5.
– Может, пойдём в гримёрку? Там чай. И печенье, – предложила Бекки после того, как ребята представились: взволнованная девочка – Мэгги, её уверенная подруга Марта, восторженный мальчик Фил и серьёзный спокойный Коди.
– Ну что, рассказывайте о себе, – сказал Честер, когда все они устроились на диванчиках и креслах в гримёрке.
В отличие от зала эта комната выглядела более уютной и менее обшарпанной: под руководством Бекки роуди вычистили всю грязь, вымыли окна и обтянули мебель новыми чехлами. Здесь был небольшой холодильник, столик и кадка с фикусом. На маленьком столике возле дивана стоял заварочный чайник, стопка картонных стаканчиков и вазочка с печеньем. Честер предлагал заменить это всё на виски и колу, на худой конец – пиво, но почему-то эту идею не поддержал никто кроме Флетчера.
– Вы здесь живёте? – спросила Марта с лукавой ухмылкой.
– Только когда нам лень возвращаться домой, – ответил Флетчер.
– То есть когда Честер так напьётся, что не в состоянии сесть за руль, – добавил Джек. В его тихой манере это звучало не как шутка, а как констатация факта.
– Так что вам мешает самим получить права? – ворчливо отозвался Честер.
– А теперь самое время перестать паясничать и уделить время нашим гостям, – сказал Бадди, словно был учителем и обращался к маленьким шаловливым детям.
– Да, папочка! – ухмыльнулся Флетчер.
Марта, Мэгги и Фил широко улыбались, глядя на разыгрывающееся перед ними представление. Мало того, что им посчастливилось познакомиться со своими любимыми музыкантами, так им ещё и повезло застать их в такой непринуждённой, почти домашней обстановке. Ну чем не мечта любого фаната! Коди наблюдал за происходящим с интересом, но без излишнего веселья.
– Не обращайте внимания. Эти придурки всегда ведут себя как…
– Придурки, – подхватил Джек, помогая Крису.
Шутить никто из них не собирался, но это вызывало взрыв смеха и у ритм-секции, и у поклонников. Разве что Коди не смеялся, а лишь вежливо улыбался. «Вот с ним можно иметь серьёзные дела», – подумал Крис.
– Ну, расскажите о себе, – снова попросил Честер.
Их гости переглянулись, никто так и не решался заговорить первым.
– Ладно, дамы вперёд, – Честер выхватил у Бекки чайник и разлил чай в стаканчики Мегги и Марты, хорошенько плеснув при этом мимо. – Начнём с вас.
– А что рассказывать? – робко спросила Мэгги.
– В чём заключается ваша идея, как вы к ней пришли и что вы умеете делать, – сказал Бадди. Он решил взять инициативу в свои руки, потому как иначе всё это детское баловство могло продолжаться бесконечно.
– Идея проста, – сказала Марта. – Мы подумали и решили, что такой группе обязательно нужен фан-клуб. Который объединит фанатов по всей Британии.
– А потом и за её пределами, – добавила Мэгги.
– Членам фан-клуба будут рассылаться какие-нибудь ништяки, – продолжила Марта.
– Какие-нибудь что? – переспросил Честер, хихикнув.
– Ну, не знаю, фотографии с автографами и что-то в этом роде, – объяснила Марта.
– Только не автографы, – простонал Честер, и теперь захихикали его друзья по группе.
– Ясно. Ну а вы что скажете? – обратился Бадди к Филу и Коди.
– Суть та же, – сказал Фил.
– Но у меня есть более детальная разработка, – сказал Коди. На коленях у него лежала наплечная кожаная сумка. Он открыл её и достал несколько сложенных вдвое листов.
– Я прикинул структуру. Фан-клубу нужен президент и как минимум один заместитель. Нужен казначей. Ещё я подумал, что было бы здорово выпускать журнал, посвящённый группе. Скажем, раз в месяц. Где мы бы писали новости и что-то ещё, что интересно фанатам. Значит, нужен автор статей и редактор. А ещё обязательно нужны люди, которые будут разбирать корреспонденцию…
– Отлично, Коди, – кивнул Бадди. – Как насчёт того, чтобы возглавить фан-клуб?
