– А в тебе скрыто куда больше силы, чем я думал, девочка, – я резко повернулась на голос. Разноцветное свечение настороженно замерло.
– Вроде тебя сегодня никто не будил, глыба, – каменное лицо тотема, казалось, смотрело с усмешкой.
– Дух будит всё вокруг. Ты призвала его, и я проснулся, – ответил каменный столб на незаданный вопрос.
– Что тебе нужно? – я скрестила руки на груди. Так хотелось провести время наедине со стихиями!
– Ничего. Просто любопытно: хочу посмотреть, что ты собираешься делать.
– Это Хельда приказала тебе следить! – осенило меня.
Ну уж нет, не позволю больше мной манипулировать!
– Благодарю тебя, Дух! Уходи с миром и возвращайся вновь, – проговорила я.
Каменное лицо пропало, как и бледно-голубое свечение, окружавшее тотем. Так-то лучше.
Попрощалась со стихиями и села в центре круга. Снова помешали насладиться моментом силы. И как я, спрашивается, должна научиться управлять магией?!
Собрала атрибуты стихий и пошла домой. Разогрела остатки еды, пообедала и поехала в Петрозаводск.
Медсестра на отделении сказала, что бабулю недавно привезли из реанимации и пока к ней нельзя. Я опустилась на стул в коридоре. Значит, стало хуже…
Доктор подтвердил мои опасения, сообщив, что бабуля теперь в коме третьей степени, и может не дожить до завтрашнего вечера.
Слёзы не стали ждать ухода врача и молчаливо потекли из глаз. Он предупредил, чтобы я зашла в палату, только когда успокоюсь. Но злость быстро придала сил и высушила глаза. Я убью её, если бабушка не доживёт до полнолуния! И если этого раньше не сделает Алекс…
Точно! Как я могла забыть?! Алекс! Нельзя допустить, чтобы он убил Хельду, пока та не отпустит бабулю!
Побежала к выходу. Нашла укромное место, трясущимися руками выловила из сумки телефон и набрала секретный номер Ирмы. Она не ответила. Я стала мерить шагами сквер перед зданием больницы, зажав мобильник в кулаке. Через десять минут наставница перезвонила.
– Полина? – раздался её неуверенный голос.
– Да, – нетерпеливо ответила я.
– Почему ты так долго не звонила?
– Потом расскажу, сейчас нет времени.
– Ладно, говори, где ты и жди курьера… – начала инструктаж Ирма.
– Нет, никуда не полечу, – перебила наставницу. – Я устала бегать. Завтра всё решится. А сейчас мне нужна твоя помощь.
– Что ты задумала? – её голос звучал устало.
– Потом всё узнаешь, – ответила я. – Помоги связаться с Алексом.
– Что?! Ты с ума сошла?! – усталости как не бывало. – Зачем он тебе? Забыла, что из-за него оказалась в бегах?!
– Успокойся, я знаю, что делаю…
– Сильно в этом сомневаюсь! – перебила Ирма.
– Просто продиктуй номер его телефона, прошу тебя, – медленно, почти по слогам произнесла я, чувствуя, как свободная рука сжимается в кулак.
– Нет, даже не думай об этом! – прокричала она в трубку. – Очнись, Полина! Ты не представляешь, против какой силы идёшь! Назови координаты, получи документы и улетай как можно дальше отсюда. Не хочешь на Маврикий, лети в другое место, только не в Америку. Главное – подальше от Российского Союза проводников. Согласна?
– Нет, – похоже, помощи от Ирмы я не дождусь. – Ты дашь мне его номер?
– Нет, – отрезала она и отключилась.
Я швырнула телефон в сумку. Остаётся надеяться, что смогу опередить Алекса. Сделала три глубоких вдоха и вернулась в больницу.
Бабуля стала ещё бледнее, кожа приобрела серый оттенок. Аппарат искусственной вентиляции лёгких поддерживал её дыхание. Почувствовала, как глаза снова защипало. Нет, нельзя при ней плакать.
Села рядом с койкой и рассказала, что смогла создать полный круг стихий сегодня утром. Говорить про вновь оживший тотем не стала.
