19.
Честер и Ники чувствовали себя всё более неуютно. Ребята из «Ледяного сердца» были гостеприимны, накормили и напоили их. И они были в тепле, в отличие от своих друзей, которые сидели сейчас в летнем танцевальном павильоне и ждали помощи. Приезжал полицейский, и Честер в очередной раз рассказал о случившемся. Миика первый выступал в роли переводчика. Он был на редкость невозмутим и спокоен, в то время как Честер терял терпение и то нервно смеялся, то огрызался на бесконечно повторяющиеся вопросы.
– Я же уже это говорил!
Миика терпеливо молчал и смотрел на Честера, пока от не сдавался и не давал ответ. Наконец, полицейский удовлетворился, покивал головой, сказал что-то на финском и уехал.
– Да я бы на снегоходе туда-обратно уже бы половину ребят сюда перевёз, – вздохнул Честер. – Что он сказал? Они собираются нам помогать?
– Да, – кивнул Миика. – У нас тут в городе есть не так много машин, куда поместиться вся ваша команда. У нас есть микроавтобус, но он сломаться.
– Да я в курсе, – усмехнулся Честер. – Если б ваш микроавтобус не сломался, нам бы не пришлось ехать в эту дыру… В смысле…
– Да нет, это и правда дыра, – Миика улыбнулся до ушей – как в тот момент, когда увидел Честера на пороге своего дома. Его суровое скандинавское лицо в этот момент становилось по-детски обезоруживающим.
– Фургон есть у Яни. Это наш автослесарь. Алесси, это полицейский, попросить его съездить за вашими друзьями.
– Вы тут все друг друга по именам знаете?
– У нас тут есть не так много жителей, – пожал плечами Миика.
– А почему вы вообще живёте здесь? – спросил Честер.
– Дом остаться мне от деда, – сказал Миика. – И тут рядом танцевальный павильон… ну вы в курсе, вы же его взломать. Летом там можно неплохо заработать.
– Ясно, – Честер зевнул. Не потому, что ему было неинтересно. Но во время тура они и так спали чертовски мало, а за последние двое суток не спали почти совсем.
– Что-то мне подсказывает, что сегодняшний концерт уже не состоится, – Ники посмотрел на часы: был почти полдень, а ни одна из их проблем ещё не была решена.
– Можно я не буду об этом думать? – Честер снова зевнул, ещё шире и не озаботившись прикрыть рот рукой.
– Чёрт, это должно было быть наше первое серьёзное выступление, – вздохнул Миика.
– Прости, приятель, – Честер пытался говорить сочувственно, но рот сам собой расплывался в улыбке. Нет, ему правда было жаль этих ребят. Возможно, для них это был реальный шанс куда-то пробиться. Просто сама по себе ситуация… Кажется, ни один их тур не мог пройти без приключений!
– Не обращай внимания, Чес ржёт тем громче, чем глубже задница, в которую он попал, – сказал Ники, заметив во взгляде Миики недоумение, смешанное с обидой.
– Это правда! – с энтузиазмом подтвердил Честер. – Так что без обид! И от себя лично я обещаю, что сделаю всё, чтобы перенести концерт на другую дату. А если вы нам понравитесь – даже можем позвать вас на разогрев в Англию!
– Правда? – глаза Миики загорелись в надежде.
– Почему нет? – Честер в очередной раз широко зевнул и потёр глаза.
– По-моему, нашему барабанщику нужна кровать, – усмехнулся Ники.
– И девушка, – зевнул Честер, просто чтобы показаться настоящим рокером, а не потому что ему действительно этого хотелось.
– Девушку не обещать. Наш барабанщик вряд ли захотеть поделиться своими, – сказал Миика. – Но диван мы тебе выделить. Идти ложиться.
20.
Честер не спал, но дремал на неразложенном хозяйском диване, кутаясь в тонкое покрывало и невольно вспоминая те месяцы, которые ему приходилось жить в гримёрке клуба. Несмотря на то, что он то и дело проваливался в более глубокую дрёму, он всё равно был более-менее в курсе того, что происходило вокруг: музыканты из «Ледяного сердца» –а их было аж шестеро и только двоих звали Миика, негромко о чём-то переговаривались, видимо, сокрушались о проваленных планах выступить в Хельсинки. Честер даже хотел несколько раз подать голос и заверить ребят, что они непременно что-нибудь придумают. Но сонливость не позволяла ему приподнять голову от диванной подушки. К тому же в полусне он вдруг понимал, что предмет разговора был скорее плодом его воображения и догадок: ведь между собой музыканты общались на родном языке.
