Черт возьми, я бер…
Да я даже подумать не могу об этом. Это ведь все не по-настоящему, да?
О, Господи, пусть эти тесты будут бракованными. Пусть они показывают противоположный результат. Но могут ли три теста ошибаться?
Да, они ошибаются. Все. Ну не могу я быть беременной.
Беременна. Нет. Нет. Нет. Это вымысел.
Я пытаюсь успокоиться, но у истерики другие планы. Из-за слез, все размывается перед глазами. Все тело трясет, а живот сводит от сумасшедшей боли.
Около двадцати минут я просто продолжаю сидеть на полу и рыдать. Истерика не прекращается.
Собрав в себе все силы, поднимаюсь с пола и смотрю в зеркало. Снова эта незнакомка в отражении. Только теперь, она выглядит еще более ничтожной.
Что? Что мне теперь делать со всем этим? Это самая тупиковая ситуация в моей жизни.
Окончательно успокоившись, иду в свою комнату. Мне просто необходимо убедиться, что эти тесты врут, и есть только один способ это сделать.
* * *
Внутри все разрывается, когда я подхожу к нужному кабинету. Никогда не думала, что добровольно пойду к гинекологу.
Как назло, очереди вообще нет, а значит, мне прямо сейчас нужно туда идти. Из кабинета выходит какая-то девушка и улыбается мне.
– Заходи, – говорит она и уходит.
Легко сказать «заходи», а вот набраться смелость и реально туда войти – тяжело.
Мне не хватает сил, чтобы постучать в дверь и зайти. Не хватает сил, чтобы узнать все так, как оно есть на самом деле.
А может лишь все потому, что я боюсь? Боюсь узнать, что тесты действительно не ошибались?
Из кабинета выходит медсестра.
– Вы на прием? – спрашивает она.
Молча, киваю.
– Проходите.
Сделав глубокий вдох, следую за медсестрой. Всего лишь один вид на этот кабинет, и меня начинает трясти. Подхожу ближе к столу. Врач внимательно смотрит на меня, будто читая в моих глазах причину того, почему я здесь.
– Месяц назад… – тихо говорю. – У меня был… половой акт…
Не могу же я сказать, что меня изнасиловали.
Медсестра подходит ко мне.
– Понятно, – говорит она мне. – Проходи сюда, раздевайся и присаживайся.
Женщина показывает в сторону кресла и выходит из комнаты.
У меня замирает сердце, только от одного вида на это кресло, но… мне просто необходимо сделать это.
* * *
– Одевайся и садись на стул.
Я делаю то, что мне говорит врач.
– Когда у тебя был половой акт?
Невольно вздрагиваю от этого вопроса.
Половой акт? Смешно. Это не было половым актом, ведь было не по обоюдному согласию. Я не соглашалась на это.
– Пятого января, – говорю с горечью.
Никогда мне не забыть тот день. Никогда не забуду эту дату. Пятое января. Ненавижу.
Врач что-то пишет в моей карточке, а я внимательно наблюдаю за ней.
– Когда у тебя последний раз была менструация?
О, Боже. Когда это было?
– Не помню, – честно отвечаю.
Женщина прекращает писать и переводит свой взгляд на меня. Я вздрагиваю от такого проницательного взгляд. Кажется, будто она видит меня насквозь. На ее лице появляется широкая улыбка, и это меня пугает.
– Ну что ж милая, поздравляю тебя.
Я перестаю дышать.
– С чем? – выдавливаю из себя.
Врач еще шире улыбается.
– Ты беременна.
Еще чуть-чуть, и я упаду в обморок.
– Вы уверены в этом? – нерешительно спрашиваю. – Может вы ошиблись?
– Милая, я не первый год работаю гинекологом.
Все плывет перед глазами. Сердце стучит так, будто бы я пробежала пятикилометровый кросс.
– С тобой все в порядке? – спрашивает у меня врач.
Со мной все не в порядке, но я киваю ей, вытирая глаза.
– Это от счастья, – вру я.
– Можешь обрадовать своего парня. Ты ведь с парнем…
– Да, – перебиваю ее. – Он будет рад. Очень.
