13.
Ребята попрощались с лордом Блэквудом насколько могли вежливо. Джек очень переживал, что подобный внезапный отъезд мог выглядеть некрасиво, и виновато улыбался. Флетчер полагал, что лорд Блэквуд был адекватным взрослым человеком, которого не должны были обидеть какие-то идиотские выходки молодёжи. А если вдруг нет, так наплевать. За Честера он переживал куда больше, чем за едва знакомого аристократа. Честер стоял за спинами друзей и молчал, стараясь не встречаться взглядом с отцом, с которым так и не перемолвился ни единым словом.
– Ещё раз спасибо вам, сэр. И, боюсь, мы несколько подыстощили ваши запасы вина, – Флетчер обезоруживающе улыбнулся.
– Ерунда! – отмахнулся лорд Блэквуд. – Сомневаюсь, что четыре мальчишки могли за несколько дней нанести существенный урон! Жаль, что вы надумали так внезапно уезжать и не составите нам компанию за ужином. Но я всегда буду рад предложить вам своё гостеприимство.
– Спасибо, сэр, – промямлил Джек.
Том стоял рядом с отцом, словно бы наглядно показывал, чью сторону он принимает, и, может быть Честеру это только казалось, но как будто бы желая подчеркнуть свою разницу в их социальном статусе.
– Остин ждёт вас в холле, – с важным видом сказал Том. – Увидимся на репетиции.
Друзья уже почти было вышли за порог дома, через парадный вход, перед которым их ожидала машина, когда Честер, хромающий позади всех, ощутил, как кто-то положил ладонь ему на плечо. Он замер на месте, не желая оборачиваться, потому что знал, кого увидит за своей спиной.
– Чарльз, задержись на минуту.
Честер вздрогнул. Предчувствия его не обманули. Голос отца звучал так же, каким он привык его слышать с детства. Властно, не терпящим возражений.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил Честер, так и оставаясь стоять спиной к отцу.
Лорд Честерфилд схватил его за плечи и развернул к себе лицом.
– Не смей так со мной разговаривать!
Честер зажмурился от боли, пронзившей колено. Сквозь зубы он с шипением втянул воздух – и его отец ошибочно принял этот жест за проявление злости, которая в какой-то степени тоже присутствовала, но основной причиной всё же была боль.
Честер медленно выдохнул, чувствуя, как острый приступ постепенно сменялся уже ставшей почти привычной ноющей и тупой пульсацией.
– Чарльз, когда ты образумишься?
– Я давно уже не Чарльз, – Честер посмотрел на отца с холодным вызовом в серых глазах.
– Ты позоришь меня! Я вынужден всем врать…
– Мне плевать! – перебил его Честер. – Мне плевать, что я тебя позорю! Если для того, чтобы ты считал меня достойным сыном, мне надо бросить музыку и с важным видом ходить на ваши идиотские светские приёмы, то скачи ты конём!
– Чарльз!
– Не называй меня так!
– Я твой отец и я буду называть тебя так, как считаю нужным!
– Знаешь, папа, уйти из дома было лучшим решением за всю мою жизнь!
– Значит, ты не собираешься браться за ум и поступать в колледж?
Честер мгновение с недоумением смотрел на отца, а потом расхохотался. Лорд Честерфилд не выносил, когда его сын вот так без видимой причины смеялся. Он не знал, как ещё прекратить этот идиотский смех и с размаха ударил Честера по лицу.
Честер замолчал и, покачав головой, усмехнулся без тени веселья.
– И ты думаешь, что так ты заставишь меня вернуться домой? Идите к чёрту, ваша светлость. Я не ваш сын и не хочу иметь с вами ничего общего.
До того, как лорд Честерфилд успел сказать что-то ещё, Честер развернулся и, заметно хромая, торопливо зашагал к двери и почти бегом сбежал по ступеням лестницы, хотя это причиняло ему отчаянную боль.
На последней ступени он едва не упал – на этот раз вовсе не из-за своей неуклюжести, а потому что его больная нога не могла выдержать такую нагрузку. Но Флетчер, который всё это время стоял на улице и беспокойно смотрел на дверь и уже был готов вернуться в дом, чтобы выяснить, что так сильно задержало Честера, вовремя его подхватил.
– Что произошло, Чес?
– Потом, – со стоном отозвался Честер. – Поехали отсюда.
Глава 7.
1.
– Чес, ты как? – Флетчер перегнулся через тома и обеспокоенно посмотрел на Честера.
