Глава 4
– Я – Анар, принц Хаоса, смиренно сватаю Дару, принцессу Порядка. Обязуюсь хранить ей верность и вступить с ней в законный брак по достижению невестой совершеннолетия. Моя клятва так же прочна, как прочны Отзеркаленные Вселенные Салитона – Порядок и Хаос. Как прочна их Симметрия, так прочна моя клятва…
Он стоял облаченный в традиционный черный наряд, отороченный серебристым мехом. Анар был как породистый скакун – горд, красив, своенравен.
Вздох восторга и зависти пронесся по залу. Придворные дамы искоса разглядывали принцессу, сидящую на возвышении у тронов родителей. Казалось, она не разделяла всеобщего восхищения, а на её прекрасном лице застыла гримаса недоумения. Словно всё, что происходило в этом празднично убранном тронном зале, к ней не имело никакого отношения. Церемония для принцессы была бесконечной и тягостной: клятвы, заверения, обязательства, пожелания. Она чувствовала себя лишней на этом нудном мероприятии. Родители обеих династий радовались, как дети. Жених не сводил с Дары таинственного взгляда, а дамы не отрывали восторженных глаз с жениха. Все были чинно, благородно, как и хотел король Георг.
Не выдержав напряжения, Дара спустилась в банкетную залу с тем, чтобы, смешавшись с гостями, незаметно покинуть замок. Но её перехватила приятельница и оттащила к окну.
– Ты куда?!
Нина была ближайшей подругой и наперсницей, которая своей природной сдержанностью и осторожностью в высказываниях, подавала пример истинного благонравия. Обычно она не поучала, не давала наставлений, не критиковала. Но иногда её слова непостижимым образом отрезвляли и заставляли вспомнить о родовом долге.
– Отстань Нина, я устала и хочу уйти, – принцесса скорчила недовольную гримасу.
– Ты ведёшь себя неприемлемо, – и, окинув взглядом толпу, собеседница зашептала, – улыбнись Дара, на тебя смотрят! – и, заметив её саркастически скривившееся лицо, серьезно добавила: – Тебе завидуют все, от горничной до герцогини, а ты стоишь тут, как перепуганное животное, и неизвестно, что сделаешь в следующий момент: кинешься, или убежишь – впрочем, последнее ты и выбрала.
– Отстань, Нина, я все ещё не могу понять, как родители решились на такое… на такое… – пытаясь найти подходящее слово, Дара слишком нервно дернула головой и жемчужная диадема сдвинулась набок.
Ее изумрудные глаза метали искры, девушка вся напряглась от злости. Платье цвета розовой орхидеи обтягивало Дару стальным корсетом, не давая дышать. Ее и без того тонкая талия сжалась до невероятно малых размеров, а расшитый узором из золотых нитей и жемчуга корсаж делал платье тяжёлым, как кольчуга. Еще и высокая прическа, созданная мастерицами специально под старинную диадему, начала давить, вызывая головную боль. Впрочем, сейчас её раздражало всё и всё вызывало у нее головную боль. В глазах внезапно защипало.
– Ну вот ещё, – зашикала на нее Нина, незаметно подсовывая платок, – я еще могла бы понять, если б тебя сосватали какому-то старикану, а тут всё при нём… Я хочу сказать, что Анар почти первое лицо своего государства, да и какое лицо! – Нина демонстративно закатила глаза.
– Ладно, уговорила, – дуги бровей принцессы сошлись у переносицы, – пойду обратно.
Официальная церемония, наконец, завершилась, и Анар пригласил невесту на первый танец. Жених был открыт и доброжелателен. Дара слегка пошатнулась, спускаясь с тронного возвышения, ещё больше разозлившись на весь мир за неловкость. Он бережно подхватил невесту под локоть. Но как ей хотелось оттолкнуть эту руку!
– Послушай, Дара, – спокойно, словно разговаривая с маленьким капризным ребенком, произнес он, – я сожалею, что не вписался в твои девичьи грёзы, но мы с тобой люди подневольные. Законы могущественных династий Салитона нерушимы, не мы их придумали – не нам их отменять. Испокон веков Порядок и Хаос шли рука об руку, и как ни крути, у нас нет иного выхода. Подумай…
Он говорил и говорил, а Дара молчала, борясь со слезами. Вот он, какой вкус правды. Его долгая прочувствованная тирада была логична. Анар, как умный мужчина, не навязывал своего мнения, он лишь обратился к фактам, с которыми нужно было считаться. В конце концов, она родилась принцессой и обязана по праву рождения следовать законам крови.