Я решила передать бабуле все лучшие воспоминания. Как она учила меня собирать грибы и ягоды, отличать съедобные от ядовитых и внимательно смотреть под ноги. Как мужественно ела мои первые пироги, как заговаривала ободранные локти и колени, как учила сеять пшеницу и копать картошку, слушать пение птиц и говорить на языке животных…
– Помню и всегда буду помнить твой смех, – я положила ладонь на холодную бабушкину руку и только сейчас заметила фиолетовый свет. – Ты сильная, ты живая, ты самая лучшая из всех людей, которых я знаю. Ты будешь жить! Слышишь?! Ты должна жить ещё много лет!
Свечение окутало наши соединённые руки. Дух, почему я раньше не догадалась призвать его?!
– Дух, прошу, помоги прабабушке. Укрепи её тело и установи прочную связь с запертой душой.
Я стала представлять, как передаю бабуле жизненную энергию вместе с фиолетовым свечением.
Скоро тело прабабушки завернулось в плотный световой кокон. Кожа её рук стала теплее, с лица ушёл серый цвет, а дыхание выровнялось. Я обняла бабулю и так и осталась лежать, отдавая силу духа для её выздоровления. Остановилась, только когда почувствовала головокружение. Поблагодарила пятый элемент и отпустила его.
В палату вошёл врач. Глаза округлились, а брови взметнулись над переносицей, когда он проверил показания приборов.
– Похоже, ваша близость сотворила с Марикой Евсеевной чудо, – тихо проговорил он. – Это уже даже не вторая, а первая степень, – пробормотал доктор, что-то записывая в блокноте.
– Извините, э-э-э, – стараясь вспомнить имя врача, проговорила я. – Евгений Степанович, можно сегодня ночью остаться с бабулей? – рядом с окном стоял небольшой диван. Если поджать ноги, вполне можно уместиться.
– Да, конечно, если хотите.
– Спасибо, – я, пошатываясь, встала со стула.
– Что-то вы бледная, Полина, – сказал врач, отрывая взгляд от блокнота. – Похоже на низкий уровень гемоглобина…
– Это от природы, – я махнула рукой и вслед за доктором вышла из палаты.
Заказала в больничном кафе горячий шоколад и кусочек «Наполеона» – хотелось сладкого и побольше калорий. Дожевала торт, не чувствуя вкуса. Я вернулась в палату, легла на диван, свернулась клубком, натянув плед, оставленный медсестрой, и закрыла глаза.
Но сон не принёс покоя. Как только сознание отключилось, я встретилась с горящим взглядом фиолетовых глаз.
– Не смей тратить дух на неё! – выкрикнула Хельда. – Завтра понадобится вся твоя сила.
– Плевать хотела на то, что тебе понадобится, – устало произнесла я. – Если бабуля не доживёт до полнолуния, ты не увидишь моего мира.
– Оставь патетику для кого-нибудь другого, – процедила ведунья. – Если ты не выкинешь фокусов, то Марике ничего не грозит.
– Врачи говорят, что она может не протянуть ещё сутки, – отрезала я.
– Ладно, дело твоё, – сказала Хельда. – Но завтра ты должна быть в форме.
– Когда открывать круг? – я решила сосредоточиться на деле, чтобы не сказать лишнего.
– Ровно в полночь, – ответила ведунья. – От тебя требуется только вызвать стихии, разбудить тотем и открыть портал. Никакой самодеятельности, хорошо?
– Хорошо. А теперь оставь меня, пожалуйста, хочу поспать.
Хельда растворилась в воздухе, а я провалилась в темноту. Без сновидений.
Проснулась от шарканья и шума воды. Уборщица отжимала тряпку.
– Ой, простите, – прошептала она, когда я потянулась и сбросила плед. – Не хотела вас разбудить. Моя смена заканчивается через пятнадцать минут, а в палате неубрано…
– Ничего страшного, – прервала я оправдания. – Не подскажите, который час?
– Без четверти девять, – охотно ответила уборщица.
Ну здравствуй, новый дивный день. Я ещё раз потянулась и встала с дивана. Подождала, пока женщина закончит уборку, умылась, почистила зубы и попросила дежурную медсестру вызвать врача.
Сегодня пришёл не Евгений Степанович, а молодой, высокий и чересчур худой мужчина. Я попросила осмотреть бабулю и рассказать о её состоянии. Он мельком глянул на приборы, потом в свой ежедневник и буркнул: «кома второй степени». Развернулся и вышел из палаты не попрощавшись. Ну и манеры!
Я осторожно села на край койки.
– Бабулечка, милая, скоро всё закончится. Всё будет хорошо! Только потерпи немножко. Будь сильной! И ты ещё понянчишь праправнуков, я обещаю! Люблю тебя.
