Глава 6
Следующее утро опять началось с петушиной побудки. Слышать Петин крик я, конечно, слышала, но сквозь сон, в который сразу же снова погрузилась. Теперь вспоминаю, что у моей бабушки были часы, которые отбивали время каждые полчаса днем и ночью, но при этом никому не мешали спить. Никто не жаловался даже тогда, когда бабушка переехала вместе с часами из собственного дома в городскую квартиру с прекрасной слышимостью. Видимо, с петухом – та же история. Я была морально готова к петушиной песне, как к чему-то привычному, само собой разумеющемуся и не заслуживающему особого внимания. Я не была готова к тому, что Люська вцепится мне в плечо своим маникюром и примется энергично трясти, тыкая при этом в глаз своей видеокамерой. Да, даже в этом «Эдеме» двери на ночь надо запирать!
Уступив Люськиному напору, я, отчаянно зевая, посмотрела на дисплей. Ничего интересного там не было, кроме петуха, конечно. Баба в, якобы Люськином, парео меня интересовала меньше всего. И, отмахнувшись от подруги, я легла досыпать. Ранние утренние прогулки и купания – это, конечно, здорово, но каждый день на такие подвиги я не способна.
Люська опять опоздала на завтрак. Но теперь я знала, где можно уточнить сведения о местонахождении интересующего лица.
– Шурик, ты случайно, не знаешь, где моя подруга?
Донельзя серьезный Шурик достал из кармана блокнот, полистал его, как будто утром произошло столько событий, что их невозможно припомнить, не сверяясь с записями, и важно произнес:
– Л.П. на крыше.
– Где???
– На крыше.
– Как она туда попала?
– По лестнице. Замок сломала. А что она там делает, я не знаю. Роза с нас последние полчаса глаз не спускала: душ там, умываться, одеваться.
– Откуда же ты знаешь, что она на крыше?
– Да я сам видел, как она замок ломала. Нас Дима как раз на зарядку вел.
Да-а… Дела. Что это взбрело ей в голову? Интересно, готова ли Люська к тому, что бы расплачиваться за попорченное гостиничное имущество?
Лестница на крышу была в конце коридора. На плоской кровле, прислонившись к трубе, стояла Люська и сосредоточенно изучала покрытый карандашными каракулями бумажный листок.
– Карта сокровищ?
– Почти. Пока ты там дрыхла без задних ног, я набросала план поселка, – сейчас пойдем на разведку.
– Без завтрака?
– Ой, надо же, так увлеклась, что про еду забыла. А здесь такой замечательный чай с бергамотом. Здорово! Если так и дальше пойдет, вернусь домой стройная.
Я окинула Люську критическим взглядом. Куда уж стройнее.
– Если так и дальше пойдет, домой ты вообще не вернешься. Твоими костями пообедают собаки в дачном поселке.
Катенька брела в сторону пляжа в одиночестве.
– А где же ваш супруг? Опять на работе?
– Да, – коротко вздохнула Катя. – Вчера Эдик так поздно вернулся, мы даже погулять не вышли. А сегодня опять рано уехал. У него с утра желудок разболелся. Надо было соды выпить, да упаковка куда-то задевалась, а ведь я ее всегда с собой вожу, часто горло болит. Хотела спуститься, у Ирины Васильевны одолжить, но Эдик не разрешил, так торопился.
– Вашего мужа зовут Эдик? – неприлично резко насторожилась Люська. Пришлось ткнуть ее локтем в бок. – А что? Редкое имя.
Катя пожала плечами.
– Его в честь дедушки так назвали.
– Ты на платки охотишься или на Эдиков? Надеюсь, хоть дедушка ее мужа у тебя вне подозрений, – прошипела я на ухо подруге, оттащив ее в сторону.
– А что? Я забрасываю сети, расставляю капканы.
– Ну-ну, смотри, сама в свои сети не попадись, рыболов-любитель, – и я блаженно растянулась на песочке.
Впрочем, долго блаженствовать мне не пришлось. Только успела задремать после купания, как была бесцеремонно разбужена все той же Люськой.
– Поднимайся! Сейчас самое время!
– Для чего? – не поняла я спросонок.
– Для разведки боем! Ты что, забыла?
– Забыла. О чем?
– Парео!
– Отстань от меня, безумная! Ты же сама вчера видела – там глухие заборы, злые собаки. Ты думаешь, я буду рисковать жизнью и обыскивать охраняемые особняки в поисках шелкового платочка, который в сложенном виде свободно поместится в обычный почтовый конверт? Не дождешься! И тебе не советую. Отдыхай.
