Повороты судьбы. Часть 1. Рыжая

– Слушай сюда, – Наташа вскрикнула, когда пальцы Соболева еще сильнее сдавили ей подбородок. – Твое право – выполнять мои распоряжения! – Герман немного сбавил обороты. – И вот еще, если своей кислой миной ты испортишь день дочери, я тебя придушу собственными руками! Все, отвали, не до тебя! Кофе мне, быстро!

Наташа, отшатнувшись от него, секунду-другую глядела на его замкнутое, словно высеченное из камня лицо, и подумала: не испортит ли эта нелепая авария на дороге их с Германом отношение, потому, что никогда еще Соболев не позволял себе с ней этот колючий и резкий тон. Среди связей Германа есть кое-какие с криминальным миром, и Наташа верила, что его люди сделаю так, что под них никто и комар носа не подточит. Но вчера вечером она убила человека, пусть и непредумышленно, по ее неосторожности молодой мужчина лишился жизни, и ей, Марковской Наталье, придется с этим жить, нося на своей совести тяжкий грех. Совсем уж некстати, окончательно испортив ясное морозное утро, вспомнился странный и непонятный сон. Накинув халат, Наташа сегодня решила быть примерной любовницей, заботящейся о дочери шефа и, крикнув в глубину квартиры: «Машенька, сейчас сделаю тебе покушать, направилась на кухню, что бы впервые в жизни сделать для девочки какую-нибудь кашу.

Соболев, в чьи правило не входило посвящать подругу в решение подобного рода вопросов, дождался, пока её шаги затихнут, устало опустился в кресло, взял сотовый и набрал номер водителя.

– Тигран, здорово! К половине двенадцатого ко мне. Будешь с Машей и Наташей. Возьмешь «бэху», после трёх отпущу! – и, попрощавшись, набрал номер Юры Звягинцева.

– Здорово, Юрка!

– Все в норме, нужно встретиться! – ответил ему на том конце провода Звягинцев, и у Соболева отлегло от сердца.

– Через час давай в нашем кафе! Жду.

Герман, наспех позавтракав бутербродом и чашкой кофе, поцеловал дочь и, пообещав ей составить им компанию после обеда, на своем могучем «Хаммере», уехал на «стрелку» с другом детства. За рулем Соболеву всегда думалось хорошо: он размышлял о том, как ему повезло со связями в криминальной милиции. Отца Юры он считал своим должником: Соболев регулярно, трижды в год, за сущие копейки через свою туристическую фирму отправлял и чету Звягинцевых и самого Юрку на самые престижные и дорогостоящие курорты мира, да и самому Александру Вениаминовичу на руку было бы заиметь своего человека в Государственной Думе в лице друга детства своего сына. Да и, что там говорить, не питал Соболев особых иллюзий на счет на счет отечественной криминальной полиции, прекрасно догадываясь какими способами решаются там такие как у него щекотливые вопросы.

Пробок в ранний час выходного дня не было, и Герман приехал в центр чуть раньше намеченного времени, однако Юрка уже был там. Они любили это кафе с итальянским названием «Челентано», потому, что именно в нем полтора года назад Юра познакомился со своей будущей женой Алёной.

– Звонок, здорово! – кивнул Соболев другу и сел в кресло напротив, властно кивая официанту, торопившемуся принять заказ и вновь прибившего клиента. – «Американо», «Столичный» и сок апельсиновый!

– Героин, всё в порядке, – сразу же с места в карьер взял Юрий, едва лишь смазливый официант отошёл от их столика. Перегнувшись через стол, он тихо произнес, затушив окурок в стильной пепельнице. – Тело перевезли в район «Говнотечки», там и инсценировали всё под убийство! Нашли бомжару, в говно упитого, вложили ему нож, пырнули его рукой трупак этого мужика, которого твоя Натаха сбила, «лопатник» его засунули в карман бомжаре. Все обставлено в лучшем виде.

– Что за бомж? – Соболев вытряхнул из пачки «Парламента» сигарету и, жадно затянувшись, выпустил колечко дыма. Вспомнив «Муринский ручей», которые жители «Гражданки» называли шутливо говнотечкой, он оценил, что лучшего места для совершения преступления и не придумать

– Да, местная «звезда»! Гнатюк Олег Петрович, да не важно, он не просыхает 24 часа в сутки, не раз привлекался за мелкое воровство, только отпускали, что бы о говно руки не марать! Лучше кандидатуры не отыскать.