На первой же репетиции стало понятно, что играть на барабанах Честер пока был не в состоянии. Точнее, был не в состоянии пользоваться правой ногой. Несколько песен он мужественно терпел, а потом, обливаясь холодным потом и резко побледнев, едва не потерял сознание от боли.
– Нормально, – Честер встряхнул головой, возвращая миру перед глазами чёткость, поморщился и рассеянно потёр ладонью правое колено.
– Чес, чего ради ты тут геройствуешь?
– Я не геройствую.
– Да? А что ты делаешь? Ты на работу сегодня ходил?
– Ходил, но…
– Но что? Тебе врач что велел?
Честер промолчал.
– Чес, мы очень ценим твоё стремление заработать денег на квартиру. И ещё больше ценим твоё желание репетировать. Но может лучше сейчас сделать перерыв, чтобы потом не стало хуже?
– У меня всё в порядке, – упрямо сказал Честер, по бледности он сейчас переплюнул бы даже Джека.
– Чес, не будь дураком, а? Я предполагаю, что Тому наплевать, а Джек не замечает ничего вокруг, когда у него в руках гитара. Но я-то вижу!
– И что ты видишь?
– Что единственная твоя мысль сейчас – о виски. И не потому, что тебе так уж хочется выпить.
– И что ты предлагаешь? Перестать репетировать? – огрызнулся Честер. Его колено было исключительно его проблемой и не должно было становиться проблемой всей группы. Поэтому он собирался продолжать играть до тех пор, пока травма не пройдёт сама по себе. Должна же она была рано или поздно пройти?!
– Чес, ты идиот, – покачал головой Флетчер. – Как насчёт того, чтобы взять двухнедельный перерыв? За это время ты немного восстановишься, а мы лучше насочиняем дома новый материал.
– У нас же запланирован концерт в эту пятницу, – хмуро сказал Честер.
– Ну и чёрт с ним! В этом гадюшнике нам всё равно ни черта не заплатят! А я, конечно, ни черта не смыслю в медицине, но что-то мне подсказывает, что тебе сейчас барабанить не стоит.
Честер молча кусал губы и поглаживал правой рукой колено. Притрагиваться к нему было по-прежнему больно. Но эти успокаивающие движения как будто немного облегчали боль.
– Ну, что скажешь?
Честер упрямо молчал.
– Чес, знаешь, если ты не можешь принять решение сам, думаю, его придётся принять кому-то другому, – Флетчер не пытался скрыть раздражение.
Он подошёл к микрофону и громко сказал:
– Р–раз! Раз–два–три! Минуточку внимания!
Джек отвлёкся от гитары, на которой пытался наиграть новое соло, а Том лениво потянулся и вопросительно посмотрел на Флетчера с дивана, куда присел, чтобы выпить чашку горячего чая и дать голосу отдохнуть.
– У меня тут маленькое объявление. Предлагаю сделать небольшой перерыв в нашей музыкальной деятельности.
– Что? – опешил Джек.
Честер за барабанами усмехнулся и покачал головой. Флетчер, как всегда, умел сформулировать фразу так, чтобы заставить окружающих поволноваться.
– Флетч, что за чепуху ты несёшь? – Том закинул ногу на ногу.
– Я не несу чепуху. Но так уж вышло, что из вас всех только мне не плевать на Честера.
– Чес, что случилось? – Джек взволнованно посмотрел на Честера, потом виновато ахнул. Он ведь прекрасно видел, как Честер хромал даже во время коротких перемещений в пределах их маленькой квартиры. Прекрасно видел, как тот морщился всякий раз, когда случайно задевал колено. Так почему он не сообразил, что и игра на барабанах должна была быть для Честера болезненной и может быть даже вредной?
– Короче говоря, нашему единственному и неповторимому барабанщику нужно немного времени, чтобы он мог зализать свои раны, – продолжил Флетчер.
– По-твоему, это смешно? – Том смерил его холодным взглядом.
– Флетч, я, конечно, признателен за заботу. Но у меня есть альтернативное предложение, – Честер оставил реплику Тома без внимания.
– Да? – Флетчер вопросительно приподнял одну бровь.
– Я могу играть без бочки. Какое-то время. Конечно, это не то же самое, но ритм держать я буду. Что скажете?
– А концерт? – нахмурился Том. Когда-то он первым протестовал против выступлений в дешёвых забегаловках, которые не могли принести им ни денег, ни известности.
– Отыграю я концерт, – упрямо сказал Честер.
– Может быть стоит его отменить? – предложил Джек.
– Если мы будем отменять концерты всякий раз, когда у кого-то из нас будет что-то болеть, мы так далеко не продвинемся, – фыркнул Том.
