Кларисса подняла голову и хмуро взглянула на лорда Ригаллиона, который, разумеется, появился в таверне в самый неподходящий момент – и уже демонстрировал желание заступиться за чью-нибудь девичью честь. Студентки, наверно, пищали бы от восторга.

Она, может, и сама бы пищала, случись подобное лет этак десять назад, когда ей не было еще и двадцати. Хотя нет, в те времена Кларисса была полностью сосредоточена на учебе.

– Из всех знакомых драконов, лорд Ригаллион, ко мне пристаете только вы, – сказала дознавательница, заметив, что «роковой брюнет» не намерен отступать. – Стыдитесь! Это отец Жанны, лорд Генрих Одейро-оро. Лорд Генрих, это лорд Ригаллион.

– Да? Я подумал, лорд Грайси, – хмыкнул отец Жанны, снимая руку с плеча Клариссы и нашаривая что-то в кармане камзола.

Вскоре в руках лорда появилось небольшая бутылочка с пробкой. Запахло отрезвляющим зельем.

– Лорд Грайси появляется только на слове «штаны», – пояснила дознавательница, отводя взгляд. – Лорд Ригаллион, я рада, что вы уже второй раз прилетаете к назначенной встрече заранее, но у меня еще не закончилась предыдущая. Пожалуйста, посидите где-нибудь.

– Но…– на благородном лице «рокового брюнета» все еще горело желание срочно вступиться за чью-нибудь девичью честь.

Лорд Генрих тем временем трезвел на глазах, и уже то, как быстро на его организм действует зелье, говорило о многом. Как и то, что он таскает такую вот не самую дешевую бутылочку в кармане камзола. Тем более на встречи, в которых возлияния вроде как не предполагаются.

Клариссу отец Жанны больше не обнимал, а на лорда Ригаллиона смотрел с холодным пренебрежением. Это была какая-то усовершенствованная версия драконьего снобизма.

– Пожалуйста, лорд Ригаллион, – мягко сказала Кларисса. – Не мешайте мне работать.

– Я подожду на улице, – резко сказал Ригаллион, после чего развернулся и вышел, стуча каблуками по деревянному полу и нервируя немногочисленных посетителей.

Кларисса и Генрих Одейро-оро проводили его взглядом и вернулись за столик. Отец Жанны тяжело опустился на стул и устремил на Клариссу странно задумчивый взгляд: словно решал, стоит ли извиняться за то, что практически висел у нее на плече в пьяном виде, и было ли это расценено как «приставание к леди» кем-то кроме Ригаллиона.

– Когда этот благородный лорд попытался привлечь мое внимание в прошлый раз, – небрежно сказала дознавательница, взмахом руки подзывая официантку, – он сначала наговорил гадостей своему старому другу, потом снял камзол, перекинулся в дракона и принялся демонстративно выкапывать скамейку. А потом поцеловал мне ручку, вытащил из моей прическу розу, подаренную, между прочим, не им, и улетел в закат, испугавшись гнева ректора. Причем камзол и рубашка у него были заговоренные.

Лорд Генрих покачал головой и спросил, есть ли этот дракон в списке подозреваемых. Потому, что к его несчастной Жанне обычно липли именно такие: красивые и не сильно обремененные принципами.

– Есть, но у него алиби. Правда, его создает другая влюбленная в Ригаллиона девица, – сказала Кларисса, пытаясь сообразить, как лорд Генрих ухитрился сделать вывод о принципах «рокового брюнета» за минуту общения. – Так что сами понимаете. И еще, вы начали рассказывать про вашу жену. Вроде как она что-то говорила насчет Жанны.

Генрих подпер рукой подбородок и пару секунд рассматривал пейзаж за окном. Кларисса тем временем заказала кувшин с холодным грушевым компотом и попросила к нему три кружки – знала, что после отрезвляющего дракону захочется пить.

– Жена считала, что мы зря отдали нашу девочку в Академию. Говорила, Жанночка очень ветреная, и будет страдать, – глухо сказал лорд. – И, знаете, Жанке и вправду там не слишком нравилось, она писала, что девчонки какие-то слишком серьезные. А преподаватели ее обижают, постоянно рассказывают, что не следует отдаваться на сеновалах. Все, кроме ректора.

