Ну ты, Динка, «оптимист»! – рассмеялся кот до слёз.
И Дина гневно закричала,
Остужая пыл задир. Фраза выстрелом
Звучала: «Зло отымет этот мир! Там в чулане визжит
Пёс! Он до перстня не дорос, какой дал ему Ларика. Ну а если дар
У Ника заберёт слуга чудовищ? Всё погибнет тогда, кот! Вот
Тогда не так завоешь! Станет всё наоборот! И забудем
Мы про счастье в гладе, в хвори да в ненастье.»
кот
– Не-е, такого быть не может. Пусть одно тебя тревожит,
Мысль твою король осудит.
Дина
– Как ещё сказать приятней? Наш король на службе будет
Силы злобной! Так понятней?
Страх схватил его за душу, и кот уселся прямо в лужу.
«Что же делать теперь нам? – прошептал охрипший Серый.
Дина
– Коль пройдёшься по стопам, то найдётся вождь наш белый.
Вдруг сорока закричала:
«Никуда ходить не надо. Ведь имея слух
Отличный, всё я знаю от начала и помочь вам буду рада.
Эстафетой от Ларики и ответ вам будет личный.»
Издала сорока крики, и услышали друзья
Птичьи отзывы повсюду.
Дина
– Расслабляться нам нельзя, в дом ступай, я здесь ждать буду.
XII
И Серый уж в который раз,
Рискуя выхватить побои, проскочив в оконный
Лаз, вбежал в старухины покои. Она ж лежала на диване, вперив
Очи в потолок. Ведь мозг никак найти не мог
Причину краха в её плане.
ведьма
– Продала ж подруга детства
И, поклявшись, поручилась за надёжность её
Средства. А почто ж не получилось? И дух как-будто не
У дел? Наперекор моим слезам забыть о перстне мне велел, сказав,
Что Ник не по зубам. А пойду к столу- ка я и потребую
Совета! Что я зло творила зря? Быть должна
И мне «конфета»!
И, в келью тёмную войдя, молить о чуде стала духа,
Но, тишину в ответ найдя, орать вдруг начала старуха.
ведьма
– Ну что молчишь, неблагодарный?!
Зову тебя иль эту стену? Прошу за свой я труд ударный
Всего лишь мизерную цену. Воздействуй силою своей на волю мерзкого Упрямца. Дабы отдал приблуда сей мне украшение для пальца.
Мой хозяин, снизойди, говорить приди со мной.
дух
– Ты столкнуть двух сил пути
Можешь просьбою тупой. Ну что ты, старая,
Всё ропщешь? Моей погибели ты хочешь? От небольшого
Знать ума меня изгнала ты сама. Но, напоследок, день грядущий тебе
Открою я за верность. Не где-то случай стерегущий. Но устремлёно
Пройдя местность, он у дверей твоих стоит. А значит, нам
Пора проститься! Прощай навеки, моя жрица,
Коль от него бедой разит.
И, как потухли в хате свечи, себя сироткой вдруг назвала.
И затряслись от горя плечи, когда б старуха зарыдала.
XIII
Уж день в тревоге ожидает
Она спасительную новость. Но тень собаку
Покрывает, и восхвалила она скорость. И, вскоре птица
Сев на ветке, тараторя, говорила о страшных бедствиях в разведке.
И Дина грустно ей сказала: «К сожаленью, в узах сила,
А иначе б помогала. Но скажи, король где наш?
Где добра великий страж?»
сорока
– Адресат уведомлён, найден в жаркой стороне.
Дина
– Но что велел Ларика мне?
сорока
– Ничего…Исчез ведь он.
И Дина взвизгнула в восторге: «Он давно, видать, уж здесь!
Ну теперь к старухе месть постучится на пороге. Благодарю
Тебя, сорока! Для мира делаешь ты много!»
сорока
– Ну что ты, Дина? Мы ж одно
Дельце делаем с тобою. Значит нам судьбой
Дано – на врага пойти войною. Ты положись уж на меня!
На чеку я постою. Стоит лишь тебе позвать среди
Ночки или дня, и пернатая вся рать
Злу откроется в бою.
Но Дина молча посмотрела.
Не сказала, коль жалела, что нельзя клевать,
Колоть дух в невидимую плоть. Но всё равно приятно было,
Что стремленье в птицах жило, уберечь ценой
Большою мир, разящий красотою.
XIV
Но вернуться нам пора
К главному герою. Туда, где пёс, как и
С утра, больною бредил головою. То дикий вой его
Звучал, то пробуждался в нём болтун, то мотыля словить пытался.