– Где он сейчас? – Соболев стряхнул колбаску пепла.

– Задержан, отрицать ничего не пытается, шьют ему дело капитально! Так что, – Юрий подождал, пока официант поставит перед другом чашку с дымящимся кофе и бокал апельсинового сока, и продолжил, едва тот отошел на приличное расстояние от столика, за котором сидели друзья.

– Пусть твоя Наташка спит спокойно! Мужик и правда ни хрена не помнит, ну кроме того, что был в аут упитый. Нож в его руке, на рукоятке «пальчики», «лопатник» при задержанном. Сядет и надолго.. Герыч, да не грузись ты, – Звягинцев подмигнул Соболеву, увидев тень на его лице.

– Ему зона будет санаторием, что он здесь имел?

– Свободу, – коротко отрезал Герман, затушив недокуренную сигарету. –Свободу, Юрка! –добавил он, принимаясь за кофе.

– На хрена она, родимая, в его-то положении? Бомжевать? А там сыт и пьян…

– Сам-то веришь в то, что сказал?

– Ты не парься, слышишь, братуха, не грузись! Ты же не хочешь Наташке своей жизнь сломать? На кой молодой девахе привод? Даже если условно дадут? Заодно и сам прозвездишь, а оно тебе надо перед выборами?

–Д а не гружусь я! Пытаюсь по крайней мере, – Соболев прищурился. –Хороший здесь кофе! – констатировал он. – А кого Ната сбила-то?

– Да зачем тебе? Ну, водительские права и паспорт при нем были, в кармане куртки, короче, Самойлов Антон Владленович, женат, есть дочь! Правда, дома никого не оказалось! Соседка сказала, что Марина, жена его, уехала вечером в Москву к сестре. Короче, забей ты! На вскрытии будет заключение, что смерть наступила от ножевого ранения, кровь на месте преступления тоже будет, сам понимаешь, все сделают на высшем уровне. Брат, может, вмажем водки?

– Не могу, Юр, – Соболев, вытащив из кошелька купюру, достоинством в пятьсот рублей, положил ее на стол. – Я к Таньке поеду. Нужна разрядка!

– А твоя где?

–Какая из моих? – вполне серьезно осведомился Соболев, на что Юра громко расхохотался.

– Жениться тебе снова надо, Героин, жениться!

–Ну, уж явно не на Марковской. Натаха с дочкой, повезла Марусю в зоопарк, – Герман с шумом поднялся из-за стола. – Ладно, Юрка, держи меня в курсе!

– Ясен пень! – Звягинцев пожал протянутую руку.

– Отвлечься надо! – Соболев застегнул куртку, ухмыльнувшись. – На Наташку смотреть не могу сейчас! А салат за меня съешь!

– Все пучком, брат, давай! – Юрий Звягинцев проводил взглядом уходящего друга.

«Да-а, -подумал он, -недаром говорят «Шерше ля фам»… – и снова закурил, принимаясь за не тронутый его другом апельсиновый.

* * *

С уверенностью сказать то, что Марковская была опечалена тем, что половины субботы она проведет вдали от своего любимого мужчины, было нельзя: после вчерашнего происшествия Наталья была немного не в себе и поэтому вынужденная свобода оказалась как нельзя кстати. Чувства, которые раздирали девушку на части, были довольно-таки противоречивые. С одной стороны хотелось присутствия Германа, его монументальной уверенности в себе и по-хозяйски властной поддержки, с другой же, она мечтала немного побыть наедине со своими ночными страхами, без присутствия любовника и босса, перед которым нужно держать марку гламурной пассии. Конечно, Маруся мешала ее планам, возникшим благодаря неожиданно обрушившейся свободе, но Марковская не унывала. Наташа повозилась в полном одиночестве на кухне, перекусила, покормила девочку фруктовым салатом и кашей, понежилась в джакузи, после чего набрала номер своего самого преданного и давнего поклонника ещё со времён института. Понять Наталью было можно: ей хотелось мужской поддержки, заботы, участия, и, хотя, как она поняла, Соболев уехал улаживать её же проблемы, так или иначе, нарушать железное правило и беспокоить босса, она не решалась, а справиться в одиночку со своими нервами ей было не под силу.