– Я все продумала! Не надо обыскивать все особняки подряд. Мы по карте находим нужный коттедж и устраиваемся туда горничными. Там на месте все и осматриваем.
– На солнышке перегрелась?
– А что?
– По-твоему, я сюда приехала, что бы полы мыть и пыль вытирать?
– Ну не обязательно горничными, можно кухарками.
– Еще лучше!
– А что?
– Повторяю еще раз, для тупых! Я сюда приехала отдыхать! Горничной, кухаркой, а так же нянькой и гувернанткой я работаю весь год у себя дома в свободное от основной работы время!
– Так никто же и не заставляет тебя весь отпуск горбатиться! Все узнаем и смоемся, даже денег за работу брать не будем!
– Что?!! Еще и бесплатно?!!
– Раиска! Это дело нельзя так оставлять! Милиция Эдика-Арнольдика, когда еще поймает? Я же понимаю, у них и более серьезные проблемы есть. А мы можем реально помочь остановить негодяя! Представляешь, скольким дамочкам он может нанести моральный ущерб, я уже не говорю о материальных убытках!
– Да они сами виноваты.
– Ты так говоришь, потому что не видела его. Знаешь, какой он обаятельный! Какие у него глаза! Это что-то, а не глаза! В них просто тонешь! Погружаешься с головой, разум туманит от недостатка кислорода, а на поверхность выплывать совсем не хочется. Это…
– Люсь, ну как мы будем наниматься на работу, они же рекомендации попросят?
– Будем решать проблемы по мере их поступления! Вперед! – И Люська решительно потянула меня к реке.
Оказывается, утром с крыши она не только набросала план поселка, но и наметила кратчайший и более-менее проходимый путь, по которому в этот поселок можно попасть.
Прихватив пляжные босоножки и сарафаны, мы побрели по мелководью, поминутно сверяясь с картой, Люська, наконец, указала место, где нам нужно было выбраться на берег. Путь оказался скорее менее, чем более проходимым.
– Врать будем, как можно меньше, чтобы не запутаться, – инструктировала меня Люська по дороге. – Скажем, что живем в селе, ищем работу.
– Не знаю, как я выгляжу со стороны, но ты мало похожа на безработную местную жительницу. Невооруженным взглядом видно, что три дня назад ты посетила недешевый салон красоты. Один маникюр чего стоит. Да и комплекция у нас не та.
– Причем тут комплекция?
– Люсь, ты себя в зеркале давно видела? Литр крови, килограмм костей. Здесь такие не выживают.
– Так село – наша историческая родина! А постоянно мы уже давно обитаем в городе. Но сейчас мы остались без работы и без средств. Потому что фирма, где я служила в отделе кадров, обанкротилась и меня сократили. А ты – домохозяйка с двумя детьми и тебя бросил муж. Вот и хотим наняться по хозяйству. Рекомендаций не имеем, так что хозяевам придется поверить нам на слово.
– Ох, Людмила, не накаркай!
Мы остановились посреди улицы. Коттеджи с двух сторон стояли один краше другого. Люська призадумалась. Впрочем, думала она не долго, коттеджей, балкончики которых выходили на восток, было только два. Они стояли по соседству и были похожи друг на друга как родные братья.
– Смотри! – Люська вцепилась когтями мне в руку.
На домах были таблички с номерами и фамилиями владельцев. Люська прожигала яростным взглядом одну из них.
– Смотри! Горелов Э.К.! Эдик! Нам сюда! – и Люська потащила меня в сторону ворот.
– Люська, притормози!
– Что еще?
– Твой Эдик недавно освободился. Откуда у него такой коттедж?
Люська задумалась секунд на пять, не больше.
– Поясняю. Коттедж он построил еще до отсидки и записал на жену.
– Какую жену? Он же брачный аферист!
– Аферами он зарабатывал. Что бы содержать жену, которая является сообщницей, а может быть, она – инвалид, и он зарабатывал на сиделку.
Не успела я перевести дух, как, в ответ на настойчивый Люськин звонок, ворота распахнулись. За воротами стояла полноватая женщина «за сорок» в домашнем халате и недоуменно переводила взгляд с меня на Люську и обратно. Не мудрено. В пылу поисков мы с Люськой забыли одеться. Так и стояли в купальниках.
Я тихо простонала и принялась натягивать сарафан. Люська сделала то же самое. Хорошо бы еще причесаться, ну да ладно, и так сойдет. Не скажу, что бы мне очень хотелось получить эту работу.