Поцеловала лоб прабабушки и вышла. Сегодня нет времени на слёзы. Эта ночь решит не только мою судьбу.
Глава 18. Портал
Не стала заходить в родительский дом, только окинула взглядом на прощание. Пусть прошлое останется в прошлом. Дом давно мёртв. Хватит питать иллюзии.
В деревню вернулась к полудню. Ярко светило апрельское солнце, вдалеке мычала корова, лаяли собаки, два раза прокричал петух. Жизнь шла своим чередом. Никто из местных даже не догадывался, какое ночью будет шоу!
Через двенадцать часов решится моя судьба. И не только моя, если подумать. Бабуля, Хельда, Алекс… А если ведунья окажется сильнее? Чем тогда её возвращение грозит нашему миру? Что она принесёт с собой?
Джинн встретила меня на пороге. Жалобно мяукнула и потёрлась о ноги.
– Прости, милая, что пришлось так надолго оставить тебя, – я присела на корточки и погладила кошку. – Джинн, если сегодня со мной что-то случится, тебе придётся найти новую хозяйку или хозяина, – она серьёзно смотрела в мои глаза. – В деревне тебя знают. Пойди к тому, кто больше приглянётся. Хорошо?
Кошка ещё раз потёрлась о ноги и убежала. Я пошла за ней. Покормила Джинн и сама пообедала, не чувствуя вкус еды. Прибралась в доме, чтобы немного отвлечься от потока дурных мыслей. И начала готовиться к ритуалу.
Промыла и очистила нужные кристаллы. Собрала атрибуты стихий и положила их в корзину. Потом добавила туда нож, медицинский спирт, перекись и бинт. Вдруг моя кровь снова кому-нибудь понадобится?
Позвонила в больницу и попросила соединить с Евгением Степановичем. Врач сказал, что состояние бабули пока стабильное. Ладно, будем думать, что это хорошо.
Поднялась на второй этаж и завалилась на кровать. Сомневалась, что смогу заснуть, но на всякий случай поставила будильник на десять часов вечера.
Теперь, когда подготовительная суета позади, осталось дело за малым – придумать хоть какой-нибудь план.
План Алекса не подходил. Я не могла рисковать жизнью бабули. Хельда пока хотела только одного – попасть в нашу реальность. Вряд ли она захватит с собой торнадо, сметающее всё и всех на своём пути. Скорее всего, для осуществления наполеоновских планов ведунье понадобится армия. А чтобы её собрать нужно как минимум время.
Если помогу Хельде открыть портал и перейти в мой мир, а она отпустит бабулю, то ещё будет возможность избавиться от ведуньи. Вопрос только в том, нужна ли я ей живой? И как быстро о преступлении узнает Союз Проводников.
Если страж прав и Дочь Времени не обладает связью со всеми стихиями, то она может захотеть видеть во мне союзника. Или найдёт очередной способ заставить делать то, что ей нужно…
Звон будильника прервал поток бредовых снов. Я умылась, поужинала и оставила Джинн две миски с едой, одну с водой и одну с молоком. Засунула в приготовленную корзину плед, тепло оделась, положила телефон в карман пуховика и пошла в лес.
Доставать фонарь не пришлось. Полная луна освещала дорогу. Под её серебряным светом всё казалось таинственным. Природа замерла в ожидании. В городе даже ночью не услышать такой тишины. Она обволакивает и усыпляет, даря ощущение, что ты единственный человек во Вселенной.
Я поставила корзину рядом с каменным тотемом, достала и отложила в сторону шерстяной плед и вынула нож. Схематично вырезала на земле контур человеческого тела и разложила по нему кристаллы для портала.
Никакого плана так и не придумала. Придётся делать то, что обещала Хельде и надеяться, что судьба поможет мне избавиться от неё позже.
«От тебя требуется только вызвать стихии, разбудить тотем и открыть портал. Никакой самодеятельности, хорошо?» – прозвучал в голове голос ведуньи.
Когда с приготовлениями для портала было покончено, я начертила пентаграмму с тотемом в центре. Расставила у нужных концов звезды атрибуты стихий, закуталась в плед и села на землю.
Достала телефон: без четверти полночь. Ещё пятнадцать минут… Руки задрожали. Нет, не позволю себе бояться. Сжала кулаки. Я должна быть сильной, если хочу победить. А Хельда должна поверить, что я на её стороне.