– Если никто не будет возражать, то я с радостью этим займусь, – спокойно кивнул головой Коди.
Возражений ни у кого не было.
– Кто-то из здесь присутствующих хочет или может занять какие-то должности? Или у тебя, Коди, уже есть кто-то на примете?
– Есть несколько девочек, которым можно доверить корреспонденцию, – сказал он.
– Я могу писать статьи, – робко предложила Мэгги.
– Правда? А ты уже что-нибудь писала?
– Да, для школьной газеты.
– А ещё она пишет рассказы. Неплохо получается! – добавила Марта.
– Ладно. Хорошо, – задумчиво кивнул Бадди. – Сможешь дать нам почитать что-нибудь из твоих работ? Если там всё действительно неплохо, доверим тебе написать какую-нибудь пробную статью про ребят.
Мэгги, раскрасневшаяся от волнения, с энтузиазмом закивала головой.
– Предлагаю Марту назначить вице-президентом, – сказал Честер.
– Это я смогу! – непринуждённо отозвалась Марта.
– Фил, а ты чем можешь нас порадовать? – спросил Бадди.
– Даже не знаю. Я, честно говоря, не очень верил, что всё вот это вот на самом деле возможно, – с прежним восхищённым, близким к ошарашенному видом Фил оглянулся по сторонам.
– Ладно, придумаем и тебе занятие… Мне надо будет поговорить с нашими юристами, чтобы легально оформить всю эту деятельность. Думаю, что к осени всё устроим.
– А как быть с финансовым вопросом? – спросил Коди.
– Ты имеешь ввиду, будем ли мы выделять вам деньги? – спросил Бадди. – Это во многом зависит от успехов мальчиков, – он кивнул головой на музыкантов. – И от того, смогу ли я договориться для них о новом выгодном контракте.
Коди с пониманием кивнул.
– Остальное будем брать из членских взносов.
– Ну что, будем тогда на связи? К концу недели я сообщу новости. А от тебя, Мэг, мы ждём твои работы… Если у вас будут какие-то вопросы и предложения – звоните, – Бадди протянул Коди свою визитку.
– У меня вопрос, – покраснев сказала Мэг.
– Да?
– Можно автограф? – ещё сильнее залившись румянцем, она осторожно протянула вперёд чёрно-белую фотографию группы.
Честер рассмеялся. В своей преданной и нежной любви к группе, которая проявлялась в каждом её жесте и интонации, Мэгги была очень трогательна!
– Можно, конечно! Ещё кому-нибудь тут расписаться? – спросил он, как будто позабыв о своём персональном кошмаре с подписыванием открыток.
6.
– Думаю, что в следующие выходные я устрою новоселье, – сказал Честер.
Он стоял на пороге с небольшой сумкой, где умещались все его пожитки. Сегодня он подписал договор об аренде отдельной квартиры и ставил, таким образом, определённую точку в их аскетичном существовании. Тиффани наконец сказала, что готова попробовать приехать к нему в Лондон. «Там я всё время буду рядом», – сказала она, уставшая бесконечно ревновать его к поклонницам. Честер не стал возражать, хотя прекрасно понимал, что всё время быть рядом с ним она никак не сможет.