– У него не просто что-то… – начал было Джек.
– Тш–ш! Том прав. Если мы хотим чего-то добиться, надо работать. На концерте я сыграю.
2.
– Чес, ты точно уверен, что в состоянии отыграть концерт? – спросил Флетчер, с сомнением наблюдая, как Честер обматывал колено бинтом, который ему принесла Бекки. «С твоим везением тебе не стоило бросать девушку-медсестру», – усмехнулся тогда Флетчер.
– Я был бы больше уверен, если бы ты принёс мне стаканчик виски, – Честер медленно согнул и разогнул правую ногу, проверяя эффективность и удобство повязки, и его лицо скривилось в болезненной гримасе.
– Чес, ты нагло пользуешься тем, что у тебя болит нога, а не что-нибудь ещё, – Флетчер покачал головой. – Тебе уже пора носить бутылку с собой.
– Ага, он тогда будет бутылку выпивать зараз, – без тени юмора заметил Том.
– Да, это на меня похоже, – согласился Честер. Он достал из кармана пачку сигарет и закурил, после чего передал пачку друзьям.
– Ребят, ваш выход через десять минут, – в гримёрку заглянул менеджер клуба, молодой нервный паренёк, которого тут никто не воспринимал всерьёз.
– Интересно, когда нам начнут уже платить за это нормальные деньги? – вздохнул Флетчер.
– Если бы нам хотя бы бесплатно наливали, я бы уже был рад, – усмехнулся Честер.
– Хватит ныть, – пренебрежительно скривился Том.
– Кстати, а не ты ли громче всех возмущался, что не хочешь выступать за бесплатно? – поддел его Флетчер.
– Прекратите, ребят. Пошли на сцену, – Джек встрял в зарождающуюся перепалку до того, как она успела перерасти в скандал.
Том промолчал, но бросил на Флетчера хмурый взгляд, и все четверо отправились на сцену.
Их программа варьировала от получаса до двух и даже трёх часов, если надо было выступать на каких-то мероприятиях. Сегодняшний сетлист был составлен так, чтобы как можно меньше напрягать правую ногу Честера. Тем не менее, уже к середине выступления он начал понимать, что пока не был готов к таким нагрузкам. Каждое следующее движение правой ногой было больнее предыдущего. К концу концерта он пропускал часть ударов и был мокрый насквозь от прошибающего его холодного пота.
– Ну, ты как? – спросил Флетчер, когда в зале затихли последние хлопки вялых аплодисментов.
– Нормально, – ответил Честер и растянулся в улыбке, которая никак не могла замаскировать его страдальческий вид. Он поднялся на ноги и, зажмурившись, запрокинул голову назад в молчаливом стоне.
– Чес? Ты как? – испуганно спросил Джек.
– Нормально, – процедил сквозь зубы Честер и, едва опираясь на больную ногу, захромал за кулисы.
3.
– Говорил я, что надо было всё отменить, – Флетчер покачал головой. Они уже вернулись домой, и Честер медленно разматывал с ноги бинт. Колено под ним было иссиня–фиолетовым, почти чёрным.
Концерт окончательно поставил точку в спорах. Флетчер и Джек, конечно, ценили мужество своего барабанщика, но они не видели смысла в таких жертвах. Подобные выступления не приносили им существенной прибыли, не привлекали поклонников и не помогали заручиться интересом звукозаписывающих компаний. Поэтому решение сделать перерыв всё-таки было принято. И, как большинство серьёзных решений, оно снова было принято в отсутствии Тома.
– А как насчёт того, чтобы на какое-то время отказаться от работы? Той, которая у тебя по утрам? – предложил Джек.
– Смеёшься? – мрачно усмехнулся Честер и отхлебнул из горла виски. Колено болело так, что хотелось кричать в голос. – А на что мы будем жить? На вашу стипендию? Знаете же, что на студии мне почти ничего не платят.
– Между прочим, и я кое-что зарабатываю! – сказал Флетчер.
– Да я ж не спорю. Но сколько мы втроём проживём на твою зарплату?
– Если будем меньше пить и курить…
– Ох, только последней радости не лишай!
– Ребят, мне тоже давно пора найти работу. Чес, может, я на время тебя заменю?
– Джеки, прости, конечно, но это не лучшая идея, – рассмеялся Честер. – Не для тебя такая работа.
– Ладно, но я всё равно что-нибудь найду!
– Вообще Джек прав, – кивнул Флетчер.
– В смысле? Что ему давно пора найти работу? Или что ему надо заменить меня на должности грузчика? – хмыкнул Честер.
