– То есть он так просто сделал тебя начальником собственного легиона? Тебя, северянина? Он же их терпеть не может.
– Ну, не все было так просто, хаха, – хитро улыбнулся Карьян и помахал пачкой карт. Медведь усмехнулся. Они сыграли еще раз. Победил Самиф. Он откинулся на скамейке и спросил, оценивающе глядя на воина. – Что ж, задам вопрос, который меня волнует с тех, как я услышал историю про тебя и Демона.
Как обычно, при упоминании этого коня у Рейгара начинали стыдливо гореть уши. «А может, признаться ему прямо сейчас? А он уже разнесет остальным… хотя, наверное, не стоит такие решения принимать, когда в тебе три бокала пива».
– Ты, покоритель Демона, человек, в одиночку раскидавший целый отряд северян, всегда сражающийся на передовой – ты боишься хоть чего-то?
Рейгар вспомнил, как еще в бытности легатом Конора, играл с другими воителями в правду или действие, и там был этот вопрос. Ему не выпало отвечать на него, и тогда Альдар думал, что не знает, как ответить на него. Но сейчас ответ пришел в голову сразу.
«Потерять Аннаэль».
«Стоит ли говорить это Карьяну? Не сочтет ли он тебя подкаблучником или размазней? Потерять Аннаэль – как романтично, ты такая тонкая натура, Покоритель Демона. Фе».
«Тогда…».
– Боюсь, что мое похищение действительно заказал отец.
Шатен вздернул бровь.
– А есть основания так полагать?
– Есть, – невольно вырвалось у воина. «Алкоголь так развязывает языки».
Благо, Самиф не стал более ничего спрашивать.
Они заказали еще пива – легат удивился, как быстро оно исчезает в его товарище, совершенно не вызывая последствий в виде покрасневшего лица или заплетающегося языка. Напарник был весел, но только и всего. Карты раскинули еще раз. Удача улыбнулась медведю.
– Так что же, ты пришел ко двору, и тебя тут же назначили начальником?
– О нет, хаха. У нас была серия испытаний. Даоран проверил нашу физподготовку, наши умения и логику. А потом созвал нас, оставшихся после испытаний пятьдесят человек, закрылся с нами в зале и сказал, что мы должны выбрать одного человека в этой комнате и убить его.
– Что?! – вскинулся Рейгар. Карьян засмеялся.
– Да-да, так же отреагировали и мы. Сейчас я думаю, что Правитель просто хотел зрелища. И я его устроил. Я вытащил нож, поднялся к его трону и приставил клинок к его горлу, сказав, что выбрал его. И что ни один воин из моего отряда не умрет по чьей-то глупости. Даоран рассмеялся и сказал: «Что ж, если это теперь твой отряд, а не мой, ты и веди его». Вот так я стал вашим… начааальником, хаха, – шатен скривился при этом слове.
Рейгар по-другому посмотрел на Карьяна. Раньше он представлялся ему раболепным исполнителем приказов. Сейчас же он видел, что за внешней смешливостью скрывается расчетливый стратег и настоящий командир легиона. «С ним бы Инвера познакомить. Он хоть бы научился, как командовать надо».
– Еще партейку?
– Давай последнюю.
Видимо, алкоголь все же сказывался на уровне игры Карьяна. Он с раздражением отбросил залежавшиеся у него до конца игры двойки и замер в ожидании вопроса. Рейгар крутил в руках пустую кружку.
– Наверное, я уже знаю ответ, но все же скажи. За что же ты сражаешься?
Карьян вновь усмехнулся, но Альду показалось, что впервые за все время их знакомства это была грустная усмешка.
– Ты, наверное, как все, думаешь, что я сражаюсь лишь для себя, чтобы доказать себе и показать всем, какой я замечательный, так?
– Если честно, ты производишь такое впечатление, – признался Рейгар. – Особенно после твоего рассказа о том, что ты сбежал из дома, чтобы получить звание.
– Да, наверное, внешне, оно так и выглядит. Но если копнуть глубже… все сложнее. Я был первым ребенком в семье, где детей было… тринадцать.
Рейгар присвистнул. Самиф кивнул.