– Лёшка, привет! – прошелестела она приглушённым голосом, прикрывая за собой дверь в ванную комнату, усаживаясь на край джакузи. – Давай встретимся! Мой сегодня занят до вечера, мне нужно выгуливать его дочь! Я везу ее в зоопарк, там мы и сделаем вид, что случайно встретились! Как тебе идея??

– Натах, – на том конце провода произошла лёгкая заминка. Судя по всему, в планы абонента не входило срываться в столь ранний час выходного дня и лететь сломя голову навстречу любимой, которая сохнет по другому мужику, а его использует в качестве жилетки, этакого запасного аэродрома. – Я в качалку собирался идти…

– Ты увидеть меня хочешь или нет? – капризным раздражённым тоном осведомилась Марковская, заранее уверенная в своей победе. Этот приказной тон всегда безотказно действовал на Алксея, и тому ничего не оставалось, как подчиниться.

– Хочу! Где именно и во сколько?

–Так-то уже лучше, – Наташа закинула ногу на ногу и блаженно пошевелила пальцами босой ноги. – У ларька со сладкой ватой! Скажем, через час! До встречи!

Захлопнув крышечку «раскладушки», Наталья спрыгнула на пол и, подойдя к зеркалу, задорно улыбнулась самой себе. Её отражение не осталось в долгу и в ответ показало язык. Настроение заметно улучшилось. Она молода, красива, живёт с одним из завидных женихов Северной столицы, мужчины провожают её заинтересованными взглядами, и теперь вчерашняя авария на дороге и гибель по её вине человека уже казалась ей репортажем из хроники новостей на телеканале «НТВ». Наташа не считала себя убийцей, кем по сути своей являлась. Ведь она не выбегала на дорогу с автоматом, никого не расстреливала, не душила, не резала ножом, произошёл самый, что ни на есть классический несчастный случай, и больше всего она переживала за себя и за свою дальнейшую судьбу, а не за то, что по её вине погиб молодой парень.

Нарядившись в полосатое шерстяное платье и подняв волосы в «конский хвост», Наталья, наспех собрала дочку Соболева на прогулку, не придавая значения её нарочитому игнорированию, а потом позвонила Тиграну на трубку и проинформировала о том, что они выходят из квартиры. Не прошло и двух часов с того времени как Соболев уехал по делам, а Марковская уже устала от подвижной и энергичной Маруси, которая не сидела спокойно на месте ни единой минуты. В который раз она задумалась о возможном браке с Германом и о том, как она в дальнейшем будет ладить с разбалованной до невозможности девочкой. «А ведь я должна заменить ей мать!» -размышляла она, глядя на малышку, когда они спускались в лифте. Легко сказать, да тяжело дело делать! Каким образом она сможет стать в жизни Маруси важным человеком, Марковская пока не понимала, находя сложившуюся ситуацию очень затруднительной и в корне своём совершенно нездоровой, ведь не только девочка избегала прямого контакта с ней, но и она сама чуралась ребёнка, так и не сумев найти с ней общий язык. Они обе отчаянно ревновали Германа друг к другу, а сам Соболев не прилагал ровным счётом никаких усилий по сближению своей любовницы и дочери, ведь он не планировал впускать Марковскую в свою жизнь на правах жены и полноправной хозяйки дома.

Маруся, увидев молодого парня, стоящего у огромного отцовского джипа выдернув руку, с визгом побежала к водителю отца, оставив Наташу в полном недоумении.

– Маня!! – Тигран подхватил дочь шефа на руки и прижал к себе. – Ну-ка смотри, что тут у нас?? – Он, жестом фокусника-иллюзиониста вытащил из кармана куртки маленького плюшевого мишку и девочка, захлебнувшись радостным возгласом, схватила игрушку и счастливо заулыбалась.

– Привет, Наташ! – Тигран кивнул секретарше, опуская девочку на землю. – В зоопарк?

