Мама по вечерам стала чаще заговаривать с Соней об ее учебе, настаивая на том, что учебу надо будет продолжать. Соня соглашалась, но в этом году было уже поздно. Они решили подыскать Соне какаю-нибудь непыльную работу, чтобы и дело было и время для подготовки в ВУЗ оставалось. По вопросу работы мама сказала, что постарается найти через своих новых коллег. А вот куда начинать готовиться, в какой ВУЗ поступать, надо было решать самой Соне. «Тебе потом расхлебывать самой придется», – сказала мама.
И тут Соня вспомнила про важную деталь в своей жизни, про мост. Нет, конечно она никому об этом не говорила, даже своей любимой подруге. Это было очень интимное ощущение, эта связь ее жизни с мостом. Расскажешь, и все сразу сломается! Ну как тут объяснишь, что это какое-то внутреннее ощущение присутствия какой-то силы сопутствующей ей в жизни. И тут, в Москве, опять ведь совсем рядом присутствует мост. И хотя он очень большой, даже громоздкий для такой роли, но все же мост. И Соня начала срочно налаживать с ним взаимоотношения. Теперь она часто ходила пешком по этому мосту. Расстояния в Москве конечно и сравнивать не приходилось с теми расстояниями, что были в ее городке. И все же Соня пообещала своему новому другу, что будет ходить по нему пешком и пользоваться его помощью, чтобы оказаться на другом берегу большой реки. А поводов выполнить данное обещание было много. Работа, на которую мамины коллеги пристроили Соню, находилась на другом берегу реки в библиографическом отделе самой большой государственной библиотеки. Мама Соне сказала, что место это тихое, приличное, ну и, может быть, послужит отправной точкой в выборе профессии. Соне было пока все равно, как она сама считала, у нее начался переходный период. Переход откуда для нее был известен, а вот куда, Соня пока не знала. Но мост был опять перекинут, он явно куда-то ее вел.
Время шло, Соня потихоньку врастала в Москву. Она обзавелась новыми знакомыми, появилась даже подруга. Но самым главным ее другом опять был мост. Большой каменный мост надежно чуть-чуть изгибался под ногами и, широко раскинув свои объятия, принимал ее и по дороге с достоинством демонстрировал ей красоты своих берегов. Он сопровождал Соню на работу, в Манеж на выставки, в театры и в консерваторию. Вот только ни на какие свидания он ее не сопровождал. А уж пора бы! Так считала мама и все ее подруги. А Соня считала, что всему, значит, свое время.
Однажды Соня, возвращаясь с работы, застряла на мосту, залюбовавшись игрой солнечных лучей вечернего уже сонного солнца в золоченых куполах Кремля. И тут только Соня обратила внимание на группу людей, занявших почти весь тротуар на другой стороне моста. Там было какое-то движение и суета. Приглядевшись, Соня поняла, что это складывала свои пожитки съемочная группа. Потом подъехали два микроавтобуса, которые поджидали на краю моста у площади. Всё погрузили и все погрузились, и уехали. Соня пожалела, что обратила внимание на них поздно. Было бы интересно понаблюдать. Она впервые столкнулась с киношниками. На другой день, когда Соня шла по мосту на работу, на том же месте уже началось копошение, раскладывали и устанавливали какие-то ограждения. Но это была только лишь подготовка к съемкам. Интересно, а когда закончат сегодня? Надо будет поторопиться после работы! На работе Соня совсем забыла о том, что ее может быть ждало на заветном мосту. Но, как только пришло время уходить, она резко вспомнила об этом. К мосту Соня почти бежала, ей очень хотелось застать хоть чуть-чуть съемки. Когда Соня почти вплотную подошла к развернутой площадке, она увидела опять людей, обустраивающих эту площадку. Около нее возилась девушка. Соня попробовала заговорить с ней, девушка оказалась не очень разговорчивая. Но Соня не спешила уйти, из каких-то обрывков фраз она поняла, что основное начнется поздно вечером, когда стемнеет. Соня сбегала домой, переоделась потеплее и поудобнее для дежурства на мосту, и, перехватив что-то, даже не заметив что, чтобы утолить голод, выскочила на улицу и понеслась к мосту.
Сумерки сгустились и легли на крыши домов и на башни Кремля, но было еще относительно светло. Соня стала медленно продвигаться все ближе и ближе к заграждению. К счастью там всем было не до нее. Она незаметно отодвинула одну загородку в виде ширмы и, урвав момент, просочилась на площадку. В это время поднялся шум, кто-то орал, что опять не положили кирпичи на нужное место. Соня потопталась в поисках надежного укрытия и ногами врезалась в кирпичи. Она не растерялась, схватила сразу два и подбежала к ближайшему рабочему площадки и протянула кирпичи. Парень удивленно посмотрел на нее, но увидев то, что и было необходимо помрежу, кивнул Соне и, схватив кирпичи, пошел класть их на указанное место. Орали и суетились все кроме одного человека. Он очень напряженно сидел на складном стуле и напряженно ждал, наверное, начало съемок. Соня следила теперь за ним и гадала, кто это. Ее почему-то больше всего притягивал этот молодой человек, весь вытянутый в струну. Соня совершенно незаметно для себя и , видимо, для окружающих, пробралась к нему вплотную. Теперь она стояла сзади него и сопела практически ему в затылок. Человек этот ничего не замечал. Он явно чего-то или кого-то ждал. Соня устала сопеть сзади, присев на корточки, чтобы не светиться, оказалась у него слева. Теперь ей хорошо был виден его заостренный профиль, чуб постоянно сваливающийся на глаза и тонкая синяя жилка на свободном от волос виске, которая нервно пульсировала в такт с его дыханием. И вдруг он резко повернулся в сторону Сони и вопросительно посмотрел на нее. Потом резко встал и предложил ей сесть на свой стул. Соня догадалась, что он здесь многих не знает и скорее всего принял ее за кого-то другого. Она очень испугалась этой неожиданной галантности, даже руками замахала, отказываясь от места. Потом, не найдя ничего лучше, протянула руку и тихо прошептала что-то совершенно невнятно. А он, ничуть не удивившись, почему-то уже громче произнес ее имя, Соня, и задумчиво посмотрел на нее. Повисло долгое молчание. В этот момент какой-то человек резко заорал в мегафон, и все сразу пришло в движение. Соня быстро отошла чуть в сторону, стараясь быть незаметной, так и не узнав ни имени, ни роли этого человека.