– Именно так. Трое из них умерли во младенчестве, двое – никогда не увидят солнца, один – не встает с кровати, еще трое – ничего не слышат. Еще есть Циан, самый младший, он дурачок, но такой добрый. Отец умер, не увидев его и оставив нас без средств к существованию. Вот и получается, что у больной сердцем матери из помощи – я да еще двое. Но Руман и Гекс решили, что лишений детства с них достаточно и просто исчезли однажды ночью. Не знаю, может мне было бы легче, если бы они умерли, а не бросили меня. Но Единый им судья. Потому я с детства крутился, пытался выбить место получше. Знал бы ты, как боялся я оставлять их там, на Севере и ехать к Даорану. У меня был один шанс – и я вцепился в него зубами. Когда нависла угроза войны с северянами, я перевез семью сюда. Они и сейчас ждут меня в том доме, у которого ты стоял. Ждут, не зная, вернусь я сегодня или погибну. Я должен быть лучшим. Ради них.
Карьян подозвал служанку, щедро отсыпал ей золота и, не дожидаясь Рейгара, вышел на улицу. Медведь поспешил за ним. Самиф курил, пуская клубы дыма в холодный осенний воздух. Сумерки опустились на город, и в их свете он казался жутким и полным опасностей.
– Представляешь, курю редко, всегда зажевываю мятой, а она все равно чует, хаха. И ругается на меня, – и, чуть тише, воин добавил. – Я не знаю, как буду без нее. И зачем я тогда вообще буду.
– Ради нас, – откликнулся Рейгар. – И всего Востока. Без таких как ты, которые, защищая свою семью защищают всю страну, у Даорана было бы немного шансов.
Карьян усмехнулся и закурил вторую. Он предложил и Рею, и тот не отказался. И хотя вкус сигареты показался ему, никогда до этого не курившему, ужасным, и воин чуть не закашлялся, было что-то в этом молчании, что Рей потом вспоминал очень часто.
Самиф докурил, раздавил бычок ногой и протянул Рею руку.
– Я рад, что мы поговорили, Альдар. Ты славный парень, я всегда это знал.
– Спасибо. Увидимся совсем скоро.
Чуть пошатываясь, Самиф тронулся к себе домой. Рейгар не стал провожать его взглядом, а поспешил домой, боясь, что и без того слишком задержался.
Радостный вбежал Альдар домой. Аннаэль сидела у зеркала и расчесывала свои золотистые волосы. Она кивнула ему в отражении зеркала.
– Где ты был? – не оборачиваясь, спросил девушка.
– Даоран отправляет нас на фронт! – Рейгар прижал девушку к себе, но та зашипела, стремясь освободиться.
– Волосы, Аль! Осторожно. Когда мы отправляемся?
– Завтра утром за нами приедет карета.
– Завтра утром?! – рассерженно вскрикнула девушка и закатила глаза. – Мне столько встреч придется отменить.
Альдар, по-прежнему боявшийся огорчать свою спутницу, неуверенно почесал в голове и предложил.
– Ну, ты можешь остаться в городе…
– То есть я тебе не нужна? – сверкнула глазами девушка и ударила расческой по столу. – Вам что, пообещали там наложниц?
– Что ты! – испуганно отмахнулся Рейгар. – Ничего нам не обещали. И мне никто кроме тебя не нужен! Просто я не хочу, чтобы тебе было плохо.
– Я выбрала тебя и такую жизнь. Пока война не кончится – потерплю, – смиренно сказала она и даже опустила глаза в пол. Сейчас с нее можно было писать картины. – Но потом, будь добр, устрой мне беззаботную жизнь.
– Обещаю! – Рей снова приобнял девушку, и та прильнула к нему. – Мы отлично заживем, будь уверена.
– Да… – мечтательно протянула Ан, но прервала сама себя и начала принюхиваться. Рейгар испуганно поджал губы и этим выдал себя с головой. – Ты что, курил?
– Да, кажется, – Рейгар почувствовал себя маленьким мальчиком, которого отчитывается мать. Он уже приготовился оправдываться, но Аннаэль лишь сказала.
– Первое: я не переношу запаха табака, но если тебе плевать на меня, то можешь хоть весь обкуриться. И второе: табак и мои зелья несовместимы. Выбирай, что тебе больше нужно.
– Понял, я больше не курю.