И даже мага не признал, когда б явился опекун. Ему он деревом назвался,
И вскинув руки встал он криво, чем вызвал тихое веселье. И молвил маг: «Вот это зелье жаждет пить моя олива. На возьми бокал ветвями
И выпей мелкими глотками.» И схватив с лекарством
Тару, Ник глоточков сделал пару.
король
– Выпей всё! На дне бокала шмат мясной тебя ждёт сала.
Но выпив зелье, буйный пёс
Заорал: «Где мой кусок? Это ты мой шмат
Унёс?» Но сказать лишь то и смог, озираясь там вокруг.
И чары снял с него Ларика, когда в дверь раздался стук. Тут же сросся
Рот у Ника, и исчез в коморке свет. И ответил ей король гласом
Узника: «Привет! Я весёлая фасоль, здесь
На солнышке вишу.»
«Нет», – промолвила колдунья:
«Я немного погожу, далеко ж до полнолунья.
Пусть висит стрючок болтливый, ненавистный, опостылый!»
И ушла, бренча ключами. А Ник, испуганный речами, на Ларику
Вновь воззрился. И спросил в недоуменье, когда б рот
Его открылся: « Ты, я вижу, не здоров?»
король
– Ты, Ник, баловень везенья,
Плод ведь Хании суров. И сейчас ты был
Им ранен. То всего лишь тень безумья. Но, мой друг,
Он так коварен! Вновь проснулся б в полнолунье. Если б Дина
«В гонг не била», ты б ушёл из жизни вдруг.
Ник
–Что ж, поздравь, что хоть без мук зло убить меня
Решило. Но что бабе сделал я? За что Ника убивать?
король
– И в том, дружок, вина
Моя, ведь хочет даром обладать, какой
Я ж тебе и дал. Но предел настал терпенья! Накажу без
Сожаленья! Каплей ты последней стал. Хочет
Перстень? Пусть берёт!
Ник
– Нет! А как же мой Василий? С ним он счастье обретёт.
Но орудием насилий для колдуньи станет он.
король
– Ты отдашь старухе перстень!
Пусть оденет его, «плесень»! Моё слово – есть закон!
Да успей сказать заклятье, ведьме перстень подавая: «Не навеки снято Платье, но отныне шерсть седая в лесу скроет наготу.»
Ты запомнил байку ту?
Ник
– Да, запомнил. Чего проще? Что без платья будет бегать
Шерсть седая, греясь в роще.
король
– А как я могу шутить!
Дав клыки мои отведать. Коль с повадками
Термита в нерве ты решил пожить. Всё спешишь вперёд
Событий! Умным будь, хотя б для вида,
В ожидании открытий.
Ник
– Как жаль мне перстень отдавать, преступнице, тем паче.
А нельзя ли наказать как-нибудь её иначе?
король
– Можно, Ник, но вот она
В чашах рыская лесных, вещь понять
Одну должна. Для чего? За зло расплата тварь
Оставила в живых? Мстить не стал бы ведьме я. Но коль
Смерти она рада для людей и для зверья? То пусть и ходит она
В шкуре. Пусть глад обтянет ей скелет, в облаве будет пусть
И в буре, попав зубастенький браслет. Там ощутит она
Мытарство, раз в стаю серое зверьё не примет
Подлое коварство. Там дикий
Ужас ждёт её!
Ник
– О, мой король! Как ты жесток!
король
– Добрый я и для гадюк. Вот поэтому на срок шлю я оборотню
Мук. Но если нрав изменит свой? Силу магия теряет. Ну а коль
Вину признает? Вернётся облик к ней родной.
XV
Ведьма с койки подскочила,
Думы ж спать ей не давали. И к чулану поспешила,
Где заговорщики уж ждали. Но не скрыться ей от глаз, неотступно
Крался Серый. Свидетель горестной беседы для бабы в тот прощальный час.
А зная нрав в ней озверелый, предвидел он большие беды, исток
Каким был перстенёк. Чему решил он, помешать. Не мог
Же котик того знать, кого скрывает закуток.
А Ник, круша всё в кладовой,
Издавал то рык, то стон. Так спектакль озорной
Для старухи начал он. И сквозь грохот прокричал: «Перепачкан
Я весь солью! Кто вселил меня в неволю!?»
И в двери громко постучал.
В ответ заверила колдунья: «Не шуми!
Иду уж я. Что не помнишь, как меня ты избил?» -
Спросила лгунья: «И пришлось в чулан закрыть, потому как
Ты опасен. Что ж, придётся подлечить, раз ты в бешенстве ужасен.
Но заплатишь не деньгой за лекарство не простое, но иной приму я мздой. Подари- ка ты старушке украшенье золотое. Коль согласен? Дверь
Открою. Если ж нет? То знай, порою здесь случается беда.
