Средняя жизнь

7

Я кручусь перед зеркалом, не зная, что надеть. Да и стоит ли стараться, если это всего лишь караоке?! Рубашка, короткая кожаная юбка и грубые ботинки. Без чего точно не обойтись – так это без шляпы. Черная, фетровая, с полями. В ней я чувствую себя таинственным странником – только ветер в лицо и приключения на пути. Где моя ретивая кобыла? Ах да! Вместо нее на пороге меня уже ждет кэб.

Клуб действительно оказался на окраине. В какой-то момент я даже начала нервничать, что мы выезжаем из города. Немного поплутав, такси все-таки доставило меня к малоприметному входу.

Внутри заведения было непривычно шумно, но при этом уютно. Стены из красного кирпича пестрили неоновыми надписями. Кожаные и велюровые диванчики с плюшевой обивкой создавали камерную обстановку.

Я не сразу нашла нужную мне компанию. И скорее почувствовала, чем увидела, как сквозь проходящих мимо людей, громкие разговоры и музыку Тео махнул мне рукой. Откуда снова это странное чувство?! Я словно магнит с двумя полюсами: хочу скорее оказаться рядом с ним и сбежать одновременно.

Тео точно меня видел, значит, скрыться уже не удастся. И я подхожу.

– Привет!

– Рад, что ты пришла! – приобнимает и целует в щеку. Потом оборачивается к компании и представляет: – Знакомьтесь, это Зои. Специалист по проникновениям без взлома и рок-музыке старой школы.

«Идеальная презентация!» – подумала я. Хорошо, все за столом были увлечены разговором и, возможно, не расслышали.

Ближе всех сидел Брайан:

– Приятно видеть тебя снова. В одежде.

Одариваю его улыбкой Чеширского Кота. Думаю, он все-таки милый, просто умело это скрывает.

В разговор включаются остальные, и я поочередно со всеми знакомлюсь. Две эффектные латиноамериканки – Аманда и Рейчел – бэк-вокалистки группы. Аранжировщик Сэм точно не нуждается в алкоголе, чтобы чувствовать себя раскрепощенно, и с ходу мне подмигивает. Джеймсу я пожимаю руку с особым чувством солидарности, так как он единственный в этой компании не из музыкальной сферы – менеджер в юридической компании и, как я поняла, просто общий друг.

Учитывая, что я припозднилась, все уже успели поужинать. На столе оставались какие-то закуски, но из-за волнения все равно не смогла бы есть. С бокалом красного вина, когда все пьют пиво, я и так выглядела чужестранкой.

В нескольких метрах от нас находится небольшая низкая сцена. Девушка в ободке с короткой фатой, не попадая в ноты, исполняет хит всех девичников Single ladies. Подружки, пьяные и оттого особенно веселые, активно ее подбадривают и отплясывают рядом.

– Ну что, – с азартом хлопает в ладоши Сэм, – мы следующие! Зои, в чьей команде будешь?

– В команде сочувствующих, – пытаюсь отшутиться. Чтобы так зажигать, мне нужно как следует напиться.

Рейчел толкает его в плечо:

– Сэм, расслабься! Она в команде девочек, – потом продолжает, обращаясь ко мне: – лучше расскажи нам о себе. Тео сказал, что ты остановилась в Cafe Royal?

Интересно, что еще он успел рассказать?

– Да. Приехала позавчера, а вообще, в Лондоне впервые.

– Правда? Тебе здесь понравится! – включается в разговор Аманда, которая все это время была в телефоне и только сейчас его убрала.

Видя неподдельный интерес, решаю продолжить:

– Мне уже нравится! Сегодня пешком, кажется, обошла весь город и видела столько интересных достопримечательностей.

Начинаю перечислять, но вовремя себя торможу. Об архитектуре и дизайне я могу говорить много и упоительно, главное, не сойти за городскую сумасшедшую.

И тут Тео меня спрашивает:

– А если бы Лондон был музыкой, то какой?

Делаю глоток вина и откидываюсь в кресле. Сложный вопрос. Мою профессию можно назвать творческой, но в голове у меня одни чертежи.