За те два месяца, пока Честер жил в родной Англии, а Тиффани оставалась в Нью-Йорке, он успел выслушать от неё не менее дюжины больших истерик на тему его измен, которых на самом деле не было. Но Тиффани очевидно вбила себе в голову, что рок-музыкант никак не мог обойти стороной ни одну доступную фанатку. Даже разговор об открытии фан-клуба, который начал свою официальную деятельность 1–го сентября 1975–го года, вместо радости вызвал в Тиффани сначала напряжение, а потом слёзы. Ещё одним камнем преткновения были друзья Честера, с которыми он, по мнению Тиффани, проводил слишком много времени. Тиффани бросала трубки и по дюжине раз на дню предлагала расстаться. Честер упрямо ей перезванивал и часами извинялся, оправдывался и уговаривал её приехать. Счета за телефон приходили баснословные. А Флетчер и Крис всё сильнее ненавидели эту Тиффани. Во время разговоров Честера по телефону они возводили глаза к потолку и дуэтом напевали «American womaaaan… stay away from hiiiim». Честер шутку не ценил и злился. И, несмотря на то, что и Флетчер, и Крис любили своего барабанщика, они испытывали определённое облегчение от того, что он съезжал на отдельную жилплощадь. Хотя они оба бы предпочли, чтобы он остался с ними, лишь бы только навсегда позабыл про свою Тиффани.
– Ты хочешь сказать, что до выходных мы тебя не увидим? – спросил Флетчер.
– Увидите, конечно. У нас же там встреча с каким-то фотографом завтра. Да и репетировать пора. Я уже готов полноценно подойти к этому делу!
– Отлично, – кивнул Крис.
– Тогда до встречи.
– В субботу. Пожалуй, новоселье будет в субботу, – сказал Честер и рассеянно улыбнулся. Подумал, поставил сумку на пол и по очереди обнял сначала Флетчера, потом Криса. Честно говоря, ему было грустно, что заканчивался этот этап его жизни. Конечно, жить в настоящей большой квартире вдвоём с девушкой – было здорово. Но он знал, что будет скучать по былым временам.
– Ты помни, что мы в любой момент готовы принять тебя обратно, – сказал Флетчер.
Честер ушёл, но его смех, раскатывающийся по лестничной клетке и постепенно затихающий, ещё несколько секунд звучал из-за двери.
7.
– Привет, Тиф-фани, – Честер встречал её в аэропорту.
Тиффани подняла на него усталые глаза, и он поцеловал её в длинный лисий носик. До этого самого момента он никак не мог до конца поверить, что она действительно согласилась приехать к нему в другую страну. До последнего он боялся, что случится что-то такое, что заставит её передумать. Его друзья не менее отчаянно на это надеялись. А сейчас она стояла перед ним. Зелёные глаза, покрасневшие и тусклые после длительного перелёта, длинные каштановые волосы в растрёпанном хвосте, смятая одежда и раздражённая линия губ.
– Так и будешь на меня смотреть? Или наконец возьмёшь мои вещи?
– Прости, – Честер чмокнул Тиффани в уголок губ и подхватил с пола два больших и очень тяжёлых чемодана. Правое плечо протестующие заныло.
Стиснув зубы, он направился к выходу из здания аэропорта и парковке, где стоял их старенький Фольксваген. Никто из группы на него не претендовал, и когда тот не был нужен им для каких-то общих целей, Честер пользовался им единолично.
– Мы едем на гастроли? – спросила Тиффани. Она замерла, когда увидела раскрашенный и броский минивэн.
Честер хмыкнул, но выражение лица Тиффани говорило о том, что она не собиралась шутить.
– Тебе обязательно надо всем дать знать, что ты барабанщик известной группы?
– Что? Что за ерунду ты говоришь? – Честер поставил её чемоданы в машину и открыл дверь для Тиффани, но она осталась стоять на месте.
– Тиф-фани, в чём дело?
– В том, что пока мы дошли до парковки, тебя сожрали взглядами не меньше дюжины девиц!
– И что?
– То есть для тебя это нормально?
– Для меня это нормально, я этого не замечаю, – сказал Честер. – Садись, поехали. Я покажу тебе, где мы с тобой будем жить.
– Ты вообще меня не слушаешь, да?
– Тиф-фани, милая, у тебя нет причин ревновать. Хоть миллион девиц может висеть у меня на шее. Даже если все они будут победительницами главных конкурсов красоты, они меня не заинтересуют!
– То есть я недостаточно хороша, чтобы стать победительницей конкурсов красоты?
– Тиф-фани, милая, да как же ты это делаешь?..
– Делаю что?
