− А никто не додумался спросить, зачем ему это надо? Может, у него очень даже благородная цель? Вклад в науку, например?
− Мэдди, не глупи! Какова бы не была его цель – людям запрещено путешествовать по другим мирам.
Чувствую себя звездой какого-нибудь остросюжетного блокбастера. Другие миры, ведьмы, оборотни. Если вдруг окажется, что лорд – вампир, я точно поверю в версию про блокбастер! А может даже (У-у-у-у!) и в ужасы.
− А я смогу увидеть другие миры? – Уже захватывало дух оттого, какие возможности выпали на мою долю.
− Проездом. Если только там нужна будет ваша помощь.
− М… Ясно, − протянула я, немного расстроившись.
Я вытащила мобильник из рюкзака и посмотрела время. Почти девять часов. Отец уже дома.
− Отдай мне телефон! – он нахмурил брови, отчего они напомнили мне грозовые тучи, из которых сейчас будут метать свои копья молнии.
− Зачем?! – Я отвела руку в сторону, когда он попытался выхватить его у меня.
Он быстро подскочил, выдернул у меня из рук телефон и закинул, не пойми куда.
− Ты совсем спятил? Зачем ты это сделал?
В крови забурлил гнев.
− В поселении ведьм запрещены телефоны, планшеты, компьютеры и всякое такое.
− Но почему?
− Во-первых, это сбивает энергетическое поле, во-вторых, любая связь с внешним миром запрещена.
− Ты и все эти ведьмы – зануды! – я раздражённо фыркнула.
Вообще, телефон для меня был просто как средство связи, когда для других людей в наше время телефон – вся жизнь. Люди делают селфи со всем, что движется и не движется, выставляют на обозрение свою жизнь, комментируют с завистью платье какой-нибудь Клавы, пишут друг другу всякие гадости.
Может, я бы не отличалась от других, если бы у меня не был такой «крутой» телефон. Чтоб вы понимали, я хожу, вернее, ходила (благодаря Фелу и этим вреднючкам ведьмам) с телефоном моего дедушки, которого, как я говорила, уже нет в живых.
Он приобрёл его лет тридцать назад за бешеные деньги. Ну, конечно! В те далёкие года это было неслыханной роскошью – иметь такой телефон. Тем более, он, насколько я помню, корейский (или японский). Не помню точно.
Единственное, что, пожалуй, может радовать в кнопочных телефонах, так это то, что они служат куда дольше. Кто знает, может, этот телефон ещё послужил бы моим пра-пра-правнукам? Эх, Феликс! Лишил моих внуков (если они у меня, конечно, будут) такой радости!
И всё-таки я странная. Я ни разу не попросила отца подарить мне какой-нибудь навороченный гаджет. Зачем? Разве счастье только в этом? (Он сам мне в семь лет купил ноутбук для учёбы).
− Не я правила придумываю! – агрессивно огрызнулся Феликс.
− Как же вы меня все бесите! Только орать и умеете! Мне это уже надоело, если хочешь знать! – Не выдержала я.
Он явно такого не ожидал. Что думал, я девочка-паинька, на которую можно выплёскивать гнев, а я и не пискну? Не на ту напал!
− Ох, − донёсся до меня вздох Феликса.
Он шёл дальше. Из-за его массивной спины я не видела ни миллиметра впереди идущей дороги.
Внезапно он останавливается, а я врезаюсь в его спину.
− Ай! Предупреждай, когда хочешь притвориться деревом! – воскликнула я, потирая ушибленный лоб.
− Да тише ты! – шикнул он.
Оборотень медленно, но осторожно смотрел по сторонам, постоянно к чему-то прислушиваясь. Он меня пугает!
Вопросительно гляжу на него. Тут резко кто-то выскакивает из-за кустов. Кажется, даже не один. Скорее четверо-пятеро. Не успеваю ничего сделать, как меня сбивают с ног, я отлетаю в сторону. Ударяюсь головой об дерево. Теряю сознание. Веки тяжелеют… Глаза почти закрылись. В узкую щёлочку вижу, как люди в тёмных плащах и масках, закрывающих нижнюю часть лица, окружили Фела. Он мастерски отбивается, словно подготавливался к этому моменту всю свою жизнь.
− Мэдди, держись! – он оборачивается на меня.
Это было ошибкой. Пока он оборачивался, его сильно ударили по голове. Фавний с отчаянным кличем падает на землю. Темнота…
Открываю глаза. Где-то неподалёку слышен голос Феликса:
− Мэдди!
