Цена обмана

– Он сказал, что нам с Вероникой стоит сделать вид, что мы обе смирились с решением отца и забыли о своих матримониальных затеях. Но это, конечно, далеко не все. Мы ведь вовсе не собирались отказываться от своего решения пожениться. Во всяком случае, мы с Виталием. А я считала несправедливым решение отца лишить нас средств к существованию. Да, фирма принадлежит отцу, но и я приложила немало сил, чтобы «Комодо-Презент» не только развивалась, но и приносила неплохой доход. И не только я, но и Виталий. Бывали ситуации, когда именно его способность принимать единственно верное решение буквально спасала фирму в по-настоящему патовой ситуации. Да и вообще мы оба трудились до седьмого пота, продумывали все до мелочей, находили клиентов, рисковали. Надеюсь, вы не думаете, что все это так просто? – Марианна с вызовом посмотрела на меня.

– Нет, вовсе нет, – заверила я свою клиентку.

Я действительно никогда не считала, что развивать бизнес такое уж необременительное занятие. Знай греби себе деньги лопатой, а все остальное делается само собой.

– Вот и мы все четверо решили, что недопустимо делать из нас послушных карманных собачек, которым, чуть что, можно дать пинка под зад.

У Марианны зло засверкали глаза, и я поняла, как сильно она обижена на своего отца.

– А уж Вероника и Кирилл и вовсе этого не заслужили, – продолжала Марианна, словно пыталась оправдаться за что-то. Позже я поняла, за что именно, хотя лично я никаких оправданий от нее не требовала. – И Виталий предложил оптимальный выход: мы все вместе создадим собственную фирму и раскрутим ее. Это позволит нам стать полностью независимыми, и с этим наш дорогой папочка ничего не сможет поделать.

– То есть вы, все четверо, должны были стать совладельцами новой фирмы? – уточнила я.

– Не совсем так, – возразила Марианна, слегка смутившись. – Владельцы – мы с Виталием. Фактически мы ими уже стали. Мы ведь создали фирму «Марвита».

Мне не было нужды спрашивать, почему новоиспеченная фирма получила именно такое название. Влюбленная пара, не мудрствуя лукаво, попросту соединила первые слоги собственных имен. Что ж, получилось вполне благозвучно.

– Виталий вовсе не был таким нищебродом, каким пытался представить его отец. У него были небольшие накопления, к тому же он продал свой дом в пригородном поселке. Деньги, правда, небольшие, он собирался купить квартиру в Тарасове, на это и копил. Но планы изменились… У меня тоже появились кое-какие накопления, мы объединили эти средства, чтобы оборудовать цех за городом. – Марианна посмотрела на меня, словно сомневаясь, что эти подробности действительно важны.

– Продолжайте, я вас внимательно слушаю, – подбодрила я свою клиентку.

– Вы, конечно, понимаете, что для того чтобы запустить производство, необходимы дополнительные вложения. Это ведь не просто фирма-посредник, а реальный сектор. Мы выкупили цех за городом, но на развитие средств оказалось недостаточно, как, собственно, и предупреждал Виталий. Дополнительным источником финансирования стала уже раскрученная фирма «Комодо-Презент», в которой мы и работаем. Но параллельно потихоньку мы стали развивать и нашу «Марвиту». Переманили туда наиболее выгодных клиентов. Они, кстати, даже не подозревали, что это совершенно новая фирма, ведь одной из ее владелиц являюсь я. Крупные заказчики нашей продукции восприняли «Марвиту» как расширение производства сети «Комодо-Брайт», головной компании, и ничего не заподозрили. Да и какая им разница, ведь ассортимент практически тот же, и качество как всегда на уровне.

– Но ведь рано или поздно все должно было открыться, – мне действительно показался безрассудным этот план. – Неужели вы не опасались, что отец потребует вернуть выведенные из фирмы средства. Да хотя бы через суд, ведь закон в данном случае на его стороне.