Кларисса вскинула брови. Однокурсницы Жанны не показались ей серьезными – на ее взгляд, это были те еще вертихвостки, и обсуждали они в основном молодых лордов. По крайней мере, когда дело не касалось учебы.

А вот то, что лорд Рикошет изменил своим принципам пилить всех подряд за неподобающее поведение, показалось дознавательнице настолько странным, что она даже сделала пометку в блокноте.

– И то, что эти девицы любят поговорить про полеты и небо, ее тоже раздражало. Она как-то писала, что когда они снова начнут рассказывать о снах, в которых летали с лордами, она начнет назло однокурсницам рассказывать о том, что ей-де снились крысы, пауки и зубные врачи. В зависимости от того, кто из студенток кого боится, – добавил лорд Генрих, допив компот залпом. – С вашего позволения, я это тоже оплачу, а то на вашего «рокового брюнета» надежды нет. Госпожа, счет!

Дознавательница рассеянно поблагодарила Генриха Одейро-оро, опустила глаза в блокнот и принялась задумчиво рисовать планирующего дракона с распахнутыми крыльями.

В том, что девицы в Академии обсуждали полеты, в принципе, не было ничего удивительного. У них, в конце концов, перед носом куча летающих мужиков. Клариссе ведь и самой нравились лорды в драконьем виде, так почему бы девицам не обсудить, у кого там быстрее полет и ярче блестит чешуя? Ну, или чем там положено восхищаться восторженным юным студенткам?

Да, Клариссе нравились лорды в драконьем виде, но они ей не снились. Даже Магарыч приснился в человеческом – в черном камзоле, с цепочкой на шее и чуть заметной улыбкой на губах.

И тем более Клариссе не снились полеты. И Жанне, предположительно имеющей драконью сущность, тоже.

«А Жанна, кстати, считала, что «ужас» это мои сны про полеты»

«К сожалению, леди не летают».

«Летают, но только вниз».

«А ты летала во сне?».

Дознавательница закрыла блокнот. Ей следовало все хорошенько обдумать – но сначала проститься с отцом Жанны, допросить лорда Ригаллиона и предложить ему вернуться в Академию. Ну, если не понадобится его арестовывать.

Тем временем Генрих Одейро-оро рассчитался за компот и поклонился:

– Я вам больше не нужен, леди Кларисса? Нет? По-моему, господин брюнет уже вас заждался. И еще…– добавил лорд Генрих с легким смущением. – Если с вами свяжется моя супруга… ну, вдруг. Она, знаете, склонна преувеличивать масштабы проблемы. Ни капли со дня смерти дочери, понимаете? Ни капли. Даже на похоронах. Но когда вы подтвердили, что это убийство… – он покачал головой. – Я знаю, что супруга желает мне только добра. Но она иногда перебарщивает.

– Не беспокойтесь, лорд, я скажу, что вы забухали в интересах следствия, – пообещала дознавательница, поднимая голову.

Последнее, что нужно было Клариссе, так это пилить родителей потерпевших за проблемы с алкоголем. Ну, или рассказывать, что от регулярного употребления отрезвляющих зелий начинаются проблемы с сердцем.

– Не «забухал», а «принял на грудь», – поправил лорд. – Ну, дайте я обниму вас на прощание. Пишите, если понадоблюсь.

Кларисса фыркнула, быстро обняла лорда, тот похлопал ее по плечу и вышел. Дознавательница вернулась за стол, налила себе компота и принялась ждать лорда Ригаллиона.

Тот вскоре появился, но не один, а со своей пижонской улыбочкой. Кларисса скептически обозрела гримасу профессионального соблазнителя студенток и мрачно подумала, что с этим надо что-то делать. Отдаваться Ригаллиону только для того, чтобы тот потерял интерес и отстал, она не хотела принципиально – много чести. Не в смысле у Клариссы, а вообще.

К тому же дознавательнице не хотелось случайно провести ночь с убийцей. Сначала, значит, отдашься, потом выяснится, что это не просто подозреваемый, а преступник, и над тобой все Королевское следственное управление будет год потешаться.

Нет уж, истории с девственностью и культистами ей хватило!

– Заказывайте что-нибудь себе, – предложила Кларисса, когда «роковой брюнет» опустился на стул напротив. – Я уже поужинала. Как закажите, можете рассказать мне, где и при каких обстоятельствах вы обнаружили тело лорда Магарыча.

