– Что этот смертный там забыл? – поднял голос до полукрика Айдар.
Мало того, что честь семьи запятнана, так ещё за неё сражался человек! Не член дома, а именно безродный смертный, место которого – в земле червей кормить. Гнев жёг прогнившую душу фея. Его прекрасное лицо исказилось в гримасе злобы. Лиса испуганно вжалась в подушку.
– Он спас меня… – пыталась оправдать появление Женьки девушка.
– А ты почему сама за себя не постояла?! Почему это за тебя должен делать смертный?! Ты… Как можно быть настолько бесполезной? Ты – часть нашей семьи и обязана отстаивать её честь даже ценой своей никчёмной жизни! Или понятие чести слишком для тебя сложное?
Вроде бы Айдар говорил это спокойно, но настолько убийственным тоном, что Лисе хотелось сбежать, куда глаза глядят. Она чувствовала себя ничтожеством. Хотя недавно ей было очень приятно, что за неё заступились, ведь это значило, что её жизнь тоже имеет вес! Ведь с детства Лису приучили, что защиты и уважения достойны благородные феи, а такая полукровка, как она, обязана служить, и только.
Женька единственный относился к Лисе как к равной с достойным уважением. А теперь её опять скинули с пьедестала уверенности в пучину унижения, заставили задыхаться от обиды и боли, пока её душа не утонет в отчаянии. Ей хотелось плакать, она прижала ушки к голове, но сдерживала горькие слёзы, ведь не имеет права их пустить, потому что это также позор. Как, оказывается, мало позволено полукровкам.
– Зачем оставил её одну? – с укором в колком взгляде посмотрел на Айдара Женька, который принёс Лисе травяной чай.
– А этот почему свободно шастает по замку?! – предел терпения Айдара истончился до узкой черты, мало того что на них нагло напали, так ещё пленник спокойно себе расхаживает, как барин, и никто за ним не следит, твори что хочешь и где хочешь! Это беспредел!
– Успокойся, я оружие сдал! – спокойно ответил Женька и вошёл в комнату, подошёл к постели Лисы и поставил перед ней маленький столик, кружечка с чаем на блюдечке тихо цокнула, запах выпечки наполнил комнату.
– Оружие?! Тебе… тебе дали оружие?! – у Айдара было самое запоминающееся лицо, которым Женька мог любоваться вечность: эта отвисшая челюсть, молнии из глаз, грозящие спалить персидский ковёр, и кажется из ноздрей вот-вот будет идти пар.
– Правда, против тех фей оно было бесполезным. Раз у вас с ними тёрки, изобрели бы эффективнее оружие! А то в другой раз меня может не быть рядом, – не упустил возможность дать дружественный совет Женька.
– Ах, ты ж! – Айдар хотел кинуться на парня, но тут вошла в комнату спокойной поступью Арина, хватило одного её взгляда, чтобы фей притих.
– Милый совёнок, ты забыл, кому служишь и за кого обязан отдать жизнь? – спросила не без иронии Арина.
– Ты говорила, что мне пора сделать выбор, и я его сделал! Я буду бороться за то, что мне дорого, – кратко ответил Женька.
Лиса смотрела на смертного и поражалась, как он может без страха вот так говорить о том, что думает? Он не страшится смерти? И что значит «бороться за то, что дорого»? Ему дорога свобода? Или речь идёт о ком-то конкретном? Свобода… какое желанное чувство… как бы она хотела тоже её получить. Но разве поступки Женьки не говорят о том, что никто тебе её не даст, пока сам не возьмёшь? А может, Лиса настолько глупа, что ничего не понимает… Так её убеждали с детства. Ведь если повторить сто раз, что ты дура – то ты свято поверишь. Ты дура и обязана служить – два незабвенных закона превратились в клетку для души Лисы и навсегда закрыли её от свободы. Но ведь Женька не считал себя обязанным Арине? Хотя она ему явно дорога, но он дал понять, что не будет слепо служить, как верный пёс. А разве можно отказаться служить? И Лиса в ужасе поняла, что сравнивает себя с человеком! С тем, кого презирала и ненавидела! Как же она запуталась.