– Это первое, что я сказала, выслушав предложение Виталия, – подтвердила мое предположение Марианна. – Но он убедил всех нас, что отец не станет со мной судиться. И не только потому, что я его дочь. Он не захочет предавать огласке наши внутренние разногласия. Репутация – его конек и одновременно уязвимое место. И Виталий хорошо это знал, он ведь проработал с отцом не один год.

– И вы продолжали развивать новую фирму?

– Да, – кивнула Марианна. – Нам делали новые заказы, на счет фирмы поступали средства. Так продолжалось около трех месяцев. А потом Виталия убили…

Марианна прервала свой рассказ, и я, опасаясь новой истерики, наполнила ее бокал минералкой.

– Спасибо, – Марианна слабо улыбнулась. – Со мной все в порядке.

– Марианна Анатольевна, вы подозреваете, что Виталия устранил именно ваш отец, – уточнила я, когда Марианна все же сделала несколько глотков воды. – За эти три месяца произошло нечто такое, что заставляет вас так думать?

Варфоломеева отрицательно покачала головой.

– Нет, все шло гладко. Мне казалось, что отец ни о чем не догадывается. По совету Виталия мы сообщили отцу, что откладываем свадьбу на неопределенное время. Против того, чтобы мы просто встречались, отец не возражал. Он больше не заикался о том, что уволит Виталия и Кирилла из фирмы, и все было по-прежнему. До того самого утра…

– И все же что-то вас насторожило? – повторила я свой вопрос.

Марианна неопределенно пожала плечами.

– Средства из «Комодо-Презент» мы все-таки выводили. Отец имеет непосредственное отношение к этой фирме, он ведь ее совладелец. Конечно же, он получал отчеты. Хотя Виталий уверял, что делал все крайне осторожно, он ведь был настоящим докой в финансовых делах. Но я считаю, что отец все же что-то заподозрил. Да еще, как я уже сказала, заказчики начали заключать сделки с «Марвитой», а не с одной из фирм сети «Комодо». Все это могло насторожить отца. Что, если он втайне от нас начал собственное расследование и все же докопался до сути?

Я задумалась над словами клиентки. Надо признать, предположение Марианны было не лишено смысла. Однако образ хладнокровного заказчика убийства как-то не вязался с тем, что я узнала об Анатолии Варфоломееве из официальных источников.

– Вы считаете, что ваш отец способен на такую жестокость? В интернете есть информация, что он занимался благотворительностью.

– И сейчас занимается, – Марианна усмехнулась. – И нам советовал. Он цинично заявлял, что благотворительность позволяет решить сразу две проблемы. Во-первых, на налогах порой можно сэкономить больше, чем потратишься на поддержку фонда защиты засыхающих кактусов. Ну и, конечно же, безупречная репутация делового человека. О, репутация – это наше все!

Марианна произнесла это с такой горечью, что я невольно ей посочувствовала.

– Марианна Анатольевна, – начала я после небольшой паузы, – вы ведь понимаете, что обвинение, которое вы выдвигаете против вашего отца, более чем серьезное. При этом аргументы, которые вы приводите, основаны лишь на ваших предположениях. Может, у вас есть более весомые основания подозревать вашего отца?

Марианна беспомощно развела руками.

– Вы правы, это действительно лишь мои предположения. Единственная здравая мысль, которая приходит мне в голову, – это то, что смерть Виталия была выгодна только нашему отцу. Видимо, он не нашел другого способа разлучить нас. Кроме того, я не верю, что Кирилл способен на убийство. И не только потому, что Виталий обещал ему хорошую должность в фирме. Просто он совсем не такой, понимаете? И мне очень жаль Веронику, сестренка совсем извелась. Вы возьметесь за это дело?

Марианна с напряженным вниманием смотрела прямо мне в лицо, ожидая ответа.

Я поняла, что настал критический момент.

– Только при одном условии, – заявила я.

– При каком? – Марианна не отводила от меня пристального взгляда.

– Если пообещаете прямо сейчас, что независимо от результата расследования примете все как есть, – я ответила на взгляд Варфоломеевой таким же твердым взглядом. – Хочу сразу вас предупредить, что пока я не могу сбросить со счетов официальную версию полиции. Улики против Кирилла Златогорского действительно очень серьезные, и, если окажется, что убийца именно он, я не стану скрывать результаты расследования от полиции. Просто не имею права. Вы к этому готовы?