– Разрешите войти? – как бы спросила разрешения Люська, уже шагнув во двор.
Пока Людмила излагала хозяйке нашу легенду, я, не торопясь, огляделась по сторонам. Не знаю, как насчет горничной, но садовник тут определенно присутствует – аккуратные изумрудные газоны, роскошные клумбы, кусты, подстриженные в виде шаров, кубов и пирамид. Беседка увита диким виноградом. Перед входом в дом – арка из обильно усыпанного крупными сиреневыми цветами клематиса. А роскошная гортензия под окнами чего стоит! Свекровь уже не первый год бьется над тем, что бы вырастить такую же. Но ее чахлые прутики пока еще с трудом могут сойти разве что за бедных родственников этой красавицы.
– Как у вас хорошо! – я не пыталась сдержать восхищение.
– Правда? – женщина довольно заулыбалась.
– Конечно! Видна рука мастера! Великолепно! И как вам удалось вырастить такую красоту? – я нежно прикоснулась к гортензии.
– Ой, спасибо, спасибо! Люблю с растениями заниматься, время у меня теперь есть, только вот не видит никто. Эрастик гостей не любит.
– Кто-кто гостей не любит?
– Мой муж, Эраст Константинович. Он в городе работает, домой только ночевать приезжает, да и то не каждый день, далековато. Так что помощницы по хозяйству мне не нужны. Самой целыми днями делать нечего. А может быть, вы хотите осмотреть сад? За домом у меня розарий.
Услышав, что хозяин вовсе не Эдик, а какой-то Эрастик, Люська моментально потеряла интерес к происходящему и попыталась откланяться, но была остановлена моим локтем, чувствительно ударившим ей под ребра. Во-первых, сразу уйти было невежливо, а, во-вторых, почему бы не воспользоваться случаем и не узнать побольше о хозяевах и соседях? Разведка, так разведка. То, что хозяина зовут не Эдик, а Эрастик, еще ничего не значит. Люськин Эдик вообще был известен, как «Арнольдик».
Мы осмотрели клумбы, теплицы, альпийские горки и пруд с небольшим водопадом. Из всей этой прелести Люську заинтересовал только хозяйский кот – огромный, рыжий и очень важный. Он, не торопясь, подошел к пруду, разлегся на большом плоском камне и сделал вид, что спит. На самом-то деле котяра наблюдал прищуренным глазом за золотыми рыбками. И его хвост при этом энергично дергался из стороны в сторону.
– Супер! А соседние участки тоже так выглядят?
– Я мало общаюсь с соседями. Рядом живет Коля, брат-близнец Эрастика, – и женщина кивнула на соседний коттедж-близнец. – Но у Коли сейчас молодая жена. Ей всего двадцать, работала у него секретаршей. У нас с ней нет общих интересов. Хозяева других домов приезжают на выходные своими компаниями, им не до нас. Может чаю, девочки?
Женщина, видать, здорово истосковалась по общению. Мы выпили чаю в живописной беседке рядом с нарядной клумбой. За время чаепития, практически без наводящих вопросов, Наташа, так звали хозяйку, поведала нам свою историю.
Они с мужем дружили со школьных лет, поженились во время учебы в институте. Оба по образованию – инженеры-строители. Наташа окончила институт с красным дипломом, и ей предлагали аспирантуру. Но Наташа и Эрастик уехали по распределению туда, где молодым специалистам сразу давали квартиры. Позже за ними подтянулся и брат-близнец с семьей. Правда, работать им пришлось в разных организациях. Наташина контора развалилась. Организация Эрастика и Николая, напротив, сменив форму собственности, начала процветать. Эрастик занял там один из руководящих постов, но жену взять к себе на работу отказался категорически. Построил за городом золотую клетку и отселил туда свою вторую половину. Пока шло строительство дома, Наташа была загружена выше головы. Сначала проектом занималась, потом материалы закупала, строителей нанимала, процесс возведения коттеджа контролировала. Потом участок обустраивала. Да и внутренняя отделка дома тоже потребовала затрат времени и сил. Но сейчас быт налажен. Впору отдыхать и блаженствовать в благоустроенном загородном гнездышке. Но не получается у Наташи наслаждаться бездельем. Не привыкла она к этому. Со школьных лет была активисткой. В институте помимо учебы и личной жизни успевала заниматься общественной работой.
– Так что девочки, мне впору самой идти куда-нибудь в помощницы по хозяйству наниматься. Зверею от скуки. Работы здесь никакой нет, детей нам бог не дал. Думала, хоть племянников понянчить, так Колька с Лизкой не торопятся. А первая Колькина жена уехала с детьми в Австралию.