Темнота…
Смутно вижу лицо. Незнакомое. Кажется, меня поднимают с земли.
− Всё хорошо, − отдаётся эхом в моей голове.
Вновь погружаюсь в мир тьмы…
От такого яркого света, я щурюсь и вновь закрываю глаза. Кажется, уже утро? Или день? Сколько я спала? Какой сегодня год?
Оглядываю комнату. Небольшая спальня с двумя кроватями. Довольно светлая комната с большим окном, с белыми занавесками. Напротив кроватей стоит у стены письменный стол и кресло ванильного цвета. На столе выключенная лампа, чей-то альбом, разбросаны карандаши. Как же здесь пахнет женским парфюмом! Как будто весь флакон спустили на эту комнату. Помогите, я задыхаюсь!
Что тут ещё? Присаживаюсь в кровати, вижу небольшой туалетный столик с овальным зеркалом на пол стены. На нём куча различных предметов: расчёска, гребень, украшенный алыми камушками, туалетная вода (флакона три-четыре), красивые заколки, чёрный ободок со звёздочками, лак для волос. Рядом расстёгнутая косметичка, изо рта которой торчит кисточка для макияжа. Вдоль столика разложена куча кремов, тушь, помада, палитра теней (из двенадцати цветов!!!). Я случайно не в гримёрку какой-нибудь известной личности попала?
В принципе довольно уютненько. Только вот здесь – это где?
И тут меня осенило: похоже, я уже в поселении ведьм.
Вскакиваю с кровати. Ищу глазами рюкзак. Отлично, мой верный товарищ лежит у кровати. Торопливо ищу резинку. Вот и она! Быстро собираю волосы в небрежный пучок.
Смотрю в овальное зеркало и вижу своё бледное измученное лицо. Мешки под глазами напоминают фиолетовые синяки, губы сухие и обветренные. Жалкая пародия на человека…
Что это? На лбу большая ссадина. Хорошо меня об дерево ударили! Какой кошмар! Стыдно выйти в таком виде…
«Вспомнить бы слова заживляющего заклинания. Как там? Де ля марля… Нет, нет! Целениус санта ля мор! Не то! Ну как же там было? Я же наизусть заучивала!», – без толку пробовала я вспомнить заклинание Ксандрии.
В дверь официально постучали (три быстрых стука). Я вздрогнула и обернулась на белую дверь.
В общем-то, моего «Да. Войдите!», никто ждать не стал. В комнату зашла черноволосая девушка. Похоже, моя сверстница.
– Привет! – улыбнулась она. – Ты Орион?
Она спросила это с такой интонацией, будто я какая-то всемирно известная личность, а ей нужно взять у меня автограф.
– Э-э… Да.
– Меня зовут Джини. Я Стрелец.
Созвездие. Кажется, она одна из семи?
– Я Мэдди, – я смущённо улыбнулась.
– Мы уж думали, вы не объявитесь! И кстати, – она подняла юбку с пола. – Прости за беспорядок.
Джини улыбнулась. У неё ровные, естественной белизны зубы, и красивые, голубые глаза.
Она убрала чёрные волосы за ухо и продолжила играть со мной в гляделки. Я, кажется, не давала согласия на игру.
– Ничего страшного, – откашлявшись, ответила я.
– Поздравляю с заселением. Мы теперь соседки!
– Что? – я не совсем осознавала, что происходит.
– Ты теперь живёшь здесь. Завтра у нас начнётся обучение, – пояснила брюнетка.
Тут я вспомнила о Феле. Что с ним? Где он? Неужели уже улетел, даже не попрощавшись?
– Извини, Джини. Ты не знаешь, где Феликс?
– А он у целительницы. Ему хорошенько досталось.
– Досталось? А что вообще произошло? – я испугалась за него.
– На вас напали люди лорда. Они как-то узнали ваше местоположение. Феликс защищал тебя. Но их было пятеро! – Она грустно продолжила, – На нём живого места нет… Бедняжка. Так вот. Они его вырубили и уже хотели забрать тебя. Вам повезло. Вы были не так далеко от поселения. Мы услышали крики и помчались на помощь.
– Я должна идти к нему.
Джини ничего не ответила. Впрочем, её разрешения мне и не требовалось. Я помчалась на всех парах. Стоп. А где мне искать эту целительницу?