* * *
– Скажи, Арина, какая цель «Детей свободы»? К чему вы стремитесь? – спросил Женька, фея увела его подальше от раздраконенного Айдара, пока тот реально не придушил её человека.
– Зачем тебе это знать? – остановившись, спросила Арина, не глядя на него.
Они находились в коридоре на пути к покоям Арины. Она подошла к окну и задумчиво наблюдала, как с неба сыплет снег.
– У всех злодеев есть своя история, которая привела их на путь злодейства. Это константа, – пожал плечами Женька, отшатнувшийся от жуткой статуи, которую не заметил, пока не оглянулся на неё, она ему в сумраке показалась монстром, готовым к броску.
– А если мы – исключение? – Арина улыбнулась не то от его слов, не то от пугливости: странно, на неуязвимых звёздных фей он бесстрашно бросился, а какой-то статуи испугался аж до икоты.
– Не бывает такого! С чего-то вы начинали? Не, ну правда, жуткая рожа! – покосившись на статую, заметил Женька с забавным выражением лица. – Это изваяние изображает Айдара?
– Хих… смотри, чтобы он не услышал, а то и я не спасу! Скажи, тебе что, совсем не страшно? – хихикнула в кулачок Арина.
Она себя мысленно похвалила, что не убила Женьку и не позволила Айдару это сделать, иначе, кто бы её вот так смешил. Но ей стало грустно, жизнь человека – что жизнь бабочки-однодневки – длится всего краткий миг. Что будет, когда его всё-таки не станет? И сердце Арины затрепетало от тоски, лёд на нём дал трещину.
– Страшно? Мне жутко! Я боюсь, что кто-то из фей меня либо сожрёт, либо просто разорвёт на куски. Мне страшно, что мой город покрыл туман и его людей пожирают. Мне страшно за тех, кто мне дорог! Во мне столько страха, временами кажется, что если его обратить в пули, то их хватит, чтобы убить каждого монстра, таящегося в тумане, – поколебавшись, честно признался Женька.
Ему было неловко, скорее всего, Арина разочаруется в нём, ей наверное нужен непоколебимый храбрец.
– Увы, фиговый из меня герой… – признался, наконец, он в своей никчёмности в этой ситуации.
– Какой ты всё-таки дурачок! – Арина рассмеялась теперь в открытую, это не был издевательский смех или ликующий, это был самый тёплый, на который способна сия холодная особа. – Пошли в сад?
– А ты возвращения фей не боишься? – удивился внезапному предложению девушки Женька.
– Боюсь… Хм… – задумалась фея, и её глаза, которые изменились с карего цвета на небесно-голубой, стали тёмными. – Когда-то боялась. Более того, дом «Детей свободы» построен на фундаменте страха и укреплён болью, – её голос стал хриплым от переполнявших её душу терзаний.
Она пошла в сторону выхода в сад. Женька молча поплёлся за ней. Сад, когда-то блиставший в изумрудном великолепии и благоухающий ароматом цветов, превратился в почерневшее царство золы и праха. Лишь снег оживлял его, делая светлее и зрительно просторнее, а свет от фонарей заставлял снежный ковёр блистать миллиардами бриллиантовых звёзд.
– Жаль, а сад мне нравился, – с грустью и поникшим взглядом заметила печальные перемены Арина.
– Наверное, он был красивым… – и Женька поскользнулся и плюхнулся на попу с характерным шлепком. – …ай, не больно… совсем… вообще! – покраснев от боли и стыда, пытался он убедить то ли себя, то ли Арину, которая ему не верила.
– Как ты ещё выжил при столкновении с феями? – на лице Арины было выражение, как у старшей сестры, которая увидела младшего брата, ушибившего коленку, хотя ему запретили залезать на дерево, но он не послушал.
– Вот самому интересно, – пожал плечами Женька и улыбнулся.
– Ты хотел услышать нашу историю… её иллюстрацией служит этот сад, наши судьбы также объяло пламенем войны и горя, оно сожгло всё, что мы любили, и всех, кого любили. У нас не осталось ничего, только прах, – начала свой горький рассказ Арина.
– Войны? С кем? – заинтересовался Женька, всё так же сидевший на ступеньках.