Хруст сломанной ветки заставил подскочить на ноги и оглядеться. Никого и ничего не увидела.
– Кто здесь? – прошептала я. Тишина в ответ. Наверное, какое-то ночное животное вышло на охоту.
Снова села и посмотрела на небо. Лунный диск иногда закрывали проплывающие мимо облака, образуя сюрреалистичные картины из света и тени. Одно маленькое облачко перекрыло луну так, что получился перечёркнутый треугольник остриём вниз. Как символ стихии земли.
Матушка-Земля, это послание? Знак, что могу рассчитывать на тебя?
Я снова посмотрела на телефон: без пяти двенадцать. Пора. Аккуратно сложила плед и убрала его в корзину. Протёрла нож спиртом и засунула в карман куртки. Встала в центр пентаграммы, ещё раз проверила, всё ли на месте и взяла в руки фимиам. Выбрала благовоние сандала, как в междумирье.
– Воздух, наивысшая и самая тонкая из материй, без тебя невозможна жизнь на Земле. Ветер свободы и перемен прошу, приди ко мне, очисти и установи круг силы во имя стихий. Да будет так! – я прошла по границе круга от востока к востоку, оставляя за собой тонкую струйку ароматного дыма. И положила благовоние догорать рядом со знаком воздуха. Мои ладони окутало полупрозрачное жёлтое свечение. Круг каждый раз приносил сюрпризы. Или всё дело в полнолунии? Время, когда сила магии достигает своей вершины…
Взяла в руки свечу.
– Огонь, священная стихия и воплощение божественной справедливости, символ Духа и Бога, торжества света и жизни над мраком и смертью. Прошу, приди ко мне, очисти и установи круг силы во имя стихий. Да будет так! – прошла круг от юга к югу, очерчивая границу пламенем свечи. Когда поставила её на землю к жёлтому свечению на ладонях добавилось алое.
Я взяла чашу с водой.
– Вода, в тебе возникла жизнь и ты необходима для её поддержания. Ты – вечно меняющаяся и текучая кровь Земли. Ты мягка и слаба, но способна источить любой камень. Как неиссякаемый источник жизни, прошу, приди ко мне, очисти и установи круг силы во имя стихий. Да будет так! – я пошла от запада к западу, поливая границу круга тонкой струёй воды. Когда поставила миску на землю, синий свет добавился к алому и жёлтому.
Взяла посуду с солью.
– Земля, символ стабильности и плодородия, рождения жизни и вбирания в себя смерти. Всё, что имеем, мы получили от тебя. И всё, что мы имеем, вернётся в тебя. Подательница богатства и процветания, хранилище мудрости и понимания, прошу, приди ко мне, очисти и установи круг силы во имя стихий. Да будет так! – проделала путь от севера до севера, насыпая соль по границе круга. Зелёный свет присоединился к остальным.
Я вернулась в центр пентаграммы и сделала глубокий вдох. Когда призову дух, назад пути не будет. Закрыла глаза и мысленно попросила стихии придать мне мужества и сил.
– Дух, ты поддерживаешь жизнь во всём. Ты заставляешь сердца любить и творить. Ты нить души, что протянута сквозь все наши воплощения во всех реальностях. Прошу, приди ко мне, очисти и установи круг силы во имя стихий. Да будет так! – я открыла глаза. Фиолетовый цвет дополнил сияние на моих ладонях. Контур пентаграммы горел белым огнём.
Повернулась к тотему и встретилась взглядом с суровым мужским лицом.
– Привет, глыба! – наигранно бодро сказала я. – Готов встречать хозяйку?
– Она мне не хозяйка, – ответил каменный столб. – Но жду встречи.
Я села, прислонившись спиной к тотему, и сосредоточилась на кристаллах для портала.
Она ждала среди сочно-зелёных холмов междумирья. Белое платье из полупрозрачной ткани с длинными рукавами выделялось на фоне нереально синего неба и тёмно-зелёной стены леса.
– Наконец-то, – выдохнула Хельда. Её взгляд впился в пространство за моей спиной.
Обернулась и увидела нечто похожее на дверной проём или огромное окно. В нём отображался кусочек реального мира: каменный тотем, моё неподвижное тело, прислонённое к нему, часть светящейся пентаграммы…
Ведунья сделала шаг к окну, но я перегородила путь.
– Вначале отпусти бабулю, – сказала я, скрестив руки на груди. – Ты обещала!