Ригаллион возмущенно сверкнул глазами и остался стоять, нависая над сидящей дознавательницей. Только волосы откинул с лица картинным жестом.

– Если, конечно, вы действительно его обнаружили, – ласково добавила Кларисса.

– На что это вы намекаете?..

Дознавательница прищурилась, намереваясь объяснить «роковому брюнету», что она-то как раз говорит прямо, но тут к ним подошла официантка и попросила Ригаллиона выйти из таверны на минуточку.

«Роковой брюнет» удалился, но быстро вернулся – растрепанный и злой. Он поклонился Клариссе, сел напротив, взял кружку, налил в нее холодный компот, но вместо того, чтобы выпить, прислонил ее к покрасневшей скуле.

– Обнимать леди, будучи пьяным, это, значит, прилично, – прошипел он в ответ на вопросительный взгляд Клариссы, – а вот если ты не поклонился ей при встрече, то все! Ты беспринципный извращенец, недостойный внимания дамы!

– Ну, это дракон старой закалки, – примирительно сказала дознавательница. – И дело, наверно, не только в том, как вам следует приветствовать леди.

Она не стала озвучивать, что лордов тоже лучше приветствовать если не церемонным поклоном, то хотя бы не воплями «к кому этот дракон пристает?!».

Лорд Ригаллион тем временем продолжал возмущаться:

– Я знаю несколько драконов старой закалки, и у них нет таких закидонов! Да тот же Магарыч, он хотя бы… – он запнулся и поднял глаза на Клариссу, – как он вообще?

– Лорд Магарыч в порядке: без сознания, но живой. И еще…

Кларисса хищно сощурилась и открыла блокнот, намереваясь побыстрее допросить «рокового брюнета», пока тот не вспомнил, что он вообще-то неотразимый соблазнитель девиц:

– И еще, я уже знаю, что именно вы нашли его тело. Так что рассказывайте.

Глава 23

После разговора с лордом Ригаллионом Кларисса сразу же отправилась к Рикошету. Тот обнаружился в своем кабинете в компании лорда Грайси, и дознавательница сразу же огорчила зловредного преподавателя манер новостью о том, что «роковой брюнет» возвращается к занятиям уже завтра. А, следовательно, о преподавании права лорду Грайси можно забыть – но его, по крайней мере, должна греть мысль, что вожделенную дисциплину не будет преподавать Кларисса.

Саму дознавательницу эта мысль тоже очень грела.

– И еще лорд Ригаллион прояснил ситуацию с лордом Магарычем, – сказала она, располагаясь в предложенном кресле с торца ректорского стола. – Они с завхозом хотели встретиться в тот самый вечер, когда на него напали. Ригаллион прилетел к беседке и безрезультатно проторчал у нее два часа. А на следующий день ему написала Агата, что Магарыч пропал, на пирсе кровь, я допрашиваю всех подряд, а преподаватели прочесывают лес и осматривают озеро. Лорд Ригаллион тоже не смог остаться в стороне.

Кларисса перелистала блокнот, нашла соответствующие записи и принялась рассказывать, что лорд Ригаллион смотрел на проблему поиска тела немного под другим углом. Он несколько лет изучал заклинание Драконьей цепи, придумывая, как бы избавить товарища от этого «украшения», и рассматривал, в числе прочего, вариант с клинической смертью: дать, например, Магарычу яд, который вызовет остановку сердца, снять цепь, а потом дать противоядие.

Надо сказать, сам Магарыч относился к этой идее довольно прохладно. Он говорил, что те времена, когда он хотел отравиться, давно прошли, и вообще, будь оно так легко, на драконьей цепи бы никто не сидел. Хотя само по себе предложение выпить яда его развеселило. Магарыч говорил, что мог бы понять, если бы подобные идеи исходили от Рикошета, которому завещано все его имущество, включая фамильный замок. Но кому, а лорду Ригаллиону травить его не с руки, потому, что «роковому брюнету» все равно ничего не светит – переписывать завещание он не будет.

– Кстати, лорд Рикошет, это правда? – отвлеклась от рассказа Кларисса.

