Димка смотрел на меня глазами, в которых была смесь удивления и страха.
– Да – ответил он.
– Тогда можешь валить домой и останемся друзьями.
Он попятился в тупик, потом, сообразив, что выход в противоположном направлении, пошел в мою сторону, я пропустила его и он быстро пошел домой.
Ура! Оружие использовать не пришлось. Все позади, все позади, все позади. Эти слова стучали у меня в голове, как клавиши печатной машинки. Я с болью сняла с курка окостеневший палец. Ноги и руки одеревенели и стало холодно. Очень холодно на улице. Я добежала до дома, родители и сестра со своим парнем смотрели фотографии в старом альбоме, пахло яблочным пирогом и чаем с бергамотом. Я взлетела в комнату Марины, судорожно сунула пистолет на нижнюю полку тумбочки, вернулась в свою комнату и, скорчившись на холодном полу, рыдала, стараясь, чтобы меня не услышали внизу. Наутро я свалилась с температурой 39.
Впереди были выходные. Честно говоря, я боялась, что Димка соберет своих отморозков и они придут, чтобы отомстить мне. К моему счастью, Гафаров оказался трусом, к тому же в Николаевке все знали друг друга и моя мама была учителем, может быть это меня спасло.
Короче, мне повезло! С того дня Гафаров ни разу ни подошел ко мне и в моем присутствии редко упражнялся в своем косноязычном остроумии даже в отношении других одноклассников.