«Хоть он и подлец, и при других обстоятельствах, я бы и находиться рядом не стала», – мысленно выговаривала Вероника.
Профессор осторожно провёл девушку сквозь столпившихся зевак и усадил на заднее сиденье внедорожника. Сам остался снаружи.
Роман нашёл глазами Татьяну, которая вышла осмотреться, и жестами указал ей вернуться в машину и побыть с Вероникой. За тонированными стёклами девушек не было видно снаружи.
Тем временем, похитителей скрутили – все те же местные жители. Поняли, что дело плохо может кончиться. Постарались вразумить их. Но те реагировали буйно и шумно, не желая успокаиваться.
Роман вызвал полицию: ДТП оформлять, а также – составлять заявление о похищении человека.
При этом кто-то стал выкрикивать, что городские «сами виноваты: напросились», другие – встали на сторону пострадавшей стороны. И словесная перепалка завязалась уже между «деревенскими». Возникла опасность рукопашной.
Роман благоразумно держался в стороне. Осмотрев повреждения автомобиля, он сделал несколько снимков, а затем, встретив Николая и Аню – единственных знакомых здесь людей – отошёл с ними на некоторое расстояние от места происшествия для того, чтобы подробно расспросить обо всех злоключениях Вероники.
Народу вокруг машин собралось больше, чем гуляло на свадьбе: новость разнеслась по деревне за пять минут, и почти все жители деревни пришли посмотреть на редкое в этих местах зрелище, как на перекрёстке не разъехались две машины, полностью заблокировав проезд.
По поводу последнего, кстати, совершенно никто не сокрушался: никто никуда не торопился. Напротив: люди громко обсуждали, «как это было», и кто что увидел, а кто что пропустил. Были даже те, кто, воспользовавшись ситуацией, делал селфи на необычном фоне.
Один защитник «своих» от «заезжих беспредельщиков» на «дорогих тачках», «внезапно» преграждающих путь «честным трудягам» окликнул Романа:
– Эээ! Слышь! А ну иди сюда к нам! Есть разговор!
Николай в этот раз оказался в нужном месте и быстро угомонил переговорщика. Он чувствовал свою вину за то, что оставил Веронику одну надолго, и старался как-то ее загладить.
Роману Алексеевичу все же пришлось выслушивать различные претензии, советы, сочувствующие речи по поводу повреждений автомобиля, а также выводы по поводу того, кто прав, а кто виноват, и какое будет наказание за все учинённое безобразие.
***
Вероника, оставшись вдвоём с подругой, постепенно пришла в себя после шока, и, вытирая слезы и потекшую тушь, обличительно спросила:
– Ну, и как все это понимать? Как он здесь очутился?
Вопрос был, скорее, риторический: понятно, как!
Татьяна, удивленная, как быстро девушка перешла в наступление, ответила:
– Мы искали тебя. И, как оказалось, совсем не напрасно! – намекнула Таня на счастливое избавление Ники от плена «пылкого воздыхателя», – а ты разве не рада? Вернуть тебя в ту машину?
Таня небрежным жестом с оттопыренным большим пальцем указала на разбитую Ладу, ещё сильнее увязшую в грязи, как в болоте.
Ника замолчала, отвернувшись в окно: обиделась.
– Слушай, ну, что ты как маленькая? Тебе, и правда, нужно все растолковывать? Серьезно? Тогда слушай: человек, которому ты безразлична, не станет несколько дней кряду разыскивать тебя всеми возможными способами, не помчится к тебе, сломя голову, бросив все дела, едва узнав, где тебя можно найти, не подставит, в конце концов, бок своей крутой тачки под удар этого корыта.
Ника во все глаза смотрела на разгорячившуюся в праведном гневе подругу и единственное, что могла вставить:
– Он меня обманул, Тань! Самым наглым образом! Пусть теперь кого хочет разыскивает.
Но та продолжала:
– То есть, ты готова поверить человеку, которого видела единственный раз в жизни? Тебе должно быть стыдно из-за любой сплетни бросаться в бегство вместо того, чтобы предоставить любимому человеку возможность сказать хоть что-то в своё оправдание!