Я вернулась, заглянула в дверной проём.
Голубоглазая ведьма не поднимая глаз, ответила:
– Дом целительницы в самом конце поселения.
Я быстро поблагодарила её и побежала дальше. Спустилась по лестнице, отворила дверь и вышла. Передо мной появилось четыре домика схожей внешности и размера. Таких рядов было два, а меж последними домами в конце стоял маленький домик целительницы…
Продолжение главы следует…
Отчёт
Феликса Антуана Робершти
Королеве Северного поселения
Я остановился, когда услышал чей-то шёпот со стороны. В этот момент в меня врезалась Мэделин, которую я должен был благополучно доставить в Гремучие Ручьи. Но, похоже, мы просчитались. Люди лорда как-то прознали наше местонахождение. Мне казалось, что если мы пройдём именно этой дорогой, нас не обнаружат… Однако из кустов с правой стороны дороги на нас выбежало пятеро человек. Не успел я опомниться, как один сбил с ног Мэделин Грейт. Она ударилась об дерево и начала терять сознание. Наёмники набросились на меня. Я отбивался, как только мог. Один пырнул меня ножом в грудь. Мне очень повезло, что нож прошёл неглубоко. Другой быстро ударил меня в челюсть, и я упал. Упал, однако, очень не удачно. Сломал ногу. Я закричал от боли. Они отошли от меня к Мэдди. В моих глазах всё помутнело. Мне было трудно дышать, и свежая рана на голове сильно кровоточила. Но даже в таком состоянии, я, ещё скрючиваясь от боли, старался разбудить Мэдди. Я кричал её, но это было напрасно. Они связали её, подогнали лошадь… И в самый нужный момент появились стражи поселения. Мы были недалеко, возможно, поэтому они услышали нас. Их было всего трое, они выбежали с луком и стрелами. Я как сейчас помню одного парня, который выбежал. Он мне запомнился больше всего. Это был парень с белыми волосами. Он напомнил мне об Лилиан. Двоих из наёмников убили, остальные сбежали. А после я отключился. Меня волнует то, что теперь люди лорда знают примерное нахождение деревни ведьм. Теперь там тоже не безопасно…
Прошлое полнолуние.
Продолжение главы…
Открываю дверь домика и прохожу. Здесь так темно. Однако из соседней комнаты идёт слабый жёлтый свет. Делаю несколько шагов в сторону комнаты, и в нос ударяет запах уксуса и целебных трав. Меня затошнило.
Из комнаты выходит горбатая низкорослая старушка с небольшим тазиком в руках. Увидев меня, она ставит на ветхий стол свой тазик и идёт ко мне.
– Ну что ж, здравствуй, Мэделин! – говорит она, вытирая пот со лба. – Я Наиви, лекарь и целитель.
Та протягивает мне руку в знак приветствия. Я отвечаю на жест дружелюбия и поспешно спрашиваю:
– Феликс здесь?
– Да здесь он, здесь. Не бойся не убежит. У него нога сломана.
– Я могу с ним увидеться?
– Можешь, милая, – она делает небольшую паузу. – Но только он пока без сознания.
– Он там? – спрашиваю я, показывая в сторону комнаты, из коей исходил свет.
Целительница кивнула, я пошла туда.
Свет, как, оказалось, шёл от свечи, стоящей рядом с кроватью.
Феликс лежал на спине. На нём были старые чёрные шорты до колен. Торс был открытым. И я ужаснулась, когда увидела на его голове окровавленный бинт и рану на груди. Это явно был след какого-то ножа или клинка. Правая его нога была обмотана травяными повязками. Ссадины и синяки на руках, рассечённая бровь и тяжёлое дыхание Фела очень пугало меня. О, бедный Феликс!
Я подошла к кровати и села на краешек. Неуверенно дотрагиваюсь ладонью до его лба. Похоже, у него жар!
– Наиви! Наиви! – кричу я, смотря то на проход, то на красное пылающее лицо Феликса.
Тот неожиданно громко вдыхает, и я убираю ладонь с его горячего лба. Он открывает глаза. Ура! Он пришёл в себя! Еле сдерживаюсь, чтобы его не расцеловать.
– Мэдди… – произносит Фел слабым голосом. – Сколько я спал?
– О, Фел… Ты был в коме целый месяц.
Я еле сдерживаю смех. Ха! Кажется, поверил!
– Ничего себе, – он смотрит куда-то в сторону немигающим взглядом.
