Ей совсем не хотелось поднимать голову и приобщаться к суетливо-деловому настроению города.
– Осенью нужно быть с природой, – думала она.
После занятий девушка не торопилась идти в общежитие. Она гуляла по улицам, пытаясь запомнить сочетание красок на палитре осени.
Арине до сих пор не верилось в то, что она студентка. Комната в общежитии, в которую её поселили, была рассчитана на двоих. Её соседку звали Машей. Это была стройная темноволосая девушка, приехавшая, как и Арина, из Подмосковья. У неё были шоколадного цвета глаза, и губы, с чуть приподнятыми уголками, в которых притаилась улыбка.
Они подружились, но у Марии в Москве учился парень из её города, « любовь всей её жизни» и свободное время она проводила с ним. Арина видела, что им хорошо вдвоем, и когда они приглашали её с собой, отказывалась, понимая, что делается это из вежливости.
– Я так и буду одна в этом огромном и чужом городе, – грустно думала она, перешагивая лужи на тротуаре.
Тут её внимание привлекла огромная кошка, сидевшая у самой дороги. У нее были желтые глаза и серая шерсть с рыжими подпалинами.
– Кошка-Осень, – сразу окрестила ее Аришка.
Девушка, как завороженная смотрела на эту кошку. По мере приближения к ней, в душе нарастало непонятное беспокойство. Кошка медленно встала и уверенно ступила на проезжую часть. Арина сразу вдруг поняла, что сейчас произойдет.
Темно-синяя иномарка резко затормозила совсем рядом. Девушка бросилась на дорогу, схватила прижавшуюся к мокрому асфальту кошку и, заскочив на тротуар, побежала во двор. По ее лицу катились слезы, и она не понимала, были это слезы испуга или радости.
Арина уселась на мокрую лавочку в одном из дворов и, уткнувшись в пушистую шерсть, зашептала что-то, успокаивая то ли себя, то ли прижавшееся к ней животное.
Вадим
Фиксация зрительных образов и защитная реакция у Вадима сработали одновременно. Перед его глазами застыла огромная серая кошка и синяя джинсовая куртка ребенка. Потом сознание рухнуло в темную яму страха.
Он вышел из машины, и бездумно зашагал в переулок, куда стремительно скрылась маленькая фигурка с кошкой. Мысленно Вадим утешал себя, что с ребенком все в порядке, но хотел убедиться в этом. Как-то не верилось в то, что он найдет их, но он шел и шел, все дальше углубляясь в московские дворы. Его сознание медленно выползало из ямы. Он вспомнил свое странное состояние, перед тем, как все случилось.
С самого утра внутри сидело какое-то беспокойство, или предчувствие.
– Что-то сегодня будет не так, – подумалось тогда, – хорошо, если это «не так» будет со знаком «плюс».
– Вот оно то, что должно было случиться, – вслух подумал Вадим, – осталось определить, какой у него знак.
Он вошел в очередной двор и на лавочке увидел долгожданную джинсовую куртку. Но когда эта «куртка» повернулась в его сторону, на него «напал столбняк».
На лавочке, прижимая к груди серую кошку, сидела Она, девушка из «Меркурия» и его мечта. Та, которую он искал так долго.
Его страх трансформировался сначала в безудержную радость, а потом в растерянность. На ватных ногах он подошел к лавочке:
– С вами все в порядке, – спросил он.
– Да, – очень тихо ответила «его мечта».
Ее глаза были заплаканы и прекрасны. Вадим подумал, что нужно срочно что-то сказать, иначе молчание, повисшее между ними, накроет их, словно штормовая волна.
– Можно поближе рассмотреть этого отважного зверя, решившего умереть под колесами моего автомобиля. – улыбнулся он.
Девушка осторожно посадила кошку на лавочку рядом с собой.
– На ошейнике написано, что ее зовут «Трёшка», – тихо сказала она, совсем не отреагировав на улыбку Вадима.
– А Вас как зовут? – он еще раз попытался улыбнуться.
– Арина, – собеседница совсем не смотрела на него и, казалось, думала о чем-то своем.