– Умудряешься выхватить слова из контекста и найти в них смысл, которого я туда не вкладывал, – если бы Честер сейчас разговаривал с кем угодно ещё, он бы уже говорил на повышенных тонах. Или не говорил бы вовсе. Но с Тиффани он говорил тихо, успокаивающе. Он был готов на всё, лишь бы её не злить. Но чем больше он старался, тем чаще Тиффани находила, к чему придраться. Честер не воспринимал это как капризы. Он был готов оправдываться и приносить извинения. Бесконечно. Сколько потребуется. И за это Флетчер ещё сильнее ненавидел эту Тиффани. Их Честер был забавным, весёлым и независимым. А Тиффани превращала их барабанщика в податливого мямлящего подкаблучника.
– Значит, по-твоему, я чокнутая, которая что-то себе надумывает?
– По-моему, ты самая красивая девушка из всех, кого я встречал, – сказал Честер. Он подошёл к Тиффани и обнял её. Сначала она попыталась отстраниться, но потом всё-таки сдалась.
– Я люблю тебя. И мне не нужен никто, кроме тебя. Нас ждёт новый дом. Я приготовлю ужин. Ты примешь ванну. И потом мы завалимся спать. Что скажешь?
Тиффани ничего не ответила, но позволила ему усадить себя на пассажирское сиденье Фольксвагена.
8.
– Привет, – Честер улыбался и по очереди обнимал своих гостей, когда они переступали порог их с Тиффани новой квартиры.
Тиффани встречать гостей не выходила, сидела в гостиной на диване с кислым выражением лица. Все её друзья остались в Америке. А друзья Честера – музыканты, роуди и бог знает кто ещё – были для неё совершенно чужими людьми. Антипатия между ними была взаимной. Тиффани чувствовала их неприязнь и вместо того, чтобы попробовать как-то наладить отношения, наоборот вела себя отчуждённо и холодно.
– Привет, Чес, – Флетчер бросил взгляд по сторонам, но хозяйку квартиры не увидел.
– Проходите. В гостиной еда и выпивка.
– Ты снял эту огромную квартиру, чтобы превратить её в берлогу? – усмехнулся Фрэнк.
В квартире не было грязно, но все немногочисленные вещи Честера валялись в лёгком беспорядке: в холле можно было споткнуться о валявшийся на боку кед (второй стоял в углу спальни); на диване лежали потрёпанные барабанные палки, которыми Честер разминал руки, когда не ходил на репетиции; недочитанная книга, раскрытая на середине, устроилась на краю стола, рядом с початой бутылки виски.
Единственное, что было в полном порядке – это скромная коллекция пластинок.
– Я поставлю что-нибудь? – спросил Джек. Он взял с полки альбом Джими Хендрикса и вопросительно посмотрел на Честера.
– Ты собираешься каждый раз спрашивать разрешения? – спросил Честер. – Мой дом – ваш дом! – торжественно, словно индеец, приглашающий собрата из дружественного племени переночевать в его вигваме, сказал Честер.
Тиффани едва слышно фыркнула. У неё было другое мнение по этому поводу. Ей уж точно не хотелось делить их с Честером квартиру с его друзьями. Но на неё никто не обратил внимания, и Тиффани ещё сильнее помрачнела. Как никогда она чувствовала себя чужой на своей собственной вечеринке. Хотя, строго говоря, это была вечеринка Честера. Его квартира. Его друзья. Она прилагалась бесплатным довеском.
Джек поставил пластинку и нерешительно затоптался у журнального столика, который сегодня служил вместо бара: в несколько рядов были расставлены бутылки с напитками, а рядом стояли стопки картонных стаканчиков. Разве что Тиффани пила шампанское из бокала.
– Может, тебе пиво принести? – спросил Честер Джека. – Оно в холодильнике.
– Да… Нет… В смысле, я сам схожу… Слушай, а ты не против, если Джилл заедет? Я случайно ей сказал, что у тебя новоселье и что ты не будешь возражать…
– Джилл? Конечно, пусть приходит! – ответил Честер и бросил взгляд на Флетчера, который сейчас обсуждал что-то с Бадди.