– Я же пошутила! – смеюсь я.
– А я тебе может, подыграл? – говорит Феликс, играя бровями.
Мы оба беззаботно хохочем.
Тут он берёт мою руку и немного притягивает к себе, разглядывая мою ужасающую ссадину на лбу.
– Кошмар, – наконец выносит он свой вердикт.
– Ерунда, Фел! У тебя всё гораздо страшней.
Оборотень отпускает мою руку и осматривает себя. Он явно в ужасе от того, что видит. Но настроение у него сегодня хорошее, поэтому он воспринял это более сглажено.
– А знаешь что? – он смотрит на меня испытывающим взглядом. – Я думаю, шрамы украшают мужчин.
Я пожала плечами. Всё-таки столько шрамов – что в этом может быть красивого? Но я лучше промолчу.
– Звала? – вдруг доносится сиплый голос целительницы.
Она заходит с тем же тазиком, но только уже наполненным водой. На её плече тряпка «Эпохи Возрождения», ибо выглядела она ужасающе.
Её взгляд падает на Феликса, который в свою очередь смотрит на неё.
– Привет, Наиви! – весёлым тоном произносит Фел, улыбаясь, – Я снова к тебе.
– Да уж. Частенько ты у меня, милок, бываешь! А я говорила тебе, что кости у тебя слабые. Даже настойку тебе прописала!
– Да пил я твою настойку! – Тот немного поморщился, когда попытался сесть в кровати.
– Тебе нельзя делать резких движений! Лежи смирно.
Фел послушался и вновь аккуратно опустил голову на подушку.
– Наиви, – обратилась я к ней. – Кажется, у него жар.
Старушка подошла к нему и приложила свою морщинистую руку к его лбу.
– И вправду, – подтвердила она мои слова.
Целительница подошла к своему тазику, обмакнула тряпку в ледяную воду, и положила её на лоб оборотня. Тот немного напрягся.
– Ну, всё, – произнесла Наиви. – Я пошла за целебными травами. Ты, Мэдди, пригляди пока за ним.
Я кивнула. Старушка ушла, скрипнув дверью.
Мы просидели вместе до вечера. Когда Феликс уснул, я ушла.
«Интересно, что ждёт меня завтра?» – подумала я, поправляя одеяло.
Джини уже сопела в кровати. В окне виднелись луна и тёмно-синие тучи. И если мне не показалось, я слышала сову. Или это был филин? Жаль в своё время меня не интересовала биология. А так бы я могла сказать точно, что за птицу я слышала.
Зеваю…
12 января 1887 года.
Сегодня утром Линда Блауп
(Орион, прабабушка Мэделин)
Прибыла в наше поселение.
Со времени пробуждения её силы,
Как утверждает девушка, прошло двое суток,
Хотя её шестнадцатилетние настало
целых восемь месяцев назад.
Это очень поздно. Пока пробуждённая ведьма
Не подаёт никаких надежд. Её способности ничтожны.
Мы будем надеяться, что магия всё же
Раскроется до конца, а пока
Мы будем держать вас в курсе дела.
Адепт третьего уровня,
Бен Кимберли,
С пожеланиями скорейшего выздоровления.
Глава восьмая
– Вставай! Эй! – чувствую толчки в бок.
Открываю глаза и вижу недовольное лицо Джини.
– Доброе утро! – потягиваюсь я, зевая.
За окном светит яркое солнце. Окно открыто, и мои волосы трепет лёгкий ветерок.
– Доброе, – наконец отвечает брюнетка, заправляя свою кровать. – Вставай, давай! Опоздаешь же!
– Ой!
Точно! Как же я могла забыть? Школа!
«Жаль, что даже в лесу, среди сверхъестественных существ, таких как оборотни и ведьмы, нельзя укрыться от школы. Она постигнет тебя везде!» – промелькнуло у меня в голове.
Я встаю и тоже принимаюсь заправлять кровать.
– Я пошла, – произносит Джини, идя к выходу из комнаты.
– Куда?
– Завтракать.
– Может, подождёшь меня? – я с надеждой посмотрела на соседку.
Она улыбнулась и ответила:
– Тогда давай быстрей.
Джини присела за письменный стол, и принялась что-то рисовать.
Зачем я попросила её подождать меня? Во-первых, я совершенно не знаю местность, а значит, не знаю, куда нужно идти. А она со всем тут знакома, так что с Джини не потеряюсь, по крайней мере.
