Море внутри тебя

На третий день Сати наконец-то пошевелилась и открыла глаза. Осмотревшись, она сразу же спросила про Сашу. Марина обняла дочь и пообещала, что мальчик скоро её навестит. Саше сильно досталось, но Алан нашел для него лучших в Эруме врачей, и он быстро шёл на поправку.

Вечером снова приехал Алан. Марина оставила его наедине с дочерью. Сама же спустилась вниз и устало опустилась в кресло на веранде. Тревоги последних дней лишили её остатка сил, и она провалилась в сон. Придя в себя, она обнаружила сидящего напротив Алана. В его обращенных на нее глазах было столько тепла и нежности, что, смутившись, Марина поспешила выпрямиться и отвести взгляд.

На короткое время между ними повисла тишина. Теперь, после спасения Сати, пришло время им поговорить. Марина вспомнила, как плакала в его объятиях несколько дней назад, цепляясь за него как за единственную опору. Можно, конечно, снова попытаться избегать с ним встреч. Но это лишь оттянет неизбежный разговор. Поэтому, затаив дыхание, она ждала, что скажет Алан.

– Марина, я хочу, чтобы вы уехали со мной.

Не ожидавшая такого начала, Марина переспросила:

– Уехали? Но куда?

– В Кристов. В поместье. Там я смогу обеспечить вашу безопасность, пока не найду Мелишковского. Если ты против, то мы подберем другой дом. Но поместье всегда было только твоим, там никогда не было другой женщины, если тебя это волнует. Также я хочу сразу тебе сказать, что намерен жить вместе с вами. Мы семья. И я надеюсь, что со временем и ты сможешь принять это.

Он поднялся, подошёл к Марининому креслу и, опустившись на колени, взял её ладони в свои руки. Затем, поймав её взгляд, продолжил:

– Я люблю тебя. И всегда буду. И я верю, что ты тоже любишь меня. Но я принимаю твоё право на злость, обиду и недоверие. Просто прими тот факт, что я собираюсь снова жениться на тебе. И неважно сколько времени это займёт.

– Алан. Я не буду тебе врать, говоря, что не люблю тебя. Но быть с тобой я не готова. Вся наша история – сплошная крайность: мне либо хорошо, либо больно. Я выстроила свою жизнь одна и не готова снова отдать её тебе. – на одном дыхании выпалила Марина.

– Хорошо. Я не стану на тебя с этим давить. Но решение о переезде нужно принять сегодня. Я и так слишком долго прожил здесь, теперь мне нужно в Кристов. Поехали домой, пожалуйста…

***

Сборы не заняли много времени. Марина ожидала сопротивления со стороны дяди Луки, но тот был на удивление покладист. Видно, всё ещё продолжал винить себя в истории с похищением.

Сати радовалась предстоящему путешествию, но она пока так и не смогла увидеться с Сашей. А без него девочка отказывалась пускаться в путь.

Наконец прибежал взъерошенный мальчик.

Стесняясь, Сати протянула ему на цепочке перламутровую бусину: бело-голубой шарик, пронизанный золотыми искрами.

– Возьми. Я пока не знаю, как это работает. Но мама говорит, что если ты будешь в беде, то нужно меня позвать. Тогда я тоже смогу тебя спасти. Я сама её сделала.

– Спасибо… – Саша сжал подарок в кулаке, – Ты же вернешься? – помявшись спросил он.

Сати только пожала плечами и шмыгнула носом.

Подошла бабушка Мириам и погладила детей по голове:

– Не расстраивайтесь. На всё воля богов.

Мальчик долго стоял на дороге, смотря в след уезжающей Сати. Затем надел цепочку с бусиной на шею, пообещав себе никогда её не снимать. А ещё он твердо решил, что свяжет свою жизнь с морем, тогда они с Сати обязательно встретятся.

Эпилог

Алан

За прошедшие с их возвращения в усадьбу месяцы он шаг за шагом разбивал стену, которую Марина упрямо строила между ними. Каждый вечер он проводил с ней, рассказывая о том, как жил без неё всё это время, она слушала молча, по первой ничего не говоря в ответ.

Но затем сама рассказала обо всём, что случилось.

Алан чувствовал, что ей до сих пор больно, но он не прерывал её, не пытался успокоить. Он давал ей время и возможность выплеснуть на него всю эту боль. Потому что только тогда, они смогут двигаться дальше. Марина кричала на него, говорила, что не сможет пересилить страх и быть с ним. А потом встала и ушла. Алан следовал за ней по пляжу, не пытаясь приблизиться. Но вот она остановилась и, оглянувшись через плечо, попросила:

– Обними меня…

Два слова, которые изменили всё…

Пары секунд хватило Алану, чтобы догнать её и крепко прижать к себе. Марина спрятала у него на груди мокрое от слёз лицо и тихонько всхлипывала. Опёршись подбородком о её макушку, мужчина ласкового гладил девушку по спине. Она обняла его в ответ, крепко вжимаясь в его тело. Алан слегка отстранился, обнял ладонями её лицо, заглянул в блестящие от слёз глаза, а затем поцеловал. Он целовал её осторожно, едва касаясь губами. Поднял голову и снова посмотрел ей в глаза, спрашивая разрешения. Верно истолковав его взгляд, Марина ласково коснулась его щеки, повела рукой вверх и притянула его голову к себе, также легко коснувшись губами его губ. Алан крепко прижал девушку к себе и снова вернулся к её губам, раскрывая их, проникая внутрь. Он слышал, как она слегка вздохнула, впуская его. И от этого едва слышного звука огонь в его крови сжёг остатки разума. Теперь Алан целовал её жадно, почти задыхаясь. С наслаждением вспоминая солёный вкус её губ.

