Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Именно тринадцать ступенек, я почувствовал всем своим телом. Ощущается кровь во рту, отчего я морщусь.
Я продолжаю лежать на полу, совершенно не двигаясь. Я нахожусь всего в паре секунд до обморока. Все плывет перед глазами. В ушах, один непонятный шум.
В полуобморочном состоянии, меня кто-то поднимает с пола. Мне абсолютно ничего не видно. Глаза просто не открываются.
Холодная вода, которая выливается мне на лицо, выводит меня из этого жуткого состояния. Резко открыв глаза, вижу перед собой Сотникова.
– Лучше бы я, никогда тебя и не знала, – шепчу из последних сил.
Ян садится рядом со мной, вглядываясь в мои глаза. Слезы появляются, сами по себе. Парень ухмыляется и вытирает мои щеки. Черт, он только что, чуть не убил меня, а я чувствую море нежности, от такого его жеста. По-моему, у меня сотрясение мозга.
Мне слишком больно, смотреть в его глаза. Больно понимать, что эти самые глаза, меня ненавидят и просто жаждут сломать.
На ватных ногах, поднимаюсь с пола, но мне, это плохо удается. Хватаюсь за стену, чтобы снова не упасть. Боль во всем теле, заставляет меня сесть на пол. Ян поднимает меня, вынуждая смотреть ему прямо в глаза. В этих карих глазах, заметна боль и некое раскаяние. Да ладно? Неужели Ян, может чувствовать себя, хоть в чем-то виноватым? Нет. У меня, видимо действительно сотрясение.
– Ты ходить можешь?
Нет. Не могу. Но ничего не отвечая, киваю. Я не должна, показывать ему свою слабость. Куда уж больше.
Сотников берет меня за руку и выводит из… мужского туалета? Черт, я только что, была в мужском туалете? Как я вообще, не заметила этого?
– Ян, я…
Мне сложно говорить, но я пытаюсь сказать ему это. Черт, ему просто необходимо это знать.
– Лер, молчи.
Не понимаю, к чему вообще весь этот маскарад?! Сотников, же сам, толкнул меня по лестнице, а теперь помогает. Я что, сплю? Хотя по моему состоянию, это трудно понять.
Я останавливаюсь, понимая, что все вокруг, снова плывет перед глазами.
– Лер, ты меня слышишь? – эхом, доносится до меня.
Легкий удар по щеке. Второй. Третий. А я, ведь уже и перестала ощущать легкие удары. Я привыкла к сильной и жестокой боли. Да, черт возьми, я привыкла к этому.
– Лера.
Что со мной происходит? Я совсем не чувствую своего тела. Перед глазами, странная пелена, которая не позволяет нормально видеть. Ничего не слышно, только непонятное эхо.
– В какой квартире, ты живешь?
Еще один удар по щеке.
– В… в пятьдесят че…
– Пятьдесят четвертая?
Кивнув, я отключаюсь от этого мира.
* * *
Полную тишину, нарушает звонящий телефон. Морщась, я все же поднимаюсь с постели. Голова кружится. Чувствуется неимоверная слабость.
Взяв в руки телефон, ничего не вижу. Абсолютно ничего. Все размыто. Подношу его ближе к глазам, и только так, мне удается увидеть на экране «Тоша». Ох. У меня нет никаких сил, чтобы принять вызов.
Кое-как написав SMS о том, что немного занята и перезвоню позже, смотрю на часы. Глаза лезут на лоб. Сейчас десять часов утра. Это же сколько, я пробыла в отключке?!
На столе я замечаю какую-то записку и беру ее в руки. Меня уже пугает она, хоть я ее и не читала.
«В школу можешь не идти. Я скажу, что ты приболела. Мне жаль, что так получилось. Ян»
С глупой влюбленной улыбкой, снова иду в кровать.
Глава 21
Почему в нашей жизни, всегда все так сложно? Почему мы должны отпускать людей на расстояние, зная при этом, как нам будет тяжело, но это просто необходимо сделать?!
Черт, я волнуюсь, как перед экзаменом. Ничего же страшного не произошло, а меня всю трясет.
Утром позвонил Паша и сказал, что сегодня приедет «попрощаться». Ненавижу это слово.
