Вторая неделя пошла уж, как длинноногая бестия с огненными волосами утащила его под ручку в стеклянные двери Метрополитена, звонко цокая двенадцатисантиметровыми каблуками.
Думала, не вернется больше. Залип на ней. Но нет! Он снова здесь, снова пришел. Лапочка. У Лили на Душе просветлело!
Забавно, каких-то два месяца назад она впервые увидела его, стоящего на входе, неподалеку от синего автомата для покупки билетов. А теперь каждое движение, жест, эта улыбка уголками глаз – все было таким знакомым, почти родным.
В ожидании прихода очередной девушки он обычно держал в руках смартфон и указательным пальцем правой руки водил по экрану вправо-влево, иногда переходя на прерывистые касания. Бывало, он отрывался от этого процесса и поворачивал голову в сторону турникетов. Туда, где стояла Лиля. Но этот взгляд смотрел как бы вскользь, устремляясь дальше, к эскалаторам. Словно мужчина что-то вспоминал или ловил за хвост очередную мысль в своей голове. Этот момент длился 2-3 секунды, и молодой человек снова начинал что-то набирать в своем смартфоне.
И каждый раз в такие моменты сердце Лили замирало. А в голове один за другим неудержимым вихрем строились воздушные замки.
Вот он! Поворачивает голову в сторону турникетов, и их глаза встречаются. Секундное замешательство, и уверенным шагом он начинает движение по направлению к ней. Подходит к турникету, делает шаг вперед, но створки стального стражника неумолимо захлопываются, со всей силы ударяя незнакомца по колену.
Резко отпрянув назад и схватившись за ушибленное место, он приседает от боли. И вот уже Лиля уже возле него на корточках, путая слова, что-то говорит, говорит, извиняется, оправдывается.
А он поднимает глаза и произносит низким голосом: “Девушка, все в порядке! Увидел вас, и почти прошло! Вы здесь работаете? Не замечал вас раньше”.
“Да! – произносит Лиля. – Я – контролёр пропускных пунктов”. Её щеки заливает краска смущения.
“Вы самый неотразимый контролер из всех, что мне доводилось видеть!” – продолжает мужчина. – У вас просто невероятные глаза! Бездонные! Хочется нырнуть в них и погружаться всё глубже и глубже! Боже, как в них легко утонуть. Тут воды больше, чем в Москве-реке! Надо бы ласты выдавать на входе!”