– Нет, хочу в кафе! Потом в зоопарк! – заявила Маруся, пряча лицо в подоле куртки Тиграна. Марковская, досадливо нахмурившись, попыталась все переиграть на свой лад. Посиделки в кафе перед посещением зоопарка шли в разрез с её планами: Лёша должен был ждать её у ларька, а позвонить ему теперь, в присутствии Соболевского «водилы», не представлялось девушке возможным.

– Машуля, давай сначала зверюшек посмотрим? – Предложила она, поправив на девочке пушистую меховую шапочку, но та непреклонно сказала, как отрезала, неосознанно подражая командному тону своего отца:

– Нет! Я хочу в кафе!

– Поехали! – Тигран распахнул перед ними заднюю дверь, и Наташе ничего не оставалось, как залезть на сидение рядом с Марусей. «Ничего, отправлю СМСку!» – вышла из положения Марковская, вытаскивая телефон из маленькой, но на редкость вместительной сумочки.

«Встречу переносим на час позже!» – настрочила она и, отослав СМС-сообщение адресату, заметно успокоилась. Маша занялась телефоном, Тигран хранил гробовое молчание, и Наташа, предоставленная самой себе, погрузившись в свои мысли, стала прикидывать, как бы ей по-умному быстренько женить на себе свободолюбивого босса. Ночной сон в свете яркого солнечного морозного дня, показался ей чуть ли не пророческим предзнаменованием. Соболева следовало женить на себе как можно скорее. Рассеянным и отрешённым взглядом смотрела она в окно, но не видела, ни нарядных витрин магазинов, ни вывесок, ни афиш, ни то, как ярко блестят хрусталики снега на ветвях деревьев. Была ли счастлива Наталья? Спорный вопрос, на который она сама не могла найти ответа. С одной стороны у неё было всё, о чём можно только мечтать: в любовниках крутой бизнесмен, гардероб ломится от дорогой и модной одежды, её вывозят на лучшие мировые курорты. Подруги, в тайне завидуя, злорадствовали по поводу и без повода, подтрунивая над тем, что Наташе не удаётся примерить на себя свадебное платье, сыграв вожделенную роль счастливой невесты. Да, у неё было многое, за исключением обручального колечка на пальце. Наталья любила Германа, но, не получая от него желаемой верности, нуждалась вот в таком вот преданном поклоннике как Алексей, в лице которого она получала ту недостающую деталь – поклонение и обожание. Бывали дни, когда она, тайком от Соболева, назначала Алексею свидания в укромных кафешках, не испытывая при этом ни малейшего укола совести, хотя, с неподконтрольной ревностью и подозрением «пасла» любовника и ревновала к каждой юбке.

В кафе Маруся ела нарочито медленно, больше баловалась, ёрзала на стуле. Тигран подыгрывал девочке, много шутил и смеялся, а Марковская, злясь в душе на весь этот детский сад, внешне старалась сохранить на лице гранитную невозмутимость и доброжелательность. СМС Лёше она больше не отправляла и поэтому сидела как на иголках. Когда спустя полтора часа они вышли из кафетерия, Наталья уже готова была придушить и Тиграна и дочь Соболева вместе взятых.

В зоопарке она сразу же попыталась выбрать такой маршрут, что бы пересечься с другом в максимально короткие сроки, но поскольку в зоопарке она не была примерно около двух лет, то действовала интуитивно, полагаясь на свою память. Тигран, совмещая в себе ещё и функции телохранителя, потащился за ними. День выдался ясный, морозный. Снег аппетитно поскрипывал под ногами, щёки моментально разрумянились. Наташа была чудо как хороша, с блестящими чёрными глазами и влажными коралловыми губами. Наталья опасалась, что в такой мороз звери запрячутся по своим норкам и разочарованная девочка запросится домой, но Маруся, охваченная азартом, с видом заправского первооткрывателя исследовала зимние вольеры, с восторгом рассматривая диковинных зверей

– Там обезьянки! – закричала, указывая пальцем по направлению к вольеру, откуда высыпала целая ватага возбуждённых ребят. Марковская напряжённо высматривала злополучный ларёк со сладкой ватой, и ей было не до каких-то там мартышек. Мимо прошла толстая тётка в объёмной волосатой шубе, держа за руку упитанную девочку, с упоением поедающую сахарную вату.