– Отлично! Я просто поздно подумал, что это может не понравиться твоей Тиффани, – Джек заговорил тише.
По лицу Честера промелькнула тень. Тиффани что угодно могло не понравиться. И Джек был совершенно прав – ей бы точно не понравилось увидеть у себя в гостях девицу, с которой Честер однажды переспал. Впрочем, с Бекки он тоже когда-то спал. Но Тиффани об этом не знала. Вот и про Джилл ей знать было необязательно.
– Значит, всё-таки я зря ей так сказал? – вздохнул Джек. Все мысли и эмоции Честера он без труда прочитал на его открытом лице.
– Нет, что ты! – поспешно отмахнулся Честер. – Всё нормально! – он похлопал Джека по плечу и подошёл к Флетчеру.
– Можно тебя на два слова?
– Что случилось? – Флетчер заканчивал второй стакан виски с колой, и эта вечеринка уже не казалась ему такой уж отвратительной. Тем более, что Тиффани не подавала голоса.
– Джеки мне сказал, что Джилл заглянет.
– Джилл? – глаза Флетчера заблестели с надеждой и паникой одновременно.
– Ага. И, по-моему, тебе самое время за ней приударить.
– Чес? – Флетчер уставился на него с подозрением.
– Ну, во-первых, давно пора, – сказал Честер, но потом всё-таки выдал свою истинную мотивацию: – Просто постарайся её отвлечь и не подпускать близко ко мне. Может, конечно, у неё уже это всё прошло, но если Тиф-фани увидит нас рядом… – последние слова Честер говорил уже почти шёпотом, а потом и вовсе многозначительно замолчал.
– Слушай, Чес, – с раздражением начал Флетчер.
– Тш-ш-ш, – умоляюще перебил его Честер.
Флетчер только покачал головой и направился к бару. Почему вокруг этой Тиффани все должны были скакать на цыпочках?!
9.
Честер вздохнул, оглянулся по сторонам, проверяя, не скучали ли гости. Нет, видимо, не скучали: роуди сбились в кучку и играли в карты, Крис показывал Элу и его подружке вазу и рассказывал, как та была сделана его отцом из цветного стекла, специально по случаю новоселья Честера, Джек просто наслаждался музыкой и сидевшей у него на коленях Сэнди… И только Тиффани нигде не было видно.
Честер зашёл на кухню. Там Ники обжимался со своей новой малолетней подружкой. Честер смущённо ухмыльнулся, извинился и удалился. Потом поднялся на второй этаж.
В их с Тиффани спальне её тоже не было. Ещё не прошло и недели, как они начали жить вместе, но Честер успел заучить, что если Тиффани обижалась, она или закрывалась в ванной, или уходила во вторую спальню, которой они пока не нашли применение.
– Тиф-фани? Ты чего здесь? – спросил Честер.
Тиффани сидела на кровати, поджав колени к подбородку, и смотрела в окно, по которому стекали капли дождя. В этом чёртовом Лондоне и правда всегда шёл дождь. Она скучала по родному Нью-Йорку. Она скучала по своим друзьям, которые остались там. Она в очередной раз сожалела, что приняла это безумное предложение.
– Ты наконец заметил, – горько сказала Тиффани.
– Что случилось?
– То, что я ушла с твоей грандиозной вечеринки час назад, а ты только что заметил моё отсутствие!
– Но я же не следил за тобой. Мне надо было пообщаться с гостями…
– Кого из них ты так давно не видел, что общение с ними тебе важнее, чем я?
– Тиф-фани, моё общение с ними не важнее тебя, но я же не могу угадывать твоё настроение. И потом, это наша вечеринка. Было бы неплохо, если бы ты тоже проявила себя как хозяйка.
– Да неужели? По-моему, никто из твоих гостей вообще не в курсе моего существования!
– По-моему, ты сама огородила себя статусом неприступной снежной королевы, так что они лишний раз предпочитают тебя не злить.