Сквозь более глубокий сон, в который Честер только-только начал погружаться, он услышал шум мотора. В тишине, которая царила в зимнем Пуумало, любой звук казался особенно отчётливым. Судя по всему, это был какой-то большой автомобиль, и Честер мгновенно встрепенулся: здесь ведь было всего два больших автомобиля – сломанный минивэн «Ледяного сердца» и фургон механика Яни.
В голове, всё ещё затуманенной от дремоты и словно набитой ватой, навязчиво заела дурацкая строчка – «В своём фургоне Яни привёз моих друзей». Слова были идиотские, но крутились по кругу, и даже усилием воли Честер не мог заставить их оттуда убраться. Обычно именно с этого он начинал писать свои песни: та или иная строчка заедала у него в голове, пока он не записывал её на бумаге и не формировал вокруг неё историю. Но это явно был не тот случай, когда нелепые и не слишком рифмующиеся слова могли стать началом для нового текста.
Честер свесил ноги на пол и только сейчас заметил, что даже не снял ботинки. Теперь на полу и на диване были мокрые следы от растаявшего снега.
Честер вышел в соседнюю комнату, где музыканты из «Ледяного сердца» и Ники тоже в ожидании повскакивали со своих мест и торопились к двери.
– Хей, ну что, без проблем вас нашли? – Честер обнял Флетчера и похлопал по плечу Джека, который всё ещё держал свою гитару, как будто боялся, что какой-то местный водяной дух может утащить её в свои подводные владения, туда, куда уже уволок остальные инструменты.
– Ты же сказать, что все ваши инструменты утонуть? – спросил Честера Миика первый.
– Эту историю пусть Джеки сам рассказывает, – усмехнулся Честер и взъерошил тёмные волосы Криса, который, один из всех, до сих пор выглядел не слишком довольным.
– Ты чему радуешься? – хмуро спросил Крис.
– А где же «Спасибо, Честер, что нашли снегоход! И что поехали на нём чёрт знает куда в незнакомой стране, где и дорог-то нет! И что смогли отправить за нами помощь!» – усмехнулся Честер.
– Спасибо, – кивнул Крис, но было очевидно, что он был очень расстроен.
– Миика, у вас тут есть какой-нибудь магазин? И, неловко тебя об этом просить, но можно попросить у вас денег в долг?
– Зачем тебе? – спросил Крис.
– Мне кажется, что есть повод устроить небольшую вечеринку, если наши гостеприимные хозяева не будут против.
21.
Протестующих не нашлось. Бекки была вынуждена признать, что их планы на сегодняшний концерт летели в тартарары. А заодно с ними под угрозу ставилась и возможность вернуться в срок к финальной домашней части гастролей. Она связалась с Бадди, застала его буквально в дверях: он умудрился забронировать билет на рейс до Хельсинки и к вечеру обещал добраться до Пуумалы, но Бекки не питала на это особых надежд. Она связалась и с концертной площадкой в Хельсинки, объяснила сложившуюся ситуацию. Естественно, местные организаторы были очень недовольны. Поклонники не любили, когда отменялись концерты. А на сегодняшний вечер были раскуплены все билеты.
– Мои ребята готовы выступить хоть сейчас, – сказала Бекки. – Но у них нет ни инструментов, ни оборудования, ни транспорта. И это, между прочим, не их вина! Если вы уладите эти вопросы, ребята с радостью дадут концерт.
Бекки резонно полагала, что эти проблемы должна была решать именно финская сторона. В конце концов, кто был больше заинтересован в том, чтобы группа выступила? У самих музыкантов была объективная причина, по которой они не могли это сделать. И Бекки собиралась организовать интервью с местной прессой или на радио, чтобы музыканты смогли лично объясниться и извиниться перед поклонниками. И кого в этом случае будут винить оставшиеся без концерта фанаты, если не организаторов, отказавшихся в трудной ситуации помочь музыкантам? Тем более, что именно принимающая сторона отчасти была виновата в сложившейся ситуации – предоставленный организаторами юный водитель Юсси, как оказалось, попросту заснул за рулём из-за переработок!