Ника знала, что Татьяна права, хотя признавать этого не хотелось. Ей, действительно, было совестно взглянуть на себя со стороны.
Но вопрос, мучивший ее, заключался в том, как мог Роман лгать ей о том, что их отношения с женой давно сошли на нет, в то время как его жена привела убедительные доказательства обратного.
Таня вздохнула:
– Лучше бы ты задала этот вопрос другому человеку. И гораздо раньше. Видишь ли, все дело в том, что они официально женаты. А для рождённого в браке ребёнка автоматически официальным отцом становится муж его матери. Немного запутанно звучит. Но сотрудники ЗАГСа, выдающие свидетельства о рождении, не знают, «живут» ли вместе супруги. Есть штамп о браке – есть отец. Другое дело, зачем Марине понадобилась эта мутная схема. Роман Алексеевич говорит, что за пять лет ни разу ее не видел. Но… ДНК тест ему в помощь.
Понимая, что Марина ее, судя по всему, обвела вокруг пальца, а Ника ей так легко поверила, девушка готова была провалиться сквозь землю.
Таня приободрила подругу, и, поискав, но не увидев профессора в толпе, набрала его номер:
– Роман Алексеевич, можете сейчас подойти к машине? Вам с Вероникой есть о чем поговорить!
И, положив трубку, обратилась к Веронике:
– У вас полно времени до приезда полиции.
***
– Я ей все рассказала, – шепнула профессору Таня, выходя из машины.
Пропустив Татьяну, Роман занял ее место на заднем сиденье – рядом с Вероникой.
Девушка смотрела на него, прикусив нижнюю губу и слегка вздёрнув брови, отчего вид у неё был виноватый.
Он, не зная, с чего начать разговор, и страшась, что она снова не станет его слушать, также как избегала встречи с ним целую неделю, взял паузу и осмотрелся. Обведя глазами салон автомобиля, мужчина отметил про себя, что с этого непривычного ракурса все выглядит совсем иначе, чем с водительского кресла, которое он всегда занимает.
Ника по-своему истолковала такой осмотр:
– Роман Алексеевич, – не выдержала она, и почему-то снова перешла на «вы», – Простите, пожалуйста, за разбитую машину…
Он с недоумением посмотрел на девушку, ничего не ответив. Она могла попросить прощение за то, что сбежала без объяснений, могла, наоборот, накинуться с обвинениями в том, в чем считала его виноватым (он и это мог бы счесть логичным).
Но Вероника предпочла извиниться за то, в чем не было ее непосредственной вины.
И это обращение на «вы» вмиг отдалило их, снова выстроив отношения преподаватель-студент, что, с его точки зрения, было совершенно неуместно.
Единственным плюсом было то, что девушка заговорила сама, первая.
Ника, снова истолковав реакцию Романа по-своему, уже с наворачивающимися на глаза слезами спросила:
– Очень дорого вам обойдётся ремонт?.. И зачем вы только сюда приехали? То есть, спасибо, конечно… Опять у вас неприятности из-за меня…
Профессор с серьёзным видом преподавателя, ругающего нерадивого студента, строго ответил (по ее примеру, обращаясь на «вы»):
– Соглашусь с вами, Вероника, искать неприятности вы умеете превосходно. В этом вам нет равных!
И выдержал недолгую паузу, во время которой Ника дорожащей рукой смахнула выкатившуюся слезу, кивнула и нахмурилась.
Но в этот миг мужчина вплотную приблизился к девушке, одной рукой обнимая за талию, другой – осторожно убирая выбившуюся прядь волос от лица.
–… но я давно не испытывал такую бурю эмоций, как с вами, – с чувством добавил Роман Алексеевич. Сердце Вероники бешеною забилось.
Вместо продолжения разговора профессор властно накрыл ее губы своими, целовал ее долго, все более страстно, легко придерживая ее голову сзади – одной рукой. Другой (как только Вероника робко откликнулась на поцелуй) – легко и ненавязчиво стал расстегивать ее пальто: сначала ремень – тот поддался сразу, затем – пуговицы, одну за одной, снизу вверх, пока и эта преграда не пала. И вот он уже мог ощущать сквозь тонкую ткань платья изгибы ее тела.