– Прости, Анар…
Отзвук смущения в собственного голосе ее озадачил, но, взяв себя в руки, она продолжила:
– Ты прав, я веду себя неприемлемо, но у нас есть несколько лет для того, чтобы лучше узнать друг друга.
– Вот и умница, – целуя её затянутую в перчатку руку, по-отечески резюмировал он и, развернувшись к невесте спиной, двинулся в сторону открытой террасы.
Коридоры дворца были битком набиты придворными, съехавшимися со всех отдаленных уголочков Вселенных, а в воздухе витал тяжёлый запах разгоряченных тел, вина и еды. Как озабоченные пчёлы, сновали взад-вперед услужливые лакеи, но на всех приглашенных не хватало рук. Дара с грустью смотрела по сторонам, понимая, что сегодняшний день связал ее судьбу с судьбой стоящего в отдалении чужого для неё мужчины. Её отрешённый взгляд остановился на вошедшей в зал незнакомке.
– Кто она? – спросила принцесса у возникшей, как по мановению волшебной палочки рядом с ней Нины.
Переключить свои мысли на что-то иное – вот, что Даре сейчас было нужно. Пришелица была царственно красива. В отличие от самой принцессы, юной, еще не сформировавшейся девчонки, гостья словно изучала серебристо-белое сияние. Цвета гречишного меда длинные волосы были просто забраны в высокий хвост и спускались ниже талии крупными волнами. Благородное лицо, коралловые пухлые губы и потрясающие синие глаза под густыми ресницами. Что могло быть прелестней?
– Та, что в чёрном платье?
– Первый раз её вижу…
– Она из рода Эгрегоров[2] Хаоса и о-очень знатного рода. Девушка недавно достигла совершеннолетия[3] и стала выходить в свет. Её окутывает Сила! – торжественно констатировала подруга.
Дара знала, что великосветское общество, как гербы на ливрее своих слуг, выставляло династическую ауру напоказ. Знала, но видеть её не могла. Услышав их разговор, рядом стоящая пожилая герцогиня заговорщицки захихикала и поспешила отойти подальше.
– В чём дело, Нина? – Дара нахмурилась.
Подруга чуть-чуть стушевалась, но, взяв себя в руки, спокойно сказала:
– Просто ходят слухи, что она любовница Анара, а слухи из ничего не рождаются.
Даре стало отчего-то так неприятно, словно она вторглась в чье-то личное пространство.
– И что прикажешь мне делать с этой информацией? – с оттенком осуждения спросила Дара.
Нина поперхнулась шипучим напитком и удивленно остановила свой взгляд на подруге.
– Ты спросила – я ответила, – пожала она плечами.
Решив немного сгладить свою резкость, Дара проговорила:
– Она вся в чёрном, словно пришла на поминки.
– Ты забываешь, что черный – их национальный цвет и носить этот цвет в своей одежде или нет – выбор каждого.
– А ты становишься брюзгой.
Нина, чувствуя настроение подруги, предпочла удалиться.
Глава 5
Энтропия – мера хаоса во вселенной.
Однако из хаоса создаётся порядок.
Пока Влад уплетал ещё горячие пироги – старушка его разглядывала, словно стервятник с колючими стеклянными зрачками. Они сидели за огромным столом, способным вместить, казалось, всех рыцарей круглого стола, а с ними и сто восемьдесят воинов. Но безмолвное разглядывание начало действовать Владу на нервы, а то обстоятельство, что он не «видел» ауру незнакомки, его озадачивало.
Многие вопросы вроде: «Кто же она? Явно не Землянка, тогда откуда явилась?..» всплывали обрывками, но прервать затянувшееся молчание Влад не решался. Будто уловив его терзания, хозяйка загадочно усмехнулась и взмахнула рукой. В одно мгновение свечи в последний раз трепыхнулись и погасли, а комната погрузилась во мрак. Влад был готов ко всему, но чтобы одномоментно очутиться в непроницаемой тьме?
Молодой человек опешил. Поток бессознательной силы, вызванной первобытным страхом, медленно поднялся из глубины его души вверх, создавая опору в области солнечного сплетения, и вспыхнул, разгораясь все больше и больше. Синие холодные искорки пробежали по его рукам. Они бегали, как суетливые муравьи, постепенно меняя цвет на ярко-оранжевый. Влад протянул руки в сторону потухших свечей, и они в одно мгновение вспыхнули.