Сборами занималась девушка. Она перебирала вещи, Рей лишь изредка говорил «возьми» или «оставь». Уже за полночь, сидя на кухне и не зажигая свеч, они смотрели в окно и наслаждались тишиной и покоем, зная, что скоро о них можно будет лишь мечтать. Но и эту идиллию разрушил стук в дверь.
– Я открою, – бросил Рейгар. В темной прихожей он запнулся о собранные вещи и потому почти вышиб дверь. На пороге стоял Ренто, в темном плаще с меховым подбоем, который, впрочем, выглядел потрепанным, как вся одежда старика.
– Пустишь? Или оставишь мерзнуть на пороге?
– Кто там, Аль?
– Тут… – замялся воин.
За его спиной возникла девушка и зашипела.
– Ренто! Что ты забыл тут?
– Я пришел предупредить. Не стоит господину Рею ехать завтра. Не стоит господину Рею вообще играть в эту игру.
– Не твое дело, старикашка. Если ты боишься, что Альдар так возвысится, что смешает тебя с пылью, так не бойся. Я прикажу – и он размажет тебя по мостовой прямо сейчас, да так, что еще месяц собаки будут лизать эти камни. Убирайся!
Ренто поклонился и начал пятиться назад, вниз по ступеням крыльца. Уже стоя на земле, он сверкнул глазами и, глядя прямо на воина, прошептал, так, что его не услышала девушка, но прекрасно разобрал Рей:
– Не за себя я боюсь, Избранный. Властные девушки погубят тебя. Будь осторожней.
Аннаэль обогнула воина и захлопнула дверь. Она была очень рассержена.
– Каков нахал! А ты еще говорить с ним удумал. Гони в шею в следующий раз. Ну, чего встал, идем спать.
Но Рей не шелохнулся. «Девушки… какие девушки? Я общаюсь только с Ан. Она властная… возможно, чересчур».
– «Я прикажу»? С каких пор ты мне приказываешь? – медленно спросил Рейгар. Девушка, казалось, растерялась.
– Я так сказала, чтобы припугнуть его. Не бери в голову.
Она обняла воина за талию. Невольно он вдохнул дурманящий запах, исходящий от волос девушки и тут же обмяк.
– Да… прости. Он явился очень неожиданно.
– Он старый интриган. Не бери в голову.
– Постараюсь, – откликнулся Рейгар.
***
Рейгар еще никогда прежде не бывал на таких масштабных сражениях. Повсюду, от горизонта до горизонта, как только звучал горн, начинали сражаться люди. Будто море людских страданий разливалось перед взором Рея. Но пугало его не это. Раньше его бы вывернуло от такого кровавого зрелища. Но теперь… вид лишь этой картины, да образ Аннаэль приносили покой мечущейся душе воина.
Появление Золотого отряда на поле боя возымело успех. Не такой грандиозный, на который рассчитывал Даоран, но все же. Сражения переместились из пригорода Пацеста под стены города, но дальше весты продвинуться не могли. К тому, будто в ответ на их вылазку, из Столицы прибыла сама Карисси и по доносам сражалась вместе со своими воинами. Рейгару не довелось ни разу увидеть её, но он страстно желал этого. «Если мы столкнемся в сражении, я наверняка убью ее. И тогда войне конец, и мы с Ан сможем зажить мирно в Коноре». Но судьба будто специально разводила их по разным сторонам сражения.
Однажды вернувшись после сражения в свою палатку, Рейгар, кроме Аннаэль, застал в ней Ренто. Он тут же выхватил еще перепачканную кровью нордов секиру и двинулся на старика. Предупреждающий возглас Ан остановил его.
– Нет! Не стоит. Ренто… друг.
– Что?
– Я принес вам кое-что важное.
Старик протянул воину два письма. Печати Карьяна и Даорана когда-то скрепляли их, но сейчас они были сорваны.
– Я перехватил голубей и подделал письма. Прочти и будь мужественен, Альдар. Сначала письмо Карьяна.
Рей присел на стул и начал читать письмо, написанное мелким, бисерным почерком. Читать было сложно. Буквы будто наслаивались друг на друга. «Пишет как говорит – как сорока», – подумал Рейгар.
В письме значилось:
«О Великий Правитель Востока!
Я, Карьян Самиф, имею честь доложить Вам о положении дел в авангарде. Подробную схему движения сил прилагаю.