Девушка несмело обняла мужчину за шею. Он крепче прижал ее к себе. Она, решившись, расстегнула молнию на его куртке, провела руками по его плечам, груди, спине.
Дыхание – обоих – стало более тяжёлым и сбивчивым, зона поцелуев росла, перестав ограничиваться лишь губами.
Роман запоздало нащупал в кармане ключ-брелок и нажал кнопку. Сработал центральный замок, заблокировав двери от постороннего вторжения.
– Я чуть было не подумал, что навсегда потерял тебя. Я так скучал по тебе! – прошептал Роман, заглядывая в глаза Веронике.
– Мне тоже так казалось… Почему ты мне просто не рассказал все раньше – про Марину и ребёнка? – Веронике сложно было сформулировать свою мысль: действия мужчины не давали сосредоточиться.
– Я не знал, милая, не знал! – Роман Алексеевич нежно обсыпал поцелуями лицо, шею и ладони девушки – все, до чего мог дотянуться.
Пыл мужчины заставлял ее трепетать от его прикосновений. Их губы вновь встретились.
– Ром, где ты умудрился разбить себе губу? – не сдержала любопытства Вероника, зная, каким рассудительным и сдержанным человеком был профессор.
– Тебе не рассказали?
– Нет, кто должен был рассказать?
– Просто скажу, что твои родители тебя очень любят, и не дадут спуску обидчику, – с ироничной ухмылкой ответил профессор.
– Ты, что, с папой подрался? – опешила девушка.
– Нет, не подрался. Я его пальцем не тронул, не переживай.
– А он тебя, значит, тронул, – Ника нахмурилась.
– Не волнуйся, он все сделал правильно, – прошептал Роман над самым ушком девушки, и коснулся его губами, не желая более тратить время на разговоры. По ее телу пробежали мурашки, и она закрыла глаза, отдаваясь ощущениям.
Мужчина расценил это как знак для более решительных действий:
– Ника, что ты со мной делаешь… – Роман приподнял ее за талию и пересадил на свои колени лицом к себе.
– Рома! – опомнилась та, – мы же не одни здесь!
– Здесь мы одни, – не дал сбить себя с толку Роман.
– Но вокруг же люди! – Вероника оглянулась в окно.
– Которым нет до нас никакого дела… Я люблю тебя, моя девочка! Люблю до безумия. Всегда буду любить!
Ника ощущала себя счастливой, и знала, что никто не сможет это счастье у неё отобрать.
Она ещё отчетливее поняла, как ей не хватало его сильных и нежных рук, его поцелуев, объятий.
Стало жарко, окна запотели. Снаружи – люди. Но это – совершенно другой мир. Здесь, внутри машины – их собственная вселенная…
21.
Полиция приехала примерно через час после учинённого ДТП. Ещё примерно час заняла процедура оформления: выяснение всех подробностей, зарисовка схемы, составление протоколов. После участники ДТП (водители обоих транспортных средств) проехали на медицинское освидетельствование.
Веронике было предложено написать заявление о похищении. Она сначала отказывалась, но профессор настоял на том, что «нельзя оставлять безнаказанным подобные гнусные поступки».
Пришлось ехать в полицию. Но был в этом и положительный момент: Веронике не пришлось расставаться с Романом. В небольшом близлежащем городке отделение полиции было всего одно, и именно туда отправились активные участники вечернего действа со своими заявлениями.
Аня и Татьяна остались на это время на попечении Николая, тот пригласил их «на чай», так как по-сути, девушкам и податься-то было некуда: Вероника уехала, а без неё заявиться в дом к ее бабушке и рассказать, что случилось с ее внучкой, было, мягко говоря, неправильно.
Роман и Вероника освободились уже после одиннадцати, ближе к полуночи приехали к дому Вероники.
Из окна Колиного дома, стоящего напротив дома бабушки Вероники, было видно, как подъехала машина, и девушки, конечно, в сопровождении Коли, вышли навстречу Веронике.
Компания воссоединилась. А перед Вероникой теперь встал новый вопрос: где разместить на ночь Романа.