– Это было давно ещё, когда люди жили в пещерах. А наша раса уже подошла к расцвету, тогда не было разделения на Благородные дома и Проклятые, мы были едины, правда уже тогда звёздные феи держались в стороне, они всегда были не от мира всего, выше всех страданий земных, ведь жили на небесах.
Арина указала вверх, ветер тронул её волосы, и они серебристыми волнами развевались, полы платья то прятали, то обнажали стройные ножки, она была прекрасна, как ледяная статуя, и таинственная, как Джоконда.
– Как бы по ним это сразу видно… какие-то отмороженные, хоть и огненные, – согласился Женька, мотнув головой, чтобы прогнать зачарованность, а то гляди, превратится в глупого снеговика из мультика «Холодное сердце». И чего он вспомнился? Наверное, потому что это последнее, что смотрел Женька перед тем, как всё это случилось.
– Мы ни с кем не хотели воевать, но жители Нижнего мира не разделяли наших желаний. Они всегда отличались особой воинственностью, но не показывались, пока на Земле не появились люди, ведь вы – это прекрасный источник питательной энергии. Самовосстанавливающийся ресурс. Наш же народ к вам относился, как неразумным животным: ходите нагие, корешки выкапываете, какой от вас прок? Вы даже как рабы бесполезны, потому что хилые. Убивать вас не позволял кодекс, да и вы на тот момент нам не мешали, – Арина, чтобы веселее рассказ шёл, стала создавать небольшие статуи изо льда, иллюстрирующие её повествование.
Женька с ещё большим интересом наблюдал за ней, его увлекал не результат, а процесс создания. Он поражался, как легко фее подчиняется лёд, словно пластилин в руках ребёнка. А сколько времени человеку нужно на создание хотя бы одной маленькой ледяной фигурки? Женька попытался слепить хотя бы снежок, и к его разочарованию, он у него даже идеально круглым не вышел: почувствуй себя криворуким, посмотри, как творят волшебство феи!
Арина снисходительно посмотрела на комок снега в руке Жени и вместо юноши увидела себя, ещё маленькой, сидящей вот так в ледяном саду и пытающейся освоить магию, она так хотела похвастаться брату, какая она умелая волшебница, но к её разочарованию, у неё ничего не выходило. Маленькая фея злилась и плакала от досады. Ещё и старшая сестра Маринэль подтрунивала над ней и говорила, что её сестрёнка – подкидыш, потому что в их роду ледяных фей не было бездарностей. Арина себя чувствовала полным ничтожеством и недостойной носить имя дома Замершей звезды. Она позорит имя семьи одним своим существованием и бездарной магией. Но тут появился Фрост, её старший брат, и осадил Маринэль. А из угловатой фигурки Арины сотворил красивого крылатого четырёхглазого зверя, он назвал его «дракари сэда» и сказал, что если она проявит достаточно терпения, чтобы освоить магию, то увидит этих зверей. И она старалась…
Арина превратила Женькин снежок прямо в руке в статуэтку, изображающую дракари сэда. Юноша с удивлением стал её рассматривать с разных ракурсов.
– А это что за тварь?
– Не тварь, а защитник нашего народа, дракари сэда зовётся, балбес! – Арина отвесила ему дружественный подзатыльник.
– Ай! А я откуда знаю? Я вчера вообще о феях ничего не знал! Откуда тогда про ваших защитников мне знать? – потирая затылок, насупился Женька.
Но Арина не чувствовала за собой вины, ведь только и ждала повода вызвать в нём опять столь забавное выражение лица.
– Жители Нижнего мира, которых вы называете демонами, а мы иногда величаем огнианцами, напали на нас подло, без предупреждения… хотя… а какие войны начинаются без подлости? – продолжала Арина. – Наши родители и братья с сёстрами отправились на войну, но первый бой был проигран, оказалось, что огнианцы лучше подготовились, у них вооружение опережает наше по развитию. А мы из-за своей недальновидности и миролюбия отстали в военном искусстве. Второй бой был с таким же результатом, на третий уже взяли и молодняк, в него попала я, Айдар и все, кого ты видел в этом замке. Не смотри так, я не знаю, чем думали наши военачальники, вооружая против противника лучше подготовленного и хитрого, детей, – ответила на немой вопрос Женьки Арина. – Наверное, это жест отчаяния. Скорее всего, нас ждала смерть, если бы наши с Айдаром отцы в порыве защитить последних оставшихся в живых детей, не нарушили закон: тайно создали «Жнеца» и запустили… хоть тогда было не так много людей, мощности всё же хватило.