Быстро достаю чёрную юбку и лёгкий, но колючий свитер оливкового цвета. Переодеваюсь. Беру расчёску в руки. На скорую руку собираю волосы в неаккуратный пучок. Эх, петухов много! А хотя, какая разница? Не на конкурс красоты отправляюсь.
– А с собой на занятия ничего не нужно брать? – спрашиваю я, поворачиваясь к сонной подруге.
Она отрицательно качает головой.
Мы выходим из комнаты. Я захожу в ванную, быстро умываюсь и чищу зубы. Бегу за Джини.
У меня вообще всё как не у людей. Все сначала умываются, а уж потом причёсываются и одеваются. Но только не я. Я привыкла всё делать наоборот.
Мы спускаемся по лестнице и попадаем в небольшую прихожую. В этом милом маленьком домике все комнатки были соответственно маленькими.
Вижу парня в разноцветной футболке с попугаем ара. Сам он рыжий и у него чёрные глаза. Обычно я таких глаз всегда пугалась потому, что мне казалось, что у таких людей один сплошной зрачок без радужки. Но в этот раз испуга не было. У него были очень весёлые и приветливые глаза.
– Вы чего так долго? – обратился он больше к Джини, чем ко мне.
Мне в принципе не привыкать: надеваю плащ-невидимку.
– Привет! – мне показалось или у брюнетки изменился тон голоса? – Мэдди, это Алекс. Алекс, это Мэдди.
– Мэгги? Седьмое созвездие? – спросил он, разглядывая меня с ног до головы оценивающим взглядом.
Кому как, но меня такой взгляд смущал и нервировал. Тем более, когда разглядывает парень.
– Мэдди! – недовольно поправила я. – И да, я седьмое созвездие.
– Ясно. Я третье, – сказал попугайчик.
(Так теперь и буду его называть!). Всегда почему-то мне нравилось придумывать клички.
– Ну, ладно. Может, уже пойдём Джем? Опоздаем!
– Алекс, я просила меня так не называть! – Джини сильно раскраснелась.
– Извини, но не я разлил банку джема по одежде, – он засмеялся.
– Это было уже так давно! – её лицо уже стало краснее спелого помидора.
– Давно! Как же! Неделю назад! Ха-ха!
Джини сделала ему крепкий подзатыльник и пошла к выходу.
– За что? – взвыл Алекс.
Но Джем ничего не ответила.
Мы вышли из дома, и зашли в соседний домик. Отсюда шёл приятный запах пирогов.
Заходим. Алекс, как и полагает джентльмену, зашёл первым, чуть не хлопнув по моему носу дверью. Еле сдержалась, чтобы не высказать ему пару ласковых слов!
В этом домике на удивление, было очень светло. Здесь было всего две комнаты: кухня и столовая. Все уже сидели за большим длинным столом и уплетали за обе щеки шанежку с творогом и овсяное печенье.
Джем села со мной. Ммм… А здесь неплохо готовят! И чай очень вкусный. Малиновый.
В столовой были белые обои с голубыми цветочками. Средних размеров люстра. Длинный отполированный стол. Десять стульев: по одному с концов, и по четыре со сторон. На стене висели часы в голубой рамочке. О, боже! Неужели сейчас шесть часов и тридцать минут утра? Странно, что я выспалась… Но, подождите! Это же не значит, что теперь всегда нужно будет просыпаться в шесть?!
Да, наверно из моих уст это звучит странно, ведь у себя дома я просыпалась в то же время (иногда даже в пять). Но просыпалась я так рано, чтобы погулять, разбудить Криса. Был стимул. Попробуйте как-нибудь выйти в шесть утра на улицу и прогуляться в компании себя. Поймёте, почему мне это так нравится. В это время уже светло, но немного прохладно потому, что солнечные лучи ещё не успели прогреть воздух. Идёшь – полнейшая тишина. Ты слышишь все-все свои мысли. Начинает казаться, что в твоей голове живёт целая толпа болтунов (семь гномов из Белоснежки), и все бормочут о своём. Иногда бывает весело послушать, о чём они говорят.
Но просыпаться в шесть на учёбу… Просто кошмарно!