Сколько ж глупого народу скрыл чулан. И навсегда
Дать забыла им свободу. Не взыщи. Что старость
Хаять? Раз такая у ней память.»
Исчез светило из их штаба,
И в темноте пошло движенье. Царапнула чья- то
Лапа, кто-то требовал прощенья. И, как задумано, и было пёс завыл
Опять уныло: «Да разве злато стоит воли? Да забери его ты что-ли!
Только выпусти из мрака. Тараканов расплодила! Началась
Уже атака, по спине ползёт верзила!»
«Что визжишь там, как девчонка!? Загрызи меня печёнка!» – причитая,
Бабка дверь в миг открыла нараспашку: «Перстень мне отдай теперь!»
Но, сбивая с ног букашку, для начала вышел узник.
Ник
– Фаворит в моём наследстве. С ним играл, нося подгузник,
В безмятежном ещё детстве. Ведь он уже принадлежал этой
Маленькой особе.
И Ник задумчиво разжал свой кулак,
На радость злобе. И промолвив что- то тихо,
Перстень нехотя подал. Но вдруг кот, подпрыгнув
Лихо, стукнул лапой по руке. И, стиснув пастью вечный
Камень, перепачканный в муке, чуть не вынес собой ставень.
На окне затеяв бой, с Ником яростно сражаясь. В третий раз уже
Пытаясь в лаз уйти оконный свой. И Ник воскликнул на зверином:
«Всё испортишь, ты вершок! Здесь Ларика в виде дивном,
Верни перстень мне, дружок. И, спасаясь, убегай!
И хоть боюсь её укора, Дине только передай,
Что увидимся мы скоро.»
И, перстень выплюнув из пасти,
Кот, конечно, не застыл. Ведь он вовсе не спешил,
Оказаться в её власти. Несло же бабу с кочергой, верещала жутким
Гласом: «Это что же за разбой? Уж «накормлю» тебя я мясом!»
И, наоравшись, со стола перстень, радуясь, взяла. И сказала:
«Поклянись! Что даёшь по воле доброй.»
Ник
– Да на что тебе сдались мои клятвы с низкой пробой?
Ну ладно уж, отныне он не волчицы серой, душки,
А есть собственность старушки, моё слово есть закон.
И, подбоченясь, посмотрел на веник с белыми ушами.
ведьма
– Мудрено сказал, пострел, витиеватыми словами.
И ведьма перстень поднесла,
Желая втиснуть хоть мизинец. Но вдруг окружность
Подросла, и Ник услышал: «Ах, ревнивец! А я думала ты мал!
Вот в тебе какая сила! Мой размерчик подогнал,
Хочет, чтобы я носила.»
Показала, как подрос,
И воскликнул нервно пёс: «Да одень уж
Перстенёк! Коль тебе и вправду впрок.» И перстень был
Надет резной, и прижал к Ник к себе веник. Ведь
Получится какой, не известно же, «вареник»?
XVI
Завизжала в страхе Дина:
«Там пожар!»– тряслась она. Когда б с искрой
Клубы дыма повалили из окна. Ну а вскоре дым растаял,
А в окне стоял и лаял далеко не Ник худой,
Но пёс на них глядел седой.
«Нет, не пёс, он смотрит волком. Не пойму я ни черта!
Да беги, узнай всё толком!» – гнала Диночка кота.
кот
– Молю смилуйся, царица! Я и так уж натерпелся!
Там в окне стоит убийца. Как ты думаешь, наелся
Та зверюга смелым мною?
Дина
– Веселишься! Нашёл время! Ты несносен, кот, порою.
Ох, и гадкое ты племя.
кот
– Но-но тише, тише, псина. Что, поссориться желаешь?
Перешла на личность, Дина? Так не скажу, чего не знаешь!
Дина
– Брысь! Оставь меня, бродяга!
кот
– Ник сказал мне, бедолага, что боится с тобой встречи.
Дина
–А чего боится пёс?
кот
–Знать боится яда в речи.
Даже милое общенье обратишь всегда
В допрос. Ты ж нервишки подлечи! Уж если ты не
В настроенье? Прячься лучше да молчи,
Чтоб потом не заикаться!
Дина
– Ник нуждается в ремне, раз так, промолвил обо мне.
кот
– Это ж надо так взбеситься? Взвилась из-за пустяка,
Растопырив свои лапки. Да только мести не добиться!
Цепь-то очень коротка! И не рычи, не испугаешь!
Дина
–Не век же на цепи сидеть. Отныне, жить на древе станешь!
кот
–Да хватит уж тебе бухтеть!