– Да, – Марианна решительно кивнула. – Я понимаю, что вы имеете в виду, и, конечно же, не стану ни в чем вас винить. К тому же я и сама не пожелала бы своей сестре мужа-убийцу. Только я все же надеюсь, что это ошибка и Кирилл ни при чем.

Я не разделяла оптимизма своей клиентки, но главное я услышала, и мне этого было достаточно.

– Тогда перейдем непосредственно к делу, – энергично заявила я. – Прежде всего постарайтесь вспомнить все детали того утра. И главное, кто, кроме вас, находился в офисе фирмы.

– Обычно я прихожу в офис одной из первых, – добросовестно начала отвечать на мои вопросы Марианна. – Раньше меня появляется только охранник, сменяющий ночного дежурного, и уборщица Элина.

– Та самая, которая обнаружила тело? – Я спохватилась, что столь неделикатно выразилась, но было уже поздно. Марианна вздрогнула и прикусила губу. Сделав глубокий вдох, она кивнула.

– Да, это она.

– А Виталий обычно приходил позже вас? – продолжала я расспросы, мысленно пообещав себе впредь быть осмотрительнее.

– Чаще всего мы приходили вместе, – пояснила моя клиентка. – Мы ведь жили вместе в нашей квартире, вместе и приезжали по утрам в офис…

Тут я припомнила некую подробность, о которой вскользь упомянула Варфоломеева.

– Вы сказали, что накануне гибели Виталия у вас с ним вышла размолвка. А из-за чего именно она произошла?

– Из-за этого и произошла, – горестно вздохнула Марианна. – В тот раз я сказала Виталию, что переночую у отца. По той самой традиции, я вам уже говорила. А Виталий сказал, что хотел бы побыть со мной. Потом у него и вовсе испортилось настроение, он начал упрекать меня, что я уже взрослая, самостоятельная женщина, а все равно продолжаю плясать под дудку отца. Назвал его самодуром…

Марианна помолчала.

– А что же вы? – поинтересовалась я.

Варфоломеева пожала плечами.

– Теперь-то я понимаю, что мне надо было уступить Виталию, тогда бы он остался жив. Мы бы вместе вернулись домой, и ничего этого бы не случилось… А я, как дура, встала в позу, заявила, что сама решу, как мне поступить. Вот и решила…

– А прежде у вас с Виталием были разногласия по этому поводу?

Марианна грустно взглянула на меня и кивнула:

– Да, Виталий говорил, что его раздражает двусмысленность этой ситуации и что он чувствует себя альфонсом. Я ведь по глупости пересказала ему все подробности того разговора с отцом. А Виталий, вместо того чтобы возмутиться, заявил, что все так и есть. И что живет он в моей квартире и на мои деньги. Я возразила, что это вовсе не так, что он и сам неплохо зарабатывает. И что, когда наш план сработает, мы купим наше общее жилье, и никакой двусмысленности не будет. Но Виталий продолжал злиться. Мол, сколько бы он ни работал, а фирма все-таки моя, значит, и деньги, которые он получает, я выдаю ему из своего кармана. Или из кармана моего отца, так будет точнее. А еще Виталий пытался убедить меня, что мы можем пожениться прямо сейчас и послать моего богатого папочку куда подальше. Начнем свой бизнес, раскрутим его. Но я не решилась.

– И где произошел этот разговор? – уточнила я.

– В офисе, в моем кабинете, – пояснила Марианна. – Виталий как раз зашел с какими-то документами и увидел, что я собираюсь уходить. И тут началось… Я и сама не хотела в тот вечер с ним расставаться, но отец уже несколько раз спрашивал, когда я удостою его своим посещением, как он любит выражаться. Меня и саму это здорово злило, а тут еще Виталий начал предъявлять мне претензии… Ну, я и вспылила. Вот таким и получился наш с ним последний разговор.

– А что произошло потом?