– Разумеется, – ответил ректор. – Этому завещанию уже лет триста. Магарыч оставляет все мне, кроме фамильного портрета, гобелена и дедушкиных носков. Эти предметы отходят какой-то дальней родне. Не знаю, что это за драконы, при мне они в Академии не появлялись.

– Значит, теоретически, если мы не найдем Аринский кристалл, кто-то может явиться сюда за… дедушкиными носками? – мрачно усмехнулась дознавательница. – Кстати, они что, имеют какие-то артефактные свойства?

– Да нет, они испачканы в крови демонов и не отстирываются. Но и не разваливаются. И еще они воняют, как орда троллей. Я много раз просил Магарыча сжечь эту мерзость, но он отказывался со словами, что тогда ему будет нечего завещать «этим крылатым уродам». А на случай, если я умру раньше, или не смогу наследовать по каким-то другим причинам, Магарыч специально указал, что замок отходит короне.

– А носки?!

– Он все равно должны отправиться по месту назначения, – хмыкнул лорд Рикошет. – Я понимаю, о чем вы думаете, леди Кларисса. И ты, Грайси. Мне тоже было бы очень интересно взглянуть на драконов, которые настолько не нравятся Магарычу, что он готов отдать замок Крылатому Королю, лишь бы им не досталось ничего, кроме носков, портрета и того шедеврального гобелена, которым мы иногда пугаем пятикурсников. Только я не хочу, чтобы они заявились сюда вступать в наследство.

После таких заявлений меланхолией повеяло даже от лорда Грайси. Хотя, может, это он оплакивал окончательную потерю правовых дисциплин.

– Ни у кого, кстати, не появилось новых идей насчет Аринского кристалла? – спросил Рикошет. – Лорд Грайси? Леди Кларисса? Я готов выслушать все, включая самые идиотские.

– Для идиотских версий у нас есть студенты, их тоже можно будет привлечь, когда нас настигнет очередной кризис, – с ехидной улыбочкой предложил сухопарый преподаватель манер. – А вообще, почему бы нам не попробовать поискать еще какие-нибудь места, в который сохранился девиз?

– Еще я могу попробовать снять с ворот заклинания. Мало ли, вдруг что-то найдется, – неуверенно предложила Кларисса.

Вообще-то мысль насчет заклинаний приходила ей в голову и раньше. Только, во-первых, сам Магарыч не был магом, во-вторых, Клариссе казалось, что просто нанять колдуна и наложить на кристалл, например, заклинание невидимости – это слишком просто. Едва ли это надолго развлечет скучающего дракона. А с другой стороны, почему бы лорду Магарычу не использовать комбинацию магии и механики? Ну, если ему удастся найти колдуна, который за такое возьмется.

Но основная проблема заключается в том, что отсутствие магии на воротах вовсе не гарантирует того, что они не являются частью головоломки. Как и ее наличие. Мало ли для чего ворота могли заколдовать. Может, девиз «Долгом и Честью» и вовсе проклят каким-нибудь недовольным магом и заставляет девиц Академии с этой честью расставаться?

Кларисса подумала и озвучила все аргументы, кроме последнего.

– Сходим, попробуем, – решил ректор. – Хотя твое предложение, Грайси, мне нравится больше. Только мы вроде убрали все девизы во время последнего ремонта.

– Может, лорд Магарыч просил вас оставить девиз еще где-нибудь? Кроме ворот?

Лорд Рикошет смущенно порозовел и признался, что его участие в ремонтах, как правило, минимальное. Он это дело не любит и не понимает примерно так же, как Магарыч не любит и не понимает преподавание. Так что пока завхоз бегает по Академии с горящими от вдохновения глазами, ректор этой самой Академии прячется по углам в надежде, что его не найдут, и, чего доброго, не начнут с ним советоваться.

– Я предлагаю сначала дослушать крайне интересное повествование леди Клариссы о благородном лорде Ригаллионе, – сладко улыбнулся лорд Грайси.

Дознавательница хмуро осмотрела эту улыбочку. Ни общее беспокойство насчет завхоза, ни то, что им уже не требовалось делить должность преподавателя права, на их с лордом Грайси взаимную неприязнь как-то не повлияло. Похоже, преподавателя манер слишком шокировала привычка Клариссы клясться его штанами.