Оставалась ещё проблема с утраченными документами, без которых группа и их помощники попросту не могли вернуться в Лондон. Но Бекки надеялась, что разбираться с этим вопросом она будет уже после того, как сюда прилетит Бадди.
А пока первоочередные проблемы были решены, можно было устроить вечеринку. Хотя лично она с большим бы удовольствием легла спать.
Участники «Ледяного сердца» дружно скинулись кто сколько мог. Жили они примерно так же скромно, как «On the Road» на заре своей карьеры, но им всё равно удалось собрать сумму, которой хватило на выпивку и закуску для двух дюжин человек.
– А девушки у вас тут есть? – спросил Крис, потягивая водку с апельсиновым соком.
– Не очень. В основном они приезжать на танцы, – сказал Миика первый, его серьёзное лицо выглядело почти печальным.
– И чего вы делаете здесь зимой? – спросил Честер, втянул в лёгкие сигаретный дым и резко закашлялся, болезненно морщась всякий раз, когда его грудная клетка сокращалась от кашля.
– Чес? – обеспокоенно спросил Флетчер. То ли так падало освещение, то ли под глазами у Честера были тёмные круги.
– Всё нормально, – сквозь кашель ответил Честер.
– Бекки, я думаю, когда приедем в Хельсинки, Чеса надо будет отправить в больницу. Пусть они ему рентген сделают или что там положено в таких случаях.
Бекки сосредоточенно посмотрела на Честера и кивнула головой. Честер хотел возразить, но закашлялся так сильно, что едва не расплескал свой напиток.
22.
Их приключения в Финляндии завершились благополучно. Во многом благодаря Бадди. Они и не подозревали, насколько убедительным мог быть их менеджер! Уже утром следующего дня после прилёта Бадди в Финляндию группа наблюдала за тем, как специально пригнанный кран поднимал со дна озера их гастрольный автобус.
Честер не знал, за какие верёвочки Бадди пришлось потянуть, с кем разговаривать и каким тоном, но результат был на лицо. Они стояли и смотрели, как многотонная машина медленно появлялась из-под разламывающегося льда. Глубина здесь была небольшая, так что вся операция заняла не так много времени, но музыканты всё равно успели замёрзнуть. На холодном воздухе Честер почти не переставал кашлять, чем вызывал обеспокоенные взгляды товарищей. Эти взгляды Честеру порядком надоели, но он боялся признаться самому себе в том, что начинал чувствовать первые признаки недомогания. Голова болела, кажется, совсем не так, как с похмелья. А этот озноб точно был от холода? И стоило ли вообще всё это зрелище того, чтобы вставать с дивана?
– М-да. Это всё можно отправлять на свалку, – Честер заглянул в багажный отсек и сокрушённо посмотрел на свои размокшие барабаны. Конечно, он не относился к ним с таким трепетом, как Джек к своей гитаре. По-настоящему ценный барабан, тот, что с автографом Митча Митчелла, он хранил дома как реликвию! И всё же за усмешкой скрывалось сожаление. Его первую установку ему было жаль ещё сильнее. Но и с этой у него было связано множество приятных воспоминаний. Не говоря уж о том, что на новую теперь были нужны деньги.
Бадди же больше всего интересовали документы. Он понимал, что музыкальное оборудование пришло в негодность в первые же минуты после того, как автобус ушёл на дно. Документы, разумеется, тоже вряд ли были теперь легитимны, но по крайней мере с их помощью можно было получить новые. Все они опасались, что бюрократическая канитель могла занять немало времени. Но Бадди снова оказался на высоте. Уже через два дня им выдали временные документы, по которым они хотя бы могли возвратиться домой.