Помню, однажды, когда я была маленькой, мама привела меня в музыкальную школу на прослушивание. Попасть туда на обучение было мечтой – мне казалось, что она для избранных. Учительница элегантного возраста с кружевным воротничком усадила меня за пианино. Она стала перебирать аккорды. Один-два, один-два-три, три-два. Я внимательно следила за ее пальцами и отчаянно пыталась запомнить. Стоя потом в коридоре и дожидаясь маму, я слышала их разговор с учителем: «Девочка смышленая, но слуха, боюсь, нет. Я вижу, что она запоминает движения рук, как математическую комбинацию, но совершенно не слышит мелодии». Так я приняла отсутствие у меня музыкального слуха как данность.

Ответ на вопрос Тео я попыталась просчитать, положившись на интуицию.

– Лондон… Он разный. Например, Ноттинг Хилл с его колоритными улочками и ощущением беззаботности можно сравнить с вокалом Лили Аллен. Ридженс Парк, величественный и спокойный, – это однозначно старые добрые Битлы. Динамичный Паддингтон напомнил мне Мика Джаггера. А Сохо стильный, как неподражаемый Дэвид Боуи. Я бы сказала больше, если бы пожила здесь какое-то время. Но первое впечатление такое: Лондон – джаз, который сначала можно не понять, а потом бесповоротно влюбиться.

Тео улыбнулся, и я вижу, что мой ответ попал в точку. Все начинают перебирать любимых исполнителей, и я, наконец, чувствую, что первое волнение отступило, можно расслабиться, будто в компании старых друзей. Кажется, что и Тео ведет себя совсем по-другому. Вчера в ресторане наверняка была бизнес-встреча. Если дело касалось организации концертов и тура, то не представляю, как можно что-либо просчитать наперед после пандемии. Весь мир словно завис на этапе перезагрузки. Но здесь, в кругу друзей, без необходимости принимать важные решения, Тео был самим собой.

Неожиданно подошла наша очередь завладеть сценой. Первым вышел Сэм, как самый страстный любитель караоке. Огрехи в исполнении рэп-кантри хита Old Town Road полностью компенсировались его актерскими способностями. Потом дуэтом выступили Аманда и Рейчел. Я была поражена, какие у них сильные голоса. Они брали самые высокие ноты, исполняя песню Уитни Хьюстон, как будто это так просто! Джеймс пошел по безопасному пути и спел что-то из Стинга. Когда он уселся обратно за стол, все буквально в один голос стали пытаться выпроводить на сцену меня.

– Подождите! А как же Тео и Брайан? – сразу же запротестовала я.

Тео ответил за Брайана:

– Он не поет, – и потом добавил с иронией: – Его фантастический голос слышу только я во время записи альбома.

Все подтверждающе закивали. Видимо, это любимая байка в их компании.

Я перевожу взгляд на Тео:

– Тогда ты! Я никогда не слышала тебя вживую.

На моем месте, наверное, должна быть девица, которая от него без ума. Не пропустила ни одного альбома и концерта, а стены комнаты увешаны плакатами с его фотографиями. По крайней мере, так фанатели, когда я была подростком. Сейчас даже не знаю: фолловят в социальных сетях и ставят на заставку телефона? Что-то мне подсказывает – такие его не интересуют.

– Всех уже тошнит меня слушать, правда, – выдыхает он.

Его шутка находит отклик в компании, которая сразу же припоминает их сегодняшнюю репетицию.

– Ладно, – соглашаюсь с немного обреченным видом.

Хоть я никогда и не пела в караоке, но в глубине души хотела попробовать. Только не здесь и сейчас, а со своими пьяными подругами. Я словно стою на пороге обрыва – чем дольше смотрю на сцену, тем больше хочется сделать шаг. В голове проносится вихрь мыслей: «Что же мне спеть? А вдруг я облажаюсь?» Но весь страх отступает, когда Тео мягко касается моей спины. Всего лишь знак поддержки, но такой сейчас необходимый.

