Услышав это, Володя расхохотался. Потом он посмотрел на своего диплодока, и ему стало стыдно – а ну как кто-нибудь увидит? Он же не художественную школу заканчивал. Длинная шея диплодока больше подходила жирафу. Точно, если ноги подлиннее нарисовать, ну вылитый жираф, только без пятен!
Потом Володя сообразил: да кто это увидит?
Через десять минут он снова взялся за ручку. Не сейчас, не через год и не через десять, а вдруг действительно это прочитает представитель разумной цивилизации? Вероятность встречи не меньше, чем у любого из четырёх зондов.
Но и не больше, что обидно.
Всё свободное время Володя проводил за рабочим местом. Когда ускорение только появилось, он пристроил в рубке стол из спальни – основной стол остался на потолке. Новый стол оказался рядом с иллюминатором, но его частично закрыл ящичек с бригантиной. Рядом поселилась книга Дефо. В ней уже были описания некоторых растений и животных, а Володя не хотел дублировать информацию и поминутно заглядывал свериться.
Однажды в разговоре с Дмитрием Алексеевичем всплыл «Робинзон Крузо».
– Есть в этом какая-то ирония, – посетовал Володя.
– Там всё хорошо закончилось, – больше, чем через сутки ответил Дмитрий Алексеевич.
На этом тема заглохла.
***
На восемьдесят шестой день Володя послушал новости с Земли, внимательно изучил план исследований, передал племянникам привет от розовой мыши-путешественницы и вернулся за письменный стол.
Первым делом он сложил исписанные тетради. Подвинул ящичек с бутылкой, чтобы стопка поместилась на узкой столешнице. Раскрыл последнюю тетрадь на заложенном месте, снова подвинул ящичек. Крохотная бригантина в бутылке поставила все паруса – ждала попутного ветра.
Интересно, на чём плыл Робинзон? Может быть, на такой же бригантине?
Володя полистал страницы. Автор везде пишет «корабль». «Корабль» да «корабль», а что за корабль? Володя постучал ручкой по столу и снова полез в книгу. Не сказано. И ещё кое-что не сказано. А ведь это все делают, когда терпят кораблекрушение.
Быстро пролистнув начало, Володя присмотрелся к описанию первых дней на острове. Ну точно! Робинзон Крузо не бросал в море бутылку с запиской. Неудивительно, что он столько просидел на острове.
Володя уставился на пузатую бутылку в ящичке. А почему нет? Понятно, что это глупо, но уж кому-кому, а ему терять нечего.
Ломать дедову бутылку он не стал. Допил сок из пластиковой, вытер её изнутри, написал записку. Свёрнутая трубочкой бумажка проскользнула в горлышко и расправилась внутри. Володя взвесил бутылку на ладони. Нет, так не годится, такую не выбросишь – останется в поле притяжения ракеты, вот смеху-то будет!
Внутрь пошла сломанная отвёртка и что ещё осталось от попыток ремонта. Под конец Володя проколол пару дырочек и завинтил крышку. Записке воздух не нужен.
Ради такого случая можно и самому наружу выйти. Володя упаковался в скафандр, сунул бутылку с запиской в карман и выбрался наружу. Держась рукой за металлические поручни, он развернулся спиной к ракете, примерился и швырнул бутылку так сильно, как только смог.
Бутылка с запиской мгновенно скрылась из виду. Потерялась в черноте космоса.
Вот оно, слабое место плана.
Володя скрежетал зубами, пока лез обратно в ракету. Едва стянув скафандр, он саданул кулаком по переборке. Как он не догадался?
Даже если кто-то встретится с бутылкой, её просто не заметят, она же маленькая, она разобьётся о борт вымышленной ракеты-спасателя, как крохотный метеорит.
Ну разве что сама ракета будет размером с бутылку.
***
Реакция ЦУПа не заставила себя ждать.