– Что тебе надо временно завязать с этой твоей «должностью грузчика». Честное слово, перебьёмся мы как-нибудь без этих денег! – Флетчер ободряюще похлопал Честера по плечу.
– А жрать мы что будем? – усмехнулся в ответ Честер.
– Виски и сигареты. На это мы уж всегда наскребём, – подмигнул ему Флетчер.
4.
– Может, попробуем собраться поиграть? – спросил Честер.
Без репетиций прошло уже чуть больше двух недель. За это время Джек наконец нашёл работу – он устроился в редакцию музыкального журнала. Честер же, наоборот, временно бросил свою подработку на складе. Боли в колене почти перестали его беспокоить. Во всяком случае, он уже мог ходить без видимой хромоты, разве что лестницы давались ему с некоторым трудом. И он очень скучал по барабанам.
– Чес, без обид, но, по-моему, ты ещё не в лучшей форме, – Флетчер с сомнением покачал головой.
Все трое сидели на кухне, курили и меланхолично распивали дешёвое пиво. Рядом с диваном стояла гитара, а вокруг было разложено несколько листов с набросками новой песни.
– А вам не надоело обращаться со мной как с калекой?
– Будь ты калекой, мы бы посадили тебя где-нибудь у входа в Гайд-парк и положили бы у твоих ног шляпу, – усмехнулся Флетчер.
Честер рассмеялся.
– Не-не-не, так ты жалости ни у кого не вызовешь! Надо взгляд попечальнее и лыбу эту с лица сотри, – Флетчер двумя руками потянул углы рта Честера вниз, отчего тот рассмеялся ещё сильнее.
– Отвали, придурок! – Честер отмахнулся от Флетчера, не переставая смеяться.
Только Джек не принимал в их веселье участия и задумчиво смотрел в окно, пока Честер и Флетчер продолжали свою шутливую перепалку и безудержно хохотали.
– Джеки? – Честер первым обратил внимание на плохое настроение Джека. – Джек? – снова повторил он и слегка толкнул того в бок, чтобы как-то расшевелить.
– Чего? – спросил Джек, отвернувшись от окна и посмотрев на Честера тёмными глазами, которые на фоне бледного лица всегда казались почти чёрными.
– Джеки, что-то случилось?
– Да ерунда, – Джек отмахнулся.
– Ерунда – это моя коленка. А у тебя, судя по всему, что-то серьёзное, – Честер и не думал вкладывать в свою фразу сарказм, но и Джек, и Флетчер несколько секунд изучали его пристальным взглядом, чтобы в этом убедиться. Окончательно подозрения были сняты, как только Честер обезоруживающе и непонимающе улыбнулся. Учителя и родители так и не научились в этом разбираться, а вот Флетчер и Джек довольно скоро уяснили: чем глупее выглядела улыбка на лице Честера и чем меньше она соответствовала обстоятельствам, тем больше была вероятность, что он не замышлял ничего дурного.
– Ты никогда не скучаешь по дому? – тихо спросил Джек, обращаясь к Честеру, хотя взгляд его был снова устремлён в окно.
– Нет, конечно, – не раздумывая ответил Честер.
– И по родителям?
– Джеки, поверь, если бы меня поставили перед выбором, по чему скучать – по родителями или по дому – я бы выбрал дом!
Джек молча покивал головой. Он и не ожидал другого ответа, исходя из всего того, что слышал от Честера про лорда и леди Честерфилд. И особенно после того, что случилось в поместье Блэквудов.
– А-а-а! Нытьё! – простонал Флетчер, закатив глаза к потолку и отхлебнул ещё пива.
– Слушай, Джеки, я бы и рад тебя как-то поддержать, но… – Честер виновато развёл руки в стороны.
– И ты вообще не скучал? Даже первое время?
– Нет, – ответил Честер. Ему не пришлось делать паузу для размышлений. Своё состояние в первые дни и даже недели после ухода из дома он и так прекрасно помнил. Он был свободен и счастлив. Позже усталость начала перекрывать эти ощущения, но так и не смогла подавить их полностью. Сожалений и тоски среди его эмоций не было точно.
– Джеки, только не говори, что ты скучаешь по своей сдвинутой… – Флетчер не стал продолжать фразу до конца. Он и правда был не очень-то высокого мнения о миссис Стюарт и редко умел удержать язык за зубами, но даже он понимал, что оскорблять мать своего лучшего друга было не лучшей идеей. За такое можно было и по морде получить. Впрочем, явно не от Джека.