Выдавливаю из себя улыбку, сдерживая слезы.
– Но вот только, не следовало тебе так рано начинать половую жизнь. Видишь, к чему все это привело? Беременность в шестнадцать лет. Хотя ты молодец, раз не стала делать аборт. Ты ведь не будешь его делать?
В ответ качаю головой.
Аборт? Она серьезно? Как люди вообще могут делать аборты? В чем виноват ребенок? Он ведь даже не родился, а его уже убивают.
Что бы со мной не случилось, в какой бы ситуации я не была, никогда, никогда в жизни я не сделаю аборт. Ребенок не сделает жизнь хуже.
– Я не буду избавляться от этого ребенка, – тихо шепчу.
Медсестра протягивает мне стакан воды, но я качаю головой.
– У тебя обязательно все будет хорошо. Нужно быть очень сильным человеком, чтобы решиться оставить ребенка в шестнадцать лет.
– У меня нет выбора, – признаюсь, пытаясь не заплакать.
– Выбор есть всегда.
– Возможно. Но сейчас у меня его нет. Я не убью этого ребенка.
Врач берет меня за руку. Сейчас она не просто врач, она ведет себя так, будто моя мама. Чувствуется какая-то материнская поддержка.
– Спасибо вам большое, – улыбаюсь сквозь слезы.
– Беременность проходит у тебя хорошо, так что бояться нечего. Будешь приходить на прием два раза в месяц. Хорошо?
Я киваю.
– Я выпишу тебе некоторые витамины, которые тебе следует пропить.
Снова киваю.
– Держи, – протягивает она мне листочек, написав что-то.
– Спасибо.
* * *
Я подхожу ближе к окну и дотрагиваюсь до него. Оно такое холодное. Прямо как моя душа.
Беременна. Это звучит как приговор.
Внутри меня есть маленькая жизнь, которая через восемь месяцев появится на свет.
Теперь мне просто необходимо жить, а не существовать, ведь скоро я стану… мамой? Да, черт возьми. Шестнадцатилетняя мамаша, которая забеременела от изнасилования.
Рассказать ли мне о беременности родителям? Нет, не думаю, они меня поймут в этой ситуации.
Рассказать Паше? Не сейчас. Он ведь находится в другой стране, и что толку, если я расскажу ему об этом?
Юля? Сказать ей? Но вот чем она мне поможет? Вот именно, что ничем.
Но одно я знаю точно: я должна рассказать обо всем Сотникову. Ему необходимо знать всю правду. Пусть даже он ничего не помнит, но он должен это знать.
Но вот только как Ян отреагирует на мои слова? Что он сделает? Я боюсь его реакции.
На лице появляется ухмылка, когда в голову приходит более разумная мысль. Я не буду говорить Яну о беременности, я расскажу об этом его родителям.
Ян может, что угодно сделать со мной, когда узнает, но вот его родители… Почему-то мне кажется, что они не оставят меня одну с их внуком или внучкой.
Из-за частых рассказов Юли, у меня уже сложилось определенное мнение о родителях Сотникова. Подруга говорила мне, что его отец очень влиятельный человек, и переживает, чтобы в его биографии не было неприятных моментов. Юля также рассказала, что отец Яна часто ругается с сыном из-за его распутной и веселой жизни. Ему не нужно, чтобы люди знали, что его сын такой.
Мама Сотникова никогда не спорит с мужем. Ей просто глубоко плевать, что там будет с Яном, только лишь бы муж не переживал.
Я глажу свой живот и широко улыбаюсь. В моем животе есть ребенок. Такой крохотный, что его даже почти и нет, но он есть.
А может быть все это к лучшему? Нет, я не имею в виду, что изнасилование – это хорошо, но хорошо лишь то, что у меня будет ребенок?
Мне хочется просто убить Сотникова. Сделать ему то, что он сделал с моей душой. Я безумно хочу причинить ему боль. Адскую и сумасшедшую.
В данной ситуации, у меня есть только один выход. Мне не нужен Ян. Я никогда не смогу его простить. Но ребенку нужен отец. Я не вправе отбирать у ребенка отца, только из-за гордости и обиды.