Бабушка Вероники была женщиной строгих правил: незнакомого мужчину в дом не пустила бы. По крайней мере, пока Ника гостила у неё.
А кроме того, у девушки и так две подруги были в гостях: Аню Ника пригласила, а Таня сама приехала с профессором. И о них нужно было позаботиться.
А Аня и Николай, сблизившиеся за вечер, пользовались ситуацией, что никто никуда не расходится, и все никак не могли наговориться друг с другом.
***
На шум у крыльца вышла бабушка Вероники:
– Ну что, все голубки в сборе? – молвила, с укором глядя на воркующих Аню и Колю.
Ника опустила глаза:
– Бабушка, ты только не волнуйся… – фраза, которая заставляет застыть в ожидании худшего, – вот, познакомься… мой молодой человек… Можно он у нас переночует?
Бабушка ахнула:
– Ещё чего! А на кой он сюда ночью-то приехал? Соскучился что ль шибко? До утра не дотерпел?
Пришлось объяснить, что произошло на свадьбе, сильно сглаживая момент похищения Ники местной гопотой, чтобы не волновать бабушку.
Та, слушая, только и причитала: «Ой-и-ой-то!». И это примерно означало: «Ах, какой позор на всю деревню, у меня просто нет слов!» Бабушка всегда очень боялась, чтобы «люди» не подумали «чего».
– Нет-нет! Не пущу его в дом! Пущай в машине своей ночует, раз такой нетерпеливый! И машину свою пусть у моего дома не ставит! Нечего людей дразнить! Слухи пойдут – потом не обелишься!
Спорить с ней было бесполезно.
Ника загрустила. Остальных же реакция бабушки позабавила.
Николай спас ситуацию. Хохотнув, гостеприимно пригласил профессора к себе, добавив:
– И машину к нам во двор загонишь.
Мужчины пожали друг другу руки в знак того, что забыты старые обиды и делить им нечего.
Наконец, все разошлись по домам: девочки – к Нике, мальчики – к Коле.
Девушки все разместились в одной комнате, а бабушкина комната была за стенкой. И они ещё долго слышали бабушкины сердитые причитания: «Это ж надо мужика своего в деревню притащить! Ещё переночевать ему! Ни стыда, ни совести! Вот выйдешь замуж – тогда и вози с собой! А в клубе что! Ну и позор! Чтоб мужики из-за тебя передрались! Да сроду этого в нашей семье не было!» И слышно было, как на кухне бабушка чём-то гремит, а Ника догадывалась, что та пьёт «валерианку».
Девушкам переживания бабушки казались забавными, и они, дурачась, грозили Нике пальцем, качали головами и приговаривали: «Ай-яй-яй», и потихоньку (чтобы не расстраивать пожилую женщину ещё сильнее) смеялись в подушку.
***
С самого утра Коля прислал ссылку на соцсети: там красовались фотографии со вчерашней свадьбы, и с места ДТП.
Последних – чуть ли не больше.
После завтрака вся компания собралась снова у Коли. В этот раз – вместе с профессором.
Тот, рассматривая фотографии своей поцарапанной машины с улыбающимися до ушей молодоженами, пошутил, что теперь их рейтинг в Инстаграмм взлетит до небес, и непросто будет кому-то их переплюнуть.
А повернувшись к Веронике, добавил:
– Но мы постараемся!
Та удивленно вздернула брови, а Роман очень серьезно признался при всех, что очень испугался за то, что навсегда потерял ее, и не хочет больше с ней расставаться. Молодые люди притихли, догадываясь, что будет продолжение:
– Вероника, – он не стал пафосно вставать на колени, но взяв ее руки в свои, развил свою мысль, – выходи за меня замуж!
Четыре пары глаз устремились на Нику в ожидании ответа.
Вихрем пронеслись в ее голове мыли, начинающиеся на: «а что, если…», «а вдруг» и «но ведь он…».
Но озвучивать их при ребятах означало обесценить своими сомнениями все лучшие чувства и намерения.