– Ой! – Маруся даже подпрыгнула на месте – я тоже хочу!

Наташа, наконец-то высмотрев искомую палатку, заметила топтавшегося там Лёшу. Замёрзший, немного ссутулившись, он обреченно пританцовывал на месте, а немного поодаль от поклонника Наташа заметила некое подобие сердечка, вытоптанное незадачливым Ромео.

«Главное, не выдать себя!» – Марковская ласково улыбнулась девочке.

Сейчас мы тебе купим! – заверила она, ободряюще подмигивая. – Пойдём,а потом мартышек смотреть! – командовала она

Тигран нахмурился.

– Наташ, не думаю, что шеф одобрил бы! Ты хоть знаешь из чего делают эту дрянь? Химоза чистой воды!

–Да ладно тебе, – всего лишь на секунду взгляд Натальи вильнул в сторону Алексея, и этого вполне хватило, что бы заронить зерно подозрения в душу водителя. Было очевидно парень топчется тут уже давно, а судя по тому, как нетерпеливо, нахохлившись, он косится в их сторону, ждал он именно её.

«Свиданка у них тут что ли?»

– Не занудствуй, Тигр! – Наталья кокетливо надула губки и подарила водителю самую обольстительную улыбку. – Иногда можно!

Маруся, почувствовав поддержку в лице противной «тёти Наташи», помчалась в сторону палатки. Тиграну ничего не оставалось, как двинуться следом. Его снедал интерес сыщика-любителя как они оба, и Наталья и её друг, будут ломать комедию под названием «Ну надо же, какая неожиданная встреча!». Парень судя по его окоченевшему виду, стоял здесь довольно таки давно, а то, как предательски заблестели его глаза и как он старательно отвёл их в сторону, встретившись с пристальным взглядом Тиграна, заставили того окончательно удостовериться в своих подозрениях. Едва они поравнялись с околевшим Ромео, Наташа немного фальшиво изобразила бурное удивление, вскричав: «Ой, надо же, вот это встреча! Ты что здесь делаешь??» – артистка из неё была никудышная. Актёрский дар пылкого влюблённого оказался более достоверным. Он вполне искренне, с явным сожалением, сказал, цокая зубами.

– Да с девушкой договорился встретиться, а она продинамила! Околел уже на фиг! – Он шмыгнул носом, посмотрев исподлобья на Тиграна. – А это чья такая девчушка? –поинтересовался Ромео, кивнув на Марусю, в серебристо-голубой норковой шубке и белой меховой шапочке, рассматривающую нехитрое устройство по производству сахарной ваты на палочке. – Племяшка?

Тигран спрятал усмешку, откровенно потешаясь цирком, который устроили тут эти двое. Разумеется, Ромео был в курсе, чья это дочь, но играл свою роль с искренностью, достойной похвалы самого Станиславского.

– Это Маша, дочь моего жениха! Вот выбрались зверюшек посмотреть!

– Ого, ты собираешься замуж? – глаза у Ромео театрально полезли из орбит, но вид у него в миг стал таким несчастным, что Тиграну стало жалко бедолагу, потому как коварная Марковская попросту водит его за нос, умело манипулируя заинтересованным в ней мужчиной, заставляя плясать под свою дудку.

«Посадила на короткий поводок и радуется. Не выгорит свадьба с шефом – окрутит его!» – размышлял Тигран, рассматривая, как побелел до этого момента красный нос поклонника.

– А вот и нет, – подала голос Маруся, повернувшись к ним. – Мой папа не женится на тебе!! – заявила она с детской непосредственностью, ещё и язык показала.

Наташа в мгновенье ока позеленела от злости, даже кончик носа заострился. Ромео, вскинув на Марковскую взгляд, полный надежды и отчаянья, опамятовался, нахохлился, вытащил из кармана мобильник и стал делать вид, что кому-то звонит. На Наташу было больно смотреть. Растерянная, потерявшая весь свой наносной и показушный лоск, она неловко теребила ручки кожаной сумки, а Маруся, радостно улыбаясь, повисла на брюках Тиграна и заканючила:

– Купи мне вату!