Да сотри со лба ты складки! Нечего тут глазки
Строить. Смотри-ка, фифа тут живёт! Можешь спесь свою утроить.
Но, лишившись вдруг забот, всё же жить в нужде придётся.
Бабка ж вон, покинув дом, волком прячется, крадётся,
Скача к лесу прямиком.
Дина
– Но, как же злыдню ты признал?
кот
– Ах, как трудно догадаться!
Да в зубах её кристалл, не смогла с родным
Расстаться. И лишь одно осталось нам поклониться
Нику в ноги, и по его шагать стопам, все
Разделив его тревоги.
Дина
– Хотела б, кот, закрыть вопрос! Когда бы кланяться умела?
То Серым звали б меня смело. Но пред тобою его босс!
Вдруг услышали зверята
Незабвенный голос сына мудрой честности,
Таланта: «Ай-я-яй! Что слышу, Дина? Но даёт ли это право
Высокомерно так судить? Гордыня – душеньке отрава, не смей её в душе Плодить. Зачем ведёшь себя так важно? Для того ли Нику в помощь я тебя Послал бесстрашно, чтоб ты видела в нём овощ? Босс ничто, всего лишь Служба. Но желал бы я, чтоб верность, даже жертвенная
Дружба, поселились в «вашу светлость».
Когда б умела бы краснеть, не белее б стала мака. Ушки
Начали гореть, взгляд потупила собака и промолвила:«Прости,
Заигралась что-то я. Не достойно, не в чести повела опять себя.»
король
– Благо то, что осудила свой
Поступок моя Дина. А где Ник? Или перина сном
Приятным заманила? Ну ты гляди, гляди, идёт! Конечно ж,
Тащит он обед. Кастрюльку бестолочь несёт,
Как-будто дара при нём нет.
ЧАСТЬ II
I
За Диной Ник бродил бесплодно,
Моля простить упрямство в нём. А маг на них
Глядел поочерёдно, о чём- то думая своём. Но вдруг услышали
Друзья, его приказ им подойти. И, ожидая назиданий, кот представлял
Уже себя к беспечной жизни на пути в страну, где не было страданий.
О, Зазеркалье слышал он. И, в предвкушенье с чудом встречи,
Он был немало убеждён, что благ достойны и они. Но
Как от слышанной им речи блаженства
Отдалялись дни.
король
– Коль я зову на смертный
Бой, вам надо выбор сделать свой. А кто
Не жаждет рисковать? Откажитесь лучше сразу. Нельзя
Заставить по приказу кого-то жизнь свою отдать. Так значит
Нищих духом нет? Раз я не слышу ваш ответ.
Я словом пса боялся ранить…
Ник
– Что, не сказал доселе Нику?
король
– Что зло опять посмело жалить,
Вонзив в терпенье моё пику. Жертву пыткам
Подвергать ради цели сверх безумной может духа только
Рать. И, к сей публике преступной, взяв в путь с собой поводыря, вы
И отправитесь, друзья. Чтоб победить врага умом под предводительством Моим. Коль повезло нам в аде том, облазив, тщетно прежде дали найти Василия живым. И благо, что его искали. Ведь там и зверь спасенья
Ждёт. Свою не ведая вину, во тьме страдает мой народ,
Как оказалось, в том плену.
Ник
– О, бедный друг мой, дорогой! И, что ж там делают с тобой?!
король
– А в тех местах, друзья,
Секретных, жертвы опытов запретных
Зовутся скромненько-сырьё. Там доктор с чёрною душою,
Накинув белое тряпьё, гордясь в деяниях собою,
Калеча, мукам предаёт.
Ник
–А если жертва не умрёт на столе его кровавом?
король
– Даёт лишь радость этим правом.
Но лучше вам «шедевр» не зреть, произведение
Безумца. Коль верен духу доктор смерть. Коль вопрошает он
У блюдца. Как создать ему солдата, универсала, мраку брата, с презреньем к Боли и любви, к добру и совести, отродье? Как страсть привить ему к крови? Но, как ни странно, «благородье», зовёт садиста высший свет. В кругах Военных он известен. И даже отзыв о нём лестен: «Талант какому
Равных нет». Напрасно только вот дела от правосудья прячет
Он, сей труд премного бесполезен. Пронзит возмездия
Стрела! Позором всякий же клеймён, кто так
С законом не любезен.
Ник крикнул в ярости в пространство:
«О, самый гадкий из людей! О, как ошибся ты, злодей,
Моё забрав себе богатство! Я не прощу твоих оков! За всё и всех тебе
Воздам! И месть отведаешь клыков, и дикий страх познаешь
Сам!» И плакал горькими слезами, закрыв
Лицо своё руками.