Я выхожу на сцену и начинаю петь нетленку Wicked game Криса Айзека. Сначала почти шепотом, а потом, убедившись, что получается не так уж плохо, даю волю голосу. Девушки за нашим столиком активно подпевают, жаль, со сцены я их практически не слышу. Джеймс показывает жестом «Класс!», а несколько парочек из зала даже выходят танцевать. Блуждающий взгляд останавливается на Тео, и все вокруг мгновенно исчезает, сливаясь в единое космическое пространство. Так странно и немного неловко – будто пою только для него.

Но длится это недолго. Его внимание переключается на высокую блондинку, подошедшую к их столику. Она со всеми здоровается, и становится очевидно, что они ее хорошо знают. Потом обращается к Тео, касается его руки, он отдергивает, встает из-за стола, и они вдвоем следуют на выход. Эта сцена была такой стремительной, я даже не поняла, что произошло. Один проигрыш между куплетами, а я все еще на сцене.

Слова песни легко скрывали подступившее к горлу разочарование, и только сделав над собой усилие, я смогла допеть. Когда вернулась, ребята засмущали меня, чествуя как героя. Мы продолжили легкое общение, несмотря на произошедшее минуту назад. По правде говоря, меня не приглашали на личное свидание, чтобы требовать объяснений.

Вечер был хорош всем: приятная компания, интересные разговоры и маленькая победа над собой – пение перед публикой. Но за маской «у меня все в порядке» недосказанность снедала изнутри. Сама не знаю, чего я ожидала, но Тео так и не вернулся.

Выходя из клуба, Брайан предложил подвезти меня в отель: «Раз уж мы соседи…». Сдерживая довольную улыбку, я согласилась. Рада, что он больше на меня не злится. К тому же понятия не имею, как отсюда выбраться самой.

8

Я прокручиваю в голове события последних дней снова и снова и не могу заснуть. Ощущение, что, переступив порог номера, вместе с одеждой я сняла и розовые очки. Как вообще могла подумать, что между нами с Тео что-то может быть?!

Он популярный певец. Его жизнь – вереница концертов, вечеринок и мимолетных романов. Ему не надо ловить восхищенные взгляды – он точно знает, какое впечатление производит. Любая девушка с радостью была бы с ним, только пальцем помани. А обходительное поведение по отношению ко мне ни о чем не говорит, вежливость – характерная черта многих англичан. Не знаю как, но в этот вечер я явно оказалась героем чужого спектакля. До определенного момента мне нравилось играть эту роль. Но теперь занавес опущен, пора возвращаться в реальную жизнь.

Все, что мне сейчас нужно, – услышать родной голос. Я старалась как можно дольше игнорировать телефон. Он будто второй браслет от наручников, связывающих меня с прошлым. Долго не решаюсь, но все же набираю Элис.

Она мой первый настоящий друг. Родившись в Москве, я каждые несколько лет меняла место жительства. Дипломатическая служба отца обязывала. Только в выпускных классах мы осели в Вильнюсе, где и обрели «дом». Переезды научили меня не привязываться к людям, но знакомство с Элис все изменило.

Знаете, каково это – быть новенькой в классе? Хуже только влюбиться в капитана школьной футбольной команды. У Элис, как у чирлидера, было больше шансов. Как потом выяснилось, мальчики в пятнадцать лет ужасно непостоянны, зато это положило начало нашей дружбы.

Она была рядом, когда родители развелись, и поехала со мной в Москву поступать в университет. Только с ней я могла возвращаться после студенческих вечеринок на рассвете, есть мороженое до тошноты и слушать, почему ее очередное «навсегда» не состоялось. В отличие от меня, Элис – неисправимый романтик, что позволяет иногда взглянуть на ситуацию под другим углом.

С каждым долгим гудком теряю надежду, но за секунду до переключения на автоответчик я наконец услышала сонное «Алло».

– Ты видела, который час?! – слышу недовольное ворчание подруги, судя по звуку, откуда-то из-под одеяла.

– Ой, Элис, прости! Не посмотрела на часы. Я тебе завтра наберу…

– Нет, стой! Ты пропала на несколько недель, я переживала. Знаю, тебе нужно было время, поэтому и не беспокоила. Как ты?

