– Я готова дать нам ещё один шанс, – внезапно стало так тяжело, что я тотчас прикрыла глаза и вздохнула. Подумала секунду, представила весьма похабные действия со стороны парня и добавила. – Маленький шанс.
– Этого достаточно, – прошептал и наклонился. Матрас рядом с моей головой пугающе прогнулся, и в голове тотчас поплыли образы с ограничением 18+.
Ладонь Арсения оказалась где-то в районе талии, и я не успела пикнуть, как он подтащил меня вверх к изголовью кровати, уложил голову на подушку, укрыл одеялом и строго напомнил.
– Нам завтра в универ, постарайся не проспать.
Холодные пальцы прочертили прерывистую линию на моём лбу, и я вскоре уснула.
В полночь я проснулась. На улице шёл дождь. Арс быстро среагировал на мои движения, уточнил, всё ли нормально. Заставил выпить лекарство, проверил температуру, повздыхал, словно дед, и лёг рядом с открытыми глазами. Мы слушали шум падающих капель и обсуждали стратегию получения зачётов.
– Меня больше беспокоит «Математический анализ», там ведь экзамен, – волновался Сеня. – Зачем вообще это будущему преподавателю информатики? Во вторник пара, а я ничего в этом не понимаю. Кстати, тебя я на ней ни разу не видел.
– Потому что я заработала автомат, – буркнула в ответ. – Училась хорошо, вот и получила. Такой расклад не учитывал?
Он тихо рассмеялся.
– Я уже у Стаси уточнил, она мне всё рассказала. В универе ты на хорошем счету, на кафедре прикладной информатики тебя защищали все и просили оставить в покое.
– Но ты их не послушал, – констатировала факт.
– Не послушал, – моментально согласился Арс. – Более того, пообещал понизить твою успеваемость или вообще в Москву забрать. Не спрашивай зачем, просто так ляпнул, забавы ради.
Хилин сперва не продолжал говорить, а после принялся рассказывать истории с концертов и репетиций в попытках меня подбодрить. И через час, когда усталость вновь взяла верх над разумом, я с удовольствием растянулась рядом с Арсом, а тот в ответ приобнял меня, уткнулся носом в макушку и размеренно задышал.
Утро началось с неожиданной отрезвляющей трели дверного звонка. Я, словно червяк, вылезла из одеяльного кокона и объятий Хилина, подбежала к зеркалу, пригладила взбитые волосы, кое-как смыла под глазами разводы от туши, растёрла кожу лица и рявкнула:
– Там кто-то пришёл!
Арс под усталый стон повернулся на другой бок и натянул плед на голову, явно не планируя выходить в свет в такое раннее время. Часы едва пробили половину седьмого. Кто бы мог заявиться так рано?
– Вставай немедленно, – подошла к кровати и потрясла парня за плечо без особой надежды. Вместо того, чтоб подняться и узнать, кто же заявился в гости, парень выглянул из-под одеяла, сонно щурясь от уже вставшего солнца, схватил меня за запястье и потянул на себя. За секунду я оказалась рядом с довольным парнем на кровати.
– Не будем открывать, – прохрипел. – Вряд ли нам в такое время привезли пиццу.
Но трель не успокаивалась, а, казалось, наоборот, лишь становилась громче и назойливей. Мы с Сеней испуганно переглянулись, когда вместо птичьих перепевок раздались оглушительные удары. В дверь начали ломиться.
Хил с ворчанием поднялся и направился в коридор. Я же уставилась на белую рубашку с закатанными рукавами и в тон им боксеры, в которые меня одел рокер. Разве он не мог найти чего-то приличнее? Но уже через пару мгновений мне стало не до внешнего вида, ведь Арс вбежал в комнату с округлившимися от шока глазами и зашипел:
– Там моя мать.
Тихо присвистнула и застыла, как только услышала продолжение.
– С Варей.
Он кусал губу и не знал, что делать. Я на клеточном уровне ощущала его беспомощность: хоть Арс и рос непослушным, его мать всегда находила рычаги давления и делала так, как считала нужным, прогибая под себя сына. А уж делегация в её главе вместе с официальной невестой Хилина для меня ничем хорошим закончиться не могла – мы понимали это оба. И всё же Сеня предложил рискнуть.