Опускаю глаза на лица моих новых одноклассников, стараясь ни с кем не встречаться глазами. Волнуюсь просто…
Так. На самом краю сидит Алекс, который всё время наблюдает за Джини. (Зуб даю, он в неё влюблён!). Недалеко от него сидит смуглый парень с кудрявыми волосами цвета шоколада. Вот это локоны! Его волосы переливаются на свету золотым свечением. Глаза у него каре-зелёные (болотные). Дальше… Рядом с Джем сидит блондин. Его волосы зализаны назад, но одна прядка свисает на глаз, и он постоянно пытается пригладить её назад. Но тщетно. На носу у блондина очки в чёрной оправе. Глаза грязно-серые (имеется в виду, что есть карие пятнышки). Зубы очень кривые. Каждый зуб повёрнут в разные стороны. Не самое приятное зрелище… Вдобавок у него крючковатый нос и тоненькие губы. Напротив него сидит черноволосый парень, который по внешности являлся полной противоположностью блондина. У того сильно выражены скулы, что придаёт его лицу более мужественное выражение. У него были зелёные глаза. Смотрю перед собой и замечаю парня с очень интересной, в хорошем смысле, внешностью. Он тоже смотрит на меня. Даже не смотрит, а пронзает своими синими глазами цвета льда.
«Что ему от меня нужно? Почему он смотрит на меня?»
Сглатываю тяжёлый ком и откусываю овсяное печенье, пряча глаза от парня.
У него совершенно белые, как снег, волосы. Никогда такого не видела. Лицо светлое, с очень красивыми чертами. Ровный нос, идеальная форма губ. Густые белоснежные волосы, тёмные брови. Казалось, в нём нет ни одного изъяна, который мог бы чуть испортить его прекрасное лицо. Даже обычные родинки возле правого уха были очень красивы.
Медленно пережёвывая печенье, глотаю, не чувствуя вкуса. Чувствую каждой клеточкой кожи его пристальный взгляд.
Может, хмуро на него посмотреть, чтобы отстал? Попробую.
Поднимаю лицо и вновь вижу эти глаза. Словно лёд. По спине и рукам пробежала колкая дрожь. Нахмуриваю уверенно брови и смотрю на него дальше.
«Может, ему не с кем поиграть в гляделки? Тогда я принимаю вызов!»
Тут парень хмыкает, улыбаясь уголком рта, и опускает глаза в тарелку с почти нетронутой шанежкой.
«Он что, смеётся надо мной?!»
Тут в столовую входит женщина средних лет в строгом длинном приталенном платье. Похоже на учителя. Хотя может, я и угадала? На ней чёрная шляпа. Светло-русые волосы собраны в низкий пучок.
Она подходит к столу и говорит:
– Дети, доедайте быстрее. Я жду вас.
«Дети? Серьёзно? Ну, ладно».
Женщина ушла, а половина класса сразу же соскочила и побежала за учительницей.
Джем тоже встала. Я быстро проглотила печенье и пошла за ней.
Семеро подростков, включая меня, стояли к женщине полукругом. Она что-то сказала, но из-за всей этой толкучки я так и не расслышала.
– А теперь все за мной, – женщина в шляпе развернулась в противоположную сторону и пошла.
Мы шли по тоненькой тропке. Джини шла рядом с Алексом, который рассказывал той какую-то шутку. А она звонко смеялась. Я шла после них и слышала шаги позади меня.
Оборачиваюсь. Опять он! Этот белобрысый!
Шли мы, слава богу, не долго, и скоро пришли на небольшую полянку, окружённой плотно-стоящими деревьями. На ней было семь камней с гладкой верхушкой, напоминающих стулья. Расположены они были полукругом.
– Присаживайтесь, – произнесла женщина, встав посередине полянки.
Все незамедлительно сели.
Я выбрала последний камень. Рядом присела Джини. А слева от неё Алекс (нисколечко не удивительно).
– Кхм… – демонстративно кашлянула наставница, и все тут же притихли и устремили на неё свои взгляды. – Доброе всем утро, рада вас всех видеть. Меня зовут миссис Маргарет. Ваших имён я пока что не знаю, поэтому, предлагаю каждому представиться. Идём по порядку.
Первым встал смуглый парень с кудрявыми волосами.
– Всем привет! Я Джереми, мне шестнадцать лет. Увлекаюсь игрой на гитаре.
Он сел на место. Следующим оказался блондин-ботаник. Лично мне он не нравился абсолютно ничем. И нет, это вовсе не из-за очков или кривых зубов. Просто… Ну, бывает же, что ну не нравиться человек тебе с первого же взгляда? Вот. Это такой случай.