Слышу шуршание простыней, видимо, усаживается поудобнее. Я же последний час наматываю круги по спальне.

– Ох, Элис, – грустно выдыхаю я, – даже не знаю, с чего начать.

– Последнее, что я получила от тебя: «Улетаю в Лондон. Когда вернусь, не знаю. Целую». Ты еще там?

– Да, но, думаю, мне пора двигаться дальше, – потом продолжаю, словно разговаривая сама с собой: – Не хочу больше кое с кем пересекаться.

Молчание на другом конце провода было настолько красноречивым, что мне пришлось продолжить и рассказать все, что произошло.

– Детка… – Элис начинает осторожно, взвешивая каждое слово, – мы с тобой совсем разные, и в любовных делах я тебе не советчик. Но послушай! Ты рано сделала выводы. Та блондинка в клубе могла быть кем угодно. Если они пара, то наверняка бы она осталась. Здесь что-то не так.

– Не важно. Этот тип мужчин не для меня, – последнее прозвучало излишне драматично, но это именно то, что я чувствую.

– Или такие, как ты, не встречаются с такими, как он? – кажется, она начинает закипать. – Ты, по сути, ничего о нем не знаешь. И Интернет тебе не помощник. Важно только то, что происходило между вами наедине. Хоть раз в жизни просто доверься судьбе!

Быть может, она права. Едва я почувствовала что-то теплое и особенное в груди, как, испугавшись этого, готова сбежать.

С детства нас учат верить чудесам. Но, взрослея, мы понимаем, что для настоящего чуда нужна не магия, а вера. Вера в себя и в судьбу.

Однажды, после очередного расставания, Элис решила меня отвлечь и потащила в Ригу на концерт Леди Гаги. Там мы танцевали у самой сцены, отдавшись всеобщему подростковому восторгу и откровенному сюру на сцене. Но один момент я не забуду никогда. Певица выбрала из толпы девочку и позвала ее на сцену. Там она рассказала ей и всем нам, как важно мечтать, не переставать верить, что все непременно сбудется. Потом Леди Гага развернула счастливицу к зрителям, закрыла ей глаза и прошептала: «Я в жизни не могла предположить, что однажды увижу это». Открывает ладони, и девочка оказывается перед огромным полем с тысячей огоньков. Это было похоже на космос. Необыкновенный момент всеобщего единства и настоящего чуда. У каждого из нас перехватило дыхание и появились слезы на глазах.

Иногда меня пугает, что я не жду от судьбы чего-то особенного. Мы сами творцы собственного счастья. Упорным трудом я добилась успеха во всем, кроме любви, – я попросту больше не верю в нее. Быть может, мое сердце обратилось в камень, и, только встретив такое же, можно высечь искру.

9

Не помню даже, как попрощалась с Элис. Впечатления и переживания вчерашнего дня накрыли меня снежной лавиной, и я не заметила, как провалилась в сон. Позавтракать решила в номере. Да, веду себя как трусиха. А что мне остается?! Каждый раз, когда выхожу из номера, я так или иначе сталкиваюсь с Тео. Но ни в этот день, ни на следующий наши пути не пересекались. Я гуляла по городу до тех пор, пока в голове не оставалось места для мыслей, а ноги не отказывались идти.

Проведя в Лондоне в общей сложности четыре дня, я решила продолжить свое путешествие по Англии. Утром собрала вещи и, не откладывая на потом, по телефону сообщила портье о выселении.

На стойке регистрации дела заняли совсем немного времени. Мне словно хотелось задержаться еще, быть окликнутой, но прощальная улыбка менеджера рассеяла остатки чар. Вот-вот подъедет такси, и я вышла на улицу.

Небо выглядело так, словно кто-то опрокинул бутылку молока, а следом пробежал пыльными лапами кот. Хоть бы эти серые вкрапления не были предвестниками собирающегося дождя! Зонтом-то я так и не обзавелась.

– Уже уезжаешь? – услышала я знакомый голос и резко обернулась.

