5.
– Не пора бы уже наконец написать что-нибудь приличное? – не в первый раз возмутился Том.
С тех пор, как он присоединился к группе, прошло чуть больше двух месяцев. Никаких прибыльных контрактов с опытными менеджерами они пока не заключили – мало кому была интересна никому не известная кавер-группа. Зато теперь у них было прекрасное место для репетиций. Тому не составляло труда проводить ребят на студию, которая принадлежала его отцу – правда, только в ранние утренние и ночные часы. Они репетировали несколько раз в неделю и обычно один-два раза выступали: в маленьких клубах на окраинах и в пригородах Лондона, в кофе-шопах, а ещё на танцах и праздниках, куда их приглашали те, кто не мог позволить себе более именитых музыкантов. Платили за такие выступления немного, но добиться большего они пока не могли. Приличные лондонские клубы не хотели видеть у себя безымянные коллективы, о которых никто не знал. А сделать себе имя без хорошего сингла было невозможно. Чтобы записать сингл нужно было сочинить какой-нибудь хит – продюсеров было не удивить очередным кавером на очередной блюзовый стандарт или чужой рок-н-ролльный хит. А Том или преувеличивал своё влияние в отцовской компании, или просто по какой-то причине не хотел помогать группе пробиться.
Всё это чертовски угнетало, и репетиции проходили порой в угрюмой атмосфере и редко обходились без мелких ссор.
– И как, по-твоему, должно звучать что-то приличное? – спросил Флетчер.
– Когда я услышу, я пойму! – важно ответил Том.
Джек промолчал. Честер пытался свести всё на шутку, но почему-то раздражал этим Тома сильнее, чем Флетчер, который никогда не стеснялся прямо послать его ко всем чертям.
– Может быть, ты уже сам напишешь что-нибудь? – огрызнулся Флетчер.
– Непременно, – Том скривился в презрительной гримасе. В такие моменты его чопорный говор становился ещё более очевидным.
– И когда ждать шедевра? – с изрядной долей иронии поинтересовался Флетчер.
– Вы узнаете первыми, – сухо ответил Том.
Честер всё это время изо всех сил сдерживал смех.
– Не надорвись! – Том бросил на него холодный взгляд. Насмешек над собой он не выносил.
– Может быть, мы наконец продолжим репетировать? – тихо подал голос Джек.
– Это занятие кажется мне бесперспективным, а потому бессмысленным, – сказал Том. Он растягивал слова и выглядел так важно, словно собирался произнести речь с трибуны. Почему-то для Честера это стало последней каплей, и он начал безудержно хохотать. Сколько раз за такое его вызывали к директору? Сколько раз он получал наказание только потому, что не мог вовремя прикусить язык за зубами?
– Ну, если это вам кажется смешным, – Том смерил Честера взглядом, полным снисхождения и неприязни одновременно.
– Прости, – сквозь смех выдавил Честер. Нет, правда, он не хотел смеяться над Томом. И, несмотря на то, что друзьями они никогда не были, да и сейчас он не испытывал к Тому симпатии, он всё равно не хотел задевать его чувства.
– За что? За то, что ты идиот? – Том старался говорить хладнокровно и делать вид, что поведение Честера его нисколько не трогает. Но в его глазах блестело что-то близкое к ярости.
– Давайте вернёмся к репетиции, – вновь тихо повторил Джек.
– Мне надоело петь перед никчёмными работягами! Почему я как какой-то шут должен перед ними кривляться и надрываться? – Том потерял своё самообладание и перешёл на повышенные тона.
– А ради чего тебе вообще это нужно? – спросил Честер, всё ещё не в силах стереть с лица остатки ухмылки.
Флетчер начал молча начал наигрывать мелодию на басу. Он хотел было высказаться по поводу «никчёмных работяг», но передумал. Пусть Честер сам разбирается со своим приятелем–аристократом.
– Мне хочется быть богатым и знаменитым, – ответил Том и каким-то образом пресёк этим дальнейшие расспросы. С одной стороны, они все хотели примерно того же. С другой стороны, для Джека, Флетчера и Честера самоцелью была музыка, а не то, чего они могли с её помощью добиться. И никому из них не пришло в голову спросить у Тома, почему известности и богатства он решил добиваться именно таким путём, тем более, что денег у него и так было с избытком.
– Может быть, мы всё-таки продолжим? – в очередной раз воззвал к группе Джек.
– Давайте ещё разок прогоним программу и по домам, – предложил Честер, стараясь, чтобы его голос звучал примирительно.