– Ну не грустите, Арина, трагического конца у этой истории не получилось, и я предлагаю отметить это в ближайшем кафе, а потом я отвезу Вас домой.
– Спасибо не нужно. На ошейнике есть адрес, и я хочу вернуть ее хозяину.
Вадим повертел ремешок вокруг мохнатой шеи «зверя».
– Но тут только название улицы и номер дома, а номера квартиры нет. Я не могу отпустить Вас с кошкой по такому неконкретному адресу, это, во-первых, а во- вторых, вы ведь не знаете, где находится эта улица, а я – знаю. Поэтому мы идем вместе, тем более что это совсем недалеко. Но сначала мне нужно сделать один важный звонок. Он набрал номер Директора и, сказав, что его сегодня не будет, тут же нажал отбой.
Потом он легко подхватил на руки кошку и осторожно взял за локоть Арину.
По пути Вадим говорил о всякой ерунде: о природе, о погоде, о кошках и их повадках, говорил сумбурно, лишь бы не молчать. Между тем, в голове у него был полный кавардак: мысли толкались, налезая одна на другую. Его переполняли чувства, в которых он сам еще не разобрался. Мечтая о своей незнакомке, он представлял её почти небесным созданием и готов был бросить к её ногам всё, а теперь, шагая совсем рядом, он вдруг вспоминал её бесстыдные ласки, её обнаженное тело, горячее и упругое.
Арина шла, молча, опустив голову и, казалось, совсем не слушала его.
А он всё говорил, говорил…, словно замолчи он, и исчезнет девушка из его мечты, так неожиданно воплотившаяся в реальность.
Они вошли во двор дома, указанного на ошейнике безрассудной кошки. На детской площадке копошилась стайка ребятишек в разноцветных курточках, рядом, оживленно беседуя и не особенно обращая внимание на своих чад, стояли молодые мамы. К ним и направился Вадим, бережно держащий кошку Трёшку. Арина остановилась в нерешительности, и ему вдруг показалось, что она сейчас просто повернется и уйдет.
– Пожалуйста, подожди меня, – оглянувшись, попросил Вадим, стараясь скрыть своё волнение за улыбкой. Улыбка получилась робкой и конфузливой.
Арина, улыбнулась, так же робко и конфузливо, и кивнула ему в ответ.
Из беседы с приветливыми жительницами дома, Вадим Сергеевич узнал, что уютно сидящий у него на руках зверь является любимым иждивенцем небольшого магазинчика, расположенного в торцевой части их дома. Именно туда и направился он в компании Арины и кошки.
Арина
Всю дорогу до магазина Арина мысленно ругала себя за то, что согласилась идти с ним на поиски владельца кошки. Она, конечно, сразу узнала Вадима. Увидев его, ей стало плохо, почти до обморока. Когда Аришка в своих мечтах представляла их встречу, она как-то упускала из виду тот факт, что познакомились они в публичном доме, и что он, как-бы, переспал с ней за деньги. Теперь ей было ужасно стыдно за себя, за всё то, что случилось тогда. Горечь обиды подступала к горлу, и мысли были все, как одна отчаянно грустные.
– Ну почему в образе проститутки я встретила именно его? Что, нельзя было встретить кого – то другого, а с ним познакомиться где-нибудь в электричке, в кино или просто на улице. Что теперь он думает обо мне? Зачем я послушно, тащусь за ним, – спрашивала она себя, – нужно было отдать ему кошку, если уж он такой любитель животных, а самой быстро уйти. Что теперь делать? Он думает, что я – проститутка, и что дальше? Как ведут себя мужчины с проститутками, случайно встреченными на улице?
На душе у неё было скверно, хотелось убежать от него на край света, спрятаться в самый укромный уголок.
– Или, как в сказке, умереть «как будто», чтобы хрустальный гроб с твоим телом подвесили где-нибудь в таинственной пещере, а он отыскал бы ту пещеру, всё тебе простил и оживил страстным поцелуем, – горько думала она, совсем не слушая его пустую болтовню.