Наедине она бы поддалась и, наперёд желая гарантий, стала бы – как на собеседовании – уточнять: «а каким вы видите наше будущее через десять лет?» и разные мелкие и крупные детали «сделки». И, скорее всего, этим бы все испортила.
Но они были не наедине, а показывать все свои страхи прилюдно (спасибо бабушке) было не положено .
– Я согласна, – слегка пожав плечами и улыбнувшись, ответила Вероника.
Послышались аплодисменты и одобрительные крики друзей. Мама Коли, испугавшись, прибежала на шум.
Спустя несколько минут и родители Вероники были в курсе того, что дочь собирается замуж. Колина мама даже немного загордилась тем, что узнала такие новости раньше.
***
– Ну, что, тогда с помолвкой! Это надо отметить! Алексеич, вечером собираемся у тебя? – Коля умел «выключать» всякую деликатность. Все присутствующие как по команде устремили свои взоры на профессора, ожидая ответа. Уже не удобно было говорить, что сегодня отмечать не планировалось.
Пришлось соглашаться. Навскидку назначить время сбора – семь вечера. И объяснять, как проехать к дому профессора.
Вероника сидела и удивлялась: как так все быстро закрутилось. И, главное, при этом она и слова вставить не успевала, будто это все вообще не про неё.
Чтобы успеть все дела до вечера (читай – до вечеринки), решено было выехать как можно раньше. Была объявлена десятиминутная готовность всем, кто едет с Романом (а это Вероника с подругами), под угрозой того, что те, кто не уложится в отведённый срок будут добираться своим ходом. Десяти минут, ожидаемо, не хватило, но собрались все равно быстро.
Новоявленной паре – Коле и Ане – не позволили долго прощаться. Все равно вечером встретятся.
Больше всех переживала такой скорый отъезд Вероники ее бабушка. Она по-быстрому собрала для неё две объемные сумки «гостинцев»: яйца, молоко, творог, банку квашеной капусты, банку соленых огурцов и ещё какие-то пакетики, свертки и баночки. Вероника решила просто передать все маме: пусть разбирается.
Девушки – все трое – заняли места во внедорожнике Романа, и, посмеиваясь, что бабушка уже позаботилась о «столе» на вечер, молодые люди тронулись в путь, предвкушая как они отлично проведут время вечером.
Но не только они готовились сегодня навестить Романа Алексеевича.
22.
Все дела – в том числе поездка в страховую компанию по поводу ДТП – были переделаны, а время приближалось к вечеру, и пора было заняться приготовлением вечеринке, на которую всех ловко подбил Николай.
Вероника беспечно позвонила за час до назначенного срока:
– Я скоро приеду, помогу расставить тарелки. А что у нас на ужин?
Профессор терпеливо разъяснил, что он освободился буквально пятнадцать минут назад, и скоро уже приедет домой. Но про ужин подумать было некогда.
– Тогда давай закажем роллы и пиццу. Их, кажется, все любят! – внесла своё предложение девушка.
– Тебе не кажется, что это не совсем соответствует поводу? – попытался возразить Роман.
– Нет, мне кажется, что это быстро и вкусно. И не слишком манерно. Купи по дороге хорошего вина и все отлично «сложится».
Мужчина был вынужден согласиться: после напряженного дня он не имел сил спорить и выбирать разнообразное меню, тем более, что и время уже поджимало.
Вечеринка предназначалась «для своих» – для самых близких друзей. Приглашены были Коля, Аня и Таня. Со стороны Романа – только Олег. Больше для того, чтобы Таня не чувствовала себя неуютно среди двух сложившихся пар.
Раньше всех прибыл Олег. И их «скучный» разговор про страховую вытеснил Веронику в другую комнату, но вскоре тема сменилась на более животрепещущую для девушки.
– А как дела с разводом? Есть какой-то результат? – Роман говорил обычным тоном: Вероника, хоть и была в соседней комнате, все же могла прекрасно слышать.
– Да, я как раз хотел об этом поговорить… – Олег посмотрел на открытую дверь, сомневаясь, что Роман выбрал подходящее время для обсуждения.