– А-эм… – Очень противный голос! – Я Грегори. Мне пятнадцать. Я приехал из соседнего городка. Увлекаюсь квантовой физикой и биологией.
Ну, говорю же, странный тип!
– Значит, у тебя рано пробудились силы? Как ты понял, что владеешь магией? – Её голос был очень мягкий, бархатистый и приятный.
– Сильные головокружения… А-эм…
Невозможно его спокойно слушать! Уши в трубочку заворачиваются!
– Садись. Дальше…
Встал парень с белыми волосами. Только сейчас я заметила, что у него есть веснушки. Это только добавляло индивидуальности его внешности. Он выглядел очень загадочно, как казалось мне, словно с другой планеты.
– Я Адриан. Мне семнадцать. Я являюсь первым из семи созвездий. Родился в южном поселении ведьм, – он держался довольно уверенно, но говорил без особых эмоций.
Наверно прозвище «ледяная скала» подходит больше ему.
Далее черноволосый. Звали его Джон, и ему было шестнадцать. Потом Алекс. Он рассказал практически всю свою жизнь, иногда шутя. Хотя нет, он шутил очень часто. И довольно неплохо. От смеха у меня и Джини уже болели животы. Да и парни тоже смеялись, кроме ботаника. Видимо он уродился вообще без чувства юмора. Он даже не улыбнулся.
Рассказывая шутку, Алекс смотрел за реакцией Джини. А сама брюнетка, по-видимому, не замечала этого. Она смеялась, но было заметно, что она волнуется перед предстоящим выступлением. Мне тоже уже можно волноваться, ведь я совершенно не знаю, что говорить!
Алекс сел на место. Джини неуверенно встала, огляделась, и, вздохнув, начала говорить.
– Я Джини… – она зачем-то кашлянула. – Мне шестнадцать. Люблю рисовать, иногда пишу стихи.
Она старалась держаться уверенно, но её голос немного дрожал. Алекс с восхищением смотрел на неё, а я кусала ногти и за подругу и за себя.
И вот время пришло. Джем села. Но почему так быстро?!
Джини несколько секунд смотрит на меня, чего-то ожидая, но видя моё окаменелое выражение лица, сама подталкивает меня. Это приводит меня в чувства и я, наконец, встаю. Поправляю свитер…
– Меня зовут Мэделин. Можно просто Мэдди, – вдруг я почувствовала, как у меня сводит живот, и тут же замолчала.
Сердце в моей груди забарабанило во всю мощь, словно птица, которая пытается найти выход из клетки.
Джини с беспокойством смотрит на меня.
– Мэдди? – Миссис Маргарет подходит ко мне ближе. – Всё хорошо?
Но я встала как вкопанная и не могу и слова выдавить.
– Джини, отведи её к целительнице. Мы подождём, – попросила женщина.
– Хорошо, – Джини встаёт с места, и берёт меня под руку. – Пошли.
Когда мы были уже достаточно далеко от «классного кабинета», девушка спросила меня:
– Что случилось? Тебе плохо? Ты очень побледнела.
– У меня живот свело… В голове туман…
– Ну, ты держись! Скоро будем у целительницы.
Джини заботливо придерживала меня за локоть. Как оказалось, не зря. Я несколько раз чуть не упала.
Она ввела меня в домик Наиви, и крикнула целительницу. Благо она была дома, а не собирала полезные растения.
Старушка кряхтя, выбежала из-за поворота.
– Что такое? Что случилось?
– Мэдди стало плохо, – ответила Джини, постоянно поглядывая на меня.
Меня завели в комнату-лазарет, где были две небольшие кровати, одна, из которых была занята Феликсом. Сам он, кстати, не спал, и очень удивился моему такому появлению.
Джини помогла мне лечь на кровать. Она очень хотела остаться со мной, но Наиви сказала идти той на занятия.
Целительница дала мне какой-то отвар из водорослей (очень гадкая вещь!) и оставила меня.
– Ну, привет! – Феликс помахал мне рукой, лёжа в кровати.
– Здравствуйте, – ответила я. – Как поживаете?
Отвар всё-таки немного помог, и я была очень этому рада. Поэтому смогла хоть немного, но расслабиться.
– Да ничего так. Не жалуюсь. А вы?
– Конечно, вам такие отвары не дают! Вот и не жалуетесь! Это возмутительно, сударь!