Концерт в Финляндии они всё-таки отыграли. После интервью, которое группа дала местному музыкальному журналу, публика приветствовала музыкантов особенно тепло. В толпе повсюду были видны плакаты с благодарными надписями и пожеланиями удачи. «Ледяное сердце» выступили у них на разогреве, и Честер сдержал своё обещание – позвал их на разогрев в Великобританию. Вообще-то на персональный вкус Честера их музыка была слишком мрачной, но Флетчер сказал, что у ребят определённо был большой потенциал – даже без какого бы то ни было музыкального образования они использовали сложные аккорды и были, по мнению Флетчера же, одними из лучших представителями прогрессив-рока.
Честер всё-таки разболелся и был вынужден принимать антибиотики. Но его состояние сейчас не шло ни в какое сравнение с пневмонией, которую он перенёс несколько лет назад. Его не беспокоило почти ничего, кроме головной боли, озноба и кашля. И необходимости четыре раза в день терпеть уколы. Но ему пришлось запрятать свой героизм подальше – друзья и слышать ничего не хотели о его отговорках. И самым веским стал аргумент Криса.
– Хочешь свалиться в реанимацию прямо со сцены? Чтобы пришлось отменять концерты? Или, того хуже, искать тебе замену?
Всего этого Честер, разумеется, не хотел.
Глава 14.
1.
– Неужели правда? Неужели мы почти в Америке? – Джек с замиранием сердца смотрел в иллюминатор. Самолёт снижался.
Аэропорт Нью-Йорка с воздуха внешне не очень-то отличался от Хитроу, но музыканты и их помощники с любопытством выглядывали в окна. Даже Честер, осмелевший от алкоголя, осторожно повис на плече у Флетчера и тоже поглядывал на приближающуюся землю. Эта страна была для них одновременно и местом своеобразного паломничества – ведь именно здесь зародился их личный, но общий на всех бог, рок-н-ролл! И легендарной вершиной, персональным Эверестом, который они очень хотели покорить. Это было сложно – они знали! Но они очень хотели попытаться! И они очень хотели здесь побывать. Америка представлялась им совершенно волшебной страной. Свобода, независимость, отсутствие классовых предрассудков… такой они её себе представляли.
Бадди с усмешкой наблюдал за своей сворой. Он и сам не знал, чего ждать от этого тура. Но верил, что у группы были все шансы понравиться местной публике. С новыми инструментами, с новым оборудованием, с новыми паспортами и новыми сценическими образами, которые придумали Бекки и Сэнди – теперь музыканты должны были выглядеть как настоящие бродяги с лёгкой отсылкой к ковбоям, – группа была готова к завоеванию новой, неизведанной ранее территории. На дворе был 1975–й, середина весны, и за три месяца они должны были исколесить почти все штаты и дать около сотни концертов.
Несмотря на скандинавское приключение, а может быть отчасти и благодаря ему, европейский тур и последовавшие за ним домашние гастроли прошли с грандиозным успехом, и Висконти убедил звукозаписывающую компанию, что было самое время отправить группу покорять Америку. В США у их лейбла был небольшой дочерний филиал, где в преддверии приезда «On the Road» выпустили не только их последние сингл и альбом, но и первые две пластинки. И лично Бадди следил за тем, чтобы предстоящие концерты должным образом рекламировались, а песни группы не забывали ставить на радио, хотя в последние годы договариваться с ди-джеями стало намного сложнее – они боялись увольнения, если не судебных процессов, памятуя о знаменитом скандале, разразившемся в конце 50–х годов.
2.
Границу они пересекли без проблем, хотя в душе у каждого закрались опасения, что всё просто не могло быть так хорошо, что непременно должна была произойти какая-то неприятность, которая бы воспрепятствовала осуществлению их больших надежд на покорение чужого берега. Но даже Честера, который с трудом стоял на ногах, пропустили без лишних замечаний. «Блевал все десять часов», – хмыкнул Флетчер, заметив подозрительный прищур пограничника. Тот усмехнулся в ответ, кивнул и выдал Честеру его паспорт со свеженьким штампом.
В родной Англии их синглы и альбомы достигли почти феноменального результата и не выпадали из первой десятки уже несколько недель. В Европе уверенно входили в тридцатки. Их неожиданно тепло встретили в Японии, а после гастролей популярность группы в стране восходящего солнца резко возросла.