Чем глубже окуналась в воспоминания Арина, тем мрачнее становилась.
– Что?! «Жнец» и тогда существовал?! – подскочил с места Женька, ошарашенный новостью он, думал, механизм создали «Дети свободы», а оказывается, тот давно уже был собран! Сколько душ он уже поглотил за столько даже не столетий… а тысячелетий?
– Не переживай, наших воинов тоже зацепило… моя сестра… и брат… отец Лексы и родители Олега… они тоже пожертвовали своими душами и будущей возможностью перерождения! – хотя глаза Арины были сухие, они потемнели и остекленели, а её душа ревела раненым зверем от боли утраты.
Хотя прошло немало тысячелетий от того времени. Созданные Ариной статуи начали трескаться и разлетаться на миллионы маленьких частей, их подхватил ветер и вознёс над землёй в вихре печали. Арина с Женей подняли головы, чтобы проститься с былым «Детей свободы».
– Мне… мне очень жаль, хотя я знаю, это просто слова. Прости, я не думал, что было всё настолько плохо.
Женьке почему-то стало стыдно за ненависть, которую он испытывал к этим существам, в конце концов, все они похожи: и люди, и феи. У всех свои трагедии и есть, кого помянуть.
– Ничего, ты же всё-таки человек, а людям свойственно ненавидеть без причины, а уж если она появляется, так подавно! – пожала плечами Арина. – Но знаешь, Фрост сдержал обещание, я увидела дракари сэда… Они были величественными и прекрасными! А их доспехи и энерго-каналы сияли, подобно звёздам, разгоняя тьму отчаяния, а крылья затмевали небеса, рёв сотрясал горы, прогоняя кровожадного зверя войны! Их было шестеро, они появились внезапно, из портала, раскрывшегося в небесах, и напали яростно на армию огнианцев, сокрушая их всего за один заход. Мы были в окружении врага, который замер от ужаса, наблюдая за небесными воинами, а один из дракари сэда приземлился передо мной и заставил забавно разметаться в стороны вражеский отряд. Он был в лунного оттенка доспехе, его четыре глаза, как серебряные кольца, иронично смотрели на удирающих огнианцев, он даже довольно фыркнул. Я его назвала Грозовым рыцарем, ведь от его доспеха исходили молнии, он склонил морду ко мне, с интересом рассматривая, словно никогда не видел прежде фей, даже с шумом втянул воздух. И прорычал, хотя мне это показалось раскатом грома: «Какая забавная малявка и сильная». Огнианцы воспользовались моментом, когда дракари сэда отвлёкся, и выстелили из катапульт. Ему попало по шее и плечу, он оскалился и хвостом разметал катапульты, как соломенные, его рёв заставил разбегаться огнианцев, а некоторых уползать в ужасе. Когда Грозовой рыцарь поднялся в небеса, то сотворил бурю такой силы, которую я не видела, и прогнал остатки армии огнианцев обратно под землю. Эх, жаль, Фрост не мог видеть этого! – на лице Арины изобразилась та мечтательность, присущая детям, это выражение шло ей, как и брильянтовые серёжки. – Победа над огнианцами стала первой радостью, которую я испытала после гибели близких. Появление Грозового рыцаря навсегда запечатано в глубинах моей памяти…
– Так это что получается, «Жнец» открыл тогда портал, но куда? Это в каком мире живут крылатые четырёхглазые чу… защитники? – поспешил поправиться, чтобы опять не получить дозу подзатыльников, Женька.
– В Сиалию, – улыбнулась Арина, умилялась растерянному выражению лица Женьки.
– Та-ак… погоди… а Илья и этот Эрик – тоже оттуда? – Женька стал чувствовать себя совсем уж глупо, как он грустил по тем временам, когда для него существовали только люди.
Арина кивнула в знак согласия.