Хочу отметить растущую мощь Вашего нового воина, Альдара Табарда. Он возымел невероятную популярность среди воинов, благодаря своему бесстрашию и силе его восхваляют наравне с Вами. Я не заметил в нем ни капли властолюбия, но факт его народного почитания тревожит меня.
Жду Ваших указаний».
– Ему не понравилось, что его подчиненного любят больше, чем командира? – повел мощными плечами воин.
– Читай ответ, – откликнулась девушка.
Воин взял в руки письмо Правителя. Написанное на тростниковой бумаге широким округлым почерком, оно дышало самодовольством.
«Мой верный Карьян,
ты правильно поступил, отметив в письме ситуацию с Альдаром Табардом. Мне неприятно слышать, что мое имя восхваляют наравне с именем рядового вояки. Следи за ним. Если заметишь что-то, что может свидетельствовать о его несоответствии занимаемой должности – убери немедля».
Трясясь от злости, Рейгар отшвырнул письмо.
– Я из кожи вон лезу, желая принести ему эту победу, сделать его величайшем правителем, и он так мне отплачивает за это?
– Ты ведь понимаешь, – вкрадчиво начал Ренто. – Один твой проступок – и ты мертв без суда и следствия.
Девушка кивнула.
– И это не должно быть что-то серьезное. Неловкое высказывание, зевок не вовремя – никто не будет разбираться. У них приказ – следить за тобой, задирать, искать потаенные смыслы.
– Что делать, Аннаэль?
– Не бояться. Завтра у вас снова сражение. Я слышала, вчера скончался от ран предводитель одного из северных батальонов, которого ты исполосовал. Все знают, что ты виноват в его смерти. И пока тебя не тронут. Но будь осторожен завтра. Сегодня не будешь выходить из палатки, а завтра держись рядом с Карьяном, чтобы он всегда видел твое рвение и не мог ничего домыслить.
Ренто встал, желая уйти.
– Что ж, надеюсь, я помог вам. Мне жаль, что до этого между нами возникало недопонимание. Надеюсь на сотрудничество в дальнейшем.
Девушка, не любившая признавать своих ошибок, кивнула. Рейгар поклонился:
– Спасибо Вам. И простите за все.
Полог палатки закрылся за стариком, когда воин увидел оставленную им трость в виде змеи, вырезанную из черного дуба – довольно дорогого дерева. Особо эта деталь контрастировала с обычными ветхими костюмами старика.
– Я отдам ему трость!
Легат выбежал из палатки и тут же столкнулся со стариком, который будто ждал его.
– Вы забыли… – начал было Рей, но Ренто перебил его, горячо зашептав.
– Карисси завтра выступит с пятым батальоном, это самый западный фланг. Возьми это, – он сунул в руку Рею черный бутылек. – Выпей и убей ее. Не говори Аннаэль про пузырек – противостояние школ алхимии, ты понимаешь… но взгляни на меня – у меня опыта явно поболе будет, чем у девочки.
Старик отошел на пару шагов, забрал трость и попрощался.
Рейгар спрятал пузырек в карман и скрылся в палатке.
***
Когда на следующее утро горн начал будить легатов, Рей был уже на ногах. Он нервно расхаживал по палатке. Странное возбуждение овладевало воином.
«Сегодня. Сейчас все закончится».
Ан привычно поцеловала его перед выходом, отметив, что от воина пышет жаром.
– Ты не заболел?
– Нет, не переживай. Просто… думаю о вчерашнем.
– Не бери в голову. Просто дерись достойно.
Рейгар перехватил на ходу Карьяна и отпросился на западный фланг. Если бы не вчерашние письма, Рей не заметил бы мимолетного подозрительного прищура воина, который, впрочем, дал ему полную свободу действий.
Встав в строй, Рейгар достал и по очереди осушил два флакона – синий округлый пузырек Аннаэль и вытянутый черный – Ренто. На секунду взор его затуманился, резкая тошнота подкатила к горлу, но тут же отступила. «Может, не стоило их мешать…».
– В атаку! – вскричал командир их легиона, молодой мальчишка, сын казначея.
Рей сорвался с места. Будто ищейка, он носился по полю, нанося сокрушающие удары, то здесь, то там, но нигде не вступая в настоящий бой. Он скорее почувствовал, чем увидел, что за ним наблюдают три золотых воина. «Плевать! Пусть смотрят, как расколочу череп этой самозванке-северянке».