– Кому вы, милочка, это говорите? Меня этим каждый день кормят! А у меня, между прочим, генеральский чин!
Этот разговор «на вы», в стиле восемнадцатого века, подбивал меня на улыбку.
Джини вернулась через полчаса. Она сказала, что из-за меня сегодня отменили занятия.
– И ещё… Пока не забыла: сегодня в полночь все ведьмы собираются на улице, – протараторила подруга.
– Зачем? – хором спросили мы.
– Мне-то откуда знать? Сказали всем обязательно быть. А зачем не сказали.
– Значит, мне тоже идти? – спросила я, поочерёдно смотря то на встревоженного Фела, то на сонную Джини.
– Ну, ты ведь не при смерти! – воскликнула брюнетка. – Конечно, иди!
Я посмотрела на Феликса, ожидая, что на это скажет он. Он вздохнул…
– Ну, если надо, значит надо, – было видно, что он очень не хотел, чтобы я его покидала.
Тем более я уже чувствую себя абсолютно нормально.
Джини ушла. За окном вечерело. Конечно, лучше было бы, если я хоть немного вздремнула, а то усну на этих тайных сборах! Но мне не спалось. Оборотню тоже.
– Я, кажется, догадываюсь, зачем вас всех собирают, – произнёс парень, смотря в потолок. – Сегодня новолуние, вы будете укреплять барьер, и заодно станете частью этого поселения.
– Частью? – спросила я, словно пробуя это слово на вкус.
– Вы подпишете бумагу о вашей смерти, тем самым уйдёте из людского мира, затем пройдёте какой-то там секретный ритуал, о котором мне знать не положено.
– Ритуал? Надеюсь, обойдётся без крови? – я скривила губы.
– Мэд, это ведьмы, а не сатанисты. Тем более белые ведьмы. Они не используют кровь ни в ритуалах, ни в заклинаниях.
– Это хорошо, – я понемногу успокоилась.
Мы замолчали, каждый думал о своём.
– Волнуешься? – вдруг спросил оборотень.
– Немного.
– Зря. Ничего страшного там не будет. Я знаю, о чём говорю.
– А ты присутствовал на этих ритуалах? – вдруг стало мне интересно.
– Ну… – протянул Феликс. – Мне было это запрещено, потому что на этом ритуале имеют право находиться только ведьмы, но я всё-таки одним глазком видел это. Раньше тоже такой же любопытный был как ты.
– Но как тебе удалось?
– Я спрятался за деревьями и наблюдал. Меня потом поймали, и даже хотели запретить бывать на их территории, но Мелания их уговорила.
– Стой, а что именно ты видел?
– Не так много. Три высоких камня, между ними огонь. Ведьмы прыгали через огонь. Если кто-то прыгал, и огонь под ним гас, значит, самозванец.
– А такое было?
– Я видел одного такого. Парень был фавнием, но выдавал себя за ведьмака. Его потом выгнали. Лорд его на свою сторону переманил. Он часто использует фавниев и оборотней в своих целях, – Феликс ненадолго замолчал, как будто вспомнив что-то ужасное.
– Фел?
– Да, я здесь. Извини, задумался.
– Ничего. А почему ведьмы против того, чтобы кто-то кроме ведьм присутствовал на их ритуале?
– А как сама думаешь?
Я пожала плечами.
– Если лорд фавниев переводит на свою сторону, то ведьмы не могут стопроцентно знать, на их стороне фавний или нет. А вдруг он человек лорда? Он увидит ритуал закрепления барьера, расскажет Айрану. Лорд – чёрный маг, а значит сильнее белых ведьм, узнав секрет, сможет разблокировать барьер и войти. С Южным поселением ведьм так и было.
– Южное поселение? Где оно находиться?
– Там, за горами. Неделю пути отсюда. Это было самое большое поселение ведьм. До нападения армии Айрана там проживало около одной тысячи ведьм. Сейчас поселение разгромлено и в полнейшем запустении. Живут сейчас там меньше сотни ведьм. Если интересны подробности, можешь расспросить Адриана. Но не факт, что он станет изливать тебе душу.
Я вспомнила его слова о том, что он действительно родился в Южном поселении.
– А сейчас тебе пора, иначе опоздаешь на эти та-а-айные сборы! – протянул он.
Кивнув, я попрощалась с ним и вышла.
Было очень темно и прохладно (я, на секундочку, была в юбке и в очень лёгкой кофте). Куртка бы явно не помешала.