10.
– Мы выглядим как бродяги, – сказал Честер, оглядывая себя и друзей.
– И главный бродяга из нас ты, – хмыкнул в ответ Флетчер и поправил Честеру волосы так, чтобы они закрывали его разбитый висок.
Приличнее всех выглядел Крис, который единственный сохранил свою одежду сухой.
– А знаете, что будет смешно? – вдруг спросил Честер и, не дожидаясь ответа, начал нелепо хихикать.
– Ну? И? – Флетчер посмотрел на него со снисхождением врача-психиатра.
– Если мы приплыли не на тот остров. Или вернулись обратно, – сказал Честер и начал хохотать.
Флетчер и Крис переглянулись и спустя секунду присоединились к хохоту Честера. И их смех становился тем громче, чем бледнее и испуганнее выглядел Джек.
– Не паникуй, Джеки. Я же был штурманом. Я, а не Честер, – сказал Флетчер.
– И ты думаешь, это должно успокаивать и обнадёживать? – усмехнулся Честер.
– Всё. Хватит веселиться. Пошли искать дорогу, – сказал Крис почти сурово, как учитель, который собирал учеников обратно на урок после перемены.
– А чем ближе к дому, тем ты зануднее становишься, да? – сказал Флетчер. – В Англии ты опять станешь прежним нудным скучным…
– Пошли, – прервал его Крис, отвесив ему щелбан по носу.
– Эй! – возмутился Флетчер и припустил вдогонку за убегающим вдоль пляжа Крисом. Но в мокрых штанах и с бас-гитарой бежать по песку было не слишком удобно.
11.
Они не вернулись обратно. И они не ошиблись с островом. Они действительно добрались до Тенерифе. Хотя вряд ли кто-то из них, кроме разве что Джека, осознавал, насколько велики были их шансы заблудиться и остаться в открытом в море, пока их кто-нибудь случайно не найдёт – скорее мёртвыми, чем живыми. Но какая к чёрту разница, если это было весёлым приключением?
– Остаётся надеяться, что нас не ищет полиция, – сказал Крис.
Они шли вдоль дороги и пытались поймать попутку, которая довезёт их до аэропорта. Хотя кто в здравом уме согласится взять на борт четверых оборванцев?
– Если бы нас хотели сдать в полицию, сдали бы сразу, – сказал Флетчер.
– Но вдруг полиция ищет катер? – испуганно спросил Джек.
– Ты реально задолбал, – вздохнул Флетчер.
– А ещё, надеюсь, Бекки смогла купить нам билеты, – сказал Честер.
– Без паники. Нытики. Главное, мы больше не в рабстве.
– Ага. Мне бы не хотелось из рабства прямиком попасть в тюрьму, – рассмеялся Честер. Он, впрочем, говорил без тревоги. Но Джек всё равно побледнел.
И всё же, однажды начавшись, полоса везения их не подвела. Ребята об этом не знали, но в баре и отеле их до сих пор не хватились, а владелец катера ещё не заметил пропажу. И придёт ли кому в голову, что побег музыкантов и угон катера были как-то связаны между собой?..
Ещё одна удача – красный кабриолет остановился на обочине, и девушка-водитель приветливо помахала рукой. Сначала она заговорила по-испански, но быстро переключилась на родной для ребят язык, когда поняла, что они смотрели на неё бестолковыми болванчиками.
– Вас подвезти? – спросила она, с любопытством разглядывая ребят и их гитары. Акцент был заметным, но лишь придавал девушке шарма.
– Нам надо в аэропорт, – сказал Крис и хмуро посмотрел на Честера, который отчего-то начал хихикать.
– Залезайте, – сказала девушка. – Мне по пути.
12.
Они распрощались с очаровательной Вероникой, которая звонко расцеловала их в щёки. Джек раскраснелся. Он, видимо, расценивал это как измену Сэнди и не знал, как теперь смотреть ей в глаза. Крис бросал Веронике в след взгляды, полные сожаления. Эх, было бы у них время задержаться здесь подольше!.. Честер же с содроганием косился на здание аэропорта. От одной мысли о самолётах у него подгибались колени.
Внутрь они заходили, нервно оглядываясь по сторонам. Вдруг их всё-таки ждала здесь полиция? Но никто не задерживал на них взгляда дольше, чем того могли заслуживать четверо растрёпанных молодых людей с гитарами.
– Всё чисто? – спросил Флетчер, прищурившись и бросая по сторонам взгляды, как, по его мнению, должны были делать шпионы.