Моему будущему ребенку нужна семья, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы мой ребенок был счастлив. Пусть хоть он будет счастлив…
Глава 35
«Воспоминания сотрем мы в порошок.
Мне здесь неплохо,
И тебе там хорошо.
Забудем все, оставим позади.
Нас больше ничего не объединяет,
Ты сошел с пути.
Было сложно, да, не скрою,
Но теперь все в прошлом.
Мы теперь чужие люди,
Я тебя отпускаю.
Лети!»
Мария Франк
Рано утром я просыпаюсь от резкой боли в голове. Такое чувство, будто меня хорошенько ударили по ней. Медленно глажу свой живот, будто это как-то поможет.
И года мне будет мало, чтобы понять, что я мать. В шестнадцать лет, черт возьми. Будущая мать, у которой нет средств на содержание ребенка. Ну и плевать, разберусь как-нибудь, не в них счастье.
Никогда в жизни я не пожалею, что оставила этого ребенка. Даже если родители Сотникова и сам Ян откажутся от малыша, я не буду считать это трагедией.
Как суждено, именно так и будет, и от этого никак не уйти, никак не изменить.
Девятый класс. Черт возьми, девятый класс и беременность. Из нашего класса я ожидала такое от Дианы, но никак не от себя самой. Но вот только Диана сама раздвигает ноги перед каждым, а меня изнасиловали.
Изнасилована и беременна.
Что будут думать люди, когда увидят шестнадцатилетнюю мамашу? Нагуляла? Шлюха? И это еще мягко сказано. Но разве это имеет значение? Люди судят других людей по слухам и по первому впечатлению, не зная человека лично. Я уверена, что все будет считать меня малолетней шлюхой, но никто из них даже и не будет догадываться, что я изнасилована любимым человеком.
Любимым человеком? Смешно. Я ненавижу Яна. Всей своей душой. Но вот только имею ли я право отбирать у ребенка отца? Не думаю, что малыш будет счастлив, расти без папы, каким бы он ни был.
Какой вообще может получиться отец из Яна в восемнадцать лет? Он ведет слишком веселую жизнь, меняет девчонок каждый день. Ему глубоко плевать на окружающих. Ян слишком эгоистичный. И как этот человек, может быть отцом? Как, черт возьми?
У меня просто нет выхода из этой ситуации, кроме как рассказать все его родителям. Пусть уже они решают, что делать дальше.
А вдруг его родители заставят меня сделать аборт? Так, стоп, я даже думать об этом не хочу.
Как мне привыкнуть к тому, что через восемь месяцев я стану мамой? В голове сразу появляется картинка, где я гуляю по парку с коляской, а в ней маленькое чудо, ко мне подходит Ян и обнимает. Я широко улыбаюсь от этой маленькой мечты. Вот если бы только это было бы реальностью. Но мне кажется это лишь мечтой.
Я обязательно сделаю своего ребенка счастливым. Дам то, чего не было у меня в детстве. Я не допущу, чтобы у моих детей было такое же детство, как и у меня.
Мое детство было самым ужасным. Таким, что даже врагу не пожелаешь. А ведь сейчас у меня должно продолжаться детство. Я подросток, а это самый сложный период в жизни. В таком возрасте я должна отрываться по полной, ходить на всякие вечеринки. Возможно, даже курить и употреблять алкоголь, как многие делают это. Но я посетила одну вечеринку месяц назад, и теперь расплачиваюсь за это. У меня больше не будет ничего из выше перечисленного. Не будет сумасшедших поступков. Я больше не живу подростковой жизнью, только потому, что внутри меня уже есть одна жизнь, и я обязана о ней заботиться.
* * *
Адрес родителей Яна, я знаю давно. Юля часто мне рассказывала, в каком крутом месте живет Ян. Элитный район, где квартиры стоят немыслимо.
Мне приходится вызывать такси, чтобы туда добраться. Пешком – не вариант, а в автобусах меня тошнит.
Расплатившись с таксистом, выхожу из машины и оказываюсь возле самого дома. Все эти дома выглядят очень дорого. Я даже не знала, что у нас в городе есть такое. Пятнадцатиэтажные здания оформлены со стилем. Даже боюсь подумать, сколько стоит квартира в таком доме.