– Обсудим Ригаллиона по дороге, – решил тем временем ректор. – Если, конечно, леди Кларисса не считает, что он убийца.

Дознавательница фыркнула: в таком случае она уж точно не стала бы тянуть интригу. Только обсудить «рокового брюнета» по дороге не получилось: в мужском корпусе им то и дело попадались студенты, в женском, куда они зашли за прибором для выявления заклинаний, студентки, а когда они вышли во двор, дознавательница вспомнила, что хотела спросить лорда ректора о его странном поведении насчет Жанны.

– Вы что, леди Кларисса! – вспыхнул лорд Рикошет. – Да, я, бывает, одергиваю вас, когда вы ругаетесь частями тела Багрового демона или заводите ваше любимое «если она все еще девица» в отношении студенток! Но я не так низко пал, чтобы читать лекции о морали девушке, которую разлучили с возлюбленным после истории с сеновалом! Я считаю, что это бесполезно, потому, что леди или не проникнется, или проникнется слишком сильно, и это приведет к трагедии!

Кларисса хотела сказать, что это все равно привело к трагедии, пусть даже и немного в другом формате, но румянец на щеках ректора было видно даже при свете фонарей, так что она примиряющее замахала блокнотом:

– Все-все, не нервничайте, я вас вычеркиваю!

Когда они дошли до ворот, Кларисса поставила дорожный чемоданчик на землю – она не доверяла нести приборы лордам, в особенности, Грайси – достала фонарь, проверила уровень масла, бросила туда щепотку искрящейся пыльцы фей и после привычных манипуляций с заслонкой крутанула фитиль.

Луч белого света вырвался из щели, прошел сквозь линзу и рассыпался в спектр. Кованые ворота вспыхнули, раскрашиваясь сияющими зелеными линиями.

На этот раз Кларисса не сразу погасила фонарь, и частички пыльцы фей танцевали в воздухе не меньше трех секунд. Потом дознавательница отступила на шаг и прищурилась, вглядываясь в мягко сияющую зеленую вязь.

За время работы в отделе по выявлению незаконных заклинаний она навидалась всякого, и не раз думала, как было бы здорово уметь заглядывать внутрь самого заклинания, а не стоять вот так, снаружи, и оценивать структуру, не видя сути.

Но увы. Для этого требовалось быть обученным колдуном, а магический дар Кларисса не унаследовала. К тому же она сильно подозревала, что в случае с загадками лорда Магарыча колдун будет бесполезен. Едва ли он прочитает в зеленоватой вязи, где спрятан Аринский кристалл – он увидит лишь следующую точку на пути к цели.

– Очень интересное заклинание, – сказала наконец дознавательница. – Зеленое, разрешенное, и чары как будто… переплетены с металлом. И еще, оно старое, и похоже… похоже, что неактивное. После трех секунд активное горело бы так, что больно смотреть. И еще, посмотрите сюда.

Дознавательница протянула руку и показала на гаснущую вязь между «Долгом» и «Честью».

– Видите? Линии замыкаются по контуру, а тут чернота, кусок как будто пропущен. Думаю, это ключ, – Кларисса мрачно улыбнулась воротам. – А знаете, куда нужно засунуть этот ключ, лорды?

– Догадываемся, – вздохнул Рикошет. – Но вы все равно можете это озвучить.

– В задницу Багровому демону! – отчеканила Кларисса. – Желательно вместе с вашим завхозом!

Рикошет поморщился, но возражать не стал. Лица лорда Грайси Кларисса тоже не видела – преподаватель манер стоял, отвернувшись к гаснущим воротам, и ничего не комментировал. Дознавательница зажгла простую свечу и быстро сделала зарисовку в блокноте.

Лорд Рикошет вежливо кашлянул, привлекая ее внимание:

– Лорд, леди, вы не поверите, но я вспомнил еще одно место с девизом, – сказал ректор с непонятным смущением. – Это часы в моем кабинете. И да, пока мы идем обратно, вы можете сказать все, что думаете, включая Багрового демона, его задницу, пятнадцать приспешников, или сколько их там должно быть, и «Рикошет, ну почему ты не вспомнил об этом полчаса назад».

Глава 24

На обратном пути, после краткого, но содержательного обсуждения забывчивости лорда Рикошета, невезучие искатели Аринского кристалла вернулись к показаниям «рокового брюнета».