У меня паника. Твою мать, у меня паника. Брат сказал, что на днях он уже улетает. Господи, как же я не хочу, чтобы он был от меня на таком расстоянии. Как я вообще буду без него? Конечно и так, мы видимся нечасто, но я хотя бы знаю, что он в этой стране, и может приехать, если я попрошу.
Раздается звонок в дверь, отчего на моих глазах проступают слезы.
Так, стоп. Паша приехал, не ради моих рыданий.
Черт возьми, я хоть когда-нибудь буду искренне улыбаться, не думая ни о чем?! Если это и случается, то только на несколько секунд.
Сделав глубокий вдох, иду открывать дверь. Мое сердце сжато в тиски.
– Привет, – улыбаюсь я, хоть боль и рвется наружу.
– Привет, малая.
Брат обнимает меня так крепко, что я начинаю сомневаться, останутся ли целыми мои кости. Я чувствую себя защищенной. Жаль, что это длится всего мгновение.
Брат и сестра – это особая любовь, которую многим не понять. И даже иногда, эта любовь сильнее родительской. Например, как у меня.
– Мне нечем дышать.
Паша ухмыляется и отпускает меня.
– Извини, – с улыбкой говорит брат.
Я прислоняюсь спиной к стене. У меня снова кружится голова. Ноги подкашиваются. Я ведь так и не отошла, после вчерашней потери сознания. Мне до сих пор плохо, когда я вспоминаю, как падала с лестницы. Мне кажется, что я и сейчас чувствую всю ту ужасную боль при падении.
– Лер…
Паша подходит ближе ко мне.
– Что с тобой?
Я молчу. Мне просто нечего ему сказать.
– Ты меня вообще слышишь?
Кивнув, продолжаю молчать.
– Лера, – уже кричит брат, и этот крик, будто выводит меня из этого странного состояния.
– А? Паш, все нормально. Я просто задумалась.
Задумалась? О чем, черт возьми, я могла так задуматься, что чуть не упала в обморок?!
– Задумалась? – будто читая мои мысли, спрашивает брат.
– Не бери в голову.
– Ты меня пугаешь.
Да я сама себя пугаю.
Пожав плечами, иду на кухню. Паша идет вслед за мной. Не говоря ни слова друг другу, он достает из пакета продукты, а я убираю их в холодильник.
– Где родители?
– Не знаю. Не видела их с утра. Наверное, как и всегда, у своих друзей, – на последнем слове, делаю кавычки в воздухе.
– Они не трогают деньги, которые я тебе даю?
Я ухмыляюсь.
– Нет. Я вообще не понимаю, где они берут деньги на алкоголь.
– Вещи никакие не пропадают? – настороженно спрашивает Паша.
– В том-то и загадка, что нет. Они нигде не работают, вещи на месте, а водка у них есть постоянно. Может они волшебники?
Брат хмурится, но ничего не отвечает.
Я чувствую себя неловко. Неловкость с родным братом, черт возьми. Он знает то, чего многие никогда не узнают. Я практически все ему доверяю. Практически.
– А у тебя проблем не будет, что ты сегодня в школу не пошла?
Сразу вспоминается та записка.
– Нет. Не будет проблем.
Все мои мысли, возвращаются к той записке. У меня так и не хватило сил, чтобы выбросить ее. Я храню записку. Не знаю зачем, но я это делаю.
– Как там твоя девушка? – выпаливаю, чтобы прекратить думать о Сотникове.
– Отлично.
– А как она отнеслась, к твоему внезапному уезду?
– Нормально. Планирует прилететь ко мне.
– Ммм, круто.
И снова эта неловкая и мучительная тишина.
Я пытаюсь не задумываться о том, что теперь ближайшая встреча с Пашей, состоится не раньше чем через полгода. Полгода, черт возьми. Шесть месяцев.
– Держи.
Оторвавшись от своих мыслей, поворачиваюсь к брату.
– Что?
– Держи, – повторяет Паша, протягивая мне конверт. Молча, забираю его. – Этого тебе должно хватить на полгода.
Кивнув, открываю конверт. Мои глаза расшириваются.
– Ого. Не слишком ли много?
– Нет. Пусть лучше останется, нежели тебе не хватит.
– Спасибо, – тихо говорю.
У меня уже давно не возникнет неловкости от этого момента, когда Паша дает мне деньги. Но именно сейчас, я снова чувствую эту неловкость. Первое время, мне было до безумия стыдно, брать у брата деньги. Но за все это время, я привыкла к этому.