Он заметил особенно жестокую свару на несколько лиг ближе к стенам города. Он рванул туда и скоро уже смог различить всполохи огня. «Она, кажется, Владелица Огня, так говорили на докладах. Лишь бы это была она!». Перехватив поудобнее окровавленную секиру и проверив Коготь на груди, воин начал продвигаться вперед. Перед ним возникали все новые воины Севера, которые наверняка узнавали его и желали не допустить до Правительницы. Он расправлялся с каждым. Вдруг перед ним возник крылатый воин. Он просто встал перед легатом, преграждая дорогу. В серых глазах его застыл ужас, но говорил воин совершенно спокойно.
– Не смей. Уходи.
Рей опешил. «Он с ума сошел? Мелкий еще такой и вроде без оружия. И крыло у него порвано. Я же его просто раздавлю».
– С дороги! – прорычал медведь и двинулся вперед. Крылатый взлетел и, выставив вперед когтистые ноги, начал стремительно падать на воина. Легат отмахнулся от противника и двинулся было вперед. И вдруг из толпы смешавшихся вестов и нордов, верхом на драконе, выпрыгнула Правительница Севера.
И Рейгар узнал ее.
– Ан… Анагон… Анагон!
Девушка обернулась в его сторону, но не успела рассмотреть в толпе – дракон понес ее в сторону. Крылатый заходил на второй круг, но Рей уже сам бежал. Бежал назад, в тыл, хватая ртом воздух, разрывая на ходу кольчугу, от которой стало вдруг слишком жарко. И беспрестанно повторяя: «Анагон, Анагон, как я мог забыть».
Пробежал мимо удивленных летописцев, сидевших на вершине холма и записывавших ход боя, он вбежал в лагерь и ворвался в свою палатку. Аннаэль, разбиравшая какие-то травы, испуганно закричала.
– АААА! Ох, Альдар! Ты с ума сошел! Что случилось? Вас разбили? Они идут сюда?
Не отвечая, едва сдерживая бурлящую в нем злость, воин схватил девушку за плечи и с силой тряхнул.
– Что ты со мной сделала? Почему я ее забыл?!
– Кого забыл? – Аннаэль за долю секунды побелела как снег. Голова ее безвольно болталась из стороны в сторону. Воин держал ее на весу, и девушка пыталась достать ногой хоть до спинки стула, но безуспешно.
– Анагон! Я видел ее сейчас! Она Правительница Севера! Но почему я ее не помнил?
Ужас застыл в глазах девушки.
– Я… я… – мямлила она.
– Говори, или я убью тебя! – заорал воин и тут же ослабил хватку. Взгляд его затуманился, челюсть обвисла и, наконец, он сам осел на пол. За его спиной открылся силуэт Ренто. Старик наклонил и вытащил из спины мычащего воина дротик.
– Ты была близка к провалу.
– Я не знаю, почему все пошло не так!
– Потом разберемся. Надо его связать и спрятать в мешок. У меня есть повозка, попросим кого-нибудь водрузить его туда и покинем лагерь. Только надо торопиться. Многие видели, как он бежал сломя голову, и скоро доложат Карьяну. Я пошел за повозкой и помощью, а ты приведи его в форму, пригодную для транспортировки.
Пухлый помощник повара не стал спрашивать, зачем грузить картофельные очистки в телегу алхимика.
– Для опытов, так для опытов, – сказал он. – Больно тяжелые только.
– Мокрые, – откликнулся старик.
– Ааа, – только и протянул парень.
Аннаэль накинула самый невзрачный плащ, закрыла лицо капюшоном и села в телегу рядом с Реем, затихшем в мешке. Ренто невероятно проворно вскочил на козлы и медленно повел повозку к выходу из лагеря. Сердце у девушки чуть не выпрыгнуло из груди, когда их окликнула страж. Но та обозналась и пропустила их дальше.
– Куда теперь? – тихо спросила девушка, когда они отъехали от лагеря на приличное расстояние.
– В предгорья. Осядете там. Ты его подлечишь, а потом решите, что делать. Но на фронт или к Даорану ему нельзя.
– Это я понимаю. Но… ты не останешься с нами?