Но что это? Молодой человек сидел уже не на грубо сколоченном табурете, а на высоком, обитом зелёным бархатом стуле. Первое, что бросилось Владу в глаза – были картины на стене в богатых золоченых рамах. На него свысока смотрели персонажи в замысловатых одеждах и богатых украшениях. Внезапно зажглась бронзовая люстра, под разрисованным, как в старинных храмах, высоким потолком. Большие настенные часы в футляре с тонкой резьбой медленно отстукивали время. Все то, что предстало перед его глазами, было торжественно, внушительно и необъяснимо. Молодой человек на какое-то время забыл о странной старой женщине, погрузившей его в сказку. Глазами Влад переходил от одного предмета к другому, подмечая изящные безделушки, разбавлявшие чопорную обстановку гостиной. Здесь были серебряные шкатулки, небольшие статуэтки, вырезанные из полудрагоценных камней и тяжёлые напольные вазы. Но когда его взгляд упал на замершую напротив хозяйку, он вскрикнул от неожиданности и вскочил. Женщина же сидела, положив подбородок на сплетённые руки. Длинные локоны, цвета гречишного мёда ниспадали на покатые плечи, грациозную шею украшало ожерелье с явно дорогим красным камнем, названия которого Влад не знал, пышный бюст обрамляло чёрное кружево вечернего платья. Молодая чаровница.
– Я Фрея, – наконец, произнесла она.
– С ума сойти, – усаживаясь, только и смог выговорить молодой человек.
Девушка же, довольная произведенным впечатлением, хмыкнула.
– Что ты видишь? – спросила она, раскрыв руки в приглашающем жесте.
Аура незнакомки взорвалась разноцветным фонтаном. Внешняя, более прозрачная её оболочка протуберанцами отрывалась от эфирного тела и медленно таяла в пространстве.
– Я у людей такой не видел, – прошептал Влад, с опозданием поняв, что сказал глупость. Ведь и так было ясно – перед ним сидит не человек, по крайней мере, в общепринятом смысле этого слова.
– Ты ошибаешься, я человек, – по-доброму усмехнулась она, – однако то, что ты оказался здесь, у меня в гостях, не может быть случайностью. Н-да, это и неожиданно, и удивительно… Я поначалу подумала, что ты обыкновенный синестетик[4].
Девушка задумалась, а её глаза потемнели, словно приглушили цвет.
– А ты, молодой человек, считаешь себя человеком? – наконец, спросила она.
– Странный вопрос.
– Ты не ответил…
Он отвернулся, сосредоточив свой взгляд на стоящей справа чаше.
– Нормальный человек не примечает того, что вижу я! – пробубнил он. – Либо я параноик, либо не человек. Я всегда знал, что всё «ощущаю» иначе, чем окружающие.
А потом спросил с полным самообладанием:
– Вы не хотите рассказать – кто вы, откуда?
Фрея смотрела на парня проницательным испытующим взглядом. От этого созерцания ему опять стало не по себе.
– Тебе никогда не приходило в голову, что живут и здравствуют высшие существа, например, люди, обитающие, скажем, в…
– Четвёртом измерении? – перебил её Влад.
– Пусть будет в четвёртом, – усмехнулась девушка, – хотя так ли важно, в каком измерении живут такие, как мы? Есть миры, как эта реальность, где перемешан порядок и хаос, а есть макрокосм, где существует Вселенная Порядка и Вселенная Хаоса – Отзеркаленная Симметрия. Без одного нет другого, они спаяны и имеют общую ось. Салитон – дано им имя!
На чуждом слове «Салитон» непременно должна была зазвучать Токката и фуга ре минор Баха. От этой музыки должно было содрогнуться всё, включая и это сказочное место. Но она громыхнула лишь в его голове, заставив вздрогнуть от ощущения наплывающего сна, кошмара или сумасшествия. Молодой человек, широко раскрыв глаза и, словно не веря ушам своим, слушал рассказ Фреи, но осознавал только то, что не в силах понять открытую ему истину. Все это напоминало научный трактат: интересный, интригующий, но непостижимый. Неожиданно для себя он сам стал его составной частью, незаметно вплетясь в текст, но, как ни старался, так и не смог понять его смысл.