– Только когда пройду грань миров, – Хельда раздражённо махнула, чтобы я ушла с дороги.
– Я должна убедиться, что её душа в безопасности, – медленно произнесла я, не двигаясь с места.
Ведунья вздохнула. Справа появилось ещё одно окно, поменьше. В нём увидела маленькую комнату с деревянными стенами. На кровати лежала бабуля: глаза закрыты, а грудь медленно поднималась и опускалась.
– Довольна? – нетерпеливо спросила ведунья.
Кивнула и сделала шаг в сторону.
– Как только я окажусь по ту сторону, закрывай портал и иди следом, – скомандовала она и шагнула в дверь между мирами.
Полупрозрачное тело Хельды, переливающееся всеми цветами радуги, теперь стояло в центре пентаграммы. Я спешно закрыла портал и вернулась в родной мир.
– А ты не подвела, сестрёнка, – проговорила ведунья. Мне послышалось удивление в её голосе. – Теперь ваша очередь поработать, стихии.
Она начала нараспев читать заклинание. Я не знала, что это за язык, но звучал он мелодично и завораживающе.
Белый огонь, очерчивающий контур пентаграммы, потянулся к ногам Хельды. Я опустила взгляд на руки. Их по-прежнему окутывало разноцветное сияние. Оно тоже стало приближаться к ведунье, слившись с бледно-голубым светом, исходящим от тотема.
Хотела приказать стихиям оставаться со мной, но поняла, что не могу даже пальцем пошевелить. Тело онемело, будто мне вкололи лошадиную дозу наркоза. Я ощущала только, как из меня выкачивают силы, как тогда, в первую встречу с каменным тотемом.
Когда подумала, что вот-вот потеряю сознание, всё прекратилось. Ко мне снова вернулся контроль над телом, но руки безвольно упали вдоль тела. Я прислонила голову к каменному столбу, заставляя себя держать глаза открытыми.
Хельда по-прежнему стояла в центре круга, только теперь во плоти. Такая же красивая, как и в междумирье. Фиолетовые глаза рассматривали ладони.
Я первой заметила скользнувшую в направлении круга тень.
– Нет! – крик пронзил ночную тишину вместе с грохотом выстрела.
Руки ведуньи взметнулись вперёд и в стороны, а только что сотворённое тело рухнуло на землю. Глаза широко распахнуты от удивления. Она даже не успела испугаться.
На белом и чистом, как первый ноябрьский снег, платье медленно расползалось алое пятно. Ровно посередине груди.
С трудом оторвав взгляд от тела Хельды, я посмотрела по сторонам. Алекс стоял напротив, у самой границы круга, в правой руке зажат пистолет.
– Что ты наделал? – прошептала я и закрыла глаза. Но образ ведуньи, как сломанной куклы, брошенной на землю, не оставлял меня.
– То, что не сделала ты, – проговорил страж. – И то, что должен был. Почему ты позволила ей закончить переход?
– Хельда заперла душу бабули в междумирье и сказала, что отпустит, только когда окажется здесь, – устало проговорила я. – Что теперь с ней будет? Прабабушка уже трое суток в коме…
– Где она? – перебил Алекс.
Я сказала название больницы. Он вынул из кармана телефон и уткнулся взглядом в экран. Через минуту набрал номер.
– Доброй ночи! Могу я узнать состояние пациентки, – пауза. – Марика Евсеевна Ивари, – снова пауза, минуты на две. Считала вдохи и выдохи, пытаясь сдержать подступающие слёзы. – Да, спасибо, я передам. Она приедет сразу, как сможет.
– Твоя прабабушка только что вышла из комы, – проговорил Алекс.
– Слава богу! – с облегчением выдохнула и закрыла лицо руками. Пальцы дрожали.
– Полина! Тотем! – прокричал страж.
Я посмотрела на каменный столб. Бледно-голубое свечение медленно ползло от него к Хельде.
– Если её душа переместится в него, всё было напрасно, – сказал Алекс. – Уничтожь тотем, пока не поздно!
– Дух, прошу тебя, покинь каменный тотем Дочери Времени, – прошептала я, механически следуя командам стража. Мужское лицо пропало вместе с бело-голубым светом. – Земля, прошу тебя, разрушь его. Пожалуйста…
Столб покрылся сетью трещин и с грохотом развалился, образовав кучу серых камней.