– Сиалия погибла, разве нет? – Женька стал лихорадочно вспоминать всё, что узнал о Сиалии и её жителях.
– Видимо, портал открылся как раз во время её гибели, впустив шесть удивительных зверей, и тогда эти двое так же следом проникли, – терпеливо пояснила фея совсем растерявшемуся юноше. Кажется, у неё завелось новое хобби: загружать Женьку.
– Так вам удалось победить? – смотря на статуэтку дракари сэда, спросил Женька.
– Нам? Нет, наших отцов наказали за использование «Жнеца», а их детей объявили Проклятыми. А вот те, кто были далеки от страданий, вполне пожинали плоды победы, так, в общем, и у людей бывает, кто-то один жертвует всем ради блага других, а жертва оказывается забытой. Никого не волнует, какова цена? На это нет времени, нужно же успеть возрадоваться! – с грустью в глазах сказала Арина.
– Эх… это и с ветеранами Второй мировой так же было, – печально заметил Женька, и ему было стыдно за неблагодарных личностей.
– Вот видишь, – повела изящными плечами Арина, отряхнув с головы юноши снег, и провела ладонью по щеке.
– У людей и фей много общих грехов! – добавил Женька.
Арина кивнула, горько усмехнувшись. Они стояли друг напротив друга и смотрели в глаза. Один в чёрном, вторая в светлом одеянии, такие разные и внешне, и внутренне, два мира, которые нашли точки соприкосновения.
– Леди Арина, вот ты где! Айдар совсем сбрендил, хочет принцессу своим любимцам скормить! – прибежал в сад Лекса, но его занесло на повороте, и он проехался ещё несколько сантиметров.
– Ох. Этого и следовало ожидать! Она же – внучка Брансуэлла, того самого, кто выносил приговор отцу Айдара, – пояснила Женьке Арина, как своему. – Понимаю, что она не виновата, но злость надо же на ком-то сорвать? – с иронией произнесла это она.
Арина подоспела вовремя, чтобы оградить принцессу ледяной стеной от злобных монстров, которые бросились на неё.
– Ты в своём уме, леди Арина? Чего вмешиваешься? – спросил Айдар, спокойно за всем наблюдавший.
Они находились в, так сказать, «псарне», где вместо собак содержались кровожадные твари.
– Ты совсем, что ли, от злобы ослеп? Ты не понимаешь, что живая принцесса выгоднее мёртвой! У неё есть любящий отец, который ради дочери, всё что хочешь, сделает! Это же элементарно? – подошла к Айдару и положила руку на плечо Арина.
Айдар смотрел испепеляющим взглядом на вжавшуюся спиной в стену, растрёпанную и перемазанную грязью Эссиль. Его взгляд пылал гневом, а губы искривись, создавая на лице угрожающую гримасу. Слова Арины подействовали на него успокаивающе. И порассуждав здраво, он понял, что фея права. За что Айдар ценил Арину, так это за то, что там, где иные сходят с ума, она остаётся спокойна, как вода в омуте, готовая утопить любого врага.
– Прости, ты права! Что бы наша семья делала без твоей холодной рассудительности! – прикоснувшись устало к переносице, ответил Айдар. – Просто столько на кону, и плюс эта… глядя на неё, вспомнил, как обошлись с отцом, – голос Айдара был низкий, но приятный на слух, даже когда он злился.
– А что мне остаётся делать, если все бешеные? – иронично подметила въедливая фея. – К тому же ты хотел стать принцем? Вот твой шанс!
– Не смешно! Я не собираюсь на этой жениться! К тому же у неё уже есть муж, – опять вспыхнул, как вулкан, Айдар.
– Муж – не стенка, можно и убрать! Хотя и стенку можно, но с человеком проще. Ну не хочешь жениться, не надо. Женим Лексу, – с едкостью добавила Арина.
– Я согласен! – вылез как из-под земли новоявленный претендент в мужья Эссиль.
Лекса был так счастлив, что и не передать словами. Айдар и Арина так красноречиво на него посмотрели, что он сник. Но у главы «Детей свободы» явно настроение улучшилось.