– Ничего особенного, – отозвалась Марианна. – Виталий молча ушел в свой кабинет, а я поехала к отцу. Думала, ничего страшного, завтра утром вернусь в офис, мы помиримся, и все будет как прежде. Не помирились.

Я задумалась. Евстафьева убили в тот вечер, когда Марианна была в доме у отца. Что, если моя клиентка не так уж далека от истины и Варфоломеев действительно причастен к убийству Виталия?

– А как отреагировал ваш отец, узнав о смерти Виталия? Он вам посочувствовал?

– Посочувствовал? – Марианна усмехнулась. – Ну, можно и так сказать. Сказал, чтобы я не расстраивалась, он быстренько подыщет мне нового заместителя. И что мне следует оценить, насколько важна эта должность. Фирма небольшая, так ли оправданы подобные расходы. И вы еще спрашиваете о каком-либо сочувствии. Он же настоящий монстр и на простые человеческие чувства попросту не способен. Ах да! Переживал, что вся эта история, как он выразился, может стать достоянием гласности, что неизбежно нанесет урон репутации компании.

Судя по тому, что мне удалось прочесть в интернете, «вся эта история» достоянием гласности не стала. Во всяком случае, пока.

Должно быть, Анатолий Варфоломеев позаботился о том, чтобы информация об убийстве в офисе дочерней фирмы не просочилась в прессу.

Что ж, само по себе это не так уж плохо. Излишние подробности в средствах массовой информации порой всерьез осложняют работу следствия.

Да, но каков Варфоломеев. Теперь у меня не осталось сомнений, что Марианна считает убийцей собственного отца. Полностью согласиться с ней я пока была не готова, но решила не сбрасывать со счетов эту версию, поначалу казавшуюся мне маловероятной.

– Вы упомянули также бухгалтера вашей фирмы, некоего Пряничникова, если не ошибаюсь? – продолжала я расспрашивать, кто еще находился в офисе в то злополучное утро.

Марианна кивнула.

– Да, Вячеслав Пряничников. Он обычно приходит довольно рано, где-то без четверти восемь, и порой задерживается допоздна. Он трудоголик, как и я.

В голосе Варфоломеевой появились горделивые нотки.

– И в то утро он тоже пришел раньше вас?

Марианна задумалась, припоминая.

– Думаю, что раньше, как и всегда, – неуверенно произнесла она наконец. – Единственное, что я помню, – это то, что я пришла в себя в его объятиях. Вернее, он крепко держал меня обеими руками, чтобы я не подходила к…

Тут Марианна запнулась и замолчала. Вновь вспоминать обстоятельства, при которых она узнала о гибели жениха, Варфоломеевой было явно нелегко. Однако она тотчас же взяла себя в руки.

– Во всяком случае, он был в строгом костюме, не шел же он в нем по улице, в то утро было еще холодно. А я все еще была в плаще…

Тонко подмечено. В аналитических способностях Варфоломеевой не откажешь.

– Кстати, – решила я уточнить, – Пряничников знал о том, что вы создали новую фирму?

Марианна резко вскинула голову.

– Нет, – решительно ответила она и поджала губы. Мне показалось, что в ее светлых глазах промелькнул страх. – Об этом знали только мы четверо, и больше никто. И я вас прошу не говорить об этом никому из сотрудников, в особенности Пряничникову.

– Хорошо, – отозвалась я. Мне, собственно, незачем было сообщать об этом сотрудникам фирмы «Комодо-Презент». – Кто еще был в офисе в то утро?

– Еще там были Вероника и Кирилл, – продолжила перечислять Марианна. – Вот только не знаю, пришли они в офис раньше меня или подошли следом. Они, видимо, примчались в кабинет Виталия на наши крики. Сначала Элина завопила как ненормальная, а потом уж я завыла белугой…

Марианна опустила голову и вцепилась обеими руками в сумочку, лежавшую у нее на коленях.

Значит, Кирилл был в офисе.

Я сделала пометку в блокноте, а Варфоломеева, справившись с волнением, добавила:

– Еще прибежал охранник, но он вроде бы недавно сменил ночного сторожа. Да, еще у нас есть секретарь, Настя, но в то утро она пришла позже обычного. Помню, смутно правда, в каком шоке она была. Кажется, Виталий ей нравился.