– Прекрати, – нервно сказал Джек.
– Угомонись, Джеки. Всё самое сложное позади. Нам осталось только сесть в самолёт, – отмахнулся Флетчер. – Хотя для кого-то самое страшное только начинается, – ехидно добавил он, поглядывая на Честера, который ещё на подходе к аэропорту начал выглядеть так, словно его вели на эшафот.
Честер натужно улыбался, но взгляд выдавал его панический ужас перед предстоящим перелётом. Он даже немножко надеялся, что Бекки не смогла или не захотела покупать им билеты. Тогда бы ему не пришлось садиться в проклятый самолёт.
– Детка, ты выбрал себе не ту профессию, – Флетчер не мог удержаться от очередного ехидного комментария, замечая, что с каждым шагом Честер шёл всё медленнее, и никакой загар не мог скрыть зеленоватый оттенок его перепуганного и как никогда по-детски мальчишеского лица.
– Иди к чёрту, – огрызнулся Честер.
13.
– И кого мы тут оставим? – спросил Джек, нервно кусая губы и теребя пальцами чехол от гитары.
Бекки смогла заказать им билеты с открытой датой. Проблема заключалась лишь в том, что на ближайшем рейсе оставалось всего три свободных места. Следующий самолёт вылетал только завтра. Как бы они хотели поступить? Лететь вчетвером на следующий день? Или по отдельности? Флетчер с уверенностью заявил, что улетать надо было сейчас, но вопрос требовал обсуждения, и они отошли от стойки и теперь негромко переговаривались, чтобы никто не подслушал их разговор. По-английски в аэропорту говорили многие.
– Меня, – незамедлительно сказал Честер. Он с радостью хватался за любую возможность оттянуть неизбежный мучительный перелёт.
– Бросим жребий? – следом предложил Крис.
– Нет, – отрезал Флетчер. – Мы не будем бросать жребий и мы не будем оставлять тут Честера. Ты что, с ума сошёл? – продолжил он, обращаясь уже непосредственно к Честеру. – Тебя нельзя оставлять одного! В родной Англии-то ты из приключений не вылезаешь, а уж сутки в чужой стране! И потом, кто тут будет вталкивать тебя в салон самолёта, если мы оставим тебя одного?
– Ничего со мной тут не сделается! – возразил Честер.
– А мы точно не можем остаться тут вчетвером до завтра? – спросил Джек.
– Нет, – покачал головой Флетчер. – Нельзя так рисковать. Тот, кто останется здесь на сутки, может уже не попасть на рейс домой. А если к тому моменту трое из нас уже будут в Лондоне, они смогут пойти в посольство и помочь тому, что тут останется.
– И кто же тут останется? – тихо спросил Джек.
– Я, – спокойно ответил Флетчер и подмигнул им. – Сами посудите, кто, если не я, справится с этой задачей лучше всех? Джеки, конечно, производит впечатление невинного паиньки. Но в случае чего, он не сможет за себя постоять. Без обид, Джеки, но ты и сам знаешь, что это так. Честер и шагу сделать не может, чтобы по самые уши не оказаться в каком-то дерьме. А Крис… Думаю, что у тебя могло бы получиться. Но ты слишком ценный участник группы. Такого вокалиста как ты нам не сыскать, так что твою шкуру надо спасать в первую очередь!
– Вот сейчас стало обидно, что нас с Джеки ты считаешь никчёмными музыкантами, – рассмеялся Честер.
– Я считаю вас никчёмными для такой задачи, – с серьёзным видом возразил Флетчер. – Так что летите домой. А я останусь здесь. И прилечу завтра. А если что-то пойдёт не так, я найду способ с вами связаться.
– Знаешь, Флетч, без обид, но иди-ка ты к чёрту. Мы будем тянуть жребий, – сказал Честер. – Джеки, если не хочет, может не участвовать. Но я не собираюсь…
– Я буду участвовать, как все, – тихо подал голос Джек.
– Откуда в вас всех вдруг проснулся такой героизм? – фыркнул Флетчер и посмотрел на Криса, как будто ждал от их главного зануды поддержки.
– Тянем жребий, – твёрдо сказал Крис, и Флетчер усмехнулся, но спорить больше не стал.
Глава 6.
1.