Тео стоит в шаге позади меня, точно Джеймс Бонд на задании. Как и полагается секретному агенту, на нем распахнутое пальто, не удивлюсь, если сшито на заказ. В нем он выглядит старше и даже выше, хотя и без того мне бы понадобились высокие каблуки, чтобы вровень смотреть в его глаза. На шее небрежно намотан шарф.

– Да. Вот, жду такси, – ответила я с напускным равнодушием и тут же обхватила себя руками, закрываясь от пронзительного ветра.

– Куда, если не секрет?

Близость оживленной дороги вынуждает говорить громче.

– На вокзал. Хочу поехать посмотреть замок Лидс.

«Ну вот зачем, зачем я это говорю?! Кто меня тянул за язык?»

– Подбросить тебя? – теперь он не отводит взгляда от меня, ожидая ответа.

В этот момент из подземного паркинга выезжает машина и останавливается перед нами. Из нее выходит водитель и передает ключи Тео.

Молчание порядком затянулось. Не знаю, что сказать, ведь еще недавно он бросил меня в компании малознакомых людей и ушел с другой. Словно услышав мои мысли, Тео добавляет:

– Прошу.

Это слово, такое простое, но особенное, что-то изменило во мне. Так не говорят самовлюбленные и высокомерные люди. Неведомая сила снова заставила согласиться, и я неуверенно кивнула.

Стою и сама не верю в происходящее, пока он убирает мой чемодан в багажник, а свою сумку на заднее сидение. Надо сказать, его черный кабриолет также произвел обескураживающий эффект. Кажется, это Астон Мартин. Он определенно в его стиле: немного ретро, но с лоском. Оказавшись внутри, не могу сдержаться и провожу рукой по кожаному сидению и приборной панели. Непревзойденный классический дизайн – еще одна причина, почему отказаться было трудно.

Тео ловит мой восхищенный взгляд и спрашивает:

– Нравится?

Я признаюсь:

– Да.

Он улыбается, и я поспешно продолжаю:

– Должно быть, всем девушкам нравится.

Он понял, к чему я клоню, но на такие уловки не клюет:

– На самом деле нет. Большинство моих друзей считают, что лучше бы я взял новую спортивную модель. С этой крошкой много возни.

Начал накрапывать дождь, и дворники, в унисон падающим каплям, задали ритм возникшему молчанию. Лучше бы он магнитолу включил, сама я не решилась.

– Почему именно Лидс? – решил наконец поинтересоваться Тео.

– Не знаю, просто он сравнительно недалеко, прекрасно сохранился и открыт. Бывал там?

– Если честно, нет. Только проездом. В Англии тысячи замков. Со школьными экскурсиями я посещал только те, что в районе нашего графства.

– Нашего графства, – насмешливо повторяю я.

Смеется.

– Ну да, так здесь называют. Просто район. Я из Манчестера.

– Да я понимаю, просто дразню.

В машине стало тепло. По ощущениям мы должны были уже приехать. Вспоминаю, что он даже не спросил, на какой именно вокзал меня отвезти.

– Тео?

– Да.

– Мы ведь едем на вокзал? – начинаю я осторожно.

– Не совсем. Мне тоже стало интересно посмотреть на этот «замечательно сохранившийся замок», и я решил отвезти тебя прямо туда.

Глаза наливаются паникой, а ему, очевидно, нравится мое замешательство.

– Немедленно высади меня здесь!

– Зои, на улице дождь, ты промокнешь, – говорит мягко, точно со своей младшей племянницей. – Без пробок доедем часа за полтора. Да и с местным не пропадешь.

– С местным, значит?! – тяну время, а сама лихорадочно пытаюсь придумать довод посерьезнее. Что за манера постоянно выводить из зоны комфорта?!

Кивает, едва скрывая улыбку и не переставая смотреть на дорогу. Я решаю больше не юлить и выкладываю начистоту:

– Тео… В нашу последнюю встречу ты ушел, не попрощавшись. Не могу с тобой путешествовать, не зная, чего еще ожидать.