– О нет. Я и так достаточно провозился с вами. К полуночи мы будем на месте. Переночую с вами. Но на рассвете уйду.
– Спасибо тебе, – девушке нелегко дались эти слова. – За все.
– Такими воинами как Альдар нельзя разбрасываться. Вот, возьми. Дашь ему утром, когда придет в себя, – старик протянул девушке черный бутылек.
– Что это? – Ан принюхалась к жидкости, откупорив флакон, но не могла узнать ни одного ингредиента.
– Ты наверняка не знаешь этих трав. Они растут в Полярье, на утесах Белых гор. И очень хорошо помогают при помешательствах. А сейчас извини, я устал и хочу поспать хоть пару часов.
С этими словами Ренто улегся на скамье, положив под голову собственный плащ. Аннаэль пересела ближе к воину и, положив руку ему на бок, до самого приезда не сводила с больного глаз.
Клир IX
На месте они нашли заброшенный домик охотников и расположились в дальней комнате. Рей все так же бредил и беспокойно ворочался на низкой кровати в углу комнаты. Здесь же располагался стол, пара криво сбитых стула и небольшой камин, не топившийся уже несколько сезонов, судя по густоте паутины, свитой в его дымоходе.
Аннаэль сидела на крыльце – в помещении ей стало плохо от пыли и затхлости, поэтому, убедившись, что с Реем все относительно хорошо, она укуталась в лежавший на стуле плед и вышла на улицу. Ан смотрела на дорогу, на которой скрылась повозка со стариком. В руке девушки тускло поблескивал пузырек.
Когда в кустах, окружавших дом, запели первые утренние птицы, внутри послышался шум. Аннаэль очнулась от зыбкой дремы, поспешила зайти внутрь и успела подхватить Рейгара, который решил встать и отправиться на ее поиски.
– Ан! Я не понимаю, где мы? Что произошло?
Девушка усадила его обратно на кровать и, настороженно косясь на воина, осталась в дверях, готовая в любой момент убежать. Перед ее глазами до сих пор стоял образ разъяренного медведя, грозящегося ее убить.
– А ты… не помнишь? – осторожно спросила девушка.
– Нет. Помню, что мы атаковали, а дальше… еще помню, что было темно, и мы куда-то ехали… а потом вот утро.
– И больше ничего? – Аннаэль боялась, что любая неосторожная фраза могла напомнить воину слишком многое.
– Ничегошеньки, – отрицательно помотал головой легат. – Будто стерли память.
Стараясь никак себя не выдать, девушка все же облегченно вздохнула.
– Тебя отравили. Какой-то новый яд, я не знаю таких. Его нанесли на стрелы, и какой-то особо меткий лучник всадил в тебя аж три стрелы. Ты начал бредить, будто не ориентировался в пространстве вовсе, Ренто, наблюдавший за боем заметил это и поспешил увести тебя, пока Карьян не заметил чего. Я попыталась вывести тебя из этого состояния, но все мои лекарства оказались бессильны. Нам пришлось сбежать. Мне жаль.
Рейгар нахмурился.
– То есть на войну мне путь заказан теперь. Как и во все крупные города, пока правит наш великий и не терпящий конкуренции Даоран.
Он встал. Девушка было подалась к нему, желая помочь, но Рей остановил ее:
– Я сам. Я в порядке.
Он двинулся к зеркалу, по пути снимая рубашку.
– Куда, говоришь, стрелы попали?
У Аннаэль перехватило дыхание. Но заметив самые испещренные шрамами участки спины воина, тыкнула в них.
– Сюда, сюда и вот сюда. Я намазала раны одним из своих средств, так что они уже затянулись.
– Как на собаке зажило, – пробормотал воин. Голова его вновь зашумела, и он поспешил обратно в постель. «Что-то в этой фразе…».
– Что такое? Тебе опять плохо? – девушка суетливо достала из-за пазухи флакон. – Вот, выпей. Ренто передал.
– Знакомый флакон, – усмехнулся Рейгар и залпом выпил все содержимое. Оглянувшись на Ан, он заметил ее недоумевающий взгляд.
– Что?
– Что ты имел ввиду, сказав «знакомый»?
Воин тут же испуганно прикусил язык.
– Ох… прости. Ренто просил не говорить, думал, ты обидишься. Он дал мне лекарство в таком же флаконе перед последним боем.