Мне просто везет, что какая-то девушка выходит из подъезда и не закрывает дверь. Иначе я бы не попала в дом.
В подъезде все идеально чисто. На стенах нет никаких надписей и прочей грязи. Лифт просто шикарный, с зеркальными стенами. Первый раз еду в лифте и не боюсь.
Оказавшись на нужном этаже, иду искать квартиру. Нахожу я ее практически сразу. Даже черная железная дверь в квартиру Яна, уже вызывает страх и навевает ужас. Не хватает сил, чтобы нажать на дверной звонок.
Снова страх. Снова я боюсь. Боюсь, что Ян дома один. Боюсь реакцию его родителей. Не ну представляете, приходит какая-то незнакомая девушка и утверждает, что беременна от их сына.
А что, если они мне не поверят? Скажут, что я вру. Или то, что отец не Ян.
Меня просто начинает трясти от всех этих мыслей.
Я обдумывала все, включая наш с ними разговор, но я и не задумывалась о том, что просто не решусь позвонить в эту чертову дверь.
Минут пять я просто стою и смотрю на дверь, не сдвинувшись с места. Хочу уйти отсюда и одновременно хочу нажать на этот чертов звонок.
Сделав глубокий вдох, подхожу ближе и поднимаю руку. Один вдох, и я все же нажимаю на дверной звонок. В ответ – тишина. А может, их просто нет дома? Видимо так и есть, ведь когда я звоню в третий раз, снова не получаю ответа.
Делаю шаг назад и разворачиваюсь, но внезапно слышу за спиной, как открывается дверь. Набравшись смелости, поворачиваюсь.
Передо мной стоит женщина, лет тридцати. Просто умопомрачительная брюнетка с огромными карими глазами. Ничего себе, у Яна мама.
– Здравствуйте, – говорю сквозь ком в горле. – Вы Елена Олеговна?
На лице женщины мелькает удивление.
– Да.
– Нам нужно поговорить.
Елена Олеговна явно не рада мне, но, тем не менее, приглашает меня зайти в квартиру, что я и делаю.
– А Александр Максимович дома? – спрашиваю у нее.
– Нет, он на работе.
Оказавшись в гостиной, мама Яна садится напротив меня в кресло и внимательно смотрит мне прямо в глаза.
– Как тебя зовут? – спрашивает она.
– Лера.
– Ты журналистка или из какой-то компании?
– Нет, – резко отвечаю. – Я здесь по поводу Яна.
Елена Олеговна выпрямляется в кресле.
– Ты его девушка?
Качаю головой.
– Но Яна сейчас нет дома.
Я издаю вздох облегчения. Мне сегодня явно везет. Вот бы так было всегда.
– Это неважно. Я хотела поговорить именно с вами, а не с Яном.
– Ну, говори тогда.
Слышу, как открывается входная дверь, и мое сердце замирает. Только не Ян. Пожалуйста, только не Ян.
В комнату заходит мужчина, который выглядит немного устрашающе.
– Лен, а кто это? – обращается он к маме Яна.
– Да вот какая-то девушка пришла поговорить. Что-то по поводу Яна.
Не «что-то», а беременность.
– Ну, я тогда пойду, – говорит Александр Максимович.
– Нет, – резко выкрикиваю. – Я и с вами хочу поговорить.
Отец Яна ошарашено смотрит на меня, но ничего не сказав, садится возле Елены Олеговны.
Ну, вот и все… Пришло время раскрыть все карты.
* * *
– Ты уверена в том, что беременна?
Я киваю.
– Я была у врача. Могу доказать то, что беременна, если вы мне не верите. И то, что этот ребенок от Яна, тоже уверена.
Елена Олеговна шокировано смотрит на меня.
– И какой срок? – спокойно спрашивает Александр Максимович.
– Месяц. Я только вчера узнала об этом.
Мама Яна подходит к окну. На ее лице отражается шок и неожиданность.
– Саш, что мы будем делать? – обращается она к отцу Яна.
Александр Максимович выглядит чрезвычайно спокойно. Такое чувство, будто мой рассказ его никак не удивил.