Но выжидательный взгляд друга вынудил его продолжить:
– Пока все неутешительно. Смотри, что складывается: у неё старший ребёнок 3-х лет, записанный на тебя, и плюс она ждёт ещё ребёнка. Пока вы в браке, автоматически отцом будешь являться ты.
Она документально подтвердила свою беременность в суде. А ст. 17 Семейного Кодекса РФ ограничивает права мужа на развод, если жена беременна или новорожденному меньше 1 года (и при этом она возражает против развода). А Марина, как раз-таки, возражает. Не могу сказать, что ей даёт вся эта ситуация… На алименты она не подала. Пока она только тянет время.
– Вот ведь… Но дети-то не мои! Какие ещё алименты! – гневно выкрикнул новоявленный отец.
– Знаешь, у тебя два пути: либо договориться с Мариной развестись по обоюдному согласию, либо ждать, пока ребёнку, которого она носит, не исполнится год. После этого – подавать на оспаривание отцовства и на развод.
И, возможно, второй вариант лучше, так как она может потребовать у суда взыскать алименты на содержание не только ребёнка, но и себя самой до исполнения ребёнку трёх лет.
– Но ведь можно уже сейчас установить отцовство, и не ждать так долго! – Роман не ожидал, что все так затянется.
– По смыслу положений ст. 48 СК РФ ни материнство, ни отцовство не может быть установлено или оспорено до фактического рождения ребёнка. По общему правилу мужчина, состоящий на момент рождения ребёнка в браке с его матерью, будет считаться отцом, если им либо другими лицами не будет доказано иное.
– Тааак… – протянул Роман, – а если сразу после рождения подавать на оспаривание отцовства и на развод?
– Можно попробовать. Мы уже сейчас можем оспорить отцовство в отношении 3-летнего сына Марины. Но не понятно, поможет ли это в бракоразводном процессе: в положениях ст. 17 СК РФ не учитывается, должен ли быть ребёнок совместным. А значит, годичный запрет мужу на развод после рождения распространяется на любого ребёнка, даже неродного. – с сочувствием добавил адвокат.
– Выходит, что ещё года полтора без ее согласия и развестись нельзя… Зря я все откладывал. – Роман стукнул кулаком по стене, рядом с которой стоял.
– Невозможно предусмотреть все. Не переживай, будем искать способы решить все побыстрее. – Олег, стараясь ободрить Романа, по-дружески похлопал его по плечу.
Тот присел в задумчивости на подлокотник дивана. Догадываясь, что Ника все слышала, он позвал ее, чтобы объясниться, и чтобы не оставалось невысказанных упреков.
По еле сдерживаемым слезам и покрасневшему носу было видно, что девушка, действительно, слышала разговор мужчин, и была им опечалена.
– Ника, милая, – профессор легким движением привлёк ее к себе, обнимая и целуя в лоб. – Это ничего не меняет между нами, слышишь? Это все только формальности, которые мы уладим, вот увидишь!
– Ром! Ты забыл, по какому поводу мы сегодня ждём гостей? Разве это честно? Мои друзья придут поздравить меня с помолвкой. Но у тебя, оказывается впереди ещё минимум полтора года счастливого брака с другой женщиной! – Ника вспылила.
Предполагая, что назревает ссора, Олег удалился в другую комнату, пока идёт выяснение отношений.
Профессор проводил взглядом друга, и обратив все своё внимание на Нику, ответил:
– Да, это нечестно. Но это не я поступаю нечестно с тобой, не мы поступаем нечестно с твоими друзьями. Это Марина поступает нечестно со мной, со всеми нами.
– И пока у неё отлично получается вставлять нам палки в колёса, – в словах Ники послышался упрёк.
– Мне жаль, что я не могу оградить тебя от этого. Я бы хотел все исправить сейчас же, но это не в моих силах.
– Почему ты не подавал на развод так долго? Наделся, что вы снова будете вместе?
– Что? Нет, конечно! Просто… в этом не было необходимости. Я не строил планов повторно жениться. Пытался как-то жить дальше после… потери семьи. Потом и неважно стало: есть штамп – нет штампа в паспорте.– Роман обвёл глазами комнату, в негодовании подыскивая слова. – А уж о том, что Марина может по-тихому родить и записать меня отцом… даже не предполагал!