* * *
– Лер, точно все будет хорошо?
– Да.
Боль будто ломает кости, но я молчу об этом.
Все будет хорошо. Все просто должно быть хорошо, ведь хуже уже некуда.
– Что-то мне не нравится твое хмурое лицо.
Уже в который раз, надеваю маску. Маска, под которой скрываются мои истинные чувства и эмоции. Маска счастья и улыбки. Я должна показать Паше, что у меня все отлично.
– Так-то лучше, – говорит брат, улыбаясь в ответ. Но вот только его улыбка искренняя.
На ватных ногах, подхожу к двери и наблюдаю, как Паша одевает куртку.
Как бы я не оттягивала момент расставания, он все же настал. Мне совсем не хочется этого, но другого выхода нет. Я боюсь. Я очень боюсь остаться без брата, на такой длительный срок.
Я делаю глубокий вдох, но это не помогает мне успокоится. Слеза скатывается по моей щеке, но я быстро смахиваю ее, пока Паша это не заметил.
– Ну что малая, иди сюда.
Брат прижимает меня к себе и крепко обнимает. Я уже не пытаюсь сдержать слезы. Они беспощадно катятся по моим щекам, и я даже не пытаюсь этого скрыть. Моя душа разрывается на части. Просто хочется кричать и биться об стену, от этой безысходности.
Паша отстраняется от меня, и мне становится грустно от этого.
– Не плачь, малая. Все обязательно будет хорошо.
Мне хочется верить в его слова.
Я киваю, и Паша снова меня обнимает.
Минуты три, мы просто стоим молча и обнимаемся. И здесь, совсем не нужно слов.
Тишину нарушает звук звонящего телефона брата. Отойдя от меня, Паша смотрит на экран. И тут я понимаю, что все… Сейчас он уедет.
– Извини, малая, но мне уже пора.
Черт, я так и знала. Слезы еще сильнее льются из глаз, а в горле появляется ком.
Брат подходит ко мне и вытирает мои щеки.
– Ты сильная. Тебе не нужно плакать.
Кое-как выдавливаю из себя улыбку.
– Я люблю тебя, – Паша целует меня в щеку и подходит к двери.
– Я тоже тебе люблю.
Не говоря больше ни слова, он выходит из квартиры, закрыв за собой дверь.
Не в силах пошевелиться, просто смотрю на входную дверь, в надежде, что она откроется и зайдет Паша, скажет, что все это лишь розыгрыш.
Но дверь не открывается. Ни через две минуты. Ни через десять.
Я иду в свою комнату и закрываю дверь на замок. Мне нужно побыть одной. Необходимо привыкнуть к той мысли, что не увижу брата полгода. Я закрываю рот рукой, чтобы меньше были слышны мои всхлипы. Снова истерика. Снова я сдаюсь.
«Ты сильная. Тебе не нужно плакать».
Да, я сильная. Но слезы – это еще не признак моей слабости.
Мне нужно успокоиться. Слезы – не выход.
* * *
Услышав звонок в дверь, подрываюсь с кровати будто пожар. Бегу к двери, и не смотря в глазок, открываю ее.
– Ого. Не ожидал, что ты так быстро откроешь.
На моем лице появляется смесь разочарования и радости. Конечно, мне безумно хотелось увидеть Пашу, в надежде, что он вернулся.
– Проходи.
Антон кивает и заходит в квартиру.
Что за черт? Ко мне пришел мой лучший друг, а я расстроена из-за этого. Что не так? Я чувствую одну пустоту. Это невозможно передать словами. Ноль эмоций, ноль чувств, одна пустота.
– Я тебе звонил, но у тебя телефон выключен. Я уже начал думать, что что-то случилось. Все же нормально?
Я киваю и улыбаюсь.
– Не пугай меня так больше. Хорошо?
Снова киваю. Тоша подходит ко мне, внимательно рассматривая мое лицо. Черт, а меня это начинает пугать. Антон берет мое лицо в свои руки, пристально смотря в глаза.
– Лер, ты плакала?
Видимо, на щеках еще остались следы от моих рыданий. Нет никакого желания говорить об этом, но видимо придется.
– Да.
– Почему? – в голосе Шелыгина, звучит беспокойство и некая забота.
Его действительно волнует, что со мной. Ему не наплевать на меня. А я, как дура, была огорчена его приходом. Да мне самой, нужно было позвонить ему и попросить прийти.