– Тогда как попали сюда вы – дитя чужого мира? Для чего? Нам что-то угрожает? – пытаясь осознать хотя бы самую малость, сыпал вопросами он.
– Просто решила пожить здесь, – пожала плечами Фрея, – я изучаю быт и культуру примитивных миров. У вас эта профессия называется археолог.
Уловив удивление на лице собеседника, она поспешила объяснить:
– Я могу путешествовать в пространстве, могу телепортироваться. В отличие от созданий третьего измерения мне доступно очень многое. Например, для своего удобства я создала это место. Оно располагается совсем рядом, параллельно с твоим миром, поэтому наше перемещение произошло почти мгновенно. Ваши физики сказали бы, что жители Салитона игнорируют физические законы.
– А я тоже м…могу… телеп…портироваться? – спотыкаясь о слова, проговорил ошарашенный молодой человек.
– Твоя аура очень странная, я бы даже сказала… уникальная, – в раздумье она покачала головой, – но я не могу понять, что с ней не так. В программу моей подготовки входило изучение ауральдики, но я, к сожалению, так безответственно подходила к занятиям! К какому же из родов Салитона ты можешь относиться?
– Вы меня пугаете! Я – Землянин!
Нахмурившись, Фрея замерла, рассматривая радужные завихрения, окутавшие его коконом. Пространство между ними накалилось, а тело словно пронзило бесчисленными иголками. Сканирование было весьма неприятным, еще мгновение – и он прервал бы его репликой.
– Знаешь, земляк, хм… а у тебя аура… – ошарашенно прошептала она, склоняясь к нему, – но такого не может быть!
– Баба Шура, баба Шура! – откуда-то снаружи послышался детский крик.
Этот обыденный зов, как и неожиданный стук в дверь, своей реальностью не вписывался в мистическую нереальность. Влад вздрогнул, несмотря на то, что шум доносился словно из-под толщи воды. Пространство подернулось рябью, как вода в озере. Он вновь сидел на неказистом грубо сколоченном табурете в старушечьей избе.
Глава 6
На пороге приютившего его дома стоял мамин личный водитель Георгий Павлович и трое охранников. Вопрос «Как они меня нашли?» отпал у Влада сам собой. Перед ним находились профессионалы, способные перевернуть всё вокруг по команде хозяина «фас». Молодой человек нахмурил тёмные брови и сжал кулаки. Вся его напряжённая поза говорила, что он не сдвинется с места, даже если обрушится мир.
– Послушай Влад, – примирительно подняв руки, обратился к нему Георгий Павлович, – ты же знаешь, что на твой счёт нам даны чёткие указания, и не выполнить их мы не имеем права. Я и ребята просто лишимся работы, а за тобой явятся другие.
Молодой человек отступил внутрь дома. Он знал, что прислуга просто выполняет свою работу и за неповиновение будет наказана. Но отчего вдруг перед глазами Влада возникло лицо ненавистного Артёма?
«Нет! Я не игрушка!» – возник внутренний протест.
Контуры его тела начали подсвечиваться и расплываться. Охрана, поначалу ринувшаяся было к нему, отпрянула, словно увидела фантом. Мужчины замерли истуканами и смотрели, как силуэт Влада растворяется туманом, становясь всё прозрачнее и призрачнее. А молодому человеку казалось, что мир вокруг перевернулся.
Что с ним происходит? Откуда этот яркий мелькающий, словно проблесковый маячок свет и пронизывающий тело мучительный холод? Он, словно автоматический зонд, исследующий Вселенную, летел сквозь пространство и время. Казалось, что он рассекает руками гладь космоса с его миллиардами звёзд, как пловец воду во время заплыва. Он был бесплотным духом, а планеты и галактики с бешеной скоростью неслись сквозь него. Сейчас Влад не мог анализировать. Остатками разума он осознавал, что ещё чуть-чуть, и он будет скован космическим холодом и поглощен чернотой. Но тело, словно опровергая его опасения, продолжало жить своей непостижимой для разума жизнью, превратившись в корабль, бороздивший безжизненные просторы. Как в кошмарном сне, одержимый неистовым отчаянием, он пытался взять себя в руки и не закричать или заплакать, как ребёнок. Его одолевали паника и страх, а мозг отказывался воспринимать события последних мгновений. Путешествие казалось бесконечным. Ощущая приступы морской болезни, Влад заставил себя закрыть глаза, а когда открыл их…
Он стоял в пожухлой траве. Вокруг раскинулся мёртвый каменистый пейзаж, а вдали виднелись безжизненные горы с блестящими сахарными вершинами. В небе, словно издеваясь над приговорённым, приветливо подмигивали два глаза-светила: огромное ярко-оранжевое и маленькое алое. Влада заштормило так сильно, что молодой человек в ужасе уселся на траву. Он готов был поклясться, что земля под его ногами вздрогнула, а непонятно откуда исходящий гул и грохот, словно работал на полную мощность гигантский машиностроительный завод, сводил с ума. Первый раз в жизни его волосы встали дыбом, а по телу поползли мурашки.