– На чем мы закончили? – Кларисса остановилась под фонарем и полистала блокнот. – Ах, да. Лорд Ригаллион решил поучаствовать в поисках лорда Магарыча…

– Мне кажется, леди Кларисса, вам пора заменить блокнот, этот уже не работает, – расплылся в улыбочке лорд Грайси. – Вы остановились на том, что Ригаллион решил проверить, развеется ли заклинание Багровой цепи, когда Магарыч умрет…

– Драконьей цепи, Грайси! Кажется, блокнот нужен тебе!

– Спасибо, лорд Рикошет, – фыркнула Кларисса. – Лорд Магарыч предложил сначала собрать доказательственную базу, и только потом ставить на нем такие эксперименты. Так вот, Ригаллион подошел к вопросу с размахом…

Дознавательница принялась рассказывать, что он перерыл множество литературных источников и выяснил, что цепь все равно будет работать оставшиеся пятьсот лет, даже если от Магарыча к тому времени останется один скелет. Подпитываться заклинание в таком случае будет непосредственно от Крылатого Короля, так что завхоз, хоть живой, хоть мертвый, с цепи все равно никуда не денется.

Чтобы добыть эту информацию, Ригаллиону понадобился год. Поэтому он исходил из того, что убийца об этом тоже не знает, и рассчитывает снять цепь с мертвого тела. При этом времени у преступника не так уж и много, потому, что в Академии проходит следственный эксперимент с молодыми драконами, и завхоза хватятся максимум через час. А если что-то пойдет не так, быстрее всего будет сбросить труп в озеро.

–И если изначально преступник рассчитывал отрубить завхозу голову, снять цепь и, допустим, изобразить побег, то если что-то пойдет не так, на другой план просто не будет времени. Убийца просто отнесет тело подальше от берега и бросит в воду. И если помнить, что в озере есть течение, становится очевидным, что тело, если к нему ничего не привязать, будет сносить к плотине.

– К топору надо было привязывать, – вставил лорд Грайси.

Кларисса подумала, что он болеет куда-то не туда. Вернее, не за тех.

– Ну вот, не привязали, – сказала она. – Ригаллион полетел проверять свою версию и действительно нашел Магарыча у плотины, там, где падает вода. Внешняя сторона плотины, которая выходит к реке, находится за пределами действия цепи, и Магарыч, получается, был в водостоке. Он, можно сказать, висел там в воде, на цепи, так что Ригаллион и не подумал, что ему еще можно помочь. Он взял тело в когти, отнес на пирс и вызвал Осю, чтобы она предупредила нас с вами, лорд Рикошет. Клянется, что даже и не подозревал, что Магарыч живой, иначе отнес бы его сразу в лекарскую. А мы ведь даже не искали в той части озера, – добавила Кларисса от себя.

В истории «рокового брюнета» было достаточно белых пятен, но Кларисса практически вычеркнула его из списка подозреваемых.Оставалось только дождаться, когда он вернется в Академию, и проверить показания на месте.

– Ригаллион умничка, и у него прекрасно работают мозги, – вздохнул Рикошет. – В тех случаях, когда он пользуется ими, а не… кхм… некоторыми другими частями тела.

Вздыхал он уже в адрес больших настенных часов, действительно украшенных девизом «Долгом и Честью» вокруг циферблата. Доблестные искатели кристалла уже по три раза их обошли, открыли, простучали стенки и не обнаружили ровным счетом ничего. Кларисса сделала зарисовку в блокноте, Рикошет засунул нос в механизм и ничего не нашел, и только привыкший подсматривать и подслушивать лорд Грайси обнаружил фальшивое дно.

Еще минут десять потребовалось на то, чтобы аккуратно избавиться от фальшивого дна, не повредив часы, которые, как выяснилось, подарил какой-то благодарный выпускник лет сто назад.

И вот наконец на ректорском столе появился тонкий желтоватый конверт и черное нечто размером с ладонь, больше всего похожее на кусок кованого забора.

Рикошет окинул страдальческим взором эти предметы, вскрыл конверт и зачитал:

«Ключ от карты. Активируется на закате. Удачи в поисках!»