– Я не знаю, – Джек пожал плечами. – Я не понимаю. Может быть, это всё просто чувство вины? Я, наверное, надеялся, что они меня простят. А они даже отказались принять от меня подарок на Рождество, – Джек шмыгнул носом.
– Подарок? Ты ходил к ним с подарком?!
– Тш-ш, – Честер шикнул на Флетчера и подсунул Джеку под нос бутылку с остатками виски. – Джеки, без обид, конечно, но на твоём месте я бы не стал так переживать.
– А у меня не получается, – вздохнул Джек, залпом допил несколько глотков виски, поморщился и встряхнул головой. – Я просто не могу спокойно жить, зная, что они меня не простили.
– Тяжело тебе, должно быть, с таким характером, – покачал головой Честер.
– Хотел бы я относиться к этому так же спокойно, как ты!
– А я не отношусь спокойно, – ответил Честер. – Но я не скучаю и не чувствую себя виноватым. Я злюсь.
– А я вот, наверное, тоже злюсь. Но как-то недостаточно, – вздохнул Джек. – В конце концов, это же мои родители.
– А на чужих родителей тебе бы было проще злиться? – спросил Флетчер.
– Не знаю, – Джек улыбнулся первый раз за всё время этого разговора. – Ладно, не обращайте внимания. Я не хотел портить вам настроение.
– Он не хотел! – воскликнул Флетчер и посмотрел на Честера, всем своим видом выражая скепсис и возмущение.
– Ну естественно, не хотел! – вторил Флетчеру Честер. – Конечно, не хотел! Сидит тут с этим своим скорбным видом, гундосит что-то!..
– Прекратите, идиоты, – Джек со смехом покачал головой. – Я всё понял. Я больше не буду. Но у меня есть ещё один вопрос.
Флетчер снова со стоном закатил глаза.
– Я не собираюсь больше ныть.
– Да? Ну тогда продолжай, – фыркнул Флетчер.
– У меня в субботу день рождения, – сказал Джек и смущённо опустил взгляд в пол, как будто этот факт казался ему постыдным.
– Ну я-то в курсе, – кивнул головой Флетчер. Можно подумать, он не поздравлял Джека с этим праздником каждый год на протяжении дюжины последних лет!
– Да я как бы тоже пока не настолько в маразме, – сказал Честер. У него было не так много близких людей, чьи даты рождения приходилось запоминать.
– А он, смотри-ка, не верил в наши способности! Или просто так хитро решил намекнуть, чтобы мы готовили подарки, – Флетчер подмигнул Честеру, и тот пакостно хихикнул.
– Да нет! – воскликнул Джек.
– Ну да, ну да, – покивал головой Флетчер и снова с заговорщическим видом подмигнул Честеру – мол, ну мы-то с тобой знаем правду!
– Ребят, ну вы же знаете, мне не нужны подарки, тем более, я в курсе, насколько у вас туго с деньгами!
– Чего хотел-то? Если не на подарки намекнуть? – иногда даже Флетчеру надоедали его собственные затянувшиеся шутки.
– Я просто подумал, что, может быть, устроим вечеринку?
Честер и Флетчер переглянулись и рассмеялись.
– Ты сейчас серьёзно? Ты просишь разрешения устроить вечеринку в честь собственного дня рождения?
– Подожди-подожди, – перебил Флетчера Честер. Он вдруг вспомнил, с чего начался этот разговор и ему в голову пришла одна мысль. – Ты же не собираешься приглашать своих родителей?
На мгновение Честеру показалось, что в глазах Джека проскочило что-то похожее на стыд, как будто его поймали с поличным. Но Джек встряхнул головой и невесело улыбнулся.
– Нет, не собираюсь. Даже если бы я их пригласил, они бы не пришли, – добавил Джек и вздохнул.
– Ты опять? Надо было купить ещё бутылку виски. Ну невозможно же твоё нытьё на трезвую голову слушать! – простонал Флетчер.
– Слушай, Джеки, а как за все эти годы ты всё ещё с ним дружишь и всё ещё его не убил? – со смехом покачал головой Честер. Лично ему шутки Флетчера приходились очень даже по душе. Но Джек производил впечатление чувствительного и ранимого мальчика, которого всё это должно было непременно задевать.
– Да я люблю его просто, – улыбнулся в ответ Джек. – И я знаю, что он это не со зла!
– Пфр! Брось эту свою хрень, – Флетчер взъерошил Джеку волосы.
– Ребят, я могу переночевать на кухне! – заржал Честер.
– Ага, щаз! У тебя там диван сломан, – фыркнул Флетчер, и они рассмеялись все втроём.