– Таак! Приехали! Где я? Как я сюда попал? Что со мной происходит? – шептал он, – Я телепортировался? Но как?
Наконец, сбросив оцепенение, Влад попытался сосредоточиться. Он живо представил свою хрупкую голубую планету, одиноко парящую в вечной ночи космоса, родное солнце, совсем не похожее на висящие над головой чужие звёзды неизвестной планетной системы, дом и свою комнату, служившую для него крепостью, и мысленно настроится на обратное перемещение.
Кто, если не он сам, стал виной происшедшему? Очевидно, что ненависть и нежелание возвращаться домой сыграли с ним плохую шутку. Однако эмоция, бросившая его в объятия чужого мира, сменилась массой других, и вычленить её из бесконечного множества одолевавших его чувств было невозможно, как невозможно было вернуться обратно в свою реальность, на планету по имени Земля.
– Что делать?
Но Влад не двигался с места, лихорадочно обводя лишенными мысли глазами все прилегающее к нему пространство. И тут его взгляд зацепился за что-то странное. В нескольких десятках метров от него лежало нечто, показавшееся ему вначале тёмным валуном. Неожиданно оно шевельнулось и протяжно зевнуло. Молодой человек встал и, подойдя поближе, растерянно уставился на лежащее в траве тело.
Это было фантазийное существо, больше напоминающее детёныша тролля: зеленоватый цвет лица, маленькие глаза и огромный рот с острыми зубами, созданный, скорее, откусывать головы врагам, а не для перемалывания пищи. Существо уселось и, так же как Влад, сосредоточенно его разглядывало.
– Ты Высший? Надо же… я Ратиш, – наконец, произнесло оно скрипучим голосом.
Молодой человек его понял, прочитав яркие всполохи букв, моментально распознав закономерности образования звуков и структуру чужого языка.
– Простите, я как-то непонятно сюда попал… Владимир, – сумбурно ответил он, – Вы не поможете мне вернуться домой? Я – Землянин!
– С ума сойти! – восторженно воскликнул Ратиш и, вскочив с неожиданной прытью, несколько раз обежал вокруг него. – Ты действительно не понимаешь, куда угодил? Может, головой стукнулся и перепутал маршрут?
Опешивший Влад обвел взором унылый пейзаж. Его нервы звенели от напряжения. Сейчас он даже не попытался воскресить в памяти прочитанные фэнтези, чтобы идентифицировать говорившее с ним чудище с книжными персонажами. Ясно было одно – он попал на чужую планету, благо что атмосферный воздух, гравитация и комфортная температура были похожи на земные.
– Пойдем со мной, Лад-Имир, я познакомлю тебя с Пато. Может, он поможет разобраться с твоей ситуацией?
Ратиш задумчиво присвистнул и пошёл впереди, показывая дорогу. Несмотря на своё несуразное тело, он двигался пластичнее, чем Влад мог ожидать. Даже на расстоянии чувствовалось, какая силища живет в его неказистой фигуре. Молодой человек поймал себя на том, что захлестнувшая его поначалу паника ушла, и проснулся интерес исследователя, познакомившегося с представителем неведомой расы инопланетян. Вот оно, непознанное, необъяснимое и таинственное!
«ОНИ всё-таки существуют!» – эта мысль крутилась в его голове, не давая переключиться на более актуальные вопросы.
Настал день, когда представитель Homosapiens столкнулся с иным разумом, и рассуждения о пришельцах из космоса обрели реальные очертания в лице идущего рядом тролля. Дорога тянулась вдоль глубокого оврага, заросшего низкорослым стелющимся кустарником с синими стеблями и белесыми, словно тронутыми плесенью, листьями. Да, это был чужой мир! Вокруг носились иные запахи, с пронзительным свистом мимо пролетали неведомые птицы, смахивающие на летучих мышей. Приглядевшись, Влад приметил деловито суетившихся в траве козявок, совсем не похожих на земных насекомых.