король
– Ещё я раз спрошу, друзья. Неприятности накликать
Кому-то может быть нельзя?
Дина
– Довольно уж, владыка, рыкать.
Устало Дина подошла и, лизнув страдальца в щёку,
Свой ответ немой дала, примостившись рядом с боку.
Ну а кот шёл мимо них, хвостик свой задрав трубою.
кот
– Лизать не буду, я не псих. Но я тоже, Ник, с тобою.
Сел он рядом и спросил: «А скажи- ка, повелитель. Где
Твой меч для тёмных сил? Почто дух и тот мучитель не
Познают твою месть? Ты же мог им «вырвать шерсть»!
король
– Существует договор,
Ради жизни на земле. И коль я пойду
Войной, умножая сей раздор с тьмой, и доком в том
Числе, то сгинет жизнь на голубой. И вымрут первыми друзья.
Но разве можно вам пропасть, страдать оставив здесь меня? Вот из-за них, Безмерно многих я терплю коварства власть, ради чувств своих высоких.
Вас ждёт великая борьба с непредсказуемым коварством. Объединила
Вас судьба, и стали вы отныне братством под предводительством
Любви. И буду с вами рядом я. Меня ведь только
Позови, и помощь явится, друзья.
II
Она сидела в сильном гневе,
Коль их беда ей близкой стала. Сорока Нику
Сострадала, услыша речь его на древе. И вдруг с сосны
Раздались крики: «Чтоб вести вам, друзья, носить,
Должна я в братстве вашем быть.»
И молвил маг: «Мала ты, Мики. Но если братство того хочет?»
«Нет!» – ответил кот за всех: «Ну если только клюв подточит.
Не ради мы идём утех.»
«Какой же важный котик наш!
Не только когти и клыки, ещё идя на абордаж,
Нужны и мудрые мозги, ещё и сильное крыло» – вступилась
Дина за подругу: «И если уж на то пошло? Уж показал
Себя ты, кот. Мышей невидимо по лугу
Водят с песней хоровод.»
кот
– Вот опять, опять ты начинаешь! Мой король, она ведь
Знаешь тут такого наплела! Будто б ты в руках у зла
Игрушкой можешь оказаться.
король
– Как такое может статься? Не приснится в страшном
Сне. Дина, что же побудило так подумать обо мне?
Дина
– А бравада, мысли мило толкнула в ложном направленье.
Видать не думал головой, что о себе возвыся мненье, Ник
Правду шлёт иной тропой.
король
– Ах, бедные мои друзья!
Я представляю, как не сладко пришлось
Одним вам, без меня. Но положенье было б шатко, если б
Я попрал закон. Только так принять в объятья смог меня бы тьмы барон.
Но успокою я вас, братья, того не будет никогда. Поверьте уж моим
Словам. Извечно «мудрая звезда» сиять во мраке будет вам. Ну а
Теперь, пусть звери спят, дабы взбодриться пред дорогой.
Но постарайтесь, чтоб отряд в поход с
Зарёю вышел строго.
Ник
– Куда идти нам, повелитель? И где искать далёкий остров?
король
– Сам доставит вас губитель в земли узников и монстров.
Ник
– Но как узнать среди людей тварь с манерами людскими?
«Не скроет запах прохиндей,
Своими чувствами простыми отыщешь ты его
В толпе, смердит-то он звериным страхом. Но я, Никуша, весь
В мольбе, не вздымай вред ему чинить, когда б узрел вонючку рядом. Хоть
На душе и будет скверно, придётся ярость тебе скрыть. Ведь осторожен
Клок безмерно. И чтоб подход найти к нему, смири пред недругом
Себя. Тому доверившись уму, какой теперь есть у тебя. Одна
К нему ведёт дорога, как раз чрез этот голый лес.
Зови, коли нужна подмога.» – сказал
Волшебник и исчез.
Мики села на плечо и дремала
Вместе с Ником. Дина ж, кушала харчё. Только кот
Носился с криком. В какой раз уже прилег,
Но опять, в кровище Клок резал
Бедного во сне.
кот
– Не понятно, братья, мне. Что творит со мною псих?
Разбудив, спросил у пса: «Нет средь узников моих?
Их я слышу голоса.»
Ник
– Собрал садист со всех сторон зверей для сцены безобразной.
Коль срастить стремиться он части тел от плоти разной.
«И кисюнек…мучит тоже… Не-на-вижу», – шипел Серый:
«След оставлю я на роже! Всё! Вставайте! Я созрелый
Для убийственных там драк!»
Дина
– Ох, уймись ты, истеричка!