– Ты сейчас идёшь в душ, ждёшь минут пять, пока я с ними общаюсь, а после выходишь в одном полотенце к нам. Главное, делай вид, что мы снова вместе. Ещё лучше, если ты притворишься, будто мы помирились уже давно, просто скрывали эту информацию от всех.
Пока объяснял план действий, плавно подталкивал к ванной комнате. Я только и смогла, что судорожно кивнуть, скрыться от лишних глаз на время, скинуть рубашку и обмотаться полотенцем, прильнув к двери и впитывая информацию.
Раздались щелчки, топот, недовольное бухтение тёти Наташи – она жаловалась на то, что сын ведёт себя совсем по-детски, игнорирует звонки, не даёт адреса, вообще не появляется дома.
– Что же ты с Варенькой сделал, сволочь? – сокрушалась она. – Деточка прилетела ночью, вся в слезах, адрес только наш смогла найти. Как ты мог с ней так поступить?
Послышались сдавленные всхлипы и слабые утешения.
– Как поступить? – сухо уточнил парень. – Мы не встречаемся, нечего тут комедию ломать. На следующей неделе выйдет статья, которая откроет всей стране глаза на наши отношения.
– Какая ещё статья? – вживую голос Вари звучал неуверенно и слабо, словно она и правда переживала о том, что они с Хилиным не встречаются в реальности.
Хил заговорил откуда-то издалека, и когда загремела посуда, я догадалась – он хозяйничал на кухне.
– Самая обычная. Я тебя предупреждал ещё три месяца назад.
Девушка разревелась с новой силой.
– Как тебе не стыдно?! – взвизгнула тётя Наташа. – Она же любит тебя, дурака! Извинись немедленно!
Арс только рассмеялся и пробурчал что-то, чего я расслышать из-за громкого нытья блогерши уже не могла.
– Тебе что, сложно это сделать? В какой момент ты стал таким жестоким? – и запричитала тихо. – Ох, невинное дитя, не расстраивайся. Он так шутит, никакой статьи не будет. Я поговорю с Константином, он нас поймёт.
Рокер снова захохотал, но уже истерично, словно испугался чего-то. Я не выдержала, повернула защёлку на дверном замке и услышала последнее:
– Он сам был инициатором, ведь я скоро женюсь.
Под сдавленное оханье я открыла дверь и оказалась под прицелом пары любопытных глаз.
Варвара в жизни выглядела иначе, нежели на фото из инстаграма. Не такая гламурная, не такая идеальная, скорее растрёпанная и обессиленная. Она просканировала меня своими покрасневшими тёмными очами и горько ухмыльнулась.
– Это ты на НЕЁ меня променял? Серьёзно? – ткнула в мою сторону пальцем и визгливо добавила. – Ты, мать твою, серьёзно? Вот на эту швабру?!
Но парень будто не слышал обидных слов, молча продолжил готовить кофе и напевать под нос детскую песенку про ёжика. Я проскользнула к барной стойке, чтоб оказаться ближе к Арсу и безопасности.
– Почему ты молчишь? – визжала Варя. – Тебе разве нечего сказать? Мы с тобой три года вместе! Три! Мы на свидания ходили, нам было хорошо вместе, что же случилось? Ты же собирался сделать предложение мне! Не ей, а МНЕ! Скажи уже правду!
Арс не выдержал. Резко развернулся, сжал губы в тонкую полоску:
– Ах, ты хочешь правду?! Тогда давай по порядку. Во-первых, все свидания согласовывались с Костей, он говорил «где», «когда» и «до скольких». И ты об этом знала с самого начала. Во-вторых, предложение никто делать не собирался. Когда твоя популярность поползла вверх после участия в двух проектах, Константин уже знал, что наши «отношения», – он сделал характерный жест-кавычки, – не продлятся долго, и хотел выжать по максимуму из этой ситуации. Поэтому попросил приглашать тебя почаще куда-нибудь. А после пустил слух о предстоящей свадьбе.