– Да сколько уже можно гонять эту программу?! – взвыл Том.
– Ребят, не обижайтесь, конечно, но ради того, чтобы поругаться, мы могли бы собраться в другом месте и в другое время, – устало сказал Джек. Он буквально физически ощущал, что группа не просто топталась на месте, но, того и гляди, готова была начать двигаться в обратном направлении.
– Так тогда может быть займёмся делом? – отозвался Флетчер.
– То, что мы тут делаем, делом назвать нельзя, – фыркнул Том.
– Ну началось, – простонал Честер.
Дискуссия зациклилась и никак не желала сдвигаться с мёртвой точки.
– Оно и не прекращалось, – сказал Флетчер. – Если вы собираетесь продолжать в таком духе, то я, пожалуй, лучше пойду домой.
– Да брось, Флетчер! Нам просто нужно понять, что мы собираемся делать дальше. Выступать на танцульках – это, конечно, прекрасно. Но если мы не хотим заниматься этим всю оставшуюся жизнь, нам надо начинать действовать уже сейчас, – сказал Честер.
– Мы без конца только и делаем, что говорим об этом. А в итоге – продолжаем играть «Rock Around the Clock» за шиллинг! – Флетчер мрачно поглаживал гриф своей бас-гитары.
– Окей. Хорошо. Тогда как насчёт того, чтобы наконец взяться за наши собственные песни? – предложил Честер.
Том пренебрежительно фыркнул, и Честер продолжил:
– Понимаю, что некоторым тут они кажутся недостаточно гениальными, но пока мы ждём, когда главный талант нашей группы разродится на настоящий хит, почему не попробовать поработать над тем, что есть? Да, может быть, нас с этим не возьмут играть в «Marquee». Так может тогда нам попробовать поехать в города помельче? Группа из самого Лондона должна вызывать там интерес? К тому же, есть ещё разные фестивали для молодых групп. Мы за них не получим ни пенни, но так хотя бы попробуем выставить себя на показ!
Остальные трое некоторое время молчали. Том кривился в недовольной гримасе. Перспектива колесить по захолустьям Англии его явно не прельщала. Флетчер и Джек обдумывали слова Честера.
– Я думаю, ты прав, – наконец прервал тишину Флетчер.
Том снова фыркнул, но никто не обратил внимания.
– Насчёт песен – согласен полностью. Над ними просто надо работать, пока они не зазвучат, как надо. И надо продолжать пробовать писать что-то новое. Да и идея поездить по другим городам кажется мне вполне логичной.
– Одна проблема, – подал голос Джек. – На чём мы будем ездить и возить инструменты? Не на поезде же!
– Есть две проблемы, – поправил его Честер. – На моей установке пока что только на танцульках и играть. Мне надо докупить несколько томов. И тарелок. И было бы неплохо поменять бас-бочку…
– И что во всём этом тебя так радует? – Том поймал себя на мысли, что довольная физиономия Честера так и просила кулака.
– А то, что пора нам переходить на новый уровень, – ответил Честер. – И если Флетчер готов какое-то время платить за наше жильё…
– Ага, а Джек, может быть, наконец найдёт работу? – перебил его Флетчер.
Джек побледнел и растерянно приоткрыл рот. Он перевёлся на факультет английской литературы и даже получал там стипендию, но её явно было недостаточно, чтобы он мог позволить себе равноценно вкладываться в оплату аренды за квартиру, где он последние несколько месяцев жил вместе с друзьями.
– Идиотище! – расхохотался Флетчер, глядя на его выражение лица.
– Короче говоря, думаю, мы можем позволить себе подержанный фургон и обновление инструментов, – сказал Честер.
Том скептически усмехнулся, но ничего не сказал.
6.
– Честер, а нельзя поаккуратнее? – Джек нервно ёрзал на своём месте. У его родителей машины никогда не было, и ему не часто приходилось бывать пассажиром. О том, чтобы самому стать водителем, Джеку могло привидеться разве что в страшном сне. В отличие от Честера, который явно получал от процесса удовольствие (хотя железный конь никак не мог сравниться с настоящей живой лошадью!), Джек не испытывал к четырёхколёсным друзьям человека никакого доверия.