– Уведи нашу гостью в свои покои! И проследи, чтобы её привели в порядок, не положено принцессе выглядеть, как оборванка! – распорядилась Арина, Лекса демонстративно отдал честь и военной походкой подошёл к Эссиль, но она ни в какую не хотела идти с ним.
– Да бери её силой и тащи! – терял терпение Айдар.
– Зачем? Просто пусть Лекса пояснит нашей гостье, что если она не будет подчиняться, то её мужа ждёт весьма и весьма прискорбная судьба, а так, возможно, он проживёт дольше, чем положено охотнику на фей, в нашей обители! – Арина с присущим королевским самообладанием это сказала.
Сейчас именно фея льда была больше похожа на особу королевских кровей, чем Эссиль. Арина была из той категории созданий, что даже в плену не потеряют лица.
– Да, вы одолели нас, ещё остался Эрик! Он вас всех изничтожит! – зловещим тоном пообещала разгневанная Эссиль. Она лихорадочно думала, как сбежать и спасти Эсмонда и друзей, да что она могла одна против этих чудовищ? Девушку всю трясло и боль снедала её душу и тело.
– Ха, вот это уж смешно! – Арина развеселилась со слов этой несчастной феечки. – Айдар, друг мой, ты разве не хвастался перед гостьей своим трофеем? Изволь, это нужно было сделать в первую очередь, ведь принцесса единственная по достоинству оценит его великолепие. – светским тоном предложила Арина и многозначительно посмотрела на рассчётливого фея.
Тот хмыкнул и подал знак Лексе вести Эссиль за ним.
Айдар привёл пленницу к гаражу, пультом открыл двери, и тотчас автоматически включилась подсветка, показав содержимое помещения, а там была груда металла, когда-то бывшая прекрасным мотоциклом.
– Что это? – когда Эссиль увидела байк, её затылок обдало холодом, уж больно покорёженная техника ей напоминала кое-что знакомое.
– Можешь подойти ближе, – позволил великодушно Айдар, держась с аристократическим достоинством. Теперь гнев отпустил его душу окончательно, отец мёртв его не вернуть, скольких из этой подлой семейки ни убей, но нужно думать и о благе новой семьи, ведь «Дети свободы» достойны большего. Нужно наконец-то отпустить прошлое, как сделала это Арина, и бороться за будущее.
Эссиль смотрела то на Арину, то на Айдара, пытаясь разгадать, в чём кроется подлость: при детальном рассмотрении помещение ничем угрожающим не обладало. Девушка подошла осторожно, навострив остроконечные ушки, к покорёженному металлу, но ничего необычного не произошло.
– И что я должна увидеть такого? Это просто обломки, кажется, принадлежавшие человеческому средству передвижения, – не понимала, в чём кроется подвох, наивная Эссиль.
– А тебе не кажется его энергетика знакомой? Хотя, может, уже развеялась за месяц… ну, посмотри, там должен быть герб! – насмешливым тоном подсказывал Лекса, давя смешок.
– Хм… – задумчиво осмотрела обломки Эссиль и когда нашла герб, усилием воли осталась стоять на ногах, ведь они подкосились, она даже ухватилась за кусок металла, чтобы не рухнуть. Всё у неё поплыло перед глазами, полились слёзы. Это не просто байк. Это «Драго», друг Эрика, так он его называл. Эрик с ним всегда был неразлучен, даже когда оправлялся на другой материк, брал его с собой. И если мотоцикл теперь у этих чудовищ, то это значит… И сердце Эссиль, казалось, вот-вот разорвётся от боли, это невозможно, чтобы Эрик погиб, более того, чтобы именно Проклятый дом его убил! – Это «Драго»?
– А ты как думаешь? Конечно, он! – гордо подняв голову, ответил Айдар, и его взгляд ликующе заблестел.
– А где вы держите Эрика? – не верила в его гибель Эссиль.
– Ты хотела сказать, где содержим прах? Да как бы нигде! От него и мокрого пятна не осталось, когда Айдар с ним покончил. Не так-то этот дракари и крут! Тоже мне – непобедимый. И Мрачного духа также одолели! Так что оставь лишние надежды! – рассмеялся в открытую Лекса.
Арине даже жалко стало эту несчастную, её непоколебимая вера в непобедимость крёстных рухнула, что может быть ужаснее.