– Врёшь, – шипела Варя. – Не может быть! Мы гуляли, мы ходили в кино. Да мы рестораны посещали чаще, чем я видео на ютуб заливала. И ты мне нагло затираешь, что не собирался делать предложение?! Я даже кольцо нашла!
Хилин расхохотался.
– Конечно, нашла, я его туда специально положил. Так что, мама, это не я подлец и трус, а Варя возложила на меня ложные надежды. Я был виноват только в том, что не рассказал всё прямо. Но на это была причина под названием Костик.
Растерянная девушка хлопала ресницами и, казалось, не понимала совсем ничего. Мне даже стало жаль её. Кто бы мог подумать, что в шоу-бизнесе всё настолько жестоко?
– Я уже поняла, что у тебя все вокруг виноваты. А что она тут делает? Где видано, чтоб родитель в доме появился позже, чем какая-то… – грубый голос матери Сени заставил меня нервно обернуться.
Пренебрежительный взгляд и вздёрнутый подбородок: она не желала видеть меня среди тех, кто имеет доступ в квартиру к музыканту. Особенно её бесил тот факт, что в тайном жилище я оказалась первой.
– Конечно, она тут, где же ей ещё быть, – легко ответил Арс, поставил передо мной на барную стойку кружку с капучино, приобнял и чмокнул в макушку. – Она ведь моя невеста. Настоящая.
Варя с округлившимися от ужаса глазами заорала, что не оставит всё это просто так, и выскочила за дверь, громко хлопнув ей. Наталья Андреевна снова запричитала, что её бестактный сын обидел бедную девочку, что он должен извиниться и ползать за ней на коленях. На эти увещевания Сеня только пододвинул ко мне ближе кружку, сел напротив и взял пирожное из вазочки. Так, словно кроме нас двоих, никого в квартире не было.
– Надо успеть заехать к тебе, переоденешься, – задумчиво окинул меня взглядом музыкант. Мать Хилина на секунду зависла, не понимая, что он сказал, а после разразилась новым скандалом.
Арс подождал пару минут, пока она не успокоилась, и твёрдо отчеканил:
– Мы с Соней встречаемся уже давно, так что не стоит влезать туда, куда тебя не просят. А по поводу Вари – не знаю, что она тебе напела, но не верь. Всё, что показывали в прессе – фарс. По поводу моего отказа приезжать домой я уже всё сказал, мы это обсудили на прошлой неделе. Ничего не изменилось. Поэтому…
– Да она же с твоим братом уже шашни крутит!
Очень медленно Сеня перестал жевать, отложил выпечку в сторону и поднял на меня тяжёлый взгляд, которым он то ли пытался испепелить, то ли передать какой-то сигнал. Он по-детски выпятил нижнюю губу, поцокал тихонько и многозначительно мотнул головой в сторону своей матери.
– А я тебе говорил: обсуди всё с Сэмом, объяснись, разорви контакт. Ты так и не удосужилась с ним поговорить! И теперь люди будут судачить.
Парень показательно фыркнул, засунул пирожное целиком в рот и попросил поторопиться, ведь мы уже опаздывали. Его мать всё в том же непонимании стояла и наблюдала за происходящим цирком, не двигаясь и не решаясь что-то сделать ещё. Арс встал, повернулся к ней и с абсолютным безразличием попросил:
– Лучше тебе уйти, ма.
Женщина наконец осознала, что её в этом доме не особо жалуют, гордо выпрямилась, будто кол проглотила, и зацокали каблуками в сторону выхода, кинув на меня прощальный полный ненависти взгляд. Как только захлопнулась дверь, я сразу уточнила у Сени:
– Как думаешь, почему она так ко мне относится?
Музыкант выпил из моей чашки остатки кофе и с улыбкой выдавил:
– Потому что ты украла у неё самое ценное, – подмигнул и пояснил с плохо скрываемым самолюбием. – Меня. Мы опаздываем, пошли скорее.