– Хорошо, – выдохнул Алекс. – А теперь самое трудное. Полина, посмотри на меня, пожалуйста, – я автоматически встретилась с ним взглядом. – Сейчас ты должна собрать все силы и снова открыть портал.
– Что? Зачем? – оцепенение, сковывавшее меня, наконец-то спало. – Я не могу…
– Можешь, – твёрдо сказал страж. – Ты должна оставить магию в междумирье…
– Нет сил, – перебила я. – Уже ничего не понимаю… Как я должна оставить магию?
– Я бы хотел пойти с тобой, но не могу, – он вздохнул. – Попробуй отыскать в междумирье что-то, что послужит тебе тотемом. Создай там круг и попроси четыре стихии на время покинуть тебя. Оставь только землю.
– Думаешь, это сработает? – спросила я, покачав головой.
– Не знаю, – ответил страж. – Но других идей у меня нет. Пожалуйста, поторопись, времени осталось мало. Такой выброс энергии невозможно не заметить. Скоро здесь будут люди Правления и лучше, если мы с тобой окажемся как можно дальше от этого места.
Кивнула, взяла кусочек горного хрусталя, лежавший над головой нарисованной человеческой фигуры, и закрыла глаза.
В междумирье всё так же приветливо светило солнце, а зелёные холмы простирались до горизонта. Пошла направо, так как бор с этой стороны казался ближе всего.
Через несколько минут меня окружил сосновый лес, как с рекламной картинки. Среди зелёного и серебристого мха, кустов черники, брусники и голубики были живописно разбросаны камни. Жаль, что нет времени сполна насладиться красотой природы.
Я выбрала кусок гранита размером с буханку. Положила его на землю, вынула из кармана нож и начертила пентаграмму.
Сейчас нет времени на атрибуты и пафос. Я призвала стихии в круг. По его границе выросла разноцветная сияющая стена.
Не в силах больше стоять на ногах, опустилась в центр пентаграммы и взяла в руки камень. Пять стихий, над которыми мне почему-то дана власть, если верить Алексу и Хельде, да и своей интуиции, в конце концов. Власть, которую так и не смогла ни почувствовать, ни применить. Наверное, это к лучшему. Потому что вряд ли когда-нибудь буду готова к такой власти.
– Воздух, огонь, вода и дух, – тихо проговорила я. Четыре разноцветные полосы отделились от мерцающей стены света. – Простите, жаль с вами расставаться, но сейчас это необходимо, – я глубоко вдохнула и продолжила. – Прошу вас на время поселиться в этом камне. Пусть он ненадолго станет вашим домом. Знаю, вам это не по душе, мне тоже. Но сейчас не могу быть вашим другом и проводником в моём мире. Многие захотят воспользоваться такой силой. Не позволю этому случиться! Прошу вас, отдайте часть силы тотему и на время порвите связь с моей душой. Потом, когда мы снова встретимся, вы обретёте свободу… Прошу…
Четыре разноцветные полосы света – жёлтая, красная, синяя и фиолетовая – потянулись к камню, который я держала в руках. Кусок гранита впитал волшебные полосы, на секунду ослепил меня вспышкой белого света и снова стал голубовато-серым.
Световая стена по границе круга теперь горела только зелёным.
– Спасибо вам, воздух, огонь, вода и дух. Простите мою слабость… – прошептала я. – Спасибо тебе, земля, что осталась со мной.
С трудом поднялась на ноги и закрыла круг. Голову начал застилать туман, мысли путались. Казалось, будто со смерти Хельды прошли годы… «Соберись, Полина, осталось немного», – приказала себе и стала выкапывать ножом яму для тотема. Земля в междумирье оказалась мягкой и податливой, как сливочное масло. Поместила камень в неглубокую ямку и начала засыпать землёй, когда меня осенило. Как же смогу его найти, если понадобится? Вырезать знак на ближайшем дереве? Опасно. Вдруг тотем найдёт кто-то другой и воспользуется его силой?
Нож валялся рядом с невысокой горкой земли. Кровная связь. Что, если пометить камень своей кровью? Сможет она привести меня к тотему, когда и если это понадобится? Вытерла нож о джинсы, задержала дыхание и резко провела лезвием по мякоти ладони. Я так устала, что боли почти не чувствовала. Положила руку на кусок гранита и подождала, когда кровь впитается в него. Надеюсь, этого достаточно.