Старый ржавый фольксваген Т1 они присмотрели по объявлению за смешную цену. Машина выглядела так, словно прошла вьетнамскую войну. И не единожды. Но внешний вид не имел для ребят значения. Им было важно, чтобы автомобиль был на ходу и мог вместить в себя всех участников группы, инструменты и оборудование. Ради этого минивэна им пришлось ехать аж в Вулверхэмптон. Туда они добирались на поезде. А в Лондон возвращались уже на машине. Пока что единственным обладателем прав был Честер (он сдал экзамен незадолго до Нового года), так что именно он сидел за рулём.
Флетчер занимал место рядом с водителем, а Джек трясся позади, на втором ряду сидений. Был ещё и третий ряд, но ребята подумывали о том, чтобы убрать его и освободить место под аппаратуру тем более, что Честер докупил два тома и новые тарелки к своей установке. Том вкладываться в фургон отказался, хотя именно он мог себе это позволить больше остальных ребят, и в поездке он тоже не участвовал. Но никто не расстраивался по этому поводу.
– Да я же даже не превышаю! – фыркнул Честер и сильнее нажал на педаль газа.
– А вот теперь превышаешь, – невозмутимо заметил Флетчер, бросив взгляд на спидометр.
– П-ф, подумаешь! Спидометр барахлит, – беспечно отмахнулся Честер.
Дорога была неблизкой, время уже и так было позднее, а ночью они опять должны были собраться на репетиции, так что Честер хотел вернуться в Лондон как можно раньше.
Глава 5.
1.
– Вы три бестолковых придурка, – раздражённо процедил сквозь зубы Том, когда на очередной его нелестный отзыв о новой песне получил ехидный ответ Флетчера «Какой вокалист – такая и песня! Мы стараемся придерживаться твоего уровня.»
Том по-прежнему был не в восторге от песен, которые сочиняли его новые коллеги по группе, но мнение большинства перевешивало. Большую часть песен написал Честер, и все они отличались дерзкой рок-н-ролльной агрессией, а в барабанных партиях он старался подражать своему любимому Киту Муну, так что бесчисленное множество брейков по малому барабану и томам гармонично вплетались в мелодию. Оставшиеся песни сочинил Джек. Он изо всех сил старался перенять мастерство Джими Хендрикса и Эрика Клэптона и сам не замечал, что, возможно, успел их в чём-то превзойти. Впрочем, тексты как правило придумывал Честер. Забавно, что Джек, который изучал английскую литературу в колледже, не мог толком срифмовать и двух строчек. Зато он умел найти красивые метафоры.
Флетчер писать своих песен пока не пробовал, но ему очень нравилось заниматься аранжировкой. Именно по его советам где-то добавлялся нетипичный аккорд, решалось, как закончить ту или иную песню, где лучше сделать акцент… Именно Флетчер, воспитанный на классике и джазе, питал наибольшую слабость к психоделике и зарождающемуся прогрессив-року. И именно благодаря ему незамысловатые на первый взгляд мелодии приобретали интересное звучание.
Том в творческом процессе не участвовал. Но он активно критиковал как каждое принятое решение, так и конечный результат. Впрочем, трио авторов перестало обращать на замечания своего новоявленного вокалиста внимание. Никаких конструктивных идей те в себе не несли. Джек терпеливо молчал, Флетчер иронично огрызался, а Честер смеялся.
– Ага, мы такие, – усмехнулся Честер, сыграл форшлаг по малому барабану и звонко ударил в крэш.
– Идиот, – покачал головой Том.
– Кстати, в Хенли-на-Темзе будет проходить рок-фестиваль для начинающих рок-групп, – сказал Флетчер, перебивая Честера, который начал давать счёт палками.
– Чего? – почти хором спросили Честер и Джек и повернулись к Флетчеру.
– У нас на доске объявлений в колледже кто-то повесил листовку, – объяснил Флетчер. Он отставил бас-гитару в сторону и начал проверять карманы джинсов. В конце концов извлёк оттуда сложенный в несколько раз лист дешёвой бумаги.
– И что за фестиваль? – спросил Том. Судя по его пренебрежительной интонации, вот-вот можно было ожидать, что сейчас он начнёт брезгливо морщить носом.
– «Rocking Kenton – первый открытый рок-фестиваль для начинающих групп», – зачитал Флетчер полуистёртые буквы. – Бла-бла-бла… «Оставить заявку на участие и получить дополнительную информацию можно по телефону…»
– Попробуем? – глаза Джека загорелись в надежде и энтузиазме.
– С чего-то же надо начинать? – Честер выбрался из-за установки и подошёл к остальным ребятам, чтобы взглянуть на листовку.