Интересно, а вот как бы они отреагировали, узнав всю правду? Правду о том, как именно я забеременела. Правду о том, что было до этой самой вечеринки и как ко мне относится Ян.
Что бы было, если они бы узнали, что их сын меня изнасиловал? Какова была бы их реакция? Как бы они поступили?
Конечно, я умолчала об изнасиловании. Я просто не хочу, чтобы они узнали об этом. Не хочу, чтобы кто-то другой знал. Ненавижу строить из себя жертву. Это мой личный секрет. Моя тайна.
– Лен, а чего ты ожидала? – спрашивает отец Яна у своей жены. – Я знал, что этим все и закончится. Его вечно нет дома. У него полным полно девчонок, а в голове один ветер. Я знал, что очередная его девушка будет с животом.
– Я не очередная его девушка, – огрызаюсь я.
Александр Максимович ухмыляется и начинает смеяться.
– Ну, пусть будет так, – говорит он сквозь смех. Затем берет свой телефон и выходит из комнаты.
Елена Олеговна подходит ко мне и садится рядом. Взяв меня за руку, она искренне улыбается.
– Не переживай, Лерочка. Все будет хорошо. Тебе нельзя нервничать.
Как? Как эта женщина может быть мамой Яна? Она ведь очень добрая, а Ян… Он вообще реально ее сын? Может его просто перепутали в роддоме?
– Я и не думала, что вы поверите мне. Думала уже как буду вам доказывать свою беременность. И… – мне сложно говорить, но я все же признаюсь в этом, – спасибо вам большое.
Мама Яна улыбается и обнимает меня.
В гостиную заходит Александр Максимович, не отрываясь от телефона, который держит в руке.
– Сейчас он придет.
Меня снова начинает трясти.
Сейчас придет Ян. О, Господи. Как я буду смотреть ему в глаза после того, что он сделал?
Отец Сотникова убирает телефон в карман и садится напротив меня.
– Ты главное, не переживай, – говорит он мне. – Сделаем вам свадьбу. Купим квартиру. Будете жить вместе. Ребенок должен расти в семье. Квартиру вам сегодня найдут, так что хоть завтра можете переезжать.
У меня отвисает челюсть. Ни хрена ж себе. Как все быстро.
Завтра переезжать и жить с Яном? Он серьезно говорит? Свадьба? О. МОЙ. БОГ.
Чувство легкости не покидает меня. Я просто безумно рада, что они верят мне. Они не отказались от ребенка и хотят, чтобы мы с Яном жили вместе.
Входная дверь громко хлопает. Мое сердце замирает. Елена Олеговна еще крепче обнимает меня.
– Я дома, – кричит Сотников. – На хрен я вообще так срочно вам понадобился?
Александр Максимович выходит из гостиной.
Краем уха слышу возмущения Яна, но потом тишина. Видимо они просто ушли в какую-то комнату.
Сотников-младший не знает, что я здесь и что вообще происходит.
* * *
На лице Яна отражается шок и непонимание. Он не понимает, что происходит.
Как и всегда, парень был у очередной девчонки, прогуливая школу. Ему неожиданно позвонил отец и сказал срочно прийти домой.
Оказавшись в своей комнате, Ян подходит к окну, не отводя взгляда от разъяренного отца.
– Пап, что…
– Ты что творишь? – гневно спрашивает Александр Максимович. – Ты вообще, чем думал?
Парень начинает смеяться.
– Пап, я только пришел. В чем я уже виноват?
– Ты знаешь Валерию Филатову?
От этого вопроса, у Яна все сжимается внутри, и он вмиг успокаивается. Он не просто ее знает.
– Да, – тихо отвечает парень.
Яну хочется рассказать все о ней отцу, но тот вряд ли его поймет. И это останавливает парня.
Александр Максимович подходит ближе к сыну и со всей силы бьет его кулаком в живот. От такого удара, Ян хватается за живот и падает на пол.
– Зачем ты меня так подставляешь? – спрашивает отец у сына. – Ты предохраняться не умеешь?
Еще один удар в живот, и парень дико стонет от боли. Ему всегда больно не только физически, но и душевно, когда его бьет родной отец.