Нервы трёшь нам, как наждак. Не к чему
Нам с ведьмой стычка. Мы с рассветом лишь пойдём,
Обойдя дорогу волка. А сейчас, займись-ка
Сном, до рассвета уж не долго.
кот
– Как усну, так мне и сниться глазки милых вереница.
А в них такая, Дина, грусть! Не успею к ним, боюсь…
Ник
– Все успеем, успокойся. Пока нелюдь в своём доме,
Живы все, не беспокойся.
И потянулся кот в истоме, молча лёг, но до утра
Не сомкнул глаз у костра.
III
А как солнце показалось,
Пробудиться всем осталось. И Ник, влезая
В свои туфли, вновь принял пытку на заре. Ну, а Дина,
Словно пули, с места с воплями умчалась: «Смерть постылой
Конуре! Да сгорят следы неволи!» И как пламя разыгралось,
Как конец суровой доли, Ник в костёр закинул
Будку. Но лишь уставший кот от дум
Не воспринял эту шутку.
Мики
– От чего не весел, кум? Погляди, восходит солнце!
Ник
– Ублажим его сейчас. Ну-ка, что же тут у нас?
И к еде открыв оконце, перстенёк свернув к ладони, Ник
Промолвил быстро свету: «Просьбу нашу ты исполни…»
Дина
– Дай нам длинную котлету, чтоб он жрать её, устал.
кот
– Мне от жира будет худо, я котлету есть не стану.
Дина
– О фигуре думать стал?
кот
– Я бы съел иное блюдо, а подайте мне сметану.
Дина
– Ой, глядите, ожил котик! Аппетит вдруг появился.
Уж такой он уродился, отрекает скорбь животик!
кот
– Дай ей каши, Ник, ведром, чтобы лопнула потом!
Но Дина, фыркнув отвечала,
Уйдя разумно от скандала: «В лесу спасёт нас
Каждый куст, оставит помыслы злодей. Коль ветки там
Нежданный хруст набатом станет для ушей. Не пропадём в ночи
С огнём, найдя ночлег надёжный там. Успеть бы только
Светлым днём, до нужных мест добраться нам.»
И, подкрепившись, в путь- дорогу
Собрались было уж идти. Но поклонился кот
Порогу, сказав: «Ведь ей не зарасти. Скорей всего.» – заплакал
Кот: «Её постигнет участь будки. Прощай уютный зла
Оплот, три года жизни то не шутки, провёл
Я счастливо у хаты.»
Дина
– Нет, не вынесет утраты! Вот зачем он ночь не спал,
Вдохновенье ж посетило. Ты время, кот, у нас украл!
Уж высоко стоит светило!
кот
– Да разве ты не знаешь, Дина? Что зверь душою прирастает.
Пёс к хозяйке прикипает, а для кошки дом – трясина.
Дина
– Мой хозяин мной любим…? Да замолчи, толстяк холёный!
Навеки памятью храним и кнут её, и хлеб зелёный!
Ник повернулся и пошёл,
И спорить сразу перестали. Но в дружбу
Вбитый ими кол, почти что весь они загнали. Но не
До склок сейчас им было. Там, где Дине по колено, то кота водой бы
Смыло, если б прыгал он не верно. И после каждого прыжка отрясал он свои Лапки. И Ник промолвил: «Вот «мошка»! Не помогут ведь и тапки.
Ещё сделает шажок, и лапа точно оторвётся. А ну, ко мне иди,
Дружок, нести теперь тебя придётся.»
IV
Так они дошли до леса, где Дина тропочку искала. А кот
Сидел, ну, как принцесса среди сует ничтожных бала.
Дина
– Эй, нахал, меня ты бесишь! Ник устал уже нести!
Слазь, жирдяй, ты много весишь!
кот
– Хватит заговор плести! Нет, ты хочешь, чтобы глаз
Мой на веточке б остался? Белым светом изумлялся
На сучке, в недобрый час?
Ник представил ту картину,
Обрисованную киской, и занёс его на спину
Пред дорогою не близкой. Рядом с птицей белобокой,
Молча ехавшей сорокой. А кот ворчал, взглянув на Дину: «Безнадёга
К ней слова.» Смерил взглядом, скорчив мину, и к Нику
Вновь склонилась голова.
кот
– А ты старуху не жалей, она сожрать тебя хотела.
Но никудышный ты трофей, сдержала ведьму худоба.
Видел я, топор вертела, но видно, парень, не судьба.
Дина
– Никак ты, котик, сожалеешь, что тебе не перепало?
кот
– Вот язык! Ну что ты мелешь? Спрячь поглубже своё жало!
Привал устроили к полудню. И как рады были студню!
И, подкрепившись с наслажденьем, вскоре с бодрым
Настроеньем отдохнув, пошли опять.