Самолёт выруливал на взлётную полосу, оставляя все их приключения и проблемы словно в другой жизни. Честер цеплялся мокрыми ладонями за подлокотники. Джек взволнованно смотрел в иллюминатор и переживал, что они позволили Крису остаться там одному… А Флетчер… Он пытался убедить себя, что не было ошибкой дать Крису принять решение жребия. Хотя как тут можно было спорить? Они все были взрослыми мальчиками и все были в состоянии брать на себя ответственность… Нет, Флетчер не сомневался, что Крис справится. И он был рад, что жребий не пал на Джека или Честера. Но всё-таки бросать Криса одного в чужой стране…
За эти несколько месяцев, что они провели на Канарах, и особенно за последние несколько недель, они все очень сильно сблизились. Крис, хотя и по-прежнему вёл себя очень сдержанно и тщательно скрывал все свои эмоции, окончательно перестал быть чужаком в их группе. Он частенько замыкался в себе и не позволял никому видеть, что происходило у него в душе и в голове, но он совершенно точно стал их другом. Джек со своей дурацкой тягой к астрологии говорил, что такое поведение было бы куда больше характерно для раков – каковым был их Честер. Именно раки предпочитали прятаться за непроницаемым панцирем и никому не показывать, что у них там внутри. Крис по знаку зодиака был близнецами. Но от всех попыток Джека проанализировать его «двуличную натуру» Крис отмахивался, как от назойливой мухи. Он делал это без раздражения, с привычным ему спокойствием и невозмутимостью. Он оставался тёмной лошадкой, от которой они не всегда знали, чего ожидать, и которая то и дело их удивляла, вдруг показывая, что за оболочкой «зануды» прятался тот ещё сорванец. Может, и была правда в этих дурацких гороскопах Джека? Может, у Криса и впрямь было две стороны одной медали – рассудительный зануда и кто-то второй? Тот, кто не мог пройти мимо симпатичной девчонки и кто с воодушевлением подставлял лицо свежему ветру, не взирая на опасности?..
2.
Самолёт взлетел и успел скрыться за пеленой облаков, а Крис всё сидел у окна. Было ли ему страшно? Нет. Но он был взволнован. И он определённо ощущал почти незнакомое ему одиночество. Он настолько привык двадцать четыре часа в сутки быть в компании своих новых друзей, что спустя всего лишь час после расставания с ними начал скучать. И всё же он был рад и спокоен, что они улетели домой, а именно он остался здесь.
Крис надеялся, что их «рабовладельцы» не обратятся в полицию, но всё равно бросал настороженные взгляды на представителей охранной службы аэропорта. Пока что те ничем не проявляли возможной заинтересованности в беглецах и лишь лениво обходили территорию.
До следующего рейса было чуть меньше суток, но Крис не собирался проводить их в аэропорту. Именно здесь его будут искать в первую очередь.
Только куда ему идти, Крис не представлял. У него не было денег. У него не было вещей. Вообще ничего. Ему не во что было переодеться. И не на что было поесть. Чувство голода было ему знакомо и привычно. Но заглушить голод было намного сложнее, когда тебе не на что было отвлечься.
Его друзья через несколько часов будут в Лондоне. В безопасности. Дома. Взволнованные Бекки и Сэнди будут слушать их рассказ, ужасаться и кормить обедом.
Они договорились, что если Крис по какой-то причине не сможет прилететь завтра и никак не сообщит им о своих делах, ребята пойдут в полицию. Но за почти двадцать четыре часа могло случиться очень многое. Крис не думал, что ему действительно угрожала какая-то опасность. Даже если вышибалы из бара его найдут и схватят – что, в конце концов, они могли с ним сделать? Накостыляют и вернут в отель надраивать полы и посуду, но не утопят же они его в море!
Нет, Крис не думал, что дело могло дойти до такого. Но неприятный холодок всё равно пробежал у него по спине. Чёрт его знает!
3.
Крис зашёл в туалетную комнату, умылся, жадно попил воды из-под крана – это помогало приглушить голод, и снова вышел в зал, оглядываясь по сторонам. Всё по-прежнему было спокойно. Никто его не искал. И стражи порядка всё так же лениво прохаживались по аэропорту, периодически попивая кофе.
Крис бы сейчас не отказался от кофе. А ещё лучше – от бутылки холодной колы. Но денег у него не было…
Он вышел из здания терминала и снова огляделся. Солнце то проглядывало из-за облаков, то пряталось за них, погружая всё вокруг в приятную тень.
Он хотел найти место, откуда бы ему было хорошо видно вход в аэропорт, но где он сам смог бы оставаться незамеченным. Он мог бы зайти в закусочную. Но посетителя, который ничего не заказывал и который не мог позволить себе ничего заказать, скорее всего быстро попросят на выход.