– Это какая-то ерунда! – Том выхватил рекламку из рук Флетчера, скомкал и бросил в дальний угол комнаты.
– Эй! Мне же потом здесь убираться! – возмутился Честер, при этом, впрочем, с его лица не сползала улыбка.
– Ну так что, попробуем? – спросил Флетчер, проигнорировав слова Тома.
Джек в это время подобрал скомканную листовку с пола, разгладил её и перечитал ещё раз, про себя.
– Почему нет? – Честер пожал плечами. – Думаю, это не худший вариант. Во всяком случае, там мы сможем сыграть свои песни и там могут быть какие-нибудь представители звукозаписывающих компаний… – тут он бросил на Тома многозначительный взгляд, словно бы говорил: «Раз наших связей нам не хватает».
– Вы живёте в каком-то иллюзорном мире! – фыркнул Том. – Вы думаете, эти самые представители ходят по каким-то сомнительным подростковым фестивалям?
– Том, а ты думаешь, что если твой отец вложился в компанию, то ты сразу стал во всём этом разбираться? – парировал Флетчер.
– А ты думаешь, что если твой отец пристроил тебя в музыкальный колледж, то ты сразу стал музыкантом? – отозвался Том. Он устал поправлять ребят всякий раз, когда они называли его Томом, а не Томасом.
– Нет. Я думаю, что настоящим музыкантом меня делает тот факт, что я работаю музыкантом, – ответил Флетчер. Он ухмылялся, как и всякий раз, когда знал, что правда на его стороне, а у оппонента недостаточно доводов, чтобы защитить свою позицию. В отличие от друзей, Флетчер действительно мог назвать себя настоящим музыкантом – он частенько участвовал в сессионных записях, за что получал порой неплохие деньги.
– Предлагаю проголосовать. Кто за то, чтобы поехать на этот фестиваль? – спросил Джек. Выяснение отношений могло затянуться ещё надолго. А Джека и так расстраивало, что они постоянно теряли время даром, пока другие группы записывали и издавали альбомы и устраивали гастроли.
– Я за, – Честер мгновенно поднял вверх правую руку и покрутил над головой палочкой.
– Я тоже за, – Флетчер отвлёкся от спора и тоже поднял вверх руку.
– И я за, – Джек удовлетворённо кивнул.
Все трое выжидающе посмотрели на Тома, но он угрюмо молчал и пинал носком дорогого начищенного до блеска ботинка микрофонную стойку.
– Кто против? – спросил Джек.
– Я, – сердито буркнул Том. Но он и сам прекрасно понимал, что его единственный голос ничего не значил против мнения троих.
2.
– Может быть, нам всё-таки надо было настоять на том, чтобы Том пришёл? – Джек рассеянно вертел в руках печенье, рассыпая крошки по клетчатой скатерти.
На их импровизированном собрании по поводу предстоящей поездки на фестиваль Том присутствовать отказался. У ребят складывалось ощущение, что он старался избегать их общества. С одной стороны, это было некоторым облегчением. Общение с Томом сложно было назвать приятным. С другой стороны – они искренне хотели быть настоящей группой. Дружной. Сплочённой. И чтобы все участники коллектива разделяли общую цель.
– Да вот ещё! Бегать за ним что ли? – фыркнул Флетчер.
– Его просто бесит, что мы не считаем его нашим лидером, – сказал Честер. – Он со школы не переносил, когда кто-то не признавал его авторитета.
– Но с чего это он должен быть лидером? Это мы собрали группу. А он, конечно, хорошо поёт. Но авторитет ещё надо заслужить.
– Вот потому что ты ему регулярно об этом сообщаешь, а ты, – Джек посмотрел на Честера, – постоянно смеёшься, поэтому он сегодня и не пришёл.
– Да не пришёл и не надо! – передёрнул плечами Флетчер. – Опять слушать его «ценные» замечания? Которые мы всё равно не будем принимать в расчёт?
– Но это неправильно, – тихо сказал Джек.
– А он ведёт себя правильно?
– Может быть, если мы начнём вести себя иначе, и он перестанет быть таким…
– Засранцем? – договорил за Джека Флетчер. Честер прыснул со смеха.
– Он новенький в компании чужих людей, – продолжил Джек, смерив Флетчера и Честера укоризненным взглядом.
– Ладно-ладно. Я обещаю, что постараюсь меньше смеяться, – Честер поднял вверх левую руку, правую положил себе на сердце и пытался говорить с самым серьёзным и торжественным видом, на какой только был способен. Но не продержался даже нескольких секунд и расхохотался.