Магазин назывался « Питомец» и скорее напоминал живой уголок. Во всех его витринах копошились какие-то зверушки, в подвешенных к потолку клетках гомонили разноцветные птицы, а по углам стояли мешки с различными кормами и зерном.
Маленькая девочка показывала книжку-раскраску вислоухому кролику, сидящему в клетке. Её мама разглядывала экзотическую шиншиллу. За прилавком стояла миловидная девушка с короткой стрижкой. Увидев на руках посетителя кошку, она очень обрадовалась. Оказывается, зверь исчез два дня назад, и весь коллектив магазинчика безутешно горевал по этому поводу. Пока Вадим торжественно возвращал Трёшку в родные пенаты, Арина бродила по мини-зоопарку, рассматривая смешных зверюшек.
– Когда же он напомнит о нашей первой встрече, – думала она, – и как он это скажет? И скажет ли вообще? Может мне первой начать разговор на эту тему? А что я скажу, что случайно оказалась в публичном доме, что я не проститутка и что спала с ним не я? Да это бред какой-то, сказки для самых маленьких. И почему я должна перед ним оправдываться, я ведь ни в чем не виновата? В конце концов, это он таскается по публичным домам и покупает продажных девок. Казанова хренов!!!
Её размышления прервал голос Вадима, он попросил у продавца немного овса из большого мешка, стоящего прямо на полу.
– Конечно, возьмите, – улыбнулась девушка, дружелюбно кивнув.
Он зачерпнул пригоршню овса и протянул её Арине.
– Возьмите это для синего коня, которого вы однажды встретите.
Арину словно обожгло. Щеки её запылали. Она дерзко посмотрела ему в глаза:
– Вы забыли, что овёс должен быть синим.
– Я ничего не забыл, Арина. После нашей встречи я всё время думаю о вас, вспоминаю каждое сказанное вами слово, каждый жест, вашу улыбку. Мне ни с кем никогда не было так тепло и уютно, как с вами. Я очень долго мечтал об этой встрече, пожалуйста, не уходите из моей жизни.
Арина растерялась. Ещё ни один человек не говорил ей этого, еще никто не признавался в своих чувствах так открыто и просто, как этот взрослый мужчина. Было ощущение, словно что-то большое и необъятное рухнуло на неё с потолка этого «зоопарка», а она такая маленькая и беспомощная еле стоит, держа на руках своё огромное счастье. Она молчала, машинально крутя пуговицу на джинсовой куртке.
Он высыпал в карман её куртки горсть овса, наклонился и нежно коснулся губами её щеки.
Всё, что было потом, казалось каким-то нереальным. Они бродили по городу и говорили, словно старые друзья, неожиданно встретившиеся после разлуки. Она рассказывала ему о своей маме, о соседке по общежитию и о других событиях в её жизни. Единственное, о чем они не говорили, это о той ночи в Меркурии. Они вели себя так, словно это была перевернутая страница их жизни, к которой возвращаться не нужно.
– Скажите, Арина, чего вы боялись в детстве
– Была одна книжка со сказками, в которой я склеила края двух страниц, потому что внутри была иллюстрация с Бабой Ягой, и я её очень боялась.
– Вот и с той ночью, давайте поступим также, просто заклеим эту страницу. Она вроде бы есть, но как бы нет.
Сашка
Директору снился странный сон. Он словно сверху смотрел в глубокое черное озеро, пытаясь что-то разглядеть. Видел неподвижную воду и знал, что она густая, как асфальтовый вар. Берега были высокими и поднимались над водой почти вертикально. Сашке было страшно, но отвести взгляд от этого водоема он не мог. Вдруг у самого берега черная вода зашевелилась, и из неё вынырнуло странное совершенно белоснежное существо, похожее на улитку без раковины. Оно огляделось по сторонам и начало карабкаться по отвесному берегу, совсем не оставляя за собой следа от черной воды.
– Наверное, оно покрыто жиром, поэтому чернота к нему не пристает, – подумал Наумов, продолжая наблюдать за странным созданием.