Зажала рану, закопала тотем и разложила сверху мох, чтобы замаскировать повреждённую почву. Пора домой. Я закрыла глаза, настроилась на кусочек горного хрусталя, который помог открыть портал, и вернулась в родную реальность. Она встретила обеспокоенным взглядом Алекса.
– Всё в порядке?
– Не знаю, – ответила я. Какой может быть порядок после всего, что случилось?
– Закрывай круг, и уходим, – скомандовал он.
Я, пошатываясь, встала и попрощалась со стихиями, стараясь не смотреть на тело Хельды. Сделала шаг в сторону, но ноги отказались слушать меня. Упасть не успела. Алекс подхватил меня на руки. Благодарно положила голову на его плечо. Страж донёс меня до машины – в темноте не разглядела, что за марка, но какой-то внедорожник – и помог сесть.
– Ты куда? – спросила я, когда поняла, что он развернулся и собирается уходить.
– Забрать тело, – бросил Алекс, не глядя на меня.
Застонала и закрыла лицо руками. Что я наделала? Что мы наделали? Что теперь будет? Возникло ощущение, будто смотрю на всё со стороны. Так бывает во сне. Ты точно знаешь, что спишь и видишь кошмар, но никак не можешь проснуться…
– Полина, только не отключайся, пожалуйста, – прозвучал над ухом голос Алекса. Я вздрогнула.
– А хотелось бы… – проговорила, не открывая глаз.
– Знаю, – он положил руку на моё плечо. – Но сейчас на это нет времени. Через семь часов я должен привезти тебя на заседание Правления Союза. И успеть проинструктировать за это время…
– Что? – я открыла глаза и выпрямила спину. – Какое ещё заседание?! Ты с ума сошёл?! Никуда не поеду!
– Выслушай, пожалуйста, – он сжал мои плечи. – Если тебя найдёт кто-то из Союза – а они рано или поздно, обязательно найдут, – то ты автоматически станешь предателем, и никто не будет тратить время и разбираться, что к чему. Сейчас ты только подозреваемая. Если придёшь сама и расскажешь правду – не всю, конечно, и под определённым углом, – то сможешь снять с себя обвинения…
– Думаешь, Правление поверит мне и оставит в покое?
– Есть хороший шанс, – уклончиво ответил Алекс. – Разве тебе не надоело бегать?
– Спрашиваешь! – я покачала головой. – Но всё равно никуда не поеду, пока собственными глазами не увижу, что с бабулей всё в порядке.
– Хорошо, говори адрес.
Алекс гнал так быстро, что мне пришлось зажмуриться и вцепиться в ручку пассажирской двери.
Через полчаса мы зашли в невзрачное бежевое здание больницы. Я висела на руке стража и еле передвигала ноги.
Прабабушка лежала в той же палате, только теперь её запястья были свободны от иголок и трубок, а рот и нос от кислородной маски. Всего лишь одна капельница у изголовья. Кожа ещё бледная, но на щеках уже проступал лёгкий румянец. Она открыла глаза, когда я опустилась на стул рядом с кроватью и устало улыбнулась.
– Здравствуй, доченька, – тихо сказала бабуля.
– Привет, – я положила ладонь на её руку и почувствовала, как первая слеза скатилась по щеке.
– Ну-ну, не плачь, всё хорошо, – прабабушка слегка пожала мою ладонь.
– Это из-за меня ты здесь оказалась, – сквозь слёзы проговорила я.
– Ты ни в чём не виновата, дорогая, – успокаивала бабуля. – И раз мы обе живы, надо полагать, ты справилась? – она снова улыбнулась. – И твой друг помог? – взгляд в сторону неподвижно стоящего в углу палаты стража.
– Да, наверное, – ответила я. – Бабуля, это Алекс.
– Приятно познакомиться, – проговорил он. – Желаю вам скорейшего выздоровления.
– Спасибо, – сказала прабабушка. – А что случилось с Хельдой?
– Мертва, – ответил за меня страж.
– Пусть дух её упокоится с миром, – бабуля перекрестилась.
В палату вошёл врач. Сказал, что прабабушке сейчас нельзя напрягаться и много разговаривать, и попросил нас с Алексом прийти в другое время.
Простилась с ней, пообещав, что скоро мы снова увидимся, и покорно вышла из палаты вслед за стражем. Наивно полагала, что со смертью Хельды всё закончится. Но, похоже, главное испытание впереди. Только сил на него не осталось ни капли. Может, сбежать?.. Ноги подкосились, и я провалилась в темноту.