Лицо Аннаэль побледнело. Она подбежала к воину и вырвала пузырек из его рук. Увидев, что внутри не осталось ни капли, она грубо выругалась – наверное, впервые, за все время их знакомства.
– Какая я глупая! Так, сиди здесь. Я за водой. Надо как можно быстрее вывести эту дрянь из тебя!
Она молнией вылетела из комнаты. Рейгар начал спускать ноги с кровати, желая пойти за ней и добиться объяснений, но перед глазами все вдруг поплыло, пол поменялся с потолком местами, и он поспешил лечь обратно.
Когда Аннаэль вновь вошла в комнату, воина было не узнать. Белый, как простыни, он лежал, невидящими глазами глядя в потолок. Руки его мелко тряслись, а все лицо покрылось холодной испариной.
– Пей! – девушка зачерпнула кружкой воду из принесенного ведра и протянула воину. Тот тяжело приподнялся и осушил тару. Ан тут же подала ему вторую. После третьей кружки, Рей, откинувшийся обратно на подушку, прошептал.
– Не могу.
– Не придуривайся! Тебе нужно очистить желудок! Ты должен выпить как можно больше.
– Встать. Не могу.
Аннаэль запричитала и начала вливать воду в приоткрытый рот парня. Тот плевался и давился, но очищаться никак не хотел. А состояние его все ухудшалось и ухудшалось. Ближе к обеду он сказал девушке, что не может вздохнуть полной грудью, будто на него что-то давит. Аннаэль перебирала в десятый раз травы, сушившие в ее рюкзаке, но не находила ничего, что могло помочь воину. В конце концов, отбросив сумку, она присела рядом с воином на кровать. Она казалась успокоившейся.
– Рейгар. Ты доверяешь мне?
– Когда ты называешь меня моим настоящим именем, мне становится страшно. Но я тебе верю, – вперемешку с хрипами, вырывающимися из слабо поднимающейся груди, ответил воин.
– Верь мне, – кивнула Аннаэль и непонятно откуда достала нож.
– Ох… стало немного сложнее…
Девушка резким движением рассекла кожу на своей ладони. Черная кровь медленно потекла по предплечью и закапала на простыню. Затем девушка взяла руку парня, рассекла и ее, и смешала свою кровь с ярко-алой кровью легата.
В следующие несколько секунд комната менялась. Тусклый свет, не отражавшийся от грязного снега, совсем перестал заглядывать в комнату. Дальняя стена, у которой стоял камин, скрылась за туманом, который поднимался с пола, вылезал изо всех щелей. Послышалось шипение. Сначала шипело одно существо, потом к нему присоединилось второе, третье… целый хор шипящих голосов напевал какую-то мелодию. Туман шевелился, будто скрывал внутри себя шевеление множества тел. Вдруг песня оборвалась и низкий утробный голос произнес:
– Аннаэль-сашииналь, зачем ты смешала свою кровь с кровью неотравленного?
Рей, желавший узнать ответ на этот вопрос, и на множество других, обернулся к девушке. Та по-прежнему сидела к нему лицом и смотрела на воина ярко-желтыми глазами, с тоненькой полосочкой зрачков. Раздвоенный язык ее на миг показался наружу, когда она начала говорить.
– Зиверсал, Князь-Змей, я воззвала к тебе! Этот воин избран Первоочередным Пророчеством. Но он очень болен, он при смерти! Прошу тебя, прими его душу к себе. Он принесет тебя много пользы!
Наконец, Рейгар увидел, кто говорил с его девушкой. Будто сотканный из клубов дыма, за ней, опираясь на хвост, стоял, раскачиваясь из стороны в сторону, огромный змей. Тело его в самом широком месте, в диаметре было больше тела Рея, а капюшон, периодически раскрывавшийся, казалось, заполнял все пространство комнаты. Желтые, как у Аннаэль глаза, гипнотизировали. Рей не мог оторваться от них, и потому не замечал двух огромных клыков, торчавших из незакрывавшейся пасти.
– Избранный? Один из Четырех? Какой именно? Волк или Медведь?
– Медведь, мой Князь.
– Это хорошо. Давно у меня не было новых слуг, тем более таких. Он будет жить, если согласится служить мне.
Как сквозь ватное одеяло Рейгар почувствовал, как девушка легонько щипнула его за ногу.