Преодолев подъем оно, наконец, выбралось на берег и легло, уютно свернувшись клубочком.
И тут в Сашкиной душе родилась безграничная жалость к этому белоснежному чуду, из глаз полились слёзы, и он проснулся.
Мимические мышцы были напряжены, как будто он и вправду плакал во сне.
– Что это было?– подумал он, и тут зазвонил мобильник.
Вадим заговорил быстро и обо всём сразу, пытаясь справиться с эмоциями. Директор даже не сразу понял, о чем рассказывает его друг. Но когда понял, испытал настоящий шок.
– Неужели это правда? – спрашивал он снова и снова.
– Да не вру я, – снова и снова кричал в трубку Вадим, – её имя Арина.
– Сказочное имя, – отвечал обалдевший Директор.
– Да всё, что со мной сегодня произошло сказочно, я от этого почти рассудка лишился, пребываю в состоянии эйфории, будто под кайфом. Думаю, что уснуть не смогу.
– Зачем же спать? Попробуй музыку писать или стихи.
– Пойдём куда-нибудь, Сашка, не могу я один с этим восторгом справляться.
– Спасибо, конечно, что хочешь поделиться своим огромным счастьем, но думаю, что одна пара крыльев двоих не выдержит.
– Мне нужно рассказать тебе, как мы с ней встретились.
– Начни прямо сейчас писать мемуары, а завтра зачитаешь мне самые интересные места из них.
– Да не могу я ждать до завтра, мне надо рассказать об этом сейчас, – не отставал Городецкий.
– Ну ладно, если ты отказываешься провести эту ночь наедине со своим счастьем, рассказывай свою волшебную историю прямо сейчас по телефону, – согласился Директор.
Эмоции переполняли Вадима настолько, что он не мог выдерживать последовательности повествования. Ему хотелось рассказать сразу обо всём, и он перескакивал с одного события на другое. Директора устраивало то, что от него не требовалось участия в этом разговоре. Поэтому, слушая друга, он погрузился в размышления.
Он до сих пор так и не выяснил у Рината обстоятельств той ночи. Убеждал себя, что в этом нет смысла, ведь прелестница исчезла, и кому будет лучше, если она из черного лебедя превратится в белого. Теперь всё изменилось, исчезнувшая незнакомка вдруг воплотилась в реальную девушку, и он владел фактами, способными изменить представление о ней. Но мириться с тем, что она оказалась совсем другим человеком, Сашка не хотел.
– Значит, Вадькина душа не ошиблась, потянувшись к этой девчонке, а я ошибся, – думал он.
Но ошибаться Директор не любил.
– А если я не буду выяснять у Рината подробности той ночи, то иллюзия моей правоты сохранится, значит… надо забыть о разговоре со Стрекозой.
– «Не действуй против божества влюбленных: какое бы ты средство не привлек, ты проиграешь битву, будь уверен», – эта цитата великого Данте пришла в голову неожиданно.
– Да, с классиком не поспоришь. Если это божество обладает такой невероятной силой, что сумело в огромном городе – миллионнике соединить двух людей, то расставить все точки в этой запутанной истории ему не составит труда, – решил Директор и отключил телефон.
Вадим
Вадим и Арина встречались уже месяц. Они бродили по осенней Москве, и им было хорошо вдвоем.
Октябрь в этом году был совсем не дождливым, а сухим и ломким, как лист гербария. Пора листопада закончилась, деревья стояли стеснительно голые, словно только что из бани, и солнечные лучи прошивали их кроны золотыми нитями.
Справочник «Пешие прогулки по Москве» Арина купила еще в ту пору, когда она приезжала в город «как будто» сдавать экзамены. Тогда она хотела познакомиться с Москвой поближе.
Как-то в разговоре с Вадимом она обмолвилась об этом, и теперь они путешествовали по городу, листая справочник. У Городецкого было много любимых мест в Москве, которые он хотел показать Арине, а книга послужила толчком к этому процессу.