– Почему в Австралию?
– Жениха там нашла. Она мне сначала писала. Фотографии присылала – она с детьми то на берегу океана, то в зоопарке. Красиво.
– Наташа, может, пойдем с нами, искупаемся? – очень жаль стало одинокую женщину.
– Нет девочки, куда я пойду с моим целлюлитом?
– А вы знаете, бывают такие платки, парео, их оборачивают вокруг тела и целлюлит практически не виден, – и Люська выжидательно уставилась на Наташу.
– Можно очень художественно задрапироваться, – не моргнув глазом, подтвердила я.
А чего не подтвердить, если это правда? Правильно подобранная одежда может многое. Я уже представляла, как будет выглядеть Наташа, если сменит халат на интересный костюм для активного отдыха.
– Боюсь, мне это не поможет. А вы заходите. Если работу не найдете, все равно заходите, чайку попить. У меня скоро розы зацветут. Такая красота! Осенью могу поделиться.
– Спасибо.
– А родственнице вашей прислуга не нужна?
– Не знаю. Вроде, приходит к ней кто-то. Она же сама палец о палец не ударит. Попробуйте.
Сердечно простившись с Наташей, мы направились к соседке. Правда, на территорию коттеджа нам попасть не удалось. Визгливый голос через переговорное устройство объяснил, что ни в каких услугах не нуждается, и послал нас туда, откуда пришли. Не очень-то и хотелось.
В «Эдем» мы с Люськой вернулись к обеду. Всю дорогу Людмила пребывала в глубокой задумчивости и бормотала о подозрительном Надином муже и не менее подозрительных соседях, не пустивших нас на порог. Мне соседи показались не подозрительными, а просто очень невоспитанными.
– Как же мне теперь покопаться в их вещах и поискать парео? – Люська не собиралась сдаваться.
– А ты завтра встань пораньше и займи наблюдательный пост прямо на их улице. Там сразу и увидишь, которая из двоих выйдет на балкон в подозрительной одежке!
– Гениально!
– Вообще-то я пошутила.
– Да ты что? Какие шутки! Я этого бабника со свету сживу!
– Послушай, а, на сколько лет выглядел твой Эдик?
– Лет на двадцать семь – двадцать девять. А что?
– А то! Во-вторых, он не может быть мужем Наташи или соплюшки-секретарши. Наташе-то хорошо за сорок, а они с мужем одноклассники. А во-первых, ты-то как могла подумать, что на того молодого мачо подействовало твое обаяние?
Люська обиженно фыркнула. И пошла наверх самой завлекательной своей походкой, всем видом показывая, что всякие семейные клуши для нее вовсе никакой не авторитет. Ну и, пожалуйста. На обиженных воду возят.
Глава 7
Послеполуденную жару я коротала в холле перед телевизором. Тут же, подставив лицо вентилятору, сидела Роза Александровна. Марианна листала книгу, а Лада Леонидовна корпела над кроссвордом. В общем, тихая и мирная обстановка. Дом отдыха, одним словом.
В холл спустился взъерошенный со сна Юрик. Малыш примостился рядом с Марианной и принялся разглядывать картинки в ее книге. Она не возражала, даже поясняла ему, где солнце, где луна и звезды. И почему на картинках нарисованы раки и рыбки. В общем, астрологический ликбез. Не знаю, что там понял Юрик, лично я заслушалась. А потом задремала. И во сне увидела маленьких рыбок, которые уступают место на бархатистом, усыпанном мерцающими звездочками, темно-синем небосводе кудрявому белому барашку, а тот, в свою очередь, ласково встречает бычка…. Но тут внезапно появляются вооруженные близнецы Коля и Эрастик верхом на танке и бедные милые зверушки бросаются врассыпную. Я открыла глаза.
Это был не танк, а огромный черный джип. Он резко затормозил перед самым крыльцом. Так резко, что все, как один повернули головы в сторону застекленной входной двери. Да так и замерли, разглядывая гостей. Гостями оказались двое крепкого сложения ребят, одетых в майки и спортивные штаны.
– Общий привет! Чего уставились-то? Кто тут официантом? Пива! Ирка-то где? Ирка! Пива, блин, давай! Сушняк такой, жарища! Ты че там, спишь на работе? Официантку так и не наняла, что ли?
Мы продолжали молча смотреть на гостей. Очень уж нереально выглядели «реальные пацаны» ворвавшиеся в нашу идиллию. Первой опомнилась Роза Александровна.
– Молодые люди, попрошу не выражаться! Здесь ребенок!