Марианна чуть улыбнулась уголками губ.

– Настя была секретарем у Виталия? – уточнила я.

– Нет. Официально она числится, так сказать, за мной, ее рабочее место в приемной моего кабинета. Но она выполняла поручения и Виталия, и Пряничникова. На ней все делопроизводство.

– Что ж, – подвела я своеобразный итог нашей беседы, – теперь нам осталось уладить материальную сторону, и я смогу приступить к расследованию.

– Я готова, – Марианна спокойно взглянула на меня, – могу сразу перечислить всю сумму.

– Пока достаточно задатка, – я назвала необходимую сумму, и Варфоломеева без малейших колебаний перевела деньги на мой счет.

– Вы должны быть готовы к тому, что мне придется побеседовать с каждым вашим сотрудником, а заодно и с вашей сестрой, – заявила я. – Поэтому у меня должна быть возможность беспрепятственно попадать в офис фирмы. Это ведь охраняемая территория?

– С этим проблем не возникнет, – поспешила заверить меня моя клиентка. – Я преду-прежу охрану, и вы сможете приходить в любое время и беседовать с кем сочтете нужным.

– Отлично, – я удовлетворенно кивнула. – Тогда предоставьте мне, пожалуйста, телефоны вашего бухгалтера и секретаря. А заодно и Вероники.

Марианна с готовностью выполнила мою просьбу.

– И еще должна вас предупредить, что мне, возможно, придется поговорить и с вашим отцом.

Марианна озабоченно нахмурилась.

– Это будет непросто, – раздумчиво произнесла моя клиентка. – Отец настроен довольно враждебно, он пока не знает, что я обратилась к услугам частного детектива. То есть к вашим. Думаю, его устраивает официальная версия следствия. Он страшно разозлится, если узнает…

Я ожидала чего-то в этом роде, и Варфоломеева лишь подтвердила мои опасения.

– Не будем отчаиваться раньше времени, – заявила я с присущим мне оптимизмом. – По мере расследования будет ясно, как лучше всего к этому подступиться. Может, и вовсе не будет необходимости встречаться с вашим отцом.

На этом мы и распрощались с моей клиенткой, и я приступила к составлению плана расследования.

Глава 2

Я превосходно понимала, что на этот раз мне не обойтись без помощи моего бывшего однокурсника Андрея Мельникова, а ныне сотрудника правоохранительных органов. Мы с ним симпатизировали друг другу, еще будучи студентами, не прекращали общение во время моей недолгой работы в прокуратуре, да и сейчас по-прежнему остаемся добрыми друзьями. Однако дальше дружбы наши отношения не заходят, причем исключительно по моей вине…

Однако прежде чем обратиться к Мельникову, я решила все же наведаться в офис «Комодо-Презент», где несколько дней назад и произошло убийство.

Начать знакомиться с сотрудниками я собиралась с секретарши Варфоломеевой, Анастасии. У меня не шла из головы фраза Марианны о том, что Евстафьев нравился секретарше. Возможно, по этой причине мне удастся вызвать девушку на откровенность. К тому же секретарши обычно знают о своих шефах гораздо больше, чем это принято считать. Будем надеяться, что и Анастасия не исключение.

Когда я подошла к стеклянным дверям офиса «Комодо-Презент», охранник, внимательно изучив мое удостоверение частного детектива, кивнул и пропустил меня внутрь. Видимо, госпожа Варфоломеева оперативно выполнила свое обещание уведомить секьюрити, чтобы меня беспрепятственно пропускали на территорию фирмы.

Очутившись в довольно длинном широком коридоре, я направилась в офис, расположенный в самой его глубине.

Как пояснила мне моя клиентка, там располагался кабинет директора с приемной. Именно там я и рассчитывала застать секретаря, что было бы вполне логично.

Я намеренно не стала предупреждать о своем визите по телефону, рассудив, что эффект неожиданности порой дает свои плоды. Если Анастасии есть что скрывать, то, ожидая моего визита, она могла бы подготовиться. А так…

– Доброе утро, – сидевшая подле напоминавшего школьную парту стола девушка в белой блузке приветливо улыбнулась. – Вы к Марианне Анатольевне?