Они бродили по улицам, любуясь памятниками архитектуры, сидели в уютных кафе и говорили, говорили обо всём на свете. Вадиму казалось, что он никогда и ни с кем в своей жизни не говорил так много. Арина умела слушать, а он никак не мог выговориться. Общаясь с девушкой, он вспоминал свое прошлое, словно листал пыльный семейный альбом с фотографиями. И тут же эти забытые кадры превращались в живые картинки из детства. И сама Арина казалась ему той самой девочкой, которую так желал он в своих юношеских фантазиях.
Он не стал скрывать от неё тот факт, что был женат, и хотя их с Наташкой развод состоялся совсем недавно, ему казалось, что его семейная жизнь случилась в далеком прошлом.
Вадиму очень хотелось познакомить Арину с Директором, но когда он начинал говорить об этом с Сашкой, тот сразу придумывал причины, по которым это знакомство откладывалось. Городецкий понимал, что виной всему обстоятельства, при которых произошла его первая встреча с Ариной, но надеялся, что узнав её поближе, друг изменит своё мнение об этой девушке.
Та первая встреча была причиной того, что и Вадим и Арина избегали излишней интимности в отношениях.
И когда однажды он сказал ей:
– Давно хочу пригласить тебя к себе …, – то увидел, как изменилось её лицо.
Он понял, что Арина решила, будто он хочет пригласить ее к себе домой.
– Спокойно,– он взял её за руку, – всего лишь в наш офис, чтобы показать тебе, место любимого времяпровождения и познакомить с лучшим другом.
– Буду рада, – с облегчением выдохнула Арина, и ее глаза снова засветились улыбкой.
Мимолетный испуг, который Вадим увидел на её лице, убедил его, что разговор на запретную тему состояться должен. Без него их отношения не смогут стать полноценными.
Но торопить события он не собирался.
– Пусть всё идет, как идёт, – думал он,– жизнь сама подскажет нам простое решение непростой головоломки.
А пока он хотел быть волшебником для Арины, исполняющим все её желания, даже самые трудноисполнимые.
Он понял, что чувствует себя счастливым, когда проводит время с ней, понял, что в ней – смысл его жизни.
Сашка
Чудо любви, перевернувшее жизнь друга, начало незаметно вносить изменения в существование Директора. Если раньше почти всё свободное время он проводил с Вадимом, то теперь он был одинок. Он погрузился в размышления о жизни, о себе, и это состояние философской задумчивости неожиданно понравилось ему. Он словно взлетел над суетой, и это помогло ему взглянуть на события последнего времени совершенно по-другому.
Сашка верил рассказу Стрекозы о той ночи в «Меркурии» просто потому, что у неё не было причины врать. Теперь он знал, что Арина принимала участие лишь в безобидном прологе пьесы. Она была белоснежной улиткой, окунувшейся в черный вар и выбравшейся из него совершенно не запачканной.
Пока знакомство Директора с этой девушкой не состоялось, существовала иллюзия, что их дружеские отношения с Вадимом остались прежними. Кроме того он знал, что при встрече с Ариной снова ощутит себя ничтожеством, как тогда в ресторане при встрече с Женей. Ему было стыдно за то, что он не только несправедливо осудил Арину, но пытался очернить её в глазах Вадима. Заставил его доказывать свою любовь, когда это было так очевидно.
С Городецким они теперь виделись только на работе, всё свободное время тот проводил с Ариной. И Сашка всё чаще ловил себя на мысли, что рад за друга.
Зная Вадима, он догадывался, что тот обязательно организует их знакомство и скорее всего в офисе. Мысленно репетировал встречу с Ариной, подбирал слова и отрабатывал непринужденную улыбку.
Но как бы он ни готовился, случилось это внезапно. Просто однажды дверь его кабинета открылась, а на пороге – она.
Директора спасло то, что он в это время разговаривал по телефону, и пока продолжался разговор, успел прийти в себя. Он отважно посмотрел ей в глаза. Арина улыбнулась в ответ, и когда Сашка нажал отбой на мобильнике, они были почти знакомы.
Потом они втроем пили кофе в директорском кабинете и непринужденно болтали. А когда в их разговоре возникала пауза, каждый думал о своем.