Но здесь, в Америке, про них пока мало кто знал. Огромная территория, пятьдесят штатов, в каждом из которых были свои вкусы, свои предпочтения и свои кумиры. И единственным человеком с приветственным плакатом в аэропорту был водитель нанятого автобуса. Грузный мужичок лет сорока, в джинсах и клетчатой рубашке, стоял в зале прилётов и скучающим взглядом обводил толпу. Судя по всему, свою обязанность возить рок-музыкантов он воспринимал без особого энтузиазма. Может быть, если бы это был кто-то по-настоящему знаменитый…
– Я – Патрик, – мужчина убрал свою табличку и кивнул Бадди, который не давал усомниться в том, кто именно был главным в этой компании.
Они прошли за Патриком на выход к парковке и загрузились в автобус. Несмотря на всю их усталость, стоило только автобусу тронуться с места, все принялись глазеть в окна.
Нью-Йорк внушал восхищение и покорял их сердца с первого взгляда. Они не знали, как сложится их пребывание здесь, как их будет принимать публика, как будут продаваться пластинки. Но они уже любили эту страну. Всё здесь казалось им грандиозным, другим, величественным, свободным. И никто из них не хотел допускать даже мысли о том, что первое впечатление могло быть обманчивым.
3.
– С ума сойти, все эти люди – к нам? – шёпотом спросил Джек у Честера.
Они сидели за столом в музыкальном магазине и смотрели на очередь из нескольких дюжин человек, которая выстроилась за стеклянными дверьми на улице. В рамках рекламной кампании в поддержку новой пластинки американский филиал лейбла устроил небольшую пресс-конференцию с автограф-сессией.
– До открытия пять минут, – сообщил Бадди.
Они с Бекки и Фрэнком стояли чуть в стороне от музыкантов. Как хозяева питомцев на выставке собак – подумал почему-то Честер и прикусил язык, чтобы не рассмеяться.
– Следите за тем, что говорите. Никакой политики. Никаких расовых вопросов. Никаких грязных шуток, – инструктировал их Бадди уже не в первый раз.
– О чём тогда говорить? – фыркнул Флетчер, на что Честер тут же ответил усмешкой.
– Да, кстати, Чес. Постарайся не ржать. И не разнеси здесь ничего, – сказал ему Бадди.
Честер плотно сжал губы, чтобы не нарушить запрет менеджера прямо сейчас, но тут Флетчер прыснул со смеху, и следом за ним рассмеялся и Честер.
Бадди покачал головой. Но он тоже улыбался, прекрасно понимая, что даже если ребята будут нести чепуху, хохотать и всё сносить на своём пути – это будет расценено как должное. Пожалуй, в этом был один из плюсов работы с рок-музыкантами – им многое сходило с рук уже потому, что от них ждали плохого поведения.
Владелец магазина лично отворил двери для посетителей. Они ввалились внутрь организованной толпой и выстроились в новую очередь, теперь уже к музыкантам.
– Пластинки группы вы можете приобрести в магазине, – владелец зачем-то дублировал вслух текст объявления, которое висело и на входных дверях, и на нескольких стеллажах.
Крис, Честер, Джек и Флетчер нервно переглядывались между собой, бросали взгляды на Бадди и с любопытством наблюдали за своими поклонниками. Те подходили к полке, на которой стояли пластинки группы, брали оттуда в основном по одной, но иногда по две или даже все! Потом выстраивались друг за другом перед музыкантами.
Крис сидел в очереди первым. Несколько секунд он и невысокая девочка, вся в веснушках и с брекетами на зубах, молча друг на друга смотрели. Никто из них не решался первым произнести ни слова. Но потом Крис взял себя в руки. Кто-то же должен был начать это всё! Он расплылся в обаятельной улыбке и подмигнул девочке.
– Привет. Для кого подписать?
Флетчер и Честер посмотрели друг на друга, безмолвно передавая сообщение «А Крис-то прирождённая звезда!». Бадди, заметив это переглядывание, был уверен, что Честер рассмеётся, но тот лишь улыбнулся, хотя кто бы знал, каких усилий ему стоило сдержаться!
– Элис, – представилась девочка и похлопала ресницами.
– Ага. Для Элис. От Криса, – Крис медленно и аккуратно вывел свою подпись на обложке пластинки.