Дина
– Вечер должен нас застать на опушке уже леса.
Надо нам спешить, друзья.
кот
– Не хватало б Нику пресса, он и так идёт скользя!
Но Ник послушно опустил
На землю нервного кота. И, как перстень
Снят им был, то накрыла темнота дымового покрывала.
Ну а, как растаял дым, паренька того не стало, лишь валялись
На дороге вещи, скинутые им. И велел коту, сороке
Оседлать «конягу» пёс.
Мики
– Не к чему крылатым кросс. По той причине ж не летала,
Что человек медлителен в ходьбе. Но раз нужда в ходьбе
Отпала? То догонять теперь тебе.
А кот ворчал: «Могу представить,
Какая тряска предстоит. Причёску можно ж и огладить.
А если вдруг меня стошнит?» И он, запрыгнув на хребет прилёг,
И лапки опустил, сказав: «Прощай закат, рассвет
И мир, какой меня взрастил.»
V
Наконец, добрались к цели,
И как хотели точно в срок. Но, как мозги
Его гудели! И кот, скользя, упал на бок. Тяжело дышали
Псы, о себе давали знать бега скорого часы. Отдыхала света рать
На холме почти сухом. Здесь и лагерь был разбит, в месте дальнем и глухом.
Не устала лишь сорока, в небе «око» их парит. Уж нашла она и Клока,
То есть дом его роскошный. Уж и подвиг осторожный храбро
Мики совершила. Облетела сад, фасад, всё разведать
Поспешила и вернулась в лес назад.
А Ник двуногим
Обратился, своим служить
Желая братьям. И, как огонь развеселился,
Он растащил их по «кроватям» – на возвышенность
Сухую. Да «одёжку» дал простую – подкинув хвороста в
Костёр. И сел на страже верный пёс, полагаясь на свой нос, да
На зоркий его взор. С зарёй присела к ним и Мики, найдя по дыму их
В лесу. И одобрений слыша рыки, своих везений полосу на ушко
Шёпотом открыла, не нарушая мирный сон. И Ник ответил ей
Уныло: «Охраняет значит он дом высоким частоколом.
Ну и как нам подойти? И каким заставить
Словом к цели нашей привести?»
Мики
– Есть, конечно, варианты, влезть в доверие возможно.
И начать откуда старты, просчитать не так уж сложно.
Например, спросить работу ты бы мог бы у безумца.
Но тут Дина глаз открыла
И, зевая, пробубнила: «Он подобен будет чёрту,
Когда кости вновь срастутся! Ник открыт, прямолинеен,
Изверг в миг его раскусит. Нет. Его поход запретен.
Я пойду. А кто здесь трусит?»
Ник тревожными речами
Умолял её напрасно: «И тебе ходить
Опасно неизвестными путями. Ну найдёшь
Его порог. И о чём ему расскажешь? Как знакомство
С ним завяжешь? Васька-то полаять мог
Только будучи в запое.»
Дина
– Ну, зачем сей дар тебе?
Только хворост разжигать? Ему скучно
Же в покое! Дай на время его мне, и увидишь, без
Укора мне удастся всё ж создать образ
Нужный визитёра.
И принял маг от них
Сигнал, и сделав Дину человеком,
Он просьб дальнейших ожидал. Но как чад развеян
Был, вдруг ответили все смехом, когда Ник, шутя, завыл, когда б
К нему на четвереньках прижалась рыжая девица, шатаясь тихо на коленках. А коль случилось уцепится, на ноги всё ж, с трудом, но встала, но шаг ступив Опять упала. Её упорство Ник прославил, с земли дрожавшую подняв,
На ноги слабые поставил, вес на себя её забрав. И проиграл
Ту битву враг. Сказали боли: «Нет», – помехе. И так
Пошли за шагом шаг, и вера силилась в успехе.
Ник
– Придётся муки, дорогая, теперь испытывать ногам. Но
Ничего, беда то не большая, когда привыкнешь к сапогам.
И на ладонь перевернула она тот камешек волшебный.
И вновь сияние рвануло, дабы заказ послать не бедный.
Дина
– Дай знаний мира глупой мне,
Нужны и знанья в медицине. И дай брильянты,
Платья Дине. Породу так же дай в коне под стать карете дорогой,
Графиня ж завтра въедет в город. И перстень это ли
Не повод? Ей документ иметь с собой.
«Ого!» – подумал повелитель:
«Как по-крупному играет! Не мелочится мой
Воитель, видать, что делает, то знает. Но знаний мира? Больше
Нет. Раздал-то всё ещё у хаты. Но, поумнев в один момент,
Простой невежества утраты там не заметили друзья.