– А карта, это, значит, ворота, – прикинула Кларисса. – Теперь понятно, почему заклинание неактивно. Ну что ж, – она взглянула в окно, вгляделась в светлую лунную ночь, – за неимением заката…

– Подождите, тут еще записка, – остановил ее ректор. – На этот раз лично мне.

«Дорогой Рикошет!

Если эта записка попала тебе в руки случайно, пожалуйста, не выбрасывай из часов кусок ворот, он еще может понадобиться.

Если тебе понадобился Аринский кристалл, и меня нет рядом, пожалуйста, будь осторожен. В некоторых местах есть ловушки. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор и не повторишь моих ошибок.

л.д. Магарыч.

P.S. Если за кристаллом явились господа Арические, предлагаю им сразу отправиться в…»

– С вашего позволения, я не буду озвучивать маршрут, по которому Магарыч предлагает отправиться родне, – смущенно сказал Рикошет. – Тогда он еще не был знаком с вами, леди Кларисса, и использовал немного… другие направления.

Дознавательница сказала, что совершенно не возражает, чтобы он дочитал, но ректор отказался наотрез. Дальнейшие поиски кристалла было решено перенести на завтра вместе с обсуждением записки, потому, что было уже за полночь, и все устали.

Кларисса переписала записку в блокнот, попрощалась с лордами – Грайси и Рикошет остались собирать обратно часы – и пошла к себе.

В освещенных зачарованными лампами коридорах замка было пустынно, не считая какой-то небрежно одетой студентки, целеустремленно направляющейся в сторону мужского корпуса.

Взглянув на нее, Кларисса невольно вспомнила про «смертельные потрахушки». Видимо, на эти мысли как-то наводила торчащая из-под длинной кофты кружевная ночная рубашка.

– Задержитесь на минуточку, леди.

Девушка, кажется, с четвертого курса, остановилась под лампой. Она была очень красивой, с длинными вьющимися кудряшками и кукольными голубыми глазами в обрамлении светлых ресниц. Которыми она тут же начала хлопать, словно Кларисса была лордом и это как-то могло подействовать.

– У меня к вам всего один вопрос, – медленно сказала дознавательница. – Он может показаться глупым, но… вы когда-нибудь летали во сне?

– Л-летала, – пискнула студентка.

– Верхом на лорде? В смысле, на драконе? – поправилась Кларисса. – Или сами?

– Я… я сама была драконом.

– Спасибо. Так я и думала.

Дознавательница отпустила студентку, и та, видимо, со страху, передумала идти в мужской корпус и убежала куда-то в сторону лестницы. Кларисса же в задумчивости дошла до своей комнаты, постояла пару секунд у двери, взялась за ручку, но потом развернулась и направилась в лекарскую.

Там было так же тихо, как в коридорах, только без бегающих студенток. В мягком желтоватом свете кристалла лорд Магарыч казался спящим. Кларисса присела на краешек кровати и долго рассматривала его спокойное лицо, думая, что надо сказать Рикошету насчет круглосуточной охраны. А то мало ли что, убийца же еще не пойман.

– Хотела бы я все-таки знать, слышите вы меня или нет, – тихо сказала дознавательница, осторожно поправляя одеяло на спящем. – А то, знаете, есть у меня одна версия, насчет наших леди, которые не летают… но это потом. Сначала мне нужно собрать доказательства. Это настолько невероятно, что я боюсь даже думать, чтобы не сглазить. Не то, что обсуждать с кем-нибудь. Но если это правда, то версия Крылатого Короля насчет «смертельных потрахушек» это просто…– она покачала головой, и волосы взметнулись от резкого движения. – Ох, простите. Я же не зацепила вас? Отдыхайте.

Кларисса встала, снова поправила одеяло – ей все казалось, что лорда Магарыча как-то неправильно укрывают, и именно поэтому его кожа с каждым днем становится чуточку холоднее – и направилась к выходу из лекарской, но спохватилась и развернулась на полпути.

– Чуть не забыла! Лорд Магарыч, Багрового демона вам в задницу! Карта замка через ворота, серьезно?! Это как надо было заморочиться? Я представляю, как вы достали бедного кузнеца, пока он ковал эту хрень! А колдуна?! Бедняги! Надеюсь, вы хорошо им заплатили?! Клянусь штанами лорда Грайси, они этого заслуживают!..