– Если она на месте, то да, – Анастасия, видимо, приняла меня за клиентку фирмы, и я с ходу включилась в игру.

– К сожалению, у нее сейчас совещание в головном офисе, – сокрушенно сообщила секретарь, словно была крайне огорчена, что я не могу немедленно пообщаться с ее начальницей, – но я могу отправить ей сообщение, что…

– Нет-нет, не беспокойтесь, – поспешила я остановить девушку, которая уже ухватилась за смартфон. – Я хотела бы побеседовать также и с вами. Анастасия, если не ошибаюсь?

– Да, – девушка удивленно подняла тонкие русые брови и нервозным движением заправила за ухо светлую прядь. – Правда, здесь все зовут меня Настя. А чем я могу быть вам полезна? Вы ведь по поводу того контракта, Марианна Анатольевна говорила…

– Нет, я здесь по другому поводу. – Я решила, что играть в кошки-мышки не имеет смысла, и показала девушке свое удостоверение.

– Марианна Анатольевна знает о моем визите и не имеет ничего против того, чтобы я побеседовала с сотрудниками фирмы, – пояснила я с вежливой улыбкой, заметив на лице своей собеседницы испуганное выражение.

– Да, конечно, – пролепетала Настя, – я просто не ожидала…

Девушка окончательно смешалась и замолчала.

– Вы, конечно, понимаете, – доверительно начала я, – о чем именно я собираюсь побеседовать с сотрудниками?

Я выжидательно посмотрела на Анастасию, и она серьезно кивнула в ответ.

– Это из-за Виталия Георгиевича, да?

– Да, я веду дополнительное расследование по поручению Марианны Анатольевны. Поэтому вы можете быть со мной совершенно откровенны. Вы ведь хотите, чтобы убийца Виталия Георгиевича был пойман и понес заслуженное наказание?

Едва я это произнесла, как Настя изумленно уставилась мне прямо в глаза, выронив шариковую ручку, которую все это время машинально вертела тонкими пальцами.

– Но ведь Кирилла и так уже арестовали? Я думала…

– Вы думаете, что Кирилл и есть убийца, – подхватила я, не давая девушке возможности собраться с мыслями.

Настя кивнула, не отводя от меня недоуменного взгляда.

– Ну а у вас лично есть основания так думать? – Я продолжила расспрашивать девушку доброжелательным тоном, при этом не снижая темпа нашей беседы и задавая вопросы один за другим.

– Ну… Мне кажется, у них с Кириллом были неважные отношения, – пояснила Настя, слегка наморщив лоб.

– Почему вы так решили? – насторожилась я. – У них был конфликт?

Настя оглянулась на плотно закрытую дверь и чуть ближе придвинулась ко мне.

– Понимаете, когда в кабинете Виталия Георгиевича был небольшой ремонт, он на время занял этот офис, – Настя кивнула на дверь в кабинет Варфоломеевой. – Поэтому я была здесь и все слышала.

– А что именно вы слышали? – поторопила я девушку, поскольку она ненадолго умолкла, словно раздумывая, стоит ли продолжать.

– Ну, сначала Кирилл влетел в приемную, весь красный, всклокоченный. Я хотела попросить его подождать и спросить Виталия Георгиевича… В общем, не занят ли он. Но тут он сам открыл дверь и сказал Кириллу, чтобы тот вошел. Ну, Кирилл вошел в кабинет, дверь за собой плотно не закрыл, и я слышала, как он кричал.

– Кирилл кричал? – уточнила я.

Настя кивнула.

– Да. Слышно было не все, я только разобрала некоторые фразы. Кирилл возмущался, что к его мнению не прислушиваются, его тут за человека не считают, и что он вообще жалеет, что во все это влез. Виталий Георгиевич сначала отвечал спокойно, но что именно, я толком не слышала. Он ведь говорил гораздо тише, чем Кирилл. Но потом он, похоже, вышел из себя и тоже закричал на Кирилла.