Влюбленные думали друг о друге, а Директор – о том, что если бы тогда в «Меркурии» не Вадим, а он встретил Арину, приключение было бы без продолжения.
– Наверное, любовь заходит только в открытые двери, – решил он.
Уже подъехав к дому, его фантазия нарисовала картину семейного счастья, когда в коридоре его целует любимая жена, из кухни струится запах ужина, а из комнаты слышится детский смех.
– Нет, – усмехнулся он,– сначала хочу фейерверк, как у Вадьки, а после этого можно и в семейную жизнь бросаться.
Катя
Катя опаздывала на работу. Она часто думала о себе как о карусельной лошади. Как будто она стоит на месте, а карусель крутится, и перед глазами одни и те же лица, один и тот же антураж.
В это утро карусель её жизни крутилась медленнее, чем обычно.
Она совсем не выспалась. Всю ночь в её поверхностный сон вплетались нити сновидений. Чаще всего ей снился маленький мальчик с огромными серыми глазами. Она знала, что это её ребенок, её самый дорогой мальчик и долго целовала его во сне. Катя догадывалась, почему она видит этого ребенка.
– Это моя нерастраченная любовь рвется наружу, – говорила она себе.
Думая об этом, она никак не могла уложить волосы и, взглянув в зеркало, осталась недовольна результатом.
Когда она, всё же справилась с утренним туалетом и вышла во двор, то увидела незнакомую машину слишком близко припаркованную к её «Мазде». За руль пришлось впихиваться, проявляя чудеса гибкости и стараясь нанести минимум ущерба своему светло – бежевому пальто. Усевшись, не расправив пальто, она ощутила помятость во всём гардеробе, которая страшно нервировала её. Настроение было окончательно испорчено.
Кроме всего прочего сегодня с утра у неё была назначена встреча с клиентом. Её ждал владелец сети заправочных станций Петр Дугин. Он был видным молодым мужчиной, знающим себе цену. Юристу не нравилось его хамоватое поведение, с такими хозяевами жизни она держалась отстраненно вежливо.
Когда она подъехала к офису, машина Дугина уже стояла на клиентской парковке.
– Опоздала,– подумала Катя и представила насмешливый взгляд Дугина.
Она вышла из машины, привела в порядок верхнюю одежду, элегантно набросила на плечо ремешок сумки и мысленно поправила на своей голове тяжелую корону.
Около автомобиля Дугина стояли двое мужчин в дорогих костюмах. Боковым зрением Катя увидела, как они проводили её взглядами. Ей не нравились мужчины, поворачивающие голову вслед проходящей женщине. Настоящему мужчине достаточно мимолетного взгляда, чтобы оценить незнакомку. Детально рассматривать женщину можно в специальных журналах, они для этого и предназначены.
В двери офиса Катя входила спокойно и решительно. При её появлении, Дугин поднялся из мягкого кресла и степенно зашагал в её сторону. Катя кивнула охраннику и направилась навстречу клиенту.
– Доброе утро, – голос её был вежливо бесстрастный, – извините, что заставила Вас ждать, обстоятельства…
– Здравствуйте, – Дугин, кивнул, изобразив едва заметную улыбку. Оценив Екатерину Андреевну именно мимолетным взглядом, он галантно предложил ей руку.
Когда они поднимались по лестнице, им навстречу спускались Вадим и Арина. Пары обменялись приветствиями.
Приветствие Дугина было обворожительным.
Катя изобразила молчаливый надменный кивок.
Приветствие Вадима было машинальным, он лишь слегка повернул голову, не отводя глаз от лица спутницы.
Приветствие Арины было дружелюбным, при этом из её глаз плеснуло таким счастьем, что Дугин на долю секунды залюбовался этой девушкой.
Катя уловила его взгляд, и по её лицу пробежала едва уловимая тень. Эта реакция не ускользнула от внимательного взгляда Дугина.
Сцена приветствия заняла всего несколько секунд, но как в хорошем спектакле моментально раскрыла характеры действующих лиц. Петру Дугину это показалось настолько забавным, что он просто не смог не отреагировать.