Уже через полчаса я поднималась к себе в квартиру, попутно пытаясь забрать ключи из рук Арса и отговорить его идти со мной. Парень остался непреклонен, он шел впереди, весело насвистывал смутно знакомую мелодию и изредка оглядывался, чтоб поймать мой недобрый взгляд, широко растянуть губы и громко усмехнуться.
Я брела позади, пялилась на знакомый до боли в сердце затылок и молилась, чтоб никто из соседей не вышел на лестничную площадку. Но когда рокер штурмовал с руганью нашу дверь, из квартиры напротив высунулось любопытное морщинистое лицо. Милая женщина в возрасте, вечно пытающаяся сосватать меня со своим внуком, щербато улыбнулась и спросила:
– У тебя всё хорошо, Сонечка?
Она проследила за очередной попыткой Арса попасть к нам домой и поджала губы.
– Конечно, Алевтина Георгиевна.
– Максимка про тебя вчера спрашивал, хотел погулять с тобой вместе, наверное. Расстроился сильно. Ты уж ему позвони, – мягко сетовала женщина.
Она, словно специально, оценила напрягшегося Хила, коварно улыбнулась, шустро распрощалась и откланялась, наверняка, чтоб сбегать за телефоном и сообщить моим родителям столь интересную новость – к Сонечке с самого утра пришёл мальчик. Где же это видано? Да ко всему прочему не Максимка, которому она доверяла, как себе.
Но ни когда мы зашли в квартиру, ни через минуту, ни через десять гаджет не ожил, что могло означать лишь то, что родители временно вне зоны действия сети – мама предупреждала об этом.
Хилин деловой походкой обошёл мою комнату, останавливаясь около плакатов и задумчиво пялясь на них. Он хмурился и кряхтел, словно его очень задевал тот факт, что на моих стенах не красовались его фото во весь рост. Или хотя бы постеры группы. Всё же предъявлять претензии парень не решился, лёг на кровать, закинул руки за голову и мечтательно прошептал:
– Сейчас бы вздремнуть. Не хочешь?
Ради убедительности похлопал по одеялу рядом с собой и подмигнул.
– Не спи, я через десять минут буду готова.
Схватила первые попавшиеся вещи, косметичку и скрылась в ванной. Решила не утруждать себя макияжем, да и в теле всё ещё чувствовалась слабость, поэтому ограничилась чуть подведёнными глазами.
– Мы уже опаздываем, – вошла в комнату, где любопытный Арс рассматривал фотографии. Он положил рамку-коллаж на место, повернулся ко мне, отрывисто кивнул и безэмоционально уточнил:
– У тебя что, другой одежды нет?
– К твоему сожалению, нет, – рыкнула сухо. – Если не нравится стиль твоей невесты, найди другую.
Меня немного напрягал тот факт, что Хилин разглядывал наши с братом совместные снимки. И очень настораживала его реакция – необъяснимая, резкая смена настроения. Возможно, это какое-то психическое заболевание?
Краем глаза оценила состояние рокера и вздохнула. Хоть он иногда и походил на сумасшедшего, вряд ли бы мог причинить кому-либо вред. В драки ввязываться Сеня не любил никогда, так как боялся помять своё драгоценное лицо. А теперь от подобных действий зависела его репутация, с которой он носился ещё хлеще, чем с внешним видом.
– Пошли, – кивнула на дверь и пошла обуваться.
– Я тут подумал, – вылез следом парень и шустро собрался. Он забрал из моих рук ключи и принялся усердно второй раз за утро терроризировать дверь. – Если уж это тебе нужно, чтоб я побыл твоим парнем, то почему бы не одеться приличнее? Мне нравятся фигуристые девушки.
– А я тут подумала, – зашипела в ответ и легонько ударила его в плечо, – что могу столкнуть тебя с лестницы, добить и стерпеть издёвки в универе. Так что уймись лучше.
Арс загоготал на весь подъезд, запрокинув голову и счастливо щурясь. Словно ему и правда было весело. Словно не было никаких пяти лет.