* * *
Для Проклятого дома всё складывалось весьма удачно: очаги сопротивления охотников на фей угасали, «Жнец» заполнен на пятьдесят процентов, сиальские твари убраны с дороги, и даже захвачены глава Ордена охотников на фей и принцесса Благородного дома. Правда, настроение омрачалось тем, что где-то блуждают звёздные феи, и на них управы так и не нашлось, но у Айдара была парочка идей, как с ними бороться, так эти сволочи по закону подлости больше не показывались.
Женька по воле случая успел спасти Эссиль, её оставили одну в ванной, и она разбила зеркало, взяла осколок и порезала себе вены. Женька занёс ей в тот момент ужин, хотел хоть как-то приободрить, ведь понимал, что есть и его вина, раз всё так сложилось, ведь если бы ему удалось уничтожить «Жнеца», то Проклятый дом лишился бы энергической поддержки, и врагов проще было бы одолеть. Он поставил поднос на тумбочку и начал искать Эссиль, потому как она не отзывалась на зов, что было странным, ведь сбежать не могла. Женька с ужасом обнаружил её лежащей в ванной, наполненной водой, которая побагровела от крови. Юноша мигом схватил полотенце, разорвал его и подбежал к фее, перевязал туго запястья и стал приводить в чувства. После нескольких минут упорных стараний она приоткрыла свои помутневшие очи:
– Эрик… это ты? – вырвалось со стоном из её синих губ.
– Прости, но нет. Перед тобой Женя, помнишь того смертного, что ты спасла от Мрачного духа? – юноша вытащил её из ванны одним рывком, даже забыв, что у самого рука повреждена.
– Ты?! – вскрикнула она, да так что в ушах зазвенело. – Предатель! Мы так верили в тебя! А ты нас подвёл! – тот час откуда-то у неё взялись силы вырываться из рук парня, а поскольку она была мокрая, он боялся, что она выскользнет из рук.
– Эй! А мне, думаешь радостно быть мальчиком на побегушках у этих злобных чудищ? Я, как и ты, тут пленник! – Женьке было бы обидно от слов Эссиль, если бы не чувство вины, снедавшее душу. Ведь он успел посочувствовать Проклятому дому и привязаться к Арине, с другой стороны, у него тоже было не много выбора.
Эссиль метала в него молнии из глаз, но брыкаться перестала. Видимо силы закончились.
– Допустим! Зачем ты меня спас? Я хотела уйти с честью, чтобы смыть позор моей семьи кровью! – надвинувши изящные бровки на переносицу, ответила Эссиль.
– Какой ещё позор? – не понимал Женька.
– Как какой?! Я попала в плен! Это хуже смерти! Да что я тебе рассказываю. Такому бесчестному созданию меня не понять! – гордо задрав подбородок, сказала Эссиль.
– Конечно, я не пойму, как можно вот так распрощаться с жизнью и при этом наплевать, что будет с близкими! Ты хоть об Эсмонде подумала? Что будет с ним, когда он узнает, что ты покончила с собой? А задумывалась над тем, что когда ты умрёшь, то и охотника убьют, ведь его держат только для того, чтобы влиять на тебя! – пытался из-за всех сил вразумить эту глупышку Женька.
– Эм… ой… ужас… – наконец-то дошло до Эссиль, насколько от её жизни зависимы Эсмонд и её товарищи. – Я просто не подумала, что имею хоть какой-то вес в этой ситуации!
– Знаешь, голова нужна не только ради того, чтобы на ней волосы росли! – с иронией заметил Женька.
– Что-о?! Хам! И… – до Эссиль запоздало дошло, она ведь находится нагая в руках постороннего мужчины, девушка тотчас покраснела или порозовела, на что крови в организме хватило, и лихорадочно попыталась прикрыться руками, с её длинных волос накапало на пол, и Женька поскользнулся, благополучно рухнул вместе со своей возмущающейся ношей.
А тут как назло вошла Лисица.
– Так Эссиль, быстро одевайся, тебя зову… – перед ней предстала живописнейшая картина: Женька сидит на попе, с шипением настоящего змея, походу искусителя, на нём разлеглась принцесса, ещё и голая, и почему-то в крови, и смертный, кстати, тоже. – Что за вакханалия тут творится? – топая ногой, спросила Лиса.