– А что именно закричал? – не удержалась я от вопроса.

– Чтобы он не строил из себя Карнеги, – заявила вдруг Настя к моему удивлению.

– А что он хотел этим сказать?

Настя лишь развела руками.

– Понятия не имею. Тут примчалась Вероника и ворвалась в кабинет. Она ведь любому была готова в глотку вцепиться, кто хоть слово скажет про ее обожаемого Кирюшу, – Настя произнесла это таким тоном, что не оставалось никаких сомнений, Веронику она недолюбливала.

– То есть они не скрывали своих нежных чувств? – подбодрила я Анастасию.

Та с ироничным видом покачала головой.

– Даже не думали. А уж ревнивая эта Вероника – жуть! Вы не представляете, как она на меня накинулась, когда Кирилл подарил мне шоколадку на Восьмое марта! Орала: «Займитесь своими делами! Нечего тут глазками по сторонам стрелять!» Позорище, да и только… Кирилл держался гораздо проще, да и Виталий Георгиевич тоже. А эта фифа!..

– А когда Вероника, как вы выразились, ворвалась в кабинет, что произошло?

– А она тут же принялась орать, – заявила Настя с каким-то торжеством. – Что-то о том, что у них тоже есть право голоса, и вообще они здесь хозяева. Вот тут-то Виталий Георгиевич и вышел из себя. Велел им возвращаться на свои рабочие места и больше не вламываться в его кабинет без разрешения. А когда они оба вылетели в коридор, Виталий Георгиевич вышел за ними следом и сказал что-то вроде, что они здесь никто. Не так грубо, конечно, но по смыслу очень похоже. А Кирилл обернулся и ответил: «Это мы еще посмотрим». Ах да, мне еще показалось, что Кирилл говорил, что ему сразу не понравилась вся эта затея. А Вероника его даже одернула, мол, уже поздно идти на попятный.

Я совершенно точно знала, о какой именно затее, по словам Насти, упомянул Кирилл. Но знает ли об этом Анастасия? По словам Варфоломеевой, о тайном создании фирмы-однодневки знали лишь четыре человека, и Настя в их число не входит. Как и остальные сотрудники. Но как знать, возможно, каким-то образом информация просочилась и существование «Марвиты» перестало быть тайной. А сама Марианна Варфоломеева до сих пор считает, что никто не подозревает об их афере.

– Настя, – осторожно спросила я, – а вы случайно не знаете, какую именно затею имел в виду Кирилл?

Девушка пожала плечами.

– Кто их знает. Может быть, Вероника и Кирилл решили пожениться, а отец Вероники против. Вот Кирилл и подумал, что лучше ему в это не ввязываться. А может, Вероника беременна? Раз сказала, что уже поздно что-то менять?

Что ж, все понятно. Анастасия мыслила близкими и понятными ей категориями. Однако в проницательности ей не откажешь, отец Вероники действительно против. Даже более чем. Впрочем, главное я выяснила: Настя ничего не знает о создании «Марвиты».

– А что было дальше?

– Ну, Виталий Георгиевич вернулся в кабинет, а я немного подождала и тоже вошла. Спросила, не принести ли ему кофе. Но он вежливо отказался, просто сидел за столом и спокойно просматривал бумаги, словно и не было никакого скандала. Ой! – Настя вдруг всполошилась: – А вы не хотите кофе? Я ведь вам даже не предложила, так растерялась, когда вы пришли…

Хотеть кофе – мое естественное состояние, но сейчас я предпочла отказаться. Я не хотела, чтобы Анастасия отвлекалась на хлопоты, мне ведь надо было ее еще о многом расспросить, а время между тем шло.

– Настя, – попросила я, – расскажите мне, пожалуйста, о том самом дне, когда это произошло. Только, по возможности, не упуская ни единой подробности, даже если что-то покажется вам не важным. Буквально с того самого момента, когда вы пришли на работу.

Настя ненадолго задумалась.