–И мне тоже! – силясь сохранить невозмутимое выражение лица, попросила Наташа, демонстрируя полное равнодушие к заявлению маленькой Маруси. В глубине глаз Наташи отразилось решительное упрямство: «Соболев жениться на мне и всё тут!».

–Может, познакомишь нас со своим другом? – на губах Тиграна играла снисходительная усмешка и Наташа поняла, что он ни на йоту не поверил во всю их театральщину.

– Это Лёша, мой старинный товарищ, учились вместе в институте! – она чуть надменно указала подбородком на Ромео, который вещал в «мёртвый» телефон: «Спасибо, что соизволила ответить на звонок! Знаешь, Оля, могла бы и предупредить, что не придёшь! Я проторчал больше часа!».

«Не прощаясь», Алексей нервно засунул телефон обратно в карман и дежурно улыбнулся Тиграну.

–А это Тигран, наш водитель, почти, что член семьи! – продолжала гнуть свою линию Марковская, жеманно поведя плечиками. – Ну что, Лёша, раз ты у нас «Мадам Брошкина», присоединяйся к нам, погуляем по зоопарку, покажем Машеньке животных, потом перекусим где-нибудь?!

Тигран понимал, хотя это и не его ума дело, но шефу следует рассказать о финтах, которые проделывает за его спиной подруга, ведь Марковская является подругой Германа, и такое поведение в корне недопустимо для женщины, носящей статус официальной любовницы.

– Четыре ваты, пожалуйста! – он протянул пятисотенную купюру продавщице, смачно вдыхая щедрыми понюшками морозный воздух. Кругом были оживлённые люди с детьми, то тут, то там слышались радостные возгласы ребятишек, и казалось, что зоопарк насквозь пропитан праздничной атмосферой.

–Маня, держи! Только папе не слово, а то нам всем попадёт! – заговорчески подмигнул ей Тигран, протягивая ядовито-розовую объёмную вату. Девочка захихикала и хитровато улыбнулась, снимая варежки, обеими руками ухватившись за немудрёное лакомство.

– Спасибо!! – Наташа просмаковала приторный шматок ваты. Она посмотрела на Марусю, чьи варежки болтались на продетой через рукава шубы резинке, и почувствовала себя снова маленькой девочкой, которую родители вместе с братом и сестрой привели на ярмарку или же шумную масленицу.

– М-м, как вкусно, я снова ощутила себя ребёнком! – она перевела взгляд на Алексея. Наталья не собиралась плакать ему в жилетку по поводу ночной трагедии, ей было просто хорошо от его присутствия, и Марковская даже помыслить не могла о том, что водитель Германа раскусил её нехитрый план и уж тем более о том, что он всё расскажет Соболеву. Силой воли она отгоняла от себя тревожные мысли, но богатое воображение услужливо рисовало ей всевозможные устрашающие картины: Герману не удаётся решить её вопрос, труп находит полиция, её арестовывают, сажают в тюрьму, дают лет пять как минимум и прощай свобода. Наташу раздирали на части совесть и страх, ведь это по её вине молодой мужчина умер в расцвете лет, а ведь он был женат, и, скорее всего, у него были дети. Наталья посмотрела на Машу, радостно поедающую сахарную вату, и почувствовала тошноту и головокружение. Мысль о том, что жене несчастного сообщили уже, наверное, и ей нужно будет как-то донести эту беду до ребенка, возможно, такого вот, маленького, как дочь Германа, резанула по сердцу словно скальпелем. Горло сжалось до размеров трубочки для коктейля, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Она тоскливым взглядом обвела своё окружение, потеряв всяческий интерес к происходящему. Ей до чёртиков захотелось оказаться рядом с Германом, сказать ему о том, как ей страшно и, непременно, услышать что-то ободряющее, ласковое.

«Надо сходить в церковь!» – решила Марковская. В Бога она не верила, но в минуты страха и отчаянья, находясь на краю пропасти, люди частенько вспоминают про Создателя, взывая с мольбой к его милосердию.

