Утка и Заяц забились под лавку. Их мелко трясло.
– Слышь, Кощей, – сказала Ряба, – не мучай ты их, а? Как-то совсем негуманно это. Давай лучше как-нибудь по-другому спрячем.
– А как? – Кощей поморщился. – Если просто куда-нибудь в дупло спрятать – сороки унесут. Они такие, и тяжёлое утащат.
– Ну, в ларец положи, а ларец – в сундук, делов-то, – сказала Ряба, – а сундук на дуб повесь. У Лукоморья где-нибудь, к примеру.
Кощей сдвинул корону на лоб и задумался. Наконец, лицо его прояснилось.
– На златую цепь повешу, – решительно сказал он, – а по цепи пусть Кот учёный ходит. Кстати, где он шляется?
– Вот про кота – это ты очень правильно придумал, – одобрила Ряба, – чтоб ни одна мышь не проскочила! А то ведь знаешь, как бывает? Мышка бежала, хвостиком махнула…
Утка и Заяц кинулись друг к другу в объятия и разрыдались от счастья.
– Свободны, – буркнул Кощей, и они тут же удрали, пока колдун не передумал. – Кыса-кыса, – позвал он умильно, внезапно сделал резкий выпад и выхватил из темноты угольно-чёрного Кота.
– Чего сразу «где шляется»? – недовольно проворчал Кот. – Уж и выйти на минуточку нельзя! Я может к мартовским концертам готовлюсь!
– На Лукоморье в командировку готовься, – произнёс Кощей строго. – По златой цепи ходить, сундук караулить.
– Песни петь можно? – навострил уши Кот. Уж кому-кому, а ему было известно, что кошачьей музыки Кощей на дух не переносит.
– Да хоть баллады! – милостиво разрешил колдун, втайне радуясь такому удачному стечению обстоятельств. – Сказки говорить – тоже не возбраняется.
– Годится, – солидно кивнул Кот и стремглав кинулся в самый тёмный угол, где у него хранилась заветная тетрадочка с репертуаром и академическая шапочка с кисточкой.
– Артист, – ухмыльнулся Кощей. – Пусть поёт. Лишь бы где-нибудь от меня подальше.
– А я? – жалобно спросила Ряба. – Мне что, снова в сарай?
Она понурилась и нахохлилась.
– Какой сарай? – возмутился Кощей. – А кто яйца золотые нести будет? Такой талант пропадает! Я ж сам не свой, когда чахнуть не над чем, вот над златом – самое то. Иваны-дураки пусть сами со своими бабами разбираются, я им не нанимался невест воровать. Эх, Ряба, и заживём мы с тобой!
Кощей довольно зажмурился и потёр сухонькие ладошки. Затем мельком глянул на курицу и сказал:
– Что-то давно в моём царстве-государстве праздников не было… Я гляжу, ты курица умная, красивая, статная, отчего ж одинокая? Непорядок это. Надо бы это, честным пирком да за свадебку. Есть тут неподалёку один кандидат подходящий.