По пути в университет Хилин травил байки, от которых мне хотелось смеяться, но я держала себя в руках и сухо улыбалась. Правда, попытки меня расшевелить Сеня не оставлял. Когда автомобиль плавно остановился на небольшом пятачке около учебного корпуса, спрятался от палящего солнца под кронами лип, щёлкнули замки на дверях.
Я с опаской попыталась выйти и посмотрела максимально строго на Арса.
– Выпусти.
Но парень не слушал. Молча барабанил пальцами по рулю, задумчиво «жевал» нижнюю губу и вздыхал.
– Что случилось? Вчера всё было нормально, мне казалось, что мы снова сблизились и начали друг друга понимать.
Я отвернулась в сторону гаражей и принялась разглядывать граффити на их ржавых боках. Разве я могла признаться, что боялась привязаться? Разве могла открыться снова и собирать сердце, разбитое на части? Он не был способен понять. Никогда не понимал.
Вдруг в мои мысли, словно вихрь, ворвалось ужасное осознание: Сеня сбежал не просто так именно тогда, когда был нужен. Это не могло быть совпадением. Неужели… он был как-то причастен к смерти брата? Иначе зачем скрываться и упорно игнорировать?
– Почему ты сбежал? – прохрипела внезапно севшим голосом.
Руки дрожали, как зимой, душа трепетала в ожидании его нелепой отмазки. Я была готова поверить чему угодно. Даже лжи. Но он выбрал другую тактику.
– Не могу сказать, – настал черёд Арса отворачиваться и задумчиво рассматривать пейзаж.
– Почему? – старалась говорить спокойно и холодно. Будто меня это ничуть не волновало.
Хилин махнул рукой, снял блокировку с дверей и жестом пригласил выйти. В ближайших двадцать минут он хранил гробовое молчание, не отвечал никому из одногруппников на приветствия и глупые вопросы, просто провалился в себя. И я догадывалась, что стало тому виной.
2 недели назад
Светлый внедорожник остановился около неприметной пятиэтажки, из подъезда которой выскользнула высокая мужская фигура. Зажглась тусклая лампочка в салоне, хлопнула дверь, закрутился двигатель. Водитель, пригладив почти чёрные волосы, включил печку, достал зажигалку и начал нервно щёлкать ею.
– Что ты собираешься делать с Соней?
– Не твоё дело, – огрызнулся Арсений. В его мыслях вертелось только одно: «Сбежать без разговоров».
– Зачем ты снова к ней лезешь, если собираешься через месяц уезжать обратно в Москву? – не унимался Матвей. – Сколько ты ещё хочешь трепать ей и себе нервы?
Хилин тихо зарычал и ударил по рулю.
– Отвали, Кубик. Какое вообще тебе дело до наших с ней отношений?
Собеседник стянул капюшон толстовки, потёр бровь и с сожалением констатировал.
– Наверное, потому что она мне всегда нравилась.
Арсений недобро глянул на блондина, обескураженный неожиданным признанием, скривился, задержал дыхание на полминуты и тяжело запыхтел, жадно глотая кислород. Ему хотелось кричать, хотелось пару раз дать по наглой морде друга. Хотелось завыть, найти Соню и на глазах у Матвея её поцеловать. Путь даже через силу. Всё равно.
– Держись от неё подальше, – только смог выдавить из себя Хилин и отвернулся. Он вглядывался в темноту, но видел лишь Матвея в отражении.
– Я не предпринимаю никаких действий, – Кубик поднял руки, жестом показывая, что «сдаётся». – Пока что. Мне просто больно смотреть на Соню и понимать, что ты опять её обманываешь.
– Никто Дроздову не обманывает!
Но Матвей словно ничего не услышал, пропустил мимо себя возражение и спокойно продолжил размышления.
– Даже не отрицай, обманываешь. Или ты сказал ей про то, что тогда случилось? – выжидающе глянул на Хилина и, едва брюнет вновь стыдливо отвернулся, заговорил жёстче. – Не сказал же, по глазам вижу. Да и про то, что уедешь, тоже смолчал. Для чего всё это? Чтоб снова разбить ей сердце и потоптаться на чувствах?