Она уже плохо помнила, как гуляли по зоопарку, рассматривая зверей и заморских птиц. Погружённая в свои депрессивные мысли, она лишь невпопад подавала реплики, вяло отшучивалась и безучастно рассматривала то или иное животное. Александр, не планирующий делить общество Натальи с водилой его соперника, быстренько ретировался, сославшись на внезапную головную боль, и остаток дня Наташа провела в компании Тиграна и Маруси. Слегка продрогнув, они пообедали в небольшом, уютном ресторанчике, а потом поехали в развлекательный торговый центр. К тому времени Марковская взяла себя в руки и порозовела, выйдя из состояния анабиоза. Герман позвонил ей около трёх часов, когда они бесстыдно тратили его деньги.

– Привет, солнышко! – интонации Наташи окрасились в тёплые интимные тона. Соболев, который после встречи со Звягинцевым провёл сексуальный марафон со своей очередной пассией, поморщился. Его всегда коробило ласковое сюсюканье Натальи. Теперь же, разнеженный, только что покинувший жаркую постель Татьяны Костромской, Соболев подумал о том, что ему совершенно не хочется видеть Марковскую, более того, проводить с ней остаток дня, вечер, ночь и следующее утро. Хотя, обе девушки были светловолосые, Таня разительно отличалась от Наташи, и внешностью и манерой поведения, разве что фигуры у юных наложниц Соболева были похожи между собой: обе плотные и крепко сбитые. К Марковской Герман испытывал более сильное сексуальное влечение, а Костромская будила в нём тёплые чувства, с ней он был более откровенен, нежели с Наташей. Татьяна ничего не знала про Марковскую. Соболев наврал ей о том, что привести в дом не может из-за дочери, так как боится травмировать ранимую детскую психику. Наталья в свою очередь подразумевала о том, что она не одна у Германа, но конкретных доказательств неверности любимого мужчины у нее не было. Таня догадывалась, что Соболев не испытывает к ней любви, но её устраивало то, что она имела: дорогую одежду из бутиков и щедрые подарки. Татьяна работала в пенсионном фонде, увлекалась буддизмом, по природе была брюнеткой, но постоянно окрашивала короткие волосы в соломенный цвет, и любила Германа с невероятной экспрессией, не опускаясь до ревности в противовес вспыльчивой и ревнивой Наташе.

– Вы где? – тон Германа был немного сухим и колючим, но Наталье было не до нюансов: она истосковалась по нему и желала немедленно видеть своего мужчину.

– В «Континенте»! Ты уже освободился?

– Да, отпусти Тиграна, и ждите меня, я приеду за Вами!

– Хорошо, солнышко! – Наташа отключила связь и сердце у неё радостно защемило…

* * *

Сказать, что Соболев был вне себя от ярости, значит не сказать ничего. Он давно не помнил себя в таком бешенстве с тех времени, когда жена решила оставить его с маленькой дочкой на руках. Наталья, постоянная официальная любовница, которой он верил, хотя и не испытывая к ней глубоких сильных чувств, посмела за его спиной назначать встречи тайным воздыхателям, именно в тот момент, когда она должна была землю целовать под его ногами что бы он сумел урегулировать ночной инцидент на дороге. Пока он ехал из дома Татьяны Костромской в развлекательный центр, ему позвонил Тигран и деликатно намекнул на то, что секретарша явно ведёт двойную игру. Краски, в которых он обрисовал «случайную» встречу Питерских Ромео и Джульетты, были совсем не двусмысленные. Соболеву и раньше намекали в офисе, что Марковской частенько кто-то звонит, с кем она разговаривает в кокетливо – фривольном тоне, только Герман не хотел в это верить. Он помыслить не мог об измене со стороны Натальи, совершенно не принимая в расчет тот факт, что Наталья в первую очередь женщина, и остро нуждается в чьём-то слепом обожании и поклонении, сопровождаемым охами и вздохами, а так же готовностью мчаться по первому её зову.

В машине он, стиснув зубы, едва сдерживая себя от желания размазать симпатичную физиономию Наташи по автомобильному стеклу, разговаривал лишь с дочерью, а Наталья, ёрзая на заднем сидении рядом с Марусей, никак не могла разгадать причину такой внезапно вспыхнувшей антипатии и стены отчуждённости, которую воздвиг между ними Соболев. Лишь только дома, когда они, перекусив, посадили Марусю смотреть мультики, Наталья рискнула сделать попытку пробить броню своего босса и любимого мужчины.