Да оно ведь и понятно. Чем больше учишься
Ты жадно, тем чувствуешь глупей себя.»
VI
«Бр-р», – услышали друзья, и обернулись все на шум.
конь
– Что огорчает здесь меня? Без травки лес весьма угрюм.
И захрустело на зубах, когда б скакун тот снег жевал.
И Ник с протестом на устах к нему в испуге подбежал:
«Да прекрати, владыка, есть! Грязный наст бедой известен!»
конь
– О, мой друг, как ты любезен!
Для меня знакомство – честь с таким учтивым
Кавалером. Имею слабость, нежен я ко всем изысканным
Манерам. А это, что там за дитя? А ей не холодно раздетой? Но лишь Оденется, когда доставят вещи все сюда, заминка, только вот
С каретой. Ну а владыка? Это превосходно! Так
Величать у вас здесь модно?
Ник
– Довольно шуточек, король!
конь
– Король? Мы так с величеством похожи? Пред ним
Духовная я голь как, впрочем, все у нас вельможи.
Мики
– Откуда взялось это чудо?
Ник
– А с Зазеркалья, вот откуда. Я угадал, надеюсь, ваша светлость?
конь
– В сужденьях тонких, друг, твоих
Не по годам я вижу зрелость. Приятно быть
Среди своих. А вот и прибыла карета! И в сундуке должна
Быть лента. На выезд бант одену строго, особу буду
Я везти. Мне предстоит, друзья, не долго
Сопровождать её в пути.
И Дина двинулась к карете.
конь
– Она что у вас, больная? Долго я живу на свете…
Но мама, милая, родная! Чтоб так ходили?
Я не слышал. Как- будто кто-то её выжал.
кот
– Ходит так она недавно. Как существо с «большим приветом».
Спешит, спешит опять забавно наш зомбик, пуганный рассветом.
Усмешку грусти спрятал конь, вражды почуя злую вонь.
конь
– А ты их видел, друг мой, что-ли?
кот
– Да вот, одна из них на воле.
конь
– Ох, не радуюсь ни разу! А это правда, что пьёт кровь?
кот
– Литрами у всех и сразу, вот такая к ней любовь. Ох,
Не дай, везя особу, влезть на жирненькую спинку!
Уж тогда не стащим Динку.
конь
– Нет, не вкусен я на пробу. Да и лучше ей в карете.
Было б мне на много легче, коль связать её покрепче
Благо есть шнурки в корсете.
А Дина юбочку надела.
Перепутав левый, правый в сапоги залезла
Смело. И, неся свой вид корявый, шла к коню с оскалом
Боли, когда б кот опять шипел: «Берегитесь!
Жаждет крови!»
Дина
– Да, как же ты пугать посмел
Друга нашего большого? Извини, он глуп
У нас. Корчит из себя крутого. Зависть – это напоказ.
Ты собой красив и статен. Нрав твой мягок и приятен.
Его же видя, прослезишься! Комочек
Шерсти с грязью слился.
«Вот! О чём и говорил! Кровопийца!» – рявкнул Серый:
«Кровосос закоренелый кровь мою до дна испил!»
И придя к костру, прилёг, сдвинув хворост в уголёк.
конь
– Отчего вражда цветёт среди воинов короля?
Невозможно, нет, нельзя! Уступить обязан кот,
По веленью этикета с леди первым примириться.
кот
– Скорее снег пойдёт средь лета!
Чем мне пред нею преклониться. Быстрее рыба
Скажет: «Мама»! Уж лучше в омут головой! Чем дожиться
Мне до срама. Да, чтобы я себя золой пред ней осыпал
На коленях? Я не нуждаюсь в примиреньях!
конь
– Да-а, тяжёлый очень случай, причина ссоры глубока.
Знать в атмосфере очень злючей, не имея состраданья,
Ваш пример для подражанья, взрастил котёнка и щенка.
Дина
– Его пример – колдунья злая.
кот
– Как и тебе, моя родна-я!
конь
– А если знаете, друзья,
Откуда родом злоба будет? И коль она
В вас атакует? Уморить того червя неужто войну
Не по силе? Вы взялись мир спасать от зла. А оно отнюдь
Не в миле, тьма в вас корнями проросла. Когда вы маленькими были,
То вместе спали да играли. Тогда друг друга вы любили. Но как озлобилось Сердечко. Вымещать обидки стали на первейшем своём друге. Но есть,
Поверте, в нём местечко! Его найдёте при разлуке, где любовь
Спешит успеть протянуть спасенья руку. Потому как одну
Муку вместе вам пришлось терпеть. Не понятно это
Что-ли? Вы ж родные души, кот! И, конечно,