Сеня молчал. Вертел в тонких пальцах металлическую массивную зажигалку с выгравированным черепом и пялился в одну точку. Кубик знал характер солиста, прекрасно понимал, что если уж тот что-то вбил в голову, то ни он, ни Дроздова, ни падающий на Землю метеорит не изменит его мнение. Именно поэтому решил уйти.
Стоило ему взяться за ручку, как Хил заговорил: пугающе тихо и надрывисто.
– Мне страшно. Не хочу её терять и никак не могу найти выхода. Времени осталось не много, и внутри сидит такое чувство, будто все вокруг веселятся и пляшут, а меня бросили в воду. Я барахтаюсь, слышу отголоски праздника, пытаюсь выплыть, вернуться к жизни, но не могу. Не получается. Но самое ужасное, мне кажется, что судьба Сони зависит от того, смогу я вылезти на берег или нет. Я боюсь её потерять. И в то же время боюсь действовать так, как подсказывает сердце.
Арс замолчал и уставился на друга. В его глазах читалась надежда на подсказку, малейший намёк. Мольба.
– Пока ты будешь раз за разом выбирать карьеру и деньги вместо правды, ничего не изменится, – сухо отрезал Матвей и выскочил из машины на улицу, оставив Хилина наедине в полном смятении и ужасе.
Соня
Это не могло быть правдой. Или могло? Разве такое случается в обычной жизни?
Я с подозрением глянула на Арса, совершенно невозмутимо кликающего мышкой и с безразличием отвечающего на вопросы одногруппников. Будто всё в его жизни шло так, как нужно. Словно он ничего предосудительного не делал.
Правда, доказательств не было.
С наигранным спокойствием я вставила флешку в системный блок, скинула папку с файлами старых лабораторных, которые должен был сделать Хилин для успешной сдачи предмета, и чуть отодвинулась. На всякий случай. Дурные мысли не покидали головы, заняли всё свободное пространство, по полной разложились и не давали шанса отвлечься на учебу.
Краем глаза оценивала действия Арса, каждое его движение, будто ждала подвоха. Словно он должен вот-вот достать нож и начать им размахивать, как серийный убийца. К счастью, всё обошлось. Ни крови и отрубленных голов, ни девчачьего визга, вообще никакой активности не было на занятии, хоть преподаватель через десять минут после начала оставила нас одних.
Именно в тот момент мне не хватало Стаси и Насти, их поддержки и трезвого мнения со стороны, но на занятие явились только те, кто не заслужил оценку автоматом. А таких было мало. Даже Саша не появилась на паре, хоть я и упорно думала, что она ворвётся в аудиторию и начнёт кадрить Арса прямо на моих глазах.
К концу второй пары, когда Хилин вдумчиво разбирался с очередной лабораторной, активизировалась Ксюша. Она доставала рокера глупыми вопросами, донимала уточнениями по поводу наших отношений и слишком уж много вынюхивала – пыталась подловить на лжи.
– Кстати, – девушка коварно улыбнулась, тряхнула своими длинными русыми волосами и уставилась на меня, – видела, что у «Сердца января» через месяц концерт в Москве. Ты что, уедешь?
Старалась не подавать вида, и всё же информация застала меня врасплох. Даже глаз начал дёргаться.
– Да, – сухо отмахнулся Арс.
Больно кольнуло где-то в области сердца. Он даже не пытался оправдаться. Впрочем, наши отношения носили исключительно фиктивный характер, разве я могла на что-то рассчитывать?
– А как же Соня? – удручённо нахмурились Ксюша и в то же время послала мне насмешливый короткий взгляд. Играла она хорошо. Даже слишком.
Я ждала чего угодно в ответ: тупой шутки или лжи о том, что наша любовь и до этого выдерживала преграды в виде расстояния. Но он с серьезным видом выдал спокойно:
– Она поедет со мной.
Все загалдели, перекрикивая друг друга, требуя что-то объяснить, поздравляя, завидуя и даже восхищаясь. Ребята одобряли выбор рокера и поддерживали, девчонки выражали сомнения по поводу этой затеи. Лишь Арс сдержанно молчал.
