банковский счет, на который все их работающие члены жертвовали часть своей зарплаты. И время от времени ей удавалось устраивать кое-кого из их группы на временную работу. К данному моменту Моисей считал ее просто-таки бесценным кадром. Это навело его на мысли об Абихейл. Настолько же его дочь талантлива, как эта девушка? Насколько же мотивирована? В один прекрасный день, когда Абихейл вновь окажется в составе его паствы, он будет знать наверняка…

– Как там у нас дела? – спросил Моисей.

– К полудню закончим, – ответила Анна. – И у нас останется еще много краски, так что можно будет приберечь ее для лагеря.

– Краска… – с горечью произнес Моисей. Когда-то он управлял общиной, которая зарабатывала многие тысячи долларов. А теперь вот каждая банка сэкономленной краски тоже считалась достижением.

Анна, похоже, ощутила его тоскливое разочарование.

– Завтра отыграемся. Думаю, мы сможем получить как минимум пять подписок на семинар. Это тысяча долларов. А некоторые наверняка согласятся добавить и ежемесячное пожертвование…

– Этого мало! – огрызнулся Моисей.

Он чувствовал, как внутри него закипает ярость. Едва сдержался, чтобы не дать Анне пощечину.

Если они продолжат вести себя таким вот образом – выклянчивать пожертвования, радуясь каждому брошенному им кусочку, – то так и будут топтаться на месте. В прошлом месяце два человека вышли из группы так же запросто, как будто увольнялись с работы. И если он не заставит все это как следует крутиться, если люди так и будут уходить, то в конце концов рискует остаться в полном одиночестве. Точно так же, как в те несколько лет после пожара. Пастух без стада. Пребывая в постоянном страхе и прячась от копов.

Анна удивленно уставилась на него.

– Мы делаем все, что можем. – Голос у нее обиженно дрожал.

Она не имеет права так с ним разговаривать! Она забыла свое место! Придется наказать ее. Моисей сжал кулаки.

Но тут ужас опять расцвел у него в груди. Если он так поступит, Анна тоже уйдет. А без нее он беспомощен. Она напишет о нем в газете. С фотографией. Кто-нибудь узнает его. И появится полиция.

– Да, – отозвался Моисей дрожащим голосом. – Ты права. Мы делаем все, что в наших силах.

Глава 13

Эбби с широко открытыми глазами лежала в своей постели, а рука Карвера обхватывала ее талию.

После концерта он поехал к ней. Чувствуя, что Эбби находится в хрупком состоянии, всячески старался ободрить и успокоить ее. Большую часть вечера она провела его объятиях, черпая силы в его присутствии. Это было прекрасно, и Эбби не хотела, чтобы он уходил. В итоге Карвер остался на ночь.

И вот теперь она поняла, что и вправду привыкла спать в своей постели одна.

Карвер оказался лучшим мужчиной, на которого Эбби могла надеяться, и она все сильней влюблялась в него. Это был сияющий маяк позитива в ее жизни. Но это также и означало, что теперь нельзя было улечься в постели по диагонали. Вдобавок, иногда ночью ей нравилось менять подушку, которой она пользовалась, на другую, хорошенько взбив ее. Чего сейчас уже нельзя было сделать, поскольку Карвер, похоже, тоже не мог обойтись без подушки. Одеяло у нее «королевского» размера, которого с лихвой должно хватать на двоих – так почему же у нее остался лишь крошечный его клочок? Карверу и вправду так уж нужно изображать из себя мумию, когда он спит? Он что, потомок древних фараонов или что-то в этом роде? И да: Карвер хоть и не храпел, но все-таки дышал, пусть даже Эбби и не могла не признать, что без этого, пожалуй, и вправду не обойтись, и это было еще одним фактором, к которому ей нужно было привыкнуть.

Так что после того теплого, уютного сна, который последовал за их занятиями любовью, Эбби проснулась в четыре утра и так и не сумела опять заснуть.

Наконец она решила, что с равным успехом может и принести какую-то пользу, так что осторожно сняла с себя руку Карвера и выскользнула из постели. Оглянулась на него и улыбнулась. Его голое плечо выглядывало из-под одеяла, рука была все еще вытянута к ее стороне кровати. У него было такое умиротворенное лицо, когда он спал…

Она определенно привыкнет спать с ним в своей постели. Это того стоило.