– Вам не нравится эта девушка. – Если бы Вы владели магией, Вы превратили бы её в соляной столб.
– Она профессиональная проститутка и ей не место в приличном обществе.
– Я знаю многих дам из приличного общества, чья жизнь грязнее, чем жизнь проститутки. Думаю, дело не в этом юном создании, дело в мужчине, который был с ней, я прав?
Катя мысленно метнула в него отравленный кинжал и, ничего не ответив, вставила ключ в замочную скважину.
Дугин стер усмешку с лица и шагнул вслед за юристом в её кабинет. Он знал женщин достаточно хорошо, чтобы вовремя остановиться у запретной черты.
Через два дня Дугин снова был в офисе. Этот визит не занял много времени. Он подписал подготовленные Катей документы и откланялся.
В душе Катя радовалась, что больше не придется встречаться с ним. Она помнила, их прошлую встречу и ту неприятную сцену на лестнице, невольным свидетелем, которой стал Петр Дугин. Катя подошла к окну. Клиент уже стоял у своего автомобиля всё с теми же мужчинами, которые сопровождали его в прошлый раз, они о чем-то разговаривали. Красавица-юрист уже хотела отойти от окна, но обратила внимание, на подъехавшее такси. Дальше всё произошло, словно в замедленном кино, из машины вышла Арина, трое мужчин, как по команде, повернулись в её сторону. И когда она поравнялась с ними, один из троих, Катя не рассмотрела, кто именно, схватил девушку за руку.
То, что произошло потом, произошло очень быстро. То ли держащий ослабил хватку, то ли Арина приложила усилие, в результате чего ей удалось вырвать свою руку. При этом она потеряла равновесие и упала.
Катя видела, как двое мужчин склонились над лежащей без движения девушкой, пытаясь привести её в чувство, а третий звонил по телефону, видимо вызывая неотложку.
Екатерине Андреевне показалось, что её сердце перетянули тугой струной, неожиданная боль заставила её задержать дыхание.
– Что я натворила, – подумала она, медленно опускаясь на стул, оказавшийся рядом, – сейчас моё сердце разорвется, и никто не узнает, что я не хотела того, что произошло.
И в этот момент её накрыла огромная, как цунами, жалость. Ей стало жалко девушку, которую она совсем не знала, Вадима, робкого Славика, своих родителей и всех на этой планете. Из глаз полились слезы, медленные и горячие. Они стекали по лицу и падали на платье, она их не вытирала, ей казалось, что из неё вытекает вся злоба, накопившаяся внутри. Она совсем потерялась во времени. Когда Катя перестала плакать, она закрыла глаза и три раза повторила, обращаясь к Нему Всевидящему: « Пожалуйста, сделай так, чтобы с ней всё было хорошо». Потом стремительно вскочила со стула, выбежала из кабинета и помчалась по коридору, на ходу поправляя волосы и вытирая мокрые щеки. Она пробежала мимо двери в кабинет Вадима, не останавливаясь, подумав о том, что охранник уже сообщил ему обо всём. Спустившись по лестнице в холл, она прямиком направилась к выходу. Потом передумала и подошла к дежурному. Катя хотела обратиться к нему, но в горле было сухо и шершаво, и совсем не говорилось.
– В какую больницу увезли девочку? – кашляя и пытаясь сглотнуть, спросила она.
– В первую городскую, – ответил охранник, – может налить воды?
– Спасибо, не заслужила, – ответила юрист и быстрым шагом направилась к выходу.
На парковке у офиса уже никого не было. Она мимоходом отметила отсутствие машины Вадима. Дугина с компанией тоже не было. Катя села за руль, закрыла глаза, сделала глубокий вдох, почувствовала, как легкие наполнились воздухом, задержала дыхание и медленно выдохнула.
Всё будет хорошо, – вслух сказала она, и повернула ключ зажигания.
Вадим
В вестибюле больницы Вадим сразу же направился к одному из окон регистратуры
– Скажите, где я могу узнать о девушке, которую только что привезла «скорая»?