Он становится серьезным. Я терпеливо жду ответ, стремительно удаляясь от всех возможных вокзалов.

– Это была Айла. Мы расстались с ней задолго до карантина. Непростой период, – он замолкает, будто воспоминания причиняют ему боль. Дальше продолжает с паузами, тщательно подбирая слова: – Мы вышли на улицу – иначе все, скорее всего, закончилось бы сценой. Мне пришлось отвезти ее домой. Извини, что так получилось.

Не могу его осуждать. Судя по нескольким пропущенным вызовам и десятку непрочитанных сообщений от Юргиса, подобные разборки мне тоже предстоят.

Мы с Тео как два преступника во время побега. От чего или кого скрывается он – не знаю. Я же покинула Вильнюс – мой город, уютную квартирку и до скрипа зубов идеальные отношения, которые стали персональной тюрьмой.

Это было сложно заметить, когда жизнь бурлила: каждый день бегала на работу, встречалась с друзьями, проводила с Юргисом только вечера и уикенды. Но чертов вирус, появившийся из ниоткуда и заперший всех по домам, словно окрасил невидимые стены красным. Только теперь вижу все, будто смотрю на себя со стороны.

10

Расстегиваю пальто и кладу шляпу сверху на его сумку. В этой машине настоящего эгоиста заднее сидение можно назвать условным.

– Ты хотя бы знаешь дорогу?

Здесь нет встроенного навигатора. Тео наверняка ценит оригинальный облик машины, раз не установил дополнительно. Вижу, напряжение его отпускает и он явно рад, что я не продолжила допрос.

– Посмотри со своей стороны, – указывает на мою дверь.

За кожаным клапаном лежит в несколько раз сложенная бумажная карта.

– Ты шутишь?!

Салон машины слишком маленький, чтобы развернуть метровую карту хотя бы наполовину. Я безуспешно сражаюсь с ней и, быстро потеряв терпение, включаю навигатор на телефоне.

– Давай без телефонов.

– В смысле? Как же мы доедем?

– Я знаю: сейчас съедем на Сидкап-роуд, а дальше по указателям. Здесь бывает холмистая местность, может не ловить.

Я пристально на него смотрю, и он понимает, что объяснение не убедительно.

– Ненавижу телефоны. Мой всегда на беззвучном, пользуюсь только по необходимости, – «я снова задела за живое». – Последнее время люди слишком привязаны к гаджетам, буквально ни на минуту не выпускают из рук.

– Боишься, что я тебя нафотографирую и солью в Сеть?

– Если бы ты хотела, то уже давно это сделала, не так ли?

И правда, так глупо. Единственный раз, когда я доставала при нем телефон, – чтобы записать адрес караоке-клуба.

– Ты прав… – одновременно соглашаюсь и отвечаю на его вопрос.

Выезжая из Лондона, мы остановились у Costa купить кофе. В кафе я заметила косые взгляды посетителей в нашу сторону. Странное чувство. Сначала я подумала: что-то не так с моим внешним видом, а потом вспомнила, с кем нахожусь рядом. Когда нам оставалось только забрать наш заказ, к Тео подошли три восторженные девушки и парень. Они попросили сфотографироваться и начали спрашивать о концертном туре. Это настолько непривычно и удивительно: вот он, обычный мужчина, щелк – звезда, кумир тех, кому за двадцать. Чтобы не быть лишней, я вышла на улицу. Дождь успел закончиться. Я присела на успевший высохнуть бампер его машины и откинула волосы назад, подставляя лицо застенчиво выглянувшему солнцу.

Достаю из пакета свой кофе – кто знает, сколько придется ждать. И тут на манжете стаканчика замечаю надпись «Рози», след помады от поцелуя и номер телефона. «Прекрасно! А где же мое “хорошего дня”?!»

Через пару минут выходит Тео.

– Ну что, поехали?

Уже в машине он обращает внимание на манжет моего стаканчика.

– Решила, что это мой, – ухмыляюсь я.

– Да без проблем.