На этой ноте в аудиторию вновь вошёл преподаватель и с радостью отпустил всех, ведь время вышло. Я вскочила на ноги, спрятала телефон в рюкзак и пошла на выход, когда Хилин схватил меня за руку и дёрнул на себя.
Больно.
С ужасом зыркнула на его ладонь, обхватившую моё запястье, вырвалась, отскочила на метр и тихо зашипела:
– Не подходи.
Но разве слова могли остановить Хила? Он сердито сцепил зубы, вновь крепко схватил меня за руку, правда уже в районе локтя, и с вымученной улыбкой вытащил из кабинета. За пару мгновений мы оказались на лестнице – безлюдной и страшной.
Убегать с криками я не стала, лишь прижалась спиной к холодной бетонной стене и постаралась с ней слиться. Пожалуй, в тот момент я была как минимум того же цвета – бледно-серая.
– Что ты творишь? – процедил сквозь зубы Арс и воровато оглянулся. Перевесился через перила, глянул вниз и попытался понять, не греет ли кто-то из любопытных студентов уши. То ли чутье, то ли разведка что-то подсказала, но парень нахмурился, сделал шаг ко мне и заговорил так тихо, как только мог. – Прекращай устраивать цирк у всех на глазах. Моя репутация может пострадать.
– Да плевала я на твою репутацию, – только и смогла фыркнуть.
Хоть возможная разгадка смерти брата и была как-то связана с Сеней, сердце и тело на его близость реагировали всё так же по-старому.
Он чуть отклонился, нервно пригладил волосы и прикусил губу. Его голубые глаза сканировали моё лицо миллиметр за миллиметром, избегали встречи с моим взглядом. И вот он сдался.
Ещё со школы мы играли в «гляделки», чтоб выявить победителя. Сначала на кону стояли мороженое, мытьё посуды после совместных с семьёй Хилиных посиделок, брелоки и прочая чепуха. Чем старше мы становились, тем быстрее повышались ставки. В те времена это казалось весёлым – после начала отношений всё свелось просто к желаниям, только каждый раз Арс меня удивлял. Впрочем, я тоже не отставала.
Сейчас он понял всё без слов и послушно уставился на меня. Я не планировала сдаваться, ведь в качестве трофея можно было выведать информацию.
В голове зазвучал таймер.
Шесть. Семь. Восемь. Девять.
Начало щипать глаза, отчего я отвлеклась и моргнула.
– Ты проиграла, с тебя желание, – самодовольно улыбнулся Арс и, наклонившись к моему уху, добавил. – Не знаю, кто и что тебе наговорил. Или, может, ты сама додумалась. Но я никого и пальцем не тронул. Никогда.
– Ну, конечно, – недоверчиво оттолкнула Сеню. – А в газетах, значит, полное враньё писали.
Он не один и даже не два раза попадал на жёлтые страницы под броскими заголовками. Драки, дебош, потасовки – причём, в трезвом состоянии. Складывалось ощущение, что Арс любит махать кулаками, только обычно он старался избегать мордобоя. Всегда считал, что его великолепное лицо не должно страдать от синяков. Пожалуй, это же и являлось единственной причиной, почему он не пил, не курил и ничего не употреблял – его самолюбие не позволяло так обращаться со святая святых – собственным телом.
– То, что мы с кем-то не поладили и поставили друг другу пару синяков, не делает меня убийцей, – я испуганно отпрянула от него и чуть не упала. Арсений своевременно схватил меня за запястье и дернул на себя. – Думаешь, я не понимаю, откуда ноги растут? То всё хорошо, то вдруг резко шугаешься и от каждого шороха подскакиваешь. Я не такой тупой. Только вот ситуации это не меняет, о причинах отъезда сказать не могу. Пока что. Пойдем поедим лучше.
Он направился вниз по лестнице, весело насвистывая известную мелодию из Микки Мауса, словно понимал, что я полностью на крючке. Отчаянное желание узнать о том, что же заставило рокера спешно скрыться из города, пересилило даже инстинкт самосохранения, и я послушно отправилась следом.