– Герман, дорогой, – Наташа присела рядом с ним и потёрлась щекой о его колено.

– Ты что такой колючий? Неприятности?

Соболев ничего не ответил. Прищурившись, он скользнул по ней холодным многообещающим взглядом.

– Виски! – приказал он и Марковская, метнувшись к минибару, смешала «Рэд Лейбл» со льдом.

– Солнышко, – протянула Наташа, вручая бокал. – Я даже боюсь спрашивать, как НАШИ дела?

– Наши? – Соболев зло ухмыльнулся, делая щедрый глоток. – НАШИ? – переспросил он таким гадким и ёрническим тоном, что Марковской стало не по себе.

– Да, наши. – Наталья решила не тушеваться и не пасовать перед другом. Она искренне не понимала в чём причина такого злого и высокомерного тона, поэтому вскипела мгновенно, словно пыхтящий чайник, забытый на плите.

– Наши, милый, потому, что я твоя женщина!

–Да что ты говоришь, – саркастически заметил Соболев, недоумённо приподнимая правую бровь.

– И потому, что как ты изволила выразиться, ты моя женщина, это даёт тебе право встречаться с мужиками в присутствии моей дочери?

Наталья, побелев, отшатнулась, словно ей ударили под дых.

– Кто тебе скал такую глупость? – процедила она, опираясь локтями об пол, и, моментально сообразив, откуда ветер дует, запальчиво выкрикнула:

– Мы с Лёшкой сто лет не виделись. Встретились совершенно случайно!

– Ещё один звук и я тебя ударю! – потемневшие от злости голубые глаза Соболева сверкнули с трудом контролируемым бешенством. Он весь день сдерживался, чтобы не сорваться, а тут, рядом с женщиной, которую он выбрал из множества других для собственной услады, он чувствовал себя напряжённо и взвинчено.

– Да что я такого сделала? – на ресницах Наташи застыла одинокая робкая слезинка.

– Оглохла? Поправим слух? – резанул металлом Герман, делая ещё один большой глоток.

– Тигран наплёл что ли? – Марковская больше не сдерживала своих слёз, и они безостановочно потекли по пухлым упругим щекам.

– Три года работы следаком! У него глаз намётанный! Фальш за версту сечёт! – с ядовитым сарказмом ухмыльнулся Соболев.

– Я ещё раз повторяю, – в глубине Наташиных глаз сверкнула горечь затаённой обиды.

– Мы с Лёшей встретились совершенно случайно! – чеканя каждое слово, с нажимом произнесла Наталья. – Это твоё право верить мне или нет! Но учти, Герман! Недоверием ты ОЧЕНЬ обижаешь меня! Я не заслужила подобных предъяв!

– Закончила свой пафосный монолог? – брови Соболева цинично изогнулись. – А теперь послушай сюда! С этого момента ты у меня под подозрением! Пока я улаживал твои же проблемы, ты таскала мою дочь на свиданку к своему мудаку! Меня не колышет, спишь ты с ним или нет! Налицо сам факт!

– Герман, дорогой, я… – начала было Марковская, но Соболев оборвал её на полуслове суровым взглядом, не подчинение которому грозило неминуемым разрывом.

– Натах, не усугубляй ничего! Я хочу побыть один! Вызови такси или Никитоса, он отвезёт тебя домой! Встретимся в понедельник в офисе! – Герман поднялся с кресла, поставив пустой бокал на ковёр, подошёл к дивану, развалился на нём и, вооружившись пультом от плазменной панели, устало зевнул. Телевизор ожил, создавая уютную домашнюю атмосферу. Наталья стояла как громом поражённая. Все планы рухнули в одночасье. Она намеревалась провести весь уикэнд у любовника, а из-за этой аварии, унёсшая жизнь невинному человеку и совершенно глупой ситуации с Алексеем, вместо того, чтобы заняться любовью как лекарством от всевозможных душевных переживаний Соболев вот так, с лёгкой руки, из-за сущей ерунды отсылает её домой.