Элис снова похлопала ресницами, мурлыкнула негромкое «спасибо» и передвинулась к следующему участнику группы – Джеку. У Джека от волнения даже дрожала рука, и написать своё недлинное имя заняло у него дольше времени, чем натянуть новую струну на гитаре взамен порванной.
– Хорошо, что у нас не так много поклонников. Будь очередь побольше, мы бы отсюда до утра не вышли, – шепнул Флетчер на ухо Честеру, и тому снова пришлось изо всех сил сдерживать смех.
Бадди запоздало подумал, что не стоило разрешать ритм-секции садиться рядом. Но не рассаживать же их по разным углам, как нерадивых учеников в школе? С тем же успехом можно было принести с собой линейку и лупить Честера и Флетчера по задницам за плохое поведение.
Честер нацарапал свой автограф быстро и пририсовал маленькое сердечко. Элис улыбнулась и чуть покраснела.
– Ты бы фанатам мужского пола такое не рисовал, – Флетчер опять склонился к уху Честера, на этот раз тот всё-таки не выдержал и прыснул.
Бадди вздохнул. Надежд на то, что ребята будут держаться достойно во время пресс-конференции, у него почти не осталось.
Одним за одним очередь из поклонников рассеивалась. Но они не расходились по делам, а толпились в стороне, на небольшой площадке, которую освободили от полок специально, чтобы желающие могли поприсутствовать на пресс-конференции.
Последними в очереди оставались две девушки. Одна из них была эффектной и, кажется, натуральной блондинкой. Волосы завязаны в густой конский хвост на затылке, а на лоб спадала аккуратная ровная чёлка, едва доходившая до бровей. Летнее платье до колен подчёркивало её пышные формы. Она смотрела на ребят с восхищением и обожанием настоящей фанатки, которая пришла сюда совсем не случайно, лишь бы поглазеть хоть на каких-то чужеземных знаменитостей.
Её подруга была полной противоположностью. Высокая, худая, с длинными тёмно-каштановыми волосами, которые мягкими волнами спадали на плечи. Она не выказывала никаких признаков интереса к музыкантам, нетерпеливо перетаптывалась с ноги на ногу, то и дело бросала взгляд на наручные часики и со стоном закатывала глаза к потолку.
И именно она, со своими зелёными глазами и длинным носиком, который низко опускался почти к линии верхней губы, похожая на хитрую и своенравную лисичку, привлекла внимание Честера.
– Привет, я – Молли! Как же здорово, что вы к нам приехали! У меня брат живёт в Англии. Он как-то был на вашем концерте, – тараторила без умолку блондинка и не сводила взгляда с Честера, даже когда автографы ей давали Крис и Джек. – Он знает, что я люблю рок-музыку, порекомендовал мне вас послушать. Я пошла по магазинам, но ваших пластинок нигде нет. Такое ощущение, что там все впервые слышали ваше название! Они даже спрашивали, не перепутала ли я музыкальный магазин с книжным! Тогда Марк, это мой брат, прислал мне вашу пластинку из Англии. С тех пор я ничего другого и не слушаю!
– Ну это вы зря! Поверьте, помимо нас существует ещё много хорошей музыки, – усмехнулся Флетчер, оставляя свою подпись на четвёртой обложке – Молли скупила все их пластинки, которые были представлены в этом магазине.
– А вас, мисс, как зовут? – Честер обратился к молчаливой спутнице Молли.
На вопрос Честера она только презрительно скривилась и отвернулась.
– Вам не нужен автограф?
– Нет, спасибо.
Честер хотел было сказать что-то ещё, но в этот момент его перебил Бадди.
– Время начинать нашу небольшую пресс-конференцию. Мисс, будьте любезны, освободите место для репортёров, если вам не нужен автограф. У наших музыкантов очень насыщенный график…
– Ага, нужно успеть напиться и затащить в постель парочку глупых девиц, – фыркнула подруга Молли, пробираясь через ряды журналистов к выходу.
– Тиффани! Что ты говоришь?! Так же нельзя! – зашипела Молли, догоняя её.
– Тиф-фани, – мечтательно повторил Честер.
– Эй, ты чего? – Флетчер слегка толкнул его плечом, но рассеянная улыбка на лице Честера стала ещё более глупой.