Пройдя еще метров триста и обогнув нагромождение скал, Радиш вывел его к строениям, напоминающим советские хрущобы. Перед ними раскинулся уродливый город цвета засохшей глины, весь пропитанный промышленным запахом и оглушаемый несмолкаемым грохотом. Каменные строения тянулись, насколько хватало глаз, одинаковые и безликие, словно солдатские казармы, сложенные для чисто практических надобностей. Это было беспорядочное скопище тяжеловесных коробок, теснящихся, как попало, впритык. Откуда-то периодически доносился очень длинный пронзительный звук, похожий на усиленный вой фабричного гудка. Пахло неведомой химией, чем именно, Влад не разобрал. Тяжелый запах отдалённо напоминал гарь и машинное масло.
Вдалеке маячили фигуры. Подойдя ближе, Влад понял, это были вовсе не люди. У строения, напоминающего автобусную остановку, стояли приземистые коренастые гуманоиды, похожие на Радиша, но были среди них и высокие как жерди, весьма худощавые существа, напоминающие клоунов на ходулях: копна рыжих волос, бледно-зелёный цвет кожи, уши лопухами и маленькие глазки. Довольно грязные комбинезоны с логотипом ОК «Пракситрон» на кармане и большим принтом на спине облегали тела инопланетян, как вторая кожа.
– Кто они? – не выдержав, спросил Влад.
– Это бригада ремонтных рабочих Объединенной Корпорации второй шахты праксидиума. Они ждут погружной модуль…
С демонстративным равнодушием Радиш пожал плечами, словно говоря: «Всё ж написано…»
Разговоры стихли, а взоры инопланетян обратились в сторону удивлённо озирающегося высокого и странно одетого парня.
– Радиш, дружище, что за душку ты нам привёл? – с глумливой ухмылкой спросил высокий тип, с виду старший в группе. – Нашим господам из Тефии опять что-то надо? Пракситрону всё мало, скоро и нас продадут с аукциона.
– Брось, Теон, это совсем не то, что ты думаешь.
– Да ты что! – ехидно бросил длинный. – Ты читаешь мои мысли, как Высший? Браво, парень, растёшь в моих глазах.
Проигнорировав иронию, Радиш ответил:
– Нам очень нужен Пато! Ты не знаешь, где застрял его модуль?
– Очень нужен… – передразнил его длинный, – он всем просто необходим. При перегрузке топлива в транспортнике сломалась какая-то ерунда, так что подъём приостановлен на четверть часа.
Рабочий угрюмо уселся на лавку, продолжая буравить Влада тусклыми мышиными глазками. Однако пристальное изучение продлилось не долго. Что-то протяжно ухнуло, и над ними зависло нечто, напоминающее вагонетку для погрузки угля. Только как такой грузный и неуклюжий механизм мог так легко планировать в воздухе для Влада осталось загадкой. Модуль с гулким скрежетом опустился на землю, и из него вышли несколько инопланетян в такой же замызганной униформе с корпоративным логотипом.
Шедший впереди незнакомец махнул рукой группе ремонтных рабочих и крикнул:
– Теон, когда спустишься в шахту, прислушайся к буровому насосу. Мне не нравится его песня.
Это был обыкновенный человек лет сорока, коренастый, с коротко стрижеными волосами и пронзительным взглядом. Но, только подойдя ближе и рассмотрев его, Влад заметил, что цвет его кожи был зеленоватым, отчего незнакомец казался болезненным или даже немного не живым.
– Что вам нужно? – уловив ошарашенный взгляд Влада, без прелюдий спросил он.
Но вместо молодого человека ответил Радиш.
– Мы тебя, Пато, дожидаемся, поговорить надо.
Однако мужчина неожиданно закашлялся. Когда приступ, раздирающий его тело, закончился, он сплюнул, и на земле осталось красное пятно.
– Кровь? – в ужасе спросил Влад. – Вам же нужна врачебная помощь!
Вместо ответа рабочий энергично помотал головой, а когда отдышался, прохрипел:
– Это праксидиум… м-да, чувствую, разговор будет интересным…
Развернувшись, Пато быстрым шагом пошёл в сторону ближайшего подъезда.
– Ну чего застыл, – Радиш грубо толкнул Влада в бок, – пошли, что ли…
Голос тролля вернул парня в реальный мир.