– Да что вообще случилось? – кое-как спрашивает Ян.
Отец часто избивает сына. Просто так. Он всегда срывает свою ненависть на Яна, а он в свою очередь срывается на любимых ему людях.
Сотников-старший подходит ближе к Яну и садится на корточки возле него.
– Случилось лишь то, что эта девушка теперь беременна от тебя.
Ян, шокировано смотрит на своего отца.
– И ты женишься на ней. Квартиру я вам куплю. Завтра, вы туда переезжаете. Я больше не собираюсь терпеть твою физиономию здесь. Допрыгался ты.
Александр Максимович выходит из комнаты, оставляя ошарашенного сына.
Парень ведь так ничего и не помнил, но сейчас… Сейчас будто что-то щелкнуло у него в голове, и он все вспомнил.
– Я не мог, – тихо шепчет Ян самому себе. – Господи, я же не мог этого сделать.
* * *
Я мило улыбаюсь Елене Олеговне и делаю вид, что внимательно ее слушаю. На самом же деле, мне плевать, что она мне там рассказывает. Моя голова забита Яном. Мне безумно интересно, что сейчас происходит с ним, и куда, черт возьми, они ушли с отцом.
Минуту назад я слышала, что Александр Максимович кричал на Яна, но самой сути, не поняла. Что именно он кричал, я не услышала.
Как на все это отреагировал Ян? Вспомнил ли он все то, что было на той вечеринке? Или может, будет утверждать, что между нами ничего не было, и нет? Хотя, по сути, между нами ничего и нет, просто его ненависть и моя любовь.
Любовь? Серьезно? Как можно продолжать любить, после всего произошедшего?
Елена Олеговна еще ближе прижимает меня к себе, вырывая из раздумий.
– Лер, а как к беременности отнеслись твои родители? – выпаливает она.
Что мне ответить? Правду? Сказать то, что мои родители понятия не имеют, что происходит в моей жизни и что им глубоко плевать на меня?
– Я им еще ничего не говорила.
По сути, так и есть.
– Ну а когда ты собираешься им все рассказать? Неужели они сами не догадываются по твоему состоянию?!
Нет. Не догадываются.
Повисает неловкое молчание. Я просто уже не знаю, что мне сказать. Эта женщина поддерживает меня сейчас, пытается успокоить, но почему-то мне все равно. Я ничего не чувствую. Это пугает.
– А вы до этого, как с Яном общались?
Перед глазами сразу появляются картинки, где Ян бьет меня.
Последний звонок. Признание. Первое сентября. Признание в любви. Избиение. Унижения. Избиение. Спор. Унижения. Избиение. Спор. Унижения. Разбитая голова. Поцелуй и признание. Изнасилование.
Я все помню. Все. Все эти моменты, прочно засели в моей памяти.
В голове, будто идет небольшой фильм, где показываются все наши с ним моменты, начиная с последнего звонка, заканчивая той вечеринкой.
Мне нужно что-то сказать Елене Олеговне. Нужно как-то ответить на ее вопрос. Но как? Что мне ей сказать? Правду? Нельзя. Врать я не могу.
В комнату заходит Александр Максимович, тем самым спасая меня от ответа. Он выглядит разъяренным. На его лице один гнев и раздражение. Полная копия Яна. Сотников-младший всегда ходит с таким лицом, когда я рядом. Только один взгляд на отца Яна, заставляет дрожать колени. Не далеко яблоко от яблони падает.
В напряжении смотрю на Сотникова-старшего. Мне хочется, чтобы он уже что-то сказал. Что-нибудь, но только не стоял и молчал.
– Саш, ну что? – разрушает тишину голос Елены Олеговны.
Тишина.
– Лера, вы можете завтра к нам прийти? – спрашивает Александр Максимович у меня.
В горле появляется ком. Мне сложно что-либо сказать.
– Да. Конечно, – выдавливаю из себя.
– Ну, мы тогда завтра и обсудим ваше проживание с Яном и дальнейшую жизнь.
Кивнув, улыбаюсь. Снова фальшивая улыбка.