– Что случилось?
Молча, беру его за руку и веду к себе в комнату, опасаясь, что в любой момент могут появиться родители. Антон не сопротивляется.
– Лер…
Подняв взгляд, встречаюсь с чудесными серыми глазами.
– Поговори со мной.
Легко сказать «поговори». Как мне начать? Сразу выпалить все и плакать у него на плече? Я ведь не сдержусь от слез.
Молча, подхожу к окну. Меня это действительно успокаивает. Просто смотреть на природу за окном. Смотреть и мечтать. Смотреть и надеяться. Верить.
Тоша становится возле меня.
– Там снег, – тихо шепчу.
На улице, идет сильный снег, что заставляет меня улыбнуться.
– Я люблю снег.
– Я знаю, – ухмыляюсь я.
Нам совсем не нужно слов. Они здесь лишние. Мы и без них, хорошо понимаем друг друга.
Может быть, когда-нибудь у меня появится разум, и я смогу разлюбить Яна, и дать шанс Антону. Но Тоша достоин хорошей девушки, а не меня. Я просто не достойна, чтобы быть с ним.
– Паша скоро улетает, – хрипло говорю.
– Куда?
– Ему нужно улететь на полгода, по работе. Целых полгода. Понимаешь?
Кивнув, парень крепко меня обнимает. Я снова чувствую себя в безопасности.
– И ты из-за этого, так расстроилась?
– А разве это не повод? Или я должна плясать от радости?
Гнев во мне, просто зашкаливает.
– Лер, я не это имел в виду, – его голос, звучит извиняюще. – Я просто хотел сказать, что тебе не нужно так расстраиваться. Ведь это, всего лишь полгода.
– Нет. Не всего лишь. Это целых шесть месяцев.
– Нет, Лер. Это всего лишь шесть месяцев. Они пройдут очень быстро, и ты снова его увидишь.
Я хмурюсь.
– Давай просто закроем эту тему, иначе мы поссоримся.
На лице Антона, мелькает недоумение, но потом он кивает.
– Сколько сейчас времени?
Я смотрю на часы.
– Восемь.
Перевожу свой взгляд в окно. За ним, продолжает падать снег. Сразу появляется новогоднее настроение, но ведь сейчас только ноябрь.
– Черт.
– Что такое?
– Я забыла. Мне же завтра в школу нужно идти.
Антон поднимает брови, явно не понимая, о чем я говорю.
– Мне нужно делать уроки, – объясняю я.
Тоша ухмыляется.
– Ну, так иди, делай.
– А ты?
– А я посмотрю, ну и проконтролирую.
Закатив глаза, подхожу к столу. Пока я разбираю все свои вещи и достаю учебники, Антон не сводит с меня взгляда.
– Что? – не выдержав, спрашиваю.
Шелыгин качает головой, но не отводит глаза. Во мне, снова закипает гнев. Я злюсь на него, даже не понимая почему.
Когда я открываю ящик стола, оттуда буквально вылетает записка Яна. Я внимательно смотрю на нее, и… о, черт, она приземляется прямо возле Антона. Я не успеваю ее схватить, и Тоша поднимает ее, ухмыляясь.
– Любовные записочки? – спрашивает парень. В его голосе слышится сарказм и подшучивание. Но мне совсем не смешно от этого.
Поднявшись со стула, подхожу ближе к Антону. Я пытаюсь забрать у него листок, но он не отдает мне его. Отвернувшись от меня, Тоша читает записку.
Двадцать секунд. Именно столько, парень читает ее. Да, я считаю время. Резко, он поворачивается ко мне. В его глазах, нет никакой озлобленности или боли, как я ожидала увидеть.
– Можно спросить?
Молча киваю.
– За что ему жаль? Что у вас случилось?
Я застываю на месте. Что мне ему ответить? Правду? Нет уж. Мне снова и снова приходится врать. Я уже утопаю в этой лжи. Я вру постоянно, но только потому, что боюсь, что кто-то узнает правду.
– Ну… давай не будем, сейчас об этом говорить.
Черт. У меня даже соврать не получается. Я решаю просто закрыть эту тему. Но согласен ли на это Тоша, которому я уверена, очень интересно все узнать?!
– Пожалуйста, – добавляю, с надеждой в голосе.
Антон кивает и отдает мне записку.