Местная столовая не впечатляла ассортиментом и вкусовыми качествами по мнению музыканта, поэтому он уверенной рысцой побежал к автомобилю.
– Я зверски голоден. Между прочим, в обязанности моего помощника входит и кормление. А ещё предложения по проведению моего досуга. Можешь начинать.
Выбор Хилина пал на известное во всём городе кафе-бар, где он спокойно пообедал. Парня не смущало ни моё присутствие и нежелание кушать, ни любопытные официантки, то и дело пробегающие мимо с телефонами, камеры которых были нацелены на нас. Он словно ушёл с головой в свой мир, а я тем временем смогла заняться насущными проблемами: достала блокнот, ручку и мобильный, чтоб записать все занятия, по которым Хилин должен был получить зачёт. Потом у каждого предмета написала, что для этого требовалось и проставила плюсы там, где уже ничего делать не приходилось.
Список получился удручающим с учётом того, что о большинстве учебных предметов рокер наверняка слышал впервые. Он лишь лениво отмахивался и поглощал креветки со скоростью пулемёта:
– Почему не ешь? Ты ещё совсем недавно на моей кровати ни жива ни мертва валялась, а теперь уже от пасты отказываешься.
– Лично я не понимаю, как тебе кусок в горло лезет, – недовольно ворчала, хотя понимала, что только я пережила за утро стресс от состояния «мой бывший – убийца» до «а может быть и нет». – Не знаю, в курсе ли ты, но вообще тебе нужно получить шесть зачётов. Ну, или допусков. В общем, окучить шесть преподов, чтоб они написали рекомендации. Правда, не понятно, что с физрой делать.
Горестно вздохнула и поставила напротив соответствующей пометки жирный знак вопроса.
– Да не парься, – Арс взял в руки стеклянный чайник с красно-малиновой жидкость внутри, выжидающе посмотрел на меня, сделал предлагающий жест и сразу же налил цветной взвар в две красивые чашки. – Физкультура в список моих предметов не входит. Пей.
– Может, есть ещё какие-то уточнения? – недовольно скуксилась и вычеркнула и название, и вопросительный знак из блокнота.
– Да, ещё сын ректора у вас ведёт что-то, его тоже сдавать не нужно.
Облегчённо выдохнула: это был один из самых странных предметов, где требовались не знания, а умение оформлять по ГОСТу расчётно-графические работы. Пару бессонных ночей из списка дел на ближайшее время можно было убирать.
– Тогда остаётся всего четыре предмета, – парень радостно хлопнул в ладоши, чем испугал и без того дрожащую официантку. Девушка фактически бросила на столик тарелку с десертом, промычала что-то и сбежала к барной стойке. – По одному из них у тебя сделаны почти все лабораторные. Ещё по одному нужно сделать небольшой доклад на выбранную тему, там всё легко. Вот только что сделать с математическим анализом – ума не приложу. Да и «дифуры» ничем не лучше.
– Ой, ты всё о делах, – отмахнулся парень и вдруг повернулся к бару, где столпились привлекательные официантки в коротких юбках и белых блузках. Я только тогда заметила их весьма откровенные наряды и похотливый взгляд музыканта, отчего сердце больно закололо и заныло. Словно меня это всё должно было как-то волновать.
Но даже ложь самой себе не спасла.
Арс хитро глянул на меня. Коротко. Вскользь. Явно оценивая реакцию. И с грустной ухмылкой продолжил пялиться на девчонок.
С остервенением я схватила кусок «Красного бархата», в два укуса засунула в себя и с набитыми ртом уведомила:
– Пофли, нам уше пофа.
Взяла рюкзак в руки и чуть не подавилась.
Холодный взгляд, которым он окинул меня, пригвоздил к стулу. Его ледяной тон заставил ясно понять: это лишь начало. Парень встал, потянулся, прошептал: «Я скоро» – и уверенной походкой направился к девушкам. Только тогда до меня дошло, что всё это время он продолжал играть.