У него был номер телефона Вероники – той прекрасной брюнетки, которая на своём пронзительно-красном кабриолете подвезла их до аэропорта. Но у него не было мелочи, чтобы позвонить ей из автомата. И потом, вряд ли она давала свой номер, чтобы случайные знакомые вываливали на неё ворох своих проблем.
Крис не жалел, что настоял бросить жребий. И не жалел, что жребий пал на него. Но всё-таки он немного завидовал друзьям, которые были сейчас на пути домой.
4.
Почти два часа Крис просто прогуливался вокруг здания аэропорта, стараясь выискивать тень – солнце грело уже совсем по-летнему. Всё больше пассажиров сновало туда-сюда: кто-то только прилетел на долгожданный отдых, кто-то возвращался домой. Помимо того, что эти две категории людей двигались в противоположных направлениях, первых можно было отличить по молочной бледности, вторых – по ровному смуглому загару или поросячьей красноте в сочетании с ошмётками облезающей после солнечных ожогов шкуры.
Устав наворачивать круги, Крис решил дойти до города. Времени было предостаточно. И он до сих пор не придумал, где будет ночевать. В аэропорту был зал ожидания, и там можно было почти с комфортом устроиться на сиденьях. Но Крис опасался, что так он выставит себя на всеобщее обозрение – а вдруг его всё-таки будут искать?
Когда их хватятся? Может, у него было время до вечера – когда музыканты не выйдут вовремя на сцену. Но Крис не смел на это надеяться. Скорее всего, их уже хватились. А Ортис, возможно, уже обнаружил пропажу паспортов и предупреждал о беглецах сотрудников аэропорта. Беспечный владелец катера наверняка уже рвал и метал, а по следу угонщиков шла полиция. Крис, конечно, постарался сделать так, чтобы катер никто не нашёл, но как знать, как знать… Он не гордился тем, что им пришлось совершить кражу, но им надо выбраться с этого чёртова острова! Может быть, когда (и если) они прославятся, они найдут способ возместить ущерб?
До позднего вечера Крис бродил по городу. Когда он уставал, то садился на лавочки в скверах и парках. Он пил из фонтанов, когда его начинала одолевать жажда или голод. Он не жалел, что вызвался остаться здесь. Но ему было скучно. Он не привык столько времени проводить без дела. И, признаться, он был разочарован, что с ним не происходило ничего интересного. О чём он будет рассказывать друзьям, когда вернётся в Лондон? Вот Честер бы за эти несколько часов непременно успел найти на свою задницу каких-нибудь нелепых приключений…
Крис не жалел, что вызвался остаться здесь. Но он жалел, что на рейсе было три свободных места. Было бы два – он бы сейчас был не один. В чужом городе, в чужой стране в компании было бы веселее…
5.
Честер на месте Криса и впрямь непременно бы попал в какие-нибудь неприятности. Но Крис не был Честером. И Крису улыбнулась удача.
Он брёл по незнакомой улице, не боясь заблудиться. Времени найти дорогу до аэропорта у него было больше, чем достаточно. И сейчас краем глаза он не забывал следить – не появлялись ли в поле зрения полицейские. Он не боялся. Он осторожничал. Раньше у него никогда не было проблем с законом.
Когда рядом с ним вдруг притормозил красный кабриолет, Крис сначала на всякий случай приготовился убегать. Полиция на таких машинах не ездила. Но полиция могла быть не худшим вариантом…
– Где твои друзья? – спросила Вероника со своей белоснежной улыбкой на загорелом лице.
– Улетели домой, – улыбнулся в ответ Крис, заметно расслабившись. И, признаться, обрадовавшись.
– А ты почему остался? – спросила Вероника. – Тебе так понравился наш остров?
– Мне понравилась ты, – ответил Крис. И он не врал. Вероника и впрямь была сумасшедшей красоткой. Широкая искренняя улыбка, белые ровные зубы, смуглая кожа, аккуратный носик, а главное – глаза, большие, шоколадные и сияющие.
– Правда? – Вероника недоверчиво усмехнулась. – У тебя что-то случилось?
– Это очень долгая история.
– У меня есть время. Хочешь кофе?
– У меня нет денег, – Крис виновато развёл руками.
– Я делаю кофе бесплатно, – рассмеялась Вероника. – Поехали. Расскажешь свою долгую историю.
6.