Немного погодя решаюсь все-таки спросить:

– Как ты справляешься с этим? Популярность, постоянное внимание… – потом продолжаю, словно рассуждая сама с собой: – Я бы, наверное, с ума сошла. Меня всегда пробивает мандраж перед презентацией заказчикам больших проектов, но это ни в какое сравнение с полным концертным залом.

– Ко всему привыкаешь. Все, что мы делаем, – ради поклонников. Не будь их, наше творчество не ушло бы дальше домашней студии. И я это ценю, правда. Другое дело, что за пределами творчества становишься публичным человеком. А это не дело выбора, а часть профессии.

– За время карантина не соскучился по вниманию?

– Честно? И да и нет. Одиночество может быть как созидательным, так и разрушительным…

Он замолкает, а я терпеливо жду. Иногда слова бессильны, чтобы описать, что творится на душе.

Спустя несколько мгновений Тео набирает в грудь воздух и продолжает:

– Еще до карантина мы начали работу над альбомом. Для кого-то, может, пандемия стала испытанием, но мы с Брайаном привыкли работать в изоляции. Идеальный момент, чтобы отключиться от внешнего мира и сосредоточиться на важном. Именно поэтому песни получились такими личными и, быть может, даже мрачными. Делясь этим с публикой и получая обратную связь, я понимаю: это отзывается многим.

Я вижу, как его глаза снова загораются. Тео рассказал о сложностях записи нового альбома и о подготовке к предстоящему туру. Музыкальная сфера для меня – другая планета, но при этом я его прекрасно понимаю. Альбом – такое же творческое детище, как и мои проекты. С одним лишь существенным различием – он свободен, а я скована техническими заданиями.

Чуть больше часа до Лидса пролетели незаметно. Мы оставили машину на парковке и, шурша мелким гравием, неспешно пошли в сторону замка. Вдоль дорожки тянулся стройный ряд тисовых деревьев, за которыми виднелись бескрайние владения. Кроме нас, людей практически никого.

В замке я рассказала Тео то немногое, что успела прочитать заранее. Он слушал с интересом, иногда на доли секунды зависая взглядом на моих губах, отчего вынуждал запинаться. Такое ощущение, что для него главным экспонатом тут была я.

Обойдя всю экспозицию, мы вышли на улицу и нашли сухую лавочку под сенью вековых деревьев. Наш импровизированный пикник состоял из сэндвичей и сока, купленных в местном маленьком кафе. Свежий воздух, как известно, повышает аппетитность любой еды.

Не знаю, пригревавшее весеннее солнце или тихая загородная атмосфера нас так расслабили, но, кажется, мы рассказали друг другу всю нашу жизнь. Я – про мое перекати-поле детство. Как сменила школьные парты в Хьюстоне, Варшаве, Джакарте и Сиднее. Про университетские годы в Москве и свой дом в Вильнюсе. Он – про родной Манчестер. Про первые попытки создать музыку, диджейство в ночных клубах и знакомство с Брайаном, изменившее судьбу обоих. Мы потеряли счет времени. Легко всем делиться, когда избегаешь важного, а порой и самого темного в душе.

Солнце клонилось к закату. Опускающаяся на землю вечерняя прохлада обострила тонкий запах травы и первых распустившихся цветов. Длинные тени, увязавшиеся за нами, словно тянули назад, хотели задержать нас. Но, не слушаясь их, мы возвращались на парковку.

У меня изначально не было плана. Все мои рабочие проекты все еще заморожены, и можно на время выдохнуть и немного попутешествовать. Поехать в Лидс было спонтанным решением. Потом думала забронировать следующий отель, найти транспорт, изучить другие интересные места неподалеку…

– Что делаем дальше? – спросил Тео, который наверняка думал о том же.

– Честно, не знаю, – призналась я, – ты попутал все мои карты.

– Тогда поехали на Юрское побережье. Покажу тебе знаменитый Дердл-Дор.

Такого предложения я точно не ожидала. Мы подошли к машине, он открыл дверь и продолжил:

– Зои, это недалеко.

Кажется, я кое-что подобное уже слышала! Ничего не могу поделать с собой – этот день был слишком хорош, чтобы отказываться.