– И даже твой друг – адвокат – тебя не предупреждал на этот счёт? Уж у него-то должны были быть опасения?
– Он… проявлял такт в отношении частной жизни друга.
Служба доставки еды прервала диалог. А вскоре и приглашённые гости пожаловали.
Профессор улучил минутку прежде, чем все расселись за столом.
– Ника, – он внимательно посмотрел на неё, – мы всё ещё можем отменить вечеринку. Если ты считаешь, что у нас нет повода…
– Нет, все в порядке. – В выяснении отношений наступил тайм-аут.
Вечеринка началась с тостов и веселых поздравлений. И Вероника и Роман старались не думать о внезапно открывшихся трудностях и наслаждаться вечером.
Негромко играла музыка, после нескольких тостов беседа заметно оживилась.
Подруги Вероники даже поспорили, кто из них двоих будет свидетельницей невесты.
Роман намекнул, что свадьба будет скромная: только роспись в ЗАГСе. Тут уж Вероника не выдержала и высказала свою позицию относительно того, что свадьба бывает раз в жизни (ну, хорошо, иногда больше одного раза, но все равно: событие редкое и волнующее), и нужно ее отметить как следует: торжественно и в белом платье.
Роман нехотя согласился. Компания шумно одобрила пышность предстоящего торжества. Будущие молодожены не стали расстраивать собравшихся и умолчали о том, что свадьба пока откладывается на неопределенный срок.
Несмотря на подпорченное настроение в начале, вечер удался.
Молодые люди за разговорами успели познакомиться поближе, потанцевать, и вели неторопливую беседу, как вдруг Коля спросил (как обычно, бесцеремонно):
– Ну, а когда детишек вы планируете?
Детишек ещё пока не «планировали». Вообще такой разговор не поднимался. Но как Коле об этом потактичнее сказать? Да и давнюю рану Романа он неосторожно разбередил, сам того не предполагая.
Олег, Ника и Таня – те, кто был в курсе давней трагедии Романа – переглянулись, бросили на него виноватый и сочувствующий взгляд.
Татьяна быстрее всех сориентировалась:
– Коль, не гони коней. Нике бы университет закончить сначала.
Олег «решил» ситуацию по-своему:
– Ну, что, молодежь! Время уже позднее, а завтра – рабочий день! Пора и честь знать!
Все моментально засобирались по домам, будто только и ждали команды, хотя еще минуту назад не проявляли никакого беспокойства по поводу того, что долго засиделись в гостях.
Вызвали такси: после пары бокалов вина те, кто был за рулем, автоматически стали пешеходами.
23.
Вероника уехала позже всех: помогала разобрать со стола. Остаться не смогла: ей и так было сложно договориться с родителями о позднем возвращении после того, что она устроила из-за размолвки с Романом.
Про ночевку вне дома даже речи не шло. (Родители девушки, хоть и были рады, что она снова улыбалась, но виновником ссоры они считали Романа, и прямо-таки восстали против общения дочери с ним).
Из-за разлада с родителями, а также из-за новостей о том, что развод профессора с женой откладывается (а это делает родителей девушки не такими уж неправыми относительно избранника их дочери) Вероника уехала в подавленном настроении.
А вот Николаю профессор в качестве ответного гостеприимства предложил остаться и занять свободную комнату, и тот согласился. В планах у того было утром встать пораньше и сразу поехать на работу – в деревню. Лишние «круги» – на такси домой, затем снова в город за машиной – были не удобны. А стеснять домочадцев Вероники своим присутствием Коля не хотел.
Николай по-джентельменски проводил Аню до такси и, проходя мимо своей машины, заметил, что одно колесо сильно спущено. При осмотре в колесе обнаружился саморез, и хозяину не осталось ничего другого, как тут же на месте заняться ремонтом: приближалась полночь, а утром нужно быть на работе вовремя.
Ехать в шиномонтажную мастерскую после вечеринки правила дорожного движения не позволяли, но они ничего не говорили о том, что нельзя самостоятельно подлатать колесо.