Я чувствую себя мразью. Мне совсем не хочется причинять боль этому парню, но не думаю, что ему будет легче, если он узнает правду.
Молча, подхожу к Тоше и обнимаю его. Мне хочется показать ему, как сильно он для меня дорог. Парень обнимает меня в ответ, и я чувствую себя значительно лучше.
* * *
Весь вечер, мы смеемся как сумасшедшие, рассказывая друг другу разные истории. Так легко и свободно, мне давно не было. Мне безумно нравится этот вечер, хоть и изначально он был испорчен. Я грустила из-за Паши, но Антон смог поднять мне настроение и сделать меня счастливой в этот день. Да, именно счастливой, я чувствую себя рядом с ним.
Неожиданно, на лице Антона, появляется грусть, и меня начинает это пугать.
– Что такое? – взволнованно спрашиваю.
– Уже двенадцать.
Я не верю в это, и сама смотрю на часы. Да, действительно, уже двенадцать.
– Извини, но мне уже пора.
– Но мы же завтра, сможем увидеться? – спрашиваю, с надеждой в голосе.
– Ты имела в виду сегодня?
– А, ну да, – улыбаюсь я, вспомнив, что уже «завтра».
– Конечно, мы увидимся.
Широкая и искренняя улыбка озаряет мое лицо. Тоша, отвечает такой же улыбкой.
Я поднимаюсь с кровати и следую за Антоном, который идет в коридор.
И снова грусть. И снова пустота.
* * *
Прошло уже несколько дней, но у меня никак не получается привыкнуть к той мысли, что Паша скоро покинет страну. Он говорил, что его полет будет через несколько дней, но его начальник перенес еще на пару дней. Мы созваниваемся по нескольку раз на день, но даже этого мне мало.
С Антоном мне безумно весело. Он делает меня счастливой. Рядом с ним, я забываю обо всем. Я просто нашла в своей жизни диамант, который не могу потерять. Тоша всегда меня поддержит и придет на помощь. А это такая редкость в наше время.
Вчера я была у Тоши дома. Он пригласил меня на ужин, и мы отлично провели время. Виктория Александровна проявляла ко мне материнскую заботу и любовь. Они действительно стали мне семьей.
Звенит звонок с урока, и я улыбаюсь от облегчения, что меня не успели вызвать к доске. Домашнее задание на сегодня, я не делала.
Достав из кармана телефон, набираю номер Юли, ведь я обещала ей позвонить после окончания урока.
– Да, – отвечает она, сразу после двух гудков.
– Привет.
– Привет. Слушай, Лер, ты завтра не занята после школы?
Меня начинает пугать такой требовательный тон подруги. И даже если я скажу, что занята, это ничего не изменит.
– А что?
– Занята или нет? – кричит Красильникова.
– Господи, ты можешь потише?
– Извини, я просто хотела, чтобы ты пришла ко мне. Посидели бы, поболтали, поели бы нашего любимого шоколадного мороженого.
Такое предложение, звучит очень заманчиво. До того, как Юля ушла со школы, мы часто устраивали такие посиделки у нее дома.
– А кто еще будет? – спрашиваю с опаской.
– А тебе кто-то еще нужен?
– Нет.
– Ну вот, никого и не будет. Только мы вдвоем. Родители уезжают в командировку, и я остаюсь одна.
Родители Юли, часто уезжают в командировки. Бывает, даже на несколько месяцев. Подруге от этого, совсем не грустно, а даже наоборот. Юля веселится и устраивает разные вечеринки у себя в квартире, пока родители в отъезде.
– Наше любимое шоколадное мороженое. Я куплю его столько, что тебя начнет тошнить от него.
Я закатываю глаза. Подруга знает, чем заманить меня к себе.
– Не соблазняй меня. Я обязательно приду.
– Ну, вот и отлично.
– Во сколько?
– Давай в пять.
Я угукаю и нажимаю на отбой. Подняв взгляд от телефона на класс, сразу же встречаюсь с любопытными взглядами Милы и Дианы. Черт.
– Ее уже там кто-то соблазняет, – ухмыляясь, говорит Диана.
Милана начинает смеяться. Господи, какой же противный у нее смех. Лучше бы я слушала, как пенопластом проводят по стеклу, чем это.
Звенит звонок на урок. Физика. Ох, как же я ее ненавижу.
Весь урок я пытаюсь сосредоточиться на этих теоремах и формулах, но получается у меня плохо.