– Вот поэтому, идиот, с тобой никто кроме нас и не общается, – Флетчер шутливо отвесил Честеру подзатыльник.
– Вот об этом я и говорю, – вздохнул Джек.
– Ну хорошо, хорошо. Я не буду больше ему хамить, – пообещал Флетчер.
– Кто ещё кому хамит!
– Чес, давай всё-таки попробуем быть с ним дружелюбнее, – тихо попросил Джек.
– Да я и так дружелюбен! Но я иногда просто не могу сдержаться! – Честер невинно хлопал ресницами и так обаятельно улыбался, что Джек только махнул рукой.
– Ладно, давайте дальше.
– Кто будет звонить? – Флетчер достал из кармана измятую листовку. У них в квартире телефона, понятное дело, не было. Они не могли себе этого позволить. Так что собрание проводилось дома у родителей Флетчера.
– Подожди. Прежде чем звонить, надо наконец придумать нормальное название, – сказал Джек.
– Думаешь, это так уж важно? – пожал плечами Флетчер.
– Думаю, да. Они ведь наверняка будут задавать какие-нибудь вопросы. Кто мы, как называемся, что играем…
– Мы не могли придумать это всё месяцами, а теперь вы хотите придумать за десять минут? – покачал головой Честер.
– Но вы же должны были ещё давно придумать по несколько вариантов, разве нет? – вдруг нахмурился Джек.
– Я придумал одно название, – пожал плечами Честер. – «On The Road».
– Отлично! – воскликнул Флетчер.
– Что? – переспросил Честер.
– Я говорю – это отличный вариант!
– Ты говоришь это, потому что тебе самому лень придумывать название? – усмехнулся Честер.
– Да нет, это правда неплохо, – задумчиво произнёс Джек.
– Вы это серьёзно? – с долей недоверия спросил Честер.
– Конечно! С одной стороны – это отсылка к книге, – сказал Флетчер. – С другой – как нельзя лучше отражает гастрольную жизнь! Отличное название!
– Согласен, – кивнул Джек.
– А как же мнение Тома? – Флетчер иронично изогнул одну бровь.
– Он сам виноват, что не пришёл. К тому же, ему бы в любом случае не понравилось, он сам ничего бы не придумал и ему бы пришлось смириться с мнением большинства, – отмахнулся Джек.
Флетчер и Честер переглянулись и рассмеялись.
– Как думаешь, это повод отметить? – Честер подмигнул Флетчеру.
– Ребят, я не хочу вас перебивать, но если в ближайшее время мы не позвоним, то есть вероятность, что сегодня мы уже никуда не дозвонимся, – Джек кивнул головой на часы.
– Да, ты прав, – кивнул Честер и потянулся к телефону, чтобы передать его Джеку.
3.
– Эм… Алло… Здравствуйте… Я звоню по поводу фестиваля… Что?.. Да, мне уже есть восемнадцать!.. Да, я играю в группе… Что?.. «On the Road»… «ON THE ROAD», – громче и чётче повторил Джек. Он то и дело бросал нервные взгляды на друзей, которые с напряжением следили за разговором. Им лишь оставалось догадываться, о чём шла речь, по обрывкам фраз.
– Что играем?.. Ну… Рок-н-ролл… Немного блюза… Нет, свои!.. Четверо… Гитара, бас, барабаны и вокал… Эмм… Секунду… – Джек прикрыл рукой трубку и обратился к друзьям: – У них там что-то типа членского взноса. По фунту с участника, – зашептал он.
Честер и Флетчер переглянулись. Они, откровенно говоря, рассчитывали, что это им что-нибудь заплатят за выступление, а не наоборот.
– Ну? Что? – нетерпеливо зашипел Джек.
– Соглашайся, – махнул рукой Флетчер.
– Да, хорошо! Да, мы приедем! Да, спасибо. До свидания.
Джек положил трубку и тёмными глазами на бледном лице вытаращился на друзей.
– В следующий раз пусть звонит Флетчер, – рассмеялся Честер.
– Почему это? – удивился тот.
– Потому что Джеки – мямля! А я буду без конца ржать!
– Это да, – кивнул Флетчер и повернулся к Джеку. – Ну так что?
– Видимо, мы едем на фестиваль, – тот рассеянно кивнул и улыбнулся. Сердце стучало от волнения: то ли после разговора, то ли в предвкушении поездки.