Дежурная, хотела что-то сказать и даже открыла рот, но отчаяние на лице стоящего перед ней мужчины было таким жутким, что она просто кивнула ему и подняла телефонную трубку.
Вадим вдруг испугался того, что он сейчас услышит, на мгновение он осознал, что именно в эту минуту для него может всё кончится, да просто этот мир вокруг перестанет существовать. Спазм сдавил горло, на глаза навернулись слезы. Он отошел от окна и отвернулся, стараясь не слышать того, что говорила девушка, и лишь боковым зрением следил за её движениями, боясь пропустить тот момент, когда она повесит трубку. Потом, на ватных ногах он приблизился к окну и, молча, уставился на регистраторшу, пытаясь прочитать «приговор» по её лицу.
– Она в реанимации, там сейчас наш лучший хирург, окончательного диагноза не будет, пока не закончатся обследования, – голос девушки был серьезным и спокойным, – посидите здесь, Вас всё равно сейчас к ней не пустят.
Вадим кивнул, и отошел от окна.
Юриста он заметил только тогда, когда она уже почти подошла к нему, Вадим не понял, почему она здесь, зачем. Мелькнула мысль, что-то случилось на работе, но сейчас всё, что не касалось Арины, было ему абсолютно безразлично. Катя молча села рядом.
– Это я во всём виновата, – тихо сказала она, не глядя на Вадима
– В чем? – не понял Вадим, не поворачивая голову в её сторону.
– В том, что случилось с твоей девушкой
Тут он резко повернулся к ней, схватил за плечи и встряхнул так, что где-то на спине затрещала по швам её одежда
– Что? Что ты сделала? Что ты натворила? Что??? – он всё тряс её за плечи, не давая начать рассказ о том, что же произошло.
Катя понимала, что это шок, который должен пройти и молчала. Ей было всё равно, что он сделает с ней, ударит, изобьет до полусмерти, убьёт.
У каждого человека есть в душе глубокий колодец презрения, куда он падает, когда начинает себя ненавидеть. Иногда падают не до дна, сумев зацепиться за неровные стены колодца, но иногда летят до конца, не собираясь цепляться на лету за выступы колодца, чтобы прочувствовать боль от падения каждой частицей своей души.
Катя уже упала на самое дно колодца презрения и не собиралась облегчать свои страдания.
Директор приехал в больницу как раз вовремя, чтобы спасти красавицу-юриста от обезумевшего Вадима. Он, молча, отвел его в сторону, сообщив, что привез с собой деньги на операцию для Арины, если таковая вдруг понадобится. Эти слова подействовали на Городецкого, как холодный душ.
– Сашка, я отдам ей любые органы, если будет нужно, – обалдело прошептал он.
После долгих разговоров с медсестрами, друзьям, наконец, удалось пообщаться с хирургом, осматривавшим Арину. Ничего конкретного сказано не было. Реально – черепно-мозговая травма, но травмы тем и опасны, что при кажущейся незначительности последствия их непредсказуемы. В любом случае Арине предстояло пробыть в больнице две недели.
Директор долго уговаривал врача разрешить встречу влюбленных, но тот был не преклонен.
Арина
Арине казалось, что никакого обморока у неё и не было, она помнила всё, как вырвалась из рук незнакомого мужчины, как оступилась и упала, как садилась в машину скорой помощи. Она чувствовала тошноту и сильную головную боль, но не думала, что это симптомы чего-то страшного, поэтому ей было как-то неловко, что все так суетятся вокруг неё. Она даже попыталась улыбнуться, разговаривая с доктором, который проводил её обследование. Но её жалкая улыбка не растопила тревогу в его глазах, он был молчалив и серьёзен.
Медсестра, которая неслышно вошла после ухода врача, тоже была молчалива и серьёзна, она сделала Арине укол, одними губами прошелестела «отдыхайте» и так же тихо удалилась.
Аришка закрыла глаза и медленно начала погружаться в приятную полудрему. Тело стало невесомым и закружилось в цветном урагане пульсирующих огней где-то высоко-высоко над Землей.