– Да? И так сложно было хотя бы кому-то из них подойти и сказать: «Привет, Тиффани. Я – Майк. Красивый дом!»?
– Какой Майк?
– Да какая разница?!
– Так. Пошли.
– Что?
– Пошли. Будем делать вид, что мы – приличные хозяева.
– Честер, я не хочу делать никакой вид. Я не хочу никуда идти.
– А я не могу оставить тебя здесь в таком настроении. Но и остаться тут я не могу. Это невежливо.
– А я и не прошу тебя оставаться здесь со мной! Я уже поняла, что твои друзья для тебя всегда будут важнее меня!
– Так может быть мы попробуем сделать так, чтобы мои друзья стали и твоими? – Честер говорил мягко и вкрадчиво.
– Я не…
– Брось, Тиф-фани. Пойдём. Поиграем в какую-нибудь дурацкую игру, напьёмся… В общем, проведём время весело!
10.
Честер обвивал Тиффани за талию – не столько ради того, чтобы она не забывала о его чувствах, сколько чтобы она вдруг не смогла развернуться и уйти, если внезапно решит, что идти веселиться было не такой уж хорошей идеей. Ему стоило огромных усилий уговорить её спуститься к гостям!
Флетчер едва заметно фыркнул и отвернулся в сторону. Он совершенно не понимал, что Честер нашёл в этой девице. Ревнивая стерва и истеричка!
– Это она? – спросила Джилл.
Она старалась говорить непринуждённо, но сложно было скрывать свои истинные эмоции, когда твои надежды разбивались на миллион осколков. Да, Джилл до сих пор была влюблена в Честера. И до сих пор надеялась, что когда-нибудь у них что-нибудь получится. А тут он привозит из Америки эту чёртову Тиффани и, судя по словам Флетчера, на полном серьёзе собирается на ней жениться.
Честер с удовлетворением заметил, что Флетчер разговаривал с Джилл и что та не собиралась лезть к нему с объятиями, но всё равно повёл Тиффани в противоположную сторону, к Элу.
Он не ожидал угрозы ни от кого, кроме Джилл, а потому не сразу понял, что ситуация была чревата скандалом, когда перед ним возникла Энни. С момента, когда он видел её последний раз, Энни стала ещё краше. Из напуганной тихой девочки она превратилась в эффектную блондинку, женственную и утончённую.
– Привет, Чес, – Энни улыбнулась.
Честеру показалось, что в этот момент Тиффани в буквальном смысле негромко зарычала.
– Привет, Энни. Как дела? – дружелюбно спросил Честер, стараясь не замечать, с каким напряжением Тиффани вцепилась в его плечо.
– Всё хорошо. Знаешь, а я ведь так толком и не поблагодарила тебя.
– Да ладно, пустяки!
– Может, как-нибудь выпьем кофе? – предложила Энни. В этих непосредственных словах не было и намёка на что-то более серьёзное, чем приятельские отношения. Но для Тиффани они прозвучали иначе. И для Тиффани это была очередная последняя капля.
Очевидно же, что Честер просто издевался над ней. Вывел на посмешище своим друзьям! Смотрите, это Тиффани. Она думает, что я её люблю. Но вот очередная красотка, с которой я буду флиртовать прямо на глазах у этой дурочки!
Тиффани оттолкнула от себя Честера и со слезами обиды и ярости убежала обратно на второй этаж.
– Я что-то не то сказала? – озадаченно спросила Энни.
Честер беспомощно вздохнул. В случае с Тиффани любая фраза могла стать не той. Он сам, прежде чем что-то ей сказать, миллион раз сначала обдумывал свои слова. И всё равно умудрялся спровоцировать ссору.
– Да нет. Всё нормально. И непременно надо выпить как-нибудь кофе, – он рассеянно улыбнулся Энни и понуро вышел вслед за Тиффани. Флетчер не сводил с него взгляда и мысленно проклинал эту чёртову Тиффани и желал ей быстрой, но мучительной смерти.