– Че??? Кто выражается?
– У ребенка есть отец. И отцу не нравится, когда при ребенке употребляют не вполне литературные обороты, – это сказала Марианна.
Как она это сказала!
– Понял, не дурак. Чего сразу ругаться-то, – гость убавил громкость и сделал «козу» Юрику. – А Ирка-то где? – теперь он обращался исключительно к Марианне.
– Ирина Васильевна, возможно, занята по хозяйству.
– Так скажите ей, что Сергей Васильевич приехал. Я Серега, – представился юноша окружающим. – Ирка, ну ты где? Братан прикатил, а она все со своим хозяйством. Давай пивасика, хавчик собери, – и Серега протопал в сторону кухни.
Товарищ, все время разговора крутивший на пальце ключи от машины, проследовал за ним.
– Братан? – разом выдохнули мы.
Очень уж разительным было несходство хозяйки, с этим, с позволения сказать, «братаном».
Может, он – ее «крыша»?
Впрочем, не наше дело. Все вернулись к прерванным занятиям. Роза Александровна подставила лицо вентилятору, Лада Леонидовна склонилась над кроссвордом, Марианна и Юрик уткнулись в книжку. Я опять задремала.
Ирину я увидела только вечером, да и то мельком. Глаза у нее были красные, нос распух. Но, честное слово, когда она подносила Сереге закуски, в ее заплаканных глазах светилась такая любовь! Она, нежно улыбаясь, трепала братца по коротко стриженой голове, а он только что не мурлыкал. И в лицах у них просматривалось что-то общее. Линия подбородка, форма носа, глаза. Выходит, и правда – брат. Чудно.
Я сидела на террасе со стаканом пива. Наслаждалась теплым летним вечером. Терраса была застеклена, несколько проемов раскрыты, затянуты сеткой. Дверь, ведущая на улицу, была заделана наглухо. Как пояснила Ирина Васильевна, что бы комары не летели, а зимой лишних сквозняков не было. Так что попасть на террасу можно было только через столовую.
Люська тоже взяла пива и быстрым шагом направилась ко мне, явно одержимая какой-то идеей. Под ноги она не смотрела и, конечно, споткнулась о Серегины кроссовки, далеко торчавшие из-под стола. Часть пива пролилась на Серегу, и Люська уже приготовилась включить свое обаяние, что бы загладить вину, но не успела.
– Осторожней, мамаша, надо ж под ноги смотреть, – громогласно заявил Серега, поднимаясь из-за стола и отряхиваясь.
Несмотря на громкость, тон у него был снисходительный и вполне дружелюбный. Тут же подскочила Ирина с салфеткой, принялась приводить братика в порядок. Оскорбленная в лучших чувствах, Люська плюхнулась в кресло рядом со мной.
– Мамаша! Нет, ты слышала! Сопляк! Хам! Да я ему в матери гожусь!
– Он так и сказал. Какие претензии?
– И ты туда же! Кобра! – Люська, в сердцах, сделала большой глоток, и поперхнулась.
– Осторожней, мамаша! Рассчитывайте свои силы! – я постучала ее по спине.
– Кобра! И ты туда же!
– Я, между прочим, по делу, – продолжила Люська прокашлявшись. – Завтра до рассвета хочу занять наблюдательный пост в поселке, под балконами. Ты со мной?
– Да ни за что! Я старая больная женщина и не скрываю этого. Вставать до первых петухов и тащиться неизвестно куда непонятно зачем…. И тебе не советую. Вдруг, там, на ночь собак отпускают погулять? Знаешь, в сельской местности так принято – хозяева собак не кормят, потому что это накладно. Их просто на ночь отпускают, и они сами добывают себе еду.
– Да, собаки, спасибо, что напомнила. Надо будет захватить для них какой-нибудь еды.
– А комары? Утренние голодные комары! Они всю ночь, лязгая зубами, тучами летают по улицам поселка в поисках жертвы. А по улицам бегают только голодные собаки… И тут внезапно появляешься ты… Нет, Люська, здесь я тебе не товарищ. Я в это время буду смотреть утренние сны в своей теплой мягкой кроватке.
– Так я и знала!
Еще раз, обозвав меня коброй, Люська отправилась спать. Ей, видите ли, надо выспаться перед дежурством. Напрасно. На террасе начались танцульки. Ирина танцевала в основном с братцем, иногда – с Виктором, я – с Виктором и с Димой. Дима, как оказалось, хорошо танцует. А как он вальсировал с Ладой Леонидовной! Люська много потеряла.