– Ну, я тогда пойду, – неуверенно говорю и встаю с дивана.
– Может тебя подвезти? Ты далеко живешь отсюда?
Качаю головой и надеваю верхнюю одежду.
– Нет, спасибо. Я вызову такси.
Отец Яна кивает и протягивает мне деньги. Я ошарашено смотрю на него.
– Это тебе на такси.
– У меня есть деньги, – самоуверенно заявляю, хотя, по сути, вру.
– Деньги лишними не бывают.
Снова качаю головой.
– Я пришла сюда не за деньгами. Они мне ни к чему.
И это правда. Я пришла к родителям Яна не потому, что они богатые, и мне нужны их деньги.
Не сказав больше ни слова, выхожу из квартиры на ватных ногах.
* * *
К окну подходит Ян и закуривает сигарету. Отец запрещает ему курить в комнате, но парень не находит в себе сил, чтобы выйти из нее.
Физическая боль от ударов отца прошла, а вот душевная никак не исчезает.
В голове у парня полным полно всяких мыслей. Он вспомнил тот ужасный вечер. Вспомнил, что сделал с Лерой, которая не смогла ему никак противостоять.
Яну тошно от самого себя. До сих пор он не может никак понять, почему и зачем это сделал. А все лишь потому, что его друзья решили хорошенько его напоить, ведь они все знали, что такой Сотников очень веселый и над ним можно посмеяться.
Алкоголь и препараты тогда сделали свое дело. В голову ударили гормоны. И лучше бы рядом оказалась Катя, тогда бы не было никаких проблем. Но на глаза попалась одна Филатова.
Парень выпускает дым в окно, и мыслями снова возвращается в тот мерзкий момент.
Сотников не мог тогда контролировать себя. Все было как во сне. Но это никак его не оправдывает.
Единственное, что сейчас хочет Ян – напиться до беспамятства.
Он так ничего и не вспомнил за это время. Ровно до сегодняшнего дня. Эти воспоминания как удар под дых.
Ян ведь еще удивлялся тогда, почему Леры так долго нет в школе. Он ходил к ней, чтобы узнать это, но дверь так никто и не открыл.
Изнасиловал. Только от осознания этого, парню становится плохо.
А Лера ведь не сказала его родителям об изнасиловании. Просто сказала, что беременна.
– Черт, – шепчет Ян, выкидывая сигарету и пытаясь выбросить из головы все мысли об этом.
Кажется, что только сейчас он понял, что станет отцом. Из-за своего ужасного поступка, он станет отцом в восемнадцать лет.
Но хоть один плюс есть во всем этом: его ребенок под сердцем носит любимая ему девушка.
Ухмыльнувшись, Сотников выходит из своей комнаты и идет в кабинет к отцу, который он себе сделал в квартире. Без стука, парень врывается в кабинет.
– Пап, я…
– Я не хочу тебя слышать, – перебивает его отец. – Это ведь твой ребенок?
– Да, но…
– Это я и хотел услышать. Ты будешь воспитывать этого ребенка.
– Не буду я с ней жить.
Что бы Ян не чувствовал к Лере, он не готов променять веселую жизнь на семейную. Парень боялся снова сорваться на нее. Боялся ударить или обидеть.
Александр Максимович поднимается со стула и подходит ближе к сыну.
– Если ты ее обидишь, то можешь забыть, что у тебя есть родители. Ты подставишь меня в бизнесе, если откажешься от ребенка. Нашу семью считают образцовой…
– Но я…
– Ты не откажешься от этого ребенка, – приказным тоном говорит отец сыну. – Если ты поступишь по-своему, то тебя не возьмут ни в одно учебное заведение, ни на одну работу. Денег от меня больше не получишь. Будешь на вокзале жить. Уж я об этом позабочусь.
По телу Яна бегут мурашки. Парень знает, что все сказанное отцом – правда. Ян уверен, что именно так все и будет, если он откажется от ребенка. Его отцу совсем ни к чему проблемы в бизнесе из-за этого. А проблемы будут, если партнеры по бизнесу Александра Максимовича узнают всю правду о его сыне, ведь все вокруг думают, что эта семья идеальна.