– Ну, я тогда немного задержалась, мне с утра надо было к стоматологу. Я предупредила Виталия Георгиевича, он мне разрешил. А когда пришла, наш охранник у входа мне и говорит: «Евстафьева убили». Я сначала не поняла, думала, пошутил он так, что ли. Он вообще-то парень неплохой, только шутит иногда по-дурацки. Я даже сказала, чтобы он придумал что-нибудь поумнее. Потом смотрю, а он такой серьезный, даже напуганный какой-то. И пошел по коридору рядом со мной. И тут я увидела людей в форме, да еще плач слышала где-то в конце коридора. Наверное, это Марианна Анатольевна плакала, она ведь его любила.

– Вы знали об отношениях Марианны Анатольевны и Евстафьева?

Настя кивнула.

– Не только я, все знали. И о Веронике с Кириллом тоже. Они этого особо и не скрывали, что тут особенного?

Я мысленно взяла эту подробность на заметку и продолжила расспросы:

– И что же было дальше, после того, как вы вошли в офис?

– Ну, охранник проводил меня до нашей служебки, сказал, чтобы я немного там посидела. В кабинет сейчас нельзя, там полиция беседует с Марианной Анатольевной. Потом будут разговаривать с остальными сотрудниками. Я вошла в нашу служебку, небольшая такая комната, где мы иногда чай пьем, да еще там есть дверь в чулан, где уборщица наша, Элина, хранит ведра, тряпки, все такое. Элина была уже там, сидела за столиком и вся тряслась. В шоке, в общем, была, как и я. Я-то еще ничего, а вот она его первой увидела там…

Настя замолчала, и я не стала настаивать на том, чтобы девушка продолжала свой рассказ. Мне в любом случае предстояло пообщаться с Элиной, поскольку, как совершенно точно заметила Анастасия, именно уборщица первой оказалась на месте, где несколько часов назад произошло жестокое убийство.

– Скажите, Настя, – вкрадчиво начала я, опасаясь, что девушка не захочет отвечать на весьма щекотливый вопрос, – вас ведь наверняка опрашивали сотрудники полиции?

Настя кивнула с безразличным видом, не понимая, к чему я клоню.

– А вы рассказали им о ссоре Виталия Георгиевича с Кириллом?

Настя вскинула на меня испуганные глаза.

– Нет, – она энергично покачала головой, так, что светлые волосы растрепались, и девушка снова заправила за ухо прядь тем же нервным движением. – Я ничего такого не говорила, да я и не знала… Они ведь не спрашивали. И вообще, я была в таком шоке, что… К тому же я пришла позже всех, меня почти ни о чем и не спрашивали.

– Понятно, – я ободряюще улыбнулась Насте. – Не волнуйтесь, ничего предосудительного вы не сделали. И вам вовсе не обязательно сообщать эти сведения, скорее всего, они не имеют никакого отношения к убийству.

Ох, если бы я действительно чувствовала такую же уверенность, с какой произнесла последнюю фразу.

– Да я и не собираюсь, – пролепетала в ответ Настя. – Я боюсь до ужаса.

Тут мне внезапно пришло в голову, что Анастасия права в своих опасениях. Я ведь понятия не имею, кто убийца и не грозит ли девушке серьезная опасность, если она будет болтать направо и налево обо всем, что видела или слышала.

– Поэтому давайте условимся, что все, о чем мы с вами беседовали, останется строго между нами. Это в интересах расследования, вы ведь хотите, чтобы был найден убийца Виталия?

Я намеренно в этот раз назвала Евстафьева только по имени, рассчитывая увидеть Настину реакцию.

– Да, конечно, я все понимаю, – ответила Настя с серьезным видом.

– Вам ведь нравился Виталий? – спросила я напрямик.

Настя вздохнула.

– А как он может не нравиться. Мог… Он ведь был очень обаятельный, красивый такой мужественной красотой. – Настя говорила медленно, тщательно подбирая слова, словно стремясь во что бы то ни стало донести до моего сознания, почему именно ей нравился Евстафьев. – Не-удивительно, что Марианна Анатольевна от него голову потеряла. И ко мне он всегда хорошо относился. Но теперь ведь это уже не важно…

Что правда, то правда. Для Евстафьева уже все позади.