Надев халат, Эдди подошла к спящему Карверу и нежно поцеловала в щеку. Выйдя из спальни, направилась на кухню и поставила на плиту кофейник. Пока кофе медленно стекал в колбу, включила свой компьютер.

Еще раз внимательно изучив веб-сайт Братства Лилии, Эбби поискала другие упоминания об этой церкви в интернете. Нашлось целое множество упоминаний об этой организации – люди восхваляли работу, которую ее прихожане проводили с проблемной молодежью. Какая-то мать из Кентукки писала, что заботами церкви спасла жизнь и душу своей дочери. Некий мужчина делился своими впечатлениями от местного дня пожертвования одежды, организованном церковью Братства Лилии во Франкфорте, штат Индиана. Эбби еще разок заглянула на веб-сайт церкви, найдя список сотрудничающих с ней людей – лица на портретах радостно улыбались с экрана. Все они выглядели довольно молодо.

Придется опять слетать обратно в Вайоминг, чтобы самой побеседовать с ними, осознала она с упавшим сердцем. А местная полиция значительно все усложнит…

Открыв «Гугл-карты», Эбби создала новую карту, назвав ее «Местоположения церкви Братства Лилии». Потом отметила на ней все места, упоминавшиеся в результатах поиска. Та мать из Кентукки не уточняла, где конкретно живет, но на ее странице в «Фейсбуке» нашлось несколько фоток ее родного города – Стэнфорда. А вот и еще одно упоминание о церкви на «Фейсбуке» – из Льюистауна, штат Монтана.

После прочесывания соцсетей удалось найти аккаунты людей, перечисленных на веб-сайте церкви. Это дало еще три точки на карте. Затем Эбби просмотрела их списки друзей, определила общих и заглянула на их страницы – и вот вам еще один пост на интересующую ее тему: про пикник, который организовывала церковь Братства Лилии. Еще одна отметка на карте. А потом еще одна. И еще.

Наконец на карте накопилось уже тринадцать отметок. Эбби сопоставила их с местами пожаров.

Два полных совпадения. И еще два поджога меньше чем в десяти милях от отмеченных на карте мест.

Она налила себе чашку кофе, напряженно размышляя. Предположим, Моисей работал в этой церкви в каком-то качестве. Скорей всего, руководил группой добровольцев, с ней связанных. И они перемещались между филиалами церкви по всей стране. Только вот Моисей начал обделывать собственные делишки, исподволь пачкая умы своих добровольцев, чтобы привлечь их на свою сторону. А потом, завоевав значительное число последователей, осмелел. Стал поджигать вместе с ними дома. Сжигать людей.

Куда же он двинет на сей раз?

В отмеченных на карте местах его поджогов прослеживалась определенная закономерность. Индиана, Теннесси, Айова, Канзас, Вайоминг… Моисей перемещался между штатами, расположенными относительно близко друг от друга, не более чем в дне езды на машине. И после поджога никогда надолго не оставался на том же месте.

На сравнительно небольшом расстоянии от Дугласа, штат Вайоминг, где был заживо сожжен Джимми Йейтс, располагались сразу три филиала церкви. Один – в Сент-Джордже, штат Юта. Далековато, конечно, но не так чтобы и слишком. Но этот город слишком большой. Моисей предпочитал маленькие уединенные городки. Форт-Лаптон в Колорадо, в котором располагался второй такой филиал, гораздо ближе и совсем невелик – хотя, пожалуй, чересчур уж близко от Денвера. Вряд ли Моисею захочется, чтобы им занялась денверская полиция.

Третий филиал находился в Риджби, штат Айдахо. Это совсем крошечный городок, довольно уединенный. Некая Кэти Тейт восторженно отзывалась о молодежном приюте, который построила там церковь Братства Лилии.

Пожалуй, нет смысла опять лететь в Вайоминг… Лучше отправиться в Айдахо – не исключено, что именно там и скрывается Моисей Уилкокс.