Коля, мастер на все руки, сразу принялся за дело: домкрат и необходимые инструменты у него были в багажнике.
Ловко открутив болты и сняв пострадавшее колесо, Николай извлёк саморез, зачистил место прокола специальным шилом с абразивным покрытием из ремкомплекта, и залепил отверстие резиновым жгутом.
Ремонт занял не более пятнадцати минут, учитывая, что производился в темноте.
Снова приладив колесо на место, и полюбовавшись результатом, Коля начал собирать разложенные инструменты, когда позвонила Аня сообщить, что она уже благополучно добралась до дома.
Воркуя с девушкой по телефону, молодой человек сложил вещи обратно в багажник, закрыл автомобиль и направился к подъезду.
И лишь зайдя в лифт, обнаружил, что зачем-то прихватил с собой баллонный ключ, который все это время держал под мышкой.
Возвращаться к машине не стал. Просто посмеялся над своей рассеянностью, поднялся на нужный этаж, вошёл в квартиру и закрыл за собой дверь. С порога громким голосом оповестил хозяина, что вернулся, и прошёл в отведённую ему комнату.
Но сразу уснуть не удалось: некоторое время он ещё переписывался в чате с Аней.
Около полпервого ночи Коля попрощался с Аней и отложил было телефон, собираясь погрузиться в сон, но щелчок замка входной двери согнал пелену сна.
Николай перевернулся на другой бок и подумал: «Куда это Роман ночью?» Но следом он расслышал тихий шорох в коридоре, приглушённый стук: кто-то задел ногой пуф около двери.
А под дверью промелькнул луч света от фонарика.
Николай не выдержал, подошёл к двери и слегка ее приоткрыл. Он отчетливо понимал теперь, что это не Роман, а кто-то чужой крадётся: он разглядел два мужских, судя по габаритам, силуэта.
Один, что шёл первым, и уже приближался к комнате Романа, держал наизготовку биту.
Тот, что шёл следом, тоже, похоже, был вооружён. Коля не мог рассмотреть, но он предположил бы, что у того был нож.
Не привыкший долго рассуждать, Коля схватил так удачно прихваченный с собой из машины баллонный ключ (ничего другого, что могло бы хоть как-то сойти за оружие самообороны, под рукой не было).
Использовав эффект неожиданности (ночные гости явно не ожидали, что в квартире есть ещё кто-то кроме хозяина, так как целенаправленно шли в направлении той комнаты, где он должен был бы находиться, даже не оглядываясь по сторонам), Коля пробасил: «Это кто тут по ночам шастает?!» и первым атаковал ближайшего к нему незваного гостя, нанеся удар по той руке, в которой находилось оружие.
Нож со звоном выпал, а громила взвыл от неожиданно полученного удара по руке. Но уже через мгновение защищаться от ударов пришлось Коле, причём от двойной порции.
Особенно опасным теперь выглядел тот, что размахивал битой: к нему в тесноте коридора было сложно подобраться, а вот он с легкостью дотянулся до Коли. В последний момент тот прикрыл лицо, подставив под удар предплечье. На него и пришёлся сокрушительный удар.
Тем временем Роман проснулся и, выскочив в коридор, включил свет. На миг борцов ослепила вспышка.
Но в тот же миг громила с битой с оборота попытался достать профессора своим оружием. Тот успел увернуться, но, потеряв равновесие, был вынужден схватиться рукой за стену и отступить вглубь комнаты.
Хотя при свете было хорошо видно, куда отскочил нож второго бандита, тот не стал наклоняться, чтобы поднять его (Николай все ещё держал наготове свой баллонный ключ в не пострадавшей руке, прижимая другую к груди), вместо этого он извлёк из кармана внушительный кастет и, надев его на пальцы, несколько раз сжал и разжал кулак, разминаясь перед атакой.
Николаю с раненной рукой было сложнее уворачиваться. Но он, закаленный участием в деревенских драках (так уж получилось), не стал сдаваться без боя, а, слегка подав корпус назад, ушёл из-под прямого и слишком поспешного удара, одновременно выставив свою ногу под ноги противника и подтолкнув его плечом в направлении силы инерции.