– Это не то, что ты подумала! – сразу попытался оправдаться змеёныш. По лицу Лисы было видно, что она не верит. – Блин… только Арине не говори, а то она лично Эссиль – того, – Женька демонстративно черканул по шее торцом ладони.
– Не-а, я всё расскажу, ещё и привру, что ты там в разных позах эту златовласую… – Лиса сейчас походила на сосредоточие коварства, ещё и ехидненько так улыбалась.
– Блин, в следующий раз не буду тебя от злобных фей спасать! – не мог стерпеть такого предательства ранимый Женька.
– Ладно-ладно! Это была шутка… наверное… хи… – подмигнула заговорщически Лиса и взмахнула хвостом, подошла к Женьке с Эссиль, не церемонясь, схватила фею за волосы, заставила подняться на ноги, кинула ей в лицо халат, и указала на ширму. – Бегом переодеваться, приводишь себя в достойный вид и шуруешь вниз! В противном случае, полетишь со ступенек вниз головой! – спокойно пообещала огненная фея. Ведь её бесила эта златовласка одним своим появлением в их доме. Она же красивая, а значит, потенциальная соперница. – А ты пойди, умойся, маньяк! – указала Карина на перемазанное кровью лицо Женьки.
Лиса привела ребят в банкетный зал, где собрались все главные члены Проклятого дома. Зал был огромный, просторный, его резные своды простирались вверх, в полумрак, а в конце горел камин, по правую сторону стояло то странное зеркало, что заинтересовало Женьку.
– О! А вот и наша гостья! А мы только тебя и ждём, – воскликнул Лекса, как всегда начав фиглярствовать.
– Где Эсмонд? – сразу спросила взволнованная Эссиль.
– Лекса, приведи нашего второго дорого гостя! – скомандовал Айдар, стоявший возле Олега с бокалом вина.
Лекса кивнул и скрылся из виду, вскоре вернулся, уже ведя скованного по рукам, избитого Эсмонда.
– Опаньки! А вот и охотничек пожаловал! – ёрничал фей.
– Что б ты в пекле горел, засранец! – смачно пожелал тому Эсмонд, окинувший всех мрачным взглядом, а как увидел Эссиль, так его сердце ёкнуло.
Он так переживал, чтобы с ней ничего не сотворили и так рад, что с ней всё хорошо, она даже прекрасно выглядела в этом нарядном платье. Но отчего у неё запястья забинтованы?
– Что вы с ней сделали? – вслух произнёс он.
– Ничего страшного, я просто порезалась, – попыталась успокоить мужа Эссиль.
– Ну да, эти благородные феечки – такие недотёпы! От каждого острого угла режутся, вот такие ранимые! – с сарказмом насмешливо проговорила Лиса, подойдя к Айдару, и взяла его под руку, он улыбнулся, найдя нечто забавное в её словах.
– Ах, ты ж! – рванулся вперёд Эсмонд, но его попридержал Олег, который пнул охотника меж рёбер.
– Эсмонд! – кинулась к мужу Эссиль, но ей путь преградил Лекса.
– Куда же ты, любовь моя? Не хорошо без пяти минут покойника трогать! – в его раскосых глазах блеснула насмешка, он радовался, что победа близко, и возмездие придёт.
Проклятый дом впервые провёл настолько удачную «Жатву»! Эссиль отшатнулась от фея, как ошпаренная. Она едва сдерживала слёзы, её терзал гнев и негодование.
– Уроды! – выпалил в сердцах Эсмонд и получил ещё пинок от Олега, удар фея настолько был сильным, что у мужчины кровь изо рта пошла.
– Прекратите, вы ему кости так переломаете! – пыталась заступиться за любимого Эссиль.
– А ничего, что его род нас веками истреблял? – сухо подметил Айдар, радуясь возможности покончить с ещё одним охотником.
– Это в прошлом! Эсмонд теперь работает в союзе с Благородными домами! – сказала Эссиль, сжигая взглядом Айдара.
– Ещё лучше! Он работает на предателей и душегубов! – пожал плечами глава дома.