Широкая улыбка появляется на моем лице, когда звонок оповещает об окончании урока. Да, я смогла спокойно пережить эти полдня в школе. Никаких издевательств и драк. Быстро собрав свои вещи в рюкзак, выхожу из класса.
За все это время, Сотников не прикоснулся ко мне и пальцем. Не оскорблял меня и не унижал. Странно. Синяки полностью пропали, но вот душевные раны – нет. Иногда я видела его в толпе, но он только смотрел на меня, улыбаясь или подмигивая. Мне хочется верить, что все наладится, что все будет хорошо, больше Ян меня не унизит и не ударит, но… все это лишь мечты, а мечты как следует, не всегда имеют сущность сбываться.
Не смотря ни на что, я верю Яну. Верю, что все наладится. Верю, что он не такой ужасный, как кажется.
Его улыбки в мою сторону, были всегда искренними и лучезарными. Мне удается отличать фальшь, от настоящих чувств.
В гардеробной, быстро надеваю свою зимнюю куртку, и также быстро выхожу из школы.
На улице уже достаточно холодно и есть немного снега, что определенно повышает мое настроение.
На пороге школы, я сталкиваюсь с Аминой, но она больше не говорит мне, ни единого слова. Она просто игнорирует меня.
Ухмыльнувшись, ухожу от нее и иду в сторону дома. Резко, мне ударяет в нос запах, до боли знакомого парфюма, и я сразу оборачиваюсь.
Черт.
Как я могла не заметить Яна? Ну все, теперь мне точно конец. Я стою неподвижно, вместо того, чтобы бежать. Просто смотрю Сотникову в глаза. Он делает то же самое.
Спустя минуту, а может и полчаса, я отворачиваюсь от Яна и продолжаю путь домой. Нужно срочно уходить от него. Я иду так быстро, как только могу.
– Ты можешь так быстро не идти? Я не успеваю за тобой, – возмущается парень.
Я иду еще быстрее.
Для меня странно и немного дико, что Ян мне еще ничего не сделал. Он просто собирается идти со мной?
– Что тебе нужно? – мой резкий тон, пугает меня саму.
– Я не могу проводить тебя до дома? – его голос звучит никак не гадко, а слишком даже хорошо.
Так, стоп. Я не поддамся.
– Нет.
– Не бойся меня. Я ничего тебе не сделаю.
– Не убедительно звучит.
Я ускоряюсь, но Сотников следует за мной по пятам, никак не отступая. Он берет меня за руку, переплетая наши пальцы. Дрожь проходит по всему моему телу.
Господи, какая же теплая и нежная у него рука. Как же я мечтала все это время, просто прикоснуться к нему, и прямо сейчас, моя рука в его руке. Просто не хватает слов, чтобы описать все свои эмоции. Но главное слово, которое не покидает меня – любовь. Именно в этот момент я понимаю, насколько сильно люблю этого человека, сколько бы боли, он мне не причинил.
– Как в школе дела?
В полном недоумении, смотрю на Сотникова.
– Нормально.
– Проблем не было, что ты тогда дома осталась?
– Нет.
Мне совсем не хочется говорить с ним. Обнимать, целовать, держать за руку, все что угодно, только не разговаривать.
Ян задает мне еще несколько вопросов, на которые я отвечаю коротко и с некой озлобленностью. Остальное время, мы просто молча идем к дому.
Нет никакого желания отпускать его руку, но вот, мы уже возле моего подъезда. Одним резким движением, парень разворачивает меня к себе лицом, пристально смотря в глаза. Я опускаю голову, не в силах смотреть на него. Ян, аккуратно поднимает мое лицо своими пальцами.
– Лер… Извини меня.
Что? Что он только что сказал? Видимо мне нужно сходить к лору.
– Извини меня за все. Я полный дурак, придурок. Я сам не понимаю, как все это происходило. У меня не получалось себя контролировать. Я не заслуживаю твоего прощения, но я все же хочу извиниться. Прости.
Сотников проводит пальцем по моей нижней губе, и я вздрагиваю от этого. Его губы накрывают мои. Господи, какие же у него губы. Теплые, нежные. Не успеваю я ничего сделать, как парень отстраняется от меня.
Я что, сплю?
Ян упирается своим лбом в мой.
– Лер…
– Ммм.
– Я люблю тебя.