Несмотря на то, что Вероника очень неплохо разговаривала по-английски, Крису порой приходилось обращаться к языку жестов, чтобы объяснить ей суть своей проблемы – настолько неправдоподобной была история!
Они сидели на веранде её дома, за кофе и печеньем, которое Крис съел почти в одиночку. Вероника слушала его, распахнув рот и не сводя с него своих шоколадных глаз.
– Ты же не придумал всё это, чтобы со мной познакомиться? – в конце концов подозрительно спросила она.
– К сожалению, нет, – ответил Крис, качая головой.
– Здорово! – воскликнула Вероника к его удивлению и даже прихлопнула в ладоши. – Это же как в кино! И что ты собираешься делать?
– Завтра утром самолёт. Хочу приехать в аэропорт заранее и убедиться, что меня там никто не ищет. Если всё спокойно – то улечу домой. Если нет – буду придумывать, как дальше выкручиваться.
– Как Джеймс Бонд! – снова восторженно воскликнула Вероника. – А можно я на это время побуду твоей девушкой?
Крис оторопел и рассмеялся.
– Это какие-то трудности в переводе? Я что-то не так понял?
– О, – Вероника со смехом покачала головой. – Я не имела ввиду ничего такого! Но можно я поеду завтра с тобой? Это даже интереснее, чем если бы ты был просто музыкантом!
– Все испанки такие?
– Все испанки – с горячим сердцем и с espíritu de aventuras! – ответила Вероника.
– И ты только поэтому хочешь завтра поехать со мной? Посмотреть, как я вляпаюсь?
– Дурачок, я же хочу тебе помочь!
– Но ты же меня совсем не знаешь, – сказал Крис. В нём вдруг начала просыпаться подозрительность. С чего бы едва знакомой девушке ему помогать? – Не пойми меня неправильно, но Джеймс Бонд всегда теряет голову от красивых женщин, а потом выясняется, что они работают на врагов!
– Это было бы даже интересно! – рассмеялась Вероника. – А ты ещё не потерял от меня голову?
– Потерял. Ещё когда первый раз увидел тебя за рулём, – честно ответил Крис.
Он, конечно, терял голову и от менее красивых девушек. Но Вероника была из тех, покорить чьё сердце было бы особенным достижением! Девушка польщённо улыбнулась.
– Здесь так скучно! Папа купил мне этот дом, чтобы я круглый год могла наслаждаться морем. И первое время мне очень здесь нравилось. Но потом я стала замечать, что каждый новый день похож на предыдущий. У меня тут есть всё. Но мне совсем нечем заняться. А тут появляешься ты…
– Боюсь, что самым большим приключением может оказаться, что я – обычный вор и проходимец, который втёрся к тебе в доверие, стрескал всё твоё печенье, а на утро сбежит с твоими деньгами и украшениями.
Вероника на мгновение задумалась, её лицо выражало наивность и озадаченность, она как будто оценивала вероятность и правдоподобность такого исхода, потом её красивые тёмные глаза сощурились, и она покачала головой.
– Нет. Ты не вор.
7.
– Во сколько самолёт? – спросила Вероника.
Крис сидел за столом в её маленькой кухне, пока она поджаривала на сковородке ломтики хлеба. Кофе уже дымился в кружках. Ночь он провёл с ней в одной постели. И это была очень страстная ночь, хотя и прежде, чем раздеться перед ним, и потом, с утра, Вероника несколько раз повторила, что обычно она так не поступает.
– Просто я больше тебя не увижу, – сказала она, по-испански искренняя и страстная. В отличие от молчаливых и легко вгоняемых в краску англичанок, Вероника хотела объяснить всё, что она чувствовала, и сразу расставить все точки. – Я знаю, что буду жалеть, если этого не сделаю, больше, чем если сделаю. Побудь моим Джеймсом Бондом.
И Крис, разумеется, не стал упускать такую возможность. Если красивая девушка просила тебя побыть её «Джеймсом Бондом», то кто он был такой, чтобы ей отказывать?
– В десять, – ответил он.
Вероника кивнула и перевернула хлеб, чтобы он подрумянился с другой стороны.
– Ты совсем не должна со мной ехать, – сказал Крис.
– Конечно, не должна. Но я хочу.
– Но ведь скорее всего я просто сяду в самолёт и улечу домой.
– И тогда я за тебя порадуюсь, – сказала Вероника, хотя по её взгляду Крис понял, что она надеялась на приключения. Он и сам невольно загорался этим «духом авантюризма».