– Он согласен, Князь.
– Он знает об условиях?
– Он обо всем знает! Прошу, спаси его! Он очень плох.
Рейгар, которому давно перестал нравиться этот обряд, попытался дернуться и отползти, когда Змей навис над ним, окончательно обнажив острые клыки, но тело уже давно не слушалось его. Он попытался закричать, но только чуть глубже вдохнул.
Змей громко зашипел и, молниеносно приблизившись, укусил воина. Верхние зубы оказались под ключицами, а нижние пронзили тело над подвздошными костями. Воин почти не почувствовал боли, лишь зажмурился от неожиданности. И тут же, как только клыки покинули его плоть, ощутил, как по телу начало распространяться жгучее тепло.
– Ты помнишь, как проходит адаптация. Не оставляй его одного. Я уверен, что он выдержит, к тому же, как я почувствовал, ты давно уже готовила его к этому дню.
– Я желала, чтобы он пришел к Вам. Но не при таких обстоятельствах.
– Ты радуешь меня, Аннаэль-сашииналь. Вновь.
– Рада служить Вам.
Змей начал растворяться в воздухе. Желтые гипнотические глаза исчезли последними, и тогда Рей будто очнулся от оцепенения и в полную силу ощутил боль, разливающуюся по его телу. Кровь будто кипела. Он буквально чувствовал, как она превращалась в пар, оставляя выжженные сосуды, которые тут же наполнялись чем-то новым. Каждая мышца его перерождалась. Можно было видеть, как грубеет кожа. Губы его совершенно высохли, но, когда воин попытался их облизнуть тоненький, раздвоенный на конце язычок лишь пощекотал его подбородок. Все тело его натянулось, задрожало как натянутая струна… и обмякло. Холодный пот все так же скатывался по спине воина, когда тот, чувствуя небывалый прилив сил, встал с кровати и обернулся к изумленной девушке.
– Ты действительно… особенный.
Рейгар двинулся к зеркалу. Два ярко желтых глаза смотрели на него оттуда. Он улыбнулся, обнажив тонкие длинные клыки.
– Это теперь навсегда?
– Нет! Можешь принять обычное обличье. Просто подумай об этой.
«Как Обращение». Рейгар прикрыл глаза, обратившись к тому человеческому, что в нем осталось. Открыв их, он увидел в стекляшке на стене привычного Рея. Что-то в нем, впрочем, изменилось, но так незаметно… «Как змея в летней траве», – невольно подумалось Рею.
Он обернулся к девушке, которая тоже блестела желтыми глазами. Она обхватила себя руками и внимательно следила за каждым движением воина, будто все еще боялась, что тот упадет без сил. Но таким сильным и здоровым легат уже давно себя не чувствовал. Ум его так же прояснился. И настоящее представлялось ему очень странным.
– Так кто я теперь? Избранный Первоочередным Пророчеством Крик-Шептальщик, обращающийся в медведя, с кровью змеи? Ах да, еще Владелец Воздуха и дракона.
– На первом можно было и закончить. Ты – Избранный. Вы четверо – уникальны. Но ты самый сильный из всех. И теперь, с ядом Князя в жилах, ты практически неуязвим.
– Что я должен ему за такую силу? Он что-то говорил об условиях.
– Жертвы.
– Я так и знал, – помрачнел воин. – И кого? Животных? Детей? Девственниц?
Девушка поморщилась.
– Князь – не ведьма, все-таки, из сказок. Нет, специально убивать никого не надо. Но все твои враги, твоей рукой отправленные на тот свет, не найдут покоя ни в одном чертоге ни одного бога. Их души пожрет Змей-Князь.
– Они просто… перестанут быть?
– Да. В каком-то смысле это даже лучше. Ведь есть те, кому за их дела предназначено гореть в огне очищающем до скончания века. Или те, кто не верит в одно божество. Они бы бродили по Пустомирью, без цели и пути. А так – их просто не станет. Зиверсал мудр и справедлив.
Они помолчали.
– Может, у тебя есть еще вопросы?
– Он назвал тебя «сашииналь». Что это значит?
– Это что-то вроде звания. Зиверсал – Князь, или Эсшмадек по-змеиному. Сашииналь – отравленный, то есть человек, примкнувший к Князю.