Неожиданно Марина отстранилась, Алан хотел запротестовать, но вдруг почувствовал свежий ветерок на своей груди. Он опустил взгляд и увидел, как девушка яростно расправляется с пуговицами на его рубашке. Алан быстро помог ей раздеться и разделся сам. Марина положила свои ладони ему на грудь, туда, где на огромной скорости билось его сердце. Не спеша провела по рукам, поднялась к плечам, слегка надавила на них, опуская Алана на песок. У мужчины ладони горели огнём, но он сдерживал себя. Пусть сегодня будет всё так, как хочет она. Девушка опустилась на колени. Погладила затылок Алана, а затем больно ухватив его за волосы, оттянула голову назад. Мужчина вздрогнул, ощутив её укус у основания шеи. Но остался неподвижным, ожидая её дальнейших действий. Марина покрыла поцелуями его шею, каждый раз слегка прикусывая кожу, словно сдерживая себя. Затем заглянула в его глаза и поцеловала. Она целовала его жадно, даже яростно. То кусая, то нежно целуя, извиняясь за свою злость. Алан подхватил её и одним движением усадил на себя. Они оба замерли на мгновение, вглядываясь в друг друга. Марина упёрлась руками в его плечи и начала двигаться. Алан подстроился под её ритм, поддерживая под ягодицы. И лишь почувствовав её дрожь, он быстро перевернул девушку на спину, и ускорившись, ощутил, как его накрывает волна. Наслаждение пробило его с такой силой, что он едва не упал. Скатившись на бок, он тут же притянул её к себе, аккуратно гладя по мокрой от пота спине. Пальцами мужчина ощущал мелкие песчинки, прилипшие к нежной коже. Стряхивая их, он не спеша очертил каждый позвонок, впадинку между ключицами. Слыша, как ускоряется ее дыхание, Алан снова уложил Марину на спину, покрывая поцелуем каждый сантиметр её тела. Огонь в его крови бурлил, будто лава, требуя немедленно войти в обожествляемое им тело и наконец насытиться. Но мужчина ждал. Вот первый стон сорвался с губ, и снова…и снова…И Алан отпустил себя…

Они любили друг друга до первых лучей солнца. А потом, хихикая, как два подростка, тихонько пробрались в спящий дом. А утром объявили домочадцам, что решили быть вместе, приведя Сати в неимоверный восторг этой новостью.

Затем отправились в суд, где Марина наконец подтвердила их брак. Ева на слушание не явилась, чему они оба были рады. От бабушки Алан знал, что Савва всё же решил жениться. Сделал он это из любви или ради ребёнка – мужчина уточнять не стал. Этим двоим больше не было места в его жизни.

Сати…Теперь глаза дочери были ровно такого же цвета, как и у матери. Девочка приняла решение оставить дар Марины, Алан не стал спорить. Бабушка Мириам отыскала в своих книгах ритуал сокрытия силы, и он запечатал в дочери дар огня. Тем не менее, повзрослев, она сможет вновь открыть его, если захочет. Алан настоял на этом условии.

Приехавший их навестить Олаф устроил разнос дяде Луке, требуя, чтобы тот немедленно приступил к поиску хранителя для Сати. От чего тот вот уже несколько дней ходил хмурый и взъерошенный.

Но Олаф выбрался из своего монастыря не только для этого. Алан пригласил старика в поместье для того, чтобы провести брачный обряд. Марина смеялась, что они и так давно женаты. Но Алан был непреклонен.

Теперь же они стояли на том самом пляже, что и пять лет назад, но в этот раз в окружении своей семьи. И добровольно произносили слова клятвы, объединяя свои силы. Затем бабушка Мириам и Олаф соединили их руки, и Алан почувствовал, как на правом запястье появляется браслет. Мужчина поднял руку, чтобы получше рассмотреть его и с удивлением заметил, что он отличается от предыдущего. Раньше их запястья были окольцованы лишь огнём, теперь же пламя и море сплелись между собой в причудливый узор, символизируя добровольный союз двух сил и двух стихий. Зрелище было столь завораживающе, что Алан не думал, что когда-нибудь сможет к нему привыкнуть.

Алан посмотрел на Марину. Для их свадьбы она выбрала простое белое шелковое платье без рукавов, лишь слегка расшитое столь любим ею жемчугом. Распустила свои прекрасные волосы. И, как всегда, забыла обуть туфли. Белый цвет окутывал её как туман. И вся она казалась нереальной, сотканной из тысяч капель воды. Но вот она оторвала взгляд от брачного браслета и посмотрела на него. В её синих глазах Алан увидел столько любви, что на секунду забыл, как дышать. А затем, опомнившись, достал из кармана то самое кольцо, которое уже однажды дарил ей, и которое она, уходя, безжалостно оставила, как напоминание о себе. И надел ей на палец. Марина ласково погладила его по щеке, принимая этот дар.

Вечером, когда все разошлись по комнатам, Алан лежал в своей постели, нежно обнимая жену. Уставшая Марина дремала в его объятиях. Мужчина слегка отодвинулся и заглянул в её лицо. Почти касаясь кожи, он очертил контур её скул, век, носа, а затем легко поцеловал в губы. Девушка что-то ласково пробормотала, но даже не проснулась. Алан снова опустился на подушки, поближе притянул к себе Марину, закрыл глаза и прислушался: внутри себя он снова слышал, как спокойно стучит её сердце.

Счастлив. Алан был просто счастлив. Это чувство переполняло его до краёв. Сегодня был счастливый день и счастливая ночь, потому что рядом спала Марина. И он знал, что теперь так будет всегда.